Читать книгу: «Долг памяти. Мы все перед вами в долгу…», страница 2
Следует учитывать, что сложность похода обусловлена тем, что он проходил через районы буквально забитые льдами (например, в Баффиновом заливе), отколовшимися от материкового льда Гренландии), а так же мелководными участками маршрута перехода. В общей сложности поход длился 80 суток, 54 из которых подо льдами на глубинах более 150 метров.
О том, каким был наш подводный флот в годы Первой «холодной войны» и какие подвиги совершали советские подводники можно говорить и писать очень много. Многое уже в патриотической печати издано, но все это только краткие публикации. Будем надеяться, что появятся и капитальные труды, так как не могут остаться в безвестности многие выдающиеся создатели и подводники экипажей и дизельных ПЛ с баллистическими ракетами, таких как «К-129» и многих других советских подводных лодок, в числе которых 245 атомных!. Советский подводный флот был самым мощным в мире. На нашем только атомном подводном флоте прошли службу более 300 тысяч подводников, из которых более 25 тысяч офицеров и более 100 адмиралов. Не случайно много создателей ПЛ стали лауреатами государственных премий, кавалерами многих советских орденов и Героями Социалистического Труда.
Только за героические походы в Арктике 25 подводников были удостоены высшего звания – Героев Советского Союза. Так что будем надеяться, что наши потомки еще узнают, какие подвиги совершали их отцы в мирное время Первой «холодной войны».
А общее, хотя и очень краткое представление по героической истории советского подводного флота в годы Первой «холодной войны» читатель, мало знакомый с этим, из изложенного выше получил. Надеюсь на это.
Краткая история создания дизельных подводных ракетоносцев стратегического назначения. Зачем они были нужны?
Прежде, чем говорить конкретно о ПЛ «К-129», остановимся хотя бы кратко, на том, как и зачем в нашем ВМФ появились эти ПЛ – носители баллистических ракет с ядерными боевыми частями. Именно эти первые ПЛ с БР выдержали на себе тяжесть обеспечения на начальном этапе ракетно-ядерного паритета с нашим не «вероятным противником», как говорится и пишется, а самым явным противником (наряду с европейскими странами входящими в НАТО).
Именно на эти стратегические морские подводные ракетоносцы выпала задача поддерживать этот паритет до времени появления у нас атомных подводных крейсеров стратегического назначения в нужном количестве.
Хотя до 60-х годов прошлого века у нас были баллистические ракеты: Р-12 и Р-14 наземного базирования, но дальность полета их не превышала 2000—4000 км. Это вполне обеспечивало сдерживание наших европейских «партнеров» от разного рода больших авантюр.
Однако, главный наш «партнер» – США, находящийся за океанами, как с западной, так и с восточной сторон, был недосягаем.
Баллистические ракеты США, размещенные в Европе, могли достигать наши базы и основные промышленные центры западной части СССР с такими городами как Москва, Ленинград, Калининград, Киев через несколько минут после пуска. Примерно через такое же время нанесения удара по натовским базам и городам могли не только наши БР Р-12 и Р-14, но прекрасные БР «Ока» и «Пионер», а вот для нанесения ударов по США через 6—8 минут у нас ничего не было. Могли мы наносить удары несколько позднее нашими знаменитыми «семерками» – БР Р-7, но это ракета, чтобы достигнуть США должна была лететь минимум 45—50 минут, а пока она летит в европейской части нашей страны, все уже могло быть разрушено. Что делать? Необходимо было искать выход, тем более напряженность к 60-м годам значительно усилилась. Не была исключена возможность США нанести ядерные удары в соответствии со своими авантюрными планами, о которых говорилось выше. Международная обстановка в мире приобретала все более опасный характер, а результаты стратегического планирования развития наших Вооруженных сил имели направление в сторону обороны, а не нападения. Это стало реально сказываться на нашем отставании в области создания носителей ядерного оружия морского и авиационного направления.
Информация о том, что США интенсивно работают над созданием морского и авиационного ядерного оружия, разумеется, доходило до руководства нашей страны. Как известно еще в 1953 году И. В. Сталиным было подписано решение о создании в СССР первой атомной подводной лодки, а так же уже через год (в 1954 г.) начались работы по созданию ракетного комплекса Д-1 баллистической ракеты для подводных лодок.
Разработкой этого комплекса занимались наши видные ученые и конструкторы, академики С. П. Королев и Н. И. Исанин.
Такой проект (Д-1) отличался от всех предыдущих весьма значительно и был новым, особенно в том, что БР должна была стартовать с движущейся платформы, точность места старта должна была быть обеспечена какими-то новыми системами и способами, т. к. ошибка в координации старта полностью входила в результате отклонения ракеты в районе падения ее (не существовало тогда еще ни интегральных навигационных комплексов, ни астро-навигационных систем, ни тем более, систем астро-коррекции самых ракет). Работа по созданию БР для ПЛ шли медленно. К тому же С. П. Королев был серьезно занят подготовкой запуска первого спутника, а потом и подготовкой полета в космос первого космонавта.
В связи с тем, что работы по Д-1 шли чрезвычайно медленно, отставая по всем графикам, бывшей тогда Председатель научно-технического комитета адмирал Л. А. Владимирский в начале 1956 г. направил хорошо обоснованный доклад на имя председателя Совета министров СССР
И. А. Булганина и первого секретаря ЦК КПСС Хрущева.
В начале мая 1956 г. вопросы, поднятые в докладе этого адмирала были обсуждены на заседании Советы обороны страны. В постановлении Совета обороны было записано: «Приветствовать инициативную постановку вопроса о развитии ВМФ в записке адмирала Владимирского. Товарищам Булганину и Хрущеву, министру обороны учесть предложение товарища Владимирского при подготовке плана военного судостроения». В этой «записке» адмирала Владимирского главная мысль была в ускорении создания баллистических ракет для подводных лодок.
После принятия этого постановления работы по созданию комплекса Д-1 были ускорены. Не останавливаясь подробно о том, как создавалась и испытывалась первая морская баллистическая ракета, следует сказать, что 16 сентября 1955 г. в Белом море с ПЛ «Б-67» был осуществлен первый в мире успешный пуск баллистической ракеты с ПЛ. Дальность поражения цели этой ракеты не превышала 166 км. да и точность была не велика, хотя с учетом мощности ядерного заряда боевой части вполне обеспечивала выполнение поставленных задач. Всего в течение 1956—1957 гг. на Северодвинском судостроительном предприятии было построено 6 подводных лодок проекта В611 с комплексом Д-1. Непосредственно для комплекса Д-1 была построена одна ПЛ, а 5 других ПЛ проекта «611» были модернизированы под этот комплекс.
Ракетный комплекс Д-1 находился на вооружении ВМФ с начала 1959 до 1967 года. Хотя дальность действия БР этого комплекса была невелика, но из района Балтийского моря они могли вполне достигать некоторые важнейшие центры натовских стран, т.к. мощность головных боевых частей этих ракет (Р-11ф) была весьма велика – 100 килотонн в тротиловом эквиваленте. В определенной степени угроза со стороны НАТО была снижена. Кстати, надежность этих ракет была достаточно высока. При испытаниях и во время боевой службы было выпущено 59 ракет, из которых 80% пусков оказались успешными. Конечно, эти первые советские дизельные ПЛ с баллистическими ракетами ни в коей мере нельзя сравнивать с ПЛ американских ПЛАРБ, принятых на вооружение ВМС США через 3 года (в 1959 г.), однако, американцам не было нужды в спешке с созданием ПЛАРБ, т.к. никакой угрозы нанесения ядерного удара из районов вблизи их границ через несколько минут после пуска ракет противника для них не было. Поэтому и разработка проекта АПЛ типа «Джордж Вашингтон» проводилась обстоятельно и неспешно, а баллистические ракеты «Поларис» по тому времени были лучшими в мире, имели дальность действия 2400—2500 километров. Не только эти «неспешки» американцев, но и некоторые упущения руководства нашей страны в связи с увлечением делами «космическими», отодвинувшими на второй план создание атомных ПЛ с баллистическими ракетами, серьезно повлияли на наше отставание от США в этом направлении.
Конечно, комплекс Д-1 ни в коем мере не удовлетворял потребностей в устойчивой сдерживаемости противника, имевшего существенные преимущества по возможности безнаказанного нанесения ядерных ударов в кратчайшее время. США оставались в безопасности от скоростных ударов через несколько минут от старта БР.
На повестку дня встал вопрос о скорейшем создании более совершенного проекта для нанесения удара. Была начата разработка комплекса Д-2. Вначале возглавил эту работу С. П. Королев, но вскоре его сменил В. П. Макеев, ставший впоследствии главным конструктором всех морских баллистических ракет на жидком топливе. Настала необходимость в создании носителя для ракет комплекса Д-2 – ПЛ проекта «629» с ракетой Р-13. В 1959 г. ПЛ этого проекта «К-79» была построена в Северодвинске на Севмашпредприятии, а далее всего лишь через 3 года (1959—1962 гг.) на двух судостроительных заводах в Северодвинске и Комсомольске были построены 23 таких ПЛ, из которых по 16 и 7 соответственно на каждом из этих заводов.
Позднее эти дизельные ПЛ проекта «629», как и атомные с баллистическими ракетами других проектов, стали называть подводными ракетными крейсерами стратегического назначения (РПКСН). Последняя ПЛ проекта «629» — «К-163» была построена в 1962 году в Комсомольске, а первая «К-126» постройки Комсомольского завода тоже как и первая «К-96» Северодвинского завода была передана флоту в 1959 году.
Автору повезло послужить, как на первой ПЛ Комсомольского завода, так и на последней. На «К-126» пришлось побывать на первой в истории Тихоокеанского флота боевой службе у берегов США в дистанции досягаемости БР до промышленных центров США, а ПЛ «К-163» была «родной» для автора, на которой он выполнил два похода на боевую службу (а еще один уже на ПЛ «К-136»).
В дальнейшем 14 ПЛ проекта «629» были модернизированы под новый ракетный комплекс «Д-4» с БР «Р-21», обладающей дальностью более в 2 раза, чем дальность БР Р-13 комплекса Д-2 – 1420 км. Все ПЛ проекта «629» прошедшие модернизацию стали называться дизельными ракетными ПЛ стратегического назначения проекта «629А» – ДРПЛ СН.
Не прошла модернизацию под ракетный комплекс только ПЛ
«К-163», ставшая научно-исследовательской для установки и испытаний новых систем и комплексов различного назначения, принимаемых на вооружение ВМФ.
ДРПЛ СН «К-129» к моменту последнего ее выхода в океан на боевую службу тоже прошла модернизацию, так что имела возможность наносить ядерные удары из районов, более удаленных от береговой черты, а, следовательно, в меньшей опасности от противолодочных сил США. Хотя и время подлета к целям БР увеличилось до 10—12 минут, но это не имело особенного значения, т.к. удары все же оставались быстротечными, а к тому же после нанесения ударов ПЛ преследования авиацией, вылетевших с авиабаз самолетов естественно тоже увеличилось не менее, чем до 2-часов. Следовательно, повышалась вероятность уклониться от преследования.
Следует отметить, что эти дизельные подводные ракетоносцы предполагалось модернизировать в дальнейшем под ядерные энергетические установки небольшой мощности, позволявшие не всплывать в надводное положение или переходить на режим РДП. По проекту, разработанному в 1959 году, намечалось вместо кормовых аккумуляторных батарей (в пятом отсеке) установить малогабаритный атомный реактор. Однако, этим планам не суждено было сбыться, так как предпочтение было отдано строительству новых, атомных ПЛ, носителей ядерного оружия – РПКСН проекта 667А с 16-ю баллистическими ракетами. Еще не до конца была проведена модернизация всех ДПЛ БР проекта 629 под новый ракетный комплекс Д-4, а в Северодвинске в 1960—1962 гг. были построены 8 атомных ПЛАРБ проекта 658, тоже с ракетным комплексом Д-4. Проекты были разработаны в ЦКБ «Рубин» (в Ленинграде) под руководством Главного конструктора С. Н. Ковалева.
Таким образом, флот за 3 года (1958—1962 гг.) получил 8 новых, теперь уже атомных ракетоносцев с ракетами подводного старта. К тому же за эти 3 года в состав подводного флота вошли 5 дизельных ПЛ с крылатыми ракетами проекта «659», построенные в Комсомольске, а так же еще 6 атомных торпедных ПЛ проекта «627» типа «Ленинский комсомолец», построенных в Северодвинске. Если же учесть, что за эти же 3 года было построено еще 24 дизельных ПЛ проекта «641», построенных в Ленинграде, то получится, что в этот период наш ВМФ получал 24 ПЛ в год, в числе которых 7 атомных.
А если вспомнить пятилетку строительства ПЛ (1967—1972 гг.), когда флот получил 63 атомных ПЛ, из которых 31 РПКСН, 14 ПЛАРК и 18 торпедных, то приходится просто поражаться тому, на что была способна кораблестроительная промышленность Советского Союза.
Еще более красноречивый пример, подтверждающий способности нашего военно-промышленного комплекса, могущество Великой мировой державы СССР, когда только в сфере строительства атомного подводного флота в течение 10 лет (1969—1979 гг.) наш ВМФ получил 122 атомные ПЛ разных проектов и еще 48 дизельных. Итого 170 ПЛ, в среднем по 17 подводных лодок в год. Вот вам и руганная-переруганная командно-административная система сталинского типа.
Для читателя, интересующегося историей отечественного атомного флота, сообщаю, что в СССР за 36 лет (с 1955—1991 гг.) было построено 120 ПЛ с баллистическими ракетами из которых 91 атомная семи проектов, 68 атомных с крылатыми ракетами и 82 атомных многоцелевых (ракетно-торпедных и торпедных) и несколько АПЛ специального назначения.
Если же вспомнить, что в СССР в годы «холодной войны» было построено еще 356 дизельных ПЛ пяти проектов, то общее количество построенных ПЛ оказывается 711, из которых 215 средних дизельных ПЛ. Одна из этих ПЛ стоит сейчас на Неве. Это ПЛ С-189 – мемориальный музей, популярный у жителей и гостей Санкт-Петербурга.
Всем этим наш народ может по праву гордиться. Только очень жаль, что нет у нас больше этого самого могучего в мире подводного флота. В результате разрушения СССР осталось теперь только незначительная часть этого подводного могущества. Конечно хорошо, что в последние годы подводный флот начал пополняться, но весьма медленно и по темпам на порядок ниже, чем в СССР. Трудно оставаться оптимистом, зная все это, однако, будем все же надеяться на возрождение ВМФ вместе с возрождением страны.
Конечно, при создании такого мощного подводного флота было большое число серьезнейших недостатков, но об этом скажем несколько позже, в заключении этого повествования.
Последним советским ракетным комплексом баллистических ракет был комплекс РСМ-54 с баллистическими ракетами Р-29М на РПКСН проекта 667 БДРМ. На взгляд автора это лучший морской ракетный подводный комплекс, созданный 30 лет назад (в 1984 г.). Ракета этого комплекса и на сегодняшний день обладает самыми высокими в мире энергомассовыми характеристиками: при длине 14.5 м, диаметре 1.9 м, стартовой массе 40.3 т. она способна на максимальную дальность – 9300 км забрасывать массу 2.8 т., равную массе более объемной и более тяжелой американской ракете «Трайдент III». Ракета имеет возможность оснащаться головной частью с 10 разделяющимися блоками индивидуального наведения, способными преодолевать любую ПРО. Пуск ракет может осуществляться из любой точки Мирового океана, в любых походных условиях, при любом шторме на поверхности воды. У этой ракеты повышена способность по сравнению с другими ракетами к поражающим факторам ядерного взрыва, обеспечивается возможность пуска по настильной траектории с использованием системы космической навигации, а также возможность пуска при стоянке РПКСН у пирса ВМБ.
По заключению отечественных и американских экспертов этот ракетный комплекс превосходит новейший американский комплекс «Трайдент III» по таким характеристикам, как точность поражения целей и способность преодолевать противодействие средств противоракетной обороны любого противника.
РПКСН проекта «667 БДРМ» стал одним из первых отечественных атомоходов практически полностью неуязвимым в районах своего боевого дежурства. Обладая глубиной погружения 650 м. исключительно высокой скрытностью от средств обнаружения (американский самый совершенный гидроакустический комплекс BQQ-5 противолодочных ПЛ, наиболее совершенный из всех, способен обнаружить наш ракетоносец лишь на минимальном расстоянии, не более 10 км хотя бы при малейшем шторме на море).
С учетом того, что боевое дежурство стратегических подводных ракетоносцев, как правило, стало вестись вблизи своих берегов, в районах хорошо прикрытых системами ПРО и противолодочными силами, например, многоцелевыми АПЛ, этот ракетоносец является ракетно-ядерной системой наиболее надежной, способной в любой момент нанести точнейший и неотразимый удар в заданные районы. Для наших РПКСН, несущих боевое дежурство, например, в Белом или Охотском морях, никаким силам США и их союзниками по НАТО не по зубам.
Например, попробуйте найти РПКСН в Охотском море, ставшим с некоторого времени нашим внутренним. Площадь этого моря 1 млн 590 тыс. квадратных километров. Чтобы «перепахать» эту площадь какими-нибудь бомбами или снарядами никаких даже фантастического числа этих боезарядов не хватит. Да и Белое море, где несут службу наши РПКСН, в частности, не всплывая по полгода, подо льдами тоже не маловато, площадь 90 тыс. кв. км. Районами патрулирования в позициях ожидания команды с ГКП о пуске межконтинентальных БР было и Баренцево море, окраинная позиция Северного ледовитого океана между северными берегами Европы и островами Шпицберген, Землей Франца Иосифа и Новой Землей, площадью 1465 тыс. кв. км.
К концу ХХ века с ядерным оружием и его носителями (шахтными пусковыми установками, стратегическими бомбардировщиками и РПКСН) у нас был полный порядок. И по количеству, и по качеству они не только не уступали стратегическим ядерным силам США, но кое в чем и опережали их. К тому же и многоцелевые ракетные и торпедные АПЛ такие как АПЛ проекта «971» с крылатыми ракетами комплекса «Гранат», оснащенными ядерными боеголовками, без всякого сомнения, тоже можно было считать стратегическими.
В тот роковой 1968 год, когда погибла наша ДРПЛ проекта «629А» «К-129», у нас было лишь 8 РПКСН атомного проекта «667А» с баллистическими ракетами РСМ-25, обладающими дальностью стрельбы 2500 км, а в ВМС США – 41 ПЛАРБ с БР «Поларис» тоже с дальностью 2500 км. Но в 1984 году (через 16 лет) после гибели «К-129» наш ВМФ имел уже 62 РПКСН с общим числом 940 БР, а американские ВМС – на своих 41 ПЛАРБ 646 БР, однако, в морях и океанах на боевом дежурстве, как и у нас, так и у них было по 10 единиц. Почему же превосходство по количеству РПКСН в сравнении с ПЛАРБ, в боевом дежурстве у нас и у них было одинаковое количество? Дело в том, что коэффициент оперативного тактического использования ПЛАРБ был 0.7, а РПКСН – 0.25. Для такого состояния были причины, как субъективные, так и объективные. Подробней об этом в конце этого повествования. Выше было сказано, что с 1984 г. по 1989 г. (за 5 лет) у нас в боевой состав стратегических ракетно-ядерных сил вошли 7 РПКСН проекта «667» БДРМ с ракетным комплексом, РСМ-54 (с межконтинентальными БР-29 М). Свыше 30 лет прошло со времени передачи флоту первого из этих ракетоносцев, но повторяю, что и до сей поры (возможно по субъективному моему мнению) это лучшие подводные ракетоносцы стратегического назначения по сравнению даже с РПКСН 4-го поколения.
Однако, с 60-х годов, когда строились и несли боевую службу дизельные ракетные ПЛ стратегического значения до этих великолепных советских, лучших в мире атомных крейсеров стратегического назначения, должно было пройти около 20-ти лет, а поэтому вся тяжесть поддержания ракетно-ядерного паритета, только еще начавшегося, легла на эти дизельные ПЛ, прозванными нашими подводниками «рабочими лошадьми океана».
К середине 70-х годов Советский Союз имел уже 55 морских носителей БР и МБР, и к тому же вооруженных новыми ракетными комплексами, а в числе баллистических ракет наземного базирования было уже несколько десятков БР с дальностью стрельбы 5600 км. Это были ставшие впоследствии знаменитыми «семерки» Королева БР «Р-7» давшие путь нескольким сериям других ракет – носителей: «Восток», «Восход», «Молния», «Союз». В общей сложности с космодрома и полигонов с 1957 по 1999 годы было проведено 1650 успешных пусков этих ракет, что вполне достойно занесли в книгу рекордов Гиннеса.
Как видим, к середине 70-х годов у нас было, чем ответить на американо-натовские баллистические ракеты среднего радиуса действия – «Редстоун», «Юпитер», «Тор», размещенные в Италии и Турции, активных тогда членов НАТО. У нас, как сказано выше, противостояли им БР среднего радиуса действия «Ока», «Пионер», Р-12 и Р-14.
Должен оговориться, что БР среднего радиуса, как у американцев, так и у нас появились еще в 60-м году, когда ракетно-ядерного паритета СССР и США с Европой еще не было. США остававшиеся за океаном могли чувствовать себя спокойно, разжигая региональные войны в разных регионах земного шара в соответствии со своей военной доктриной, создавая «управляемый хаос», «защиты национальных интересов» США везде, где им вздумается. Если в каком либо государстве его руководство не согласно с политикой США, не хочет признавать его гегемонию, значит, оно «угрожает их национальным интересам».
Европейские страны НАТО были «под прицелом», а вот США в полной безопасности. В 1960 году после «Карибского кризиса» снова готовились к своим подлым авантюрам. Угрожали Советскому Союзу либо опосредованно через другие страны, либо непосредственно.
Прекрасно работала советская внешняя разведка, понимающая какие последствия для СССР могут нанести американские «ястребы». Адекватные несимметричные действия предложил главком ВМФ, адмирал С. Г. Горшков. На основе проекта «611» океанских дизельных ПЛ разработать проект ПЛ-носители ядерных ракет. Через 3 года в Северодвинске и Комсомольске были построены 23 дизельных ПЛ с ракетным комплексом Д-2. Дальность действия была не более 650 км., однако этот недостаток покрывался высокой ядерной мощностью головных частей ракет Р-13 (по некоторым данным до 1.5 мгт., т.е. полтора миллиона в тротиловом эквиваленте). Новые ПЛ проекта «629» интенсивно строились, совершенствовались и готовились к выполнению главной, стратегической задачи – патрулирования у берегов США со стороны обоих океанов – Атлантического и Тихого, в расстоянии досягаемости наших БР до их важнейших промышленных центров.
Разумеется, кто имел отношение к созданию этих ПЛ и ракетного комплекса Д-2, хорошо понимали их недостатки. Особенно те люди, кому пришлось эксплуатировать это грозное оружие сдерживания. ПЛ проекта «629» начали модернизировать под новый ракетный комплекс Д-4, а вместо ПЛ проекта «629» был разработан и реализован проект атомной ПЛ «658» с тем же комплексом Д-4. Разумеется, преимущество нового проекта перед «629» были колоссальные: никаких опасных режимов РДП и главное – подводный старт, когда не требовалось всплывать в надводное положение для выпуска БР и находиться в таком состоянии не менее 15 минут.
Однако, до того, как появились эти атомные ПЛ с ракетным комплексом Д-4 и модернизированные под него ПЛ проекта «629А», начались труднейшие походы на боевую службу первых дизельных подводных ракетоносцев проекта «629» с ракетным комплексом Д-2.
На Тихоокеанском флоте первой в такой поход пошла ПЛ «К-126» (командир Г. М. Иванов). В этом историческом походе посчастливилось быть и автору, пишущему эти строчки.
