Читать книгу: «Ошибка чёрного мага», страница 9
– Ха! Теперь я понимаю, почему тебя прозвали Журчуном! – прогорланил Микайла на всю округу. И разразился неистовым смехом, причудливо совмещенным с истерическим плачем и яростным биением кулаками по Бамбуковой трубе "вундерваффе". Вслед за повелителем захохотали на разный лад находящиеся поблизости Чимп 22, Бэррим и Карлсон.
Но веселье продолжалось недолго.
Башню вдруг ни с того, ни с сего затрясло так, что посыпались вниз отломившиеся куски ограждения крыши. Микайла воспринял это как знак богов, гневающихся на него за глумление над поверженным врагом. Отрок устыдился и прекратил гоготать над побежденным магом глупому гусю подобно. Коротким "Довольно!" Микайла пресек разгул эмоций у подданных в силу своих урезанных чувств столпотрясения и не заметивших даже. Затем усиленным чудо-оружием голосом сказал магу Воды:
– Журчун! Стой где стоишь! Сейчас к тебе прибудет мой посланник, знающий, как сполна получить с тебя Великий Выкуп. И без проволочки справит дело. А ты пока приведи себя в приличный вид!
Чуть подумав, к вышесказанному Микайла добавил еще одну из своих многочисленных присказок: "Репей тебе в курево". Да вот только громогласность голоса отрока пропала после "Репей тебе в…" Так что Журчун так и не узнал, куда ему деть вышеупомянутую колючку-прилипалу.
Микайла озадаченно почесал в затылке, глянул в сундучок на Бамбуковой трубе оружия и бутыль-Ловушку с "мертвым" апейроном и душой Клопоморта внутри. И, к ужасу своему понял, что сила "вундерваффе" иссякла. И появись сейчас из-за холма еще какие-нибудь враги – отбиться от них будет абсолютно нечем. Глянув на согбенную фигурку Журчуна, который уже избавился от позорной желтой сосульки на штанах, отрок крикнул в сторону домика Карлсона:
– Скороход! Малгранда Муко!
На зов повелителя из домика Карлсона немедленно выскочил гонец Малгранда Муко – невысокий кадавр в чалме, разноцветном халате и специальных полосатых туфлях для бега с подошвами из застывшего сока Магического Одуванчика. Набегавшись по поручениям Михайлы, он отъедался самим же им принесенными вздувшимися консервами для мертвяков. (Ибо у Карлсона в домике из еды были только мухи в туесах и банках из под варенья. А их поди еще поймай. Хорошо еще, что накопителями апейрона отрок изначально снабдил гонца с превеликим запасом.)
– Гонец! Сейчас я скажу несколько слов генералу Чимпу 22, после чего ты как можно быстрее отнесешь его к ожидающему перед Башней магу Воды Журчуну.
Малгранда Муко (или по-простому – Маленький Мук) поклонился и замер в ожидании.
Затем чуть построже Микайла обратился к бывшему владыке народа шимпанзе:
– Генерал Чимп 22! Ваше стремление спасти повелителя, конечно, похвально. Тем паче, что я дал Нерушимую Клятву забрать вас с собой, если вдруг я, бросив все, чем недавно завладел, подамся в бега. Вы не очень-то верили, что у меня получится сотворить "вундерваффе"? Не так ли, сударь мой?
– Не вели казнить, великий государь! У! – повинился бывший обезьяний владыка, уразумев, наконец, что Микайла не такой уж и дурак, как сначала ему показалось. – Но меня, старика, тоже поймите: виданное ли дело – сотворить такое чудо… У-у… Каюсь, не уверовал… Будь у меня руки – или хотя бы ноги! – я рвал бы сейчас со стыда волосы на моей бедной седой голове!.. А потом бы в скорби великой посыпал голову пеплом из Алтаря для приношения в жертву охотников на обезьян и миссионеров… У-у!
Раскаяние эффектно завершили хлынувшие из глаз шимпанзе крупные слезы.
Что тут скажешь, лицедеем Чимп 22, как и подобает власть имущим, был великолепным.
Даже бесстрастный кадавр-дворецкий Бэррим пожалел бывшего обезьяньего владыку и, тихонько всхлипнув, промокнул глаза платочком. Гонец Малгранда Муко тоже состроил печальную мину. Что говорить, если бесшабашный Карлсон, прекратив дурачиться, и то жалобно произнес:
– Не горюй, Малыш!
Разумеется, сердце вовсе не лишенного обычных человеческих добродетелей отрока Микайлы смягчилось:
– Ладно, чего уж там… Тем более, что здесь вы мне больше помогли советами премудрыми, чем если бы внизу, на стрелковых галереях, командовали ратниками. Там и Кутуз неплохо справился, не забыть бы его наградить. Но вернемся, однако, к нашим баранам… Сейчас скороход отнесет вас, господин Чимп 22, к поверженному мной агрессору Журчуну. Получите с него все, что причитается. Тут уж не мне вас, короля отставного, учить. Для охраны и почета возьмите псевдоконный отряд Будена. Также не забудьте отыскать прикопанную вами шкатулку с вурдалачьей рукой Хапугой. Мне она дорога. И магические часы господина Клопоморта не забудьте найти. Я к ним привык, как к своим. Да, вот что еще: чудесное оружие, увы, истощило заряд вчистую. Так что, как разберетесь с Магом Воды, извольте озаботиться о защите моей Магической Башни обычными способами. А я тут пока малость покумекаю, как оживить "вундерваффе" наше спасительное…
31.
Шимпанзе быстро уладил с магом Воды вопросы, связанные с размером и способом передачи Великого Выкупа. Журчун после чудесного избавления от неминуемой смерти еще не оправился от шока. И потому толком не торговался. За что был пожалован от имени Микайлы мешочком серебра на дорогу домой. Скрепив клятвами Договор, Чимп 22 велел Будену выделить несколько кадавров с "конями", что поживее. Буденовцам было предписано отвезти Журчуна до ближайшего селения, где был устроен платный Имперский Портал. Проводив взглядом трясущегося в седле антилопы-гну мага Воды, шимпанзе горестно вздохнул. (Что было не так-то и просто сделать при полном отсутствии легких.) И лишь когда отряд всадников на двух зебрах и трех антилопах-гну скрылся за ближайшим холмом, Чимп 22 занялся другими насущными делами.
Бестелесному шимпазе было с чего печалиться. Вызнав у мага Воды, зачем тот позарился на захудалые магические владения Клопоморта, бывший обезьяний владыка впал в превеликую растерянность. Причина вторжения (о которой будет подробно сказано ниже) была настолько серьезна, что теперь новоявленному черному магу Микайле не позавидуешь.
Маг-Король обезьяньего народа 22 не хотел предстать в второй раз перед повелителем в невыгодном свете, коли тот попросит (а он обязательно попросит) совета. И потому не спешил бежать (разумеется, посредством быстрых ног Малгранда Муко) к повелителю с криками "Беда! Беда!" Тем более, что ровно год им, согласно Законам Империи, новое вторжение не грозило. (Разве что лазутчики замучают, да банды беспредельщиков, если прознают тайну Журчуна.) Страшнила Мудрый на этот счет к претендентам на чужое добро был предельно строг: не захватил нужное себе в течение месяца – изволь убираться прочь до следующего года. Если, конечно, решишься вновь сунуться с Претензией к получившему достаточно времени хозяину Башни или Замка, чтобы подготовиться к повторному нападению.
Чимп 22 решил сначала тщательнейшим образом обдумать сложившуюся довольно непростую ситуацию. А между делом исполнить приказ Микайлы и позаботиться о защите Башни обычными, немагическими способами.
Для начала шимпанзе отправил пеструю конницу Будена изловить сбежавших гномов. Оба брошенных подгорными коротышками требушета повреждений не имели. И не использовать их для усиления обороны Башни было бы глупостью. Такой же глупостью, как отпустить без выкупа явно не безденежных гномов-наемников. Чимп 22 рассудил так: коли их родичи заплатят, то пускай гномы убираются хоть к черту в пекло. А нет, так поработают годик-другой, пока с лихвой не возместят причиненный ущерб. Восстановят все, что разрушили своими валунами. Ну и так, подремонтируют что-то по мелочи. Магическая Башня – не эльфийский Дом-Дерево. Пробитые в стенах дыры сами не зарастут. Так что каменщикам работенка всегда найдется.
Также генерал Чимп 22 приказал собрать с поля боя всевозможные трофеи. Кадавры немедля взялись обирать трупы врагов. Артефакты, защитные амулеты, оружие, аммуницию и прочее добро тут же переносили в надежно запираемые помещения Магической Башни. (Не позабыл шимпанзе руками Малгранда Муко выкопать шкатулку с прекрасно выполнившей свое предназначение вурдалачьей рукой Хапугой. А магические часы Клопоморта нашли и передали шимпанзе кадавры, посланные на разделку Магического Осьминога.)
Так-то, в принципе, особо спешить было некуда. Как уже вскользь было сказано, законами Волшебной Империи дозволялось нападать на одну и ту же Магическую Башню (или какое-либо другое феодальное владение) не чаще одного раза в год. Если, конечно, там за этот год не сменился владелец. Тогда можно и раньше. Но мародерствовать на поле боя никому не препон не было. Поэтому следовало убраться перед Башней до окончания недолгого зимнего дня, чтобы со окрестных лесов в надежде чем-то поживиться не набежали разбойники. Что и было проделано со всем возможным тщанием.
Можно, конечно, выставить на ночь усиленную охрану. Но силы мертвяцкого войска уже были на исходе – у многих в накопителях заканчивался апейрон и от симпла-голода просыпалась Неутолимая Жажда Крови. Как бы потроха из трупов кушать не начали. К тому же охраннички могли последовать дурному примеру пойманного на "горячем" своего коллеги – кадавра Бородача, умыкнувшего у растерзанного адской кукурузой Зимнего Деда из-за пазухи фляжку со спиртовой настойкой на белладонне.
Да и пиршества животных-падальщиков при всей своей ненависти к любителям выклевывать глаза мертвецов – воронам, Император Страшнила Мудрый не запрещал. Как он витеевато выражался: "Дабы не нарушать природный баланс". А, как известно, свежие, не очень поврежденные трупы врагов для сведущего в некромантии черного мага – добыча самая что ни есть наилучшая. Обряд воскрешения, мелкий хирургический ремонт, запитка живительной маной – и вот тебе, пожалуйста, новые воины или слуги. Поэтому годные к посмертному использованию тела врагов ратники Кутуза, не мешкая, поместили в специальные Холодные Хранилища. Не забыли даже к большим пальцам ног человекоподобных трупов прикрутить ритуальные Артефакты-Бирки.
Опять-таки хозяйственный Чимп 22 позаботился о cохранении тушек изумительных на вкус Снежных Муравьев. Хотя сам отведать лакомство по понятной причине не мог. Но в целях ублажения гастрономических потребностей повелителя велел таки перетащить убитых Муравьев в погреб для провианта на присыпанный опилками лед. Туда же, в погреб, сложили деликатесные части тел разорванных в клочья оранжевыми снарядами-тыковками исполинских гусениц. Большая же часть мяса гусениц так и осталась лежать под стенами Магической Башни. Впрочем, нынче на дворе не лето, да и если что, тухлятина в качестве пищи кадаврам намного милей. Терпело и разбивание останков Корабля с целью добычи из ледяных глыб вмороженной в них рыбы. (Шимпанзе предположил, что маги-Пингвины сотворили Корабль не иначе как на ближайшем крупном водоеме – озере Светлояр, на берегу которого располагался городок Китеж. А рыбка из Светлояра, как слыхал Чимп 22 из уст Клопоморта, была на любой вкус хороша.)
По приказу шимпанзе кадавры особо скурпулезно собрали на поле боя морковины – вместилища душ Снеговиков. Оставлять на ночь в чистом поле средоточия душ насквозь Магических Существ, каковыми являются Снеговики, было чревато. Зайцы на такое угощение сбегутся со всех близлежащих лесов. И если кто-то из ушастых грызунов умудрится съесть зараз три моркови (или больше) с душами Снеговиков, тогда беды не оберешься. Косой тут же преобразится в монстра похлеще Магического Волка-Оборотня.
Но отнюдь не из-за неохоты плодить в окрестных лесах чудовищ приказал шимпанзе собирать овощи-артефакты. Воскресить Снеговиков было делом нехитрым. Было бы время, да липкий снег под руками. А в уплату за воскрешение со Снеговичка можно было потребовать выкуп. Или же принудить выполнить любую посильную простоватым Детям Стужи работу.
Самолично, никому не доверяя (с помощью Маленького Мука, разумеется), шимпанзе отыскал в корзине собранной моркови с душами Снеговиков единственную морковину, помеченную клеймом Имперской Почты – скрещенными рожками. Снеговика-Почтовика предполагалось при первой возможности оживить и отпустить восвояси. Ссориться с Имперской Почтовой Службой предусмотрительный Чимп 22 не хотел. Пусть лучше Почтовик, этот любитель поживы с ледяным крошевом вместо мозгов, им с Микайлой должен будет.
Не удержался Чимп 22, чтобы не послать к Бэрриму кадавра с запиской. Надо же было узнать, чем занимается хозяин Магической Башни и в каком он настроении. Ответ кадавра-дворецкого генерала вполне удовлетворил. Бэррим отписался, что "повелитель измучавшись с овощным самострелом преобильно покушал и теперь почивает". Значит, сама судьба распорядилась, чтобы Чимп 22 доложил Микайле о причине нападения коварного мага Воды Журчуна завтра.
Так, за хлопотами, незаметно наступил вечер.
Перед самым заходом солнца вернулся отряд Будена, успешно выполнивший задание по поимке гномов-наемников. Как хитрые коротышки не путали следы, уйти от погони им не удалось. Буден, не растерявший и в посмертии житейского опыта, не стал гоняться за гномами по непролазным чащам. Да и затруднительно это ему было бы делать с парой жирафов и четырьмя обремененными мощными рогами буйволами в отряде. Буден, не будь дурак, стал в засаду неподалеку от ближайшей таверны в стороне, куда вели гномьи следы. И не прогадал. Ближе к ночи на запах свежего пива и жареных колбасок у таверны объявились искомые гномы-дезертиры.
Остальное был делом сноровки. Ратники Будена – в прошлой жизни сплошь и рядом кочевники-скотоводы – без труда переловили наемников арканами. И, привязав коротышек кого к шеям жирафов, кого попарно к рогам буйволов, вернулись домой. И успели как раз к раздаваемому крысоидом Рэми ужину.
Чимп 22 хотел было допросить гномов, но потом передумал. Корытышки от тряски были никакие: и материться толком не могли. Заперли пивохлебов до времени в каталажке для исправления провинных кадавров. Из-за чего пришлось выпустить проспавшегося после настойки на белладонне Бородача. На радостях от победы гномов шибко не обижали. Снабдили даже несколькими жбанами с водой и мешочком сухарей.
Возложив довершение неоконченных дел и расстановку караулов на неутомимого Кутуза, шимпанзе отправился спать. Ибо утро вечера мудренее.
32.
Прекрасно выспавшись в каморке Малгранда Муко, Чимп 22 еще до рассвета (ибо солнце зимой восходит достаточно поздно) был на ногах. Разумеется, не на своих, давно утраченных, а на отдохнувших за ночь ногах скорохода. Приказав Маленькому Муку пришпилить ему на затылок свежий накопитель апейрона, велел нести себя к повелителю.
Микайла тоже уже не спал.
Завтракал приготовленной кадавром-поваром Оливьезом яичницей с беконом и помидорами в отчего-то полюбившемся ему Ритуальном зале. Рядом на полу примостился в привычной для себя позе – распластавшись ковром в состоянии "Замри!" – вызванный из погреба Снежок. Ладно еще, шумного бузотера Карлсона нигде не было видно.
Новоявленный черный маг хмуро поглядывал на перенесенное сюда с крыши Магической Башни чудо-оружие и пил вино. Прислуживал повелителю за столом лично Бэррим. Дворецкий все норовил убрать с глаз отрока початую бутыль "Солнце-Дара". Не одобрял Бэррим нарушение устоев, каковым, безусловно является употребление спиртного в первой половине дня. Не нравилось ему и то, что отрок уплетал кушанье прямо с чугунной сковороды, мотивируя это тем, что так вкуснее. Да и блюдо остывает медленней. Ладно еще, Бэррим уговорил Микайлу снять замызганный некогда белый рабочий халат Клопоморта. А чтобы не испачкать костюм едой и особенно мерзким вином, воспользоваться салфеткой.
– А, любезный Чимп! Доброго вам утречка в отличие от меня… – невесело произнес Микайла, бросив очередной печальный взгляд на "вундерваффе".
– Приветствую вас, повелитель! У! Что касается выполнения ваших вчерашних приказов… – начал было доклад о проделанной работе шимпанзе. Но отрок отмахнулся, не желая ничего слушать:
– Пустое, господин Чимп… Бэррим все лицезрел с балкона, и мне обсказал ваши свершения в подробностях. Вы молодец, генерал. Не сомневаюсь, что и с этим зассанцем Журчуном вы дела в лучшем виде уладили… Скажите-ка лучше, шкатулку с Хапугой и магические часы отыскали?
Малгранда Муко с поклоном передал шкатулку и часы отроку.
А Чимп 22 попытался рассказать Микайле хотя бы о причине нападения мага Воды на Башню Клопоморта. Уж очень тяготило его это знание. И он хотел побыстрее им поделиться с человеком, которого дурные вести касаются непосредственно. Благо с ответами на возможные вопросы молодого мага уже определился. И что посоветовать для разрешения непростой ситуации, примерно, знал. Утро оказалось, действительно, вечера мудренее.
Но молодой маг, несмотря на вчерашнюю грандиозную победу, почему-то пребывал в весьма подавленном состоянии духа. И не горел желанием выслушивать нудный доклад бывшего обезьяньего Мага-Короля. Проверив, не повредились ли магические часы при выстреле ими в трубу Ледяного Корабля, отрок тщательно протер их чистой тряпицей и прибрал в карман. После чего Микайла открыл шкатулку с Хапугой и узрев, какую фигуру состроила рука бабки-вурдалачки и вытянутого среднего пальца и поджатых к ладони остальных, замогильным голосом сказал:
– И ты туда же, десница вурдалачья… Все сегодня против меня…
Микайла захлопнул шкатулку и небрежно бросил на стол. Сам, не дожидаясь Бэррима, налил себе еще "Солнце-Дара" – красного вина премерзкого, лишь крепостью преизрядной знаменитого…
– Повелитель! Что-то скверное ночью случилось? У? – спросил Чимп 22.
– Не ночью. А вчера. Когда я по дурости своей, испугать Журчуна дабы, передержал чрезмерно снаряд-сквеклину в "вундерваффе", – нехотя отозвался новоявленный черный маг. – Мог я и отменить как таковой выстрел смертоносный. Но неуемное желание узреть, что будет, если таким избыточно напитанным маной снарядом куда-нибудь жахнуть, подвело меня. Уж такая интересная физика в том опыте симпла-научном опыте наличествовала, что ничего с собой поделать я не мог. Выстрелил в небо, как в грошик медный, соблазну великому поддавшись. Не думал я о последствиях, забодай меня улитка. Ведь где свеклина та упала, жертвы и разрушения великие могли случиться. Неспроста же Башню вскоре затрясло, как листок осиновый. Как бы не наказал меня жестоко за это дело Император наш милостивый Страшнила Мудрый. Да еще заряд оружия из-за глупости моей, как на грех, совсем истощился… А ну как опять враг какой полезет? Вилами и косами отбиваться будем?.."
Бывший обезьяний владыка нахмурился. Так-то причины тревожного настроения юного мага были вполне ему понятны. Насторожило Чимпа 22 то, что произнесенное Микайлой слово "физика" обезьяний Маг-Король встречал ранее лишь в заумных трактатах самых высокоученых мужей Мира. И не похоже было, что отрок случайно услышал это словечко от перепивших в таверне университетских школяров. И подобно глупому заморскому попугаю, не ведая смысла сказанного, повторил. О нет, парень явно понимал суть предмета!
"Неужели за личиной деревенского простофили скрывается столь гибкий и проницательный ум? У-у?! – думал шимпанзе, наблюдая, как горестно вздыхает отрок, лениво пережевывая остывающий завтрак. – А ведь похоже, так и есть: сотворение Микайлой чудо-оружия простым везением объяснить никак нельзя… У-у-у! Вот и скажи отроку теперь, почему Журчун напал именно на перешедшую ему по наследству от Клопоморта Башню… У-у… Еще больше расстроится и чего доброго загуляет на неделю-другую. У! Винища-то в погребе у старого пьяницы Клопоморта припасено изрядно. Да вот беда – времени на возлияния совершенно нет. А есть вероятность, что кто-нибудь еще из магов посильнее в ближайшие дни по наши души пожалует. У-у… Инкогнито, конечно, без Претензии и прочего. Но нас теперь, убогих, без "вундерваффе" оставшихся, и невеликая числом разбойничья шайка завоюет. Ибо как обороняться? Накопителей апейрона для бойцов почти не осталось… М-да, вот и думай теперь… У…"
Чимп 22 попытался вспомнить, что в подобных случаях делают мудрецы… И на ум шимпанзе не пришло ничего лучше, как воспользоваться весьма сомнительной доктриной мудреца Карнегиуса.
Этот самый Карнегиус был не от мира сего. Не желал, видите ли, иметь явных или тайных врагов. Поэтому старался поддерживать хорошие отношения с кем бы то ни было. Хоть с наместником провинции, а хоть бы и с убогим разумом золотарем. По Карнегиусу выходило, что прежде чем сообщить человеку (или разумному другой Расы Мира) плохую весть, следовало для начала сказать ему что-то хорошее, как-то успокоить. Или же дать собеседнику высказаться на приятную ему тему. И уже потом, как бы между прочим, сообщить ему скверные новости.
А что могло быть приятней для Микайлы, чем проявления непритворного интереса к его воистину гениальному детищу – чудо-оружию?
И хитроумный Чимп 22 немедля начал претворение коварного замысла в жизнь:
– Сэр Микайла! Повелитель! У! Не переживайте сердечно насчет возможных разрушений произведенных гигантским свекольным снарядом. Убытки покроет внесенный Журчуном в Имперскую Казну заклад. А если уж вам в тягость сейчас заниматься рутиной, может, снизойдете до нас с Бэрримом, и поведаете вкратце, как устроено ваше чудесное оружие? У-у? Разумеется, мы дадим клятву "Лопни моя голова" о неразглашении. Клятва та верная: голова – все что у меня осталось. Да и Бэрриму будет без головы сложновато исполнять обязанности дворецкого.
Выслушав разъяснения шимпанзе насчет его последнего неудачного выстрела из "вундерваффе", Микайла заметно воспрял духом. Даже очередную порцию отвратного "Солнце-Дара" себе в кубок наливать не стал. И, само собой, не отказал себе в превеликом удовольствии похвалиться хоть перед кем-то своим творением. Клятвы "Лопни моя голова" – и той требовать со слушателей не стал. Полупьяным, но не утратившим поморской сметки умом просто решил не говорить о некоторых секретных тонкостях созданного им магического оружия.
Скинув заляпанную винными пятнами салфетку, отрок, чуть пошатываясь, подошел к чудо-оружию. Используя обычную трехзубую вилку, прихваченную со стола в качестве указки, Микайла с умным видом начал рассказывать:
– Так-то оружие устроено весьма просто. Кусок стебля Магического Бамбука послужил основой, на которую я установил прочие необходимые для работы "вундерваффе" эти, как их… элементы. В большую трубу из Бамбука я вложил такой же длины вымоченный в горячей еловой смоле кусок стебля Магического Камыша. Камышовую трубку, пока смола не затвердела, я равномерно обмотал толстой медной проволокой, взятой из запасов дядьки Клопоморта. В середину трубы, как изволите видеть, я врезал медное ведерко для смешения хм… ингредиентов заряда оружия. Устройство смесителя, сказать честно, я не измыслил своим умом, а подсмотрел внутри пыточного приспособления древних из коллекции моего предшественника. Я подумал, что спиральная дорожка, или шнек по-гномьему, прекрасно подойдет не только для ломания пальцев, но и перемалывания в кашицу начинки заряда. Что и было успешно доказано на деле… Самое же главное в оружии находится, как понимаете, в сундучке…
И Микайла, открыв дверцы споказал Чимпу и Бэрриму содержимое сундучка.
Массивный трехногий артефакт был установлен на толстой медной пластине. От артефакта тянулись к другим, более мелким артефактам – к "Красной Кнопке" и другим, обмотанные лентами из сока Магического Одуванчика непонятного назначения шнуры.
– Артефакт "Треножник" – так я его назвал – состоит из трех слепленных между собой частей: "питателя", "прослойки" и "собирателя". (Разбиращийся в электронике человек из некоего параллельного мира, возможно, назвал бы "Треножник" транзистором, помещенным в схему усилителя тока.) "Треножник" при подаче на "прослойку" слабенького ручейка маны способен управлять неизмеримо более мощным потоком маны в главном Медном Проводе. Что позволяет использовать сей артефакт для усиления, как в данном случае, а также создания, соединения, разъединения и преображения Магических Потоков. В подробности в целях сохранения тайны я, судари мои, вдаваться не буду… Что насчет снарядов? Они выстреливаются из Бамбуковой трубы резким вращением рукоятки. Сами же снаряды вы, господа, уже видели… Устроены они так: сок Магического Одуванчика как бы склеивает ингредиенты между собой. Сущности овощей придают снарядам форму и способность к мгновенному разбуханию, поименованному мной взрывчатостью. Железный хлам из кузницы дарует частицам разорвавшихся снарядов прочность и остроту. Ибо что толку, если во врага прилетит сгусток магической сущности вареной тыквы или эфемерная горсть распаренной кукурузы? Одно плохо – при работе "Треножник" изрядно нагревается, что может стать причиной расслоения и поломки артефакта. Для отвода жара я установил артефакт на толстую медную пластину. А также установил на Бамбуковую трубу коровье седло, где восседал Карлсон и остужал артефакт потоком воздуха, создаваемым его вросшим в спину лопастным винтом… "Треножнику", конечно же, требуется для работы весьма мощный накопитель апейрона. Я использовал единственный такой накопитель, что имелся под рукой: бутыль-ловушку с "мертвым" апейроном и душой дяденьки Клопоморта внутри…
Для наглядности Микайла ткнул вилкой-указкой в бутыль. Присутствующие тут же обратили внимание на узилище Клопоморта. Внутри бутыли-Ловушки явно происходило что-то нехорошее. Вместо клубящейся черноты души мага или серебристого апейрона в сосуде то гас, то снова вспыхивал мертвенный лиловый огонь.
– Сэр Микайла! – тут же все поняв, воскликнул Чимп 22. – Душа Клопоморта, кажется, гибнет! Смотрите, повелитель, как яростно бьется в агонии сердце его духовной сущности!.. Надо срочно спасать душу мага, иначе мы так и не узнаем, где он спрятал заначку на черный день! Скорее тащите калебасу на Алтарь! Я знаю, что делать!
33.
Богатый жизненный опыт генерала Чимпа 22 безошибочно подсказал ему, какую из многочисленных кукол для Ритуала переселения души следует выбрать. Исходя из целей реинкарнации шимпанзе остановился на сосновой кукле, замысловато именуемую магами-кукловодами Пиноккиоидом. Дело в том что Пиноккиода c пристрастием допрашивать – самое разлюбезное дело. Дело в том, что эта пропитанная особым видом плесени деревянная кукла могла чувствовать боль. Можно и огнем жечь, и жукам-древоточцам заживо скармливать, и ножом строгать – все сообразно воздействию кукла прочувствует. Да хоть тупой пилой пилить, если переселенная в куклу душа будет запираться. Но самая важная особенность Пиноккиоида в том, что если он надумает лгать, у него тут же начнет расти нос-сучок.
Так что выбор бывшего обезьяньего владыки был очевиден. Ведь ему не только хотелось выведать, где старый маг спрятал ценности. Больше того шимпанзе горел желанием узнать, имеет ли Клопоморт хоть малейшее представление о том, где в не так давно принадлежащей ему Башне искать то, за чем явился маг Воды Журчун. Но о чем еще так и не узнал за отсутствием подходящего момента новоявленный черный маг Микайла.
Сам же отрок хотел воплотить душу Клопоморта в более пристойную на вид куклу. Например, в солдата или бархатистого медвежонка. А то и в ушастого зверька Чебурыха. Или хотя бы в крокодила Гиндоса, лучшего друга Чебурыха. (Довольно оригинальной, между прочим, игрушки, отлитой из подкрашенного зеленой краской сока Магического Одуванчика.) Новоявленный маг страстно желал, чтобы у него был такой же карликовый искусственно-живой слуга, как клоун Эотт Глинг у Урфинуса Джукса. Тем более что "пет" у Микайлы уже имелся. Причем значительно лучший по сравнению с набитой опилками медвежьей шкурой по кличке Топчун, на которой передвигался антагонист Страшнилы Мудрого проклятый Урфинус Джукс.
Однако Чимп 22 быстро, в двух словах, разъяснил отроку, что Клопоморт, возродившийся в теле деревянной куклы, вряд будет верой и правдой служить человеку, который отнял у него все, что можно. Магическую Искру, Башню и прочее имущество, положение в обществе, казну, слуг и даже саму жизнь. Притворится, что согласен, а первой же ночью подкрадется к безмятежно спящему господину и пырнет кухонным ножом. И что лучше будет вызнать секреты старого мага, а потом бросить куклу в обычный дровяной камин. (Но только, упаси боги, не в Магический – нарисованный на особенном холсте очаг, которыми отапливались покои Башни. Ибо Магический Камин для Пиноккиодов, Бураккио или Пинотино – это как обычный Портал для любого разумного. Нырнет шустрая кукла в нарисованный над огнем котел – и все, ищи потом ветра в поле.) Одно плохо – если спалить куклу в огне, то при ночном восходе Магической Звезды – особенно совмещенным с полнолунием – по коридорам Башни будет шастать и жутко ругаться привидение сожженной куклы. А оно повелителю надо? Уничтожить же деревянного Пиноккиода другим способом тоже не резон: навлечешь на себя какое-нибудь из многочисленных эльфийских проклятий. (Уж очень эльфы насчет бережного обращения с древесиной переживают.)
И шимпанзе предложил Микайле после допроса при первой возможности продать Пиноккиоида с душой черного мага Клопоморта в бродячий кукольный театр Карабакса-Барабакса. Чтобы бы возместить хотя бы часть стоимости баснословно дорогого Артефакта Псевдожизни.
На том и порешали.
Микайла надел Магические Очки и, чтобы не поймать в руку занозу с топорно сделанной куклы, надел удивительные перчатки Клопоморта, подходящие под размер любому носителю. К тому прекрасно скрывающие от посторонних глаз Перстень Жизни. Ведь старому магу, не без жалости подумал отрок, поди тоскливо будет видеть свой Перстень на руке постороннего. Халтурно, по-быстрому, Микайла пробормотал просьбу богам ниспослать удачу в деле. После чего приступил к исполнению Ритуала. Первым делом под руководством Чимпа 22 в полую черепушку Пиноккиода отрок аккуратно поместил последний Артфефакт Псевдожизни из запасов Клопоморта. Затем пришпилил к спине куклы накопитель апейрона. На грудь посадил найденное где-то Бэрримом родственное Жуку-Ларинго насекомое – Говорящего Сверчка. А то как иначе немую куклу допрашивать?
По совету шимпанзе – дабы избежать скверных неожиданностей – Микайла прикрутил Пиноккиоида медной проволокой к специальным скобам на Алтаре. Кадавру-дворецкому Бэрриму опять-таки на всякий случай было приказано не выпускать из рук топора. На горлышко подвешенной на штативе точно над куклой-реципиентом бутыли с агонизирующей душой Клопорта внутри Микайла прикрепил Кристалл Воскрешения. Следуя указанию того же Чимпа 22, отрок разрядил в Кристалл Воскрешения Искрящуюся Рогульку. Напитанный энергией молний Кристалл тут же ожил. К телу куклы потянулись извилистые щупальца густого фиолетового тумана. Несколько секунд и – сущность старого мага благополучно переселилась в неказистую куклу. Пиноккиоид задергался и, несколько раз щелкнув веками из тонкого шпона, распахнул глаза. Оглядевшись по сторонам лиловыми пуговичными глазенками, новорожденная ипостась Клопоморта скрипуче произнесла:
