Читать книгу: «Неолит – не заграница», страница 12

Через её употребление (применение в пищу в небольших дозах) лежит тропа в Иной Мир. Иные именно во время подобной церемонии ушли туда и… не вернулись. Среди них и те, кто нарушил Великое Табу. Зуру объяснили, что тому, кто явится сюда, можно будет задать только один вопрос.

– Кого хотел бы видеть сейчас Великий вождь? – спросил Рна у Нму.

– Самого Дагу Бо и священного оленя Охона можно видеть только по особо важным делам,– размышлял вождь.– Сегодня стоит побеседовать с небесным посланником Лики-Ти. Что думает об этом Зур?

– Зур ничего не может думать, – пожал плечами сыщик. – Он только стебелёк травы в руках богов и духов. Пусть будет Лики-Ти. Зур очень рад, что с помощью Таку-Таку сможет, как все, видеть невидимое, слышать неслышимое, ощущать неощутимое.

Из скромности или осторожности Зур не сообщил собравшимся, что уже знаком с Лики-Ти, и для этого ему не понадобилась синяя трава Таку-Таку. Может быть, элита Племени Уходящих внушила себе, что такое волшебное действие имеет это растение. Порой самовнушение имеет великую силу, и не всегда подобные убеждения и действия приносят пользу тому, кто считает себя особенным и неповторимым.

– Это хороший и мудрый ответ, достойный речи Великого, – улыбнулся Нму и сел на обожжённую огнём траву, возле костра. – Пусть Рна даст нам священную Таку-Таку!

Главный колдун молча обошёл круг сидячих и каждому вручил по два длинных, широких и жёстких стебля синевато-серого цвета. Оставил пару и себе и уселся в общий круг, замкнув собой живую цепь. Все уже знали, что надо молча жевать синюю траву и смотреть на огонь.

Тщательно перемалывал зубами жёсткое растение и Зур. Он судорожно глотал горькую слюну и замечал, как всё преображается вокруг, исчезают привычные предметы и лица, даже тёмная ночь, даже тёмная ночь становится светло-синей. На душе легко и настроение самое прекрасное… необычное. А вместо костра перед ним всё чётче и чётче вырисовывалось фигура высокорослого человека, одетого в лёгкие белые шкуры (а может быть, и ткани), на ногах его, вместо простых кожаных обувок с грубыми ремнями из сыромятины, лёгкие сандалии. Подобных Зур никогда не видел, ни в одном из двух знакомых ему миров.

Но образ у Лики-Ти был всё тот же. Белокурый, длинноволосый, большие фиолетовые проницательные, добрые, но строгие глаза… На голове всё та же синяя повязка из неведомой ткани (вряд ли это была шкура), конечно же, не обросший шерстью. Понятно он казался Великим из Племени Уходящих не таким уж красивым. Но они привыкли к его образу, потому что, наверняка, видели его не однажды.

Каждый из сидящих здесь твёрдо знал, что миражей и фантомов в природе не существует, потому что человек видит лишь то, что есть в Мироздании, но видит… не всегда. И видит, и слышит, и чувствует, и понимает гораздо меньше, чем звери, птицы, деревья.

– Люди звали Лики-Ти, и он пришёл, – сказал, не раскрывая рта, Посланник самого Дагу Бо.– Он ждёт их вопросов.

– Пусть Великий Лики-Ти скажет, долго ли Нму будет вождём, – сказал неробко глава племени.

– Недолго. Он скоро оставит привычный мир,– просто ответил Посланник.– В следующей земной жизни, другом времени и месте существование Нму будет нелегким. Но пусть не унывает вождь, ибо страдания очищают душу.

– Нму не верит Лики-Ти, – обиженно и не без гордости прошептал повелитель Уходящих, – потому что Нму тоже… Великий.

Посланник Великого Дугу-Бо ничего не ответил на эти слова, понимая, растерянности. Заминка была недолгой, тут же слово взяли старейшины. Главный из них спросил:

– Может ли Нсак уже сегодня уйти в другой мир?

– Да. Время настало, – тихо сказал небесный посланник. – Лики-Ти пришёл за ним.

– Правильно ли судят за нарушение законов племени Великие Уходящие свой народ? – поинтересовался Кпа.

– Они судят, как могут. Даже Единый и Великий Господь не способен за короткое время наставить на путь истинный, – рассудительно заметил Лики-Ти. – Дагу Бо даёт всем право выбора. Пусть мыслящие помнят о нём, и Небесный вождь не оставит их в своих сомнениях. Но блуждая в потёмках истины, многие люди не находят свою стезю.

– Где находится Великий Дагу Бо? – задал вопрос Мно.

– У того, кто всегда был, есть и будет множество имён, дорог и жилищ. Он находится везде: в бескрайнем небе, в ночной росе, в середине каждого, даже того, кто сомневается в его существовании.

– Может ли Всевышний и другие добрые боги причинять человеку зло? – полюбопытствовал Мэпэ.

– Нет. Но Лики-Ти видит в таком вопросе и чёрное сомнение. Разумные и неразумные существа своё счастье земное и беды сами создают в мире. Лики-Ти трудно это объяснить, но чаще всего такое происходит ещё задолго до рождения человека, который счастлив на Земле или наоборот. Но надо понять одно: тот, кто живёт рядом с Богом и в нём и мыслит, не далёк и от Страшной Сущности, отрицающей Всевышнего и творящей Зло.

– Но ведь и это Великое Злое Существо создал Бог! Так? – спросил Рмэк.

– Так. Но разве иной человек, как и Вершащий Зло, порой не отрицает Создателя? – туманно сказал Лики-Ти.– Но даже Самый Великий Злодей не потерян для Бога. Время, терпение и добро переродят его. Может быть, в другом рождении. Лики-Ти не может объяснить двуногим того, что пока они не способны понять. Но пусть они поверят, что миг назад перед ним стоял совсем не тот Лики-Ти, который сейчас произносит эти слова. А через мгновение он снова будет другим. Таково всё живое и не живое…в земном понимании.

– Значит, Великих мыслящих из Племени Уходящих можно назвать на половину богами? – по-своему истолковал ответ Небесного Посланника наивный и относительно молодой Орки.

– Нельзя. Потому что в двуногом мыслящем Всевышнего и Творящего Зло не бывает наполовину. Но Бог – в каждом вдохе и выдохе живого и мёртвого. Пройдёт много времени, и почти каждый поймёт это, как и то, самого времени не существует. Но через множество перерождений и сброшенных оболочек Двуногим или другим существом, что зовутся телами, путь лежит только к Богу.

– Почему Великий Лики-Ти не так часто в своих ответах называет мыслящих двуногих людьми и человеками? – спросил Лкан.

– Божественный разум Лики-Ти только тогда пожелает часто называть мыслящих двуногих людьми, когда на Земле не будет войн, убийств, насилия, злобы, подлости, зависти, лжи… Впрочем, многие люди знают, что хорошо, а что – плохо. Когда не станет в вашем мире пороков, появится и Человек. И будет он не равен, но подобен Богу, и всё Человеку станет подвластно. Не станет ни боли, ни сомнения, ни холода, ни голода… Лишь Великая Святость. Но пройдут многие десятки тысяч лет, прежде чем Малое станет Великим. А малое уже есть великое. Но и сейчас Двуногие Мыслящие, по сути своей, Люди. Но Лики-Ти не совсем прав. Он теперь понял, что и в его душу вселилась гордыня. Посланник Дагу-Бо постарается исправить свою ошибку и чаще называть любого двуного человеком.

– Поможет ли понять Великим Уходящим Лики-Ти то, что он сейчас сказал? – ребром поставил свой вопрос въедливый и саркастичный Нзэ.

– Не поможет. Но внимательно слушающий всё поймёт и душой, разумом, пусть не сразу. А если не поймёт, то, хоть тысячу раз объясняй – иным запомнить дано, но только не постичь. Пока для людей сказанное Лики-Ти – лишь небесные истины, но станут они и земными. Ведь Мир един.

Очень многое не поняли из сказанного Лики-Ти Великие Уходящие. Но для людей времён раннего неолита истинным было лишь то, что лежало на поверхности. Впрочем, так почти происходит и поныне. «Спасибо» большое «учёным» мужам!

После того, как обогатили своё познание старейшины, пошли вопросы колдунов, тоже сложные, но более приземлённые, более практичные потому, что кто, как ни они, стояли и стоят сразу на двух плывущих брёвнах: одно – истина физическая, другое – ментальная. Такая эквилибристика смешна, опасна и всегда заканчивается трагически… даже в космическом значении и понимании.

– Так пусть скажет Лики-Ти, кто для Бога важней и ближе к нему – главный колдун Уходящих или обычная водяная черепаха,– спросил мудрый Рна.

– Черепаха умнее и ближе к Богу, чем человек, потому что у неё очень слабое земное сознание, – пояснил Лики-Ти. – Когда-нибудь и люди обретут небесную мудрость черепах и других животных. Это и есть Великий Путь. Но черепаха – не самая мудрая на Земле, хотя и чувствует себя на ней уверенней, чем Мыслящий Двуногий. Ведь ей не надо ни каменного топора, ни набедренной повязки.

Дерево ещё ближе к Дагу Бо, чем носящая панцирь, потому что дубу или тополю не надо даже передвигаться в поисках пищи. Оно пришло к этому высочайшему уровню через тысячи рождений в этом и других мирах. Ведь до Уходящих здесь были люди, а теперь они – деревья. Пусть Уходящие наблюдают за Природой, учатся у неё мудрости. Но ведь и дерево – не конец Пути.

– Но ведь Ор может превратиться в волка, если пожелает! Значит, всё-таки, он умнее зверя? – обиделся и вступился за всё Человечество Ор.

– Возможно, Ор и способен стать на короткое время волком или другим животным, и не только в мыслях своих, – Лики-Ти предал сомнению слова колдуна. – Но даже если это и так, превращение произойдёт только потому, что Двуногое разумное существо учится приспосабливаться к земным условиям… Иногда кое-что получается. Но во всём есть Божественный Смысл. Пусть поверят Лики-Ти, что волку гораздо проще принять облик человека, чем Двуногому стать Зверем. Впрочем, хищник и без чудес способен прокормить себя и продолжить свой род…

Но Ор и все остальные должны запомнить одно: люди, превращённые в волков, несут в себе суть человеческую. Ведь нельзя же стать тем же кроликом, не пройдя самых первых шагов трудного Пути. Чудес не бывает, ибо всё возможно. И всё, что может представить в воём воображении человек или другое существо, есть реальность, которая живёт. Если не на Земле, то в другом Мире. Но не стоит завидовать оборотням. Он и во власти Чёрных Сил, хотя считают себя Великими. Лики-Ти известно, что Ор пока не может превращаться в волка, как все другие Уходящие.

– Есть ли конец жизни и всему Миру? – задал вопрос Гда.

– Нет конца и начала Великому. Каков Мир и какова Жизнь над Лики-Ти, ведомо только Богу. Лики-Ти – лишь прочная лиана между земным и сверхземным. Он знает, что горная тропа Бесконечности ведёт и вверх, и вниз. Но ведь и концы этого Пути сливаются, и нет, вообще, ни каких концов. Малое переходит в Великое, злое – в доброе… И наоборот. Не разделить неразделимого.

– Кем же был Сли в старой жизни и кем станет в новой?! – воскликнул нетерпеливый Сли.

– Здесь уже два вопроса. Но вот ответ без… ответа. Знать такое человеку нельзя, дабы не перегружать его сознание, не засорять. Ответ же не так сложен, но и не прост. Через многие тысячелетия появятся на Земле Люди, чтобы открыть для себя частицу Большой Истины. Но дар видеть чуть дальше собственного носа не сделает их Великими.

– А что же такое – ночное видение, что же такое сон?– Прозвучал голос Буна.

– Сон – одно из небесных пересечений путей,– пояснил, как мог, Лики-Ти.– В нём встречаются разные миры и времена: прошлое, настоящее и будущее, в человеческом понимании. Но в Божественной Сути – всё уже было, есть и будет, и происходит одновременно. Времени не существует.

Мир, состоящий из множества бесконечных миров, един и Сущность Человеческая, как и Божья, неделима. Нет смысла выяснять, что больше небо или травинка, ибо то и другое бесконечно. Значит, всё – великое и, одновременно, малое.

– Можно ли людям есть человеческое мясо? – спросил во всём сомневающийся Нмог.

– Истину Нмог пусть ищет сам, – порекомендовал Посланник задавшему вопрос. – Терпение – и она придёт к нему, если он пожелает знать больше того, что знает..

– Какой же смысл заключается в бесконечной в жизни? – благообразного старика Рви часто мучил вечный вопрос-загадка.

– Обогатившиеся знаниями многих рождений-превращений, – ответил Лики-Ти, -поднимутся почти на самую вершину, но и она не досягаема, потому что всегда движется вверх. Так без конца. Но пусть не огорчаются Уходящие, если их путь ведёт вниз. Так без конца. В конце концов, это тоже дорога наверх, но через большие страдания и тревоги… Но кто знает, что большее, а что – меньшее?

– Сколько же Лики-Ти земных лет? – прозвучал вопрос Лкана.

– Лики-Ти вечен, как и Лкан. Он и Лкан – в чём-то, одно и то же. Просто, в земном понятии, Лики-Ти прошёл свой путь, чуть раньше, чем кто-либо другой из присутствующих здесь. Но в божественном – всё происходило одновременно. Потомки Уходящих будут умнее их своим земным сознанием, но, как раз, это дальше отодвинет их от Всевышнего. Что ж, тяжёлое испытание, но его нужно пройти… в поисках истины. Идущие за вами придумают о Боге множество небылиц.

Великим именем Бога власть имущие будут творить зло, и они, в отличие от многих, будут сытыми и жить в тепле. Некоторым из Племени Уходящих предстоит родиться в далёком будущем среди людей, часто говорящих о Боге, но не знающих о нём ни-че-го! Он них, объявивших себя святыми, и пойдёт Великое Зло.

Так Лики-Ти сказал и много, и мало. Люди Племени Уходящих, в данном случае, Великие, мысленно пообещали Пришедшему С Небес отныне и всегда принимать Бога сердцем и духом, но не разумом, который всегда находится под властью недобрых сил и стихий. Между людьми и Богом никто не может встать, кроме Творящего Зло и называемого во многих племенах Чёрным Богом Коро-Торо. Это имя запрещалось упоминать даже в мыслях. Но в присутствии Великого Посланника Лики-Ти можно всё. Он защитит… если пожелает.

– Свой вопрос может задать и давний знакомый Лики-Ти, Идущий по следу, – сказал Помощник Великого Дагу Бо. – Допускаю, что он и не получит желаемого ответа, но Пришедший Сюда слушает его.

– Поможет ли Зуру Великий Дагу Бо найти Ловс? – этот вопрос не давал покоя Идущему по следу.

– Нет! – жёстко ответил Лики-Ти. – Дагу Бо не обязан в этом помогать Зуру. Нелёгкий путь в поисках Ловс Зур должен пройти сам, чтобы в конце его земных жизней все дороги привели Ищущего к Дагу Бо. Иначе жизни для Идущего по следу не имели бы смысла. Лики-Ти всё сказал! Но услышал он больше, чем хотел.

Лики-Ти исчез. Перед глазами сыщика замел кали яркие огоньки, потом его сознание провалилось в бездну. А утром он бодрым проснулся возле пещеры вождя, когда уже многие не спали.

Зур встал на ноги и направился к Нму, который сидел на камне возле собственного жилища, прикуривая с помощью зажигалки сигарету.

– Небесный Посланник всегда говорит не очень понятно, – хмуро проворчал Нму.– Но это был не сон. Не может ведь всем приснится одно и то же. Вот и Нсак, который попросился в Далёкий Путь вместе с Лики-Ти, и тот взял его с собой. Пусть Искателей нарушителей табу посмотрит и во всём убедится сам.

Действительно, возле потухшего костра лежал окоченевший труп Нсака. На застывшем лице мертвеца запечатлелась счастливая, блаженная улыбка. Могло показаться, что это не труп, а спящий человек, немного утомлённый земной жизнью, который не собирался просыпаться.

– Великие не будут есть Нсака, – пояснил вождь. – Они сожгут его на костре целиком. Эта жертва полностью предназначена для Лики-Ти. Наверное, для того и существуют жертвы Богам и Духам, чтобы люди поменьше ели мяса. Ведь Лики-Ти прямо не сказал об этом, но подумал. Нму услышал мысли Небесного Посланника. Жаль, что Лики-Ти считает Уходящих глупцами, тех, которые умеют достойно чтить Богов. Конечно же, даже ушедшему в Иной Мир Нсаку обидно, что Великий небожитель посмеялся над вождём Уходящих – предсказал ему близкую смерть и нелёгкую жизнь в новом рождении.

– Наверное, Лики-Ти пошутил. Но пусть скажет Зуру Великий вождь, из одного ли рода Нсак и Рав, – Идущий по следу прямо посмотрел в глаза своему повелителю.

– Ни одного. Но пусть Зур не говорит дальше. Рав, вполне, может заменить главного старейшину племени. Старый охотник умён и справедлив. Так и будет. Но Нму хотел сказать Зуру, что не откажется от новых подарков, которые принесёт ему Идущий по следу из другого мира. Нму, в знак благодарности, никогда не снимет со своего тела одежду, которая сейчас на нём и которая сшита из шкур незнакомых для него зверей.

Одним словом, всё понравилось Великому вождю – и прочная чаша (железная кружка), и загорающиеся палочки (спички), и острый топор. Нму сообщил Зуру, что сегодня ночью он с лёгкостью отрубил им голову одному из своих плохих охранников.

– Зур будет очень рад услужить Великому вождю, – сказал Зур. – Но горько ему, что в этом и другом мире Идущий по следу всё ещё чувствует себя изгнанником. Люди боятся его. Плохо, если так будет всегда.

– Да, плохо, – согласился с Идущим по следу Нму. – Но Зур не похож на всех остальных, в том и беда. И он должен помнить, что люди… завистливы. Но сейчас пусть Зур сходит в свою пещеру, отдохнёт, познакомится со своими будущими жёнами. Его вещи уже принесены из жилища у Чёрных камней…

– Зур всё понял. Он будет искать исчезнувшую неизвестно куда четвёртую жену Великого вождя Ловс и найдёт её, пусть не сразу, но найдёт. И ещё Зур понял, что все люди на Земле не только из племени Уходящих, но и… приходящих.

– Страшно представить всё сказанное Великим Лики-Ти. Может быть, всё так и есть, как он сказал. Пусть Зур идёт!

Сыщик в сопровождении совсем юного воина с длинным копьём и увесистой дубинкой на поясе отправился на новое местожительство. Высокий юноша нёс на плечах мешок из козьей шкуры, который был наполнен чем-то полезным для Зура по распоряжению Нму. Идущий по следу держал в руках только короткое копьё, и ещё – вождь любезно подарил ему кремневый нож. Его можно было носить на поясе… при помощи сухожилий сохатого Раг-Де, которым была обвязана ручка первобытного стилета.

Идущий по следу, как и в детстве своём, сожалел о том, что не все Уходящие живут в уютных пещерах, а только избранные и те, кому просто повезло. Многие обитают в землянках, вырытых лопатами, сделанными из рогов гигантских сохатых; или в шалашах, сплетённых из трав, между камней или больших деревьев. Прав был Лики-Ти, Человек всюду и всегда должен приспосабливаться, проходя свой нелёгкий Путь. Тому же муравью гораздо проще жить, хотя тоже строит что-то, тоже приспосабливается. Он – работает, может быть, и мыслит, но не так, как Человек. Мыслящему Двуногому гораздо сложнее… сохранить свою жизнь, дать потомство и беречь его, вырастить.

Человек плохо приспособлен к условиям жизни на Земле. Не помнит своих предыдущих рождений, потому что ему надо… выжить. Ему некогда задумываться о том, кто он и откуда. Он, как может, борется за своё существование ногами, руками, зубами, подручными средствами.

Вскоре провожатый подвёл Зура к довольно уютному жилью, точнее, к входу просторной и тёплой пещеры, которая находилась далеко от ущелья, в небольшой впадине между горами. Там росли, в великом множестве, дикие сочные апельсины. Зур кивком поблагодарил молодого воина и вошёл в пещеру.

За то короткое время, когда Зуранов находился в Раннем Неолите, в его детективном агентстве ничего особенного не произошло. Михаил Арнольдович со своими сыновьями не просто отсиживался на его квартире, а тщательно изучал периодическую печать. Они приводили в определённую систему всю информацию, которая касалась работы сомнительных банков, объявлений о купле квартир и, вообще, недвижимости.

Особо значительных фактов новоиспечённые сыщики не нарыли, но работу начали активно и с энтузиазмом. Ещё бы, ими руководило чувство мести. Основные, пока ещё не очень важные и значительные сведения черпали на просторах интернета.

Что касается Гранкина, то он умудрился золото и драгоценные камни обратить в деньги и приобрести на имя Зуранова и своё два совершенно одинаковых, серого цвета, ещё не таких старых «Форда».

За три дня, то есть за время отсутствия Алексея, он умудрился, используя свои старые адвокатские связи, прикупить кое-какое оружие, включая автоматы Калашникова и ручные гранаты известной системы «Ф-1». Таким образом, на квартире Зуранова образовался целый арсенал, где одних только боеприпасов было два с половиной ящика, довольно солидных по объёму.

Денис по довольно сходной цене приобрёл и гранатомёт – «РПГ-4». Пусть не новейшей конструкции, зато с хорошим приложением – боекомплектом в пятнадцать гранат. Кроме всего прочего, Гранкин, одевшись в поношенные лохмотья, наклеив на лицо седую бороду и усы, надев на голову, под старую фетровую шляпу безобразный парик, отправился не на общественном транспорте на место сожжённой виллы бандита Тихого.

Использовал он для этого, на свой страх и риск, не только «маскарадный» костюм, но и «Шкоду» Шнорре. Он надёжно спрятал старенькую машину в небольшой, но густой рощице.

Разумеется, многие, даже работники правоохранительных органов, видели на пепелище старого и страшного «бича» с сумой, который искал что-то в земле обугленной оранжереи. «Что там можно искать?» Но если бы знали совсем не любознательные люди, что «задавленный жизнью старик» вынес в ветхой сумке из Матвеевки несколько десятков тысяч долларов и драгоценностей, превышающую эту сумму в четыре-пять раз. Это то, что оставалось пока не найденным после смерти справедливо казнённого Тихого. Не густо, конечно. Но не так уж и плохо.

Конечно же, Гранкин не забыл захватить из другого потаённого места железную банку с прахом Зинаиды Марковны.

На правах исполняющего обязанности детективного агентства «Портал» Гранкин выдал себе довольно солидный аванс, не забывая о щедрых премиальных, заработанные за активные действия и, как говориться, уплотнение рабочего дня. Не плохие деньги он выплатил и всем троим Шнорре. Но не только им, но и охраннику Вадиму Шерстенёву. Он уже подключился к работе, выясняя, кто ещё, кроме Мартемьяна Рыжих, причастен к целому ряду кровавых преступлений.

В своей квартире Зуранов появился только к вечеру с большим мешком, в который старательно собрал всё блестящее, похожее на россыпное золото и драгоценные камни, найденное в окрестностях основной стоянки Племени Уходящих. Он предстал перед Шнорре и его сыновьями в набедренной повязке и накидке, вероятно сотворенной из шкуры жёлтоё гигантской кошки Ри-Пуа. Со Степаном и Дмитрием ему пришлось знакомиться, находясь в таком одеянии.

Но братья были уже наслышаны о необыкновенных способностях Зуранова перемещаться в пространстве и времени, хотя, до конца в это и не верили. Переодевшись, в почти такой же джинсовый костюм, который ныне носит Великий вождь Нму, Алексей относительно подробно рассказал, где находился и чем занимался. Он удивил своим повествованием даже Михаила Арнольдовича. В разговоре, Алексей, старался дать оценку сложившейся ситуации, а не пытался оценить, хотя бы, интуитивно сыскные способности и возможности Степана и Дмитрия.

Вскоре на пороге нарисовался и Гранкин. Он не выразил особого восторга оттого, что, наконец-то, появился Зуранов. Его больше радовало то, что их дело сдвинулось с мёртвой точки и труд сыщиков оплачивается, благодаря стараниям Алексея, очень даже солидно. Вот и сейчас бывший адвокат не без интереса покопался в груде минералов и, вероятно, золотых самородков, доставленным сюда из глубокого прошлого его товарищем, и выразил надежду, что, на сей раз, это не «залепуха».

– Процентов на девяносто можно утверждать, что того… лежащего в твоём первобытном мешке, Лёша, – особого восторга Михаил Арнольдович не выразил, – вполне, достаточно… Этого хватит для того, чтобы с нуля, возвести в самом центре Москвы, с учётом стоимости земли, небольшой, шестидесятиквартирный дом.

– Мне кажется, что тебе, Алексей, следует почаще бывать в Раннем Неолите, – сказал полушутя и полусерьёзно Денис, – и не забывать щедро делиться… с друзьями. А ты, извини за прямоту, Зуранов, наполовину дикарь.

– Не совсем удачная шутка, Денис, – заметил Зуранов. – В Раннем Неолите не так уж и много дикарей. Здесь их гораздо больше.

– Частично с тобой согласен, Лёха. Не возмущайся, – сообщил Гранкин. – Кстати, твой дротик, то есть, копьё, я носил в наш краеведческий музей. Пытался доказать им, что это оружие времён Раннего Неолита. И они мне сказали, что я хочу втюхать, то есть продать им лабуду, что таких дротиков в древние времена не могло быть, что копьё недавно сделано как попало и каким-то очень юным умельцем и что… Одним словом, ты меня, Лёха понимаешь.

– К черту всех мнимых знатоков и с их дутыми, тупыми диссертациями! – Зуранов подвинул кресло к дивану, где расположились отец и братья Шнорре, расположился в нём. – Лично я уже не остановлюсь в борьбе со злом и готов платить всем вам очень хорошие деньги только за то, чтобы вы занимались только нужными… делами.

– Я отдам всё, что у меня есть, Алексей Владимирович, – по-простому сказал Степан, – чтобы ты помог мне отомстить всем выродкам за смерть моей матери. Я, как понял, что гадов множество, и все они повязаны.

– Мы давно поняли, что, помимо сыскной работы, нам придётся освоить другую профессию, побыть в роли и шкуре… палачей. – Дмитрий плотно сжал губу. – Я много и крепко думал, и считаю, что нет ничего справедливей в жизни, чем встать на защиту обманутых, униженных, искалеченных… убитых за какие-то жалкие деньги, пусть даже и не жалкие. Я хочу действовать, а не сидеть за твоей спиной, Алексей.

– Поймите, всё ваше семейство у бандитов сейчас, как на ладони, – со вздохом ответил Зуранов. – Я должен и смогу вас прикрыть… когда я здесь. Не будем больше говорить о том, что хорошо, а что – плохо. Вы сами выбрали свой путь. И я благодарен вам.

Его одновременно радовало и не радовало то, что он нашёл, точнее, обрёл единомышленников. Так сложились обстоятельства. Придётся существовать с риском для жизни не только ему, но им тоже.

Семейство Шнорре понять было можно и нужно, ещё свежи их душевные раны. Такие никогда до конца не излечиваются, не зарастают. Но Гранкин… Почему он, как говорится, благополучный во всём, почти без колебаний, решил стать не столько частным сыщиком, сколько, как бы, народным мстителем? Возможно, увидев отпиленную ножовкой голову Зинаиды, он мгновенно прозрел, что-то понял, жуткое, не совсем ясное, не справедливое… Может быть… Подобное в жизни случается.

– Так вот не только из беседы с актрисой Козицкой, – перешёл к делу Зуранов,– но и по другим причинам, я окончательно убедился в том, что те, кто убили Зинаиду Марковну и скульптора Воротова, уничтожили целый ряд зажиточных людей. Я имею в виду дела, которые списаны на суициды, несчастные случаи, бандитские нападения мелких уголовных сошек, есть ни что иное, как капитально отлаженная машина уничтожения… людей. Обратите внимание на то, что под эти кровавые жернова попадают те люди, которые заработали деньги честным путём.

– Так оно и есть. Но меня удивляет другое обстоятельство, Алёша, – Шнорре старший закурил. – Каким образом ты мог беседовать с Лилией Максимовной Козицкой, если я, в числе других, лично похоронил её на Самойловском кладбище. Это было чуть больше года тому назад. У неё остановилось сердце… Умерла, при весьма непонятных, странных обстоятельствах, почему-то, завещав незадолго до своей смерти квартиру главному врачу Третьей городской поликлиники…

– Ты что-то путаешь, Арнольдович, – возразил Зуранов. – Я очень долго беседовал с ней. Козицкая, самым натуральным и материальным образом, вручила мне гонорар… в долларах. Кроме всего, она оставила мне адрес того места, где у неё спрятаны кое-какие сбережения…

– Значит, они точно наши, – сказал Гранкин, – потому, что я тоже знаю, абсолютно точно, что Козицкой нет в живых.

– Вот почему она сказала мне… при встрече, что уже год, как бросила курить,– уже ни чему не удивляясь, произнёс Зуранов. – Но если уж мёртвые просят помощи, требуют возмездия и справедливых решений, то мы на самом правильном пути.

Задолго до встречи с Лики-Ти Алексей был уверен в том, что никаких мёртвых не существует. Интуиция. Просто, между ними и пока живущими на Земле стоит высокий «забор», который можно и нужно… иногда преодолевать. В иных мирах совсем другие формы жизни и представления о ней. «Они считают нас мёртвыми, – подумал Зуранов. – Возможно, они гораздо ближе к Истине, чем мы».

Автомобиль шёл легко по широкой городской шоссейке. Анатолий, в целом, был доволен тем, что теперь он был за рулём не самого классного, но, вполне, сносного «Форда». Неплохая машина, главное, проста в управлении и без всяких там излишеств и прибамбасов. Его сопровождал, пока ещё числящийся охранником на кабельном заводе, Вадим Шерстенёв.

Визуально оценив физические и умственные возможности и способности уже, практически, своего нового сыщика, Зуранов пришёл к выводу, что мужик этот надёжен и весьма и весьма тренирован. Ясно, что он прошёл сквозь огни и воды. Просто, парню, в своё время не очень в жизни повезло.

С самого утра Алексей успел щедро расплатиться с предпринимателем Эдуардом Плидановым, который помог ему организовать и обустроить детективное агентство «Портал». Бизнесмен, конечно же, поинтересовался, почему Зуранов дал такое странное название своему сыскному бюро.

Алексей объяснил, что портал – это, как бы, определённый вход и выход из одного мира в другой. А его «Портал» – прямая тропа в мир преступности. Он будет заходить в него не любопытства ради, а для того, чтобы карать убийц, бандитов, садистов, грабителей, насильников и прочую двуногую дрянь. Зуранов хотел отблагодарить Плиданова по-царски, но тот отказался.

Видно было, что человек, который, в своё время, по крохам собирая капиталы для скупки пушнины и производства меховых изделий, честно и кропотливо создающий и развивающий своё дело, понимал истинную цену деньгам. Потому и не жил обманов, не был стяжателем, процентщиком и барыгой.

Сейчас Плиданов находился не в настроении.

– Чувствую, Эдуард Ерофеевич, что у вас проблемы. Не моё, конечно, дело, – сказал Зуранов, собираясь выходить из кабинета представителя малого отечественного бизнеса, – но я всегда готов помочь вам.

– Не хочу, Алексей Владимирович, вешать на вас свои заботы и тревоги, – встал из-за стола Плиданов. – Да и ничего вы не сможете предпринять против очень авторитетных людей города. Такое не под силу частному сыщику. Не обижайтесь. У меня много влиятельных друзей и неплохая охрана, но, увы, я должен… Не понятно, по каким причинам я должен отдать свой бизнес и все полученные доходы от него…кому б вы думали… жене городского прокурора, какой-то там Зульфие.

– Может быть, у вас не все налоги оплачены? Или ещё что-нибудь.

– Всё у меня нормально. Но, тем не менее, очень важный господин из органов МВД цинично и прямо мне сказал: «Был бы человек, а уголовная статья под него всегда найдётся». Вот такие пироги… на всё они дали мне две недели. А потом… Даже намекнул на несчастный случай.