Читать книгу: «Кого выбирает жизнь?», страница 19
42
После обеда, не заходя в палату, я опять долго шагал по коридорам, а когда вернулся в палату, дискуссия оказалась в таком накале, что на меня даже не взглянули. Я с облегчением плюхнулся на кровать и закрыл глаза, так что дальнейшие баталии воспринимал лишь на слух.
– Они же совсем совесть потеряли! – горячился кто-то справа.
– А я думаю, они своей совестью настолько дорожат, что просто редко ею пользуются! – ответил ироничный голос с противоположной стороны. – Ведь это такая штука, которая всю душу высверлит, болеть станет, но не позволит человеку подлость совершить! Вот, я репортажик как-то по телику смотрел. Он о враче, который на свои деньги лечит бомжей! О! Если бы видели, как они его боготворят… Я думаю, что его-то и следует назначать министром здравоохранения. Он себя уже показал, такой человек порядок наведёт! Ведь у него совесть есть! А это вам не честь, которая теперь легко продаётся и покупается! Вон, коли есть большие деньги, то будут тебе честь оказывать все твари ползучие! А совесть, это когда не деньги, а душа болит! И не от заботы о себе, а о других людях! Упырям этого не понять!
– Да что там! – вмешался хриплый голос. – Вокруг меня всегда много хороших людей. Действительно хороших! Они и работают честно, и о семье у них забота, и дети умницы, и плохого слова от них не услышишь, не то чтобы какую гадость сотворили… Всё хорошо, да не знаю, как это объяснить… Помнишь, раньше ведь как говорили: «Не бойся врага – в крайнем случае, он тебя убьёт! Не бойся друга – в крайнем случае, он тебя предаст! Но всегда бойся безразличных – именно с их молчаливого согласия происходят все беды и все подлости на Земле!»
– Ну, да! И помню, и с сутью согласен! – подержал тот, который горячился по поводу утраченной совести.
– Так вот! Почти все те люди, которых мы по привычке порядочными зовём, не просто к стране своей безразличны, они ведь ее добивают! Они же, знаешь, как говорят? «Пусть будет, что угодно, лишь бы не война!» А разве ее нет? Разве нас не убивают миллионами? От голода, болезней, от того, что обобрали, унизили, из квартиры выгнали, на работу не берут, ибо всё производство, все советские заводы гады местные на металлолом извели! Разве это не война? Вот-вот и территорию нашу отнимут, как и всё отобрали! И при этом бараны ещё твердят, будто всё теперь хорошо! Видите ли, Путин им особенно нравится, сотворивший из страны руины и усевшийся на них сверкать своей лысиной! Узкоглазым до самого Урала всё продал под басенки о территориях опережающего развития, теперь продаст всё, что с этой стороны Урала не растащили, а сам поселится в Московском княжестве, под себя созданном, или в Сочи, смотря, где америкосы ему разрешат!
– Да полно тебе городить! Нормальный он мужик! Всем улыбается, а если надо, так матюгнуться может! Свой человек! Вот ты нам точно мозги пудришь! Говоришь, порядочные, а нас добивают! Разве такое возможно? – засомневался голос справа.
– Сам-то я это понимаю, да объяснить затрудняюсь! – сознался хриплый. – Хотя всё просто! Но те, о ком я тут говорю, нас никогда не поймут. Умышленно не поймут! Им это не с руки! Защищая свой мещанский образ жизни, они будут до конца отстаивать своё право нас высасывать!
Я тоже силился его понять, ведь что-то хочет до всех донести. Чем разрушают нашу жизнь эти, как их «хриплый» называет, порядочные люди? Видно, наше непонимание есть результат вдавливания в людей неких штампов, которыми они и думают, и выражаются. Ведь давно разучились думать самостоятельно, лишь повторяют, что в новостях увидели, где-то прочитали, где-то слизали, приняв эту чушь за своё, как они гордо заявляют, мнение! А какое, к черту, мнение, если они ничего толком не знают ни о чем, а думать самостоятельно боятся – как бы их не высмеяли за неудачные идеи!
– Так чем конкретно они страну губят? – гаркнул кто-то от окна.
– Чем, чем? – стал распаляться «хриплый». – Валюту за границу вывозят? Вывозят! Что это, если не вредительство? Тебе мало? Экономику на корню рубят! А жоповозки их иностранные повсюду – это не вредительство? А куда жопы свои любимые они на американских самолетах возят? По меньшей мере, в Турцию! Опять же – все наши деньги нашим врагам перекачивают! Разве это не вредительство? Возьми всех этих распрекрасных врачей, учителей, профессоров – они же не только молчат, но еще и помогают жирным упырям, стараются им угодить, разрушить и образование, и здравоохранение, и все остальное! А выборы чего стоят? За кого они голосуют? За нашу погибель! Да еще повторяют, больше не за кого? Сволочи! А менты, а суды, а банки, а прокуратуры, а всякие газпромщики, а торгаши, а эти дуры-курильщицы? Разве они нам не враги? Им же всем куда лучше среди падали обитать, нежели порядок и справедливость в стране установить! А то ведь эдак и до них доберутся! Чуют ведь гады, что не своё сало слопали!
– Вот, вот! – согласился мой сосед.
– Но почему наш народ превратился в никчемное стадо, которое такую бойню терпит? Вот в чём основной вопрос! – обозначил проблему «хриплый», надеясь услышать мнение своих соседей, однако никто его идеей не вдохновился. Пришлось развивать ее самому.
– Сдаётся мне, люди без выдающегося лидера ни на что не способны. Даже объединиться! А уж наши людишки, мешком напуганные, – тем более! Большие они индивидуалисты! И никак их, жадных и трусливых, в коллективы теперь не объединить. Потому они смогут стать народом, если их совсем капитально припечет! Да ещё всех сразу! Допустим, война, или кто-то, кому они верят больше, чем себе. Особенно если он большой начальник! Начальников наши рабы очень уважают! Если же он окажется всего-то честным человеком, пусть хоть самим господом богом, ему ни за что не поверят, за ним не пойдут! Потому что в нас внедрена воровская мораль, соль которой я как-то подслушал: «Да! У нас все министры – воры безбожные, но ведь и я бы воровал, если бы туда попал! Так что, никого обличать не стану!» Вот она, суть нынешнего населения! Попробуй, с такими баранами в этой проклятой стране выжить!
– Хорошо говоришь! – согласился мужик у окна. – А воз и ныне там – в дерьме! И кто, кроме нас, стариков, его вытащит из того дерьма? Дюже умные все стали? Так ты погляди на них! Из них ведь каждый норовит в гады-начальники пролезть. Потому что жизнь так устроена – гадам в ней всегда вольготнее!
– И чего вы всё туманите, да туманите? – не выдержал доселе молчавший уверенный голос. – Дело-то легче пареной репы! Всех разрушителей страны, которые теперь наверху, немедленно арестовать и под следствие! А остальных – брать за задницу по спискам!
– Да, по каким спискам-то? Что они на себя их сами и составили? – повысил голос мой сосед.
– А ты не лезь поперёд батька в пекло! – возмутился уверенный голос. – Списки давно имеются! В налоговой или в ГАИ, например! Кто покупал новые дорогие иномарки, их сразу под следствие! Пусть отчитаются, откуда у них миллионы? Отчитался – свободен! А не отчитался, так более глубоко копнуть, с обысками и конфискациями! Ну, а далее – всем по заслугам!
– Так это же гражданская война! – с нескольких сторон раздались испуганно-удивленные голоса.
– Господа! – пресёк их уверенный голос. – В чём вы, мои ненаглядные, увидели гражданскую войну? Гражданская война, это когда люди в своей стране борются с оружием в руках за несовместимые идеи, а я предлагаю совсем иное! Воздать негодяям по заслугам, для чего подключить МВД, следствие, суды! Всё чинно и законно! Никакой резни и бойни! Просто народ поручит силовым структурам положить конец воровству и иному разграблению своей страны! Народ – это власть! Он имеет такое право! А если многих по решению судов придется шлепнуть, так это их вина, а не народа! Надо было жить по совести, а не хапать, губя нас всех! За такие преступления где угодно придется отвечать! А чтобы на этой волне у нас всякие силовики ситуацией не воспользовались, чтобы заодно не нахапали, имея власть над ворами и их деньгами, надо законом предусмотреть для них повышенную ответственность! Если простому гражданину за его делишки светит, например, три года, то силовику надо впаять десять! А еще лучше – расстрел, ибо, сколько волка не корми… У нас же теперь не понять – где воры и бандиты, а где силовики? Сплошные перевёртыши! Они у нас «свою справедливость» и установили!
– Чтобы диктатуру над ворьем установить, нам народ понадобится, а не этот сброд! – раздался хриплый голос. – Нет теперь прежнего народа! Весь в шкурников выродился!
– А ты-то кто? – подкололи его от окна.
– Я? – он усмехнулся. – Я полноправный представитель этого жалкого народа, но о присутствующих говорить не принято! Поглядите вокруг! Вежливые все, улыбаются, довольны жизнью! А скажи им, что завтра конец света, так ведь всё равно не объединятся! Напротив, как крысы разбегутся! Потому сами не спасутся и будущее наше, в детях заключенное, не спасут! За место в шлюпке перегрызутся, передушатся, перелаются! И только живчики всякие, жиды поганые, из укромных своих щелей ринутся за любую границу! Этим, куда угодно, лишь бы на всё готовенькое! На легкие хлеба, лишь бы руками ничего не делать, на подиумах красоваться! Звёзды эти – они же все говно! А оно по закону канализации всегда всплывает, да еще и пыхтит, будто мы ему не достаточно сладкую жизнь обеспечили! А я так думаю, если вам, господа, не нравится что-то, нашими рабочими руками сработанное, если Парижи всюду мерещатся, так сами и стройте, как считаете нужным. Так нет же! Они на сторону поглядывают, где их, бездельников, нам во вред, поймут, оценят, приласкают! Всякие растроповичи, да солженицыны! А еще всякие спортсмены, паразиты, как грибы после дождя! Нам-то они на что? Для страны от них толку ни на грош! Одна трескотня про какой-то престиж! А какая нам от него польза? Стране не престиж нужен, и не Париж, а работа нужна и ее результаты! Работать-то, как раз, нам и не дают! Всё гады предприимчивые развалили! С них и начинать придется, с тех, которые развалили да за бугор с наворованным свалили!
Я промолчал, дивясь точности спонтанных монологов, и стараясь не ввязываться в дискуссии, всегда озлобляющие людей, но никогда не дающие просветления в мозгах. Одно дело, спорить с друзьями, единомышленниками, даже с противниками, но с людьми, близкого круга, равных возможностей, там можно и к истине приблизиться, и совсем иное дело – здесь, где сквозь раздражение заметно лишь стремление выговориться, да себя показать.
В подобных спорах, как этот, в нашей палате неврологии назревающий, люди эмоционально, никого не слушая, извергают, что у них наболело, что им терпеть невмоготу, но потом, даже если решения какие-то у них и созрели, как теперь любители модных словечек говорят, конструктивные, всё равно они минут через десять перегорят и сдуются. Покурят где-то нервно, партию в шахматы сыграют, на том и успокоятся!
Потому и формируется у нас всякий сброд-народ, как Виктор его пригвоздил. Народ ведь потребно формировать, объединять, воспитывать! Для начала ему надо указывать высокие цели, ставить правильные задачи, а затем возвеличивать его обязательно, награждать и воспевать! Чтобы он чувствовал себя великим, на всё способным. Сделать это, выработать и применить всё по месту, способна, к сожалению, только интеллигенция, но у нас в стране она испокон веков гнилая! То она по-французски говорит, родной язык, презирая, то она родным языком восторгается настолько, что аж противно! Ах, Пушкин! Ах, Толстой! Но при этом более всего обожает не всем понятные словечки – секвестр, диверсификация, монетизация, обсервация… Видите ли, интеллигенции всегда хочется хорошо говорить, а не хорошо работать! Мол, работать руками – удел слабо образованных! А эти «интеллигенты», едва окончившие на тройки плохонькие институты да университеты, якобы заслужили право простой люд погонять! Есть такое? Есть! Прав Виктор! Но ведь и среди интеллигенции, хоть и редко, но порядочные люди встречаются! Вот они-то за всю остальную интеллигенцию ее задачи и решают, как правило! Конечно, коэффициент полезного действия таких одиночек низковат, но прогресс, какой-никакой, всё-таки не затухает! Так что же? Еще лет триста придется ждать перерождения нашей интеллигенции? Ждать, когда она созреет?
– Что молчишь, профессор? Не считаешь нужным до нас опуститься? – я, вынырнув из своих размышлений, обнаружил рядом не только Виктора, но еще несколько человек, которые слушали его и поглядывали на меня с интересом: «Вот ведь, как наш Виктор профессора уделал!» Но я промолчал, глядя в потолок.
– Почему у нас везде так? – запальчиво продолжил сосед. – Потому что в СССР экономика была ни к чёрту! Она же ничего нужного не производила, все к концу восьмидесятых обнищали, вот страна и развалилась. Оттуда пошло и воровство, и выживание, и перераспределение… Что, профессор, скажешь, не так что ли?
– Не скажу! – рассмеявшись, всё-таки ответил я. – Зачем говорить то, что без слов понятно! Выступаете вы, Виктор, в основном, по существу, от души, но весьма путано и не всегда верно!
– Во, во! Я же говорил! Всё у нас не так! И дороги путанные, и мозги поперек! Поскольку мы ваших академиев не кончали!
– Да, полно, Виктор, Ваньку-то валять! – несколько охладил я его под смешки его же товарищей. – Не путайте причины со следствиями! И обижайтесь больше на себя! Не я же вам выздоравливать мешал – сами ко мне подошли! Стало быть, интересно, что я об этом думаю! Потому и уточняю у вас, стоит ли мне отвечать на ваш вопрос или промолчать? Может, сами разберетесь?
– Давай, профессор, валяй! – поддержали меня со стороны, видя, как Виктор намерился броситься в бой.
– Только вы не заблуждайтесь, будто я сам всё понимаю и всё вам объясню! – пришлось мне их притормозить. – Вот вы говорили, будто экономика в СССР рухнула… А знаете, что долгих пятнадцать лет после войны наша страна лидировала? Она имела самые высокие в мире темпы развития, 15-18% в год! А США, хоть и обогатились безмерно в ходе войны, о таком росте не смели даже мечтать. Получалось-то как? Советский Союз стремительно догонял Штаты, а они буксовали. Разрыв сокращался! Об этом вы знаете? Нет? Еще бы! Вам представляется, будто всё, что у нас плохо, в Америке хорошо! А что у нас хорошо, так в Америке еще лучше! Но такие выводы происходят от незнания мира, незнания своей страны, да и законов экономики! А ведь Хрущев объявил миру о возможности в ближайшие годы догнать и перегнать Америку, опираясь именно на высочайшие темпы нашего роста. Была такая возможность! О сущности самого Хрущева я пока не говорю. Но теперь-то, кому не лень, посмеиваются над его заявлением, будто через двадцать лет, то есть, к 1981 году, советские люди будут жить при коммунизме. Конечно, посмеиваться с умным видом любому разрешается, но это не освобождает от необходимости хоть в чём-то разбираться самому!
– Выходит, мы давно живем при коммунизме! – с иронией захихикал кто-то.
– Между прочим, Хрущев сделал своё заявление от имени всей партии, а в ней было немало мудрых людей, потому и записали, что коммунизм возможен лишь при условии, что нам не помешают внешние факторы, гонка вооружений, войны и прочее. Прочитайте сами, если мне не верите! Всё было сформулировано весьма разумно и очень дальновидно! Не правда ли? – теперь поддел и я. – Так что, никто заведомо не обманывал, а предупреждали честно: «Да! Будем жить при коммунизме, но только если…», однако карты легли против нас! Да и темпы роста скоро замедлились, а в восьмидесятых они почти обнулились. Кстати, по той же причине и Штаты в своё время сильно буксовали. Всё дело в том, что фондоотдача в замкнутой экономической системе постепенно снижается. Это закон!
– Что? Что снижается? – раздались голоса.
– Фондоотдача! – повторил я. – Это весьма наглядный экономический коэффициент! Он характеризует размер выручки на единицу стоимости основных фондов. Иначе говоря, снижение фондоотдачи в СССР свидетельствовало о том, что реальные успехи обходились нашей стране всё дороже. Так происходило по многим причинам, но более всего, из-за ограниченности нашего внутреннего и внешнего торгового рынка. Но руководство СССР этого не предвидело и задолго до кризиса ежегодно повышало уровень жизни населения, делая это опережающими темпами. Потому, когда кризис приблизился, денег стало недостаточно – надлежало решать, по какому пути идти дальше. Можно было залезть в карман населению, приведя уровень жизни в соответствие с реальностью, а можно было расширить внешний рынок. Решились на второе! И это было разумное решение! И население не обижали, и внешний рынок расширяли, спасая экономику. Тогда и лишь потому, а это был 1973 год, Советский Союз начал продавать немного нефти за валюту, за рубеж. Всего-то процентов пять-семь от добычи. Как видите, это совсем не нынешняя нефтяная игла, из-за которой почти вся добытая нефть вывозится, а население нищает!
– И по какому же пути тогда пошли? – спросили меня.
– Думаю, судя по возрасту, вы и сами это время помните. Поначалу валюты от продажи нефти на все дыры хватало, но потом началось… Всё невозможное и самое плохое вдруг стало происходить в нашей стране на правах обыденного. Помните? Я перечислю кое-что, но вы сами держите в уме, что финансовые трудности уже наступили, а тут – подарок за подарком. Скомканная Олимпиада в Москве не вернула вложенные в нее миллиарды; в Афганскую войну ввязались, которая съедала по два миллиона в день; перебежчик Беленко, угнавший МиГ-25 в Японию с секретнейшими системами распознавания «свой-чужой» обошелся Союзу примерно в 2 млрд. долларов; тяжелая авария на Чернобыльской атомной станции повлекла только прямых убытков на 20 миллиардов. Одновременно «братская» Польша ввязалась в торгашескую аферу и, чтобы не стать должницей Запада, который ее легко обыграл, попросила покрыть ее долг в 20 миллиардов! И Советскому Союзу пришлось спасать этих дуриков. В общем, много чего тогда случилось. Но я всегда был уверен, случилось оно не само собой! То была очень хорошо поставленная грандиозная диверсионная деятельность США. Они нам и далее во всём «помогали» в соответствии со своим комплексным планом, позволявшим нанести по нашей экономике мощный удар чужими руками. И они сделали это, надо признать, достаточно хорошо. Случилось это как раз в восьмидесятые, о которых упоминал Виктор. Советскому Союзу стало не до коммунизма! Вот оттуда и растут ноги основных проблем в нашей экономике!
– Нет, ты только посмотри, что эти тупые америкосы творят! – возмутился кто-то.
– Ну, да! – возразили ему из дальнего угла. – Они все тупые, а живут, как умные! А вы все умные, а живете хуже, чем тупые! Вот в чём загадка вашей необъятной русской души! В себе копаетесь, а лучше бы вы в дерьме копались, но все поля засевали! А так, куда ни глянь, – один чертополох растёт, а кормитесь все из-за границы стараниями местных спекулянтов! Сдуру всех ублажаете, а сами загибаетесь и страну свою вот-вот сдадите!
– А ты вообще молчи! Видно, с жидами заодно! – приструнил Виктор. – Ты его не слушай, профессор! Он постоянно в своём углу чем-то недоволен! Чувство вины нам собирается привить!
– И колбасу копченую целыми днями порет! – прибавил кто-то убийственный аргумент.
– Ничего вы не видите! Ничего вы не понимаете! – принялся отбиваться любитель копченой колбасы. – Вас бреднями, придуманными Жуковым, кормят, будто война началась внезапно, началась без объявления… А в реальности-то всё было не так, но если уж говорить о необъявленной войне, то именно сегодня она и идет – давно развязанная против нашего народа, но необъявленная! Тяжелая необъявленная война! На полное истребление! Но нам твердят будто в 41-м к войне советские люди не были готовы… Ну, да! Пусть так! На все сто готовы, может, и не были, но были по всем направлениям готовы ровно настолько, чтобы не сдать врагам страну на поругание! Теперь же, если только по наивности поверить нашей внутренней пропаганде, всё у нас якобы замечательно… Ну, да! Замечательно! Только из-за этой брехни по сей день многие никак в толк не возьмут, что война-то против них уже четверть века идёт! Современная, между прочим, война, в которой нас предполагается полностью уничтожить! Да еще впервые она ведется на удалении, без непосредственного приближения к нам безжалостного противника. А всё потому, что в нашей стране давно работают многочисленные наместники мирового правительства, из числа наших сограждан, потому болваны их за своих и принимают! Эти наместники хорошо знают своё дело! И требуют от СМИ молчать о ведущейся войне, а народ дурить заманчивыми обещаниями и неистовыми восторгами! И всё это у них неплохо получается, поскольку у нашего населения всегда чего-то хронически не хватает! У одних – ума недостаточно, у других – совести! Последним итак хорошо – пристроились, кто где, наживаются, жируют, думают, что и дальше так же будет! По всему видать, и у них дефицит того же самого вещества, коль не могут спрогнозировать, как события под оккупантами станут разворачиваться! Кому они, на фиг, нужны, наши доморощенные предатели?
– Какие ещё предатели? Что ты нам всё вкручиваешь? Нагнетаешь, нагнетаешь… Ты сам, случаем, не на врагов наших работаешь, гнида? Не ради них ли нам мозги сомнениями забиваешь? Где тут предатели? Разве Путин позволит предателям здесь орудовать…
– Правильно! Путин – он большой молодец! Особенно, по части пламенных речей и невыполнимых обещаний! – продолжил свой монолог недовольный из угла. – То он пенсии якобы в два раза всем повышает. То рост жизненного уровня народа «делает» приоритетной задачей правительства. То ВВП за десять лет «удваивает», обязательное импортозамещение повсеместно «вводит». То вдруг невероятными «успехами» уничтоженной им же оборонной промышленности мир пугает (даже до ядерных ракетных двигателей додумался! Будто наши враги – все сплошные недотёпы! Будто не знают, что это блеф!), то санкциями Западу грозит. А грозить-то – давно нечем! Эта туфта, большей частью, для внутреннего потребления! Иначе говоря, он постоянно разыгрывает перед нами какие-то душещипательные комедии, рассчитанные на очень доверчивых людишек, совсем не имеющих опыта жизни в Эрэфии. Вот только для страны все его соловьиные трели всякий раз оборачиваются настоящими трагедиями; уже не на словах, а в текущей, и без того непростой жизни.
– Во, дает! Вы только поглядите на него! Истинная контра! Выходит, Путин у него во всём виноват?
– Нет! Не только он! – возразил недовольный. – Но кроме него полно тех, кто вредит явно и открыто!
– Может, скажешь нам, кто? Если всё для тебя явно и открыто! А я сразу в ФСБ сбегаю, чтобы врагов наших замели…
– Без проблем! Конечно, скажу, хотя их теперь очень много! Например, все, кто ездит на Мерседесах, БМВ, Опелях и прочих немецких машинам. Они и есть самые настоящие современные пособники современным фашистам!
– Ну, у тебя точно помутнение! Как раз то, в чем ты нас всех обвиняешь! Ты хоть понимаешь, что брякнул?
– Это не я! Это брякнул международный нюрнбергский трибунал! Это он конкретно признал указанные фирмы, и не только их, непосредственными участниками зверских преступлений против всего человечества! И постановил их разогнать, но американцы уже готовили против Союза новую войну и потому эти фирмы, оказавшиеся на территории, оккупированной США, чтобы досадить Советскому Союзу, не нытьем так катанием, всё же сохранились в прежнем виде. Им даже позволили развиваться! Они по сей день выпускают военную продукцию, которая скоро, между прочим, будет применяться непосредственно против нас, а те россиянцы, которые сегодня покупают свои тачки у этих военных преступников, помогают развиваться не нашей стране, а современным фашистам! Хоть это ты понимаешь?
– Ну, этого, положим, я не знал… Но это дела и не меняет! Деньги есть, можно покупать, что хочется, а хочется всегда то, что лучше! Разве у тебя не так?
– У меня не так! Я своей стране, даже населенной такими дубами, как ты, вредить никогда не стану! А с тобой и говорить бесполезно! Ты же до сих пор родину не предал лишь потому, что денег не имеешь! А если тебе их пообещают, сразу Плохишом и заделаешься! Что скажешь? Разве не так! Ты всё интересовался, кого я предателем считаю? Теперь-то знаешь! Заодно можешь и себя к ним отнести! А если оккупанты сюда заявятся, я думаю, ты сразу к ним на заработки подашься! Так?
– Я тебя сейчас, вражья морда, по стене разотру! – он метнулся в сторону обидчика, но сразу несколько человек остановили его пыл. «Квасной патриот» отошел и брякнулся всем телом на кровать, продолжая бурно, но лишь на словах выражать своё возмущение.
В это время некто угрюмый от окна подошел к недовольному в его дальний угол и, присев на край кровати, приветливо и негромко сознался:
– Недооценил я тебя, браток! Думал, ты просто брюзжишь, всем не доволен, а теперь вижу, что ни слово твоё, то в десятку! Молодец! Считай, что я на твоей стороне, а на этого дебилоида ты внимания не обращай – он же давно и прочно запрограммирован, потому понять уже ничего не сможет…
Они помолчали. Чуть погодя угрюмый возобновил разговор:
– Принципы твои я уважаю, но скажи мне честно, как говорится, только между нами, мальчиками, неужели ты вообще всё импортное обходишь стороной? Ведь так и без штанов можно остаться!
– Это точно! Но стараюсь не скурвиться… Трудно, конечно! На что ни поглядишь, всё якобы «Сделано в России». Все адреса, телефоны и факсы указаны, а далее дополнение мелким шрифтом идет: «Произведено в Китае по заказу…» Злость от этого лицемерия меня постоянно душит! Разве это не предательство? Ведь не будет из-за этого жизни ни детям нашим, ни внукам!
– Ну, до этого еще далеко, пожалуй… – усомнился угрюмый. – А впрочем, кто его знает? Очень уж круто нас загибают!
Пока я прислушивался к негромкому разговору в удаленном углу, обстановка в палате опять стала накаляться. «Еще чуток, – подумал я, – и тут может такое начаться… Уж лучше я на себя весь удар приму».
– Успокойтесь, мудрецы! – предложил я. – Мы и сами, без всяких американцев, так себе «помогли», что и собственной дури оказалось предостаточно! Однако даже теперь знающие американцы признают, что устойчивость нашей экономики в тяжелейшие годы всё-таки была столь высока, что если бы СССР вообще ничего не предпринимал для ее нормализации, то и тогда он терпимо существовал бы еще, по крайней мере, двадцать лет, вплоть до двухтысячных годов! А вы говорите, будто всё было настолько плохо! А ведь даже американцы отвергают наше самобичевание, заявляя, что мы были очень сильны! К тому же руководство СССР тогда не спало, – оно, надо думать, уже принимало срочные меры для спасения экономики. И мы, конечно же, выбрались бы из того кризиса, и еще серьёзно бы поборолись! Однако США приступили к следующему пункту своей диверсионной программы и принялись активно вербовать наших руководителей разного уровня и, ввиду их неуёмной алчности и тайного поклонения Западу, достигли больших успехов. Можно быть уверенным, что без помощи многих тысяч изменников, занимавших самые высокие посты в нашей стране, развалить такую глыбу, которой являлся СССР, никто бы не сумел!
– Ну, а конкретно? – опять спросил кто-то.
– Думаете, я всех знаю? Полагаю, что этих героев было более, чем достаточно, для того чтобы завалить страну. Целая «пятая колона». Большинство из них в тени так и осталось. Всякие директора крупных заводов, первые секретари республик, краёв и областей… Многие из них к тому времени наворовали прямо-таки немерено, а тратить в желаемых масштабах было не на что! Вот если бы строй сменился, да за бугром пошарить… Потому и помогали разрушать страну, кто, чем мог. Ведь такие же фрукты и перед войной пытались перевороты совершать! Сталин им во всём мешал! Потому на него помои до сих пор и выливают! Шавки всегда на слона лают…
– А фамилии так и не назвали!
– Да что же вы, право! Будто сами тех героев не знаете! Тот же Шеварднадзе, Алиев, Яковлев, который Александр, завербованный, будучи еще послом в Канаде. Разве всех перечислишь! Но пакостнее всех оказался взращенный у нас же и на нашу погибель Горбачев. Даже Ельцин, паталогический разрушитель, предателем по большому счету, в отличие от Горбачева, не являлся. Самодур, пьяница, кровожадный недоумок, но всё-таки не изменник. Я не предлагаю его оправдывать и прощать, ни в коем случае, но понимаю, как он по глупости сдавал нашу страну.
– Да, уж! А разве сегодня вакханалия прекратилась? Что нам завтра ждать, профессор? Детей да внуков жалко! А негодяи всякие нам про день великой победы жужжат. Будто это они тогда победили! Не о тех победах должны быть сегодняшние песни, а о бедах грядущих! Того гляди, рухнем, а этот ирод и замечать не хочет! Мордочки нам строит! То здесь он, то там! Намечает, наверное, кого следует добить! А мы молчим, повинуемся, словно овцы бестолковые!
– Только Андропов и навёл бы в стране порядок, но больно скоро сгорел! – подлил масла в огонь Виктор.
Очень мало, – подумал я, – о нем известно, и как на таком хилом материале выводы делать? Ну, нравился он многим – своим интеллигентным лицом, манерами, методами работы с теми, кого другие сразу за врагов принимали. А он работал с ними, мягко, тактично, постепенно в свою веру обращал! Так нам казалось! Стихи писал (от одиночества, наверное!), многим глубоко интересовался, но были в его жизни странные и темные стороны, от нас тщательно скрываемые. Не просто неосвещенные, а именно, темные. Например, кто знает и, тем более, учитывает, что его истинная фамилия Фанштейн. Задумались? И фатальное для страны долготерпение брежневских художеств у него не отнять… А ведь мог, обличенный огромной властью КГБ, рискнуть в интересах своего народа, скрутить кое-кого, политику подправить! Не стал! До последнего себя не проявлял! А почему?
– Андропов, говорите! – привлек я к себе внимание. – А много ли вы о нем знаете, чтобы быть уверенным в том, что он намеривался страну спасать? Думаю, ничего не знаете, поскольку всё о нем в непробиваемой тени… Так, портрет мелькал издалека! Разве я не прав? На мой взгляд, Андроповым более всего руководило его превеликое тщеславие, но поднявшись, наконец, на самый верх карьерной лестницы, он неожиданно обнаружил, что не знает, что с этой страной делать. Так, пометался чуток с приучением простого люда к дисциплине, словно медведь в посудной лавке, а настоящих коррупционеров, которые страну и добивали по всем направлениям, никак не затронул! Разве лишь тех, кто оказался на его пути к власти! Иудеев втихую защищал во всех их националистических выпадах, зато всех патриотов, которые ратовали за защиту русского народа, давил вполне определенно! Примеров – миллион! По моим наблюдениям, русский народ он вообще остро не любил! Не на словах, на деле! Да и помощники, которыми он себя окружил, оказались сплошь людьми известной национальности и совершенно бесплодными на полезные для страны идеи… Всякие бовины, яковлевы, арбатовы да поэты-режиссеришки. Так что, ни он сам, ни его окружение для страны ничего хорошего и не могли сделать, и не желали делать! Ладно уж… А о Рэме Хохлове что-нибудь знаете?
