Читать книгу: ««Игра»», страница 2

– Знаешь, Евгений, ты мне понравился, что-то в тебе есть. Я научился там, – он сделал многозначительную паузу, – не только быть добрым здесь, но и чуять нутро людей. У тебя приятное нутро. Внешне вроде слаб, но внутри чувствуется сила. Поехали ко мне. Не бойся, я больше шутить не буду, и Инни не в моём вкусе.

– Я не боюсь, но не поеду, а Инни, если хочет, пусть едет, решать ей самой, – немного грубовато ответил Евгений, ему до сих пор было всё безразлично.

– Даже так! Ну что же, всё правильно, каждый решает сам, – он задумался. – Знаешь, в чём сила «игры», что никто никого не может заставить играть со смертью, просто возможностей нет. Также наобум или в аффекте туда не пролезть, контроль жёсткий. Но с другой стороны, никто уверенного в себе и сильно устремлённого человека не может лишить права на «игру». Много тестов, обследований, подборов, короче всяких затяжек, но в любом случае «игра» состоится, – он ушёл немного в себя. – Я лет двадцать назад считался очень перспективным футболистом, мне прочили звёздный статус, но потом травма спины. Вроде всё восстановилось до прежнего уровня, но не совсем. Спиной мозг – сложная штука, и наша хвалёная медицина ещё не тянет. Короче, я стал уже чуток не тем, кем был раньше, но этого вполне достаточно, чтобы я стал никем. Обидно, что из-за случайности я всё потерял, хотя продолжал играть в футбол для души, тренировать детей, в общем, вести нормальный образ жизни. Но на самом деле, я ждал срока – сорока лет, чтобы сыграть со смертью. Прошло восемь лет, как я вошёл в «игру», и теперь ни о чём не жалею. С каждым годом, с каждой удачей я становился в два раза богаче, принцип удвоения бонусов, и в несколько раз знаменитее, не сказать что у меня сейчас море поклонников, но мне вполне хватает. Кто может так много получать бонусов и так быстро приобретать популярность? Только суперзвезда.

– Но звезда максимум чем рискует, так это здоровьем, и то в очень редких случаях, а ты рискуешь жизнью. Нечестно, – гнул свою линию Евгений, он уже пришёл в себя.

– Там особенная исключительность, гениальность, обожание. А здесь серая обыкновенность, если не считать удачи. Вот если я не погибну десять раз, тогда тоже стану суперзвездой удачи. Но не будет загадывать, – мужчина суеверно постучал по столу. – Короче, всё соизмеримо и сопоставимо.

– Я слышал, что шансы у всех очень ровны, этому придаётся приоритетное значение? – спросил без большого интереса Евгений.

– Колоссальное значение, – уточнил Алексий. – Конечно, разница до 5—10% всегда будет, идеала нельзя достигнуть, но тут уже всё может компенсировать удача. Подбираются «игры» так, чтобы исход очень сильно зависел от случайных факторов. Здесь нет такого, кто сильнее или быстрее или умнее хоть на капельку, тот и победил, всё очень сложно.

– Тогда математическая вероятность против тебя, – жёстко сказал Евгений.

– Не всё подчиняется логике, – усмехнулся Алексий, – на этом стоим, и надеюсь, стоять будем.

– Тогда удачи, – просто сказал он.

– Спасибо. Так не желаешь присоединиться? – снова спросил мужчина, вставая и всматриваясь в Евгения.

– Нет.

– Ну что же, насилу мил не будешь, – он перевёл взгляд в сторону площадки, где танцевали люди, в том числе и Инни. – Знаешь, в твоей жизни пока ничего стоящего не было и возможно не будет…, если не считать Инни. Это говорю не я, а твоё нутро, правда, ты сам себя плохо слышишь. Не разбрасывайся ценным, – и Алексий ушёл, снова озадачив Евгения.

Инни, конечно, вернулась домой вместе с Евгением. Она чувствовала его подавленность, пыталась расспросить и утешить, но он отмалчивался. Некоторое время они не вспоминали свою поездку к «игрокам». Но постепенно Евгений пришёл в обычное состояние и сам упомянул о прошедшем. И не просто упомянул, а стал рассуждать о нелепости «игры» в настоящее время, когда ценность человеческой жизни неоспорима, когда есть все условия совершенствовать себя, свой чистый разум и в целом всё человечество. Когда каждый человек понимает, что реальная жизнь является звеном Истинной жизни, и не просто является, а определяет её развитие или деградацию. Если взять конкретно Алексия – красивый, умный, смелый мужчина, ему бы жить, любить и дарить свои способности окружающим, но он обрекает себя на смерть через год, три или пять лет. Это неизбежно, если он не остановится. А его выходка с револьвером? Пусть антиквариат, но из него можно убить, а он бесконтрольно, словно ему всё дозволено, махает им у головы, хоть и своей. Полная дикость! А потом Евгений специально спросил Инни, как она считает, может Алексий остановиться и стать нормальным человеком? Она просто в ответ пожала плечами. Из неё сквозило равнодушие, словно слова Евгения совершенно не задевали её, проносились мимо, как тихий шелест листьев на слабом ветру или щебет птичек в сквере.

В их жизни наступил какой-то непонятный двухлетний период спокойствия. Они меньше ругались между собой, но и меньше совместно восторгались. Инни перестала излишне суетиться, но искать кого-то или что-то продолжала. В ней уже больше проявлялась не неугомонность, а неудовлетворённость. Евгений говорил, что у неё всё сложится, она раскроет свои способности и в творчестве и вообще в жизни, только надо планомерно реализовывать себя и не кидаться из стороны в сторону. Он спрашивал, о чём она мечтает, она отвечала, что хотелось бы того и этого. Для реализации одного нужны были большие бонусы, для другого ещё что-то, чего ни у неё, ни у него не было. Инни следовало бы родиться в прошлом времени в королевском дворце, когда с рождения есть роскошь, власть и преклонение толпы. Нынче знатным и богатым человеком невозможно родиться, им можно только стать, но для этого нужны исключительные данные, длительный срок и даже удача. Наступило справедливое время, когда понятие наследства, дарения, владения или исчезли или приобрели новый смысл. Каждый ребёнок рождается в равных условиях. Лучшие воспитатели и педагоги занимаются с ним, чтобы выявить потенциал и помочь в будущем его реализовать. Влияние родителей очень мало. У детей, юношей, молодёжи есть всё необходимое для жизни, развлечения и учёбы. Потом начинается трудовая деятельность, когда все необходимые социальные условия жизни и созидания также доступны и совершенно бесплатны, но уже дополнительно начисляются бонусы. Начисление бонусов оптимально систематизировано, лучшие умы занимались многими десятками лет разработкой программ и сейчас продолжают заниматься, чтобы учитывать все факторы, влияющие на оценку труда. Бонусы звезде, определяемые не только количеством фанатов, но и множеством других более значимых моментов, конечно выше бонусов обычного работника, но не в такой степени, как в прошлые дикие времена, когда доход одного мог превышать доход другого в тысячи и более раз. Разумные бонусы необходимы людям, всегда есть что-то, что не может быть доступно всем – например, роскошный дом, высокотехнологичные машины, антикварные вещицы и многое другое, но их можно только заслужить. Их нельзя взять у кого-то или передать кому-то, хоть близкому или родному человеку. Время получения незаслуженного богатства кончилось, только честное созидание может принести особые удобства и привилегии человеку, а когда он умирает, то исчезают и все его бонусы, имущество изымается и его можно снова приобрести любому человеку, но уже за свои бонусы. И ни для кого нет исключения. У человечества благодаря высокому развитию разума, открывшему новые технологии в энергетике и производстве, новые экономические и организационные устои общества, наступил период относительного материального изобилия, духовного благоденствия и перспективного поступательного движения.

Но Инни родилась в душе принцессой, и существующее положение, хоть и относительно справедливое, её не совсем устраивало. Казалось, красивая внешность, богатый внутренний мир, творческие наклонности – всё у неё есть. Другие, имеющие подобное, радуются каждому дню и неспешно воплощают мечты в жизнь; и их глаза не устремлены в грустной надежде в даль. Может, вся проблема была в Евгении? Он вроде видел глаза Инни, но получается, не видел их так, как видит сейчас. Он смотрел на неё через призму своего «я», и всё расплывалось и искажалось. Да, он давал ей больше, чем брал от неё, но видимо надо было давать всё, а может, и этого не хватило. Это – судьба.

Печальные думы о прошлом прервало появление в помещении одного из сотрудников. Евгений давно его заприметил, почти с самого начала своего появления в этих стенах, хотя этот служивый сам лично с «игроками» не контактировал, но часто наблюдал со стороны и, наверное, изучал материалы исследований и самой «игры». У него явно была более высокая должность, чем у тех лиц, кто вплотную работал с полусмертниками. Евгений каждый раз, увидев этого сотрудника, про себя называл его небесным шпионом.

Когда он подошёл ближе, Евгений, шутливо иронично улыбаясь, произнёс. – Значит, надо выжить шесть раз, чтобы вы снизошли с небес к смертному, – он сделал паузу, внимательно оценив реакцию на свои слова, а потом добавил. – Но вы не знаете, что надо сделать вам, чтобы смертный снизошёл до вас, – только теперь на лице сотрудника появилось удивление. Евгений насладился моментом и уже очень весело сказал. – Не берите в голову, я шучу. Правда…, – и он сменил улыбку в конце на озабоченность, но мысль так и не продолжил.

Человек сел рядом на кушетку и, быстро придя в себя, начал разговор. – Меня зовут Павел. Мы с вами, Евгений, почти одногодки, поэтому давайте обращаться друг к другу по-простому, по именам, так будет легче вести нам диалог, – он бросил выжидательный взгляд, ожидая согласия, которое и получил кивком головы, а потом с места в карьер спросил. – Почему ты здесь?

Евгений грустно усмехнулся. – Я думал, ты, Павел, дашь мне ответ.

– У меня есть ответ, но я не знаю, примешь ли ты его? – Евгений никак не отреагировал на эти слова. – У тебя была девушка, она тоже «играла» и погибла. Ты любил ее?

– Не знаю.

– Думаю, любил, и именно она, точнее её гибель подтолкнула тебя прийти сюда. Но почему ты и сейчас здесь? Достаточно одного раза, пускай трёх раз, чтобы понять, что таким образом любовь не вернуть, а жизнь должна продолжаться. Нормальная жизнь, – Павел сделал паузу, надеясь, что собеседник что-то скажет, но он молчал. – Сомневаюсь, что тебе нужны большие бонусы, может, ты их на что-то копишь? – Евгений неопределённо пожал плечами. – Я тоже так не думаю. Ты живёшь как монах, ничем себя и свою плоть не теша. Может, тебе нужна слава счастливчика и фанаты, но почему ты тогда с виду больше несчастлив и избегаешь общества поклонников? – он снова сделал паузу. – Так почему ты здесь? Ты хочешь умереть, чтобы быть с ней?

– Не знаю. Но мне кажется, я не хочу умирать, – задумчиво ответил Евгений.

– Может, ты что-то хочешь доказать людям, может, ты с чем-то не согласен и протестуешь таким образом? Скажи с чем?

– Я со многим раньше был не согласен, вот например с тем, что тут творится, но теперь мне всё равно. Сейчас я вижу, что настоящий человеческий мир довольно справедлив и закономерен. Я ничего никому не хочу доказывать.

– Даже Мировой гармонии? – улыбнулся Павел.

– Тем более ей, может она через меня, убогого создания, что-то хочет доказать, но сомневаюсь, – улыбнулся в ответ Евгений.

– Во всём есть провидение! – перестал улыбаться сотрудник и глубоким взглядом посмотрел на «игрока», а тот пристально посмотрел в ответ.

– Хочешь разгадать Мировую гармонию? – после паузы спросил Евгений. – Вряд ли получится, разума маловато будет.

– Давай вместе!

– Значит, я в окопе под смертельным огнём, а ты в тылу, получая мои сводки с места боёв и беседуя по душам после удачного исхода со мной в лазарете?

– Красивое, надо же, не ожидал, но неверное сравнение. Перестань рисковать жизнью, и будем работать вместе. Устроишься официально сюда, я помогу. Главное, перестань «играть», – произнёс Павел и только потом понял, что сказал не то.

– Давай лучше так, я делаю то, что хочу на своём месте, а ты делаешь то, к чему тебя обязывает должность на твоём месте. И не надо никаких «вместе», каждый сам по себе, – резко ответил Евгений.

И тут вместо того, чтобы как-то мягко исправить ошибку и попытаться повернуть разговор в другое русло, Павел, словно в отместку, также резко выпалил. – Ты здесь, потому что потерял или вообще не нашёл себя и не хочешь искать. Испытываешь низменное удовлетворение от смертельного риска, но в то же время боишься умереть и, самое главное, отстраняешься от всего остального, где надо прикладывать чистую душу и светлый ум.

– Всегда одно и тоже, – вздохнул смиренно Евгений. – Я принимаю твой ответ, Павел, – он очень естественно улыбнулся, не иронично, а чисто, словно так оно и есть. – Спасибо. Приятно было поговорить, – он встал и пошёл к выходу, но у самой двери повернулся и также улыбчиво произнёс, – ещё свидимся.

Павел грустно смотрел ему вслед, и когда дверь закрылась, тихо ответил в пустоту. – Лучше бы нам больше не встречаться. Здесь!

Евгений вошёл в помещение, где находились другие везунчики. Первый играл в компьютерную игру, находясь внутри большой объёмной проекции, надо же не настрелялся, а пятый что-то изучал на планшете. Евгений сразу почувствовал натянутость в их отношениях. Увидев вошедшего соратника по закончившемуся сражению, они сразу бросили свои занятия и поспешили к нему. Вопросы о самочувствии, поздравления – всё как всегда. Когда пыл у всех быстро иссяк, Евгений предложил покинуть комплекс, и они пошли к выходу. Евгений остановился, а следом и остальные у самых ворот, за которыми был настоящий мир. Мир, где жили и трудились нормальные люди, правда, за которыми стояли и поклонники, ожидавшие своих кумиров, большая часть из которых поумнеет, остепенится и присоединится к большинству, и лишь маленькая часть дождётся своего часа и встанет в ряды «игроков».

– Будем прощаться, – произнёс он.

– Может в клуб, помянем погибших, отпразднуем, как следует, – предложил первый.

– Нет, я устал, – просто ответил Евгений, хотя особой усталости и не было, его организм полностью восстановился. Он всегда использовал этот приём, чтобы не было ненужного упрашивания.

– Ну что же, рад был с тобой вместе сражаться, надеюсь, мы ещё встретимся, только не один на один, – первый засмеялся, – побьёмся и снова победим, – и они обменялись крепким рукопожатием.

Потом первый повернулся к пятому. – А тебе я не советую больше «играть». Плохо для всех, особенно для тебя самого, думаю, ты понимаешь, – и он выразительно презрительно посмотрел на него.

Пятый растерянно забормотал в оправдание. – Я не знаю, что со мной произошло вначале, я выпал из времени, из всего происходящего. Это моя четвёртая «игра», но никогда ничего подобного не было. Но я вернулся и бился как все. Если бы…, – он осёкся и посмотрел на Евгения, а тот всё понял, что пятый хотел сказать. Да, он выжил благодаря его последним выстрелам почти в упор, полностью уничтожившим вражеский корабль. Евгений не видел, ведя последнюю атаку, но чувствовал поддержку, кто-то вёл огонь вместе с ним. Пятый тоже шёл до конца. Евгений ничего не сказал в ответ, ни благодарности, ни упрёка, а просто протянул руку.

2.1

Когда Павел вернулся вечером с работы домой, его как всегда с доброй улыбкой встретила супруга Елена. Уже двадцать пять лет они вместе, и он просто представить не может, как жил бы без неё, такой заботливой и милой. Все его достижения и успехи связаны с ней, потому что с самых первых дней она твердила, что он – самый умный и добрый мужчина на свете, по крайней мере, для неё, а она разбирается в людях. Да, Елена хорошо чувствует и понимает людей, и она счастлива, что связала свою жизнь именно с ним. Он с ней тоже счастлив.

Бедный Евгений! Почему-то переживания и мысли об этом «игроке» никак не покидали его разум. Да, разговор с ним не получился, вполне возможно по собственной вине, что довольно странно, он – хороший психолог, тонко чувствующий настроения, переживания людей, а тут случилась такая промашка. Но если копнуть глубже, то в любом случае ничего бы не вышло, Евгений запер свой мир от других людей, и так просто с наскока этот замок не сломать. А может, и нет смысла взламывать, по большому счёту он не отличается от других «игроков» – та же потерянность, безысходность и зависимость. Он мог бы быть счастливым человеком, чувствуется некоторая сила разума, но не сложилось. Почему? Из-за случайности или злой рок преследует таких как он, обрекая, в конце концов, на «игру». Тягостные думы, спровоцированные странным «игроком», вроде таким, как и все, но и в чём-то особенным, правда толком не разобрать в чём, никак не отпускали Павла, заставляя сознание углубляться и в собственный мир, перебирать или перетирать былое и настоящее.

А ведь так славно начиналась его жизнь. Когда Павел был ещё совсем молод и только что с отличием окончил курсы по психиатрии, когда влюбился в красивую добрую девушку, и она ответила взаимностью, когда перспектива будущего была самой радужной и безоблачной, ему предложили работу в этом Центре, где он трудится и поныне. Центр игры со смертью – так по-простому, без лишних завуалированных фраз, называется этот комплекс «услуг населению» в обиходе. Он хотел сначала отказаться, ответив, что рождён помогать людям, а не убивать их. И тогда ему посоветовали сначала пройти собеседование с одним из руководителей Центра, в настоящее время его директором, чтобы он разобрался, что к чему, и за одно с ним разобрались, на что он способен, а потом уже состоялось решение двух сторон. Ещё заметили, что здесь перспективы на самом деле ничем не хуже для настоящего специалиста, думающего о своём профессиональном росте, чем в обычном медицинском учреждении. И он согласился, потому что это было логично.

При собеседовании сначала вопросы задавали Павлу, чтобы определить его уровень знаний и склонности, а потом позволили уже задавать вопросы ему самому, чтобы понять, с кем и чем предстоит работать. Это было лестно и приятно для молодого специалиста. Его уже выбрали, но он ещё не выбрал. Он задавал прямые вопросы, а ему опытный уважаемый человек отвечал точно и доходчиво с терпеливым, но чуть отрешённым взглядом. Суть ответов сводилась к следующему, что его задачей как раз и будет спасение людей, выискивание причин их влечения к смертельной игре, и если возможно, а это часто возможно, лечение и вразумление. Обычные люди поверхностно судят о предназначении Центра, потому что им лень изучить историю его образования, функционирования, просмотреть статистические данные и провести качественный анализ. А ведь в результате несложных действий можно увидеть, что количество спасённых от смерти людей после появления Центра намного больше, чем, если бы его вообще не было. На замечание Павла, что этому не может быть прямых доказательств, говоривший ответил, что согласен, но увидеть невидимое можно, только надо закрыть глаза и смотреть разумом, тогда поверхностное, правда настырно лезущее в глаза уйдёт, а появится глубокое истинное. Есть ещё множество других факторов, доказывающих полезность Центра, работающего уже три века, для развития человечества, но долго рассказывать. В конце Павлу дали чип с некоторыми историческими и организационными материалами, но только для сугубо личного просмотра в целях ознакомления со спецификой работы, потому что есть отдельные файлы, не предназначенные для широкого круга, и предоставили время их изучить – две недели. По окончании срока он должен сделать свой выбор.

И они – Павел и Елена совместно его сделали. Изучив техническую базу, а она была на самом современном уровне; профессиональный состав, а тут работали лучшие из лучших; перспективность и сложность выполняемых задач, разумеется, здесь ничего не могло стоять на месте; бонусные вознаграждения за труд, довольно прогрессивные, они приняли положительное решение. Но если быть справедливым к себе, а может, и к жене, то Павел очень долго сомневался. Вроде всё как на ладони, но если смотреть с закрытыми глазами на все эти плюсы, ведь не даром при собеседовании его не упрашивали, а именно акцентировали, что надо иногда смотреть на важные вещи разумом, то подводные камни проглядывались. Но любимая сказала, что она уже видит, каких больших успехов он добьётся на новом поприще, и не надо лишних сомнений, надо просто шагнуть вперёд. И он ей поверил и шагнул.

Все ожидания Елены и его самого оправдывались. В Центре была масса возможностей проявить себя, и он, неспешно и систематично развиваясь, заслуженно поднимался и по карьерной лестнице. Все слова, которые сказал ему при собеседовании наставник, а этот человек быстро превратился для Павла из обычного руководителя в настоящего наставника, были полностью правдивы. Фактические материалы, а Павел решил ещё в самом начале трудовой деятельности по ходу работы дополнительно в свободное время досконально изучить историю развития Центра, только подтверждали его мысли. Действительно, Центр представлял собой особенное учреждение, где все крайности, противоречия человеческого общества сгущались и выплёскивались в страшном суррогате – игре со смертью. Люди с самого начало его становления и поныне спорят, полезен ли он человечеству или вреден. Правда, сейчас рассудительно и толерантно, а раньше дико и непримиримо.

Первые элементы его построения появились в двадцать первом веке. Это был самый противоречивый век в истории человечества. Сейчас считают, век, положивший начало настоящему развитию землян. Новые источники энергии, основанные на синтезе, старые, основанные на излучении солнца, свойствах ветра, воды и земли, но уже более эффективные и дешёвые, высокая технологичность производственных процессов и самое главное уже относительно высокая одухотворённость разума людей повлекла неизбежные трансформации в политическом, экономическом и социальном построении человеческого общества. Потихонечку стирались границы между странами, религиями и многими другими отличиями между народами, ведь люди так долго стремились и так сильно привыкли выделяться, отделяться, противостоять, использовать и тому подобное. Процесс был сложен и болезнен, материальная порочность и бессмертная духовность жила в каждом человеке, с различной гармонией, сдвинутой больше у кого-то в одну, у кого-то в другую сторону. Страсти бурлили, но чаша весов склонялась в сторону полноценного гармоничного разума. Считалось уже неприлично глупо произносить такую популярную в прошлом фразу – «живём только один раз». Но произносить вслух – это одно, а ощущать – совсем другое. Но многие люди уже стали ощущать, что жизнь дана не для того, чтобы ненавидеть, а больше для того, чтобы любить, не для того, чтобы забирать, а для того, чтобы отдавать, не для того, чтобы злиться рассудком, а для того, чтобы радоваться душой. И тогда появились те, кто не только утверждал, что бояться надо не смерти, а жизни в страхе смерти, отнимающей самое главное у человека – его истинную свободу и волю, но и жил этим утверждением. Они отстаивали свободу своего «я», связанной неотрывной нитью со свободой всего общества, свои высокие устремления, невзирая на лишения, боль и даже смерть. Они умирали смелыми, молодыми и красивыми, смеясь в глаза убийцам и трусам, цепляющимися за свою развращённо-уродливую жизнь, словно у них день в сто раз был светлее и счастливее их дня, словно они ещё оживут, а те уже никогда. А может так оно и есть в высшем понимании. Следом наступил рассвет, и право на жизнь, как хочу и как достойно человека, и смерть, когда хочу и как достойно человека, стало неотъемлемым правом каждого человека. Конечно, не все им пользовались и многим мешали пользоваться, но естественное и разумное право – это основа основ Мировой гармонии, и тут запреты бессильны.

Тогда и появилась идея создания Центра игры со смертью, вызванная ещё во многом корыстью, тщеславием, себялюбием людей, а не только чистыми помыслами. Гуманисты кричали, что бесчеловечно организовывать убийство ради порочных ценностей, хотя всё человеческое общество было сильно пропитано пороком, замазанным сверху краской добродетели и любви. Ещё возникали отдельные военные конфликты и страдали, даже умирали дети от равнодушия взрослых. Гуманисты были чуть образованнее и чуть нравственнее остальных, правда жили и сытнее и ленивее многих, и их лозунги нравились больше им самим, чем другим людям. Себялюбцы же обрадовано ждали кровавых гладиаторских боёв как в древние времена, которые легко будут соперничать с самыми массовыми спортивными состязаниями и даже опережать их по зрелищности. Сами они неглупы и на смертельную арену не полезут, они продолжат лгать, хитрить, отбирать и даже убивать, но в скрытности для всех и безопасности для себя, а понаблюдать за дерущимися смертниками будет приятно. Более-менее нормальные люди проходили, отворачиваясь или не особо приглядываясь, мимо, если имели возможность жить согласно своему глубокому мировоззрению или ещё своими высокими мечтами, и только когда мир окончательно для них рушился, а мечты превращались в утопию (к счастью для меньшинства), они обращали свой безысходный взор к Центру. Тоскливый взор, имеющий маленькую надежду на перемены или ничего не имеющий. Взор уже не зрителя, а «игрока» с шансами или без.

Центр игры со смертью не мог бы долго существовать, его и так то закрывали, то снова открывали, если бы он не вносил прогресс в жизнь людей. При всей своей поверхностно кажущейся дикости и бесчеловечности он имел глубокие естественные корни.

Кто-то удивлённо спрашивал. – Какой прогресс – право ставить на кон свою жизнь и в справедливом состязании побеждать или умирать?

– И это тоже! – отвечали другие. – Плюс, выплеск человеческого примитивного негатива в безопасное русло; плюс, контакт желающего пойти на смерть с опытными психотерапевтами, которые помогут изменить необоснованно эмоциональный выбор и предотвратить ужасный исход; плюс, создание предпосылок для свободной и справедливой жизнедеятельности людей.

– Всё ложь! Никакого справедливого соперничества нет, многое подстроено. А люди также продолжают ругаться, драться и убивать друг друга.

– Убивают меньше!

– Не доказано! Центр только привлекает множество людей к азартной смертельной игре, а не спасает слабых и больных от неудовлетворения и даже самоубийства, он развращает человека ещё больше и как зрителя, пока он не станет больным фанатом, и как «игрока», пока он не погибнет.

– Да, на сей день много есть негативных моментов, но надо стремиться к совершенству организации «игры», чтобы привлечь к ней тех, кто в потенциале может быть опасен для человеческого общества, но в тоже время ограничить по возрасту и другим показателям количество «игроков». А многих из тех, кто всё же попадает в их число, убедить в непонимании и недооценке того пути, который они выбрали. Самое главное, что всё должно в Центре выстраиваться не беспрецедентной справедливости, в этом заключается главная идея, которую невозможно достичь и проконтролировать в обычном обществе. Ведь речь идёт о жизни и смерти. Вознаграждения должны быть справедливо высокими. Получается, Центр должен являться вроде маяка для развития экономических, особенно в части системы вознаграждений за труд, социальных, в части доступа к определённым благам всех людей, и нравственных, только любовь и красота по-настоящему созидает мир, устоев и приоритетов человечества.

– Центр Смерти будет развивать и нести справедливость в человеческий мир? Смеётесь?

– Нет, не смеёмся и не злимся, и просим только не мешать, а лучше помогать, а время всё расставит по своим местам.

Удивительно, но Центр игры со смертью при всей кажущейся абсурдности действительно выстоял и спустя многие десятилетия стал в чём-то ориентиром для развития общества в целом. Жестокость и несправедливость присутствовала порой и в «игре» и вокруг неё, но не пускала корни. Парадоксально, но тёмная игра наполнялась светом, шедшим из глубины природы человека и Мировой гармонии. И не потому, что там работало больше разумных людей, чем порочных, каждый день сталкивающихся со смертью других и просто по-человечески старающихся помочь остаться в живых любому, невзирая на индивидуальные качества, или умереть по честным правилам, а потому что и сами «игроки» порой проявляли благородство. Конечно, каждый понимал, если не другой то он, поэтому не было особой жалости, но и ненависть не сверкала в глазах каждого. Трусость, подлость имела место, но она тихонько отмирала. Если взять настоящее время, то почти не бывает случая, когда кто-то в «игре» открыто подтолкнёт другого к смерти, куда чаще протянет руку помощи, рискуя собственной жизнью. Вот такой как Евгений.

Павел снова непроизвольно вернулся к мыслям о нём. Он говорит, что хочет жить, а подставляется почему-то чаще других. Вот если взять его третью «игру», он чуть ли не специально убил себя ради другого «игрока». Сколько раз Павел внимательно просматривал эту из ряда вон выходящую «игру»? Раз двадцать. В принципе хватило и пяти раз, чтобы полностью запомнить каждую мелочь, каждый нюанс, но он искал суть, первопричину случившегося и, к сожалению, никакого истока не нашёл. Или его разум не способен уловить и связать тончайшие нити или их просто нет. Но не может быть, чтобы в настоящем материальном мире, выстроенном на физико-математических закономерностях, рождались такие удивительные совпадения, полностью убивающие логику. Павел не смог устоять и, в который раз, погрузился в анализ третьей «игры» Евгения.

Ничего в организации особенного не было, сценарий и технологии использовались многократно, новшества отсутствовали. Одним словом, стандартная игра с обычным исходом. Играло десять человек. Выжить, согласно расчёту сверхточной программы, должно было пять человек с математической вероятностью 94%. Задача у «игроков» была проста – пробежать в среднем темпе около двух километров по каньону, из щелей и отверстий которого лезут фантастические насекомые (роботы), реагирующие на колебания поверхности и стреляющие в людей ядовитыми иглами. У каждого «игрока» есть небольшое оружие, с помощью которого можно поражать насекомых. Внимательность, точность, расчётливость и главное удачливость – вот что было нужно «игрокам». И это всё у них было по природе и немного развилось в результате тренировок в относительно равных показателях, если не считать удачливости. Тут у кого-то всё, а у кого-то ничего.

В начале «игра» протекала как обычно, полусмертники бежали довольно плотной группой в две колонны, растянувшейся на метров десять, контролируя стороны и подстраховывая соратников. Они считали себя соратниками, у которых есть шанс в три процента выжить не пятерым, а шестерым, только надо не паниковать и организованно с оптимальной для выживания скоростью двигаться к победе. Легко запланировать, тяжело осуществить. Вот ядовитая игла попала в одного «игрока». Он вскрикнул не от боли, а от страха, но продолжил бег, но яд начал быстро действовать, нарастала слабость, боль, и он стал отставать. Бежавшие впереди его этого не видели, а те, кто сзади, печально вглядывались на секунду, отвлекаться нельзя, в его безумные полные мучения и моления глаза, и обгоняли, у них был договор не помогать неудачникам, чтобы не погибнуть многим. Евгений тоже бросил взгляд на умирающего человека, но пробежал мимо. Вот поражён ещё один, вот ещё один, ещё один. Осталось шестеро «игроков», но финиш уже недалеко, и «игра» полностью соответствует программному расчёту, должна быть ещё одна жертва и конец. Павел расслабленно уже смотрел на объёмную проекцию, когда игла робота-насекомого попала в одну молодую женщину, бегущую сбоку и чуть впереди Евгения, она вскрикнула от испуга, чуть сбавила ход и машинально посмотрела на него, находящегося рядом, а он, быстро поразив убийцу, бросил взгляд на неё. В её глазах не было просьбы о помощи, а неверие, что такое могло произойти с ней, а ведь осталось до победы не так уж много. Потом испуг-удивление сменился на покаяние-смирение, она улыбнулась через боль и пожелала печальным взглядом ему удачи, начав снижать темп бега. А он ещё две секунды бежал в нормальном темпе, даже обогнал её на метров пять, но неожиданно остановился, повернул назад, схватил её под руку и со словами, что осталось немного и он поможет, потащил вперёд. Тогда Павел вздохнул и сказал самому себе, что вот и неожиданный человеческий фактор, из-за которого погибнут не пять, а шесть «игроков». Сомнений у него совершенно не было в таком исходе. Но случилось волшебство, другого слова не подобрать, во-первых, девушка проявила недюжинную силу воли и не сдавалась, сопротивляясь всем телом воздействию яда, во-вторых, Евгений успевал свободной рукой точно поражать цели, а роботы промахивались. У них запрограммирован определённый процент попадания исходя из расстояния, скорости движения. Евгению просто улыбалась фортуна, правда девушке меньше, в неё ещё пару раз попали, но и тут удача была на их стороне, количество яда не переходило существенно в качество его воздействия. Девушка уже не могла идти, но ещё была жива. Но силы у Евгения не беспредельны, тащить быстро на себе другого человека невозможно, в него хоть как бы попали, что в конце концов и случилось, и итог был бы закономерным, если бы ещё не третье. Замыкал шествие полусмертников один мужчина. Он показывал хорошие результаты на тренировках, но вполне соизмеримые с другими соревнующимися. Но в настоящей смертельной игре явно выделялся своей решительностью, смелостью, точностью и быстротой. Он храбро бежал последним, хотя и мог всех обогнать в нужный момент, ему нравилось сражаться с роботами-насекомыми, нравилось опережать и убивать их. Смельчак бросал на миг сочувственный взгляд на тех, кто был поражён и отставал, но его пьянил азарт, он горел битвой, и остальное его мало интересовало. Когда перед ним остался только Евгений и девушка, а остальные постепенно удалялись вперёд, он задумался от неожиданности ситуации. Ему хотелось прийти последним, заключить смертельную битву, но тут какой-то простофиля решил тащить умирающую. Он крикнул несколько раз Евгению, чтобы бросил ношу и спасался сам, но тот только махнул оружием, чтобы обгонял. И тогда он принял отчаянное опасное решение прикрывать обречённых.