Читать книгу: «У Света и Тьмы. Книга вторая. Агент Сатаны в Раю», страница 2
Глава четвёртая
Больше всех других вопросов меня занимал вопрос доставки. Себя, любимого. Это ведь – не на брюхе или перебежками «по измерению»! Вдруг разъединят с душой – или, что, там, у меня? А то – и того хуже: «шлёпнут» на время – а окажется навсегда!
…Я так и не понял, как мы добрались до рая. Это – как выключатель лампочки: р-раз – и она уже горит! Так и здесь: только что я стоял (висел, лежал, болтался) в иссиня-чёрном, густо пересыпанном звёздами междумирии – и вот уже здесь. Перед воротами рая.
Некоторое время я квалифицированно работал бараном. Тем, что подаётся в наборе с новыми воротами. Но если того поражало наличие оных, то меня – совсем наоборот.
«Комедия! Ворота – от чего?!»
И действительно: ворота были, а вот, то, к чему они должны крепиться, отсутствовало. Не было ни стены, ни ограды, ни забора какого-нибудь завалящего. Но, как человек тактичный – наученный жизнью – я благоразумно воздержался от вопросов. Мало ли, какими их сочтут?
Мимо «ничего», на котором висела одна створка ворот, я «промахнулся» случайно. Честное слово: случайно! Ничего своим телодвижением я сказать не хотел. Всего лишь оступился. И не без последствий. Я даже не понял, что случилось, когда некоторое время спустя увидел себя лежащим на тучке, работающей травой.
Наверно, я был настолько выразителен, что Мафусаил усмехнулся. Совсем не «прорабским» лицом. Прав я был, «однако».
– Извини, забыл предупредить. Препятствие – это не только то, что можно увидеть и потрогать. У нас – наоборот: препятствие – это то, что может увидеть и потрогать тебя. Если тебе не повезёт.
– Что это было?
Я уже пришёл в себя. Почти. Но, даже задавая вопрос, я старательно отводил глаза от того места, откуда меня что-то выставило.
– Разряд. Слабый разряд неисчерпаемой энергии Господа. В порядке предупреждения и учёбы. Если бы «забор» усмотрел в тебе что-либо ненормативное, то мне не понадобился бы даже веник с совком, чтобы «собрать» тебя.
У меня остановилось сердце. Если я сейчас – на волоске, то на чём же я буду висеть дальше?!
А Мафусаил уже прикладывал ладонь к двери. И не в какое-то «приёмное устройство» – а наобум Лазаря.
– Что, можно и так?! – изумился я. Само «приложение» меня не удивляло: в кино видел. «Про будущее».
– Рецепторы-анализаторы – по всей площади. Это – если ты предпочитаешь «живой контакт». А можешь лишь «предъявить» ладонь двери. С любого расстояния.
– И считает?!
– И считает, и идентифицирует. И определит, ты ли – хозяин руки.
И если и ты, то можно ли тебя впускать. То есть, с задания ты – или «погулять вышел». Да и то – шляются, тут, всякие… Каждый норовит проскочить «на дурничку». А рай – не проходной двор.
Я хотел открыть рот – но ворота меня опередили. По части открывания. Удивительно, но за невидимым забором, на пустом, казалось, месте, благоухал роскошный сад. Вот уж, действительно: чудеса – на каждом шагу. Или так: что ни шаг – то с фокусом. Мираж, какой-то. Но точно – не мираж.
– Проходи.
Подъархангел чуть отступил в сторону. Я растерянно оглянулся по сторонам.
– Ты чего?
– А как же этот…
Я защёлкал пальцами: забыл в самый неподходящий момент.
В данном случае – имя сторожа. Или, как его, там.
– Кто: ключник?
– Вот-вот: где Пётр? Где «тот самый»?
– Временно безработный.
Мафусаил почему-то не исполнился почтения к старцу.
– Зачем держать человека при таких воротах? Это всё равно, что приставлять повара к скатерти-самобранке.
«Вот тебе и прораб!»
– Пока – на подхвате, а там видно будет. Народу у нас много, а должностей – мало. Конкуренция и среди ангелов – не приведи, Господи. Что уж тут говорить о человеке? Пусть ещё скажет «спасибо», что не включили в хоровой секстет под руководством какого-нибудь серафима.
– А что?
Я не переставал изумляться, нырять сердцем в пятки и, виноват, «пускать шептуна». Хотя можно и не извиняться: от таких «делов» не только «шептуна пустишь» – осадной мортирой заухаешь!
– Адская работа! – посочувствовал мученикам провожатый. – «Ни минуты покоя, ни секунды покоя»! Как в той песне! За день посадишь горло, тебе его прочистят – и опять «в хомут». Петь «осанну».
Мафусаил испуганно оглянулся, и прошептал на ухо:
– Каторга. Сизиф по сравнению с ними – счастливчик.
«Да, парень – с головой. Надо быть осторожнее с языком… А в раю, оказывается, тоже есть мыслящий элемент. Не все рвутся в подголоски».
В дороге я то и дело вертел головой: пытался описать неописуемую красоту. Красота была не только неописуемой, но и первозданной. Сад был какой-то дикий, неухоженный, больше напоминающий то ли попытку окультуривания джунглей, то ли заброшенную усадьбу какого-нибудь магараджи.
В жизни я не видел такой красоты. Разве, что – по телевизору. В передачах «В мире животных» и «Клуб кинопутешествий». Лианы, бананы, пальмы, бамбук, гигантский папоротник, чудовищных размеров цветы наподобие раффлезии – и один сплошной одуряющий аромат. Как на юге. К такому ещё надо привыкнуть.
Я оглянулся назад: там, куда ни посмотри – чернильный мрак вечной ночи. А здесь было светло, как днём. И, что самое удивительное: я не увидел Солнца. А объяснение забыл. Хотя помню, что где-то оно давалось. Какое-то.
– Слава Божия, – улыбнулся Мафусаил. Но я не спешил зачислять его в телепаты. Телепатия была тут ни при чём: достаточно было лишь взглянуть на мою рожу. Но освежить память мою он помог.
«Точно: „Откровение“! Там слава Божия замещает собой и Солнце, и все осветительные приборы!»
Что любопытно: сияние исходило как бы ниоткуда. Источник его был везде – и, в то же время, нигде. Я мог поклясться, чем угодно, что «Слава Божия» «давала ток» не сверху. Не с неба.
«А что тут удивительного, если это и есть небо…»
– Ну, рай – только Первое небо. Ближайшая к Земле небесная обитель. За ним есть ещё небеса.
«А вот это уже нехорошо! Нет, не в смысле небес: угадал – или всё же читаешь мысли?!»
– Шаблон! – махнул рукой Мафусаил. – Ты не оригинален.
У меня отлегло от сердца. Я даже стерпел оскорбление.
Мы уже шли по какой-то аллее. Я бы даже сказал: по аллее, устроенной из лесной просеки.
– Да, одичал садик…
Я всё же не удержался от критики.
– Не мудрено: за столько времени.
Мафусаил не обиделся: ни за себя, ни за Господа. Только – откуда время в краю вечной жизни?!
Впереди что-то показалось. Я не мог ещё видеть, что, но почувствовал, как душа моя в очередной раз ухнула в пятки – и уже не торопилась обратно. Неужели…
– Сейчас ты предстанешь пред лицом Господа!
Как я ни готовился мыслями к встрече, но, услышав приговор, вздрогнул. Да и попробуй тут не вздрогнуть, если даже абориген Мафусаил задрожал всеми октавами своего голоса. Значит, было, от чего.
– «Предстать»? Надеюсь, не «в том смысле»…
Я настолько «взбодрился», что не узнал своего голоса…
Глава пятая
Мы вышли на ровную площадку. Здесь лесок был основательно прорежен и окультурен. Об этом говорили и отсутствующие лианы, и присутствующие цветники. В воздухе не было ничего, кроме воздуха, но Мафусаил не переставал трястись. Не прилагая ни малейших усилий, я квалифицированно составлял ему компанию.
В сокращении мышц нам помогало чудовище в образе громадного быка с двумя лицами: одно – бычье, другое – человечье. То же разнообразие присутствовало и в плане конечностей: человеческие ноги дополнялись бычьими копытами. Даже две пары крыльев не смягчали тяжёлого впечатления: крылья были совсем не те, что на иконках. В руках у монстра пылал меч. Тот самый – из Библии.
«Херувим!»
Несмотря на то, что тремор всё больше напоминал клинический, я даже сподобился на мысль.
– «Свят, свят, свят, Господь Вседержитель!»
Это – вроде нашего: «Здравствуйте. Разрешите войти?»
Именно такими словами отметился Мафусаил на пороге Господнего кабинета. Порог представлял собой змейку голубого цвета, напоминающую горящий пропан в газовой конфорке.
«КСП, что ли? Или металлоискатель, какой-нибудь?»
Я побледнел, чувствуя, как по лицу опять заструился пот.
– Опять гляди, как бы не шарахнуло…
– Ошибаешься, – скосил рот Мафусаил. По-киношному: набок. – Это – как раз тот случай, когда не требуется ни веничка, ни совочка.
– Спасибо: «успокоил»!
Невидящими глазами я заглянул в отсутствующий кабинет. Вседержитель, скособочившись, восседал на тучке и перебирал какие-то бумаги. Как есть: Владимир Ильич! «Из кина» или с полотна Серова.
«Замри!» – скомандовал одними глазами Мафусаил.
«Услышав знакомый голос», Господь оторвался от работы и дал знак херувиму. Страж покосился на меня всеми глазищами сразу, опустил меч и кивнул двуличной головой.
– А зачем херувим?
Я рисковал – но шёпотом.
– Тот же самый повар при скатёрке!
Мафусаил ещё раз «отработал набок».
– Ну, что ты хочешь от старика? Они с ним – с самого начала движения. Они… ну, серафимы и херувимы – символ его власти. Атрибут рая. Ну, ты можешь представить себе рай без херувима с пылающим мечом?
То-то же! Пусть это – уже позапрошлый век, пусть уже он на хрен никому не нужен – но традиция!
Мафусаил неожиданно оказался поэтом. Ну, не поэтом – так лириком. Но царедворцем он оказался ещё большим. Это я понял, как только он «включил голос»:
– Традиция – это, брат, свято! Конец традиции – конец душе!
Молодец, парень! Знает, когда нужно собирать камни, а когда их разбрасывать!
– Правильно мыслите, подъархангел! – усмехнулся Всевышний: не одному же мне догадываться «о природе вещей». – Ну, представьте нас: вижу – товарищ прибыл издалёка.
Я почувствовал, как у меня запылали уши. У нас, на Земле, точнее – на одной шестой суши – это выражение имеет несколько иной подтекст. По адресу умственных способностей.
Мафусаил отступил в сторону.
– Господь Вседержитель, ангела я не нашёл, но нашёл человека. Он – юрист, но длительное время работал в строительстве. Имеет опыт судебных тяжб. Но главное – имеет связи. Большие связи.
Последняя рекомендация заметно подняла мои котировки у Господа. Как у любого нормального руководителя, озабоченного положением дел в хозяйстве.
– Люди, материалы и механизмы будут. План – тоже. А бухгалтеров и сметчиков среди его знакомых – как грязи. Виноват: много.
– И кто его рекомендует, если не секрет?
Мафусаил засмущался.
– Какие же от Вас могут быть секреты? С рекомендацией, конечно… хм… того… В общем, рекомендует его Светоносный… Виноват: Властелин Тьмы.
Молодец, подъархангел: «время «чистить» – и время «поливать». От грязи – к грязи! Я понял, что здесь моего Хозяина следует «подавать» только так: без сахарной пудры. Желательно: под дёгтем и гуталином.
– Любопытно!
Я и не заметил, как Господь оказался рядом и начал «вынимать из меня содержимое».
– С чего бы вдруг – такая забота от конкурирующей фирмы?
Вероятно, «моего содержимого» ему оказалось недостаточно – и он щёлкнул пальцами. Тут же прямо перед ним в воздухе повисла толстенная папка. Неказистая, такая. Советская. Прежде чем приступить к её изучению, Господь как бы ненароком «предъявил» мне лицевую сторону. Я так и обмер: на папке было написано «Личное дело» и стояли мои реквизиты.
Изучение досье заняло времени не больше, чем очередной щелчок пальцами. Ну, чему удивляться: Господь, всё-таки.
– Любопытный послужной список. Да и Вы – любопытный. Правда, по части морального облика… Да-а…
Господь показал на пуфик из облака. Очень вовремя: ноги уже не держали. А тут ещё – такая аттестация! Я сел. Ничего: мягко. Только задница сразу же намокла. Прямо надо сказать: не «эксклюзив».
– Как добрались?
– Понятия не имею, Ваше… Господь Вседержитель. Сам не знаю. По идее – не должен был. Или, как минимум – до ворот. Но если вспомнить Илью или, там, Еноха…
– Молодец, – усмехнулся Господь. – «Хорошо мыслишь, разведка».
«Только бы это оказалось всего лишь намёком на моё армейское прошлое! Ну, или – на Глеба Жеглова!»
– И доставка живых праведников на небо, и хождение их по территории возможны. В силу теории особой утончённой телесности души. Не приходилось слышать о такой?
Я счёл за благо честно признаться в своей неосведомлённости относительно последних достижений науки.
– Правда, Вы, насколько я понял из досье – далеко не праведник…
Я стеснительно потупился. Хотел вначале дать обречённость – но передумал. Не дай, Бог – Господь истолкует буквально.
– … Да и подъархангел несколько превысил свои полномочия…
Теперь настала очередь души Мафусаила. Она десантироваласьв пятки – но как-то странно. Я перестал видеть подъархангела. Он обесцветился и стал насквозь прозрачным. Даже контуры стали неразличимы в воздухе.
«Так вот, как ангел должен убояться! Оригинально!»
– … Но с учётом неординарности случая и жёсткого цейтнота можно и снизойти.
Дух тут же воспрянул духом, и «обрёл себя». Вот теперь я мог рассмотреть Господа. Впечатление было огромным. И не по причине размеров Вседержителя. Роста, как раз, он был вполне нормального: метр восемьдесят два – метр восемьдесят три. Стройный, статный. Ни намёка на брюшко. Сильные тренированные ноги. Хотя, казалось бы, чего их тренировать: знай себе, порхай по небу!
И лицо у него было симпатичное. Не цвета ножки бледной поганки, а загорелое лицо волевого человека. Человека, созданного повелевать. Знающего цену и себе, и другим. Большие умные глаза. Светло-серые, к моему удовольствию. Обычно голубые глаза, которые так нравятся бабам – у безнадёжных дураков. Кстати, у меня самого глаза – светло-серые. Но это – так, между прочим…
Довершали портрет густые тёмно-русые волосы с зачёсом назад. Ни малейших подозрений на лысину. Ни единой морщинки. Лицо – чисто выбритое: никаких бород, никаких усов. Даже полубаков – и тех нет. Возраст не поддавался определению. Вряд ли больше пятидесяти: мужчина – в самом расцвете сил. Особенно – для политика, администратора и бизнесмена. Или – для Господа.
Я был потрясён: Господь совсем не походил на то чудище, которого Иоанн вывел в своих «видениях» под кличкой «Сидящий».
– Что, непохож?
И на моё изумление Господь реагировал совсем «по-человечески».
– Не подпираю задницей престолы, не подобен ни яспису, ни сардису, не мечу громы и молнии?
«Человеческой» оказалась не только ирония Господа. Он и сам походил на человека ничуть не меньше, чем я. Хотя – о чём это я: ведь «по образу и подобию»…
– Да, будет Вам! – махнул рукой Господь. – Вы ведь – неисправимый атеист.
Не заметить его многозначительного взгляда на папку не смог бы и слепой. Мне не оставалось только смутиться. И опять – не от кокетства.
– Ну, а Вы как думали! – усмехнулся Господь. – Должен же я знать, кого мне подставляет «доброжелатель»… Да… Так с чем Вас заслал наш общий друг?
Всевышний буквально лучился душой и сердцем. И если это – притворство, то мне бы так притворяться! За такое притворство я бы отдал всю свою искренность! Если бы нашёл её.
«Повадки – классические еврейские, а на еврея не похож», – вдруг подумалось мне. Хотя – чего «вдруг»: библейский-то Бог – из семитов.
– Да, уж, – согласился Господь. – Не соответствую ни Цельсу, ни Оригену, ни Тертуллиану, ни даже Иоанну Златоусту. Обо мне не скажешь, что «твоё лицо было некрасиво, даже безобразно, ты был угрюм и суров, но все мы знали, что под сею видимой оболочкой бьётся честное, дружеское сердце!»
Я обомлел: Чехов! Рассказ «Оратор»! Выходит…
– Раньше читал больше, – вздохнул Господь. – Сейчас нет времени… Да, так вот – о лице…
И лицо его растянулось в иронической усмешке.
– Любопытно, где это они меня увидели – пусть даже с такой рожей?
Я пожал плечами: вопрос, конечно, интересный. Ведь даже Библия не даёт описания внешности Господа… Ну, то есть, Христа.
– Для одних я – крокодил, страшилище, для других – красавец писаный. Прямо – Зевс Олимпийский и Нарцисс «в одном флаконе»!
– Может, на Земле кто видел? – осмелился предположить я. —
На Землю-то Вы приходили? Ну, под видом… Христа?
Господь, похоже, и не собирался «демонтировать» усмешку.
– Ну, разве что «под видом»… Инспектируя объект, я позаимствовал личину одного чудака. В силу производственной необходимости. На время. А он так возгордился этим, что запросился на крест. Навсегда…
Господь вздохнул.
– Пришлось вернуться. Досрочно.
– Читал, – поддакнул я. – «Боже, для чего ты меня оставил?»
– Вот-вот… Но – «ближе к телу».
«Ну, наш человек!»
Каюсь: в какой-то момент даже расхотелось пакостить. Но – работа есть работа. Как говорится, «грехи наши тяжкие…»
– Вернёмся к нашим баранам… Так Вы действительно работали в строительстве, или только числились?
– Действительно работал. Но не строителем.
– И Вы действительно можете организовать людей, материалы,
технику?
– Могу. Связи ещё остались.
Он покопался в папках, которые возникли у меня на глазах «из ниоткуда», и вытащил одну.
– А с этим можете помочь?
Я взглянул на заголовок: «Архитектурный план».
– Постараюсь.
Господь вынул из меня душу, и стал рассматривать её на просвет. Усмехнулся: похоже, не просматривалось. А всё потому, что это он только думал, что вынул. Нечего вынимать-то! А тут ещё – блокировка Хозяина. Тоже ведь – не дураки сидят!
– Надеюсь, Вы не считаете меня простачком?
«Ну, это уже – от отчаяния, товарищ! Блефуете! Пытаетесь взять на понт!»
Но для порядка я сложил руки на груди.
– Господь с Вами, Госп… То есть, Ваше… В общем…
– Да, ладно!
Всевышний легко отпустил мне «незнание Устава».
– Как сказал бы наш общий друг: «… мелочный вопрос в устах того, кто безразличен к слову». Правда, при этом он забывает сослаться на автора «своих слов». Ну, да чёрт с ним… Кстати – о чёрте.
Я постарался удержать на лице вежливый интерес.
– …во всей этой истории меня больше занимаете не Вы, а Ваш работодатель. С Вами всё ясно: «засланный казачок», не так ли?
А я-то, грешным делом, думал, что проверка уже закончилась! А она ещё и не начиналась! Как говорится, «здесь вам – не тут!»
«Gutta cavat lapidem non vie, sed sepe cadendo». Зря надрываетесь, Ваше …ство: точить Вам меня до морковкина заговенья! «Врагу не сдаётся наш гордый „Варяг!“ Я достаточно бронирован Сатаной! Хотя недоверие – пусть и вполне заслуженное – оскорбляет!»
Неопределённо пожать плечами – лучший ответ.
– Вот и я – о том же, – вздохнул Господь, и ладонью прихлопнул папку с документацией. – Ладно: разберёмся. Ну, а пока Вы временно прикомандировываетесь к «Райстройуправлению». Дальше – видно будет. Вникайте в обстановку, знакомьтесь с народом – и начинайте работать. Время не ждёт. Если возникнут проблемы – без церемоний: сразу ко мне. Подъархангел Мафусаил, проводите товарища!
Мафусаил щёлкнул отсутствующими каблуками.
– Покажите Вашему теперь уже соратнику всю площадь будущей застройки. Надеюсь, вы поладите.
Мафусаил уже делал строевой поворот, когда Господь одарил меня прикосновением.
– А знаете, мне почему-то кажется, что мы с Вами сработаемся.
Пусть Вы – и засланный. У нас тут всякие имеются. И всех мы вовлекаем в работу. В дружную работу.
От его хорошего, дружеского участия мне стало как-то нехорошо. Я теряюсь не только от матерков, но и от чувств – тоже. Чего это он? Поди, догадайся. Воистину, пути Господни неисповедимы. Да, Всевышний ничем не напоминал ни библейского дедушку, ни Деда Мороза…
Глава шестая
– Ну: пошли по объектам?
Мафусаил тронул меня за локоть.
– Кстати, ничего, что я – «на ты»?
– Валяй…
Всю дорогу Мафусаил то и делал, что «брал под козырёк». Кому ни попадя». Налево и направо. И всё время – «вторым номером». Явное несоответствие моим представлениям о субординации. Наконец, я не выдержал.
– Слушай, брат, я ничего не понимаю. Не хочу тебя обидеть… но я считал… ну, то есть, читал, что архангел – это всего лишь второй чин третьей степени. То есть, второй с «хвоста». Ну, вроде как предпоследний человек. Если «перевести на наши деньги» – что-то типа старшего лейтенанта. А тебе козыряют напропалую!.. Ты не обиделся?
– На то, что козыряют напропалую? – хмыкнул Мафусаил. – Шучу. Нет, конечно: ты прав. Но кое-что объяснить нужно… Долгое время штатный персонал рая делился по категориям. Категорий, то есть, степеней, было три. И в каждой – по три чина. Даю в порядке убывания. Высшая степень: серафимы, херувимы, престолы. Ну, херувима ты уже видел – а серафим примерно такой же «красавец». Только о шести крыльях. Средняя степень: ангелы Господства, Силы и Власти. Ну, и низшая: ангелы Начала, архангелы и просто ангелы.
Всё это Мафусаил говорил на ходу, не забывая зорким глазом стрелять по сторонам, козырять в ответ, и ещё обращать моё внимание на местные достопримечательности. Прямо – не ангел, а Цезарь в миниатюре.
– Как ты правильно заметил, «в пересчёте на Ваши деньги» архангел тянул максимум на старлея. А подъархангелы вообще не значились в иерархии… Но эволюция не стоит на месте.
«Юморист! Вот уж не ожидал услышать шутки в раю! Даже, если он – такой один, всё равно приятно!».
– Время – тоже. И идя в ногу со временем, архангелы вышли на первое место. И по объёму полномочий, и по близости к Господу. Мы не интриговали: мы совершенствовались. В отличие от конкурентов. В результате Господство, Сила, Власть перестали быть лишь обозначением должности. Пока их «правообладатели» состязались портфелями, архангелы – самые толковые из всего ангельского сословья – наполнили эти понятия содержанием. И стали носителями модернизированных чинов.
Я усмехнулся: как мне это знакомо. По Земле.
– Когда прежние чины спохватились, было уже поздно: реальная власть, реальная сила и реальное же господство перешли в руки архангелов. Господь, как человек умный – да простится мне такое кощунство – понял, что ему выгоднее де-юре закрепить статус-кво, чем отыгрывать назад.
И он осуществил административную реформу.
– Давно?
– Да, нет. Но человека ещё не было. А до вас дошли устаревшие сведения. Ну, как тот свет далёкой звезды, который некоторые принимают за само светило. Звезды уже нет – а свет всё ещё «косит» под неё в пространстве.
«Ну, и ну: и физик, и лирик – „в одном флаконе“!»
Мой взгляд случайно упал на спину провожатому. Исключительно в процессе блуждания. Но падать было некуда: крылышки в наличии отсутствовали. Взгляд мой, разумеется, был тут же изловлен и препарирован.
– Картинок насмотрелся? – хмыкнул Мафусаил. – С купидонами? Ты видел у Господа оперение? Или что-нибудь похожее на него? Нет? А у тебя есть?
Пальцы моей правой руки непроизвольно сложились в щепоть.
В следующее мгновение я – также непроизвольно – уже осенял себя крестом.
– Свят, свят – как говорится!
– Правильно! А почему? Потому что – «по образу и подобию»!
Уподобляясь родным попам, Мафусаил назидательно воздвиг указательный палец.
– Ну, а как же серафимы с херувимами?
Знай наших!
– Сравнил!
Формат мафусаиловой ухмылки остался прежним.
– У них – иные функции: тут и думать нечего!
И тут Мафусаил опроверг себя: задумался.
– Хотя не исключено, что они – пробный вариант. Черновой. А потом Господь увидел, что для массового производства это не годится – и переиграл. А этих оставил. Может – на память. Может – для коллекции. А, скорее всего – для устрашения.
– Значит, ангелы – всё же Божье творение?
– Все мы – Божьё творение.
Тактично уклонился!
– Все и вся. Хотя есть и противоположные взгляды. На генезис ангельского сословья. С одной стороны, это должно льстить. Ну, как же: а вдруг мы – «одного поля» с Господом?! С другой – не приведи, Господи! Ведь, если это так, то неизбежен вывод об автономных Творцах. А это уже – анархия. И совсем – не «мать порядка».
В очередной раз Мафусаил продемонстрировал неплохое знание земных реалий.
– Эти взгляды – от некоторых из нашего сословья. Решили выкатить «пробный шар». Так сказать, «прощупать» Господа.
– И?
– Иных уж нет, а те далече. Так, кажется?
Я определённо не ошибался относительно поэтических наклонностей подъархангела. Пусть даже и на уровне избитых штампов.
– Что до меня, то я – из большинства. Я принимаю положение таким, как есть. Порядок – основа всего.
– Каждый сверчок знай свой шесток? – куснул я.
– Можешь не напрягаться, – зевнул Мафусаил.
С политическими взглядами подъархангела всё было ясно – и я покосился на коричневый пояс, который перехватывал его тунику.
– Это – вместо знаков различия?
– Нет, это и есть знаки различия. Знак моего чина.
– Который в переводе «на наши деньги»…
– … подполковник.
Я внимательно пригляделся к поясу. Ничего особенного: кушак как кушак. Не шедевр искусства. Ну, разве что – ручная работа да чистая шерсть.
По нашим «синтетическим» временам – вещь.
– И все носят такой кушак?
– Нет: только старшие офицеры. У старшего ангела – майора, по вашему – красный кушак. У подъархангела – подполковника – коричневый.
У архангела – полковника – чёрный.
– А младшие офицеры?
– Те подпоясываются верёвками. Виц-унтер-ангел – лейтенант – одинарной. Унтер-ангел – старший лейтенант – двойной. Ангел – капитан – тройной.
«Вот уж действительно: по образу и подобию!»
– Ну, а генералы?
Лицо Мафусаила тут же исполнилось благочестия. Сразу чувствовалось, что товарищ неровно дышит к лампасам. Причину и угадывать не требовалось: засиделся мужик в подполковниках.
– Все генералы подпоясывают туники шарфами из золотой канители. Канитель – аналог той, что у вас идёт на погоны: Иеремиил с Земли привозит. А шарфы – что-то вроде парадных ремней к парадному мундиру.
– А знаки отличия?
Мафусаил уважительно покосился на меня.
– Соображаешь… Все генералы носят на левом плече эполет в вида крылышка. На манер тех, что у вас в ВВС.
Это уже было «слишком» – и я не выдержал.
– Откуда ты всё знаешь?!
Такое изумление – сродни одобрению: ещё очко в мою пользу.
– Я ведь не всегда был замом по строительству… Начинал
с «мальчиков на побегушках». И бегать приходилось далеко. До Земли – и дальше…
– Понятно. Извини.
– Так, вот. Архангел Начала – генерал-майор – имеет эполет с одной полоской…
– Типа наших сержантских «лычек»?
– Что-то вроде того… Архангел Власти – генерал-лейтенант – с двумя. Архангел Силы – генерал-полковник – с тремя. Архангел Господства – генерал армии – с одной широкой вертикальной.
– Как у старшего сержанта?
– Ну, сравнил! Разве что – внешне… Ну, и Надъархангел…
– С одной широкой горизонтальной – как у старшины?
– Ошибаешься.
Мафусаил невозмутимо отклонил подсказку.
– Надъархангел – маршал, по вашему – имеет на тунике два эполета: по одному на каждом плече.
– Великолепно!
Как приверженец иерархии и порядка, я не скрывал восторга от услышанного. Всё просто и понятно! Как на Земле! Не то, что в Библии и апокрифах: наворотили, понимаешь… Чёрт ногу сломит! И архангелам – какая обида! Они «тянут лямку» – а их «в третий класс»! Как – мордой в «это самое»!
– А куда дели прежних носителей чина? Перевели «в низшую лигу»?
– Угадал.
Мафусаил был феноменально невозмутим.
– В процессе реформы все «именные» ангелы были понижены в чине. До рядовых. Но обратный путь никому не заказан: поднимайтесь!
– А как же – серафимы и херувимы? Нехорошо было бы их обижать: такие люди…
– Браво! – похлопал в ладоши Мафусаил. – Очко – в твою пользу.
– Не понял…
– Считай, что для серафимов и херувимов ты уже – почти свой.
Теперь я понял.
– Ты хочешь сказать, что…
– Да, – «дружески поддержал» меня провожатый. – В раю каждое слово тут же становится достоянием Службы безопасности и лично Господа.
Вот так, сюрприз! Как прикажете работать в таких условиях?!
– Зачем – столько «прослушек»?
– Никаких «столько»: весь рай – одна сплошная «прослушка».
– И нигде…
Я повёл глазами по кустам и деревьям. Мафусаил помотал головой.
– Нигде! Но ты не бойся: «там»…
Совсем как на Земле, он закатил глаза кверху.
– … умеют отделять «зёрна от плевел». Ты был сейчас искренен – и это тебе зачтётся. Что же до твоего вопроса о серафимах…
– И херувимах, – тут же подсказал я. Не то эти меченосцы обидятся и дезавуируют симпатию.
– … и херувимах… Товарищи сохранили маршальские эполеты.
Однако равенство в чинах не уравнивает их в должности с Надъархангелом.
– Министры без портфелей?
– Хорошо определил! Мы здесь не додумались! Кстати, ещё очко в твою пользу: товарищам явно понравилось твоё определение.
– Уже?!
Я начал выкатывать глаза – но тут же закатил их обратно.
– Ах, да: «прослушка»!.. Но – почему?
– Потому, что они – лишь телохранители плюс «глаза и уши» Господа. Согласись, что «министр» звучит лучше «телохранителя»!
Ещё бы я не согласился!
– Так, с херувимами ясно. А серафимы?
– Ну, ты же знаешь, что серафим весь исполнен очами?
– Читал.
– Поэтому серафимы – это отдел агитации и пропаганды плюс Служба безопасности: надо же как-то использовать их многоглазие? Но СБ идёт совместительством. По основному месту работы все они – дирижёры. Хоровых секстетов. Ну, а херувимы – личная охрана Господа.
«Ну, „не господа положения, но по положению – господа“. Надо будет учесть на будущее: может пригодиться».
– А какая должность у Надъархангела?
– Заместитель Господа по общим вопросам.
Надо было только слышать, с каким благоговением к должности озвучил её Мафусаил! В его голосе было всё: и уважение к носителю титула, и пренебрежение к себе, сегодняшнему, и мечты о себе, завтрашнем. Словом – всё то, что поэт определил фразой: «Надежды юношу питали…».
– И если бы Господь не был ВВВ…
– ???
– Вездесущим, Всесведущим и Всесильным, а ушёл бы, например, в отпуск, или заболел, Надъархангел исполнял бы его обязанности.
– А можно узнать фамилию?
– Его Святейшество Надъархангел Иегудиил. В переводе: «хвала Божия».
– Звучит!
Как-то незаметно для себя я и сам исполнился уважения к титулу и его носителю. Наверно, потому, что я, пусть и молодой человек – но старой закалки. Правильной: деспотически-тиранической.
– И созвучно имени Иегова – что тоже немаловажно. Для Заместителя Господа.
– Соображаешь, – почему-то позавидовал мне Мафусаил. «Почему-то» разъяснилось тут же. – Похоже, скоро придётся записываться к тебе на приём…
– Скажу секретарше, чтобы тебя пропускала вне очереди! – не остался я в долгу.
Посмеялись.
– Ну, а остальные товарищи?
– Остальные архангелы в чине генерала: Уриил, Салафиил, Рагуил, Сариил, Иеремиил, Фануиил, Варахиил, Эммануил, Рафаил, Гавриил, Михаил. Всего двенадцать.
– Как апостолов?
Мафусаил поморщился.
– Извини.
Я как-то сразу понял, что – «лыко – не в строку…». Я ведь ещё не знал, что «пресвятые» апостолы здесь и за людей… пардон: и за рядовых ангелов не «канают». Хотя их и взяли на небо: Господь одно время надеялся на то, что из этого выйдет хоть какой-то толк. То ли их готовили к обратной заброске на Землю, то ли – инструкторами в здешнюю разведшколу. Преподавать работу с душой человека. Но это не Господь ошибся: апостолы не оправдали доверия.
– Никаких аналогий! – категорически отрезал Мафусаил: забыл, что минуту назад собирался ко мне на приём. – Да и двенадцать – это не сразу. Когда-то было четверо. Потом – семеро. А потом увеличился объём работы.
