Читать книгу: «Изгоняя дьявола», страница 5

Он резко встал. Почему все было так хреново? Он вернулся в гостиную. Нужно было выпить виски.

– Почему?

Он так ее любил.

–Почему?

Это терзало его хрупкую душу, но на секунду прислушавшись к безумной логике, Никон пришел к выводу, что его тело тоже нет смысла жалеть.

С диким ревом он разносил вдребезги гостиную, как потерявший терпение хулиган. Кулаками и ногами он колотил беззащитные стены и мебель. Он отвел правую руку назад и от стены отвалился большой кусок штукатурки. Он схватил восточную лампу со стола и швырнул ее через всю комнату. Он со злостью кинул мраморную пепельницу в декоративную пластинку на стене, и они обе разбились. Тяжело дыша, промокнув насквозь от алкогольного пота, он схватил платиновый диск и разбил его, разбросав повсюду осколки. Битое стекло сверкало на полу, как песок на солнце. Сколько бы номеров Никон не разносил за время своей карьеры, он никогда не ломал гитары. Это было строжайшим табу до сегодняшнего дня. Он подошел к выстроенным в ряд гитарам, схватил Стратокастер за гриф, размахнулся и стал колотить корпус, пока тот не превратился в щепки. С каждой сломанной вещью, Никону становилось немного лучше. Он подошел к другому платиновому диску, приготовился и разбил стекло правым кулаком. Кровь полилась из руки, застрахованной на крупную сумму.

Он схватил бутылку пива из бара и с жадностью начал пить. Жидкое лекарство согревало его вздымающуюся грудь и обезболивало кровоточащую руку, на некоторые раны которой, нужно было бы наложить швы. Он включил радио. Это была единственная безопасная радиостанция, так как на ней никогда не ставили его песен. На этом радио играли только песни 60х годов. Во время рекламы он сходил на кухню за еще одним пивом. По радио говорилось о сети музыкальных магазинов и в качестве рекламы, поставили его песню "Наша любовь". Его глаза защипали, но слез не было, так как Никон понял, что где бы он ни был, нельзя спрятаться от самого себя. Как будто выполняя свою работу, он подошел к проигрывателю, взялся за приемник и дернул обеими руками. Потребовалось несколько сильных рывков, прежде чем погасли лампочки. Держа в руке приемник, Никон спотыкаясь пошел назад, разрывая провода и ломая одну из больших колонок. Обезумев и задыхаясь, Никон подошел к огромной раздвижной двери, ведущей на балкон. Он случайно уронил приемник и повернул щеколду, запирающую тяжелую дверь. Свежий воздух наполнил его легкие. Прохладный ветерок, казалось, придавал Никону сил, когда тот вышел на балкон и посмотрел вниз. Его фиалетово – бордовый спорткар сверкал на парковке прямо под ним. Никон поднял приемник, вытянул его за перила балкона и прицелился к машине. Несколько секунд поразмыслив, правильно ли он держит руку, Никон разжал пальцы. Стекла разлетелись во все стороны, когда приемник ударился о лобовое стекло машины и провалился внутрь. Никон вернулся за пивом, от которого его отвлекли, и дернул дверцу холодильника со всей силы. Она открылась с грохотом и несколько продуктов полетели на пол. Дверца болталась на одной петле. Никон взял пиво, отпил половину и, как накачанный бейсболист швырнул банку в свою коллекцию гитар, едва промазав по своей любимой. Он схватил еще одну банку из испорченного холодильника, и его взгляд вернулся к гитарам.

Его гитары были как приемные дети, он любил каждую из них по-своему. Некоторые гитары хранили определенные воспоминания, каждая из них могла творить магию. Это была та способность, которую Никон уважал и которой больше всего восхищался в этих гитарах до сегодняшнего дня. Теперь, как бы он не любил какую-либо гитару, какой бы ценной она не была, он хотел чувствовать только боль. Он дарил миру музыку, очень хорошую музыку и просил в ответ малого. Немного пространства для творчества и душевного спокойствия. Вместо этого у него было материальных благ больше, чем он мог бы когда-либо использовать, денег больше, чем он мог бы сосчитать, и совершенно ничего из того, за что стоило бы бороться. Совсем недавно он бы дрался насмерть за все это. Теперь, когда у него было все, он хотел все это отдать. Вид сверху был не таким живописным, как он представлял. То, что он считал своим творческим самовыражением, продавалось звукозаписывающими компаниями за деньги. Он быстро расстался с иллюзиями относительно этой системы, но что еще он мог делать? Без музыкальной индустрии он не смог бы делиться своей музыкой. Как бы усердно ему не пытались объяснить это, для него ноты никогда не приравнялись бы к долларовым знакам. Он делал музыку, потому что это давало ему ту отдушину, без которой дальше ничего не было. Он писал музыку для людей, писал для себя.

В пьяной истерике, Никон собирался уничтожить все свои гитары. Если бы не эти гитары, никаких проблем бы не было. Он решил оставить любимую гитару напоследок. Он жадно глотнул пива. В ярости он схватил редкую модель Телекастера и ударил ее о кофейный столик, разбив и то и другое. Затем он поднял Лес Пол и, размахивая им как бейсбольной битой, разбил лампу и несколько других предметов, пока не отломился гриф.

– Дерьмо, дешевое дерьмо, – ворчал он.

Он услышал какой-то стук. Это что же, в его голове играл ударник? Потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это один из соседей стучал в стену.

– Что, громковато для вас, а? – закричал Никон в сторону стука. Стучать не перестали.

– Вы меня выводите, козлы!

Тук-тук-тук-тук-тук.

– Черт возьми, я вас предупреждаю! – сказал он.

Тук-тук-тук-тук-тук.

Никон вошел в спальню и приблизился к ночному столику. На столе лежала пачка Мальборо. Он взял сигарету и закурил. Сделал глубокую затяжку и прислушался к тому, что творилось вокруг. Пепельница была переполнена окурками, поэтому он положил сигарету на стол. Никон старался избежать конфликта, но ублюдок сосед не успокаивался. Никон подошел к сейфу, вытащил пистолет и вышел из спальни.

– Ну что, говнюк, хочешь поиграть в игру?

Тук-тук-тук-тук-тук.

Бах-бах-бах!

Он сделал три выстрела в стену. Стук немедленно прекратился. Он прицелился в один из платиновых дисков на другой стене и разнес сверкающий круг на осколки. Он прицелился в телевизор и отправил его на тот свет. Оставалась одна пуля. Он держал посеребренный пистолет с благоговейным трепетом. Всего-то и надо один раз нажать на спусковой крючок. Идея самоубийства ему понравилась. Может быть, в следующей жизни ему все удастся сделать правильно. Закрыв глаза, он медленно поднял пистолет. Спусковой крючок дразнил его окровавленный палец. Дуло приятно холодило висок. Подготавливая себя, он снова открыл глаза. Перед ним, словно посмеиваясь, стояли еще два Лес Пола.

– Могу я хотя бы умереть достойно? – вопрошал он, когда ярость стала снова его охватывать. Он не мог даже покончить с собой без музыкального сопровождения. Трясущейся рукой он ударил одну из гитар. Деревянные обломки разлетелись во все стороны. Он проделал большую дыру в гитаре, а потом отошел, чтобы посмотреть на свою работу. Гитара была окончательно сломана, но этого было недостаточно. Он поднял обломки и кинул их в стеклянную дверь. Никон подошел к краю балкона. Внизу небольшая толпа собралась вокруг разбитого шикарного автомобиля.

– Кто-нибудь хочет автограф? – спросил он, выбрасывая разломанную гитару.

– Погодите, погодите, у меня есть еще один подарок! – заорал он и вбежал в спальню.

Его тяжелые шаги стряхнули сигарету, которую он забыл на ночном столике. Она тлела на густом ковре. Никон порылся в сейфе, выгреб охапку стодолларовых купюр и выбежал назад на балкон, прежде чем его зрители могли бы разойтись и пустил деньги по воздуху.

Несколько осторожных зрителей отступили, но как только стало понятно, что это было конфетти из банкнот, они ринулись вперед. Никон помахал небольшой толпе рукой и вернулся в квартиру.

Оставалась одна гитара.

Он посмотрел на прекрасные цвета Лес Пола. Его правильно называли «Солнечным лучом». На этой гитаре были золотые узоры и позолоченные звукосниматели. Из всех гитар она нравилась Никону больше всего. Эта гитара была первой, которую он купил. Именно на этой гитаре он написал музыку к «Наша любовь». Он подошел к ней с осторожностью и уважением и осторожно поднял ее. Он сел на пол. Успокоившись, он был рад, что не разбил эту гитару. Его правая рука сильно болела, но он хотел поиграть. Кровь капала с руки и стекала по корпусу гитары. Никон увлеченно смотрел на это. Какую бы дозу он не принял, его пальцы никогда предавали его, а эта гитара всегда отвечала на его зов. Он начал наигрывать что-то, напоминающее Хендрикса, и вдруг резко остановился. Что-то потрясло его в последнем аккорде, и он не мог продолжать. Этот аккорд смутно напомнил Никону проигрыш в «Наша любовь». Глубоко вдохнув, он частично вернул себе спокойствие. Он был лишь талантливым малым, который умел быстро перебирать пальцами по струнам. Он начал наигрывать одну из своих любимых мелодий, несмотря на то, что гитара не была подключена, Никон слышал ее очень хорошо. Он сыграл последнюю ноту и задумался. Раньше он любил ощущать инструмент в своих руках. Он любил заставлять струны оживать. Он любил просто держать эту гитару. Тут ему пришла мучительная мысль о том, что он также любил обнимать Маргарет. Он быстро поднялся и отбросил гитару. Она приземлилась с громким звоном.

Он невыразительно взглянул на гитару и подумал об Маргарет. Они обе дали ему столько счастья…

Он схватил почти пустую бутылку виски и допил остаток. Бутылка тихо выскользнула из его руки. Очень пьяный и сильно под кайфом, он шатаясь подошел к пианино. Огонь от сигареты, тлеющей на ковре в спальне, добрался до пухового одеяла. Одеяло вспыхнуло, и пламя быстро распространилось по комнате. Разбросанная одежда загоралась…

Всего несколько часов назад о жизни Никона, неважно насколько он был несчастен, большинство людей могли только мечтать. Все это было иллюзией, он был частью попсовой элиты, своеобразным героем. Сейчас он стал самим собой, и ничто его не волновало. Он чувствовал шипы, врезающиеся в его сердце, и впервые за долгое время снова ощутил себя человеком. Он притуплял свои чувства, он вредил своему здоровью и личностному росту, погрязнув в пороках. Он ослепил себя, потому что боялся осознать, что его целью и его даром было умение быть честным с собой. И единственными моментами, когда он понимал эту глубокую истину, были те, когда он играл музыку. Он тихо нажимал на клавиши, и из-под его пальцев текла мелодия. Его рука сильно болела, но он не останавливался. С каждой нотой, каждым аккордом, с каждым новым звуком его внутренняя боль немного утихала. С каждой нотой он сливался с музыкой. Сильно вспотев, Никон почувствовал сзади какое-то шевеление. Он старался игнорировать его, насколько это было возможно. Наконец, он обернулся и увидел огромные языки пламени, вздымающиеся из его спальни. Сначала он подумал, что это галлюцинация, но огонь был обжигающе реален и к тому же двигался в его сторону. Его любимая гитара уже догорала. Он хотел спасти ее, но не мог. Он решил не прерывать музыку, но каждый раз, когда он нажимал на клавиши, на них отражалось алое сияние. Он не обращал внимания на маленькие красные капли, стекающие по его длинным пальцам. Израненные вены выступали на его руках, по лицу бежал пот. На какой-то момент он почувствовал, что дьявол Вуэльзивул покинул его. Он собрал волю в кулак и стал петь «Наша любовь» своим обычным грубым голосом. Ему никогда не было настолько наплевать. Пока огонь поглощал квартиру, Никон ни разу не закричал и ни разу не сфальшивил.

… Его спасли, Никон был весь в шрамах, он был просто неузнаваем.

Шло время. В один из дождливых и солнечных дней, он увидел посреди неба Радугу и подумал о своей матери. Он поднял руки к небу и прокричал

– Матушка, возьми меня к себе, я устал на этой земле жить. Его мать (богиня легкокрылой радуги Эрида, дочь богини ночи Никты), услышала его и сказала,

– Прости меня сынок, я даже не могу спуститься к тебе*, слишком большой грех мы совершили с твоим отцом. Я превращу тебя в ангела ночи, в Неонового ангела. Ты сможешь видеть Маргарет, но ты не сможешь с нею говорить.

* (Бог греха, Сокар, запретил матери Никона встречаться со своим с сыном, который являлся и сыном Дьявола. Хотя сам Сокар, постоянно пользовался услугами Дьявола, его сила – проявлялась через функции Дьявола, через зависимость от материального мира (деньги, соблазны, искушения) и погружение в иллюзии. Сокар, бог лжи, огня и греха – создатель мира иллюзий, является хранителем входа в царство мёртвых. Он показывал умершим подземные пути, ведущие в потусторонний мир.)

Квитка

Дьявол должен был появиться через неделю, Никон решил воспользоваться этим пробелом.

Он написал Маргарет записку и положил в конверт:

Для той, которую можно ждать вечно…

От того, кто готов ее ждать.

 
Ты – Альтаир, среди всех созвездий, Ты Ниагара иссохших вод,
Я бы чертил карту мира, Цельсий, От твоей шеи до хрупких ног.
Я без тебя, вероятно, – камень, Вроде и жив, но скорее мёртв. Я возвратился сквозь сотню далей, веков и эпох.
(Никон, а теперь Неоновый ангел)
 

Получив это письмо, Маргарет опешила, – Откуда он вернулся, кто он, Никон – Неоновый ангел?

Она чувствовала себя совершенно беспомощной. Словно в кинотеатре, фильм окончился, зажегся свет, и все вышли из зала, только она продолжает сидеть, пытаясь понять, что случилось.

Она пыталась себя успокоить, – Люди не столько хотят ласки, сколько направления. Твердой руки и убежденности, что все будет хорошо. Даже в свои самые тёмные, самые жизнеотрицающие и пессимистичные минуты все, что хочет каждый человек, это наоборот убеждения, что жить стоит и что лично у него все будет хорошо.

Никон начал понимать, – Она вообще не помнит меня, но почему? Он решил разобраться и последнее письмо легло, прямо на колени Маргарет…

У нее похолодело сердце от ужаса, – Он призрак, теперь все ясно.

Никон писал: Маргарет, ты меня забыла, я не знаю, что стало с тобой, но я думаю, что ты находишься под влиянием Вуэльзивула, ничего ему обо мне не говори, верь мне, я твой, теперь уже бывший возлюбленный, и я сделаю все, чтобы вернуть тебя. Попроси у Вуэльзивула, Книгу странствий, скажи, что тебе скучно и ты хотела бы, путешествовать во времени, эта книга будет нужна, чтобы доказать, что я твой «бывший», письма мои сожги. Я вернусь…

Маргарет, не зная почему, верила ему, этому молчаливому призраку, по имени Никон и написала ему:

 
Не пропадай, пиши Средь суматохи дел
Всегда есть место чуду Я не помню тебя Но я
Никогда-никогда тебя не забуду.
 

Взяв книгу странствий у Вуэльзивула, Маргарет отправилась в 2121 год.

2121 год, лето, температура 69 градусов по Цельсию, глобальная жара, люди ходят в скафандрах с искусственным охлаждением и кислородом, они выбирают себе искусственного партнера по параметрам, которые подходят именно им. Физиологические параметры, параметры красоты лица, роста, веса, характера и так далее. Всё закладывается в программу и выходит искусственный живой человек, практически не отличающийся от настоящего человека.

Маргарет быстро смекнула, что можно вычислить по книге странствий, их забытую любовь с Никоном. Ниточка потянулась и вместе с забытой любовью, всплыл и обман Вуэльзивула, о том, что на самом деле, не он ее спаситель. Для начала Маргарет в отместку дьяволу решила сделать искусственного Никона и демонстративно заняться с ним любовью. Программа 2121 года помогла ей сделать Никона и теперь она учила его, по книге странствий, по примеру той прощальной жаркой ночи с настоящим Никоном, как стать хирургом женской души и мастером виртуозных сексуальных секретов. Никону – 2, не составило труда запомнить все. И теперь Маргарет по ночам спала вместе с ним.

В ту полнолунную ночь… словно что-то взбунтовалось в Маргарет, словно чертенок внутри, ей шептал: «Ну же, давай, покажи на что ты способна!» И она заявила дьяволу, что хочет расторгнуть с ним договор.

Продолжение в следующей книге.

Рассказы в стихах о любви

Любовь – это великая блажь, которую дарует нам бог и блажен тот, кто на божьем суде, с гордостью сможет сказать, что он любил на этой земле.

Начнем с того, что все женщины на свете, достойны любви и уважения. Эта песня написана всем женщинам на свете. Пусть им улыбается удача и вечер – волшебник дарит сказки.

Волшебник – вечер

 
Зима за ночь примерила Одела платье белое И пригласила в гости снегирей Им хоровод устроила Достала снег из сундука И закружила белую метель И все теперь бело вокруг Привет снежок мой старый друг И снова людям радость даришь ты Искринками посеребрил От холода собой укрыл Ты в парке запоздалые цветы Мы встретились по осени В хрустальный вечер с просинью Наверно лучше красок в мире нет Моя любовь последняя Израненная сплетнями Также чиста как этот первый снег Вот свечи зажигаются И губы губ касаются Волшебник вечер сказку в дом принес На нас глазами синими Покрытый белым инеем Глядит в окно завистливый мороз.
 

По иронии судьбы самые первые стихи были написаны женщине, которая не хотела брать от меня букет цветов. Меня это заело. Я решил написать ей стихи, в которых я нарисовал букет цветов на окне и подарил ей эти стихи. Она была очень изумлена, но скорее всего, был изумлён я, глазами этой женщины, когда она прочитала эти стихи. Был маленький шок у нас обоих. Так родилось новое направление в моей жизни – поэзия.

Вот эти стихи, ставшие потом песней:

На морозном налете стекла, он букет алых роз рисовал

 
В твоем подъезде на окне зимой
Морозом заколдованном
Стихи написаны тебе и розы
На льдинках нарисованы
Слова лишь можно разобрать едва
Но ясно все до боли
Кто рисовал тебе букет вчера
Тобою явно очарован
Припев:
Он добавил в букет, ярко-розовых лент
И раскрасил его в самый праздничный цвет
Был букет тот из сказок, на стекле у зимы
И ласкали лучи, алых роз лепестки
Вчера, когда ты с ним прощалась
На лестнице парадной
Он долго мямлил
Не решаясь
Сказать о самом главном
А может быть река любви
Так широка, что можно
Лишь написать, нарисовать
Всё остальное сложно
Припев:
Когда откроешь двери ты
Чтоб выйти в утро зимнее
Увидишь на окне цветы
Блестят в морозном инее
Их ты увидев, всё поймёшь
Кто о тебе мечтает
Ну а букет и рифмы слов
До вечера растают
 

Как-то она мне заявила. Что выйдет за меня замуж, если я стану миллионером, на что я ответил шуткой: "Когда я стану миллионером, ты уже состаришься, а я люблю молодых. Она съязвила: "Ну, я тебе припомню." Следующая песня – тоже написана ей:

Скрипач

 
Вот скрипач взмахнул рукою
Дрогнул волос на смычке
Я подошёл и пригласил тебя на вальс
Как в чудесной сказке руку
Ты протягиваешь мне
И мы в зал выходим танцевать
На морозе снег кружился
Как шаман среди зимы
Заставляя сбыться все мои мечты
И за окнами на стёклах
Кто то чудо сотворил
Разрисовывая белые цветы
Припев:
Вот танцуем мы и в унисон стучат сердца
Ведь так давно ждала тебя, моя душа!
Всё свершилось в танце этом
И как будто в забытьи
От восторга мы смеялись невпопад
А скрипач тот был волшебник
Он сюда на пригласил
И смычком коснулся наших струн в сердцах
И в глазах твоих блестели
В отражении огни
Утопая средь прозрачной синевы
Мы не просто танцевали
А летели в танце мы
Над Землёю, словно две звезды
Припев:
Вот танцуем мы и в унисон стучат сердца
Ведь так давно ждала тебя, моя душа!
Постепенно зал пустеет
Время за полночь давно
Исчезает и людская суета
Близко сердце твоё бьётся
И расскажет мне оно
Что с моим стучать готово навсегда!
Припев:
Вот танцуем мы и в унисон стучат сердца
Ведь так давно ждала тебя, моя душа!
 

И эта песня тоже ей написана, мы познакомились в ресторане и потом долгими, долгими зимними вечерами и ночами беседовали

там о жизни.

Вечер

 
В городских переулках мне встретился вечер
И со мною обнявшись, зашел в ресторан
Он так сделал, что будто случайно, тебя я там встретил
Ту, которую раньше во сне я встречал
Припев:
Ветер, где же, ты где, бродишь все одиноко
Или сказки свистишь для подружек берез
Ты попробуй напой эту песню со мною
Ведь ты знаешь о том, что такое любовь
Мы с тобой до рассвета о многом болтали
Голос твой полушепотом околдовал
На тропинках души, он добрый и нежный
Ключ забытый нашел и душа распахнулась моя
Припев:
Ветер, где же, ты где, бродишь все одиноко
Или сказки свистишь для подружек берез
Ты попробуй напой эту песню со мною
Ведь ты знаешь о том, что такое любовь.
 

В 15 лет, я познакомился с Натали. Мне было 15 лет, а ей 14. Я влюбился, как мальчишка. Мальчишкой я и был. Трепетно, бесповоротно. Но объясниться в любви, конечно же, я не мог. Не хватало ни опыта, ни выражения чувств. Мы танцевали вечером на танцах медляки. Была замечательная композиция группы Тич – ин, называется Im alone, что в переводе – Я одинок. Мы часто с Натали танцевали медляк. Я написал песню про эти танцы.

Любовь в первый раз

 
Я, в догорающий вечер далекого детства…
Я, в догорающий вечер далекого детства
Войду и увижу наш летний сад
Там, как и прежде
Влюбленные в медленном танце кружат
Старый мотив, как тогда, заиграл на площадке
Вернувшись, из прошлых забытых грез
Нам по 15 опять
И тебя, старый вальс вновь принес
Припев
И так ярко для тебя, с неба падала звезда
Вечер бархатный обнял за плечи нас
И не верилось тогда, что с тобой танцую я
Надо же было, так влюбиться в первый раз
Все повторилось, как сон и те двое обнявшись
Все кружатся в танце, тех юных лет
Я ухожу
И они провожая, мне машут вслед
Припев
И так ярко для тебя, с неба падала звезда
Вечер бархатный обнял за плечи нас
И не верилось тогда, что с тобой танцую я
Надо же было, так влюбиться в первый раз.
 

По иронии судьбы, оказалось, что мы с Натали учились в одной школе. Но, она была младше на класс. Мы пересекались на переменах в одной и той же аудитории, мы выходили, а они заходили в класс и наоборот. Не хватало времени. И смелости. Для разговоров. Все заканчивалось приветствиями. И вот однажды, когда я шёл на репетицию в ансамбль к своему отцу на работу (там был вокально-инструментальный ансамбль, созданный механиком. Он играл сам на «ударнике». А мне было всего 15 лет, это был 7 класс. По дороге я встретил Натали. Была осень. Она шла в ярко – оранжевой куртке. Это врезалось в память, впоследствии, я написал ещё одну песню про эту встречу. А в 8 классе, к ним в класс пришла новенькая. На физкультуре я сразу ее заметил. У нас уроки были в одном зале. Оказалось, что Элен живёт в соседнем доме. Приехала из другого района города. Началась весна и в один из вечеров, во дворе мы познакомились с Элен. Начался бурный, но короткий роман… Мы стояли в подъезде до 4 часов утра и целовались. Я сказал, что приду завтра к ней домой, днем и мы продолжим наш разговор. Но, учительница сказала прийти на отработку после обеда, и здесь я допустил роковую ошибку, я не пошёл к Элен, а вечером, когда она уже подходила к нам, мы сидели на скамейке: несколько ребят и две девчонки, одна из девчонок вышла навстречу Элен и что-то сказала, Элен нахмурилась. Я быстро встал и хотел подойти, было ясно, что эта девчонка её оскорбила, она явно не хотела, чтобы Элен была с нами, потому что своей красотой она легко затмевала остальных девчонок и к тому же, Элен не была их подругой. Тут один из пацанов старше меня сказал, пусть разбираются сами, я промолчал. Это было моей второй ошибкой. После этого все закрутилось, время летело, лето промчалось и я так и не смог больше встретиться с Элен. Она связалась с другой компанией, и мы уже не пересекались. Я потом видел Элен несколько раз, но подошёл лишь однажды. На серых глазах у неё были прозрачные капли или мне показалось, они были похожи на море. Слова застыли у меня в горле… Вот песня о той встрече:

Твои глаза

 
Ты была той красивой мечтою
Разве знал я, что счастье – миг
Я не знал, что так может быть больно
Жить без тебя и любить
Как же так получилось и прочь
Ты уходишь от меня
Люди очень бывают жестоки
Ревность очень бывает зла
Припев:
Проходят дни, и вечера, так без тебя одиноки
Круг не разорвать, кусая губы в кровь
А с высоты, навзничь упав, вдребезги расколовшись
Но живая стонет любовь!
Пасмурным днем встретил тебя
Я так хочу что-то сказать сейчас
Твои глаза, как в море гроза
И в этом отчаянье, тонут обломки фраз

Припев
Проходят дни, и вечера, так без тебя одиноки
Круг не разорвать, кусая губы в кровь
А с высоты, навзничь упав, вдребезги расколовшись
Но живая стонет любовь!
 

Это, одна из первых песен:

Новый год

 
Новый год
Как волшебник пришёл зимней ночью
Снег загадочно светит
Своим серебром
И надежды сбываются
В час Новогодний
Если веришь в мечту
Не смотря ни на что

Припев
Старый год проводили
Он в синей дали уже где то
Вспоминая о лучшем
Ещё раз вослед поглядим
Как ворвалась любовь
В раскалённое жёлтое лето
Сердце будет хранить
Словно порох сгоревшие дни

Отыграли куранты
Московские дружно
Мы поднимем бокалы
Поздравим друзей
Чуда ждём в Новый год
Ведь оно всем так нужно
И душа торопит
Сказку детства увидеть скорей

Припев
Старый год проводили
Он в синей дали уже где то
Вспоминая о лучшем
Ещё раз вослед поглядим
Как ворвалась любовь
В раскалённое жёлтое лето
Сердце будет хранить
Словно порох сгоревшие дни

Чтоб дела Ваши были
С мечтою в ладу
Для желаний больших
Сердце пусть не остынет
Пусть удача Вам светит
И в Новом году
Как и в прошлом она
В трудный час не покинет!

Припев
Старый год проводили
Он в синей дали уже где то
Вспоминая о лучшем
Ещё раз вослед поглядим
Как ворвалась любовь
В раскалённое жёлтое лето
Сердце будет хранить
Словно порох сгоревшие дни!
 

Баллада о ангеле

Ангел рассказывает про свою любовь: "…даже апостол Пётр, который со мною на Вы, не мог мне возразить, потому что знал, как я люблю путешествовать по миру…

…долгие путешествия по земле сводили на нет, все мои усилия сблизиться с кем-то по настоящему, по земному, и я придумал себе легенду мужчины, который разведен и живет с мамой…"

Первая песня одинокого ангела, поющего про белую черемуху, которая, как и он, ждет и мечтает о своей любви:

 
Будут до рассвета, звезды мне мигать
И спустившись, в темноте подглядывать
Как мне май-шарманщик будет обещать
Будто всё исполнит, что загадано

А черёмуха белая за моим окошком
Как девчонка свесила сережки
И теперь всю ночку молодой листвою
Шепчет мне про свой непокой

Вот уже и май шарманку отыграл
И листва слетела с той черёмухи
Только я свою любовь, так и не встречал
Видно шла другой дорогою

Две звезды шалуньи, мне в глаза глядят
Как ручные на плечах качаются
Ворожбой своею, мне помочь хотят
Они знают, что мечты сбываются

Жаль цвести черёмуха в декабре не может
Но стоит, вся белая, за моим окошком
И метель свистит, ей свои секреты
Что любовь придёт зимою этой!
 

Вторая песня ангела, встретившего и потерявшего любовь:

 
Я в ночь с больной, дурною, пьяной головой
Пошёл искать себе покой
Толкнул калитку, чтоб тебя там встретить
Красивую, как лебедь белая зимой

Пойми, я в жизни не встречал, такой, как ты
И глаз таких, что нежностью полны
Проходит ночь с тобой, как сон мой
И я читаю тебе лучшие стихи

Готовил эту встречу, случай нам давно
Чтобы влетела в душу, как в окно
В ту ночь, моя любовь
Ну а метель – подруга
Нам пела песни снежные свои

Еще темно и небо ставни
Не хочет рано открывать
Я буду долго на прощанье
Тебя ласкать и целовать

Зима, своей рукой: обожжет, погладит
Проводит белой вьюгою домой
И всю дорогу, где-то там, под небесами
Твердит: "Ты мой, ты мой!"

Пленённый страстными очами
Каких забыть нельзя вовек
Я видел сказочные дали
Свои стихи читал тебе

И все, что кроме, расплывалось
Мы были в царстве волшебства
Лишь тени, что в клубок сплетались
В эпоху сказок у седого Рождества.
 

Третья песня ангела, увидевшего любовь в сумерках:

 
Пасмурным днём
Солнца мы ждём
Ловим жадно лучи
Пасмурным днём
Верим и ждём
Ищем своей любви

Вот и она
В город вошла
И по бульварам идёт
Робка и хрупка
Светится вся
И может разбиться легко

Краски свои
Синий мотив
Сумерками разложил
Чтобы она
Стала смела
Светом своим осветив!
 

Четвертая песня ангела – любовника:

 
Любовник Ваш – «басота» и к тому же, бабник
Но Вам плевать, совсем другие ставки на кону
Сегодня он придет – тщеславный
Что сливки, все таки, снимать ему

Он насмехается над Вами и «Вермут» хлещет стаканами
Хамит ревнуя, он любитель грубых ласк
Но Ваше сердце ввысь взлетает, безумно любит и прощает
Когда он, как Пьеро, поет для Вас

Припев
Он любит Вас, как ни крути, а это значит
Что к этим чувствам не пристанут ложь и грязь
Любовь останется любовью, конец придет и перепоям
И снова он споет для Вас

Любовниц многих он забросил
Повеса и культурно скажем ловелас
Забыл, как дамам головы морочить
И дрогнул сердцем, когда встретил Вас.
 

Ангел продолжает искать свою любовь и сетует: " Как дальше жить на этой земле?"

(Но, как известно, именно в минуту отчаяния и начинает дуть попутный ветер)

"…Танцы заканчивались. Я сказал себе, в отчаянии, что я здесь в последний раз, ну нету для меня подходящих женщин. В этот самый момент появилась она, стоявшая, скорее всего, ожидающая чего-то. Я подошёл и пригласил её потанцевать, мы разговорились. Оказалось, не напрасно, было видно, что она умеет не только танцевать, она – артистка. Я даже не сомневался, что все будет хорошо…"

Пятая песня. Ангел бережно хранит, тот танец в памяти, со своей Королевой:

 
Я в памяти храню тот вечер
Где – шумный зал и ты со мной
И первый медленный с тобою танец
И первый нежный поцелуй
И тихий шепот неземной
О боже, как был мир тогда прекрасен
Припев
Ты – Королева, Королева из волшебных снов
Моя любовь к тебе сильнее с каждым днем
И лишь с тобою кровь стучит, как в бубен у висков
Лишь с тобой одной, лишь с тобой одной

А если вдруг придет разлука
То ты не думай и не верь
Что разлюбил тебя моя родная
И даже через сто веков
Ты верь в один прекрасный день
Как солнца зайчик
Лучом к тебе вернусь, сверкая

А если безысходно ляжет карта
И не увижу твоих нежных глаз
Ты промелькнешь в сиянии заката
И голос твой и тихий шепот
Я в соло саксофонных фраз
Услышу, как и в первый раз
 

Шестая песня. Ангел, ночь, страсть и Королева:

 
Крыльями ангела нежно по коже
Он завернул ее в нежность свою
Дыханье по шее доводит до дрожи
И до мурашек, чуть слышно «Люблю»

И с влажных губ вдруг срывается стон.
Воздух не движется – он раскалён.
К чёрту запреты! Тела в унисон.
Этот порог уже пересечен.

Крепко за волосы, смелые ласки,
Руки по телу уже без опаски.
Прочь все сомнения – сброшены маски.
Тело нуждается в бешеной встряске.

Словно бы кто-то вдавил в пол педаль,
Мышцы в напряге – похожи на сталь.
Пульс учащается, бьёт по вискам
Начали. Горизонталь, вертикаль…

Ласки, касания, стоны и крики,
Перед глазами лишь яркие блики.
Одновременно рабы и владыки.
Губы оставят на теле улики.

Пол покачнулся и полная власть.
Близко предел и не страшно пропасть…
Нет, не любовь..
Это дикая страсть!
 

Седьмая песня ангела, скучавшего по своей любимой:

 
Посмотри в мои глаза
Губы тронь своей улыбкой
Там весь мир перевернулся
Как в калейдоскопе зыбкий

Ты мечтой была недавно
А сегодня ты – реальность
Слышу я, любви те звуки
Их красивую тональность

Припев
Пускай грозою налетает майский дождь
И вырастает серая стена
Будь со мною рядом
И скажи мне взглядом
Что не уйдешь ты никогда

По ночному городу проплывает облако
Я в такси воздушном к дому долечу
Только ночкой синею, быть вдвоем с любимою
Лучше, чем витать по небу, только одному
 

Восьмая песня ангела, вспоминающего о лете, которое он провел с любимой: