Читать книгу: «Верховный стратег. Роман», страница 4

3. Бургул и Эрлана

Соблюдая предельную осторожность, до Лабрассы я добрался без особых приключений. Рана понемногу заживала, и я уже не раз мысленно поблагодарил Бургула за чудодейственное снадобье.

В паре миль от столицы я остановился у околицы небольшой деревушки. Мне на глаза попался мальчишка лет двенадцати, и я подозвал его. На вид он выглядел шустрым и смышленым, как раз то, что мне и было нужно.

– Хочешь заработать две серебряных монеты, – спросил я у него?

– А то нет! – живо откликнулся мальчик.

– Ты хорошо знаешь Лабрассу?

– А как же! – кивнул головой он. – Мы с матерью чуть ли не каждую неделю там бываем! Наша семья выращивает овощи, вот мы и продаем их на базаре.

– Мне необходимо передать два письма моим знакомым. Один живет на Оружейной улице, а вторая на Цветочной, возле императорского сада. Найдешь?

– Спрашиваешь! – усмехнулся мальчишка.

– Тогда запоминай. Первого зовут Бургул гра Гул. Он, как ты понял, орк. Его дом находится рядом с Гильдией Кузнецов. Вот этот пакет ты отдашь ему лично в руки. Если Бургула не окажется дома, загляни в «Розу Ветров». Это недалеко, на соседней улице, и он там часто бывает. А второе нужно передать эльфийке Эрлане. Она живет на углу Цветочной улицы и Триумфальной площади. Запомнил?

– Запомнил.

– Если ты не найдешь ни Бургула, ни Эрланы, письма принесешь мне назад, а если разыщешь их, дождись ответа. Вот тебе серебряная монета. Вторую получишь, когда вернешься. Письма не перепутай.

– Не перепутаю, – успокоил меня мальчик. – Не в первый раз выполняю такие поручения.

– Ну, тогда беги. Я буду ждать тебя здесь.

Мальчик развернулся, и вприпрыжку поскакал в сторону города. Теперь мне оставалось только надеяться, что он найдет хотя бы одного из адресатов. Чтобы скоротать время, я приготовил себе завтрак, перекусил, а затем прилег отдохнуть. Спать мне не хотелось, а вот полежать после дорожной тряски очень не помешало бы.

Вернулся мой посыльный часа через три. По гордому виду мальчика я сразу понял, что успех сопутствовал ему. Это радовало, так как запасного плана у меня пока не было.

– Ну, рассказывай, – попросил я.

– Вот! – протягивая пакет, ответил он. – Письмо от госпожи Эрланы! Я сначала зашел к ней, так как к орку было немного боязно. Эльфийка оказалась дома, и, прочитав вашу записку, тут же написала ответ. Потом она спросила, куда я теперь. Я ответил, что мне еще нужно зайти на улицу Оружейников. А она спрашивает, не к Бургулу ли гра Гулу? Да, к нему, говорю. Тогда госпожа Эрлана и говорит: «Вот что, чтобы не терять времени, беги к тому, кто тебя послал, а Бургула я найду сама».

– Она взяла письмо для него? – спросил я.

– Да. А что, его не нужно было отдавать?

– Нет, все хорошо. Вот тебе обещанная монета и еще одна за то, что принес хорошие известия.

– Госпожа Эрлана уже дала мне монетку, – честно признался мальчик.

– Тогда ты тем более заслужил ее. Честный гонец высоко ценится!

– Спасибо, – покраснев, поблагодарил он. – А откуда Вы знаете, что известия хорошие? Вы же еще не читали письмо.

– То, что госпожа Эрлана в городе, уже хорошая новость, – ответил я. – Ну, ступай! Спасибо тебе!

– Это Вам спасибо, щедрый господин! – рассмеялся мальчик. – За три часа я заработал сразу четыре серебряных монеты! Если еще чего понадобится, я всегда к Вашим услугам!

Он поклонился, отбежал шагов на десять, а затем обернулся, расплылся в широкой улыбке и прокричал:

– А она очень красивая! Желаю удачи!

Я погрозил ему пальцем, а затем распечатал письмо Эрланы и начал читать.

«Йоран, милый! – писала она. – Рада, что ты опять здесь! Насколько понимаю из твоей записки, у тебя возникли серьезные проблемы? Ну что ты за шалопай такой! На минуту оставить нельзя! Обязательно вляпаешься в какую-нибудь историю! Ладно, не сердись, я шучу. Конечно же, помогу тебе и на этот раз. Бургула найду сама. Знаю, что он тоже здесь, в городе. Вместе что-нибудь обязательно придумаем. Жди нас завтра с утра в Оленьей роще.

Твоя добрая мамочка Эрлана».

«Эх, Йоран! – с грустью подумал я. – «Милый»! Такое обнадеживающее начало, и такой безрадостный конец – твоя «мамочка»!

И, мысленно обращаясь к уже убежавшему мальчишке, со вздохом добавил:

«Нет, паренек! Удача мне и на этот раз не светит! Спасибо, конечно, за добрые пожелания, но ничего у нас не выйдет!».

Через два часа после восхода солнца на дороге, которая была видна из Оленей рощи как на ладони, показалась длинная телега. Даже издали в ней можно было различить могучую, но нескладную фигуру орка. В телеге что-то лежало, прикрытое большим куском мешковины. Эрланы рядом с Бургулом не было, но я и не ожидал, что они приедут сюда оба. В моем случае, чем меньше народу, тем больше шансов не попасться на глаза соглядатаям ордена. Да и представить себе красавицу-эльфийку в этой жалкой колымаге мне тоже было очень трудно.

Как только телега заползла в рощу, я вышел навстречу орку.

– Привет, Бургул! – помахал я ему рукой.

– Привет, Йоран! – ответил он и изобразил чудовищный оскал, служивший ему улыбкой. – Рад, что ты не забыл старого друга. А то покинул Лабрассу так внезапно, что даже не попрощался со мной.

– Я заходил к тебе, но ты был в отъезде.

– Да, знаю. Я нашел твою записку. Так что там у тебя случилось?

– Позже расскажу. Ты подумал над тем, как нам незаметно пробраться в столицу?

– Конечно! – с торжеством в голосе воскликнул Бургул. – Доставлю с максимальным комфортом, и ни одна ищейка тебя не найдет! Вот, смотри!

Он откинул мешковину в сторону, и я даже отшатнулся от неожиданности. На дне телеги лежал большой черный гроб, поблескивающий на солнце свежим лаком и медными, начищенными до блеска деталями.

– Я что, так плохо выгляжу? Думаешь, уже пора? – мрачно пошутил я.

– Нет, ты еще крепкий перец! – беззаботно рассмеялся Бургул. – Я просто подумал, что эта штуковина специально сделана для того, чтобы класть в нее тела, так что в смысле удобства все будет нормально. И потом, ни одна собака не захочет посмотреть, что же там находится внутри!

Конечно, с точки зрения логики орк был абсолютно прав, но меня охватывал суеверный ужас при одной только мысли о том, что придется лечь в этот злосчастный гроб.

– Не капризничай, Йоран, – заметив мои колебания, начал уговаривать меня Бургул. – Ты только посмотри, как там все по уму сделано!

Он щелкнул замками и откинул крышку в сторону.

– Глянь, внутри все обито настоящим атласом, а под ним для мягкости проложен конский волос! Я просверлил несколько дырок, так что ты там точно не задохнешься. Да и вообще вещь солидная, очень даже подходящая для такого заслуженного человека, как ты! Посмотри, какие элегантные ручки, какие чудные замочки! И дерево тоже не абы какое – настоящий дуб! С тебя, кстати, пять золотых монет. Сам понимаешь, вещь красивая, дорогая!

– Мог бы присмотреть гробик и подешевле, – отсчитывая деньги, уныло проворчал я. – К чему мне такая роскошь? Я же не вампир, жить в нем не собираюсь!

– Он крепкий, когда-нибудь да пригодится, – успокоил меня Бургул.

– Типун тебе на язык! – сплюнув через плечо три раза, вздохнул я. – Надеюсь, что не скоро. Ты что, предлагаешь мне таскать его за собой по всему Лоренвалю?

– Ах да, я же забыл, что ты еще не обзавелся жильем! – почесав в затылке, озадаченно пробормотал орк. – Ну, ничего! Можешь пока отправить его к родным. Или пусть у меня постоит, а купишь собственный домик – заберешь?

– Ты думаешь, когда говоришь?! – возмутился я. – Представь, каково будет моему отцу, когда ему привезут гроб?! Нет уж, держи его лучше у себя.

Вообще-то, зная Бургула, я не сердился на него. Он всегда был практичен, но имел необоримую слабость к красивым вещам. Тот же гроб был для него очередной игрушкой, и он искренне желал приятно удивить меня своим обдуманным выбором. Беда только в том, что у нас с ним разные восприятия этой вещи. Для орка гроб был всего лишь экзотической диковинкой, поскольку их народ по традиции хоронит своих покойников прямо в землю, вот он и выбрал самый красивый и дорогой.

– Может, ляжешь, опробуешь? – робко предложил мне Бургул.

Я не хотел расстраивать его еще больше. На самом деле орк действительно придумал лучший способ незаметно провезти меня в Лабрассу, поэтому я взобрался на телегу, преодолевая отвращение, лег в гроб и, скрестив на груди руки, с усмешкой спросил:

– Ну, как я выгляжу?

– Шикарно! – восхищенно воскликнул орк. – Еще бы одеть тебя в дорогие доспехи, и было бы самое то, что надо!

– Извини, но на дорогие доспехи я пока не скопил. Ладно, закрывай, и поехали.

Бургул опустил крышку гроба, и я оказался в полной темноте. Несмотря на хваленый конский волос, лежать в нем было жестко. Да и вентиляция, устроенная орком, не слишком-то облегчала мое положение. Было душно и сильно пахло свежим лаком.

«Ладно, как-нибудь перетерплю, – подумал я. – До Лабрассы не так уж и далеко!».

Телега тронулась и затряслась по ухабам. Я болтался в своем гробу из угла в угол, не имея возможности за что-нибудь ухватиться, и в душе проклинал все дороги на свете.

– Йоран, ты жив? – через некоторое время глухо донесся до меня голос Бургула.

– Для человека, лежащего в гробу, твой вопрос звучит просто неуместно, – сварливо буркнул я.

– Лежи тихо и не разговаривай, – наставительным тоном произнес он. – Если хочешь, можешь поспать. Только не храпи.

«Заснешь тут! – с раздражением подумал я. – Хорошо, что я не успел позавтракать, а то все кишки наизнанку вывернуло бы!».

На мое счастье телега вскоре выехала с проселка на мощеную дорогу, и трясти стало чуть меньше. Теперь, когда меня перестало швырять от борта к борту, можно было спокойно поразмышлять. Я ведь так и не спросил Бургула про Эрлану. Со своим гробом он перепутал все мои планы на разговор с ним, а ведь очень хотелось узнать, как эльфийка оценивает ситуацию, в которую я попал. Скорее всего, она сейчас занимается тем, как доставить меня во дворец канцлера. Не думаю, что ехать туда в том же самом гробу блестящая идея, а значит нужно придумать что-то другое. Но я верил в Эрлану, и не только потому, что она была умна. У нее имелись совершенно невероятные связи среди всех слоев населения Лабрассы, и то, что мне казалось невероятным, она выполняла с завидной легкостью.

Я давно подозревал, что истинное положение эльфийки намного выше, чем то, каким она представляет его окружающим. И еще я был почти уверен, что с канцлером Микато их связывают некие тайные совместные дела, и о них она не расскажет никому, даже мне. Ну а жизнь авантюриста – это же отличное прикрытие. Чем бы ты ни занимался, ни у кого это не вызовет подозрений.

Телега неожиданно остановилась, и я услышал сердитый окрик:

– Эй ты, образина клыкастая! Куда прешь со своей падалью?! Мало вас тут живьем околачивается, так еще и покойников своих тащить в столицу надумали!

Насколько я понял, мы достигли городских ворот, а сердитый голос принадлежал кому-то из стражи.

– Сам ты падаль! – беззлобно огрызнулся Бургул. – Это тело Великого мага Кристофуса Вассади, скончавшегося три дня тому назад!

– А ну, открывай! Посмотрим, что у тебя там за маг!

У меня ёкнуло сердце. Сейчас они откроют гроб, увидят меня и поднимут страшный шум. Соглядатаи эонитов, если они здесь присутствуют, тут же поймут в чем дело, и мне придется спасаться бегством. Далеко не факт, что на этот раз мне удастся уйти от них, а уж попасть во дворец к канцлеру и вовсе станет невозможным.

– Ну уж нет! – услышал я голос Бургула. – Открывай сам, раз такой смелый! Или не знаешь, что бывает с теми, кто потревожит прах волшебника до отпевания в храме?!

Если это был экспромт, то очень удачный. Я даже мысленно поаплодировал своему другу. Мне тоже было известно о суевериях, которые распространены вокруг смерти магов. Наслышан я был и о так называемом проклятии волшебника, которое ложится на каждого, кто из пустого любопытства решит поглазеть на его мертвое тело. С их похоронами всегда возникают определенные проблемы. Почему-то считается, что проклятие это не действует на орков и гномов, поэтому они обычно и привлекаются к доставке тела. Ай да Бургул! Если стражник был осведомлен на эту тему не меньше моего, то к гробу он и близко не подойдет!

– А если тебе нужна бумага, так вот она, – продолжил орк. – Разрешение на ввоз в Лабрассу тела покойного Кристофуса Вассади подписано самим капитаном городской стражи.

Некоторое время ничего не было слышно: должно быть, стражник читал бумагу. Потом вновь послышался его голос:

– Все в порядке. Давай, проезжай.

У меня отлегло на сердце. Городские ворота мы миновали, и первая задача была решена успешно. Телега потряслась еще немного по городским улицам, а затем остановилась. Бургул позвал кого-то на помощь, гроб аккуратно сняли с повозки и занесли в дом. Его поставили на пол, а затем шаги удалились и стихли.

Щелкнули замки, крышка откинулась, и я увидел улыбающееся лицо Эрланы.

– Привет, Йоран! – поцеловав меня в лоб, произнесла она. – Рада тебя видеть!

– Даже в гробу? – с усмешкой спросил я.

– Не болтай глупостей, – погрозила она мне пальчиком. – На мой взгляд, Бургул придумал просто гениальное решение. У нас, эльфов, кстати сказать, это считается хорошим знаком. Значит, проживешь долго. Так что вылезай и рассказывай, что у тебя там стряслось.

– Вы бы хоть покормили меня с дороги, – проворчал я.

– Покормлю, не беспокойся. И не какой-нибудь бургуловой стряпней, на которую смотреть-то тошно, не говоря о том, чтобы есть, а обедом в лучших эльфийских традициях. Ты доволен? Тогда в общих чертах обрисуй ситуацию.

Я вкратце рассказал о встрече в Хагантане, письме принца и всех моих последующих злоключениях. Эрлана внимательно слушала, нахмурив свой очаровательный лобик.

– Да, плохи дела, – задумчиво произнесла она, когда мой рассказ подошел к концу. – На этот раз ты действительно попал в серьезную переделку.

– Тебе что-нибудь известно об этом ордене эонитов? Кто они такие и почему так нагло себя ведут?

– Ничего, что могло бы успокоить тебя, я сказать не могу. Орден прочно обосновался в Лабрассе и стремительно набирает влияние. Более того, Августин Лорен благоволит к рыцарям и все чаще прислушивается к их советам. А тут еще, судя по всему, возникли серьезные противоречия между эонитами и Наварусом Микато. Возможно, сильная и самостоятельная фигура канцлера мешает им укрепить свое влияние на императора. Так что ты Йоран, оказался в самом центре политической интриги. Я не знаю каким образом со всем этим связан принц Эмильен, но то, что в его письме содержится некая компрометирующая орден информация, для меня несомненно.

– А кто такой Верховный Стратег?

– Не знаю, друг мой. Это очень закрытый орден. Возможно, так они называют своего командора или магистра какого-нибудь.

– Ты говоришь, что император благоволит к эонитам. Выходит, я совершил ошибку, не отдав письмо Эмерли?

– Это зависит от того, с какой стороны посмотреть на твой поступок, – ответила Эрлана. – С точки зрения своего собственного благополучия, ты конечно просчитался. Орден несметно богат, и ты мог бы получить немалую выгоду от сотрудничества с ним. Но если исходить из понятий чести, а также блага империи, то твой поступок совершенно справедлив. Не стану скрывать, что Августин возлюбил эонитов не за их выдающиеся моральные качества. Имперская казна опустела давно, а орден щедро ссужал его золотом. Но, как говорится, кто платит, тот и заказывает музыку. Деньги, к сожалению, были потрачены неразумно. Наварус Микато не раз противился расточительности Августина, но результатов это не принесло. Его Величеству казалось, что щедрость эонитов бескорыстна, что так будет продолжаться всегда, а канцлер по старости лет просто не справляется со своими обязанностями, раз в огромной империи не может найти средств на его грандиозные замыслы. Эти настроения весьма умело подогревали люди из ордена, в результате чего влияние Микато на императора стало стремительно таять. Сейчас это уже совсем не тот всемогущий человек, каким он был еще несколько лет тому назад. Он впал в немилость и, как я полагаю, рано или поздно эониты окончательно оттеснят его от власти.

– А каким образом во всю эту историю замешан принц Эмильен?

– Пока ничего не могу сказать на этот счет. Думаю, канцлер объяснит тебе все, если сочтет это нужным.

– Выходит, я ненароком примкнул к партии, заранее обреченной на поражение?

– Нет, ты примкнул к партии, которая пытается спасти Лоренваль. Эониты из каких-то только им одним известных соображений пытаются подорвать могущество империи. Они охотно финансируют безумные траты императора на роскошь, но ни гроша не дают на действительно необходимые вещи. Твой полк, кстати сказать, тоже пал жертвой их козней.

– Ты хочешь сказать, что это заговор?

– Вполне возможно, или где-то очень близко к истине, – вздохнула Эрлана. – И в твоем письме наверняка есть сведения, подтверждающие это.

– Но Эмильен еще почти мальчик, – возразил я. – Неужели ты думаешь, что он может до такой степени разбираться во всех тонкостях борьбы за власть?

– Он очень умный мальчик, – ответила Эрлана. – Наварус сам готовил Эмильена к тому, что когда-нибудь тот займет трон, и, надо сказать, изрядно преуспел в этом начинании. Ну, так как? Ты все еще хочешь отнести письмо канцлеру?

– Больше чем прежде, но хотел бы выслушать и твой совет.

– В общем-то, я уже высказала свое мнение. Эониты толкают Лоренваль в пропасть, Наварус Микато всеми силами пытается предотвратить это падение, а значит правда на его стороне.

– Что же, я все понял. Ты придумала, как мне попасть во дворец канцлера?

– Конечно.

– Опять в гробу?! – рассмеялся я. – Боюсь, что старика хватит удар, когда я неожиданно появлюсь оттуда!

– Нет, это будет уж слишком, – улыбнулась Эрлана. – Мы прибудем туда открыто и по официальному приглашению.

Я с удивлением посмотрел на эльфийку. Неужели Эрлана не понимает всей серьезности моего положения?!

– Сегодня вечером во дворце канцлера проходит бал-маскарад, – пояснила она. – Это очень удобный повод проникнуть туда, скрыв свое лицо под маской, а при таком стечении народа еще и абсолютно безопасный. Приглашение, кстати сказать, настоящее и выдано самим Микато.

– Так ты уже встречалась с ним?! – воскликнул я.

– Конечно, и часть из того, что рассказала тебе, узнала от него лично.

– И он не против того, чтобы посвятить меня в тайны двора?

– Наварус крайне нуждается в верных людях, – ответила Эрлана. – Кроме того, мы решили, что будет непорядочно использовать тебя вслепую. Ты повзрослел, Йоран, а потому имеешь полное право знать всю правду и самостоятельно решать свою судьбу.

4. Маскарад

Обедали мы втроем: я, Эрлана и Бургул. О моих делах не говорили – эльфы не любят смешивать прием пищи с разговорами. Тем более что приготовлено все было удивительно вкусно. Даже неприхотливый в еде Бургул был в полном восторге от того, что сумела наскоро приготовить Эрлана, не говоря уж обо мне, сильно истосковавшемуся по нормальной кухне за время путешествия. И когда она только все успевает?!

После обеда мы расселись по удобным креслам в гостиной, и я повторил свой рассказ, но на этот раз уже в деталях. Коснулся я и темы «Молчаливого Братства».

– Никогда не слышала о них, – покачав головой, произнесла Эрлана. – А ты, Бургул?

– Тоже ничем не могу помочь, – ответил орк. – На мой взгляд, это не так уж и важно. Наемные убийцы все одинаковы. Они исполняют заказ, а, следовательно, искать нужно того, кто за ними стоит.

– Кто за этим стоит, мне и так известно, – вздохнул я.

– Возможно, у Наваруса есть какие-то более точные сведения, – предположила Эрлана. – Он ведет борьбу с орденом, а стало быть, лучше нас знает своего противника.

Я обратил внимание на то, что она уже не в первый раз называет канцлера по имени, как хорошего знакомого, а значит их связь и в самом деле гораздо теснее, чем мне казалось ранее. Да и не стал бы Микато в столь щекотливой ситуации доверять кому попало.

– Когда у меня будет встреча с ним? – спросил я.

– Ближе к вечеру, – ответила Эрлана. – Во время бала он сам найдет способ устроить встречу так, чтобы его внезапная отлучка не привлекла внимания. Просил только, чтобы мы постоянно были у него на виду. Микато крайне заинтересован в скорейшем получении письма, но вынужден соблюдать осторожность. Я уже говорила, что его положение при дворе сейчас довольно шаткое.

– Да, конечно. Я понимаю его опасения. Мы встретимся с ним наедине?

– При разговоре буду присутствовать только я. Канцлер сам попросил меня об этом.

Эта новость порадовала меня. Я не так уж часто общался со столь высокопоставленными особами и до сих пор испытывал некоторый трепет перед ними. Так что присутствие Эрланы было для меня желательным и располагало к более откровенной и содержательной беседе. Я не знал, чем она закончится. Вполне возможно, что моя роль ограничится только доставкой письма, но судя по некоторым словам эльфийки, канцлер имел какие-то собственные планы относительно моей особы.

Ближе к вечеру мы начали готовиться к балу. Маскарады были давней традицией Лабрассы, поэтому костюмы и маски к ним готовились приглашенными заранее и подходили они к этой задаче со всей ответственностью. Одежда для костюмированного бала сильно отличалась от обычной. В первую очередь в ней поощрялась фантазия участника маскарада, его индивидуальность, необычность создаваемого образа. Рушились все общепринятые каноны. То, что в повседневной одежде могло показаться вызывающим, а то и вовсе неприличным, в маскарадном костюме только приветствовалось.

Стоит ли говорить, что в столице существовали даже отдельные ателье, которые занимались исключительно маскарадными костюмами и работали над их созданием лучшие портные Лабрассы. То же самое можно было сказать и о масках. Каждая из них была настоящим произведением искусства, на их украшение не жалели ни позолоты, ни драгоценных камней. Стоила вся эта роскошь огромных денег, и тот факт, что Эрлане удалось в столь короткий срок раздобыть два великолепных костюма и две не менее великолепные маски, для меня был подобен чуду и давал лишний повод для восхищения этой удивительной женщиной.

Костюмы изображали черного кота и белую кошку и составляли пару. Облегающие шелковые штаны и бархатный камзол кота были расшиты серебряной нитью, а почти воздушное платье кошки золотой. Соответственно маски были отделаны серебром с чернением и золотом с белой эмалью. Я даже представить не мог, сколько может стоить вся эта красота, уж всяко в разы дороже лакированного гроба, навязанного мне Бургулом, а потому не удержался от нескромного вопроса:

– За чей счет танцуем?

– Не беспокойся, – успокоила меня Эрлана. – Костюмы прислал мне канцлер. Он отлично понимает, что твое состояние не позволяет делать столь расточительные покупки, а потому взял все расходы на себя.

– Весьма благородно с его стороны, – с облегчением вздохнул я. – Что же, приступим к примерке?

Около шести часов вечера к дому Бургула подъехала крытая карета. Ее появление порадовало меня. Признаюсь честно, что пройти по городу в кошачьем обличии было бы для меня тяжелым испытанием. Это Эрлана радовалась возможности покрасоваться в каждом новом наряде, как ребенок, а мне, человеку военному, изображать из себя шута как-то не пристало. Ладно еще на маскараде, где все выряжены подобным же образом, но пройти по улице с привязанным хвостом и кошачьей физиономией, нацепленной на лицо – это уж слишком!

Оглядевшись по сторонам, я быстрыми шагами подошел к карете и распахнул дверцу перед Эрланой. Моя напарница величественно прошествовала к экипажу, и с достоинством приняв мою помощь в виде поданной руки, заняла свое место. Я тут же заскочил внутрь следом за ней.

– Не торопись так, Йоран, – шикнула на меня Эрлана. – Я понимаю, что ты опасаешься слежки, но излишней спешкой ты только привлечешь к себе внимание.

– Можно подумать, что вырядившись таким чучелом, я буквально растворился в толпе, – усмехнулся я. – Да и не в слежке дело. Эти штаны настолько узкие и тонкие, что иногда мне кажется, что их нет вовсе!

– Не говори глупости. У тебя красивые ноги, и облегающие штаны только подчеркивают их идеальную форму.

Спорить с Эрланой я не стал. По опыту знаю, что переубедить ее в чем-нибудь просто невозможно. Мы устроились на сидениях, и карета тронулась с места.

– Помни, что мы постоянно должны быть на виду у канцлера, – наставляла меня Эрлана. – И пожалуйста, не стой букой! Мы едем на маскарад развлекаться, вот и покажи это всем окружающим. Танцевать ты, к счастью для меня, умеешь неплохо, а это на балу самое главное.

Ехали мы не слишком долго. Вскоре карета остановилась перед воротами дворца канцлера, мы с Эрланой вышли из нее и предъявили стражникам приглашения, подписанные Наварусом Микато. Те мельком глянули в бумаги и кивком пригласили нас проходить. Честно говоря, беспечность стражи даже возмутила меня. При такой постановке дела под видом гостя во дворец легко мог проникнуть не только наёмный убийца «Молчаливого братства», но и какой-нибудь горный тролль или даже дракон, имей он при себе писульку с подписью канцлера. Хотя с другой стороны понять стражников тоже можно. Представляю, до какой степени им надоели напыщенные физиономии этих светских бездельников, раз они даже смотреть в их сторону не хотят!

Но не буду занудой. Расскажу лучше немного о самом Наварусе Микато, а потом и о его дворце. Личность канцлера была широко известна в Лоренвале, хотя особой популярностью в народе она и не пользовалась. Думаю, этому совсем не сложно найти объяснение. Во-первых – власть на то и существует, чтобы ее постоянно ругали. Ни для кого не секрет, что каждый из нас хочет жить лучше, но далеко не у всех это получается. А кто-нибудь из вас может сказать, что виной тому собственная лень, глупость или нерасторопность? Нет, конечно! Значит, истоки всех наших неудач следует искать в чем-то другом.

И здесь на ум сразу же приходит власть. Вот он, корень всех наших бед! Мы стараемся, из кожи вон лезем, чтобы обеспечить себе достойное существование, а бездарные правители сводят все наши усилия на «нет»! Причем каждый из нас точно знает, как сделать так, чтобы всем было хорошо, и только те, кто сидит на самом верху, не замечают очевидного! Не император, конечно! Его власть дана нам свыше, от богов, и спорить с этим бессмысленно. А вот все его ушлое, вороватое окружение только и делает, что вставляет палки в колеса своему народу и отнимает у него вполне заслуженное благополучие.

Все это с полным правом можно было отнести и к канцлеру Микато. Больше того, он занимал свою должность уже больше сорока лет, пережив двух императоров и побывав регентом при последнем, а значит и спрос с него был особый. Да и надоел он народу тоже. Все-таки четыре десятка лет, и все Микато да Микато.

Но так рассуждают обыватели, близко не знакомые с деятельностью канцлера. Мне же о нем известно пусть и не намного, но больше остальных. На мой взгляд, это выдающаяся личность, хотя и не без своих недостатков. Многие, к примеру, говорят, что Наварус Микато склонен к аскетизму в быту. Честно говоря, судя по его дворцу, я бы этого не сказал. Резиденция канцлера была огромна и уступала своими размерами и роскошью разве что императорской. Хотя понятие аскетизма у разных слоев общества тоже заметно отличаются. Как говорит мой досточтимый папаша Йон, у кого-то похлебка жидковата, а у кого-то бриллианты мелковаты. Мне сложно судить об этом, поскольку в высшем свете я еще не вращался и в домах столичной аристократии тоже бывал не часто. Возможно, с их точки зрения, канцлер Микато мог позволить себе и более комфортное жилье, но на меня и это всегда производило неизгладимое впечатление.

Фасады дворца были отделаны мрамором, причем количество примененных сортов я затруднился бы даже назвать. На первый взгляд не меньше пятнадцати, но скорее всего их было гораздо больше. По тщательности обработки деталей можно было предположить, что камнерезные работы были выполнены гномами. Возможно, их работе не хватало экспрессии, так свойственной эльфийским мастерам, но уж за выверенную точность каждого элемента декора можно было смело поручиться. В плане дворец имел «П» -образную форму, а с южной стороны его внутренний двор был огорожен величественной колоннадой и изящной чугунной решеткой, заполнявшей просветы между колоннами. В середине этого творения находились широкие ворота, через которые мы и прошли внутрь.

Гостей было много. От пестроты расцветок костюмов и причудливости их покроя просто рябило в глазах. На их фоне наши кошачьи одеяния казались чуть ли не верхом скромности, и это порадовало меня, поскольку самые экстравагантные из костюмов тут же становились предметом обсуждения, а в моем положении привлекать к себе излишнее внимание ну никак не стоило. Узнать кого-нибудь под масками для меня казалось совершенно невозможным, но это ничуть не смущало собравшихся на бал аристократов. Они как будто видели сквозь них и восторженными возгласами приветствовали своих знакомых.

Мы с Эрланой пересекли двор и по широкой мраморной лестнице вошли в огромный парадный зал. Несмотря на то, что еще не стемнело, здесь уже горели свечи, распространяя вокруг себя изысканный аромат. В их мерцающем свете костюмы гостей выглядели еще интереснее и загадочней. Негромко звучала музыка, но она пока лишь создавала ненавязчивый фон для праздника. Танцы еще не начались, так как все ожидали появления канцлера.

Мы расположились неподалеку от оркестра, и у нас появилось время осмотреться вокруг. В первую очередь меня интересовали те, кто хоть чем-то выделялся из беззаботно щебетавшей толпы, но таких оказалось немного. Да и вряд ли их сразу же можно было зачислить в шпионы эонитов. Возможно, эти люди просто находились в дурном расположении духа, а потому были не склонны к общению. Мне вдруг подумалось, что если шпионы здесь и присутствуют, то они точно также пытаются вычислить среди гостей меня, а потому решил начать ничего не значащий разговор с Эрланой. Она, тут же сообразив в чем дело, охотно поддержала мое полезное начинание.

Наконец появился и Наварус Микато. На нем была маска марабу, и узнал я его только потому, как оживились гости и как они склонились перед ним в почтительных поклонах. За канцлером, гремя на ходу многочисленными бубенчиками, шел старый шут Яго. Несмотря на почтенный возраст, он был еще очень подвижен и славился на всю Лабрассу своим острым языком, за который был прозван Колючкой. Лишь очень немногие знали, что шутовской колпак был всего лишь отличным прикрытием для одного из самых верных и доверенных людей Микато. Я сам узнал об истинной роли Яго при канцлере лишь потому, что однажды уже исполнял его секретное поручение, и шут сыграл в том запутанном деле немаловажную роль.