Читать книгу: «Планетарные скитальцы», страница 3
Глава 4
– Ну ничего страшного. Была Альбина, будет Альберт. Ты только посмотри на это маленькое чудо.
Генриетта ван Дейк протянула подруге мокрое полотенце, на котором тощим пузиком кверху лежало серое полосатое кошачье тельце. Труди, расширенными от ужаса глазами, смотрела на маленький отросток, задорно торчащий ниже пузика. Котенок заискивающе смотрел на людей огромными желтыми глазами, рассчитывая на продолжение недавнего пира, и жалобно попискивал.
– Вонючий самец. Зачем только ты притащила в наш номер это чудовище. Он всё тут загадит.
Лицо Гертруды скривилось в гримасе отвращения. Пухлые кулачки её мягких полных рук непроизвольно сжимались и разжимались от гнева.
– Успокойся, Труди, ты сильно преувеличиваешь. Как такой милашка может нам навредить? Ну сама посуди? Он же такой маленький и беззащитный.
Генриетта осторожно переложила котенка с мокрого полотенца на сухое и начала осторожно пеленать мохнатого детеныша, следя за тем, чтобы когтистые лапки не цеплялись за махровую ткань.
Гертруда возмущенно фыркнула, резко развернулась и сметая стопку журналов с тумбы по пути, уверенным шагом направилась в маленькую кухню гостиничного номера.
– Гета, если я понадоблюсь, я буду у холодильника.
Генриетта закончила пеленать кошачьего малыша, оставив снаружи махрового кулька только пару смешных конических ушей и усатую мордочку с кирпичным носиком, который активно задергался, принюхиваясь к ароматам, доносящимся из кухни.
А из кухни явственно потянуло дурманящим голову запахом разогреваемого жаркого из марсианской говядины.
– Нужно было приготовить побольше. В следующий раз возьму больше вырезки.
Пробормотала себе под нос Генриетта ван Дейк и понесла свой мяукающий сверток на кухню. Котенок учуял запах сочного ароматного мяса и впал в голодную истерику. Он издал протяжный требовательный мяв, недвусмысленно прося поделиться с ним аппетитным мясным деликатесом. Гета нежно погладила зверька по переносице, критически осматривая остатки своего вчерашнего кулинарного шедевра, громко шкварчащие на сковороде. Труди встретила мохнатого оккупанта колючим взглядом.
– Даже не думай. Я не отдам этому вонючему самцу ни единого кусочка. Это моё.
Генриетта неодобрительно покачала головой, прижимая одной рукой к груди пищащий сверток, а другой роясь в недрах холодильника.
– Ничего страшного. Мы с Альбертом найдем что-нибудь другое. Правда, Альберт?
Гета улыбнулась, глядя на умилительную мохнатую мордочку, скалящую мелкие белые зубки в почти непрерывном мяуканье. Одуряющий запах жареного мяса придал котенку сил, и маленькая мохнатая лапка наконец то вырвалась на свободу, полоснув когтями по смуглой коже Генриетты.
– Ух ты какие мы решительные. Ничего, сейчас мы тебя покормим и ты снова станешь лапочкой. Что тут у нас есть?
Гета выудила из недр холодильника флакон с соевым молоком и налила немного в блюдце. Осторожно опустив буйствующий когтистый комок шерсти на пол, она осторожно развернула полотенце, выпустив мяукающего страдальца на свободу. Шерсть на бедолаге топорщилась сосульками, придавая кошачьей мордочке сердитое выражение. Котенок направился было к источнику аппетитного запаха, но между ним и возмущенной Гертрудой, помешивающей на плите жаркое, внезапно звякнуло об пол блюдце с молоком. Котенок принюхался, ткнулся мордочкой в густую белую жидкость, облизнул усы и принялся жадно лакать, разбрызгивая капельки молока по всему полу. Труди выгребла содержимое сковороды на тарелку и уселась в углу кухни, подальше от увлеченного угощением котенка.
– Следи за своим зверем, Гета, он уже заляпал весь пол. Я потом не буду его отмывать.
Генриетта ван Дейк сердито посмотрела на подругу. Её колючий взгляд явно говорил о том, что Гертруда приблизилась к опасной черте.
– А ты и так его никогда не моешь. Следи лучше за собой. Не создавай мне лишних проблем.
Труди насупилась и приступила к трапезе, однако недобрый огонек, блеснувший в её глазах, не предвещал мохнатому Альберту ничего хорошего. Малышка Труди всегда получала то, чего желала. Так или иначе…
– Какая красота, не так ли, джентльмены?
Капитан Куан-Син окинул широким жестом огромный желтовато-коричневый диск Венеры, закрывающий половину главного обзорного экрана.
– Через пару часов мы пристыкуемся к орбитальной станции «Экволити». Оттуда вы сможете спуститься на орбитальном транспорте на любую из платформ-городов Венеры.
Олаф Мастерсон задумчиво почесал подбородок и скептически протянул.
– А зачем все так усложнять? Может быть мы договоримся о закупке продовольствия дистанционно, и венериане доставят груз непосредственно на наш фрегат? Таким образом мы можем сэкономить кучу времени и нам и им.
Капитан Син покачал головой, критично посмотрев на Мастерсона, как на слабоумного.
– Мистер Мастерсон, доводилось ли вам когда либо ранее бывать на Венере?
Мастерсон рассеяно развел руками, всем своим видом признавая свою неосведомленность.
– Так вот, если бы у вас был подобный опыт, вы бы знали, насколько закрытым является венерианское общество. Все, что попадает на Венеру или покидает Венеру проходит через службу безопасности, будь то зерновые культуры, ценности или живые люди. И поверьте, во многом это к лучшему. В ваших же интересах было бы сократить знакомство с венерианским матриархатом до разумного необходимого минимума.
Доктор Дитрих Фостер похлопал по плечу коллегу и включился в разговор.
– Капитан, не могли бы вы просветить нас несколько более детально, какого характера проблемы могут ждать нас на Венере.
Куан-Син тяжело вздохнул, снисходительно посмотрел на ученых и, усевшись в своем капитанском кресле поудобнее, начал рассказ.
– История колонизации Венеры началась задолго до того, как ваши предки получили свои жабры. Как вам известно из учебников истории, на момент, когда разразился Великий Джихад, колонизирована была только Луна. Иных технологий терраформинга, кроме постройки герметичного города-купола на поверхности планеты еще не существовало. Первые марсианские города, как и первичные структуры вашей «Посейдонии», были фактически скопированы с лунных полисов. А вот на Венере инженеры столкнулись с рядом препятствий. Чудовищное давление плотной атмосферы планеты, адская жара на поверхности, ураганные ветры и кислотные дожди. Часть этих проблем удалось решить, путем строительства уникальной структуры из полимерных материалов. Но проблему высокого давления удалось решить лишь частично. Инженеры успели возвести только один модульный купол, так и не найдя добровольцев, готовых с риском для жизни, обжить это чудо техники. И тут случился Джихад. На два десятка лет работы остановились, и станция была заброшена. Зато по окончании кровопролития, когда Земля объявила об автономии от Лунного правительства, перед землянами встал вопрос, как поступить с побежденными, представляющими некую опасность для нового социального устройства. Селениты, где-то дипломатией, где-то подкупом, сумели убедить землян сохранить несчастным жизни и заменить массовые казни ссылкой в венерианскую колонию. Наверное вы читали в учебниках о великом гуманисте Алехандро Гримальди? Если бы не он, венерианского матриархата сейчас бы не существовало. Именно он профинансировал проект «город в облаках», когда с Венеры начали поступать сообщения о массовых смертях среди колонистов. Пока на старушке Земле продолжалось стремительное потепление, земляне покидали затопляемую, подступающими водами мирового океана, сушу. Кто-то, как мои предки, улетали на Марс. Кто-то, как ваши, спускались на дно океана, в «Посейдонию». А тем временем, селениты отстроили в атмосфере Венеры первый летающий город, куда и эвакуировали выживших с поверхности. На этом, монсеньор Гримальди счел свою гуманитарную миссию завершенной и переключился на решение проблем на Земле.
О Венере ненадолго забыли, вплоть до того момента, пока Солнечная Федерация не столкнулась с существенным дефицитом растительного продовольствия. Растениям, как известно, нужно много солнечного света, а большая часть колоний образовалась за пределом так называемой «зеленой зоны». Старушка Земля стала непригодной для этих целей, и тут вновь вспомнили про Венеру. Марсианская корпорация «Докуга» разработала гидропонные модули, которые впоследствии стали основой венерианской экономической мощи. Марсианские инженеры отстроили еще несколько летающих городов, под куполами которых раскинулись плантации, которые и по сей день производят 75% всего растительного продовольствия Солнечной системы. На Венере к тому времени окончательно сформировалось общество, основанное на идеях превосходства одного пола над другим и радикального реваншизма. Потомки ссыльных ничего не забыли и ничего не простили. Они ловко воспользовались жадностью руководства корпорации «Докуга», не желавшего переплачивать своим сотрудникам за контроль над практически автоматическими плантациями. Венериане охотно нанимались на работы, не требующие серьезных физических нагрузок за мизерную оплату. Андроиды «Докуги» работали, а аборигены присматривали за ними и осуществляли мелкий ремонт. Долгие годы обитатели Венеры успешно прикидывались слабыми, беззащитными и послушными, плодясь, размножаясь и занимая все административные позиции в структурах, которые возводились в летающих городах марсианскими инженерами. Единственное, о чем ревностно заботились аборигены-чтобы ни на один ключевой пост в этих структурах не попал выходец с другой планеты. Специально для этой цели была создана своя глобальная корпорация- «Полярис». А потом в 3402 году случился контакт. Какие то яйцеголовые умники нашли в марсианских руинах приборы древней цивилизации, которые активировали в ходе исследовательских экспериментов. И в результате привлекли к солнечной системе внимание галактического содружества. Остальное вы знаете и без меня. Как только пришельцы развернули свою сторожевую сеть и объявили карантин, по всей системе началась смута. Администрация Венеры открыто заявила о автономии, подкрепив свое решение угрозами о введении эмбарго на поставку продовольствия за пределы планеты. А я напомню, и тогда и по сию пору 75% всего растительного продовольствия Солнечной системы взращивается на Венере. Поскольку, человечество оказалось на пороге большой войны, вступать в открытый конфликт с венерианским матриархатом никто не стал. Руководство солнечной федерации опасалось, что в процессе военных действий летающие плантации будут разрушены и человечество будет обречено на голод. Менеджеры «Докуги» подписали контракт о сдаче венерианам в аренду гидропонных комплексов под грабительские проценты с реализации продукции. По другому же контракту, они же продолжали поставлять на Венеру андроидов и оборудование, также по грабительским ценам. В результате, прибыли корпорации только выросли, а венерианский матриархат получил свою долгожданную автономию. Для нас же с вами, простых смертных, цены на продовольствие существенно поднялись, поскольку в цену венерианских продуктов теперь заложена не только потенциальная прибыль двух корпораций, но и бюджет целого планетарного государства. А, как известно, венерианские матриархини не привыкли ограничивать себя в расходах…
Олаф Мастерсон протестующе замахал перепончатыми ладонями, силясь вставить хоть слово в затянувшийся монолог капитана.
– Капитан Син, все это прекрасно, но вы утверждаете, что нам стоит сократить контакты с венерианами до минимума. Нас интересует, почему? Причем с практической точки зрения. Чем это для нас чревато?
Куан-Син саркастически рассмеялся. В его глухом зловещем смехе чувствовались издевательские нотки.
– Чем угодно, начиная от немедленной депортации с планеты, заканчивая судебными исками на кругленькую сумму. Поймите, венериане, а вернее венерианки, которые собственно и составляют высшую касту венерианского общества, люто бешено презирают представителей противоположного пола, особенно выходцев из иных миров, в которых женщины не занимают лидирующих позиций в обществе. Отчасти, из страха перемен в их собственном обществе из-за возникновения примера альтернативной модели общественного устройства. Отчасти из-за радикального реваншизма. Они спят и видят, как поквитаться за Великий Джихад, в ходе которого их прабабки потеряли аналогичную власть в обществе старой Земли. Кроме того, венерианки обожают сутяжничать и качать права. Не успеете вы ступить на поверхность любого из летающих городов, вас моментально, за любой косой взгляд, засыпят различными обвинениями и судебными исками. Поэтому, лучший способ избежать неприятностей-это провести все наши операции через терминал орбитальной станции. Произвести стыковку, пройти карантин службы безопасности. Подать стандартную заявку на закупку. Дождаться транспортных челноков с грузом. Загрузить груз в трюм и отчалить подобру-поздорову.
Мастерсон и Фостер многозначительно переглянулись. Длительные судебные тяжбы с инопланетянами не входили в план полета. Дитрих Фостер прочитал мольбу в глазах коллеги и махнул рукой.
– Хорошо, капитан, поступайте как считаете нужным. Очевидно, вы знаете об этом мире намного больше нашего. У нас нет иного выбора, как довериться вашей компетентности. Так, когда мы пристыкуемся к орбитальной станции?
– Скоро. Уже скоро…
Гета ван Дейк неспешно бежала по зеленой аллее по направлению к гостинице. Бег в её тренировка был подобен вишенке на торте. Когда усталые, приятно ноющие мышцы, работают в пол силы. Когда по ним разливается энергичный, от легкой нагрузки, кровоток, питая клетки тела живительным кислородом. Ей нравилось в момент окончания тренировок, когда силы покидают организм, сжать волю в кулак и прорываться через темную пелену, застилающую глаза от гипоксии. Бежать и дышать полной грудью. Мчаться вслед за солнцем, чувствуя как учащенный сердечный ритм резонирует пульсацией во всем теле. И наконец прорваться сквозь боль в мышцах, сквозь усталость к ощущению эйфорического полета, на своих легких и быстрых ногах, едва касающихся ступнями бетона улицы. Игнорируя лифт, Генриетта взлетела на девятый этаж по лестнице. Она небрежно хлопнула потной ладонью по электронному замку. Замок считал папиллярный узор её ладони и подушечек пальцев, глухо пискнул и разблокировал дверь. Шумно топая усталыми, медленно наливающимися свинцовой тяжестью, ногами, она вошла в номер. Труди сидела на кровати в стерео-очках, смотрела какое то шоу и хрустела вафлями с шоколадным кремом.
– Привет, дорогая. Ты еще не вставала? Проснись и пой. Ты даже не представляешь как там снаружи сейчас хорошо.
Гертруда закуталась в одеяло поплотнее и взяв очередную вафлю с подноса, пробурчала.
– Не знаю и знать не хочу. Дай мне спокойно посмотреть стерео.
Генриетта продефилировала в кухню, изо всех сил подавляя желание немедленно залезть в душ и смыть с себя грязь и пот после упорной тренировки. Она распахнула створку холодильника, выискивая хоть что-нибудь съедобное, при этом богатое драгоценным протеином. Вспомнив, что не она одна любит белковую пищу, она огляделась по сторонам.
– Альберт, Альберт. Иди сюда, кисонька. Давай вместе поищем что-нибудь вкусненькое. Альберт…
Гета заглянула в комнату, обшарив взглядом углы, складки одеяла кровати, на которой валялась Гертруда и даже заглянула под столик. Котенка нигде не было.
– Труди, ты не видела Альберта? Куда он мог спрятаться? Я уходила всего на три часа.
Гертруда посмотрела колючим взглядом поверх стерео-очков.
– Понятия не имею, где твой вонючий самец. Я ему в охранницы не нанималась. Дрыхнет небось где-то.
Генриетта ван Дейк еще раз облазила все углы небольшого гостиничного номера. Не найдя ничего, кроме пыли по углам, она вновь принялась тормошить подругу.
– Ну что тебе еще? Я же сказала, что не знаю. Может быть он сбежал. Это же уличный зверь. Вспомни, где ты его подобрала. Откуда я знаю, как сбежал? Может выскользнул наружу, когда ты пошла на тренировку.
Поняв, что от Труди не добиться толку, Гета бегом выбежала в холл, пронеслась мимо дверей лифтов и выбралась на лестничную площадку.
– Альберт, Альберт. Ну куда ты пропал?
Голос Геты эхом прокатился по лестничным пролетам, так и не получив никакого ответа. Генриетта поднялась на верхний, двадцатый этаж, заглядывая по пути в каждый лифтовой коридор. Затем спустилась вниз, повторив ту же процедуру. В доступных ей помещениях гостиницы котенка не оказалось. В гостиничном холле она обратилась к портье-щуплому, как и большинство венерианских мужчин, молодому человеку с кроличьим выражением глаз.
– Ты тут не видел котенка? Серый. Полосатый. Маленький. С большими желтыми глазами.
Портье отрицательно покачал головой. Генриетта выбежала на улицу, бормоча себе под нос.
– Альберт маленький. На своих коротких лапках он не мог уйти далеко.
Гета еще часа два бродила по округе, выискивая следы пропавшего питомца, но так и не нашла. Изрядно устав, и без того измученная тренировкой, она скрепя сердце, решила вернуться в номер. Когда она проходила холл, портье робко окликнул её, помахав в воздухе ладонью, затянутой в мягкую фланелевую перчатку.
– Простите, госпожа. Вы спрашивали на счет котенка. Котенка я не видел, но три часа назад ваша подруга проходила мимо с каким то свертком. Может быть это вам как то поможет?
У Генриетты потемнело в глазах от гнева. Мрачная как туча, она зашла в вызванный лифт и поднялась на свой этаж. В комнате отеля её ждала все такая же бесстрастная Труди, которая, устав от просмотра стерео, разглядывала глянцевый журнал.
– Где Альберт? Скажи мне. Я знаю, что ты его куда то унесла.
В голосе Геты не было ни злости, ни гнева. Только хрипота пересохшего горла и чудовищная усталость.
– Я ничего не знаю про твоего вонючего самца. А если бы и знала, то ничего бы не сказала даже под пыткой. Да и не станешь ты меня пытать. Ты же меня любишь. Любишь или нет? Если да, то выбирай. Я или это животное.
Усталая Генриетта оперлась спиной на дверной косяк и медленно сползла на пол.
– Значит ты и меня когда нибудь так выбросишь из своей жизни, как ненужную ветошь? Когда нибудь, когда я стану тебе не нужна…
Малышка Труди лишь беззаботно рассмеялась в ответ. Ведь она всегда получала то, что желала.
Глава 5
Мастерсон сжигал последние амперы энергии батареи своего коммуникатора, разглядывая голографию своей супруги. Сидящий рядом доктор Фостер, обхватив голову перепончатыми лапами, снова и снова прокручивал в голове события прошедшего дня. Стыковку с орбитальной станцией «Экволити», общение с чиновницами. Внезапный штурм, когда ученым заломали руки и швырнули в тесную плохо освещенную камеру. Очную ставку с капитаном Сином, на которой Куан-Син всячески отрицал свою причастность к корпорации «Акватика», благодаря чему тут же вышел на свободу, а Фостер и Мастерсон вернулись в камеру. И вот теперь, сидя на нижнем ярусе двухъярусной кровати и прижимая к сохнущим жабрам влажный носовой платок, Дитрих Фостер пытался понять, что же они с Олафом сделали не так. Все, что успели сделать коллеги, это посетить так называемую «зерновую биржу», где прибывающие с разных планет торговцы вели аукционные торги за право на свою малую часть урожая зерновых, собранного с изобильных венерианских плантаций. Приценившись, доктор Фостер решил вернуться на корабль и уточнить у капитана Сина, какой объем пространства в трюме корабля можно занять контейнерами с зерном. И тут то в шлюзе ученых ждал неприятный сюрприз…
Резкий звон стальных прутьев, по которым прошлась увесистая дубинка, вывел доктора Фостера из размышлений. Дюжая охранница с постной скучающей физиономией поигрывала наручниками за дверью камеры.
– На выход, жабье отродье. Встали, повернулись спиной ко мне. Нагнулись и руки за спину.
Коллеги повиновались, и холодная сталь наручников сомкнулась на их запястьях. Подгоняемые тычками дубинки в ребра, они шли по длинный узким коридорам тюремного блока станции. И даже не смотря на тычки, Дитрих Фостер едва находил в себе силы, чтобы продолжать шагать. Даже учитывая тот факт, что вращающаяся жилая часть станции обеспечивала искусственную силу тяжести за счет центробежной силы, равную половине от привычной ему земной. Охранница, особо не церемонясь, втолкнула ученых в уже знакомый им по предыдущему допросу, кабинет.
– И снова здравствуйте. Снимите с них наручники, в этом больше нет необходимости.
Сидящая за столом сухощавая чиновница, всем видом своим напоминала хищную птицу. Крупный крючковатый нос, внимательные бусинки черных глаз, обладающих жадным цепким взглядом. Слегка скрюченные длинные узловатые пальцы с острыми наманикюренными коготками. Доктору Фостеру подумалось, что дай ей волю, она немедленно начнет выклевывать узникам печень, подобно мифическому орлу, мучившему Прометея. Фостер вспомнил о таком феномене, как конвергентная эволюция, в ходе которой различные биологические виды принимали схожий облик, в зависимости от образа жизни и среды обитания. Правда, у матушки природы на формирование схожего облика уходили миллионы и миллиарды лет, а эта женщина-коршун была явно моложе.
– Господин Фостер, господин Мастерсон. Позвольте мне от имени корпорации «Полярис» принести вас свои глубочайшие извинения. Грубое обращение с вами никак не связано с какой либо личной неприязнью, а являлось следствием жесткой необходимости. Мой долг поставить вас в известность, что в следствии возникшей финансовой задолженности корпорации «Акватика» перед корпорацией «Полярис», о которой вы, будучи учеными, могли и не знать, верховный суд планеты Венера постановил производить конфискацию любого имущества корпорации «Акватика», так или иначе попадающего под венерианскую юрисдикцию, вплоть до полной выплаты задолженности. Имущество подлежит скорейшей реализации, путем аукционных торгов. В связи с этим постановлением, мы вынуждены были конфисковать фрегат, на котором вы прибыли на нашу орбитальную станцию. Тем не менее, лично к вам у корпорации «Полярис» претензий нет. Поэтому, с данной минуты вы Дитрих Фостер и вы Олаф Мастерсон можете быть свободны в своих передвижениях в пределах станции.
Чиновница сделала небольшую многозначительную паузу, затем добавила полушепотом.
– Однако, чем скорее вы найдете способ покинуть территорию Венерианского Матриархата, тем для вас же лучше. Таких как вы у нас не любят.
С этими словами чиновница швырнула на стол пару кусочков пластика с магнитной полоской и продолжила уже в полный голос.
– Вот ваши временные удостоверения. Они дают вам право нахождения в общих помещениях орбитальной станции и свободного перемещения между ними в течении семи дней. За этот срок вы вольны либо найти себе какую либо работу, либо покинуть станцию. Всего доброго, господа.
Дождавшись, пока коллеги заберут свои удостоверения, чиновница красноречиво указала ученым на дверь.
– Итак, Генриетта, давай еще раз вернемся к твоему детству. Расскажи еще раз, откуда ты?
Кана Мондье сидела на краешке стола вполоборота к Генриетте, опутанной паутиной проводов и датчиков. Слева и справа от стула Генриетты стояли две массивных охранницы с дубинками наперевес. На голографическом мониторе полиграфа, стоящего на столе, выписывались причудливые кривые, выводящие показатели дыхания, сердцебиения и кровяного давления Генриетты ван Дейк.
– Я уже говорила вам, что не помню своего детства. Возможно, в следствии хронического недоедания.
Кана ухмыльнулась кривой усмешкой, покосившись на полиграф. Все параметры жизнедеятельности не превышали статистическую норму. Либо двушка сказала правду, либо она была чертовски хорошей лгуньей, с потрясающем самоконтролем.
– Ну хорошо, предположим. В таком случае, с какого момента твоей жизни ты себя помнишь?
Гета пожала плечами, вызвав шевеление пучков проводов, охватывающих её предплечья. Охранницы встали на изготовку, но поскольку дальнейших действий со стороны Генриетты не последовало, тут же опустили дубинки.
– Я помню себя с момента первых тренировок в академии. Плаванье, кроссы, рукопашный бой, основы радиотехники. До академии я как будто не жила.
Полиграф продолжал безучастно выписывать ровные кривые, без явных пиков. Кана Мондье рассеяно покачала головой.
– Давай проверим прибор, как в самом начале нашего разговора. Еще раз скажи заведомую ложь. Например, что Венера имеет форму чемодана.
Генриетта посмотрела на офицерку со смесью жалости и недоумения, но подчинилась.
– Венера имеет форму чемодана.
Полиграф моментально ожил, показав сразу два острых пика. Кане показалось, что она нашла выход из ситуации.
– А теперь скажи, что Венера-вторая планета от Солнца.
Девушка эхом повторила фразу. Полиграф никак не отреагировал, поскольку это была чистая правда. Кана хитро прищурилась.
– А теперь скажи «Я родилась на Венере».
Гета вновь пожала плечами, повторив и эту фразу. Полиграф выдал на голографический экран резкий всплеск сердечной деятельности и подъем давления.
– Вот ты и попалась, девочка.
Кана Мондье заглянула в глаза Генриетте, желая увидеть в них испуг, замешательство, а то и вовсе панический страх, однако взгляд девушки обманул её ожидания. Глаза как будто остекленели. Лицо Геты оставалось абсолютно безучастным. Ни единый мускул не дрогнул на её лице, когда Генриетта сделала резкий выпад в сторону одной из охранниц. Удар кулаком пришелся наотмашь костяшками прямо в лицо. Сила и скорость удара была такова, что охранница, не успев среагировать, отлетела к стене с разбитым лицом, глухо стукнулась о стену затылком и бесформенной тушей сползла на пол, оставив на стене вертикальный кровавый след. Вторая охранница взмахнула было дубинкой, целя в голову Генриетте, но тренированное, гибкое, текучее как ртуть, тело девушки, резко вышло из под удара, нанеся ответный контрудар в область солнечного сплетения. Толстая жировая прослойка на животе охранницы, спасла её от болевого шока. Как только дубинка бесцельно просвистела в воздухе, охранница сменила тактику, попытавшись взять увертливую девушку в захват. Второй раз увернуться Гета не успела. Огромные мясистые лапищи охранницы цепко обхватили её торс. Раздался треск сдавливаемых ребер. Генриетта ван Дейк вцепилась в толстую шею охранницы, силясь передавить сонные артерии. Несмотря на то, что разница в весовых категориях была явно не в пользу Геты, тем не менее она ухитрилась поставить огромной охраннице подножку под левую ногу и резким пинком выбить опору из под правой. Сцепившиеся как дикие кошки, женщины покатились по полу, попутно разрывая тонкие проводки, всё еще связывающие тело Геты с прибором на столе. В этот момент, ошарашенная резкой сменой событий, Кана Мондье, вышла из ступора и спрыгнула с края стола, пытаясь на ходу выдернуть из упрямо не желавшей расстегиваться кобуры, лучевой пистолет. Она долго прицеливалась в мешанину сцепившихся тел и наконец выстрелила. Узкий яркий луч прошил пространство, попав Генриетте прямо в крестец. В воздухе запахло паленым мясом. Сильные мускулистые ноги девушки ослабли и соскользнули на пол. Охранница тут же подмяла под себя ослабевшую жертву, оторвав наконец то руки противницы от своего горла. В этот момент до сих пор бесстрастное лицо Генриетты ван Дейк исказилось. Вся правая часть лица видоизменилась. Глаз прищурился, а правый уголок рта опустился ближе к подбородку. Рот приоткрылся, выпуская на провисшую щеку тонкую струйку слюны. Тело девушки конвульсивно дернулось и затихло.
– Госпожа капитанка, кажется она мертва.
Дюжая охранница поднялась с пола, с отвращением разжимая мертвые пальцы Генриетты на своих запястьях.
– Я не виновата. Я ничего не успела ей сделать.
Кана присела над трупом, бегло осмотрев его.
– Я знаю, расслабься. Это инсульт. Нужно отправить тело на вскрытие. И позаботься о своей коллеге. Ей тоже сильно досталось…
Экс-капитан Куан-Син нашел землян в грузовом модуле орбитальной станции, где располагался импровизированный «космопорт». Вокруг суетились люди, андроиды, сновали туда-сюда автоматизированные погрузчики с массивными контейнерами в огромных клешнях-захватах. Все грузопотоки струились к торцу модуля, где располагалась муфта, соединяющая вращающуюся часть станции со статичной, за которой её величество невесомость вступала в свои права. Куан-Син застал доктора Фостера за словесной перепалкой с грузным неряшливым марсианином, который всем своим видом показывал свое несогласие с доктором, резко качая массивной головой и агрессивно скалясь, явственно показывая отсутствие двух передних зубов.
– У меня грузовой транссспорт. Зерно везу фуражное. Пасссссажирских мест нет.
Сказал марсианин свистящим полушепотом. Стоящий рядом Мастерсон вклинился в разговор.
– Не морочьте нам головы. На любом грузовом транспорте есть штатное место второго пилота. А значит, система жизнеобеспечения рассчитана минимум на двоих. Ну будьте же вы человеком. Мне нужно срочно домой. У меня жена вот-вот родит.
Марсианин оскалил свой щербатый рот в кривой усмешке.
– Эка невидаль-жена рожает. У меня ссссамого две жены, третья на подходе. И всех хлебом не корми-только дай родить. Ссссказано же-месссст нет. Не положено.
Куан-Син вежливо похлопал по плечу Олафа и мягко вмешался.
– Не спорьте с ним, джентльмены. Давайте отойдем в сторонку и я объясню вам истинное положение дел.
Земляне последовали за экс-капитаном, тот откашлялся и существенно более твердым голосом продолжил.
– Видите ли, друзья мои, как я уже говорил вам перед стыковкой, венерианское общество очень закрытое. Совет кланов не заинтересован в утечке рабочей силы или ценной информации. Поэтому так просто по своему желанию покинуть орбитальную станцию у вас не выйдет. Ни один капитан не продаст вам билет на борт своего корабля. Согласно венерианским законам, чтобы улететь вам необходимо наняться в экипаж, причем срок контракта должен быть не меньше полугода. Насколько я понимаю, в венерианском торговом флоте идет постоянная ротация кадров. Все технические должности занимают инопланетяне, поскольку сами венериане, а особенно венерианки, имеют мягко говоря, «гуманитарное мышление». То есть, являются по сути, профессионально непригодными. То ли сказывается наследственность, то ли специфическая система образования на Венере, это не суть важно. Суть в том, что для того, чтобы корабли нормально летали, на борту должны работать специалисты. Изначально, пока корпорация «Докуга» тут всем заправляла, техническими вопросами занимались марсиане. Когда администрация Венеры заявила о автономии и экономическую нишу «Докуги» занял венерианский «Полярис», заменить технических специалистов стало некем. И тогда в светлые головы матриархинь пришла мысль привлечь мигрантов с других планет. Первое время, пока венерианское правительство через своих агентов распускало слухи о летающих городах Венеры, как о райском месте, населенном свободными женщинами, масса разного рода людей, преимущественно молодых и перспективных мужчин, ринулись в поисках доходной работы и обустройства личной жизни. По мере же попадания в венерианское общество, всех их ждало горькое разочарование в своих ожиданиях. Молодые умные мужчины сталкивались с вопиющим бесправием и потогонной эксплуатацией. Те их них, у кого была такая возможность, спешно покидали Венеру. Тогда то хитрые матриархини и придумали систему, при которой любой, неосторожно попавший в правовое поле Венерианского матриархата, оказывался перед выбором между кабальным контрактом и голодной смертью. Впрочем, несмотря на это, многие бегут с планеты и бегут успешно. Легче всего тем, кто имеет космические специальности. Таким как я. Я быстро сложил два и два, и уже нанялся на небольшой двухместный челнок, который курсирует по маршруту Венера-Луна. Мне в любом случае нужно нарабатывать стаж, так что после внезапной конфискации фрегата, ставящую под сомнение мою надежность перед будущим работодателем, полугодовой контракт будет своего рода реабилитацией моего доброго имени. Не подумайте, что я пекусь только о себе. Я искал вас?, чтобы сделать вам взаимовыгодное предложение. В отличие от этого марсианина, я с радостью возьму одного из вас на борт моего маленького челнока. Разумеется, в качестве члена экипажа. Например, штурмана. Если вы в будущем не планируете возвращаться на Венеру, вы имеете возможность сбежать с корабля, наплевав на контракт, как только мы совершим посадку на Луну. Взамен, вы замолвите за меня словечко перед руководством «Акватики», чтобы они не вносили меня в свои черные списки. Все таки, конфискованный фрегат был в зоне моей ответственности. Ну что скажете?
