Читать книгу: «Небесный странник», страница 6

Сай всеми силами пытался успокоить лошадей, понимая, что без этого везти повозку будет невозможно. Взобравшись в кузов, Кан сообщил, что оружие на месте и можно ехать. Но вдруг неождиданно в паре десятков метров от повозки раздался выстрел и… Вейн опустился на колени, закрыв живот левой рукой. Сделав ответный выстрел в лежащего в трёх шагах солдата, он отбросил от себя пистолет и опёрся на правую руку. Тяжёлое дыхание издали доносилось до друзей.

– Вейн! – крикнул Кан, – какого чёрта?

– Не добили, – отозвался тихий голос. Вейн сидел рядом с охранником, убежавшим дальше остальных.

– Я иду, я сейчас, Вейн! – крикнул Кан.

Но едва он спрыгнул с повозки, и его нога коснулась окровавленного песка, как рядом с Вейном прогремел взрыв, и множество осколков разлетелись во все стороны. Граната была не слишком мощная, поэтому осколки не достигли остальных. Правая рука Вейна подкосилась, и он упал ниц.

– Проклятье, – вырвалось у Кана, – Вейн!

Несколько секунд все растерянно молчали.

– И что теперь делать? – наконец спросил Сай.

– Беру командование на себя, – решительно и быстро сказал Кан, – Лем, руби паутину. Сай, закидывай багаж. Рэй, запрыгивай в кузов. Я пойду, возьму рюкзак Вейна. Будете делать то, что я скажу. Быстро, быстро, быстро!

Но Андрей не отозвался. Он не обращал внимания на хортанов, на приказы Кана, на окровавленные тела вокруг. Его глаза устремились в знакомую перспективу дороги, по которой ехала новая повозка....

Глава 7. Новые загадки

Демос, база «Центр-1», 141 день первого цикла нулевого года по церрорианскому времени, главная обсерватория.

Мерное гудение модуля запуска ЦГП отдавалось в пол и по стенам. В кабинке находились трое – программисты Бренан и Денисов за двуместной панелью управления, и Иванов. За стеклянным куполом кабинки тянулся ввысь сам передатчик.

«Модуль запуска системы активирован, загрузка сто процентов» – сказал женский электронный голос.

– Всё, ЦГП запущен. Сегодня должны отправить сигнал и принять ответный, – выдохнул Денисов.

– Хорошо. Дайте мне знать, когда сигнал будет принят, – сказал Андрей.

На базе землян для сотрудников института ксенологии наступил выходной день. Андрей по обычаю затворился в кабинете, прилёг на диван и закрыл глаза. Он вспомнил, как полтора месяца назад среди прочих данных с базы «Центр-2» Малой Америки под грифом «Особо важно. Ограниченный доступ» были переданы файлы с компьютера Максимова, из папки «Землянам». Эти файлы были оставлены главой отдела ксенопсихологии, пропавшим Ильёй Григорьевичем Климовым.

Первый файл, подвергшийся аутодешифровке в точное время, совпадающее с именем файла, содержал информацию о необходимости исследования радиационного фона планеты. Остальные 6 файлов оказались написанными на неизвестном земному программированию языке, поэтому к программистам подключили группу криптоаналитиков под руководством Йохана Виртанена.

Андрей чрезвычайно заинтересовался фигурой Климова и в течение недели изучал архивные данные института, в котором тот работал. В прошлом, как утверждается, Климов окончил Первый государственный медицинский университет имени Сеченова в Москве, затем два года стажировался за границей. После начала гражданской войны он работал анестезиологом-реаниматологом в военном госпитале в Подмосковье. Затем подал заявку на работу в Международный стратегический центр научного сотрудничества. Был принят, и впоследствии вступил в ряды сотрудников отдела ксенопсихологии, к тому времени малой и почти бесполезной кучке специалистов.

Через полгода после работы в институте Климов выдвинул «Теорию ксенопсихологических перспектив», ставшую впоследствии альфой и омегой современной ксенопсихологии. В своей книге Климов составил классификацию типов и особенностей внеземного разума, соответственно этому предполагались особые формы стратегий при контакте. Каждый ксенопсихолог при первичном контакте должен был определить психотип или ксенотип разума, с которым он столкнулся, а в дальнейшем в процессе диалога уточнить порядок.

Человек принадлежал к ксенотипу «омега» – особи с индивидуальным мышлением и бесконечно рандомной вариабельностью гено и фенотипов. Гуманоид третьего порядка проявлял себя синергизмом разума и чувств, склонностью к ошибкам, алогичным поведенческим формам и субъективному восприятию мира.

За свою работу Климов был назначен главой отдела и впоследствии принял участие в экспедиции «Терра-Нова-2». При нём отдел ксенопсихологии института ксенологии пережил качественный скачок в развитии. Иванову показался странным один из биографических аспектов прошлого Климова – ни один из предполагаемых родственников Ильи Григорьевича не числился живым.

Ещё Иванов вспомнил, как вместе с группой физиков под руководством Аркадия Конева они проводили исследование радиационного фона планеты. Вот она – небольшая лаборатория радиофизических исследований, в центре широкий голографический демонстратор.

– Мы провели анализ радиационного фона материковой части планеты, – подчёркнул Конев, – и, как оказалось, в двух точках радиоактивность отличалась от естественной. Вернее, правильно сказать по-другому, – поправил он себя, – показатель радиоактивности в этих местах превышал все допустимые нормы в десятки тысяч раз. На Земле такое наблюдалось только после Чернобыльской катастрофы в саркофаге станции.

Конев внимательно осмотрелся и вопрошающим тоном кликнул парню в углу: «Эй, Джим, выдай-ка нам голографию фона»

– Хорошо, Аркадий Павлович, сейчас будет, – отозвался сотрудник.

И снова демонстратор, знакомая универсальная модель, жёлтоватые загнутые полосы вдоль магнитного поля планеты. Невзрачная, неокрашенная модель суши и океанов за исключением двух красных точек – одна на Пангее, другая – в Малой Америке.

– Что бы это значило? – осведомился Андрей.

– Андрей Васильевич, – начал Аркадий, сделав удивлённый взгляд, – понимаете, скорее всего, там ядерные отходы, притом в очень большом количестве. В природе не бывает подобных аномалий, по крайней мере, на Земле. Это техногенный фактор.

– Вы пробовали делать снимки аномальных мест? – спросил Андрей.

– Да, мы сделали запрос в отдел спутниковых наблюдений, и обнаружилась очень интересная закономерность.

Вскоре они оказались в нужном подразделении. На широком мониторе высветились несколько чётких снимков со сферическими и квадратными структурами посреди лесных массивов. Иванов поближе подошёл к монитору, поправил очки, слегка согнулся в поясе и спросил, указывая пальцем:

– Что это за объекты, как вы думаете, Аркадий?

– Я думаю, это станции, – предположил Конев, – атомные станции. Здравый смысл подсказывает мне, что жители этой планеты владеют технологией контролируемого распада ядра атома, иначе просто быть не может.

Иванов скептически улыбнулся, затем нахмурил брови, молча сделал пару шагов по пластиковой плитке и начал рассуждать:

– У них есть атомные станции, они способны сбивать наши спутники, но у них средневековые города и крепостные стены, вам не кажется это странным?

– Нет, не кажется, – возразил Аркадий, – этой планетой кто-то управляет. И этот кто-то более могущественен, чем большинство местного населения. И этот кто-то будет бороться за то, чтобы сохранить своё господство. Мы здесь чужаки, Андрей Васильевич, – виновато сказал Аркадий, опустив глаза – и вы… должны это понимать.

– Мы не собираемся сражаться… – резко парировал Иванов – Мы будем искать компромисса. Здешние обитатели – люди, а значит, с ними можно договориться

Аркадий несколько секунд промолчал, затем прислонился к стеллажу, скрестив руки.

– На мой взгляд, самый фундаментальный вопрос даже не в том, как к нам относится местная цивилизация и кто ей управляет, а в том, как люди вообще попали сюда. Эволюционная ветвь не могла сложиться столь схожим образом на разных по существу планетах. Хотя я физик, а не биолог, но могу смело это утверждать. Поверьте, Андрей Васильевич, люди обитают здесь не случайно… Вероятно, местная раса – это чей-то глобальный эксперимент. Тайна, которую мы пока не в силах понять.

– Наш мир с такой же вероятностью может быть глобальным экспериментом, Аркадий, – парировал Андрей – Вы, верно, забываете о том, что наука долгое время боролась за право отвергнуть тезис геоцентризма. Мы порою считаем себя исходным пунктом Вселенной, забывая о том, что законы мира везде одинаковы. Просто нам повезло оказаться на этой планете раньше, чем местным гуманоидам – на нашей. Если бы нас застали люди-пришельцы во времена средневековья – они сочли бы нас чьим-то тайным экспериментом.

Конев внимательно выслушал Иванова, затем вкрадчиво добавил:

– В любом случае, Климов каким-то образом знал или подозревал о том, что здесь происходит. Иначе он не стал бы сбегать и оставлять тайные послания на чужих компьютерах.

– Климов – это отдельная тема, Аркадий, которую я пока не хочу касаться. До свидания. Надеюсь, мы найдём ответы на все вопросы, – попрощался Андрей.

Через несколько дней Иванов посетил группу криптоаналитиков, работающих над дешифровкой файлов Климова.

Йохан Виртанен был грузный пожилой мужчина в очках и стандартной униформе с бейджиком. Его широкий лоб обрывался плеядой седых волос и неровной лысиной, движения казались флегматичными и неестественно скованными.

Он почтительно встал и поприветствовал главу экспедиции. Иванову ещё не приходилось на своём пути сталкиваться с криптоаналитиками. Они участвовали в межзвёздной экспедиции в расчёте на долгосрочную перспективу – если придётся иметь дело с неизвестного рода информацией, связанной с цивилизацией Церроры.

– Позвольте мне представиться… – сказал криптоаналитик с хрипловатым тяжёлым акцентом – Йохан Виртанен, бывший преподаватель кафедры криптологии Академии СУПО. Это Клара и Родриго, мои ассистенты, – он гордо протянул ладонь в сторону двух молодых людей – невзрачной светловолосой девушки и мужчины средних лет латиноамериканской внешности. Те также с благоговением встали.

– Очень приятно… Садитесь, прошу, – вежливо скомандовал Андрей.

В углу маленького невзрачного кабинетика стоял стеллаж с литературой, а посередине – универсальный электронный дешифратор. Его окаймляли несколько компьютеров.

– Скажите, как продвигается работа, Йохан? – осведомился Андрей напрямую, – Есть что-нибудь новое?

Йохан поправил очки с задумчивым видом, немного прокашлялся и медленно затянул:

– Понимаете, Андрей Васильевич… Мы не можем подобрать ключ даже с самыми совершенными системами дешифровки.

– Почему же? – поинтересовался Иванов.

– Видите ли, наши системы способны взломать любой ключ за считанные минуты, максимум часы. Однако здесь мы столкнулись с необъяснимым феноменом. Всякий раз, когда программа находила предполагаемый ключ, в следующую секунду выводилась ошибка – ключ признавался недействительным. Не буду многословить и перейду сразу к фактам. Мы предполагаем, что подобную техническую манипуляцию можно осуществить только на базе квантового шифрования.

– Я вас не понимаю, – честно признался Андрей.

– Здесь действует принцип квантовой суперпозиции – существует два ключа, они оба действительны, пока ни один не обнаружен. Но когда программа находит один из ключей, срабатывает принцип наблюдателя и файл перешифровывается на другой ключ. При обнаружении второго ключа происходит то же самое.

– Это невозможно, – сказал Андрей, – вы предполагаете, что тот, кто создал этот файл, имеет квантовый компьютер и технологии квантового шифрования?

– Определённо да, – сказал Виртанен, – и, к сожалению, этот файл взломать невозможно. Чтобы это сделать, должны быть одновременно раскрыты оба ключа с разницей во времени менее одной секунды.

– И что же нам делать? – спросил Иванов.

– Я бы посоветовал вам подождать владельца, – сказал Виртанен, – или задействовать всю техническую мощь резервных компьютеров. С вероятностью сотой доли процента при одновременной дешифровке двух ключей мы сможем открыть файл.

– Сколько времени вам понадобится на это?

– Недели, может месяцы, а может ещё больше… – неуверенно сказал Виртанен.

– Тогда делайте то, что от вас требуется, – сказал Иванов, – в случае успеха немедленно доложить мне. Кстати, забыл спросить. Когда должна произойти саморасшифровка следующего файла?

– Через два месяца, – ответил Виртанен.

Глава 8. Испытание огнём.

– Рэй, давай, тебя ждём! – повторил Кан.

– Там… кажется ещё одна, – сказал Максимов, указав пальцем на юг и заряжая одновременно ружьё. Дармер сосредоточенно прищурился, смотря вдаль. Повозка выскочила из-за изгиба дороги и приближалась неумолимо быстро. Едва отряд успел опомниться, как грохот предварительных выстрелов прокатился по округе. Несколько пуль врезалось в кусты и просвистело где-то над головами.

– Чёрт… это не входило в наши планы… – озадаченно проговорил Кан. Было всего несколько секунд на размышление, – т…так, операция отменяется. Срочно! Берём рюкзаки и сматываемся… Вейн… – вспомнил Кан, глядя на мёртвого товарища, – рюкзак… там слишком много важной информации…

– Я возьму! – неожиданно для себя решил Андрей и рванул вперёд, отбросив кастеллер на землю.

– Стой! – крикнул Кан, но пальцы его руки лишь скользнули по шерстяному рукаву рубашки Максимова.

Андрей сделал резкий разгон вперёд, оставив сапогами рытвины на песке. Правая рука его выхватила кинжал из ножен, а глаза со скоростью компьютера анализировали происходящее вокруг, делая расчёты скорости повозки, времени на перезарядку у противника и вероятности плохих исходов. Мир вокруг словно замедлился. Второй шаг, третий, четвёртый, пятый, шестой, толчок ногой и прыжок. Андрей визуально представил рюкзак Вейна, наиболее слабые места лямок и ещё в прыжке попытался выстроить траекторию кинжала.

Тело Вейна лежало вниз лицом, параллельно дороге около обочины, отнесённое в сторону взрывной волной. Чёрный массивный рюкзак за спиной слегка перекосило набок. Андрей развернулся в воздухе таким образом, чтобы взгляд его был обращён к своему отряду. Когда его левая нога коснулась песка, прочертив прямую линию, левая рука схватила рюкзак и потянула вверх. Правой рукой он сделал вхмах и пересёк лямки. Едва обе ступни обрели опору, Андрей со всей силы начал разбег, преодолевая инерцию.

За эти секунды Кан с Саем успели опрокинуть повозку набок, сделав загражение для дальнейшей перестрелки. Они понимали, что за такое короткое время им не удастся покинуть место операции. Из повозки вывалилось множество деревянных ящиков, облицованных сталью.

Не добежав несколько метров до повозки, повернутой к нему площадкой кузова, Андрей сделал прыжок, вытянувшись в воздухе словно пловец. В этот момент одна пуля ударила в песок прямо под ним, а вторая просвистела сбоку. Перелетев через повозку, Андрей коснулся земли руками, пригнул голову к груди и сделал кувырок через плечо.

Кан, Лем и Сай сидели, пригнувшись, и держали ружья наготове.

– Они знали… – говорил Кан с отчаянием, – они всё знали. Что будет атака, что будет группа кандидатов… Кто-то их проинформировал. Где-то в штабе завелась крыса.

– Он у меня! – сказал Андрей, показывая рюкзак, – я успел.

– Отлично… – без особого энтузиазма промолвил Кан, – осталось только отстреляться. Сколько их там, Рэй?

– Не успел разглядеть.

– Значит, будем действовать вслепую, – вздохнул Кан.

Две пули воткнулись в кузов повозки с характерным треском. Голоса противника и ржание хортанов были совсем недалеко.

– Итак, каков план? – спросил Андрей, приняв боевую позу.

– Чем-то отвлечь их надо, – сказал Кан, – потом напролом в кусты, параллельно отстреливаться будем. В рукопашку они не вступят. Скорее всего закидают гранатами.

– Я их отвлеку! – сказал Лем.

– Не вздумай! – снова сказал Кан, и снова не успел.

Лем выставил ствол ружья сбоку от кузова, высунулся на пол-лица, затем произвёл выстрел. Издалека послышались несколько слабых стонов. Ответный выстрел не заставил себя ждать, но пуля прошла мимо, в метре от Лема. Через миг он снова повернулся к товарищам и сообщил:

– Их там человек десять.

– Нам не выстоять, – вздохнул Сай.

– Да и к тому же террианцев, – добавил Лем.

– Что? – удивился Кан, – какого черта здесь террианцы забыли?

– Предчувствие меня не обмануло… – с грустью сказал Лем.

В нескольких метрах от него взорвалась граната и острые осколки пронзили насквозь его руку. По шерстяному рукаву просачивались сгустки свежей крови.

– Будьте вы прокляты! – краснея от боли, вскрикнул Лем, – простите меня, братья, – обратился он к отряду, – Бегите, пока есть время.

– Нет, Лем! – крикнул вдогонку Сай, но было бесполезно.

Лем вышел навстречу врагу и начал отстреливаться одной рукой, держа в ней запасной пистолет. Андрей, ни секунды не теряя рассудка и понимая, что кому-то суждено остаться здесь навсегда, вскинул Кана на плечо, и сделал рывок в противоположную от Лема сторону, на тропинку, по которой отряд когда-то вышел к дороге из леса.

Оказавшись в кустах, он положил спасённого Кана на землю и хотел бежать, не оглядываясь, на плато Лейтона-Победы, забыв об альтруизме и чести. Андрей сделал несколько шагов в сторону леса, но что-то его снова остановило.

Когда он обернулся, Лем уже лежал навзничь на бордовом песке, а Сай перезаряжал кастеллер.

– Бегите, я их задержу! – крикнул он вслед Андрею и Кану.

– Я не брошу тебя, Сай, – ответил Кан, вставая с земли.

Из кустов видимость была совсем небольшой. Сквозь гущу плотной листвы и колючих веток едва проскальзывали солнечные лучи. Однако в некоторых местах листва редела, и врага можно было разглядеть. Восемь отборных террианских солдат в масканарских мундирах строем шли к перевёрнутой повозке, держа ружья наготове. Никто не пытался выстрелить в Сая, прижавшегося спиной к дну кузова и дрожащими руками пытающегося отцепить гранату от пояса.

– Они хотят взять его живьём… – сообразил Кан, – Рэй, помоги мне! – повернулся он к Максимову. Андрей в недоумении стоял несколько секунд. Он понимал, что перед ним стоит выбор – сбежать к землянам и остаться в живых, бросив людей, которых он защищать не обязался. Либо остаться здесь и пойти на риск, следуя зову совести.

– Что… что от меня нужно? – спросил он, подобравшись к Кану в полуприсяди, чтобы остаться незамеченным.

– Сможешь остановить хотя бы пару солдат? С остальными я разберусь. Здесь есть точки обзора, откуда мы не заметны. После выстрела необходимо ложиться или менять место, иначе словишь железку. Понял меня?

Андрей собрался с духом, отдышался, затем зарядил патрон и подошёл вместе с Каном к краю кустарниковой рощи. Сай не успел привести гранату в действие, как трое в форме торопливо подошли к нему и, технично заломав руки и ноги, поволокли к своей повозке. Он с гневом пытался вырваться, но получил за это выстрел в ногу. Двое обыскивали Вейна. Трое остальных неровным строем приближались к кустам.

– Твари… – гневно шептал Кан в полуприсяди, – они взяли Сая.

Андрей хотел было вырваться из-за кустов, но Кан намертво схватил его за пояс и дёрнул обратно.

– Куда ты собрался?! – спросил он презрительно – Так вы все и гибнете.

Кан ждал, пока трое солдат подойдут на расстояние прицельного выстрела.

– Значит так, – шепнул он Андрею, – ты бей крайнего слева, я второго слева. После выстрела расходимся в стороны, а дальше как пойдёт.

Андрей взвёл курок и направил мушку на ногу крайнего солдата. У солдата были светлые голубые глаза и неказистое лицо. «Террианцы» – всплыла мысль в голове.

– Давай! – скомандовал полушёпотом Кан. Почти одновременно из-за кустов раздался грохот. Один солдат бездыханно упал лицом в землю, а второй опрокинулся набок, обхватив раненую ногу.

Солдаты, обыскивающие Вейна, заметив новую перестрелку, резво ринулись на помощь собратьям. Тройка боеспособных террианцев произвела ответный выстрел, и двинулась в кусты, разрубая ветви длинными и острыми, как бритва, клинками.

Террианцы шли в паре метров друг от друга, стараясь держаться вместе. Вдруг они услышали неподалёку тяжёлое дыхание. Одного из стрелков Красного патруля всё-таки ранило. Сквозь густые заросли ханхара проглядывалась рука, пытающаяся что-то схватить. Отдалённо ломались ветки.

– Второй цел, – сказал низенький рядовой-террианец.

– Я прикончу первого, – сообщил горбоносый капитан.

Он бесшумно подкрадывался к раненому противнику, приготовив кинжал для решительного и молниеносного удара. Вдруг новая пуля просвистела рядом и сбила с ног рядового. Капитан рефлекторно рухнул на землю и продолжил путь к врагу ползком. Неуловимый стрелок был где-то поблизости.

«Будь ты проклят», – подумал капитан. Последний рядовой моментально примкнул к начальнику отряда, и они вместе подползали к раненому солдату Красного патруля.

Одна пуля задела раненому надплечье, вторая повредила бедро. Раненый полз к кастеллеру, с раздражением вытягивая вперёд руку. Завидев республиканцев, он прокашлялся, повернулся к ним лицом и достал из кармана нож.

Капитан ловко кинулся на раненого, и они сцепились, как два пса. Террианец находился сверху и миллиметр за миллиметром подводил клинок к шее врага, который старался отвести его запястья в сторону, но раненая обессиленная рука не слушалась. Острое лезвие едва не коснулось кожи, и могло в следующую секунду лишить жизни легенду разведки, как вдруг голова капитана упала справа от Кана, прокатилась по склону и остановилась у ствола маленького деревца. Второй рядовой лежал вниз лицом в паре метров, перерубленный наискось.

Андрей с бешеными глазами держал в руках окровавленную саблю. Его подавленное лицо и экипировка окрасились маленькими алыми пятнами. Он бросил саблю на землю, встал на колени и, опустив голову, закрыл лицо руками.

– Эй, Грего! Где вы там?! – вскоре позвали с дороги. Андрей неспешно поднялся, сделал несколько неуклюжих шагов, молча зарядил кастеллер и выстрелил в сторону звавших.

– Гони! Гони! – закричал кто-то. Оставшиеся в живых республиканцы мигом прыгнули в повозку, перерубили паутину и двинулись к замку, ответив напоследок чередой хаотичных выстрелов.

Андрей с потерянным видом помог Кану встать. Он вёл его к стоянке, поддерживая за туловище.

– Убил… Я их убил… – повторял Андрей сокрушённо.

– Ты не виноват, – сказал Кан сквозь боль, – у тебя не было выбора… Ты ведь не хотел…

– Нет, Кан, – тихо перервал Андрей, – выбор всегда есть. Не знаю, как теперь посмотрю в глаза своим.

– Разве не мы теперь «твои», Рэй? – изумился Кан.

– Я не знаю теперь, к кому себя относить.

– Зато теперь ты понял, что такое война, – сказал Кан.

– Я не хочу больше никого убивать, – сказал Андрей, – с меня хватит.

Он прислонил Кана к стволу шергона, а сам сел на полугнилой ствол поваленного дерева, достал из рюкзака фляжку с водой, намыл сначала руки и голову, а затем саблю. Затем Андрей подошёл к Кану, помог ему снять гимнастёрку и осмотрел раны. Одна пуля задела трапецевидную мышцу. Другая застряла в мышцах бедра, причиняя сильную боль.

– Жить будешь… – констатировал Андрей, – артерии не задеты. Ты просто в рубашке родился.

– Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, – сказал Кан.

– Мой народ говорит так о человеке, который выживает несмотря ни на что.

Андрей достал из походной аптечки пинцет, бинт и какой-то отвар с антисептическим действием.

– Потерпи немного, – сказал он Кану. Тот сжал в зубах небольшую гладкую палку, а Андрей, стараясь причинить минимум боли, принялся извлекать пулю из бедра. Пуля была экспансивной, поэтому процедура заняла достаточно продолжительное время. Затем Андрей смазал раны отваром и забинтовал. Кан вынул изо рта палку, вытер слёзы, и его красное от натуги лицо стало понемногу приобретать нормальный вид.

– Кажется, всё, – сообщил Андрей, – Если эта микстура поможет, до госпиталя доберёмся без проблем.

Кан посмотрел на Андрея с чувством огромной благодарности. Чины и звания отошли на второй план, и не было больше командиров и подчинённых. Остались два друга, волей судьбы оказавшиеся в трудном положении.

– Спасибо, Рэй, что спас меня, – сердечно поблагодарил Кан, – Я теперь в долгу.

– Нет, мы теперь в расчёте, – возразил Андрей, – ведь ты тоже меня когда-то спас.

– Ах, точно, – вспомнил Кан, – тогда в расчёте.

Они пожали друг другу руки. Кан с трудом попытался встать и тут же со стоном сел.

– Не могу… Нога.

Андрей ещё некоторое время повозился с созданием костыля. Кан с радостью принял кустарно сделанную опору и смог встать, стараясь не касаться раненной ногой земли.

– Спасибо ещё раз, – сказал с улыбкой Кан. Но Андрей не ответил. Он о чём-то задумался.

– Кан, почему всё так произошло? Что пошло не плану?

Он начал засыпать Кана вопросами. Почему повозка была не одна? Почему у нас не было резервного плана отступления? Куда глядело командование, отправляя новичков на опасное задание? Что теперь будем с Саем и так далее.

– Присядь, – сказал Кан.

Они оба сели.

– Во-первых, я озадачен не меньше твоего, – сказал он, – я сам не знаю, почему так произошло. Двойная охрана используется для особо важного груза, но никак не для какого-то подвода с кучкой оружия. Смотри, – показал он на дорогу, – мы же выронили те ящики, когда сделали кузов укрытием. Они их все погрузили обратно. Все до единого.

И правда, на прежнем месте осталась только разрубленная паутина, трупы и пустая, перевёрнутая набок, повозка. Ни хортанов, ни оружия не было.

– А когда всё закончилось, – продолжил Кан, – они уехали восвояси, как только убедились в гибели товарищей. Не стали рисковать, посылать дополнительные силы. Ты, верно, обратил внимание, кто составлял вторую охрану?

– Террианцы, – сказал Андрей.

– Именно. Террианцев просто так в расход не пускают. Они везли что-то очень важное, достойное того, чтобы столько боеспособных парней сложили головы, – предположил Кан

– А что теперь будет с Саем? – спросил Андрей.

– Сай… Бедняга. Лучше бы он убил себя, – с бессилием сказал Кан.

– Убил? – удивился Андрей, – То есть там ему будет хуже?

Кан с томным видом ответил:

– Ты ещё не знаешь, Рэй, что такое – попасть в плен к республиканцам. К этим отморозкам. Они его живым не выпустят. Но вытрясут всё, что можно. Только молить Валаара остаётся, чтобы дал ему терпения… не выдать нас, Тайный рубеж и путь сюда.

– Печально, – с тоской выдохнул Максимов, – И самое печальное, что мне приходится принимать во всём этом участие. Во всей этой вашей проклятой войне. Дома были войны, – он посмотрел на небо – здесь война, да когда же вы все навоюетесь и перебьёте друг друга…

– Какой дом? – спросил Кан – Какая война? Ты же ничего не помнишь.

Андрей вплотную подошёл к Кану и проронил ему почти на ухо:

– А если тебе хочется знать… Я всё помню. Не помню только, как попал сюда. Но где родился и как жил до последних месяцев, помню очень даже хорошо.

Андрей отошёл от Кана и снова сел, с любопытством ожидая реакции. Кан озадаченно промолвил:

– Что же ты раньше этого не сказал?

– Да потому что вы не поймёте. Вы ещё дикари, варвары, аборигены… Вы умеете только стрелять и махать палками. Вам невдомёк, что ваш мирок – это всего лишь капля воды в океане Вселенной. Вы заперлись в своей конуре под названием Новаррия и придумали способы уничтожать друг друга. Религии придумали, святых, поставили тиранов на троны, фанатиков-саанитов развели. Хоть бы что-то новое придумали, а! Да будь оно всё проклято, – Андрей обречённо взмахнул рукой.

– Шёл бы ты к чёрту со своими нравоучениями, – с холодностью ответил Кан, – Не хочешь помогать – вали! – крикнул он.

– Ты ещё не знаешь правды, Кан. Если бы знал, ты бы понял меня.

– Моя правда в том, что странный парень, который не дружит с головой, – отрезал Кан.

– Да пошёл ты, – поднимаясь с места, выпалил Максимов.

– Беги, беги! – говорил Кан вдогонку, – И не забудь кастеллер прихватить. На случай, если пристрелить кого-нибудь придётся.

Андрей подскочил к Кану, и отвёл руку назад, готовясь замахнуться.

– Давай, давай, сделай это, – дразнил Кан, – добей раненого.

Рука Андрея сорвалась с места и в следующий миг застыла в сантиметре от лица Кана. Тот успел невольно вздрогнуть.

– Только потому, что ещё считаю тебя другом, – объяснил Андрей. Он демонстративно бросил кастеллер на землю и топнул по нему ногой, переломив приклад. Затем поднял, не обыскивая, рюкзак и двинулся пешком по обратному пути. Кан провожал его унылым взглядом.