Читать книгу: «Живите и помните!», страница 4

Проходят мимо. Секрет вот в чем – ты делаешь рожу топором и говоришь: «Мне на все на…ть!» После чего идешь вперед и ни на кого не обращаешь внимания. Вот и все. Какой там комендантский час, я военнослужащий армии Ее Величества. Точнее уже – Его.

На тротуаре – мусор из вывернутых контейнеров, такое ощущение, как будто кто-то рылся. Разбитые витрины. Как только напали англичане, негры буквально озверели, бросились убивать, грабить, насиловать. Процентов семьдесят, что грабила здесь все-таки не регулярная армия, а именно негры.

Чуть в стороне – часть стены обрушилась на тротуар, надо обходить…

Началось все внезапно, как и начинается обычно дерьмо…

Впереди что-то заорали, и тут же плеснуло… несколько очередей, британцы, стоящие на углу рядом с внедорожником, оживились… и в этот момент из параллельной улицы вылетела ракета и ударила во внедорожник. Что-то серьезное… его охватило пламенем как-то разом, британцев разбросало…

– В сторону!

Застучал пулемет, пули прошли уже в опасной близости от нас. Я заметил контейнер, здоровенный такой североамериканский мусорный контейнер, в который мусора не одна тонна войдет. Можно, конечно, и встрять… вон там двое, детская цель, спинами к нам – да черт с ними… пусть живут…

За спиной послышался топот, потом кто-то тяжело плюхнулся рядом…

Британец!

Это был не британец, а канадец. Тот самый, с пулеметом. Он стоял на колене, прикрываясь контейнером, и смотрел вперед.

– Цел?

Я буркнул «Yes», постаравшись сделать это так, чтобы не выдать ирландский акцент. Ирландский акцент – признак скорее американца, тут полно ирландцев.

– Надо взять этих козлов! Давай – вон до той машины, я прикрою!

Козел.

Расстрел за дезертирство – совсем не то, что мне было нужно на данный момент, поэтому я перебежал к указанному автомобилю: мусоровозу на сгоревших до корда покрышках, занял позицию за ним. Махнул рукой, и канадец побежал ко мне, теперь уже я прикрывал его…

Вот это вляпались…

Канадец снова выглянул, осторожно, и отпрянул назад. Коротко свистнуло, кузов мусоровоза брызнул искрой.

Снайпер!

– Надо дым!

– Есть идея, – сказал я, – прикрой, я попробую добраться до окон. Вот там, кажется. Надо пройти этажами…

Канадец кивнул, перехватил поудобнее пулемет.

– Три – два – один – пошел!

Ротный пулемет оглушительно застучал за спиной, я бросился к окну, и тут что-то словно подсказало – нет, не успею. Прыгнул, перекатился по битому стеклу и залег за одной из машин, брошенных искореженными у тротуара. Пулемет молчал, я оглянулся, канадец лежал за машиной, пулемет валялся рядом…

Твою мать…

Стараясь не высовываться, я нащупал на разгрузке гранату, рифленый цилиндр светозвуковой. Выдернул чеку и бросил вперед. Как рванет, у меня будет пара секунд, пока снайпер приходит в себя. За это время мне надо подняться на ноги и завалиться вон туда, в пиццерию. Пара секунд – судя по подготовке снайпера, не больше…

– Второй. Второй, так тебя!

Ответа нет. Причины этого могут быть совсем разными…

Я поднялся на локте на скрежещущем, битом стекле, чтобы посмотреть, что происходит на улице, и в этот момент где-то что-то рвануло, с той стороны, откуда мы пришли. Рвануло неслабо, так, что ударная волна достала даже меня, а всю улицу заволокло стеной пыли… как на съемках событий десятого сентября. Ну, когда небоскребы-близнецы рушились.

А, чтобы…

Откашлявшись, я поднялся на ноги. Это и впрямь была пиццерия, вся разгромленная. Видно не было ничего, из глаз катились слезы, я моментально надел трофейные операторские очки. Немного полегчало…

– Второй. Второй, на прием!

Грей, Грей…

Ручной пулемет был в целости и сохранности, хоть и было пыльно. Держа его наизготовку, я пошел туда, где, по моему разумению, должна была быть задняя дверь пиццерии. На первом этаже пиццерия, на втором и последующем, наверное, офисы, и к ним ведет пожарная лестница, располагающаяся на заднем дворе. Вот там я и заберусь наверх…

Заднюю дверь я нашел, и лестница там была, ее не взорвали. По ней я забрался на второй этаж, пожарная дверь, конечно же, была закрыта, но я выбил прикладом окно, выбрал осколки и пролез внутрь. Стрельба не утихала, на улице что-то пророкотало. По-видимому, британский вертолет… интересно, у кого хватило взрывчатки заминировать и взорвать здание. У британцев, или это кто-то из партизан такой подготовленный?

Я попал в офисное помещение, из недорогих: офисные перегородки примерно по грудь, общий ксерокс и кабинет начальника в углу, отделенный от рабочих мест ограждением из прозрачного стеклопластика. Ни следов боя, ни следов от пуль… войну сюда принесло лишь мое вторжение.

Дверь была заперта, хитрить было некогда, поэтому я ее просто выбил. Коридор… вот тут уже война во весь рост – все окна выбиты, следы от залетевших с улицы пуль, пыль, что-то вывернуто в коридор из мебели, да так и лежит…

Куда, вправо или влево? Наверное, вправо, потому что улицей шли вправо. На улице ничего не видно, так и стоит пыльный туман, хоть глаз выколи, но кто-то стреляет.

Грей не отзывался.

Пошел вправо… интересно, как там перебираться из одного здания в другое… многие строили стенка к стене, а сейчас еще и дыры специально пробивали. Если этого тут и нет, спущусь на первый, переберусь по улице.

Выстрел!

Хлесткий такой, сверхзвуковой щелчок, который не спутаешь ни с чем. Самое главное – щелчок этот совсем рядом.

Снайпер в этом здании!

Охотиться на снайпера – дело из последних, в этом противостоянии один из вас точно не уцелеет. Проще уйти, не знаю, подвалами, улицей, пусть и в этой пыли… как угодно. Но я решил остаться. Снайпер должен был мне сказать про Грея… да и вообще, мы на одной стороне, и мне надо было знать, что происходит и кто это решил остаться в городе после того, как нас окончательно отрезали и было принято решение об общей эвакуации.

Пулемет, как и винтовку, за спину, в здании с ним делать нечего. Пистолет сорок пятого калибра с глушителем-то, что надо для такой охоты, вот его – в руки. Монокуляр – на глаз, он современный, то, что надо для действий в ночное время, он может вовремя предупредить и о лазерной системе контроля периметра, которую снайпер может использовать. И осторожно… очень осторожно. В этой пылище и грязище легко можно и на обычную растяжку наступить.

Снова два щелчка, один за другим. Черт, как он видит сквозь этот туман, ночь и пылищу, у него что, тепловизор?

Задача решилась за меня и намного быстрее, чем можно было представить. Я услышал шаги, быстрые, но осторожные, они приближались. Кто-то спускался по лестнице и спускался быстро. Я дождался, пока он пройдет мой этаж, шагнул следом, поднимая пистолет.

– Руки! Стреляю на первое движение!

Человек остановился. Он был среднего роста, в военной форме, за спиной на ремне рюкзак на три дня и странного вида винтовка, притороченная сбоку в хорошем, профессиональном чехле.

– Повернись. Только медленно. Ты англичанин?

Парень хорошо подготовился – шляпа с мягкими полями и что-то вроде маскировочной сети, которая завешивает лицо, но через которую можно видеть. Я такие не люблю – все-таки обзор через сетку намного хуже.

– Вопрос – ты англичанин?

– Нет, сэр, – ответил он, – и я вас знаю.

На улице остановилась какая-то машина, раздался звук, который я отличу от любых других – слитный топот ног. Армейское подразделение занимает позиции на штурм.

– Нам не уйти, сэр.

Иногда надо рисковать. Как в этом случае.

– Давай за мной. Быстро и тихо.

Мы пробежали тем же путем, которым я попал в здание, вылезли на пожарную лестницу…

– Вон они!

Первым же выстрелом я убил неосторожно сунувшегося в проулок англичанина – было видно, как брызнуло красным на стену. Спускаться по ступеням было некогда, и я просто прыгнул, благо, не десятый этаж. Приземлился плохо, сгруппироваться не успел. Хрустнуло то ли под ногами, то ли в самой ноге. Выстрелил еще дважды – англичане пока не совались, копили силы, но тела уже не было, оттащили за угол.

Рядом удачнее, чем я, как кошка, приземлился снайпер.

– Сюда!

Мы пробежали уже две трети пути, когда по стенам защелкали пули. Одна из них ударила в дей-пак – ощущение, как после хорошего пинка по заднице, чуть не упал. Под ногами грязь, хрустит стекло… эту войну, наверное, назовут стекольной, стекло везде. Я обернулся, дал короткую, злую очередь из пулемета, чтобы не совались. Побежал дальше.

– Вот здесь, сэр! Помогите!

Мы с трудом сдвинули с места большой контейнер, наполненный дико воняющим мусором – по нему уже барабанили пули. Под контейнером оказался открытый люк.

– Сюда, сэр! Быстрее!

Опасность для жизни заставляет шевелиться – перебирая руками и ногами, я спустился вниз, в огромный и гулкий тоннель, по которому отводят воду и нечистоты с улиц.

– Ты меня знаешь? – спросил я у снайпера, который включил фонарь и уверенно пошел вперед по щиколотки в грязной воде.

– Да, сэр. Я вас помню, только поэтому не попытался убить. Вы были в Бразилии, сэр. И я там был…

Первая граната шлепнулась в люк и разорвалась, подняв фонтан грязи, когда мы были уже вне опасности…

Канализационный коллектор
Утро 11 июля 2012 года
Нью-Йорк

– Признаюсь, не ожидал вас здесь увидеть, сэр…

Полковник Тимоти Ругид, единственный из всех его людей, у которого лицо не было завешено сеткой, сидел напротив меня на какой-то бочке, которую неизвестно как занесло сюда, в канализационный коллектор. Остальные люди Ругида сторожили периметр, уйдя в обе стороны коллектора. Под ногами хлюпало, пахло просто омерзительно…

– Признаться, я тоже. Мы встречаемся при весьма странных обстоятельствах.

Последний раз был во время той самой операции, когда мы пытались вытащить из джунглей источник радиоактивной заразы. Получилось это у нас… не очень. С потерями получилось.

– Этот парень, – я кивнул в ту сторону, откуда мы пришли, – едва не подстрелил меня. Какого черта вы тут делаете, если был отдан приказ об общей эвакуации?

– Тот же самый вопрос я могу задать и тебе.

Я промолчал.

– Эвакуация не для нас. Нам нужно кое-что закончить, парень. Только потом мы сделаем ноги. Последними.

– На самолете найдется несколько лишних мест?

Полковник промолчал.

– Сэр, я воевал за вашу страну, хотя здесь не родился и не имею никаких обязательств. Мой позывной в сети Рейвен, коммандер Рейвен.

Полковник думал какое-то время. Потом долг победил осторожность. Помоги любому другу – одно из правил североамериканского офицера.

– Карта есть?

Я достал карту. Полковник жировым карандашом отметил на ней две точки.

– Основная точка. Запасная точка. Пароль: эхо. Одно только слово – эхо.

– Эхо, сэр.

– Вот именно. Мы вывезем вас, но после этого – ваши проблемы.

11 июля 2012 года
Нью-Йорк

Город пал. Я понимал это, пробираясь по канализационным коллекторам и то и дело натыкаясь на сваленные вниз трупы, на проломы, сделанные авиабомбами. Город не мог не пасть – отрезанный от остальной территории страны, совсем рядом с границей, теоретически дружественной, но на самом деле оказавшейся враждебной. Город пал, и по его улицам, как две с лишним сотни лет назад, хозяевами шли британцы. В одном месте уже заваривали крышки канализационных люков… они уже поняли, что защитники города наносят удары из подземелий, и предпринимали ответные действия; я вовремя увидел это и ушел в сторону, в безопасную тьму канализации.

Грея больше не было. Лучше бы я не наткнулся на него в этом проклятом подвале… тогда бы он отступил со всеми и уцелел, и не получилось бы, что я убил человека, которому спас когда-то жизнь: сам спас жизнь, сам ее и забрал.

Города тоже больше не было. Оставалось только одно.

Петляя по канализации, включая на пару секунд приемник ГЛОНАС¹¹ и снова выключая его, я наконец вышел в один из подвалов крупного здания неподалеку от моей основной цели. Плотная городская застройка, самое то для активных действий – британцы даже сейчас опасаются соваться. Достал рацию с шифрованным каналом, включил на подзарядку – ха! Как бы не так! Электричества нет…

– Рейвен – всем группам Ромео. Рейвен – всем группам Ромео. Отзовитесь, кто сохраняет активность.

– Рейвен – это Ромео-три. Сохраняем активность, находимся в городе.

– Ромео-три, что с остальными группами?

– Группы один, два и четыре эвакуированы. Находятся в желтом статусе. Мы ожидаем вас для эвакуации, сэр.

Желтый статус – это подводная лодка. Они могут так работать долго, очень долго… подводная база способна сохранять боеспособность месяцами.

– Ромео-три, отбой эвакуации. Выходите на точку эпсилон, – я прикинул, что к вечеру смогу быть там, – занимайте оборонительные позиции. Отход в случае, если я не появлюсь…

– Рейвен, подтверждаю.

Выключив станцию, я пошел дальше – еще не хватало, чтобы засекли…

– Ромео – юниформ – гольф – индия – дельта, – повторил я фамилию встреченного мною в нью-йоркской канализации полковника, – подтвердите прием.

– Ромео – юниформ – гольф – индия – дельта, принято, – подтвердила станция.

– Сьерра-Индия, запрос – мне нужно подтверждение дружественного статуса. Повторяю – подтверждение дружественного статуса.

– Рейвен, мы сделаем все, что можем. Группа подчинена не нам, у нас нет ни протокола, ни частот, ни периодичности связи. Если мы полезем без этого, они просто оборвут связь. Вопрос – что там у вас?

– Сьерра-Индия, британцы проявляют серьезную активность. Продолжаю действовать.

– Рейвен, удачи. Мы на полпути к точке вывода.

– Сьерра-Индия, удачи и вам!

Вот так вот. Возможно, Ругид и вовсе действует в одиночку, без связи с кем бы то ни было. Одиночка, в сущности, как и я же. А мне помощь сейчас будет нужна, любая.

Будем думать. По ходу действия… как говорил один из преподавателей в кадетке.

– Notning, sir! Clear!¹²

Век бы не слышать этого проклятого британского прононса – они говорят как бы в нос и не договаривают, глотают окончания слов. Хоть язык и один, британца от американца по говору можно отличить запросто.

Идти в открытую было уже нельзя – после той перестрелки они увеличили бдительность, пустили по улицам дополнительные патрули, все на ногах, все бдят. Наверное, кто-то уже шерстит и канализацию, хорошо, что мне не попадались. Слышал, что есть какая-то игра компьютерная, про невеселое будущее – там какие-то солдаты всемирной армии, прежде чем самим спускаться в канализационные коллекторы, бросают туда каких-то летающих роботов, которые нападают на все живое. Спасибо, что нет хотя бы этого.

Вообще, после отступления армии, Нью-Йорк был похож на слоеный пирог; у британцев катастрофически не хватало сил на зачистку, и город больше держали негры из Гарлема, чем англичане. Англичане тоже это понимали и стреляли не во всех, кто попадется им на пути с оружием, а только в белых. На главных улицах города анклавами стояла британская техника, были солдаты, они пытались строить какие-то опорные пункты, их обстреливали. Чуть в сторону – каменные джунгли, в которых кого только нет…

Точно, никого здесь нет. Вали отсюда…

Луч фонаря метнулся в сторону и пропал, шорох шагов по осколкам бетона и стекла. Собаки у них нет, была бы собака – учуяла бы.

Уходят…

Последние несколько сотен метров пришлось идти два с половиной часа, намного больше, чем я предполагал. Центр города, много англичан, каким-то ублюдкам вздумалось остановиться в нескольких метрах от меня, чтобы перекурить, потрепаться и облегчиться. Некоторые здания повреждены, в основном от огня пулеметов и легких пушек, есть проломы от НУРС, но серьезных повреждений от авиабомб нету. Британцы насторожены, в патрулях по четыре человека, в здания не суются, остаются на виду друг у друга. Вот это я и не рассчитал – здесь никто не ходит один, все – группами, видимо, одиночное передвижение по толком не зачищенному городу запрещено. В здания не суются, не рискуют.

Где-то впереди загрохотала перестрелка, взревел мотор бронетранспортера. Это и есть мой шанс, пока все отвлеклись на стрельбу. Шагнул на улицу из укрытия – каждый раз, как только это делаешь, внутренне сжимаешься, как будто на улице тебя пуля встретит. Быстрым полушагом, полубегом пошел по улице, встроившись в общий ритм жизни на ней. Британцы бежали в ту сторону, откуда раздавалась стрельба, туда же проехал вооруженный пулеметом легкий броневик. А я – всего лишь парень, задержавшийся облегчиться и отставший от патруля – не мог же я выскакивать по тревоге на улицу со спущенными штанами, верно?

Вот и оно. Федерал-Плаза, двадцать шесть. Только не хватало, чтобы здесь постоянный пост выставили – вполне могут, здесь учреждения с государственной тайной. Единственный расчет на то, что не успели…

Мне надо было вниз – там, в защищенном подвале стояли серверы, в том числе сервер ФБР и сервер АТОГ, антитеррористической оперативной группы, объединенного центра по борьбе с терроризмом местного уровня, созданного после событий 9/10. Там есть и система запасного питания – два дизель-генератора, и мощные блоки бесперебойного питания, чтобы серверы не зависели от скачков напряжения в сети. И…

Негры!

Проклятье… Я как раз прошел холл, охраны, естественно, не было, толкнул дверь, за которой был выход на служебную лестницу, ведущую вниз, и столкнулся с тремя неграми. Все трое здоровые, у одного в носу кольцо из желтого металла, как у быка, и у всех троих заняты руки тем, что они тащат. Они тоже не ожидали встречи со мной – встали как вкопанные.

– Эй, снежок, какого черта… – лениво начал один из них…

Недолго думая, я выхватил пистолет, первую пулю всадил в лоб этому ублюдку, который назвал меня снежком, еще по две – на остальных. Негры повалились друг на друга на узкой лестнице, как сбитые в кегельбане кегли.

Перепрыгнув через убитых негров, я бросился вниз, обуреваемый самыми худшими предчувствиями. Так и есть – у стены составлены в рядок ружье двенадцатого калибра, карабин «Мини-14» и две автоматические М16. Дверь настежь, оттуда раздается какой-то треск.

Я пошел к двери…

– Эй, чо там за движняк…

Еще один негр вышел на меня из двери, в руке монтировка. Глянул и посерел от страха.

– Ты чо…

Тихо хлопнул задушенный глушителем выстрел, и негр повалился на пол. Последнего я застрелил почти сразу после этого, он отвлекся от любимого занятия негров – разрушения построенного другими, и выбежал на помощь своим сородичам с монтировкой. Проверил – дальше чисто.

Хоть волком вой. Ублюдки траханые!

Эти ублюдки где-то угнали машину или две. Поскольку охраны больше не было, они решили заняться грабежом. То, что они здесь выломали в серверной, можно хорошо продать, в Бронксе есть целый рынок, где торгуют краденым, в том числе и крадеными компьютерами. Систему наблюдения, которая стоит двести тысяч долларов, там можно купить за тысячу, правда без документов, иногда некомплектную и поломанную. Вот и эти ублюдки, разломав серверную, на которую государство потратило пару миллионов долларов, собирались все это продать, как лом, с ценными металлами и радиодеталями, и выручить за это полторы-две тысячи долларов. Деньги, конечно же, спустить на крэк¹³…

Твари…

Вот в этом вот все негры. Если им дать волю, они будут бить, крушить, грабить, насиловать, убивать. Они разломают прибор стоимостью в миллион долларов, чтобы продать его, как лом, за тысячу, они даже не способны понять, для чего служит этот прибор и что они сломали. Если начнется война, они начнут грабить и мародерствовать, вырвавшись из своих кварталов, окруженных системой сторожевых постов, как варвары, как гунны, как воины нового Атиллы. И эти ублюдки, которые появились здесь не больше получаса назад, вывели из строя серверную и лишили меня информации. Есть, конечно, и другие негры, но этих больше…

Ну и что мне теперь делать?!

Трупы я стащил вниз и бросил, оружие закинул подальше в разломанную серверную – такого добра мне и даром не надо. Закрыл дверь, которую тупо отжали ломом… те, кто предусматривал защиту от несанкционированного вторжения, поставили здесь сканер сетчатки глаза… наверное, они и думать не думали, что будет такое?

Уходить?

Одно из правил ведения боевых действий – прежде чем засунуть куда-то свою пятую точку, подумай, как ты ее потом оттуда высунешь. Небоскреб в этом смысле, пусть он и называется «федеральное здание», – место очень скверное, его легко окружить, легко блокировать нижние этажи, и те, кто останется на верхнем, будут в ловушке, это хорошо узнали те, кому не повезло находиться в офисах «близнецов» на верхних этажах десятого сентября в Нью-Йорке. Если я пойду наверх, где находится офис ФБР и центр АТОГ, а в это время внизу все блокируют англичане, то мне ничего не остается, кроме как сдаваться, или прыгать вниз с двадцатого этажа. Ни то, ни другое меня не устраивает…

С другой стороны. ФБР известно своим маниакальным подходом к оформлению дел. Оно и понятно: адвокаты в Америке зубастые, дела, которые ведет ФБР, – тяжкие, и при малейшем нарушении закона суд может освободить даже явного преступника по соображениям «нарушения процедуры». ФБР расследует дела о похищениях, возможно, они успели хотя бы получить полицейский меморандум и подшить его в какую-то папку. Возможно, там есть и не только полицейский меморандум с несколькими рапортами… полицейская система в САСШ работает хорошо, просто великолепно, здесь полицейских больше, чем в России, раз в пять…

Наверх я поднялся по пожарной лестнице, находящейся внутри здания, она не была ни повреждена, ни разрушена, ни взорвана. Офисы ФБР находились на последних этажах, выше этажей, занимаемых АТОГ, и, в отличие от офиса АТОГ, больше походили на крупный офис какого-то банка в смысле защищенности. Ни стальных дверей, ни поста на входе – ничего этого нет. Только системы контроля доступа, которые можно тупо обойти. Как? А вот как!

Замок поддался с третьего выстрела, я пнул дверь – чисто! Иного и ждать глупо. У самих дверей темно, дальше светлее – там, наверное, стекла выбиты. Принюхался – гарью не пахнет, возможно, картотеки уцелели. Здесь они файлохранилищем зовутся, дело здесь называется «файл». Хорошо, что здесь таблички на дверях – сразу понятно, что где. Но только мне нужно не файлохранилище.

Отдел особо тяжких нашел с третьей попытки, израсходовав восемь патронов на вскрытие дверей. По моим прикидкам, рабочий файл должен быть у кого-то на столе, его не успели сдать на хранение, дело приоритетное, по нему должны были работать.

Отдел особо тяжких – и сразу бинго! Помещение выглядит как колл-центр крупной корпорации – легкие перегородки отгораживают рабочие места одно от другого, на каждом – небольшой сейф, папки входящее – исходящее, толстенный том «Правил и инструкций ФБР». На стене – доска, на ней маркером написано «Русские!» Дело первого приоритета. Ага! – значит, здесь работала временная сводная оперативная группа по этому похищению. Достал телефон, включил его и сфотографировал доску несколько раз, общим планом, потом то, что меня заинтересовало. Сбоку справа был список имен агентов, которые привлечены к работе по этому делу, старший группы – некий Н. Кребс, старший агент. Та же самая табличка: «Н. Кребс» на двери устроенного в углу «начальственного» кабинета – ага, значит, начальником группы по раскрытию подвизался сам начальник отдела особо тяжких, значит, в деле была перспектива, и он ее увидел. Алиса уже у норы¹⁴, осталось совсем немного…

Два патрона на дверь, большой стол, на столе идеальный порядок. Ящики стола? Сейф? Только не сейф, у меня есть взрывчатка, но взрыв может привлечь внимание. Я и так оставил следы – достаточно спуститься в серверную…

Дело было в ящике стола. Папка с аккуратно подшитыми материалами. Мельком пролистал – полно материалов, в основном стандартные полицейские формы и формы ФБР. Бинго, бинго, бинго! Что бы там ни было написано, я сделал это.

Теперь – вниз. Пора и честь знать…