Читать книгу: «Корни», страница 2

2. Тайна семейного архива

Мы остановились перед девятиэтажкой, каких я немало повидал в Москве и Санкт-Петербурге. Я глянул на часы. Пора бы нашему двоюродному дедушке Вольдемару Казимировичу быть дома.

– Кто там?

– Лео, Соня и Даша.

Такое ощущение, пани Иоанна села на стул прежде чем взять трубку домофона – звук был, словно этот самый стул упал вместе с ней.

– Как?! Почему?! Откуда?!

Сестры в один голос прокричали :

– Сюрприз!!!

Щелкнул замок. Мы вошли. Поднялись на третий этаж и увидели высокую стройную женщину с идеально круглыми глазами. Она бы упала, если бы не мой … нет, не папа, а его двоюродный дядя. Дядя по родственной линии – по возрасту пан Вольдемар был старше всего на три года.

– Ну вы даете! Хоть бы позвонили!

– Мы обожаем сюрпризы! С самого первого января! Правда, девочки?

– Каждый ваш приезд – сюрприз!

– Ой, ладно вам …

Мы вошли и сняли куртки. В коридоре показался я лет этак пять назад, стриженный чуть ли не под ноль. Вежливо поздоровался. Дарья с Соней только что в ноги ему не поклонились.

– Здравствуйте, дядя Анджей.

– Какой я вам дядя …

– Самый настоящий!

– Младше племянниц на полтора года …

Пани Иоанна вышла из транса.

– Где пани Ника?

– С папой! Вы же знаете, в его должности за рубеж не выпускают. Мама сейчас везде и всюду с ним.

– Вы приехали одни?!

– Мы уже взрослые мальчик и девочки.

София спросила :

– А где Агнешка?

– Знала бы – дома бы осталась!

– Ну ничего, мы ее завтра с Новым годом поздравим.

– Какой завтра?! Она сегодня придет!!! Завтра ей рано утром на лекции!

Поступила, значит, тетя Агнесса в Варшавский университет. Молодец.

– Мы тоже поступим!

Обязательно.

Ничего не изменилось. Пан Вольдемар во главе стола говорит тосты : за встречу, за Новый год, за здоровье, за чистое небо и хороших механиков. Пани Иоанна порхает как бабочка, даже не смотря на то, что носят все София и Дарья.

– Вы садитесь. Мы помним, где у вас что.

– Да я сама все принесу! Идите к столу! Вы же гости!

– Втроем быстрее справимся …

Поздравили друг друга со всем, о чем вспомнили. И о чем забыли. Вспомнили дедушек – бабушек. Про поместье спросил я :

– … Что там сейчас?

– Пан Болеслав из Гроховки за ним присматривает. Каждый день камины протапливает. Пани Бася прибирается по выходным … нам туда ездить некогда. Я дни на пролет копаюсь в самолетах. Иоася в больнице пропадает. Анджей в летной школе. Агнешка в институте.

– Как всегда, все при деле …

– Пан Збигнев почему не приедет?!

– Пан Збигнев всю жизнь прожил в городе. Да и пожилой он уже. Что случится, и скорая даже по вашим дорогам не доедет в такую глушь … остается только не забывать. Анджей, у тебя в субботу сколько уроков?

– Три …

– До темноты успеем.

– Вольдемар, ты поезжай. Я … в другой раз …

– Без тебя не поеду!

– Когда еще мы сможем вот так съездить в поместье?

– Пани Иоанна, я уверен, в больнице поймут, если Вы сошлетесь на семейное мероприятие.

– Я не пойму, Лео! Я обещала моим больным! А вы поезжайте …

Зазвонил домофон. Пани Иоанна выпорхнула в коридор.

– Агнешка! Наконец-таки!

Секунд тридцать, и щелкнул замок на входной двери. В коридоре зацокали каблучки с металлическими набойками.

– Мама, у нас гости?

– Племянники из России приехали!

– Не может быть!

Двоюродная тетя даже не переобулась, только шубку скинула. Процокала по коридору и замерла в дверях гостиной. София и Дарья, как по команде, повернулись назад и в один голос воскликнули :

– Здравствуйте, тетя Агнесса!

Она тряхнула головой.

– Здравствуйте!

Я улыбнулся. Тетушка … молодая девушка в самом расцвете. Взгляд как у кошки, совсем недавно обожравшейся сметаной. Примерно так же смотрит Дарья, говоря об Антоне. Лица у них немножко разные – мы форму глаз и бровей унаследовали от мамы – гречанки, Агнесса же типичная славянка, если так можно выразиться. И немножко ниже моих сестер.

– Добрый вечер. И сразу предложение : на выходные съездить в наше поместье.

Она вздрогнула.

– Н-не могу … к экзаменам готовлюсь!

Фальшь в голосе услышала даже ее мама.

– Ты же все знаешь!

– Надо подготовиться, мама!

Волнуется тетушка … я пожал плечами.

– Как хочешь. Жаль, мы без тебя будем развлекаться …

Пора идти спать. Нам еще в гостиницу через пол Варшавы топать.

– Никаких гостиниц!

– Мы даже без зубных щеток!

– Уже полночь!

– Не проблема. Завтра нам не надо на работу …

Пани Иоанна загородила собой дверь.

– Не выдумывайте!!!

– Вы сами не выдумывайте! У вас что, дворец? Нас трое! Где мы будем спать?

– Диваны раскладываются!

На все у них есть ответ …

– Ладно тебе, Лео!

– Неудобно, Даша. Мало того, что свалились, как снег на голову …

Пан Вольдемар произнес :

– Никаких неудобств!

– А по ночной Варшаве пошляться?

– Другой раз!

Уговорил.

Чем-то Варшава походила на Москву. Может, многоэтажками вдоль главных улиц, построенными еще во времена социализма. Или обилием старинных зданий. Особенно в центре – королевский замок, готические соборы, Исторический Музей на Старом Мясте …

Мы побродили по городу. Покатались на дрожках. Заглянули в самый настоящий кабачок и словно перенеслись век этак в девятнадцатый. А может и восемьнадцатый. Вышли только когда поняли : еще пяти минут наши животы могут не пережить.

– Сажусь на диету!

– Ой, загнула! Ты – и на диету?! Ха-ха-ха!

– Лопнешь сейчас!

– Чтобы улеглось, бегом марш до универа!

София со смехом пробежала до угла. Дарья поморщилась, но шаг ускорила. Обгоняя даже тех, кто очень спешил, мы подошли к величественному зданию Варшавского университета.

– Думаешь, тетя Агнешка еще там?

– Экзамены дело серьезное. К ним готовиться надо …

– В библиотеке …

София рассмеялась. Вспомнила, наверно, как сама пряталась от нас в девятом классе. Кроме библиотеки, говорила еще, что у подружки засиделась. Пока любимый не перепутал ее с Дарьей.

– А экзамен ничего. Под стать.

Высокая девушка в пальто по колено и низеньких сапожках спустилась по ступеням рука об руку с юношей ее роста в дутой куртке и серых брюках. Увидела нас и на секунду помрачнела. Затем придала лицу радостное выражение. Даже помахала рукой.

– Привет, Агнешка!

Тетей ее называть при посторонних я посчитал неудобным.

– Привет! Привет!

– И экзамену привет.

– Экзамену?!

– Ой, ладно тебе невинность изображать! Мы сами точно так же прятались от родителей.

Агнесса покраснела. Я протянул руку озадаченному молодому человеку.

– Леонид Деркович. Дальний родственик пани Агнессы.

– Влад … Владислав Гержик. Одногрупник …

Тетушка заторопилась домой.

– Нам действительно надо готовиться! По польскому и английскому будут гонять! Владу математику надо подтянуть!

Дарья покосилась на меня. София хихикнула.

– Это у нас семейное …

Разве? Нет, я не забыл, как занимался с сестрами. Как гонял второклассницу Софию по всем задачам из учебника математики …

– Я на всю жизнь запомнила выражение, с каким ты говорил : надо подтянуть математику! Надо подтянуть русский!

Владислав удивился :

– Вы живете в России?

– Что в этом такого?

– Говорите как будто всю жизнь в Польше прожили!

– Прадедушка очень старался не забыть родной язык. И дедушка, и папа поддерживали два языка в семье – русский и польский.

– Самое прикольное : я в школе учила английский, а Даша – немецкий. Вернее, это учителя думали, что на английский ходит только Даша, а на немецкий только я. Зато теперь мы не пропадем ни в Германии, ни в Англии! Даже Лео шпрехен Дойч!

Я на немецком подтвердил правоту Софии. Владислав тряхнул головой, словно хотел понять, не сон ли сейчас.

– Правду говорят о русском образовании …

– Захочешь – всего достигнешь. Но надо захотеть. Очень захотеть.

О себе Владислав рассказал немного и не очень охотно. Большей частью как поступал в университет и как оказалось интересно учиться в самом главном ВУЗе Польши.

Поступал, кстати, сам. На отлично сдал все экзамены и прошел все тесты. Почему именно на исторический факультет, для меня осталось загадкой. Ответ "так получилось" означать может все, что угодно – от провала при поступлении на другой факультет до желания откосить от армии.

Тайной оказалось и место жительства родителей Владислава. Окраинами Варшавы являются и поселки вокруг нее, в том числе дачные. Свой дом может быть и прогнившей насквозь развалюхой, и кирпичным дворцом в два этажа.

– Какая тебе разница?

– Просто странно, Агнешка. Что плохого в том, что родители твоего парня живут в маленьком домике на одну зарплату?

Частота вдохов – выдохов Владислава еще немного увеличилась. Щеки порозовели намного больше. Я угадал?

– Ну и что? Я люблю его!

– И скрываешь от папы с мамой …

– Мама знает …

– А ничего, что она до сих пор медсестра?

– При чем здесь это?!

– При том, что папа тоже не стал бы смотреть, есть ли капитал у твоего любимого или он живет на одну стипендию. Главное, чтобы ты была счастлива.

Владислав призадумался.

– Мои родители зарабатывают неплохо. Хватает и чтобы девушку в ресторан сводить раз в неделю … Просто я хочу кое-чего добиться в жизни сам.

– Только кое-чего?

– Школу я уже закончил …

– Почему на исторический пошел?

Он покраснел.

– Люблю читать … на филологический не прошел по первичному тестированию …

София буркнула :

– Разберемся.

– Поздно уже кулаками махать. Вариант – заочно на филфак пойти. Одно другому не помешает.

Агнесса взяла Владислава за руки.

– Летом поступай!

Я произнес :

– Лучше через одно – два. Чтобы не сильно наложилось на диплом …

Ничего не изменилось. Те же самые изгороди из невысоких, но густых кустов. Разве что без листьев и припорошены снегом. За ними – одноэтажные домики с высокими крышами, будто сошедшие с картинок. Даже разметка на асфальте та же самая – промежуток между белыми "черточками" аккурат напротив калитки во двор пана Войцеха! Другой точно на границе между изгородью пана Тадеуша и низеньким забором пана Анджея. И нигде ни соринки! Не говоря уже о коровьей лепешке или грязной луже от помоев.

Мы выехали из поселка и почувствовали : асфальт закончился. Автомобиль закачался из стороны в сторону – грунтовая дорога была основательно разбита телегами и грузовыми мотороллерами. Вдалеке за деревьями показалась небольшая гора, по самую вершину заваленная снегом. На развилке мы свернули на не такую разбитую грунтовку. Вскоре увидели : низ "горы" строго вертикальный и с окнами. Белый верх же имеет возвышающийся центр и длинные "крылья".

Последние метров двести мы проехали словно по автобану. И не по лесу, а по аллее из невысоких елок. Миновав ее, пан Вольдемар лихо развернулся и затормозил перед крыльцом. В дверях показалась полная женщина в поеденной временем и молью не то шубе без рукавов, не то меховом жилете по колено, и потертых сапогах один немного выше второго. Увидела нас и всплеснула руками.

– Панове Дерковичи! Вы приехали! Так неожиданно! Болек! Болек!!! Где же ты?!

Я вылез из машины и в сторонке, за елочками, увидел мотороллер пана Болеслава Старского. Пани Барбара только что не скатилась с крыльца и не бухнулась нам в ноги.

– Если бы я знала! Если бы я только знала!

София воскликнула :

– Да что Вы! Что Вы! Мы давно уже не … сами со всем справляемся!

– Я так рада! Так рада, что вы приехали! Болек! Да где же ты?!

Из чердачного окна над нами высунулась мужская голова и плечи в полосатом свитере.

– Здесь я …

Мои сестры помахали ему.

– День добрый, пан Болек!

Помахали совершенно одинаково и поздоровались в один голос. Пан Болеслав потер глаза и посмотрел на пана Вольдемара.

– День добрый.

– Добрый, пан Болек …

Большой снаружи, дом производил впечатление и внутри. Прежде всего – обилием комнат. Одних гостиных было три : большая слева от центрального холла, светлая за ним и маленькая справа. А еще столовая человек на пятнадцать – двадцать, пара кабинетов и самый настоящий лабиринт из спален, кладовок, гардеробных и туалетных комнат. Это только на первом этаже.

– Красная спальня наша!

София потянула за ручку. Массивная дверь поддалась не сразу. Петли тихонько заскрипели. Мои сестры друг за другом нырнули в щель. Я раскрыл дверь еще шире и вошел в средних размеров комнату. Большая кровать стояла напротив двери головой к стене. Слева ютился маленький низенький шкафчик, за ним – диван. Его обивка, пуфик перед столиком, покрывало и шторы были скорее бордовые, чем ярко-красные.

Пан Вольдемар остановился у главной спальни – родителей. Дверь открыл не сразу. Вошел. Постоял, наверно, огляделся. Прошагал через всю комнату, к окну. Анджей заглянул в шкаф – петли заскрипели так, что наверняка их услышали на улице.

Я оставил сестер обживаться и отправился в оставшуюся свободной спальню. Открыл дверь и очутился в царстве пастельных тонов с небольшой долей коричневого, главным образом по краям и на окантовках. Кровать была без ножек и имела большой подголовник. Вместо дивана – пара кресел. Столик стоял у стены напротив кровати.

Разбирать сумку я не стал. Повесил только рубашки, чтобы отвиселись. Вышел из гардеробной и прислушался. За стенкой поскрипывали слегка поржавевшие петли. В коридоре цокали каблучки, скорее всего, Дарьи.

– Лео!!! Напугал!

– Зови Соню. Пойдем на разведку.

Мне оказалось, пан Вольдемар даже слегка испугался.

– Какую разведку?!

– Надо же дом осмотреть.

София в черных брюках и белой блузке с белым же жилетиком поверх вышла из-за угла.

– Да не волнуйтесь Вы так! Все будет нормально!

Анджей в сером с черным и красным узором свитере посмотрел на племянницу с некоторой завистью.

– Я с вами.

– Пан Вольдемар?

– С паном Болеком поговорю.

Друг за другом мы вышли в холл. Пан Вольдемар поднялся наверх. Я открыл "витраж" перед лестницей и вошел в гостиную. Затем – в столовую, слегка тесноватую из-за громаного стола и стульев человек на пятнадцать. Услышал позвякивание тарелок и открыл дверь справа. Пани Барбара чуть не выронила блюдо диаметром, наверно, с метр.

– Ах! Лео! Так неожиданно … да что же это я! Вы же голодные!

– Спасибо, пани Бася, но мы плотно пообедали перед отъездом.

Она поставила блюдо на полку.

– Я сейчас! Я быстро!

– Спасибо за заботу, но, право же, не стоит …

На кухне все осталось таким же, как в прошлый наш приезд. Как и тогда, работала только самая маленькая печка – к которой был подведен газ. Угли в топке большой печи говорили о том, что и ее недавно топили.

– А как же! Тягу проверяли!

И наверняка хлеб пекли – кусок каравая на столе никак не походил на магазинный. Нет, я только за, но скрываться то зачем …

– Неудобно …

– Какой "неудобно"?! Еще пан Казимир разрешил вам хлеб у нас печь!

Мы осторожно прошли вдоль окон, затем по стеночке и вышли в служебный коридор. Вернее, предбанник между лестницами в подвал и на чердак. Через ванную попали в царство мягкой мебели в комнате отдыха. Вышли в светлую гостиную и полюбовались на пейзаж позади дома.

У нас во дворе не было кучи сараев, гаражей, бань. Да и самого двора, как такового, не было. Перед домом – еловая аллея. За – лужайка почти заросла лесом. Газоны сохранились только под окнами. Сараев и домика для прислуги нет уже лет сто пятьдесят, с тех пор, как дом был достроен и перестроен. Теперь и погреб для припасов, и комнатки для прислуги, и даже баня располагаются в нем самом – от подвала до чердака. Курятник и коровник сгинули после революции в России и восстановления территориальной целостности Польши. Последней "скончалась" конюшня – ее развалины разобрали на дрова в шестидесятых годах прошлого века. Вместо дровяной поленницы под крыльцом светлой гостиной прятались газовые баллоны. А, да, еще колодец.

Пан Вольдемар и пан Болеслав спустились и подошли к нам.

– Настоящий дом в лесу, не так ли?

Я усмехнулся. Вспомнил ночевки под крылом самолета посреди леса. И наш "отпуск" на Южном Урале.

– Хорошо, каменный. А не палатка …

София хихикнула. Анджей вдохнул и выдохнул. Скорее с недовольством, чем с удивлением. Я развернулся.

– Мы еще наверху не были.

– Там ничего интересного.

Вовсе нет! Самое интересное как раз на втором этаже! Не столько книги, начиная с шестнадцатого века, сколько документы. Спасибо музейщикам, сохранили нашу историю, пока дом был в их ведении.

Я взбежал по лестнице и очутился в царстве дверей. Дальняя слева была на чердак. Справа – тоже, только в другую сторону. Через дверь прямо можно было попасть в биллиардную. В библиотеку вела ближняя слева.

Точнее, сначала в неширокий и довольно длинный коридор. Он "раскрывался" в эркер с диваном вокруг столика. Три ряда книжных шкафов прятались за перегородкой. Еще, насколько мне помнится, было и так называемое секретное хранилище – за малозаметной дверью в дальнем углу. Большая часть семейного архива Дерковичей находилась именно там.

Пан Болеслав и пани Барбара попрощались и уехали в деревню. Мы вернулись в дом. София заявила :

– Ужинаем в большой столовой!

Дарья подмигнула мне и умчалась следом за сестрой. Пан Вольдемар неспешно разделся. Отошел в угол попробовал каминную трубу.

– Хорошо раскочегарилась.

Анджей повесил куртку рядом с папиным пальто и вошел в гостиную. Я повесил рядом свою верхнюю одежду и отправился следом за дядей. В гостиной задержался. Постоял у окна, поразглядывал елки. Заодно послушал воркование сестер в столовой. Совсем как мама в детстве …

– Что увидел?

– Белое на зеленом.

– ?!

– Просто захотелось у окна постоять.

Ностальгия не ностальгия, но что-то рядом. Ощущение, будто я вернулся домой после долгого путешествия. Здесь мои корни. Здесь моя история. Наша история, рода Дерковичей.

Воспоминания, воспоминания … скорее уж фантазия на базе виденного в кино и прочитанного в книгах. Так или не так все было на самом деле, спросить уже не у кого. Прадедушки Станислав и Казимир умерли несколько лет назад. Наш дедушка Збигнев плохо помнил поместье. Пан Вольдемар родился и вырос в коммунистической Польше, где Дерковичи были обычными гражданами.

Обстановка располагала к воспоминаниям. Лепные узоры на потолке. Одна за другой три люстры, пусть и с электрическими лампочками. Зато в камине огонь самый что ни на есть настоящий. Окна прикрыты массивными шторами … так и кажется, вот-вот войдут дамы в платьях в пол и кавалеры в расшитых кафтанах. А кто и в летном костюме и шлеме, как пан Болеслав. Или в кирасе и с громадным мушкетом на плече, как Ян Деркович из конца семьнадцатого века …

– Только на наш и ваш век войн не досталось … не считая Яна …

Это уж точно. В Первую Мировую погибли Болеслав и его дядя Войцех. Тезка нашего юного дядюшки сложил голову в очередной драке с турками в второй половине девятнадцатого века. Тадеуш Деркович погиб под Аустерлицем … продолжать можно долго. Если бы не войны, Дерковичей было бы полПольши.

– Кстати. Пан Болеслав Казимирович. О нем что-нибудь стало известно?

Пан Вольдемар пожал плечами.

– Французы молчат.

Дарья покосилась на Софию. Та хмыкнула и отпила чай из чашки.

– Как всегда, никому ничего не надо … Только если в … ужалить …

– У нас уже руки опустились …

Первому сыну пана Казимира было всего три года, когда весной тысяча девятьсот сорок второго его с матерью схватили фашисты. В концлагерь маленький Болеслав попал уже один. Через год его увезли во Францию. Немцы подробно записали, кто и куда забрал самых крепких детей в сентябре сорок третьего. Что было потом, даже София не смогла раскопать.

– За год я многому научилась! А они наверняка еще что-нибудь оцифровали …

Главная же тайна – пан Тадеуш. Подкидыш, найденный Ежи и Кристиной Деркович в кустах по дороге домой. Кто он, откуда …

– Церковные книги!

– Не факт, что его подкинули из соседней деревушки. Придется всю восточную Польшу шерстить.

– Поворот с автобана на Гроховку чем не устраивает?

– Легенды ходили бы не только про Дерковичей, но и про крестьян. Они же не одно и не два поколения здесь жили прежде чем стать частью нашей семьи! Вообще, я думаю, искать надо в первую очередь по разгромленным деревням. Ибо просто так ребенка в кусты не подкладывают.

– А если он незаконнорожденный какого-нибудь пана?

– Одно другому не мешает …

Все-таки, захотели посмотреть официальные записи конца шестнадцатого века. Как они к нам попали, другой вопрос, не менее интересный. Но сейчас не важный. Важно, что информация у нас и что она соответствует истине.

Дверь в секретное хранилище поддалась не сразу. Пан Вольдемар включил свет и вошел в коротенький коридор слева от четырех рядов деревянных этажерок от пола до самого потолка. Мы протиснулись следом и разбрелись по узеньким проходам. Документы четырехсотлетней давности могли быть где угодно …

– Анджей, пан Вольдемар, вы кому-нибудь рассказывали про эту комнату?

– Это никакая не тайна. Пан Болек и пани Бася знают, что она заперта.

– Что такое, Дашуня?

– Арендные договора конца прошлого века лежат не по порядку! Помните, пани Юстина показывала нам архив? При ней все лежало по порядку! А сейчас договор тысяча восемьсот шестидесятого года лежит сверху, на договоре тысяча восемьсот девяносто восьмого! А за тысяча восемьсот восемьдесят третий вообще надорван!!! Кто-то здесь рылся!

Я перебрал бумаги в коробке, что только что поставил на полку.

– Не везде рылись. Письма пани Анне из налоговой и квитанции лежат в хронологическом порядке. Пойду-ко я замки посмотрю …

Непрошенные гости побывали всюду. Даже в подвалах под старой частью дома. В конце коридора за передней стеной ковыряли пол трое в армейских сапогах размеров от сорокового до сорок пятого. Средний из них наступил на слой пыли за котлом, обогревающим спальни.

– Звоним в полицию!

Совет дельный, но прежде не мешает самим разобраться. Чутье подсказывает, те, кого заинтересовали и наш архив, и подвал, быстро узнают, что мы нашли следы их визитов. Да и что мы предъявим полиции? Сложенные не по порядку бумажки? Исцарапанные изнутри замки? В полиции скажут, сами все перепутали и поцарапали.

– Объясним им!

– Что объясним? Вы давно общались с полицейскими? Знаете, как они думают?

– Предлагаешь закрыть на это глаза?!

– Предлагаю вспомнить, где что лежало. Не было ли каких странных происшествий в последнее время. Не рассказывали ли чего необычного пани Иоанна и Агнешка. И пани Бася с паном Болеком. Может, кто интересовался вашим поместьем. Или друг бросился обниматься, а потом оказалось, обознался. Либо неожиданно пришел водопроводчик – газовщик – медсестра из поликлиники.

Я заметил, Анджей занервничал.

– Медсестра или газовщик?

– Водопроводчик … вместо пана Владислава пришел его помощник, Ежи … забыл фамилию … проверил счетчики на стояке, посмотрел краны. И ушел!

– Один оставался?

– Не помню … вроде нет …

– Проверим. Завтра. А пока – спать.

Впечатлений столько, что заснуть не могу. Голова вот-вот взорвется от урагана мыслей. Или уже взорвалась и начались слуховые галлюцинации? Я сел на кровати. Как ни напрягал слух, скрипа половиц больше не услышал. Накинул рубашку и подошел к двери в коридор. Приоткрыл. Услышал тихий стук в малой гостиной. Быстро натянул штаны и выскользнул из спальни.

– …!

Не показалось. Уже хорошо.

– Тихо ты! Сама будешь стекла вставлять … какого шляешься по темноте?

– Сонька сдернула!

– Первая жертва истории.

Дарья хихикнула. Затем насторожилась. Как мне показалось, тихий, на пределе слышимости, стук прилетел сверху. София собралась провести инвентаризацию нашей истории?

Мы, словно привидения, взлетели по лестнице. Дверь в библиотеку открыли и закрыли без единого звука. Я бесшумно прошел до конца "коридора" и выглянул из-за перегородки. Света звезд хватило, чтобы удостовериться : между и за книжными шкафами Софии нет. Зато на полу перед дверью в секретную секцию библиотеки маленькое пятнышко света.

– Что жметесь?

– … молча …?! Я что, не сестра тебе?!

– Ты дрыхла, как сурок!

– …!

– Честно! Ты дышала раз в минуту!!!

– Разбудить не могла?!

– Чтобы ты мне зуб выбила?!

– Даша! Соня! Хватит уже! Сейчас наших польских родственников разбудите. Соня, что успела нарыть?

– Пару писем прочла! Ничего любопытного …

А? Что? Я спал?!

– Что вы вообще здесь делаете?!

– Читаем … читали …

София потянулась и зевнула. Дарья буркнула и повернула голову другой щекой к спинке дивана.

– Ненормальные …

– Уснешь тут … лазиют всякие в наш дом … Дашка! Подъем!!!

– … … …

София взвизгнула и двинула сестру в бок. Дарья ответила коленкой в живот. Затем вцепилась в сестру и прижала к дивану. София попыталась вывернуться, но скатилась вместе с Дарьей на пол.

– Вы не пугайтесь, пан Вольдемар. Девочки разминаются после неудобных поз на диване.

Сестры вскочили.

– Сейчас тебя разомнем!

Я потянулся. Затем перемахнул через них, кувыркнулся через голову и встал перед паном Вольдемаром.

– Так не честно!

– Хватит уже. Кто первый в ванну?

Пана Вольдемара чуть не вдавили в перегородку …

– Так что вы среди ночи в библиотеке делали?

– Пытались понять, что у нас интересного в архиве лежит. Карт и путеводителей к кладам в прошлом и позапрошлом веках мы не нашли.

– И в позапозапрошлом тоже …

– Еще можно простучать пол и стены в подвале. Раз они там шарили, возможно, есть сведения про тайный ход. Либо тайник …

Как Анджей ни старался, я все же увидел блеск в его глазах. Дядюшка еле досидел до конца обеда. В подвал побежал чуть ли не вперед меня.

– Денег не хватает?

– С чего ты взял?

– Не быть тебе Джеймсом Бондом.

– А-а-а … интересно!

Проверим. Начнем с того закоулка, где натоптали взломщики. Я постучал по полу, но услышал только глухой звук булыжной мостовой на уплотненной земле. Попробовал рядом – то же самое. Дарья стукнула напротив двери. София взяла участок ближе к лестнице.

С пола мы перешли на стены. Дарья сразу же "выстучала" тайник, но он оказался некачественной штукатуркой. Мне таких мест попалось три. Анджей вроде бы тоже наткнулся на полость, но мой кулак обнажил щель между кирпичами …

Уставшие и посеревшие от пыли, мы поднялись наверх. Вошли в ванную. По очереди умылись. Сестры скинули блузки и закашлялись.

– … цемент …

– Трусить на улице!

– На морозе?!

– А ты прогрейся перед выходом!

– Через окно – не пойдет?

София покривилась.

– Толку …

Я скинул рубашку. Приоткрыл окно и высунул руку с ней на мороз. Мыслям приказал греть себя. Тряхнул раз, другой, третий. Втянул руку назад и показал рубашку сестре.

– Нормально?

Она пощупала ткань.

– Все равно стирать надо …

Вошел пан Вольдемар. Полуголая Дарья почувствовала его взгляд и повернулась лицом. Даже я не удержался от улыбки при виде пышного бюста моей сестры.

– Что вы делаете?

– Избавляем одежду от цементной пыли! – София чихнула. – Еще купаться будем!

– Цементной пыли? Вы что, ковыряли стены в подвале?!

– И пол, и потолок! Толку, правда …

– Почему же? Мы знаем, где халтурная штукатурка. И что никаких люков и ниш в подвале нет. Опять кому-то захотелось чуда …

София хихикнула.

– Ох уж эти сказочки … Ох уж эти сказочники …

– Жаль, не успеем весь дом проверить.

– Смысл, Лео?

– В подвале следы сохранились потому, что там пыль. Особенно в коридорах, куда ходят раз в десять лет. Если не в сто. Проверить весь дом надо хотя бы чтобы понаходить все тайники. К сожалению, на это уйдет почти весь день. Или ночь.

– Так оставайтесь!

– Мы не только уедем с вами, но и приедем в гостиницу. Пусть они видят, что мы очень устали и пораньше легли спать.

– Они?!

– Есть такая вероятность.

Два варианта : либо за нами никто не следит, либо они подсунули подслушивающее устройство и радиомаяк в машину пана Вольдемара. Ибо нас никто не преследовал. Разве что в центре Варшавы могли близко подъехать – в сплошном потоке машин на главных улицах польской столицы затеряться легче легкого.

Мы благополучно доехали до гостиницы. Вылезли и проводили взглядами видавшую виды Шкоду двоюродного дедушки. Постояли еще, посозерцали проезжающие мимо автомобили. Затем поднялись к себе. И завалились спать. Без всякого притворства.

Правда, недолго. Я проснулся часа полтора спустя. Встал и подошел к двери. Послушал, что делается в коридоре. Уборщица закончила чистить ковер и собрала пылесос. Пора готовиться к выходу.

Оделся, как обычно. Черные брюки, ботинки с грунтозацепами на подошвах, непроницаемая для ветра куртка. На голову и лицо я натянул вязаную шапку с прорезями для глаз.

Подошел к двери и прислушался. Мертвую тишину в коридоре прервал щелчок замка двери напротив. Я открыл свою и нос к носу столкнулся с Дарьей. Стараясь не создавать ни малейшего звука, вышел из номера. Закрыл дверь. К сожалению, замок запирался с характерным лязгом. Хорошо, тихим.

Друг за другом мы пробежали к пожарной лестнице. Спустились на второй этаж. Перелезли через ограждение балкона и спрыгнули вниз. Будто привидения, выскочили на улицу. Закатали шапки и, как ни в чем не бывало, пошли гулять по ночной Варшаве.

На автовокзал приехали на такси. Сели на последний автобус на юг и доехали до маленькой деревушки под названием Вуланувка. Последние семь километров пролетели по лесу. Вернее, над лесом. Возле нашего дома спустились на ветки и превратились в наросты на стволах дуба, березы и клена.

Лиса радостно тявкнула и заурчала. Мышка в ее зубах пискнула последний раз в своей коротенькой жизни. Ночная птица захлопала крыльями. С ветки упал снег. В Гроховке залаяла собака. Ей ответили еще три … обычные ночные звуки. Ни гула моторов, ни человеческих голосов. Следов от дома в лес тоже не видно.

Я спустился на землю и подлетел к двери на кухню. Замки отпер … не то, чтобы сразу, но и сильно долго возиться не пришлось. Открыл дверь. Прислушался. Вошел. Следом влетела Дарья. София осталась на ветке – если вдруг мы кого спугнем. Ибо машина могла приехать и уехать.

– Перестраховщик …

– Буду рад ошибиться. Давай за мной.

Мы прошли через всю кухню в служебный коридор. Я спустился в подвал и быстренько обежал его. Затем заглянул в погреб под кухней. Вернулся и подождал, пока Дарья обшарит чердак и комнаты прислуги. Спустившись, она побежала через кухню в большую гостиную. Я же прошел через ванную и комнату отдыха в гостиную светлую. Открыл дверь в холл.

– Пусто!

– Я наверх.

Дарья убежала изучать спальни. Я поднялся в библиотеку. Проверил, заперта ли дверь в секретную секцию. Заглянул в бильярдную. Через чердак попал в комнаты прислуги над спальнями. Убедился, что там никого и все окна закрыты. Спустился на первый этаж и осмотрел гардеробные.

– Можно Соньку звать! Небось, околела там …

… Я спрыгнул с шкафа. Оглядел комнату. Посмотрел наверх. Неужели все?

– Закончил?

– А ты?

Дарья зевнула.

– В столовой все стены цельные.

На чердаке тоже ни одной пустоты в стенах. А также в полу и потолке. Возможно, Софии повезло.

– …! Если что и было, очистили и заделали!

Остаются сказки. И те, кто в них верит. Вероятно, в нашем архиве есть нечто такое. Или было.

– А если …

– Сначала сами попробуем.

– Уверен, что бумажки семнадцатого – восемнадцатого века не рассыпятся у тебя в руках?!