Читать книгу: «Малая», страница 2

Я нарочито громко хлопаю шкафами, делая вид, что увлечена приготовлением чая и не слышу их диалога. Хотя за Родиона в этот момент очень обидно. Он ведь очень старается. Неужели нельзя хотя бы изредка его поддержать? Покойного Глеба я видела всего пару раз, когда была подростком, но запомнила его стиль общения, так как они сильно напоминающий манеру его отца. Они и внешне были похожи: оба рыжеволосые и коренастые. Родион-то совсем другой: высокий, худощавый, с правильными аристократичными чертами лица – вылитый Леона Андреевна. И характер у него под стать – очень спокойный. Поэтому несправедливо требовать от него быть таким же как Глеб.

– Все будет к среде, пап, я же сказал. – отвечает Родион, имитируя жесткость тона, которая обычно ему не присуща. – В остальном у меня все готово и даже коллектив укомплектован.

– Работа пяти минут, – не задерживается с брезгливым вердиктом Максим Аркадьевич. – Через три месяца сезон начинается, а ты точку продажи до сих открыть не можешь. Это, блядь, что за работа…

– Ваш чай! – вклиниваюсь я, опуская чашки на стол. – Если нужно покрепче, я добавлю заварки.

Улыбка на моем лице способна осветить здоровенное подземелье. Уж слишком хочется смягчить тягостную атмосферу.

– Кстати, пап. Знаешь кого мы сегодня с Линдой встретили? – Голос Родиона звучит с преувеличенным энтузиазмом. – Помнишь друг был у Глеба на мерине сто сороковом? Север?

При звуке имени недавнего знакомого я вздрагиваю. Вернее, вздрагиваю я от напоминания о том, при каких щекотливых обстоятельствах мы познакомились.

– Может и был, – не слишком заинтересованно бросает тот. – К чему рассказ?

– Мы немного поболтали. Знаешь, чем сейчас занимается?

– Ты что, блядь, как девочка, загадками разговариваешь? – раздраженно рявкает Винокуров-старший. – Нормально отвечай.

Лицо Родиона покрывается пятнами унижения. Я машинально опускаю взгляд под стол и вижу, что его ладони сжаты в кулаки. Очень хочется его обнять, но я решаю отложить это до момента, как его отец уйдет.

– Он владеет турбазой, – покорно отвечает Родион, выдержав паузу. – У него полный интересующий нас комплект: дома в аренду, стрельбище, прогулки на лошадях. Снегоходы и квадроциклы у него уже есть, но Север пообещал обратиться, если возникнет потребность в новых.

– Обещал обратиться, – передразнивает его Максим Аркадьевич, однако сейчас его голос на удивление не звучит зло или раздраженно. – Тебе контракт готовый под нос сунули, а ты сидишь на заднице и ждешь, пока он сам себя подпишет. Как лох, ей богу. Сегодня же ему звони и назначай встречу. Хоть домой пусть к вам на чай приезжает. Проебешь такого клиента – самолично казню.

7

Пап, привет! У меня все хорошо. Скоро сессия, и я, как обычно, немного нервничаю. Не хочется тебя подвести. Ты обязательно должен мной гордится. Как минимум, моим красным дипломом:)

Вчера я сумела затащить Родиона на выставку современной живописи. Он сопротивлялся, как мог, но по итогу ему все понравилось. Даже предложил купить картину, которая мне особенно полюбилась. Рыбак в лодке. Я отказалась, потому что стоила слишком уж дорого. Он и так тратит на меня много. На прошлой неделе сережки бриллиантовые подарил без повода.

После выставки гуляли по набережной и купили у старушки цветы. Она на радостях минут пять желала нам здоровья и счастья. Было очень трогательно.

Так что не переживай, у нас все отлично. Совет, как говорится, и любовь.

На днях я вспоминала, как ты когда-то советовал присмотреться к Родиону. Все твои слова, как и обычно, попадают в цель, пап. Даже не знаю, что со мной было, если бы не его любовь и забота. Рядом с ним ждать твоего возвращения гораздо легче.

Скучаю по тебе каждый день. Твоя Линда.

Бережно сложив исписанный лист пополам, я убираю его в шкатулку, где хранятся другие мои письма папе. Когда приходит день передачи корреспонденции, я отдаю их всем скопом. Пусть кто-то назовет такой способ переписки старомодным, но мне важно общаться с папой именно на бумаге, а не в напечатанных сообщениях. Кажется, что так моя любовь будет чувствоваться острее.

– Малышка, ты идешь? – звучит голос Родиона снизу. – Я уже есть хочу.

Вдев в уши новые серьги и схватив сумку, я сбегаю вниз по лестнице. Сегодня пятница, что означает очередной выход в свет. На этот раз мы идем в нашумевший бар с рейтингом восемнадцать плюс, где столы обслуживают полуобнаженные официантки. Я поначалу скривила нос, но Родион заверил, что его интересуют только коктейли и «ни на кого кроме меня у него не стоит».

Чувствовать себя непринужденно в заведении, кишащим голыми телами, оказывается сложнее, чем я себе представляла. Официантки банально разгуливают между столами в одних трусах, заставляя посетителей плотоядно таращится на их задницы и груди. Приходится заказать коктейль покрепче, чтобы хоть немного расслабиться.

– Эта черненькая ничего такая, – скалится Макар, обгладывая взглядом ягодицы девушки, обслуживающей наш столик. – Пожалуй, заберу ее с собой после смены.

– А может быть она не пойдет, – возражаю я, желая встать на ее защиту. – То, что она здесь работает, не означает, что она проститутка.

– Да они здесь все шлюхи, – хохочет он. – У них и такса есть. Платишь сорок косарей и пилишь ее всю ночь, хоть в рот, хоть в жопу.

– Макар, – осекает его Родион. – Будь посдержаннее в выражениях.

– Извини, Линда. – Макар делает шутливый поклон. – Я хотел сказать, что за сорок тысяч любую из этих прекрасных леди можно отвезти к себе в апартаменты и до самого утра предаваться плотским утехам.

Я прячу улыбку. Макар вызывает во мне смешанные чувства. Часто его грубость граничит с аморальностью, но Родион считает его своим лучшим другом, и это не позволяет мне относится к нему совсем плохо.

– Я отойду в туалет. – Потрепав меня по колену, Родион встает. – Макар, не обижай мою малышку. Вернусь – проверю.

– Да что я, изверг, что ли? – притворно возмущается тот.

– А ты на голых девушек не засматривайся. – Я шутливо грожу Родиону пальцем.

– Знаешь же, что они для меня просто деревья.

– Вскружила ты голову нашему пацану, – хмыкает Макар, проводив его взглядом. – Так и до свадьбы не далеко.

Я пожимаю плечами. Что вообще на такое ответишь?

– Сколько вы уже вместе? – не унимается он. – Года два?

– Почти три.

– Приличный срок. Если хочешь сделать парню подарок на годовщину… – Макар кивает в центр зала, где дефилируют официантки, – Сними шлюху и организуй тройник. Родион тебе всю жизнь за такое благодарен будет.

К щекам приливает жар. Кем он себя возомнил, чтобы такое предлагать? У нас С Родионом в постели и без третьих лиц все прекрасно.

– Я планировала организовать нам спа-день, но за совет спасибо, – говорю я без улыбки.

– Поверь, мой спа гораздо лучше, – со смешком парирует он. – Вон та рыжая, например, сосет на пять с плюсом.

– А можно мы…

Я хочу сказать, что нам стоит сменить тему, но осекаюсь, заметив метрах в десяти от нас знакомую фигуру. Сердце волнительно подпрыгивает. К соседнему столу подошел Север.

– Нет, а что такого-то? – размыто доносится до меня голос Макара. – Мужчины существа полигамные и Родик не исключение. Рано или поздно начнет крутить головой по сторонам…

– Чушь, – бормочу я, продолжая наблюдать за своим случайным знакомым. Как он пожимает руки двоим мужчинам, сидящим за столом, и как, одернув брюки, садится. Не думала, что мы когда-нибудь еще встретимся. А у меня как раз есть наличка, чтобы ему вернуть.

– Да я точно тебе говорю. Заниматься сексом с одной и той же девушкой скучно…

– Извини, – перебиваю я, поднимаясь. – Мне нужно отойти.

В сопровождении непонимающего взгляда Макара я извлекаю из сумки кошелек и, отсчитав нужную сумму, направляюсь к соседнему столу.

От волнения ладони нагрелись, но разве есть вариант не подойти? Я взяла деньги в долг и должна их вернуть.

– Привет! – нервно шаркнув каблуком, я смотрю на Севера, вальяжно развалившегося на диване. – Еще помнишь меня?

Три пары глаз как по команде устремляются на меня. Я перестаю дышать. Его приятели, наверняка невесть что обо мне вообразили.

Глаза Севера проходятся по мне снизу вверх, на лице появляется ослепительная улыбка. В прошлый раз на фоне стресса я не обратила внимание на то, что он умеет так красиво улыбаться.

– Помню конечно, малая. А вот увидеть так скоро не ожидал.

– Извините, если отвлекла, – Смущенная его пристальным вниманием, я быстро оглядываю остальных. – Много времени у вас не отниму, обещаю. Вот, держи.

С этими словами я протягиваю Северу деньги.

– Возвращаю, как и обещала.

Он смотрит на купюры с непониманием, но потом, словно вспомнив, о чем идет речь, насмешливо кривится.

– Нет, Линда. Условия были другие. Ты остаешься мне должна.

Покраснев до корней волос, я мотаю головой.

– Возьми, пожалуйста. Мне не нужно чужое.

– Север, ну ты чего девушку смущаешь? – весело басит его приятель. – Предложи ей сесть.

– Думаю, она здесь не одна. – Взгляд Севера рикошетом проходится по моим голым коленям, перемещаясь к столу, где сидит Макар.

– Да, я со своим парнем, – подхватываю я. – Но это не он, если что…

Смутившись неуместным пояснением, я смотрю себе под ноги. Как быть дальше – не имею ни малейшего понятия. Деньги по-прежнему у меня, и брать их Север не собирается. Бегать за ним с криками «Пожалуйста, возьми» я не стану. Выход один: возвратиться за наш стол.

– Еще раз извините, что отвлекла. – Попятившись назад, я испуганно вздрагиваю, когда на мою талию вдруг ложатся чужие руки.

– Не бойся, малышка, это свои, – звучит над ухом веселый голос Родиона. – Я тебя сначала потерял, но потом увидел, с кем ты, и решил подойти. Всем доброго вечера.

– Винокуров-младший, – негромко произносит Север, представляя его своим друзьям. Судя по тому, как те понимающе кивают, фамилия Родиона им знакома. – И двух недель не прошло, как мы снова встретились.

– А я как раз твой номер искал. Хотел еще раз обсудить вопрос сотрудничества.

– Не сегодня. – Север кивает на стоящую перед ним бутылку виски. – Присаживайтесь.

– Не помешаем? – вежливо осведомляется Родион, но энтузиазм в его голосе выдает то, что предложение его обрадовало. Для него встреча с Севером – это шанс выполнить обещание, данное отцу и заключить выгодный контракт.

– Мешали – я бы не предложил, – усмехается Север.

– А Макар как же? – бормочу я, оглядываясь.

– Он пошел телок клеить, – беспечно отмахивается Родион, садясь. – Малышка, что тебе заказать?

8

– Специфическое, конечно, заведение, – весело комментирует Родион, когда очередная голая официантка, покачивая загорелыми ягодицами, проплывает мимо.

– Нормальное место, – затянувшись кальяном, замечает приятель Севера. – Еда хорошая, музыка не орет. А то, что девчонки голые ходят – приятный бонус.

– Еда, кстати, действительно неплохая. – Повернувшись, Родион касается кончика моего носа. – Ты как, малышка? Все нормально?

– Да, – вежливо улыбаюсь я. – Все хорошо.

Он задает этот вопрос в третий раз за последние десять минут и вряд ли ждет развернутого ответа. Видно, что Родион чувствует себя не в своей тарелке. Участники этой компании старше его как минимум лет на пять-семь. Хотя дело даже в возрасте, а в том, что Север и его приятели другие. Они выходцы из иного мира, менее легкомысленного, более непонятного и строгого.

– А вы, кстати, в «Ное» были? – Родион тянется к коктейлю. – Тоже отличное место.

– Вроде не был, – откликается второй мужчина. Игорь, если я правильно запомнила.

– Это который на другой стороне от дамбы, – поясняет Север.

– Точка костромских? Теперь понятно, почему я не был.

Видимо, это какая-то их общая шутка, потому что все трое смеются. Я украдкой смотрю на Родиона в надежде, что он наконец решит уйти. Ясно ведь, что общих тем у нас мало, сколько бы он не пытался их нащупать. Ему лишь вежливо отвечают, но дальше этого диалог не идет.

– А ты, Линда, чем занимаешься? – Взгляд Игоря падает на меня.

– Я? – от неожиданности я запинаюсь. – Учусь.

– Только учишься или с работой совмещаешь? Спрашиваю, потому что у самого дочь подрастает. Интересно, чем сейчас молодежь увлекается.

– Линда учится на стилиста, – приобняв меня, поясняет Родион. – Мы решили, что ей не стоит работать.

Наградив его тяжелым взглядом, Игорь тянется к виски. Мне становится неуютно. Ответ Родиона ему по какой-то причине не понравился.

– Он же ее спросил, – закинув руку на подголовник, Север ос значением смотрит на меня.

Я отвожу глаза. За последний час мы пересекались взглядами трижды, и по какой-то причине моя реакция была точно такой же. Словно у нас двоих есть тайна, о которой другим не стоит знать.

– Желаете что-нибудь еще? – раздается грудной женский голос. Рядом с нашим столом появилась полуголая официантка с копной ярко-рыжих волос. – Тарелку с фруктами, шампанского, виски…

Она выразительно пробегается острыми ногтями по своей ключице, беззвучно договаривая свой вопрос. Даже мне становится ясно, что этим жестом она только что во всеуслышанье предложила себя.

– У нас пока все есть, Галя, – отвечает Игорь. – Через полчаса подойди.

Я с увлечением кручу в руках бокал, чтобы ненароком не наткнуться на прелести этой девушки. Странное дело. Ходит голой она, а стеснительно почему-то мне.

– А ты? – вильнув задом, красотка подходит к Северу, развалившемуся на диване. – Хочешь чего-нибудь?

Родион теребит меня за колено. Мол, смотри-смотри.

Смотреть на то, с каким рвением местный персонал обслуживает гостей, мне не интересно, но глаза я все же поднимаю.

Задрав голову, Север смотрит на рыжую с насмешливой улыбкой.

– Спасибо, милая. Мне пока тоже всего достаточно.

Такая его реакция приносит мне облегчение. Макар бы не преминул отпустить сальную шутку или вовсе пригласить ее за наш стол.

Но облегчение мое оказывается преждевременным. Не желая сдаваться, девушка находит его ладонь и по-свойски кладет себе на ягодицу.

– Воу, – приглушенно смеется Родион. – Кажется, Север ей очень понравился.

Я не могу не пошутить, не улыбнуться. Кадр белоснежной ягодицы и контрастом лежащей на ней смуглой ладони с прожилками вен и черной татуировкой меня ослепил.

– Точно? – Девушка наклоняется к Северу, так что ее волосы падают ему на лицо.

Я вижу, как рука на ее заднице грубо сжимается, сминая белую кожу, и отвожу глаза. Сердце тарахтит: бух-бух-бух. Все это происходит в каком-том метре от нас.

– Абсолютно. В зале полно других голодных клиентов.

Несколькими секундами спустя разговор за столом возобновляется, сигнализируя о том, что мы девушка ушла, но даже тогда я не решаюсь поднять взгляд. Сцена с рукой смутила меня сильнее, чем можно было предположить.

– Малышка, ты чего притихла? – Родион гладит меня по голове. – Если хочешь – можем уйти.

– Хочу, – с готовностью выпаливаю я. – Прямо сейчас.

– Тогда дай мне пять минут, ладно? – Родион понижает голос. – Я только с Севером парой слов перекинусь. Нужно контакт его взять для дела.

Подхватив сумку, я встаю. Желаю всем хорошего вечера и, ни на кого не глядя, выскакиваю на улицу. Тут подожду. Даже если у Родиона с Севером есть общие дела – у меня больше нет никаких.

9

– Остановись здесь, пожалуйста. Я сама дорогу перейду. – Я нервно смотрю в окно, за которым собралась длинная пробка.

– Дождь же идет, – пытается возразить Родион. – Ничего страшного не случится, если опоздаешь минут на десять.

– Только не на эту пару. Преподавательница и так меня недолюбливает и постоянно ищет повод занизить оценку.

– Это еще почему? – Он хмурится. – Синий чулок, что ли? Так давай с ней поговорим. У отца в министерстве связи есть. Пусть ей внушение сделают, чтобы не третировала лучших студентов.

– Не надо ни с кем разговаривать. – Потянувшись, я быстро целую Родиона в щеку. – Я побегу, ладно? Позвоню после лекций.

Накинув на голову капюшон, я спешу к переходу, ведущему к главному университетскому зданию. Дождь, как назло, усиливается, быстро заполняя собой воронки луж. В одну из них я неловко попадаю кроссовкой и едва не стону от досады: внутри ощущается противное хлюпанье.

А самое обидное, что мой героизм оказывается напрасным. Когда я, промокшая до нитки, подлетаю к двери аудитории, выясняется, что я все равно опоздала.

– Меня поражает отношение нынешних студентов к учебе, – язвительно комментирует мое появление Ольга Михайловна. – Некоторые из них думают, что университет – это магазин с модными тряпками, в который можно заявится под настроение, а преподаватель – продавец, который обязан радоваться каждому их появлению.

В сопровождении десятков взглядов я пробираюсь на задние ряды, выискивая свободное место. Ждать, что кто-то приветливо вскинет руку и предложит сесть рядом, не приходится. За четыре года учебы мне не удалось обзавестись ни подругами, ни приятелями. Точнее, не обзаводится ими – мое сознательное решение.

Папа всегда говорил, что друзья – это люди, которых мы выбираем сердцем, а не те, что подвернулись нам в определенных обстоятельствах.

Я имела возможность убедиться в том, что он прав. Это произошло на первом курсе, когда я, вопреки советам папы, сблизилась с девушкой, учащейся в моем потоке. Аня показалась мне веселой, умной и легкой, и мы с первых дней нашли общий язык. После лекций зависали в кофейне, сидели вместе на лекциях, часто созванивались. Я настолько прониклась нашим общением, что даже пригласила ее на день рождения, где, кроме Полины и Родиона, больше никого не было.

Спустя время Родион сообщил, что Аня к нему клеится и в качестве доказательства показал ее сообщения. «Клеится» – оказалось самим мягким определением такой переписке. Помимо недвусмысленных предложений заехать в гости и посмотреть фильм, Аня не поленилась прислать фотографию груди в полупрозрачном бюстгальтере. К снимку прилагалась провокационная приписка: «Никому не скажем».

Пусть с Аней мы общались недолго, после такого я чувствовала себя глубоко преданной. Папа, как всегда, был прав: не стоило обзаводится друзьями из страха прослыть одиночкой, не имеющей компании. К тому же, есть Родион и Полина, которым я целиком доверяю.

С тех пор в университете я почти ни с кем не общалась, предпочитая делать акцент на учебе.

Отсидев четыре пары, я, как и обещала, звоню Родиону, чтобы узнать, как скоро он за мной приедет. Он не отвечает, что бывает лишь в случаях, когда он занят работой. Поэтому следом набираю Полине, которую не слышала уже почти неделю. Для нашей дружбы подобный перерыв – большой срок.

Огромная трагедия моей жизни заключается в том, что год назад семья моей единственной подруги Полины решила переехать в другой город и забрать ее с собой. Теперь мы имеем возможность общаться либо по телефону, либо в мессенджерах.

Полина тоже молчит, окончательно закрепляя за этим днем статус «паршивого». На лекцию я опоздала, выговор от преподавателя получила, дождь за окном так и не кончился, кроссовки все еще влажные.

Хорошо, что Родион перезванивает до того, как я успеваю окончательно расклеится. Правда новости он приносит не слишком ободряющие.

– Малышка, ты закончила уже, да? Слушай, мне нужно по делам срочно съездить. Времени в обрез. Было бы отлично, если ты добралась до дома сама.

Я молчу, обдумывая то, как могу это сделать. Путь от университета не близкий, а на улице льет как из ведра. Такси я не пользуюсь.

– Черт, все время забываю, что ты на такси не ездишь… – с досадой бормочет Родион до того, как я успеваю ответить. – Надо что-то придумать…. Может Макару попросить тебя подхватить…

– Нет! – с простестом вылетает из меня. – Макара вызывать не нужно. Что-нибудь сама придумаю.

Перспектива ехать в одной машине с хамоватым приятелем Родиона меня не прельщает настолько, что лучше пройтись под дождем пешком.

– Я, короче, Северу позвонил… – продолжает Родион. – Тогда в баре номер у него взял… Говорю, давай сотрудничество обсудим нормально. Условия есть для тебя интересные. Он сказал, что будет у себя на базе и предложил заехать. Я отказываться не стал. Он все-таки мужик занятой, а разговор в моих интересах.

– Конечно, – натянуто откликаюсь я, отмечая, что имя Севера по-прежнему вызывает во мне смятение. – Поезжай.

– А ты как? – в голосе Родиона слышно сомнение. – В общем… присядь пока в кафе и дождись меня. Вместе на базу к Северу скатаемся. Он уж точно не будет против.

10

– Вы к Северу Евгеньевичу? – уточняет охранник, мельком взглянув на наши автомобильные номера. – Проезжайте.

Тяжелые ворота неспешно разъезжаются, впуская нас на парковку, аккуратно врезанную посреди стены пышных сосен.

Опустив окно, я с наслаждением втягиваю терпкий хвойный воздух. Когда-то у родителей был дом в сосновом бору, в котором мы проводили каждые выходные, поэтому этот аромат ассоциируется с детством.

– Нормальное такой место Север заимел. – Выйдя из машины, Родион с интересом оглядывается. – Не база, а целый курорт. Жаль, я раньше о нем слышал, а то давно бы настоял на сотрудничестве.

Жмурясь от закатного солнца, пробивающегося сквозь деревья, я достаю телефон, желая запечатлеть потрясающий вид. Промокшие кроссовки и прочие неурядицы отходят на второй план в свете долгожданного свидания с природой.

– Север, привет! Мы подъехали… Я с Линдой… К ангару? Лады. Сейчас найдем.

Я успеваю сделать несколько снимков до того, как Родион берет меня за руку.

– Нам нужно найти какой-то ангар, – поясняет он, увлекая меня по асфальтированной дорожке вглубь леса. – Север там. Занят, судя по голосу.

На короткую секунду перед глазами вновь появляется кадр белоснежной ягодицы с рукой на ней. Я невольно замедляю шаг. Может, стоит остаться в машине?

– Надеюсь, мы не потеряемся. И здесь нет волков.

– Трусишка, – смеется Родион, целуя мою ладонь. – Не переживай. Я тебя спасу.

– Давай лучше ангар поскорее найдем, я, – бормочу я, глядя по сторонам. – Может стоило у охранника уточнить, где он находится? А то по этой базе можно сутками плутать.

– А вот как раз квадрик навстречу едет. – Он кивает на темную точку, появившуюся из-за деревьев. – Как раз и спросим.

Точка стремительно приближается, превращаясь в здоровенный квадроцикл камуфляжной расцветки.

– Так это Север за рулем. – Родион радостно машет. – У него, кстати, Бомбардьер. У нас в салоне такой же стоит, только черный.

– Садитесь, – остановив квадроцикл, Север кивает на ряд кожаных сидений позади себя. В карго-штанах и черной футболке он выглядит немного непривычно.

– А что, так далеко ехать? – шутит Родион. – У меня был план пройти десять тысяч шагов.

– Кажется, твоя девушка замерзла. – Север смотрит на мой подбородок, затем – на ноги.

Я растерянно моргаю. Откуда ему известно? Он и насчет моего голода как-то угадал.

– Малышка, ты разве замерзла? – Родион трогает меня за плечо. – Сегодня вроде бы тепло.

– Да не особо, – мямлю я. – У меня просто кроссовки немного влажные. Я же утром в лужу наступила.

– Надо было сказать. – Родион помогает мне взобраться на квадроцикл. – И куртка, как назло, осталась в багажнике.

– Держи. – Север протягивает мне толстовку.

После секундной заминки я забираю ее у него из рук.

– Спасибо.

Толстовка пахнет его туалетной водой и чем-то крепким, мужским. Я застегиваю молнию до подбородка. Становится так тепло, что вспыхивают щеки. Я ни разу не носила мужских вещей. Лишь однажды на пару минут надела папину куртку.

– Классно тут у тебя, – говорит Родион, когда мы, разогнавшись, несемся по извилистой дороге вглубь лесной чащи. – Но посетителей пока немного, да? Ни одного не встретили. Может тебе рекламу дать?

– Гостей хватает, – отвечает Север, не отводя взгляд от дороги. – База уже неделю закрыта на техническое обслуживание. Вас пустили в порядке исключения.

– А у тебя здесь баня-сауна тоже есть? Мы с Линдой приедем как-нибудь с ночёвкой. – Родион приобнимает меня за плечи. – Ты же любишь лес, да, малышка?

Я киваю, чувствуя себя неловко. При Севере Родион ведет себя не как обычно. Более развязно, что ли.

– Оставайтесь, если хотите. – Север мельком смотрит на нас. – Повар пока здесь, Николай затопит баню.

Я вопросительно смотрю на Родиона. Он же не собирается принять приглашение? Мы так не договаривались.

Считав мою реакцию, он делает большие глаза. Мол, ну чего ты сразу в штыки все воспринимаешь? Мне для дела нужно.

– Спасибо, Север. «Надо подумать», – говорит он вслух. – Я ведь с Линдой. Она уж очень переживает за свою учебу. На красный диплом идет, моя умница.

– Молодец. – Взгляд Севера находит меня в боковом зеркале. – В остальном смотрите сами. Никого не напряжете.

– Ну что, малышка, останемся? – моментально подхватывает Родион. – В баньку сходим, отоспимся. Ой, да хватит делать такое недовольное лицо. – Он шутливо толкает меня в бок. – Завтра в восемь утра будешь в универе.

Приходится согласиться. Не потому, что передумала и хочу остаться, а потому что Родион не оставляет мне выбора. Понимаю, что ему важно наладить отношения с Севером и получить одобрение отца. Но все же лучше бы он обсудил возможность ночевать здесь со мной наедине.

11

– Ну чего ты такая напряженная? – Родион ласково мнет мои плечи. – Классно же все. Природа, лес, баня. Дома новые, кругом чистота.

– И мне не во что переодеться, – буркаю я, не желая так быстро прощать его оплошность. – Нет ни крема, ни зубной щетки.

– Зубная щетка тут есть. Я проверил.

Развернув, Родион целует меня в лоб.

– Малышка, ну извини, что так вышло. Я ничего заранее не планировал – ты же знаешь. Но глупо было упускать возможность с ним подружиться… – Он кивает себе за спину. – Отец мне весь мозг потом сожрет.

– Он тебе и так его сожрет, – вздыхаю я.

– Тоже верно. Но это и мой бизнес тоже. И я заинтересован продать Северу квадроциклы и плюсом впарить обслуживание с экипировкой. Рядом река – а это значит, что я смогу продать и гидрики. Зимой – снегоходы. Здесь огромные деньги.

– Я это понимаю. Но не думаю, что твоя договоренность пострадала бы, если бы ты посоветовался со мной. Я тебе не враг, и, если бы ты сказал все то же самое, но полчаса назад – никакого конфликта между нами не было бы.

– Ты же знаешь меня. – Родион виновато улыбается. – Я когда нервничаю – плохо соображаю.

– А зачем ты нервничаешь?

– Ну ты же видишь, какой Север и с кем он общается. Я пиздюк на его фоне. Не хочется сильно облажаться.

Родион говорит это так просто и искренне, что меня затапливает теплом и сочувствием. Если бы отец не имел привычки сравнивать его с покойным братом, Родион чувствовал себя гораздо увереннее.

– Просто будь собой. – Я глажу его по щеке. – Ты хорош такой, какой есть. Тебе не нужно пытаться быть таким как Север или Глеб.