Читать книгу: «Полукровка», страница 3
– Что же приступим, – потирая руки, как муха молвил он, – вы обыскивайте те шкафы, а я буду искать в столе.
Послушно выполняя указания брата, мы начали обыскивать полки. Из книг в шкафу стояли лишь учебники и научные хроники, в остальных – фигурки или старинные артефакты. Если в начале поисков у меня и была хоть какая-нибудь надежда, через полчаса поисков она испарилась.
– Здесь ничего нет, – устало сказала я, – и вряд ли, что-то будет.
– Нужно искать и мы обязательно найдем, – зевая ответил Фраус.
– Смотрите, – ошеломленно произнёс Спэсио, указывая на стену.
На красных обоях возле двери стали проступать черные пятна, вскоре образовавшие букв.
«Бессмысленно искать, то чего нет»
А внизу под словами отпечаток кошачьей лапы. Неужели это кот! И Спэсио увидел эту надпись и у меня нет раздвоения личности. Несмотря на ситуацию я была очень рада и улыбалась.
– Это ты? Тот кот, что поцарапал Луну? – грозно спросил Фраус.
– Если да, то почему не покажешься, на толпу напасть боишься? – не менее решительно добавил Спэсио.
Пятна на стене быстро начали передвигаться, образовывая новые буквы.
«Допустим я! И что с того? А теперь уходите! Вон! Если не хотите, чтобы я разбудил хозяина дома»
– Сначала покажись и ответь за свой поступок, Луна из-за тебя думала, что сходит с ума, – Почти выкрикнул Фраус.
– Если ты еще раз ее тронешь, тебе не поздоровится! Поверь нам, – тем же тоном добавил Спэсио.
«Луна…»
Мне показалось или в комнате раздался хриплый бархатный смех. Он умеет смеяться? Вскоре все в комнате затихло, после чего стали слышен скрип половиц.
– Кот разбудил мистера Вулгариса, нужно выбираться, – подходя к окну, позвал нас Спэсио.
Меня уговаривать не надо было, а вот Фраус на секунду задержался.
– Идем, – схватив его за руку, сказала я.
Он словно кукла поддался моему рывку и направился к окну. Мы выпрыгнули из окна на мягкую траву и, прислушиваясь к шуму в доме, направились к калитке. Происшествий никаких не было, и мы медленно побрели по широкой дороге вдоль домов.
– Нам нужно вернуться, – не унимался Фраус, – кот хотел, чтобы мы ушли значит там точно, что-то спрятано.
– Что может прятать обычный человек у себя в доме? – не верил ему Спэсио, – мы ведь все там просмотрели, там ничего нет.
– Может просто искали плохо, а Вулгарис в заговоре с котом.
– Ты сам послушай, как это глупо звучит.
– А зачем тогда кот хотел, чтобы мы ушли?
– Хватит вам, может, сходим на нашу площадку? – прерывая их спор, спросила я, – мы давно там не были.
Они остановились на секунду и, посмотрев вглубь улиц, улыбнулись. Спэсио ответил.
– А что неплохая идея. Мы давно там не были.
– Но о доме мы еще поговорим, – пытаясь не показывать, что ему понравилась эта идея, ответил Фраус.
«Это все ложь!»
«Наша поляна» – это тихое укромное место, в шутку получившее свое название «наша». Мы долго ломали головы, над тем, как бы назвать поляну. Ведь у всего красивого должно быть название, а наша поляна – она прекрасна. Несколько дней прошли в мучительных размышлениях, но у нас никак не получалось подобрать для нее стоящее название. А пока мы гадали над вопросом имени, называли поляну нашей. Так и сложилось среди нас ее новое название – «наша поляна». Так совершенно случайным образом, поляна получило свое новое неповторимое имя.
Она находится не далеко от деревни, но спрятана от людских глаз высокими деревьями, зарослями кустов и трав. И мы всем сердцем верили, что о поляне никто не знает, что это только наше укромное место. С виду кажется, что это – обычный лесок, ничем не примечательный, ничем не выделяющийся. Но если зайти внутрь, то ты будто бы оказываешься в сказке. Высокие молодые деревья с раскидистыми салатовыми кронами и благоухающими маленькими белоснежными цветочками. Округлые небольшие кустики с кислыми на вкус красными или голубыми ягодками. И цветы, растущие по всему периметру маленькой поляны: пассифлоры красных, синих, белых, голубых и розовых цветов. Все эти растения с разнообразными запахами составляют ароматный коктейль, приятный не только глазу, но и обонянию. А самое волшебное здесь начинается ночью. Со всех сторон поляны начинают вылетать бабочки. Синие, как бриллианты крылья, с черными, как сама ночь узорами и маленькими хрупкими телами. Как только на землю опускаются сумерки, они вылетают и на протяжении всей ночи танцуют в лунном свете. Их крылья сверкают, при свете луны, будто бы они несут на своих телах волшебную пыльцу. На двух противоположных концах поляны стоят два высоких баскетбольных кольца. Они сооружены из подручных материалов, и окрашены красной краской. Мои братья долго трудились над кольцами, но результат того стоил.
Баскетбол – мы когда-то очень давно узнали об этой игре. Точнее нам о ней рассказал мистер Вулгарис. Тот день стал для нас запоминающимся. После того, как мы узнали об этой игре мы не могли не сыграть в нее. И вот уже прошло несколько лет, а баскетбол до сих пор остается нашей любимой игрой.
Спесио включил несколько фонарей, скрывающихся под листвой кустов на разных концах поляны. И в ту же секунду золистый теплый свет озарил наши лица и ослепил глаза, привыкшие к темноте. Возле фонарей закружились бирюзовые бабочки, начиная свой таинственный танец. За их крыльями, переливающимися разными цветами, за их медленным полетом и отработанными движениями можно было наблюдать очень долго. Но у нас не было времени на разглядывание маленьких летающих насекомых. Нас ждала игра.
– Я, чур, буду судьей, – доставая запрятанный в зарослях травы мяч, выкрикнул Спесио, оглядывая поляну, он выбрал уютное удобное место и уселся на него.
– Это не новость, ты каждый раз вызываешься в судьи, – разминая костяшки пальцев, ответил ему брат.
– Давай, начинай скорей, – вставая на середину поля, окликнула я его.
Я была уверена в своей победе, хоть Фраус сильнее и быстрее меня, я более юркая и меткая. Мы подошли к центру поля, каждый убежденный в своей победе.
«Игра обещает быть жаркой, как и всегда, надо было убрать волосы в хвостик или косичку.» – пришла ко мне запоздалая мысль.
– Команды готовы? И свисток!
Баскетбол для нас – это захватывающая игра, добавляющая в нашу жизнь столько новых впечатлений. Это ощущение свободы, когда бегаешь по полю, не замечая времени. Ты перестаешь чувствовать реальность, в твоей голове только мысли о том, как забросить мяч в корзину. А он такой шероховатый и приятный на ощупь, аккуратными движениями ты ведешь его и… – бросок. Обходя противников, ты стараешься защитить свой трофей – баскетбольный мяч, не давая его им в руки. А эмоции, когда ты в первый раз забросил мяч, их я буду помнить всегда. Это случилось, когда мне было только восемь лет. Мы впервые с братиками играли в эту игру. У меня долго не получалось, силы не хватало добросить мяч до цели, и я хотела уже бросить это дело. Но благодаря братикам я не сдалась, они посадили меня к себе на плечи и у меня получилось. Своими маленькими ручками, я кинула мяч и попала, я была так рада. После того раза я каждый день старалась и теперь, как мне кажется, я прекрасно владею мячом.
По поляне пронесся оглушительный свист, не обращая внимания на это, я сфокусировалась на мяче. Вот он летит в воздухе и Фраус за счёт своего роста быстро перехватывает его. Ведя мяч по полю, переменно меняя руки, он быстро приближался к моей корзине. Но он не должен успеть забросить мяч. Быстро подбежав к баскетбольному кольцу в ожидании его задержки при броске мне удалось с легкостью отобрать мяч. Теперь преимущество на моей стороне главное – его не потерять. Каких-то пару шагов, и я – у цели. Нет! Мяч снова у Фрауса на этот раз он действовал быстрее и успел закинуть мяч в корзину.
– 1:0 в пользу Фрауса, – раздался голос судьи.
Мы играли еще около полутора часов, после чего запыхавшиеся осели на землю. 18:15 в пользу меня, конечно, меня мучали сомнения, в собственной победе. Как мне показалось Фраус поддался мне в конце игры. Это было очень оскорбительно, и я надеялась, что мне только показалось. Сидя на траве мы залпом осушали бутылки с прохладной, освежающей водой. Бутылки воды у нас тоже были спрятаны в тени под кустом. Зная о том, что игра будет жаркой и о том, что нас одолеет жажда, мы каждый, раз пополняем свои запасы воды. Уставшие мы втроем лежали на траве вдыхая ароматы природы и наблюдая за звездами. Спэсио рассказывал где какое созвездие находится и интересные факты о космосе. Легкий ветерок колыхал волосы и освежал, принося озерный воздух. Здесь было очень спокойно, тихо и хорошо.
Когда глаза уже начали слипаться, мы поняли, что пора домой. Нам не хотелось уходить отсюда, но понимая, что мы заснем и не успеем прийти до того, как родители заметят наше отсутствие, мы готовились к походу домой. Луна постепенно скрывалась за тучами, сильный порыв ветра зашелестел в густых кронах деревьев. Мне стало немного жутко, и я была настроена поскорей оказаться дома.
– Пошлите? – спросил Спэсио.
– А ты что, уже устал? – со смешком в голосе спросил Фраус.
– Нам домой пора, пока мы не уснули здесь. Иначе родители нас потеряют.
– А ты боишься родительского гнева, маменькин сыночек?
– Что ты несешь? С тобой все в порядке? – недоуменно взглянув на брата, спросил Спесио.
– Свою голову проверь! Заботливый тут нашелся. Ты спрашиваешь у меня все ли в порядке? Ты на себя смотрел, свою голову проверял перед тем, как лезть в чужую? – выплюнул в ответ ему Фраус.
– Нет, ты точно мозг повредил пока играл.
– Пока играл? Что ты знаешь об играх, ботаник проклятый, сам играть-то не умеешь, ты только свистеть можешь.
– С чего ты взял, что я играть не умею. Я просто не хочу с вами играть, потому что знаю, что одолею в сухую, – подходя к брату ответил он.
– В сухую значит? – толкая брата в грудь переспросил Фраус. – а вот спорим, ты даже в корзину попасть не сможешь.
– Руками не тычь тут в меня. Что же спорим. Утереть тебе нос мне всегда в радость, – ударив Фрауса по рукам ответил он.
– Ладно. Вон оттуда, – резко давая брату мяч, и прожигая его взглядом, молвил Фраус.
Их разговор медленно перерастал в ссору это совершенно не было похоже на диалог моих братьев. Самое большее, что они могут себе позволить – это поязвить друг другу, а сейчас они уже во всю ссорятся. Ветер сильнее начал раскачивать кроны деревьев, все лампы потухли.
Спесио грозно покосился на него встал в центр поля и бросил мяч. Я уверена на сто процентов мяч летел ровно по прямой прямо в корзину, но в последнюю секунду поменял направление и перелетел сквозь деревья, скрываясь в кустах возле церкви. Поляну озарил злобный смех Фрауса. Он никогда так не смеялся.
– Я же говорю ботаник чертов, играть не умеешь, что же в спор лезешь. А мне теперь еще за мячом идти. А то вдруг с нашим маменькиным сыночком, что-нибудь случится, – снова злорадный смех.
– Еще посмотрим, – бормоча себе под нос оскорбления в сторону брата ответил Спесио и направился в сторону церкви.
– Подождите! – не выдержав выкрикнула я.
– Подожди нас здесь Луна, мы скоро вернемся обещаем, – обернувшись и улыбнувшись своей теплой улыбкой, ответил Спэсио.
– Там может быть опасно, змеи. Побудь здесь в безопасности, ты и моргнуть не успеешь, как я принесу мяч, а потом мы отправимся спасать нашего брата, – растрепав мои волосы на голове добавил Фраус.
– Н-но, – я не знала, как их остановить. Плохое предчувствие одолевало меня.
Они скрылись в густых зарослях за территорией нашей поляны, попутно толкая друг друга.
Прошло уже около получаса, от братиков не было ни слуху ни духу. Небо полностью затянули тучи, скрывая свет луны, от чего поляна погрузилась во мрак. Фонари потухли, а подойти к ним и зажечь мне было страшно. Деревья протяжно скрипели, напоминая скрежет когтей или зубов монстров. Ветер кружился в листве, словно призрак, ищущий покоя он завывал, и шелестел своими кандалами в кронах деревьев. Я прижалась спиной к одному из деревьев, надеясь, что вот-вот увижу лица братиков, выходящих из зарослей кустов. По телу бегали мурашки я вздрагивала от каждого шороха наполняясь ужасом. Внезапная вспышка ослепила глаза, словно молния, она сверкнула совсем рядом от меня. Где-то наверху пронеслась стая ворон с ужасающим карканьем. Сейчас я испытала настоящий ужас. Совершенно одна, в темноте, ночью, как же мне хотелось оказаться дома. Не смотря на наполняющий меня ужас, мои глаза слипались.
«Но я не могу заснуть они ведь скоро должны вернуться» – зевая размышляла я.
Но сон, словно сети запутывал мое подсознание все сильнее и мне становилось сопротивляться все сложнее. Новая вспышка и грохот, доносящийся с неба. Вдруг раздалось шипение и звук ломающихся ветвей. Я не могла больше сопротивляться. Уверяя, что все это лишь воображение я разрешила себе заснуть. Я легла на траву под кустом, и не сводя глаз с пути, по которому ушли братья медленно погружалась в сон.
«Позови меня, когда понадобится» – раздался бархатистый голос у меня в голове.
«Позвать? Зачем кого-то звать? И это снова ты? Что ты здесь…» – было последней моей мыслью.
Мои глаза закрылись и все мысли улетучились, погружая в забвение и неспокойный сон.
*****
Ото сна меня пробудило ослепляющее солнце, светящее прямо в глаза. Я сладко потянулась, оглядывая свою комнату, как в голову словно молот ударили воспоминания. Ночь…поляна… тьма… страх… братики… Я тут же бросилась к ним в комнату, надеясь увидеть их заспанные лица. Резко открыв дверь, я обнаружила пустоту. У них сегодня выходной, братики должны были быть дома, а без меня они никуда бы не ушли. Я лихорадочно начала обыскивать дом, но, как и ожидалось их нигде не было. Испуганная, я выбежала на улицу надеясь, что они вышли погулять. Думать о том, что мне придется одной идти к церкви на их поиски не хотелось. Блуждая по переулкам в моей голове крутилось множество вопросов. Одним из них был: как я оказалась дома на своей кровати?
Бегая вдоль домов, я заметила странную вещь. Везде было пусто. Нет, обычно здесь тоже не многолюдно, но сейчас здесь не было ни одной живой души. Это пугало, особенно после воспоминаний о вчерашнем вечере. Их нигде не было, видимо придется все-таки идти к церкви. Выйдя на главную площадь, я увидела небольшое столпотворение людей. Подойдя ближе, я увидела в центре них своих родителей. Они были чем-то сильно опечалены, мама сидела на бортике фонтана и плакала, закрыв лицо руками, а папа гладил ее по голове и, что-то шептал. Я подошла совсем близко, предчувствуя, что-то очень нехорошее.
– Мама? Папа? Что случилось? – встревоженно спросила я.
– Ох мое бедное дитя, – подбегая ко мне начала причитать мама.
Зарыдав еще сильнее, она обняла меня и уткнувшись в плечо, начала шептать, что все будет хорошо мы переживем.
– Что случилось? – повторила я свой вопрос, мне совершенно не нравилась, что здесь происходит.
В толпе сразу же зашептались, откуда я уловила пару фраз, от которых не становилось легче «бедное дитя», «как же такое случилось», «еще ничего не знает».
– Он-ни погибли, – стараясь сделать голос, как можно спокойнее проговорил папа.
– Кто они? – догадываясь, что он ответит спросила я.
– Твои братья. Сегодня утром пока ты спала, их тела нашли в болоте возле церкви. Они увязли в тине и не смогли выбраться. – было видно, что он в любую секунду может сорваться.
Мое сердце бешено забилось в груди и каждый его удар отдавался страшной болью. Дыхание участилось, истерика комом подкатывала к горлу.
–Нет! НЕТ! Неправда. Ложь! Они не могли. – выкрикнула я.
Я вглядывалась в лица людей, надеясь найти хоть одну деталь, показывающую, что они просто зло пошутили. Но они все с поникшими взглядами смотрели себе под ноги. Лихорадочно метая свой взгляд по всей толпе, я ощущала все большую боль, где-то внутри своего тела. Она жгла словно кислота, убивая все чувства и эмоции внутри меня, оставляя место, лишь боли. Не выдержав этого, я побежала, не знаю куда и зачем – просто подальше. Не чувствуя ног и боли в боку, я бежала, не жалея сил, пока не споткнулась о камень и кубарем не покатилась по земле. Ударившись головою о камень, я ощутила, как тонкая струйка крови стекает по моему лбу, застилая глаза. Соленые ручейки потекли по моему лицу, обжигая щеки словно огонь. Но они не могли затмить ту боль, что творилась у меня в внутри. Лежа на земле я просто отдалась всем эмоциям и плакала. Мне не хотелось верить во все это. Нет! Это не могло быть правдой. Мне хотелось кричать, кричать так громко, чтобы мой собственный голос заглушил ту боль внутри.
Солнце постепенно садилось все ниже и ниже. К тому времени слезы уже кончились, и я просто всхлипывала. Обняв колени, я лежала калачиком и смотрела в пустоту перед собой, не веря в происходящее. Собравшись духом, я встала и отряхнула свою одежду. Делая робкие шаги, я побрела по дороге, пытаясь понять где нахожусь. Вокруг меня были зеленые поляны, заросшие травой. Это место находилось недалеко от озера и также недалеко от деревни. Но я упрямо шла совершенно в другую сторону. Мне хотелось взглянуть на то место где они… Я не могла и подумать об этом, как о чем-то правдивом.
Когда я дошла до нашей поляны несколько капель скатились по моим щекам из глаз.
«Они же обещали, что скоро вернутся. Солгали?» – эти мысли терзали мое сердце, шрамы на котором никогда не заживут.
Я уверенными шагами направилась сквозь заросли деревьев и кустов. Но когда я почти дошла до того места, где я видела их последний раз, я отступила. Я не смогу, это слишком тяжело. Вернувшись на поляну, я села возле дерева и стала вспоминать их улыбки, смех, выдуманные игры, наши разговоры. Воспоминания грели и ранили одновременно, и слезы снова потекли по моим щекам.
«Почему я осталась здесь? Почему не пошла за ними? Здесь без них мне все равно нечего делать. Больше нет людей, которые могли бы рассмешить меня одним словом, подбодрить и понять. Так, что мне делать здесь в это черством проклятом мире? Почему, Боженька? Почему ты не забрал и меня тоже? – эти мысли разъедали изнутри, а самое обидное, что я не знаю ответов, – что было бы, если бы я пошла за ними?»
Так я и просидела до захода солнца, а после отключилась.
Подарок
Свет. Яркий солнечный свет бил прямо в глаза. Зевнув, я слегка приоткрыла заспанные веки. Тишина. Я лежала на своей кровати, бережно укрытая одеялом. Я повернулась на бок и посмотрела на часы. Бронзовые стрелки циферблата показывали десять утра. Я обвела печальным взором комнату, прислушиваясь к окружающим меня звукам. В доме стояла мертвая тишина. Ни возни в коридоре, ни болтовни родителей, ни смеха братьев, ни скрипа стульев, ни стука столовых приборов, ни звука в доме. Наш дом стал мертвым. Я будто бы лежала на кладбище, посреди высоких молодых деревьев и холодных каменных надгробий. Время остановилось, замедлило свой ход или просто исчезло. Я словно бы находилась во временной петле. И тут я задалась вопросом:
«Почему я здесь? Неужели родители узнали о нашей поляне? Или это сделал кто-то другой? Кто уже второй раз переносит меня в мою спальню? – я все еще пыталась уловить хоть какой-то звук, но все было тщетно, – кто бы не приносил меня домой, значения это уже не имеет. Для меня в этой жизни больше ничего не имеет значения».
Мне стало тошно жить в этом мире. И я подумывала о том, чтобы уйти отсюда. Но тогда я никогда не смогу увидеть их вновь. Ведь все самоубийцы отправляются в Ад, а братики, я уверена, сейчас находятся в Раю. Слезинки скатились по моим щекам. Я постаралась мыслить в другом направлении, уйти от размышлений о братьях. Выходило плохо. О чем бы я не начинала думать, вскоре возвращалась к мыслям о братьях. Меня терзали мысли
«Что же делать дальше? Как жить? Я ведь не могу провести всю свою жизнь в кровати. Братики были бы очень разочарованы этим поступком. Но они больше не могут укорить меня в чем-то. Так зачем тогда что-то делать?»
Так секунды медленно превращались в минуты, минуты становились часами. Я все также лежала в кровати. А внутри все сжималось в комок. Когда я все-таки решила попытаться встать, время клонило к полудню. Я медленно обвела комнату взглядом и села на кровать. Каждое движение и каждая мысль отдавались болью в груди. Я, как можно аккуратнее встала с кровати и пошла к столу, в угол комнаты. По пути я чуть не упала, мышцы были вялыми, мне хотелось лечь обратно в кровать, укутаться одеялом и забыться. Не думать ни о чем или обо всем забыть. Я достала белый лист бумаги и карандаш. Положила их перед собой и начала рисовать. Ну, как сказать начала… Сначала я безмолвно глядела на белый лист, стараясь собраться с мыслями. Собравшись, я все-таки взяла в руки карандаш и начала рисовать. Эти действия заняли у меня около полтора часа. Но все происходило бы быстрее, если бы я не отвлекалась каждые пять минут и не уходила в себя. Я медленно водила карандашом по бумаге, вырисовывая каждую деталь. Пытаясь забыть все то, что мучает меня, и погрузиться в рисование с головой. Но выходило плохо, в голову то и дело лезли угнетающие мысли. Закончив работу, я взглянула на нее, и без раздумий скомкала листок. Я бросила его на пол и в гневе ударила по нему ногой, после чего подбежала к кровати, болезненно и истерически вскрикнула, несколько раз ударила подушкой о стену и залилась горькими, жгучими слезами.
Полтора часа назад, я хотела нарисовать самолет. Обычное воздушное судно, белый корпус, два широких крыла, а вокруг него облака и бескрайние просторы неба. Но к нему, как-то сами собой добавились еще некоторые детали. В углу, куда держал направление самолет, в облаках, стояли золотые врата Рая с цветочными узорами, а прямо перед ними стояли мои братья, на их лицах сияли улыбки, и они радостно махали рукой. А на переднем плане, находился небольшой выступ над морем, его волны злобно бились о землю, и соленые брызги капали на траву. На этом выступе стояла я, по моим щекам стекали слезы, и я звала братьев назад. Но они не слышали меня и продолжали радостно махать.
Больше я не решалась что-либо делать, и поэтому весь день пролежала в кровати. Сил совершенно не было и настроения тоже. Делать ничего не хотелось, мне только хотелось, чтобы братья мои вернулись и все… Но это увы было не выполнимо. Удивительно было то, что за весь день ко мне не заходили родители. Но я была этому только рада. Слова утешения, объятия, грустные глаза, чужие слезы, мне не хотелось видеть всего этого сейчас. Я и без того находилась в отчаянии. С другой стороны, может быть им бы удалось приободрить меня, хотя бы немного. Но это было для меня не важно.
День подходил к концу, за окном опускались сумерки. Я немного смогла прийти в себя и ходила по комнате кругами. В груди ужасно жгло, но я была полна сил. Лишь, когда наступил следующий день и часы пробили полночь, я легла в кровать.
Я еще долго не могла заснуть, в голове крутились образы братьев и их последние слова «Мы скоро вернемся обещаем». Но через какое-то время я все-таки смогла погрузиться в сон. Сон мой был тревожным и коротким. Жуткие тени, преследовали меня в царстве Морфея, они хотели догнать меня и бросить в большой черный котел.
Тяжело дыша, я проснулась. Кажется, в доме стало еще тише. За окном царил мрак ночи, в комнате часы громко отбивали секунды, первый круг, второй, третий… Кажется все начало приходить в норму. Но сердце до сих пор бешено колотилось. Протяжный жалобный крик теней, раздавался в моей голове.
Я поплотней укуталась в одеяло и собиралась уже погрузиться обратно в сон, как услышала тонкий писк. Из-за стенки, разделяющей мою комнату и комнату родителей, раздавалось кошачье мяуканье. Я постаралась забыть об этом и не обращать внимания, но кошачий голос был слишком печальным. Отогнав вопросы «Что здесь делает кот?» или «Откуда здесь кот?», я встала с кровати и направилась к выходу из комнаты. Кажется, в коридоре было еще тише, чем в моей спальне. Меня окутал легкий страх, вспомнились страшные тени из моего недавнего кошмара.
Аккуратными шажками я пробралась к двери комнаты родителей. Дверь с тихим скрипом отворилась, и я оказалась напротив родительской кровати. Мама и папа мирно спали, посапывая во сне. Я прислушалась. Тихое мяуканье доносилось из-под кровати. Я опустилась на колени и посмотрела под кровать. В темноте я увидела нечеткий силуэт коробки, в которой кто-то копошился, я подползла к картонному ящику поближе. И когда я уже протянула свои руки и потянулась к коробке, я ощутила, как на мою лодыжку опустилась, ледяная, словно у мертвеца, рука. Рука мертвеца обхватила своими длинными холодными пальцами, с длинными острыми ногтями мою ногу и резко выволокла из-под кровати. На меня смотрели два горящих злобой карих глаза. От которых мне хотелось убежать куда подальше и поскорей. Хотя это были глаза моей горячо любимой мамы, но сейчас мне казалось, что на меня смотрит некое, безликое, злое существо одолжившее образ моей матери. Я не могла поверить, что это глаза родного мне человека, они были пропитаны гневом, ядом и злостью. А руки… Ледяные, с длинными пальцами и острыми ногтями, которые до сих сжимали мою ногу и не желали отпускать. Мне стало страшно.
– Что ты здесь забыла? – прошипело существо в облике моей мамы, – разве ты не знаешь, что врываться в чужие комнаты плохо? – она говорила, будто бы плевками яда, холодным, строгим отчуждённым голосом.
Лунный свет падал из окна, освещая вампирское бледное лицо существа, держащего меня за лодыжку. Ее рыжие кудрявые волосы были растрёпанными, спутанными и во мраке ночи казались черными. Существо посильнее сжало мою ногу, острые ногти, казалось, до крови впились в мое тело, но из-за сильного страха я не чувствовала боли. Я смотрела в горящие демонические глаза, тяжело дыша и не зная, что ответить.
– Я… я п-просто услышала голос котенка, простите, я сейчас же уйду, – судорожно пролепетала я.
– Ты лжешь! – снова, словно плевками яда просипело существо, – здесь никого нет! Пойди прооочь! – повышая свой голос и делая его еще более жутким, прикрикнула она, – Вон из комнаты!
– Да брось же, Линда, зайка просто захотела навестить своих родителей, – над кроватью поднялась вторая тень, это тоже было некое существо, оно говорило медовым голосом и выглядело, как мой отец, – Не так ли, котенок мой? – пристальный взгляд черных, угольных глаз, бледная кожа и странные красные пятна на шее. Существо рассматривало меня с головы до ног, явно ожидая ответа. Я сглотнула покативший к горлу комок страха.
Я посмотрела на существо, так похожее на моего отца, и боковым зрением заметила, что на тумбочке рядом с ним лежит нож. Черная рукоятка, обмотанная красной верёвкой, холодный блеск металла и красные пятна, покрывающие его. Заметив мой взгляд, мой «отец», мельком взглянул куда я смотрю, и осуждающе покачал головой. Я еще сильнее захотела поскорей покинуть эту комнату, и оказаться у себя под одеялом. Там будет хоть немного, но безопаснее, чем здесь.
– Да, я…я, еще раз изв-вините, мама, наверное, права, я лучше пойду к себе, в комнату, да. Я пошла, – нервно смеясь и пытаясь высвободить свою ногу, из сжавших меня ледяных пальцев.
Демонические глаза испепеляли меня своим взглядом, но в конце концов, жуткое существо все-таки решило отпустить меня. Я поспешно встала и попятилась назад, после чего быстро пролепетала «спокойной ночи» и скрылась за дверью. Мое сердце ужасно колотилось. Перевести дыхание я смогла только тогда, когда зашла к себе в комнату, пододвинула к двери тумбочку, залезла в кровать и укуталась одеялом. Но даже здесь, я до сих пор видела горящие глаза и ощущала ледяное прикосновение рук. Я задавалась вопросом:
«Кто или что это было? Где мои настоящие мама и папа? Братики ушли, родители тоже. Значит и я скоро уйду? Но куда?»
По стеклу забарабанил дождь, в небе сверкнула молния, я почувствовала запах азота. Атмосфера, окутывающая меня, стала еще печальнее и тяжелее. Этот момент напомнил мне сюжеты из книг. В них всегда, когда случается, что-то плохое, следом идет что-то ужасное, после чего главный герой теряет всю свою надежду. Но уже в следующей главе, как по волшебству, все выстраивается как нужно, и героя начинает преследовать полоса удач. Но это происходит не во всех книгах…
«Интересно, а у меня начнется белая полоса? Закончатся ли все мои мучения? И если да, то, как скоро?»
Это была моя последняя мысль, после чего я погрузилась в сон. Проснулась я, когда солнце еще только поднималось над горизонтом, и в комнате царил полумрак. Взглянув на дверь, и убедившись, что возле нее все также стояла тумбочка, я облегчено вздохнула.
Я и до этого находилась в ужасно подавленном состоянии из-за потери братьев, а сейчас стало еще хуже – после того как узнала, что пропали мои родители. Я осталась совершенно одна. Мамочка, папочка братики почему вы покинули меня? Несколько слезинок скатились по моим щекам, но я сразу же их вытерла и постаралась улыбнуться. Откинув одеяло, я прислушалась. В соседней комнате царила тишина, но из коридора доносилась легкая мелодия. Почувствовав, как по моей лодыжке пробежал холодок, я взглянула на нее и испугано провела рукой. Там, где вчера были цепкие пальцы существа, сейчас красовался синий отпечаток руки и несколько царапин с запекшейся кровью. Я не отрывала своего взгляда от ноги несколько секунд, после чего все-таки собралась и медленно подошла к двери и отодвинула тумбочку. Прислушалась. Мой нос уловил легкий ароматный запах, живот запел песнь китов. Я вышла в коридор, мелодия стала отчетливей, ее напевал голос моей мамы.
Я пошла вдоль коридора, делая аккуратные шажки. В моем сознании слишком хорошо отпечатались ночные ужасы. Страшные горящие глаза, мертвая хватка, и шипящий голос. Я нерешительно заглянула в проем двери, ведущий на кухню. Женщина, выглядящая как моя мама, стояла ко мне спиной возле плиты. Она ловко переворачивала блины и пела незамысловатую мелодию. В животе снова заурчало. Вдруг я почувствовала, как кто-то схватил меня сильными твердыми руками и усадила за стол.
– Смотри, Линда, наш котик уже встал, – раздался голос моего отца, за моей спиной. Он легонько потрепал меня по голове и подошел к шкафу, чтобы достать тарелки и ложки.
– Как всегда вовремя, – мама повернулась ко мне и улыбнулась своей ослепительной улыбкой, – доброе утро, золотце! Как тебе спалось? – ловко подбросив блин, мама снова повернулась лицом к плите и начала наливать тесто на сковородку.
– Да, доброе! – нерешительно сказала я. Меня пугало их настроение, хоть оно и было радостным.
Но лучше уж пусть приторно-сладкая речь, чем злое и агрессивное поведение. По моей лодыжке пробежал холодок, который я постаралась отогнать и стать более веселой, чтобы не спровоцировать родителей на злость.
