Читать книгу: «От Новаго Маргелана до границы Бухары», страница 11

V

Слово «алай» значит «рай» по-каракиргизски; этим именем киргизы называют долину, заключенную между двух почти параллельных хребтов – Южно-Кокандским и Заахаем.

Долина эта со времени Федченко, открывшего ее, заинтересовала геологов вопросом о своем происхождении: одни полагают, что в былое время ее заполняло ледниковое море, что, позднее, она служила дном нагорному озеру; другие, – отрицающие существование ледникового периода на Памирском плоскогорье, объясняют образование долины действием речных вод, размывших мягкия породы окрестных гор; но все согласны, что Алай представляет типичный пример высоко поднятых над уровнем моря продольных долин, характеризующих систему Тянь-Шана и Памира.

Долина тянется в широтном направлении на протяжении 120 верст, равномерно поднимаясь с 8000 ф. на западном конце до 12 000 у своего верховья; ширина её остается почти та же на всем протяжении и не превышает 40 верст. Верховья долины находятся на том горном узде, который, связывая Заалай, Алайский и Ферганский хребты, образует водораздел трех бассейнов: на север текут притоки Сыр-Дарьи в Ферганскую долину, на восток и на запад две одноименные реки, два Кызыл-Су стекают с вершины водораздела; первый, спустившись в долину Кашгара и приняв имя Кашгар-Дарьи, впадает в Тарим, чтобы исчезнуть в пустынных песках Центральной Азии, другой – западный Кызыл-Су течет по Алайской долине, придерживаясь северной её грани – подножья Алайского хребта – и делится на многочисленные рукава, изрезывающие дно долины причудливым узором. Пройдя 400 верст по бухарской земле, алайский Кызыл-Су, под именем Вахша, соединяется с памирской рекой Пянджем; их соединенное русло получает название Аму-Дарьи.

Южная грань Алая – это громадный стоверстный Заалайский хребет, поднимающийся в среднем на 18 т. ф.; начиная с 13 т. ф., он покрыт вечным снегом; на восточном конце гордо возвышается первая по высоте на всем Тян-Шане вершина Гурумды; а в средней его части поднимается на высоту 23 000 фут пик, носящий имя памятного в истории Туркестанского края К. П. Кауфмана. В противоположность Южно-Кокандскому хребту с его многочисленными перевалами, Заалай проходим только в двух местах: чрез перевалы Кизыл-Арт (на высоте 14 т. ф.) и Терс-Агар (16 т.). О первом из них, ведущем к северному берегу озера Кара-Куль, мы уже упоминали: этим путем поднялся на Памир отряд Скобелева, в 1876 г.; этот же путь избрала последняя памирская экспедиция 1892 г.; другой перевал, лежащий в западной части долины, прямо против Дараут-Курганского ущелья, ведет в малоизследованную местность верховьев реки Мук-Су, вытекающей из ледника Федченко, среднее течение которой еще на нанесено на карту.

Таково географическое положение Алая. Бедным, не избалованным щедротами природы киргизам, эта долина, с сочной травой, с многоводной рекой, прорезывающей ее в длину, и обилием ручьев, ниспадающих по склонам обоих гигантских горных кряжей, действительно должна казаться раем. Это любимое место летних кочевок многочисленных киргизских родов (тогай, теит, монгуш, адыгин, ичкилик), приходящих сюда из ошского, андижанского и маргеланского уездов Ферганы. В июне, июле и августе собирается здесь до 15 т. семей, откармливающих на просторе алайских лугов свой рогатый скот и овец; количество скота достигает 500 000 голов; встречаются одногорбые верблюды, но изредка, по нескольку штук у самых богатых хозяев. С половины августа кочевники начинают возвращаться в свои зимовки, долина постепенно пустеет, и зимою глубокий снег покрывает сплошным саваном мертвую долину. Только в низовьях её жизнь продолжается круглый год: в боковых ущельях (верст на 20 по обе стороны от Дараут-Бургана) разбросаны жалкия сакли, в которых укрываются на зиму от непогоды около 150 семейств колена Найман вместе со своими стадами. Кроме баранов, главного богатства кочевников, у этих киргизов водятся яки, трудно укротимое домашнее животное, весьма ценимое киргизами, и как вьючная сила, и как скот, доставляющий молоко, шерсть и крепкую, толщиною в палец, шкуру, продаваемую ими в Фергану по 2 р. 50 к. за пуд. Из длинной шерсти яка и пушистого хвоста плетутся мягкия веревки для вьюков и лучшие подпруги. Зимою яки уходят в горы, верст за 20 от жилищ своих хозяев, и пасутся там, пробивая крепкими копытами снег и даже лед.

Земледелие в Алайской долине возможно в весьма незначительном размере, лишь в низовье её, в районе, занятом оседлыми киргизами, которые сеют ячмень и пшеницу; верст 35 выше Дараут-Бургана (близь урочища Газ) уже прекращается культурная полоса, ибо за краткостью лета хлеб не успевает дозреть.

Известно, что в настоящее время в Ферганской долине вовсе нет свободных культурных земель для заселения их выходцами из коренной России; администрация, стремясь увеличить численность русского элемента в крае, естественно должна была обратить внимание на долину Алая, как на местность, с первого взгляда отвечающую подобной цели. В предположении, что на Алае можно иметь до 60 000 десятин пригодной для хлебопашества земли, выработали проект заселения их казаками; при этом имелось в виду со временем создать алайское казачье войско, которое служило бы оплотом в деле охранения памирских границ от нарушения со стороны соседей и тем делало бы нелишним содержание дорого стоющего постоянного отряда регулярного войска на Памире. Проект этот, если не ошибаюсь, и теперь еще не оставлен, но, в виду указанных выше ничтожных размеров культуро-способной площади в долине, надо предполагать, что его осуществление встретит значительное затруднение; по крайней мере люди, изъездившие долину во всех направлениях, знакомые со всеми её уголками, говорят, что поселить в ней можно не более 1000 семейств; остальным пришлось бы существовать покупным хлебом.

Помимо кибиток номадов и саклей оседлых киргизов есть, в пределах Алая более важное поселение; это лежащая при истоках китайского Кызыл-Су, на самой границе двух империй, крепость Иркештам; 30 человек казаков при одном офицере – вот весь немногочисленный гарнизон её, призванной, в случае нужды, напомнить соседней державе о величии русского имени. Тут же, рядом с крепостью, находится иркештамский таможенный пункт, имеющий важное значение, так как в нем сосредоточивается, согласно договору с Китаем, все торговое движение между Кашгаром и Ферганой, иными словами, почти вся торговля Китая с нашими туркестанскими владениями.

Таможенный надзор в Алае этим не ограничивается: в летнее время выставляется пост при выходе дороги с Памиров, под перевалом Кызыл-Арт (в м. Бар-Даба); кроме того существует летучий отряд стражников, оберегающий доступ в западную часть долины. С учреждением бухарско-афганской таможенной линии эти меры охранения окажутся нелишними: с запада, чрез Каратегин, товары не будут иметь возможность проникнуть, так как все бухарское ханство будет включено в пределы таможенной черты; ожидать же, что значительная контрабанда проложить себе путь с юга, чрез Памир, нет основания, ибо вряд ли найдется много охотников сделать 300–400 верст среди памирских гор, ради того, чтобы пронести на своей спине пять, шесть пудов индийского чая или несколько свертков кисеи. Путешествие в горах Средней Азии, до которых еще не коснулась рука европейского рабочего, не есть легко совершаемая прогулка, особенно для контрабандиста, принужденного искать иных путей, кроме всем доступных тропинок. Только традиционный страх Англии за целость драгоценного ей Индостана может породить представление о легкости движения через море гор, именуемое Памиром. Гордый сын Альбиона, жестокий в своем презрении к подвластной расе, начинает сознавать, что зашел за пределы возможного в притеснении индуских племен, и, боясь России, сильной своей любовью к племенам востока, он обращает беспокойный взор на север: в его боязливом воображении из-за высочайших в мире гор встает её могучий призрак и он уже видит воинов «белого царя», беспрепятственно, как снежная лавина, спускающихся с памирских высей на помощь угнетенным, к берегам священных рек…