Цитаты из аудиокниги «Сонеты», страница 6

У розы есть шипы, в фонтанах тина,

Луна и солнце ведают затменья,

Червей таит бутонов сердцевина.

Все люди ошибаются — я с ними.

Ты так красив — сумей настолько ж добрым быть.

Скажи мне, красота, зачем ты расточаешь

Безумно на себя все, что ни получаешь?

Природа не дарит, а лишь взаймы дает,

И то лишь тем, кто долг свой честно отдает.

Откуда столько силы ты берешь,

Чтоб властвовать в бессилье надо мной?

Я собственным глазам внушаю ложь,

Клянусь им, что не светел свет дневной. Так бесконечно обаянье зла,

Уверенность и власть греховных сил,

Что я, прощая черные дела,

Твой грех, как добродетель, полюбил. Все, что вражду питало бы в другом,

Питает нежность у меня в груди.

Люблю я то, что все клянут кругом,

Но ты меня со всеми не суди. Особенной любви достоин тот,

Кто недостойной душу отдает.

Я повторяю прежнее опять,

В одежде старой появляюсь снова.

И кажется, по имени назвать

Меня в стихах любое может слово.Все это оттого, что вновь и вновь

Решаю я одну свою задачу:

Я о тебе пишу, моя любовь,

И то же сердце, те же силы трачу.

Его хранит природа для сравненья

Прекрасной правды с ложью украшенья.

Full many a glorious morning have I seen Flatter the mountain-tops with sovereign eye, Kissing with golden face the meadows green, Gilding pale streams with heavenly alchemy; Anon permit the basest clouds to ride With ugly rack on his celestial face, And from the forlorn world his visage hide, Stealing unseen to west with this disgrace: Even so my sun one early morn did shine With all-triumphant splendour on my brow; But out, alack! he was but one hour mine; The region cloud hath mask'd him from me now. Yet him for this my love no whit disdaineth; Suns of the world may stain when heaven's sun staineth.

creatures, we desire increase, That thereby beauty’s rose might never die, But as the riper should by time decease, His tender heir might bear his memory: But thou, contracted to thine own bright eyes, Feed’st thy light’s flame with self-substantial fuel, Making a famine where abundance lies,

Мои глаза в тебя не влюблены -

Они твои пороки видят ясно.

А сердце ни одной твоей вины

Не видит и с глазами не согласно.

Мой слух твоя не услаждает речь.

Твой голос, взор и рук твоих касанье,

Прельщая, не могли меня увлечь

На праздник слуха, зренья, осязанья.

И все же внешним чувствам не дано -

Ни всем пяти, ни каждому отдельно -

Уверить сердце бедное одно,

Что это рабство для него смертельно.