Цитаты из аудиокниги «Из праха восставшие», страница 4

И как это часто бывает, спасение пришло с самой неожиданной стороны.

Вот если бы на его плечах проросли крылья... Он задрал рубашка и осмотрел свою спину в зеркале. Никаких признаков. Никакой надежды полететь.

А потом, помимо своей воли, встал на ноги, вернулся в купе и упал девушке на руки, потому что поезд влетел на очередной поворот.

— Извините! — воскликнул он, поспешно вскакивая.

— Извиняю, — улыбнулась девушка.

— Вы только не подумайте, я ничего такого! — прадед горестно плюхнулся на сиденье напротив нее. — Ч-черт! Тараканы завелись на чердаке!

Чтобы лучше слышать разговор, кузены прочистили его уши.

— Учтите, — прошипел он внутренним голосом, — что это вы там резвитесь как жеребчики, а я, Тутанхамон, ушел в гробницу, на покой, когда вас всех еще и в проекте не было.

- А разве можно, - начал Тимоти, и Сеси закончила: - Помнить смерть?

- Да, конечно, но это доступно лишь мёртвым. <...> Мы суть хранители Времени. Вы, ходящие по земле, знаете лишь один момент, да и тот у вас крадут при последнем вашем выдохе. Уже потому, что вы живёте и двигаетесь, вы не способны хранить. Мы суть житницы тёмных воспоминаний. Наши погребальные урны хранят не только былые стремления и умолкнувшие сердца, но и невообразимые для вас глубины, где в подземных, утраченных часах спрессованы все, когда-либо бывшие смерти, смерти, на которых человечество строит новые телесные обиталища и каменные твердыни, возносящиеся всё выше и выше, по мере того как мы, пропитанные сумраками и спелёнутые тьмой, погружаемся вниз и вниз. Мы копим и храним. Мы мудры расставаниями.

Жизнь - это прогулка, окаймлённая снами.

— Слушай, и я расскажу, как нахлынул этот прилив неверия. Иудео-христианский мир лежит в руинах. Неопалимая купина больше не загорится. Христос больше не придет, из страха, что Фома Неверующий его не признает. Тень Аллаха тает под полуденным солнцем. Христиане и мусульмане брошены в мир, раздираемый бессчетными войнами, которые сольются в итоге в одну огромную. Моисей не спустится с горы, ибо на нее не поднимется. Христос не умрет, потому что и не рождался. И все это, имейте в виду, крайне важно для нас, потому что мы суть обратная сторона монетки, подброшенной в воздух — орел или решка? Что победит — святость или нечестивость? Но видите ли вы, что главная проблема не в том, что победит, а в том, победит что-нибудь — или ничто? Не в том, что Иисус одинок и Назарет лежит в запустении, а в том, что большая часть населения уверовала в Ничто. Что не осталось места ни для прекрасного, ни для кошмарного. И мы тоже находимся в опасности, запертые в могиле вместе с так и не распятым плотником. Погребенные под обломками Черного Куба… 23 Мир поднялся на нас войной. И они не называют нас Супостатом, ибо это наполнило бы нас плотью и кровью. Чтобы ударить в лицо, надо видеть это лицо, чтобы сорвать маску, надо видеть маску. Они воюют против нас тем, что притворяются — нет, уверяют друг друга, что нас нет. Это даже не война, а призрак войны. Уверовав в то, во что веруют эти неверующие, мы рассыплем свои кости во прах и развеем их по ветру.

Над миром пронесется нечто вроде пыльной бури, и нашей Семьи не станет.Она будет снесена одной простейшей фразой:"Вы не существуете, вы не существовали, вас никогда не было".

— Это, — строго прошелестела Прабабушка, — наша Семья, прекрасная в своей необычности. Мы бродим по ночам, летаем вместе с ветрами и странствуем с грозами, мы творим чудеса, живем тысячелетиями — или даже вечно, кто как.

Я скажу вам, от чего вы умираете, – прошептала мисс Минерва Холлидей. – Вы больны – людьми.

Переселенцы не решались покинуть этот Дом из опасения, что он будет их преследовать во снах и сделает все другие, ждущие впереди места тусклыми и безрадостными.