Цитаты из аудиокниги «Отец Горио (спектакль)», страница 4

Вот вам моя прежняя жизнь в трех словах. Кто я? Вотрен. Что делаю? Что нравится. И все. Хотите знать мой характер? Я хорош с теми, кто хорош со мной или кто мне по душе. Им все позволено, они могут наступать мне на ногу, и я не крикну: «Эй, берегись!» Но, черт возьми, я зол, как дьявол, с теми, кто досаждает мне или просто неприятен! Надо вам сказать, что для меня убить человека все равно что плюнуть. Но убиваю, только когда это совершенно необходимо, и стараюсь сделать дело чисто: я, что называется, артист.

Совершенно правильно говорят, что нет ничего красивее фрегата под всеми парусами, лошади на галопе и женщины, когда она танцует.

А вы верите во что-то незыблемое в этом мире! Так презирайте же людей и находите в сетях Свода законов те ячейки, где можно проскользнуть. Тайна крупных состояний, возникших неизвестно как, сокрыта в преступлении, но оно забыто, потому что чисто сделано.

Женщинам свойственно доказывать невозможное на основании возможного и отрицать очевидное, ссылаясь на предчувствия.

Кстати, еще две-три мысли из области высшей политики, и вы увидите мир таким, каков он есть. В нем надо разыгрывать маленькие добродетельные сценки, и тогда человек высокого полета может удовлетворять все свои капризы под громкие аплодисменты дураков в партере.

Много ли вы найдёте людей такой закалки, чтобы они, когда товарищ скажет: "Пойдём, зароем труп!" - пошли, не проронив ни звука, без надоедливой морали?

Ей не хватало того, что женщину перерождает, - тряпок и любовных писем.

Кто решил, что более ужасно: взирать на черствые сердца или на пустые черепа?

Сердце сестры — это алмаз чистоты, бездна нежности!

"Наше счастье, дорогой мой, всегда будет заключено в границах между подошвой наших ног и нашим теменем, и стоит ли оно нам миллион или сто луидоров в год, наше внутреннее ощущение от него будет совершенно одинаково".