Цитаты из аудиокниги «Последнее желание», страница 4
владельца здешних земель, дюка Эреварда.
Ведь ваша цель, резон существования – мир без
– Уже подумал. – Геральт встал перед слабо светящимся порталом. – Господин Крепп? – Слушаю? – Тот экзорцизм, который вас так взбудоражил… Что они значат, те слова? – Да уж, самое подходящее время для шуток и забав… – Прошу вас, господин Крепп. – Что делать, – сказал богослужитель, прикрываясь тяжелым дубовым стулом ипата. – Ваше последнее желание. Отказать не могу. Это значило… Хм… Хм… «Топай отсюда и… оттрахай себя сам». Геральт вступил в ничто, и холод приглушил сотрясающий его смех.
Люди, – Геральт повернул голову, – любят выдумывать страшилищ и страхи. Тогда сами себе они кажутся не столь уродливыми и ужасными. Напиваясь до белой горячки, обманывая, воруя, исхлестывая жен вожжами, моря голодом старую бабку, четвертуя топорами пойманную в курятнике лису или осыпая стрелами последнего оставшегося на свете единорога, они любят думать, что ужаснее и безобразнее их все-таки привидение, которое ходит на заре по хатам. Тогда у них легчает на душе. И им проще жить.
Именно так было с рожденными после затмения девочками, у которых обнаружились необъяснимая склонность к жестокости, агрессивность, бурные вспышки гнева и чрезмерный темперамент. – У любой бабы при желании можно отыскать подобное, – усмехнулся Геральт
– Геральт, – сказал он вдруг, – но ведь чудовища существуют. Ну, может, их теперь не так много, как бывало, может, они не таятся за каждым деревом в лесу, но они – есть. Существуют. Так зачем же люди дополнительно придумывают таких, каких нет? Мало того, верят в свои придумки? А? Геральт из Ривии, прославленный ведьмак? А? Ты не задумывался над причиной?– Задумывался, прославленный поэт. И знаю причину.– Интересно бы услышать.– Люди, – Геральт повернул голову, – любят выдумывать страшилищ и страхи. Тогда сами себе они кажутся не столь уродливыми и ужасными. Напиваясь до белой горячки, обманывая, воруя, исхлестывая жен вожжами, моря голодом старую бабку, четвертуя топорами пойманную в курятнике лису или осыпая стрелами последнего оставшегося на свете единорога, они любят думать, что ужаснее и безобразнее их все-таки привидение, которое ходит на заре по хатам. Тогда у них легчает на душе. И им проще жить.– Запомнил, – сказал Лютик после минутного молчания. – Подберу рифмы и сложу балладу.– Сложи, сложи. Только не надейся на бурные аплодисменты.
Лютик вдруг обернулся.
— За нами кто-то едет. На телеге!
— Это ж надо! — не оглядываясь, усмехнулся ведьмак. — На телеге! А я-то думал, местные ездят на нетопырях.
— Знаешь, что я тебе скажу? — проворчал трубадур. — Чем ближе к краю света, тем тоньше становятся твои шуточки.
- В каждой сказке есть крупица истины, - тихо сказал ведьмак. - Любовь и кровь. В них могучая сила. Маги и учёные не первый год ломают себе над этим головы, но поняли только одно...
- Что, Геральт, что?
- Любовь должна быть истинной.
– Тоже иллюзия? – спросил Геральт, любуясь колышущимися прелестями.
Геральт спрятал меч. – Не уходи, – простонала она, свертываясь в клубок. Он не ответил. – Мне… холодно… Он не ответил. Ренфри снова застонала. Кровь юркими струйками заполняла ямки между камнями брусчатки. – Геральт… обними меня. Он не ответил. Она отвернулась и замерла, прижавшись щекой к камням. Кинжал с очень острым лезвием, который она до того скрывала своим телом, выскользнул из ее мертвеющих пальцев.
