Цитаты из аудиокниги «Файролл. Гонг и чаша», страница 2

- Не умею я. Ну вот не умею, - недовольно пояснил он мне.

- Плохо. Надо неустанно овладевать полезными умениями и навыками, - наставительно сообщил я ему. - Потому как знания - они самое верное орудие пролетариата. И куда лучше и надежнее булыжника, тоже популярного в народной среде оружия.

- Кого? - заинтересовался Данут. - А что такое пролетариат? Ты поподробнее не объяснишь?

Стоп! Не хватало только вооружить этих компаньерос марксистско-ленинской теорией, они тут мигом социалистическую революцию забабахают, в отдельно взятых джунглях.

Я достал телефон и набрал Вежлеву.

— Любезный сэр, — сообщила мне она вместо приветствия. — Если вы позвонили мне сообщить, что завтра всё отменяется, я прокляну вас, а после брошусь вниз со своего девятого этажа, как с башни в море. И мой бесплотный призрак будет являться вам каждую ночь, махать пальцем перед вашим носом и премерзко шипеть.

— Напротив, моя прелестная леди. — Я поддержал её шуточный тон. — Я позвонил вам, дабы убедиться в том, что наша завтрашняя встреча состоится, ибо только ожиданием её, её одной, я живу все эти длинные дни и эти ужасающие, пустынные и наполненные тоской ночи.

Все мы в своей реальной жизни с самого ее начала и до самого конца к чему-то да привязаны. Школа, армия, работа, семья, ипотека... Нет этому списку конца. Как только ты начал самостоятельно ходить и говорить - всё, кончилась твоя воля, когда ты мог спокойно хлопать глазами и делать вид, что ничего не понимаешь. И с этого момента ты тоже садишься на карусель под названием «Ты должен». И с каждым прожитым годом ты должен всё больше. <...> Должен, должен, должен... Ты должен всем, всё и всегда. Нет, время от времени кто-то что-то должен и тебе, но все-таки ты всем - больше. Неженатые мужчины - чуть меньше, чем женатые, но до конца от долга перед обществом и близкими и им не отвертеться.

И в самом деле, странно, почему никто не любит, когда их обворовывают, — покивал я. — Дикари-с.

коньяк употреблял, тебе за руль нельзя, это

нам. Она уже успела заметить и отважного гремлина на груди Данута, и усмешку Ксантрии, и мой потрепанный

– А он? – Богиня ткнула в мою сторону пальцем. – Он же почему-то это сделал?

приблизился, но зато мне стало понятно, что таким образом за пару недель боев и походов, ну, пусть даже чуть больше, у меня

через десять подойти к гостинице в Мейконге, той,

В противоположном конце зала, всего шагах в тридцати от меня, в стене, уже попривыкшие к полумраку глаза заприметили закрытую решеткой нишу, в которой красными тусклыми всполохами мерцало нечто продолговатое. Это явно была цель моего визита, ну просто в силу того, что ничем другим это быть и не могло. Чего-нибудь еще я в зале не увидел – то ли потому что было темновато, то ли потому, что ничего больше здесь и не было.