Отзывы на книгу «Марш Радецкого»

Замечательная книга. Драматизм и нескучная характеристика быта в сочетании с местами очень метко применённой иронией.

Про закат Австро-Венгерской империи можно рассказывать много, и книга Рота в этом плане не уступает знаменитому «Швейку» Гашека.

Книга, пропитанная просто неистовой меланхолией. И временами прямо хотелось высказаться о всей скорби еврейского народа, застывшей в суженых зрачках (почти что цэ). Но я сурово одергивала себя, ибо уже знала, что рот - австро-венгерский еврей. Ха. Нда. Это было бы лукавством, в общем. Однако всю дорогу создавалось впечатление, что буквально все персы ну просто законченные амебы на разлагающем теле отживающей свой век империи габсбургов. О, как сказанула. Еще раз - ха.

Короче, ежели это не влияние темперамента рота (надо будет проверить по другим его книгам), то вот такие квелые подданные австрийского императора никак не могли победить в первой мировой войне. Воевать с унылыми снусмумриками - это натурально избиение младенцев. Ибо меланхолили там все: австрийцы, немцы, евреи, украинцы и прочие многонациональности. Слегонца взбрыкивали венгры, но какие из них воины, вспомним мнение швейка, ага.

Я прямо удивляюсь, как дед этого семейства вообще мог спасти императора от пули с такой-то улиточной скоростью жизненных процессов. Но тем не менее спас и стал бароном. И поехали эти господа меланхолить из крестьян сразу в новые аристократы. Как-то там женились, плодились, вели хозяйство в поместье, несли государственную службу. Но внучок победил всех предков меланхолией и амебностью.

Уйти из армии? Надо спросить папеньку. А сам-то уже здоровый конь. Но нет, как же без папеньки. Секс? Ну там, соседка - жена военного - взяла его за шкирку и наконец-то сделала мужчиной. Сам - нет, только дамская активность. Жалованье? А зачем ему жалованье, если сослуживцу - чокнутому и бессовестному игроку в азартные игры срочно нужны чужие денежки? Так и жил сей господин. Все чего-то решали за него, да и ладненько.

Впрочем, папенька - тоже был знатный меланхолет. Друг юности привык спиваться за его счет - да и ладненько. Хотя... это была реально настоящий друг, несмотря на все "но" и придури. У рота в этой истории вообще мужская дружба значит много больше, чем любые отношения с дамами. Интересный вотэтаповорот, однако.

В общем, что тут сказать. Империи губит вырождение, стоялая вода, бюрократия, сытое равнодушие, смерть духа нации прямо посреди потока жизни - то есть неумолимое время, а вовсе не какая-то меланхолия. Но все ж таки тут такая ядреная меланхолия, что прямо вся скорбь...

Честно, ждала совсем на грани конца света, где всё-всё-всё плохо и беспросветно. Не буду врать, что у героев всё хорошо, но хоть какие-то просветы были. Вся книга просто пронизана имперским духом и почитанием Франца-Иосифа (из-за убийства сына которого и началась Первая мировая война). Но во второй половине книги всё сильнее звучит тема умирания и прихода нового мира. В центре повествования стоит семья Тротта. Тротта-дед, Тротта-отец и Тротта-сын. Практически Троица. Но все они духовно ущербные, не могущие найти свое предназначение в жизни. Тротта-дед за всю жизнь только спас жизнь Императору в битве при Сольферино. И этой битвой сам дед и живет. Других достижений нет... Тротта-отец выдвинулся в люди благодаря этому событию, стал большим человеком в местечке в Моравии. Но он словно робот, каждый день, месяц и год повторяя заученные фразы и действия. Тротта-сын хоть и красавец с виду, но тоже туда же. Он мечется от одной женщине к другой, меняет кавалерию на пехоту и оказывается на далекой границе Великой империи. И он, подобно деду и отцу, живет благодаря той битве. Часто вспоминает деда (хотя ни разу его не видел), а многие неприятные события в его жизни решаются благодаря вмешательству императора. Единственное дело, которое Тротта-сын делает сам, а не по завещанию предков, стоит ему жизни в самом начале Первой мировой войны. Я человек от музыки далекий и всё ждала, когда же появится тот самый Радецкий, марш которого вынесен в заглавие. Оказалось, что это марш, написанный в 1848 году Иоганном Штраусом-старшим в честь фельдмаршала графа Радецкого. Одно из самых знаменитых произведений Штрауса. Он звучит в книге очень часто.

"Марш Радецкого" Йозеф Рота - это книга-дрейф. В ней не будет никаких подводных камней, глубоководных ныряний или заплывов на скорость. Вы не найдете в ней ни сильных страстей, ни ярких героев, ни неожиданных поворотов сюжета... Вы просто будете тихо и размеренно покачиваться на волнах истории Австро-Венгерской империи и рода Тротта, которых однажды случай связал воедино. Йозеф Рот даст нам завязку, а ее финал прозорливый читатель сможет предугадать еще в самом начале - это что-то из разряда неминуемого... Когда катастрофа неизбежна и предотвратить ее не в силах никто. Когда крушение кажется даже вполне логичным и обоснованным. Когда долгие годы все к этому шло...

Когда-то один крестьянин из рода Тротта, призванный в действующую армию, в битве при Сольферино спас жизнь имперператору Францу Иосифу I. И этот поступок красной нитью связал бедную и тогда еще никому неизвестную фамилию с Австро-Венгерской монархией. Августейшая особа по достоинству оценила это геройство и Тротта был облагодетельствован высочайшей из наград — орденом Марии-Терезии и дворянским титулом. Теперь Тротта стали теми, говоря о ком всегда добавляют фразу вроде "герой битвы при Сольферино". Этот эпизод стал тенью семьи - сначала шла слава Тротта, а затем уже все они. Все последующие потомки капитана Йозефа должны были быть достойными его славы, должны были жить и мечтать о том, чтобы когда-то и на их долю выпала такая же великая честь - спасти императора!

И на деле оказывается, что иметь прославленного предка - это не только почетно. Бремя дедовой славы тяжкой ношей ложится на плечи молодого лейтенанта Карла Йозефа, не по своей воле пошедшего по его стопам. Автор не раскрывает читателю особо характер героя битвы при Сольферино. Нам известно только несколько фактов из его биографии, которые позволяют сделать вывод, что это был человек простой, но при этом с безукоризненной репутацией - прямой, честный и несколько упрямый. Но как и многие армейские служащие - эмоциональный чурбан. Он умеет любить и быть привязанным, но неспособен этого выразить. Он в этом плане напоминает мне наждачку, за жесткой поверхностью которой может быть и скрывается на обратной стороне гладкая, но мало кто может это разглядеть...

Вот так и растут мужчины семейства Тротта в ежовых рукавицах. Женщины в этом роду не задерживаются вообще. Такое себе мужское царство получается. И в нем отцы вроде как бы любят своих детей, но как донести эти любовь, чтоб не разнежить их - не знают... Франц фон Тротта искренне хотел счастья своему сыну, но при выборе его будущего почему-то ориентировался больше на прославленного предка, чем на желания и задатки самого парня. Если дед служил в армии и смог отличиться, то почему чуть ли не автоматически внук должен повторить его подвиг? Особенно, если учесть, что последний вообще никаких способностей для военного дела не проявлял...

Честно говоря, Карл Йозеф у меня вызвал какое-то отторжение. Он напомнил мне свинью, которая обязательно найдет для себя болото. Если отношения, то с женатой. Если дружба, то с картежниками. Если проблемы - то бежать от них либо в другую часть, либо перекладывать ответственность на папеньку. Мне было очень неприятно, когда отец ходил просить за Карла Йозефа перед императором. Такой взрослый лоб, кутить, пить и тратить деньги на любовниц горазд, долгов набраться смог, а отвечать за свои поступки не получается. Я отчасти понимаю отца, которому, что называется, "болело" за фамильную честь, но в то же время я не могу принять такое заступничество за взрослого человека...

Если сравнивать семью Тротта с Австро-Венгерской монархией, то Карл Йозеф олицетворяет ее распад. Как и Франц Иосиф І, как представитель империи, под конец ее существования, так и Карл Йозеф как последний из своей фамилии, полностью выродились и исчерпали себя. Они были уже фактически неспособны выживать в сложившихся исторических и социальных условиях. Их смерть и крах вполне закономерны. От этой книги буквально с первых страниц веет каким-то тленом и беспросветностью. Читать ее тяжело и депрессивно. Знаешь наперед что и как будет, но все равно надеешься на иной расклад... Война возвеличила семейство Тротта и война их погубила. Францу Иосифу в какой-то мере повезло - он не увидел итога Первой мировой войны и судьбы своей империи. Францу фон Тротта повезло меньше - все рухнуло на его глазах... Хотя может быть прав был автор всем известной саги, когда утверждал, что то, что мертво, умереть не может?...

История упадка одной семьи, доживающей последние десятилетия в угасающей империи, всегда печальна и грустна, не трагична, а именно печальна и грустна, как медленно опадающие осенью желто-красные листья, с тихим шорохом опускающиеся на землю. Обветшалая ткань австро-венгерской империи постепенно истончалась, желтела, ветшала, чтобы в вареве Первой мировой войны рассыпаться на куски. Это упадок империи, войска, одного рода, - крестьянского рода из небольшого селения Сиполье, что в Словении. Благодаря одной-единственной пуле, выпущенной при Сольферино, по счастливой случайности крестьянский род Тротта получил баронство, а та самая пуля стала началом их конца, началом вырождения. А со смертью Карла-Йозефа умер и 19 век, освободив дорогу потерянным поколениям, сменяющим друг друга в череде войн и революций уже 20-го века. Герои книги, словно опадающие листья, осыпаются с древа империи: первый барон фон Тротта – герой битвы при Сольферино, старый слуга Жак, полковой врач Макс Демант…Угасание их жизней, судеб, совсем не тех судеб, что они сами себе хотели и желали, но вынуждены были жить по неким правилам, созданным их семьями, они жили, но не были сами собой. А за горизонтом их жизни наступает новый мир - мир без императора, меняющийся мир, а прошлое, по которому так грустит окружной начальник, которое грустно и меланхолично звучит со страниц романа, так вот это прошлое уходит безвозвратно. Под надвигающуюся бурю, под ссору офицеров, под грозу, которая в будущем раздробит империю на несколько государств…Под музыку Штрауса. Под Марш Радецкого войска отправляются на войну, строятся на плацу и этот же марш встречает военных в борделе, становясь, по сути, погребальной музыкой Австро-Венгерской империи

''Марш Радецкого'' – классическое, неспешное повествование, с подробнейшей прорисовкой как внешних деталей, до мельчайших подробностей, так и внутреннего распада страны и рода Тротта, практически безэмоциональное и бесстрастное, однако пробирающее до самого сердца меланхоличной грустью и печальной иронией. Под опадающие листья, под тихий стук прозрачных капель дождя на грустных осенних окнах, за которыми в клочьях тумана проступают силуэты героев сегодняшнего дня.

И все же на всех предметах этой комнаты покоился сегодня какой-то новый, неопределенный блеск.

Прочитав фрагмент с описанием кабинета местного начальника я отложил книгу, прошелся по комнате, сделал себе кофе. В 1991 году мне было 18 лет, я учился на первом курсе института, был комсомольцем. Приходилось часто посещать кабинеты разного уровня представителей власти – секретарей проректора, паспортисток, комсоргов и т.п. И я абсолютно точно уверен, что на всех предметах в этих кабинетах был этот «неопределенный блеск». Все колеса государственной машины продолжали крутиться, все шло своим чередом, но было что-то неопределенное, что-то точно указывающее на достижение горизонта.

Сюжет книги прост, депрессивен и трагичен. Вырванные из привычной сельской среды новые дворяне барахтаются в болоте умирающей империи. Хорошо, крупными мазками показан момент перехода межнационального конфликта в острую фазу - отнесение человеком самого себя к чему-либо меньшему чем человечество (к нации, религии, стране, семье и т.п.) неизбежно приводит к войне.

Про художественные достоинства. Как и в случае с Орхан Памук - Снег , беспомощность главного героя не выглядит правдоподобной. Причины его капитуляции перед жизнью неясны. Слог прекрасен. Некоторые эпизоды хочется перечитать несколько раз для эстетического удовольствия.

Про политику. Какой-то глубокой рефлексии по поводу конца империи и привычного уклада жизни, за которую хвалят эту книгу, я не обнаружил. А вот спокойное отношение к смерти империи, как к смерти старого, прожившего свою жизнь сполна, человека, действительно, может быть примером для стонущих о "прекрасном СССР" или о "хрусте французской булки".

Ну и финальная сцена действительно хороша - пустое кафе, дождь, осень и человек играет в шахматы с тенью покойного.

Эту книгу решил приобрести, когда читал историю Австро-Венгерской империи Ярослав Шимов - Австро-Венгерская империя . Автор приводил ее в качестве примера, отражающего положение государства накануне I Мировой войны. Но т.к. я худлит читаю редко и под настроение, то книга не один год отстаивалась на полке. Однако не забывал, наконец добравшись до нее.

Произведение, с точки зрения малоопытного читателя «классической литературы», т.е. меня, имеет ряд оригинальностей. Сразу замечаешь, что сюжет не захватывает, разворачивается медленно, но все-таки затягивает читателя. Это похоже на сборник рассказов, имеющих общую логическую и тематическую канву, а также главных героев. Видимо сказывается то, что автор работал газетным журналистом. Главы здесь объемом заметно больше, чем у другого известного писателя-журналиста - О’Генри, но тем ни менее в каждой есть своя сюжетная линия, имеющая начало, развязку и конец. Что касается главных героев (ГГ), то их тут аж три. Сначала ты не понимаешь, где ГГ, а когда прочитываешь уже под 50 страниц, и знакомишься вроде с истинным героем, то оказывается, что все-таки он тут не один главный. Конечно, в литературе не раз встречаются несколько основных героев. Но здесь ГГ – это дед, отец и внук. Больше всего уделено внимание последнему персонажу, однако все трое переплетены в книге чудесным образом. И мне точно никогда не встречалось в литературе – автор относится к своим героям критически, неоднократно подчеркивая их посредственность как личностей. Обычно, даже если ГГ наделен недостатками, он обладает какими-то качествами, за которые писатель выделяет и любит его. Тут же, видимо, герои книги, как и большинство других персонажей должны показать австро-венгерское общество накануне распада. Поэтому персонально каждая личность в книге подана со своими слабыми и сильными сторонами. Этим самым автор добивается реалистичности. Читатель верит тому что происходит.

Небезынтересно заметить, как писатель вносит в книгу вымысел, чтоб он не противоречил историческим фактам. Дед спасает от гибели Франца-Иосифа I в сражении при Сольферино в 1859 г. Этот геройский поступок оказывается отражен даже в школьных учебниках. Но деду не нравится, как это написано, и в итоге эту историю исключают из всех хрестоматий. О подвиге знают только круг лиц, приближенных к императору. Когда отец добивается встречи с императором, автор специально оговаривает, что это общение прошло без протоколов. Что касается самого сражения, то, т.к. в книге не описывается его ход, но постоянно упоминается, у читателя может создаться впечатление, что это было победная для австрийцев битва. Но нет! Она была проиграна.

Авторский неповторимый подход в книге во многом. Обложка данного издания цитирует характеристику Рота, как русского писателя по душе. Но Рот западноукраинский еврей, получивший образование в Вене, побывавший в Советской России, уже будучи писателем. Однако соглашусь, что роман в каком-то смысле напоминает классические русские произведения. Возможно, это отголосок славянской культуры. Но авторские черты лежат в другом. Их можно разделить на очевидные и незаметные.

К первым относится внимание к массе деталей и тонкий юмор. Любят говорить «тонкий английский юмор». Но т.к. благодаря кинематографу мы хорошо знакомы с английским юмором, то самым «тонким» способом пошутить по-английски, мне кажется наш фильм «Трое в лодке, не считая собаки». А вот у Рота большáя часть произведения пропитана этим самым тонким юмором. До этого приходилось читать единственного мне известного австро-венгерского писателя Я. Гашека о солдате Швейке. Там тоже много юмора. Но он там очевидный. А здесь скрытый во множестве описаний поведения и характеристик персонажей. Между прочим, задумываешься, если и Гашек и Рот наполняют свои произведения юмором, не являлась ли это характерной чертой австро-венгерской литературы? Но пара произведений от двух авторов явно мало, чтоб делать далеко идущие выводы.

Незаметные особенности авторского стиля. Мне кажется, что Рот мастер минисцен. В каждой главе основное событие происходит в чисто хронологическом выражении очень короткое время. Но как подробно оно описывается, как захватывает читателя! Читаешь, как молодой главный герой пришел к вдовцу, с женой которого он спал, и возникает ощущение, что это ты – читатель спал с этой женщиной, и это тебе надо сейчас повести себя так, чтоб и выразить сожаление о ее кончине, и не выдать свой проступок. Как пересыхает в этот момент в горле сироп, которого ты в реалии никогда не пробовал!

Но это ничто по сравнению с моментом, когда читал переживания одного из персонажей перед дуэлью. И вот он берет в руки бритву… Я зажмурился, читая. – Так себя веду, когда вижу сцены с бритвами и кровью в фильмах. Но зажмурившись понимаю, что вижу буквы, а не смотрю фильм, надо продолжать читать. Уже позднее, вспомнил этот момент, подумав, как меня сумела завлечь книга!

Справедливости ради, не все произведение читается на одном дыхании. Были скучноватые моменты. Особенно мне не понравилась глава, где автор описывает день, когда убили в Сараево австрийского наследника. Понимаю цель этой главы. Так мы с завороженностью смотрим или читаем про день накануне 22 июня 41-ого. Но для меня Австро-Венгрия всего лишь история одной из исчезнувших держав.

Скептически отнесся к главе, где автор описывает реального исторического персонажа – Франца-Иосифа I. Скептически, потому что я понимаю, каждый исторический персонаж – фигура сложная, здесь мало писательского мастерства, чтоб это отобразить. А уж создать правдоподобный образ главы государства, думаю, что даже невозможно. Во всяком случае мне такое не встречалось. Когда мы читаем еще про какого-нибудь короля или князя времен Средневековья, это еще возможно. Потому что самих исторических фактов об этих людях мало, и мы можем их представлять почти такими, какими захотим. Наверное, читавшие романы Д.Балашова про первых московских князей, по-иному их и воспринимать после не смогут, включая историков. Но уже образы Петра I и Екатерины II, это во многом авторский вымысел, далекий от реалии. Правители, близкие к современности, имеют столько о себе свидетельств самого разнопланового порядка, что любые попытки описать внутренний их мир, их мировосприятие, обречены на провал. Единственное, что мне понравилось в этой главе, это ехидный, даже издевательский юмор. – Император никак не мог посчитать сколько ему лет.

Однако даже эти главы описаны в указанном специфическом авторском стиле. Ну а концовка меня просто потрясла. Я пережил те же чувства, когда в начале года мне сообщили о гибели на СВО моего хорошего товарища. Однако в одном случае эта настоящая и горькая реальность, в другом – вымышленный персонаж. Хотя, как сказать. Автор ведь участник войны, он также попадает в печально известную когорту писателей «потерянного поколения», что и демонстрирует это произведение. Описывая бой и смерть ГГ, чувствуется, что писатель показывает войну такой, какой она есть. Не исключаю, что это реальный сюжет, свидетелем которого был писатель, либо услышавший от кого-то из сослуживцев такую историю. Это не судьбоносное сражение с сотнями тысяч штыков, разворачивающейся на полях, что можем мы увидеть в фильмах «Освобождение» или одной из серий «Война и мир». Это многочисленные и бессмысленные боестолкновения, где часто люди гибнут по глупости. Хотя какая смерть на войне может считаться мудрой?!

В общем, мне эта книга очень понравилась и вызвала сильные эмоции. Судя по отзывам на лайвлибе, ее, как не странно, критикуют именно за малую эмоциональность, что, скорее всего, вызвано отсутствием, привычной канвы – главный герой, любовь и какая-нибудь трагедия. Но, по-моему, автор сумел показать трагедию. Трагедию индивидуальную, трагедию семьи, трагедию всей нации.

Очень медленная книга, и в этом часть ее очарования. Такой застывший в янтаре кусочек прошлого, вызывающий ощущение одновременно умиротворения и легкого удушья. Давно исчезнувшая империя, Франц-Иосиф в белом мундире с кроваво-красным шарфом, захолустные гарнизоны. Дед, отец и сын фон Тротта, все трое посвятили жизнь своему императору, все трое страшно одиноки. Они не смогли пережить империю. Красиво и печально, при этом четко и реалистично. А еще вспомнился "Поединок" Куприна.