Ответственность за организацию преступного сообщества или участие в нем

постановлении Пленума Верховного Суда РФ и разъяснение относительно момента окончания при создании объединения организаторов, руководителей и иных представителей организованных групп. Более того, Пленум Верховного Суда[221] предлагает рассматривать действия, которые не привели к созданию преступного сообщества, хотя и были направлены на это, как приготовление к созданию или как покушение на создание преступного сообщества по ч. 1 или ч. 3 ст. 30 УК и ч. 1 ст. 210 УК. Так как ст. 210 УК предусматривает альтернативные действия, характеризующие объективную сторону этого преступления, то, на наш взгляд, следует определиться с некоторыми понятиями, разъяснение которых отсутствует непосредственно в самой правовой норме или не до конца разъяснено Пленумом Верховного Суда РФ. В литературе имеются различные точки зрения по поводу решения вопроса о создании преступного сообщества (преступной организации). Так, в толковом словаре В. И. Даля под созданием понимается «… процесс сотворения или произведения из небытия в бытие… составлять мысленно или на деле, воздвигать, строить что-либо».[222] По мнению Е. А. Гришко, создание преступного сообщества (преступной организации) можно понимать и как процесс, и как результат.[223] Другими словами, это ряд определенных

Состав преступления, предусмотренный ст. 210 УК, является усеченным. Это означает, что совершение хотя бы одного из перечисленных в диспозиции ч. 1 этой статьи действий образует оконченный состав преступления. Пленум Верховного Суда РФ[219] по вопросам ответственности за создание преступного сообщества попытался разъяснить некоторые спорные моменты, однако часть вопросов так и осталась не до конца ясной. Спорным остается и момент окончания этого преступления. С одной стороны, разъясняется, что преступление считается оконченным с момента фактического образования указанного преступного сообщества, то есть создания условий, которые свидетельствовали бы о готовности преступного сообщества (преступной организации) реализовать свои преступные намерения независимо от того, совершили участники такого сообщества планировавшиеся преступления или нет. Однако, с другой стороны, по мнению Н. Г. Кадникова, «… момент окончания связан с утверждением всеми участниками преступного сообщества главной цели его создания – совершения тяжких и особо тяжких преступлений». Реально создание преступного сообщества без этой цели может и быть, однако юридически это будет означать создание организованной группы для совершения любого умышленного преступления.[220]

В случае совершения преступным сообществом запланированных им преступлений и доведения преступной деятельности до конца, квалификация действий участников такого сообщества должна осуществляться по совокупности ст. 210 УК и соответствующих оконченных запланированных преступлений, без ссылки на ст. 30 УК. В результате проведенного нами опроса и изучения материалов уголовных дел, а также приговоров в отношении участников преступного сообщества, мы пришли к выводу о том, что квалификации только по одной ст. 210 УК, иными словами «в чистом виде», то есть не в совокупности с другими статьями Особенной части УК, на практике не встречается. Особенность квалификации за организацию преступного сообщества или участие в нем помимо уголовно-правового аспекта, рассмотренного нами выше, имеет еще и уголовно-процессуальный аспект, который заключается в трудности доказывания самого

преступления и соучастия. По их мнению, криминализация приготовительной деятельности и прикосновенности к преступлению должна быть ограничена только серьезными преступлениями против общественной и международной безопасности.[338] По нашему мнению, такое разъяснение о возможности привлечения к уголовной ответственности за покушение на создание преступного сообщества может привести к объективному вменению. Споры при квалификации возникают также при совершении участником преступного сообщества конкретного преступления, предусмотренного другими статьями Особенной части УК. Пленум Верховного Суда РФ дал следующее толкование: «при совершении участником преступного сообщества тяжкого или особо тяжкого преступления его действия квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 210 УК и соответствующей части (пункту) статьи Особенной части УК с учетом квалифицирующих признаков «организованная группа», «группа лиц по предварительному сговору», а при их отсутствии – по признаку «группа лиц».[339] Так, приговором Московского городского

преступного сообщества, то есть с момента создания в составе организованной группы структурных подразделений или объединения организованных групп и совершение ими действий, свидетельствующих о готовности преступного сообщества реализовать свои преступные намерения независимо от того, совершили ли участники такого сообщества, запланированные ранее преступления или нет.[336] С другой стороны, если же действия лица, направленные на создание преступного сообщества, в силу их пресечения правоохранительными органами либо по другим независящим от этого лица обстоятельствам, не привели к возникновению преступного сообщества, они подлежат квалификации по ч. 1 или по ч. 3 ст. 30 УК и ч. 1 ст. 210 УК как приготовление к созданию или как покушение на создание преступного сообщества. Здесь следовало бы заметить, что в юридической литературе нет однозначного мнения в решении этого вопроса. Некоторые ученые поддерживают положения Пленума Верховного Суда РФ только в части квалификации таких действий, как покушение на рассматриваемое преступление.[337] Международные же специалисты в последнее время отмечают необходимость соблюдения определенных ограничений при расширении пределов и оснований ответственности посредством институтов неоконченного

Таким образом, преступное сообщество, характеризующееся признаком структурированности и возможностью объединения в своем составе организованных групп, является наиболее общественно опасной формой соучастия в преступлении. А такие разновидности организованных групп как незаконное вооруженное формирование – ст. 208 УК, банда – ст. 209 УК, объединение, посягающее на личность и права граждан – ст. 239 УК, экстремистское сообщество – ст. 2821 УК и экстремистская организация – ст. 2822 УК, могут являться структурными подразделениями преступного сообщества. Одним из трудных моментов для квалификации преступлений данного вида является определение момента окончания преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 210 УК. С одной стороны, учитывая судебное толкование, это преступление окончено с момента фактического образования указанного

согласен с Л. Д. Гаухманом, что в следственной и судебной практике ст. 210 УК РФ будет применяться, как правило, лишь в совокупности с другими статьями Особенной части УК, предусматривающими ответственность за конкретные виды тяжких или особо тяжких преступлений, совершенных преступным сообществом.[342] Приведенное выше положение и прогноз относительно квалификации деяний по ст. 210 УК в настоящее время подтверждаются судебной практикой. Так, в период с 1997–2012 гг. не было ни одного случая осуждения лиц только за сам факт организации преступного сообщества, то есть в «чистом виде» по ст. 210 УК, когда запланированные этим сообществом преступления не совершались, как отсутствует и правоприменительная практика квалификации действий лиц за подготовку или покушение на организацию преступного сообщества.

ст. 210 УК. Пленум Верховного Суда РФ решил указать лишь то, что при решении вопроса о субъекте преступления, указанного в ч. 4 ст. 210 УК, судам в каждом конкретном случае надлежит устанавливать, занимает ли то или иное лицо высшее положение в преступной иерархии. По мнению Л. Д. Гаухмана, признак в ч. 4 ст. 210 УК только назван, но не определен. Он сформулирован весьма расплывчато, посредством использования в сочетании терминов, предназначенных для общих – неконкретных и неточных – рассуждений о преступности и преступлениях, поэтому заведомо неприменим в следственной и судебной практике как не поддающийся установлению и доказыванию.[288] С такой позицией, на наш взгляд, следует согласиться. Новый квалифицирующий признак, включенный в ч. 4 ст. 210 УК, безусловно, уже породил новые сложности на практике, поскольку эти дефиниции – «высшее положение» и «преступная иерархия» во многом имеют оценочный характер. По нашему мнению, таких субъектов следует выделять в криминологии при классификации преступников и выработке мер предупреждения.