Читать книгу: «Воспитание элиты»
Действующие лица
1. Вадим Владиславович Батурин, психолог, автор книги: «Формирование элиты» 35 лет.
2. Екатерина Валерьевна Батурина, жена, тоже психолог, 34 года.
3. Шувалов Андрей Павлович, один из самых богатых людей России, инициатор проекта по воспитанию элиты, 75 лет.
4. Шувалов Борис Андреевич, его сын, 20 лет.
5. Олег Подгузов, наследник богатого состояния, уже сам занимается бизнесом, 24 года.
6. Абрам Фридман, сын крупного банкира, 21 год.
7. Павел Теплухин, представитель провинциального бизнеса, учится в Москве, 20 лет.
8. Владимир Саламатов, несмотря на молодость, уже активно занимается бизнесом в компании отца, 23 года.
9. Андрей Муров, попал под влиянием левых, мечтает отказаться от богатства, считает деньги преступлением, грязью, которые загрязняют мир, хочет все состояние, когда оно ему достанется, отдать на благотворительность, 19 лет.
10. Георгий Каламанов, все детство провел в Англии, плохо говорит по-русски, с интересом знакомится с русской действительностью, имеет обо всем европейские представления – 22 года.
12. Александр Галушка, бизнес его отца понес большие потери, но это скрывается, поправить дела – выгодно жениться. Эту цель ставит перед ним отец – 22 года.
13. Алеся Игумнова, молодая, восторженная, любительница поэзии, мечтает об идеальной любви, 19 лет.
14. Ксения Юдаева, мужской характер, мечтает стать известным бизнесменом, готова для этого на все. 21 год.
15. Сергей Валентинович Тенишев, помощник Шувалова, 40 лет.
Часть первая
1
Батурин сидел в сквере и курил. Эта привычка вернулась к нему недавно, он был уже стопроцентно уверен, что покончил с ней навсегда. Это далось нелегко, пришлось проявить и волю и упорство, пойти на определенные жертвы, зато результат стоил того. Во-первых, не так уж и мало экономишь на сигаретах, во-вторых, сохраняешь здоровье, в-третьих, гораздо лучше благоухаешь. Последнее он понял почти сразу, как бросил дымить. Его тогда поразила эта мысль: как же отвратительно пахнет курильщик. А когда он им был, этого не замечал.
Но вот месяц назад Вадим закурил снова. Произошло это почти незаметно для него, хотя быть может это и лукавство. Ему просто понадобилось средство для успокоения и переключения мыслей и настроения. Уж больно много негатива стало скапливаться в его жизни.
Хотя он знал, что смог бы его как-то выдержать, преодолеть, если бы ни Катя. С какого-то момента она стала обильно генерировать и обрушивать его на мужа. Сначала он даже не понял, что происходит, отчего столь стремительно портятся их отношения; они ведь и раньше жили не просто, никогда не шиковали, а временами, можно сказать, и бедствовали. С самого начала их супружества у них мало что получалось; вроде бы и усилий прикладывали много, а вот должной финансовой отдачи они не давали.
Многие сокурсники, коллеги Батурина добивались успеха, преуспевали, ездили на роскошных машинах, приобретали зарубежную недвижимость, а вот они едва сводили концы с концами. И почему так обстояли дела, непонятно. Даже тогда, когда вроде бы ему сопутствовала удача, когда получали признания его работы, все равно это не приносило настоящих денег. Только на самое необходимое.
И не удивительно, что Катя стала терять присутствие духа, проявлять все больше нетерпения и раздражения, предъявлять ему все чаще претензии, обоснованные и не обоснованные. Особенно сильно доминировала одна тема: ей уже тридцать два, а они до сих пор не могут позволить себе завести ребенка. Еще пару лет – и уже с этой надеждой можно будет распрощаться.
Батурин прекрасно понимал ее страхи, ведь они, хотя и в несколько ином виде были и у него. Он неоднократно предлагал жене плюнуть на все неблагоприятные обстоятельства – и родить ребенка. Но она никак не отваживалась на такой вариант.
Катя провела детство и юность в очень обеспеченной семье. И сильно надеялось на то, что все и дальше будет так продолжаться в браке. Но он, Батурин, явно не оправдал ее ожидания, а надеяться больше было не на кого. К несчастью, ее отца, довольно крупного бизнесмена постигло разорение, а вскоре он ушел и из жизни. В итоге его дочь очутилась в реальности, к которой была психологически не подготовлена, хотя, как и он, по профессии тоже психолог. Но одно дело быть психологом для других и другое дело – для самого себя. Как оказалось, это две большие разницы.
Батурин поймал себя на том, что ему не хочется возвращаться домой. Опять начнется привычная свистопляска: упреки, обвинения, стенания. Правда, он вновь вынужден признать, что поводы для этого вполне обоснованные – денег действительно в доме почти не осталось. Все их более чем скромные сбережения ушли на издание его книги. Он безмерно благодарен Кати за то, что согласилась пойти на этот рискованный шаг. Он так надеялся, что его труд принесет ему успех, известность, а значит и хороший материальный доход. Но с момента выхода монографии прошло свыше двух месяцев, а кроме нескольких малозначимых отзывов ничего так и не появилось. А уж про деньги и говорить нечего, их лишь затянула издательская воронка, а вот обратного потока так и не возникло. И он вынужден констатировать, что с каждым днем шансов на него все меньше.
Первую сигарету он выкурил уже минут пять назад, теперь потянулся за второй. В последнее время мысль о разводе все чаще забегала в его голову; есть ли смысл тянуть и дальше эту совместную лямку, все настойчивей задавался он вопросом. И не сомневался, что сходные идеи возникали и у жены. Правда, пока они еще ни разу не поднимали эту тему вслух, каждый до поры до времени носил ее в себе. Но однажды она прорвется, словно гной из раны. И тогда придется уже решать, как им поступить.
Он предвидит, что при любом раскладе это будет тяжелым процессом. Все же они поженились по большой любви, вместе учились, работали, почти не разлучались. И ему даже трудно представить, что с какого-то момента начнут жить врозь. Хотя он прекрасно осознает, что некомфортно и непривычно это будет только по началу, а потом втянется в новый быт и начнет жалеть об утерянном все меньше. Ведь будут же и приобретения. В жизни всегда рано или поздно выстраивается некий баланс. Другое дело, что очень многие не умеют им пользоваться, вечно их куда-то бесконтрольно несет. Но в этом и заключается суть процесса управления жизнью. Когда-то он даже пытался преподавать такой курс, и он имел определенный успех. Но затем его захватила другая тема – и он все забросил ради нее. И, как ни странно, не жалеет, хотя с точки зрения личного успеха она скорей принесла ему одни разочарования. Но он с самого начала подсознательно ощущал, что идет на жертву. И если покопаться поглубже в себе, это его больше всего и привлекало, так как делало все начинание значительней. А он, чего греха таить, всегда к этому стремился. Еще в детстве за собою такое замечал. Правда, до сих пор так и не решил, чего больше в этом – плохого или хорошего? Все зависит от чистоты намерений и обстоятельств. А они, как погода, постоянно меняются.
Батурин посмотрел на часы. Пора отправляться домой. Катя должна уже приготовить ужин. Раньше бы она непременно сообщила ему об этом по телефону, но сейчас у них не такие отношения; общаются они немного. Бедность и неудачи – ужасные вещи, способные до основания разрушить самую крепкую связь. Хотя с другой стороны, если ее способны поколебать испытания, значит, на самом деле она не столь уж прочна. Легко, когда все хорошо, подчас даже не надо прилагать никаких усилий. А вот когда плохо…
В самом деле, что делать, когда плохо? Пытаться что-то наладить или наоборот, довести все до логического финала? Этот вопрос с некоторых пор он задавал себе часто, но пока никак не мог найти на него ответа. Что-то мешает ему перерезать оставшиеся нити, связывающие его с женой. Может, это всего лишь привычка, а может и что-то другое. Иногда даже профессиональному психологу, кандидату наук трудно докопаться до истины. Она всегда где-то рядом, но от этого не становится ближе.
Когда он впервые это понял, его даже постигло небольшое потрясение. Выходит, он никогда не сможет быть полностью уверенным, что отыскал истину. В этом заключении таилось нечто неприятное, раздасадывающие, обескураживающие. Ведь так хотелось докопаться до настоящей сути, а не кормиться ее эрзацами.
Впрочем, подобные чувства в целом остались в прошлом, он давно пересмотрел многие свои представления, привел их в соответствии с реальностью. О чем нисколько не жалеет. Все равно не оставалось никакого выбора, если он хочет двигаться дальше. Катя его и в этом тогда поддержала, за что он ей благодарен до сих пор. Вот только одна закавыка: прошлой благодарностью невозможно решить сегодняшние проблемы. Все давно обстоит по-другому. И надо искать новые решения. А это часто очень не просто.
2
Раньше они с женой почти непрерывно говорили, паузы в беседе воспринимались как что-то неестественное, их следовало как можно быстрей снова заполнить словами. Они обсуждали едва ли не все темы, которые существовали на свете, иногда ожесточенно спорили, зато потом так было приятно мириться в постели. Страсть просто клокотала в них, как горячие источники, и если в течение какого-то времени не возникали дискуссии, им становилось скучно. Но с некоторых пор все изменилось, сейчас они сидели на кухне за столом и молча поглощали ужин. Батурин смотрел периодически на Катю и ощущал, что она его почти не волнует, как женщина. Хотя она ничуть не изменилась, все такая же красавица, ну даже если не красавица, то весьма привлекательная дама. Такая ситуация ему сильно не нравилась, ослабление либидо по отношению к жене более чем любой другой аспект свидетельствует о распаде отношений. Именно с этого обычно, словно река из истока, берет начало равнодушие друг к другу.
– Что ты сегодня целый день делал? – вдруг спросила Катя.
Батурин даже вздрогнул от неожиданности, услышав ее голос. Он уже стал привыкать к молчанию между ними.
– Ходил в институт психологии.
– Зачем?
– Хотел вернуться туда на работу.
– И?
– Увы, мой бывший начальник мог лишь мне посочувствовать, у них большие сокращения. У государства не хватает денег на финансирование психологических исследований. Предложил вернуться к разговору через год, когда будут утверждаться новое штатное расписание – вдруг что-то изменится.
– А ведь я тебе говорила: не увольняйся, возьми отпуск за свой счет для своей работы. Твой бывший начальник не стал бы возражать, он всегда тебя поддерживал. Разве не так?
– Так, – вынужден был констатировать Батурин. Он уволился из института, потому что был уверен в успехе своего труда.
– Что намерен делать дальше?
– Попробую поискать работу в коммерческих структурах. Там тоже нужны психологи.
– Не смеши, – фыркнула от возмущения Катя. – Ты и бизнес несовместимы. Они заставят тебя решать мелкие прикладные задачки, которые тебе абсолютно неинтересны. Не пройдет и месяца, как ты пошлешь их к черту.
– Возможно, ты права, – согласился Батурин. Он не мог не признать правоту жены. Все же она его хорошо изучила. Что, впрочем, не удивительно, ведь тоже психолог.
– В таком случае, каковы твои планы, чем собираешься зарабатывать на жизнь. Согласись, дорогой, вопрос с каждым днем становится все актуальней. Деньги тают, как мороженое на солнце. Прости за банальность сравнения, но оно наглядно отражает ситуацию. А женатый мужчина должен кормить жену.
Должен, с тоской подумал Батурин. Она очень помогла ему с написанием книги, проделала большой объем черновой работы, вместе они обсуждали многие концепции. Не всегда соглашались, но это скорей помогало, чем мешало продвигаться в работе. Встретить хорошего оппонента для ученого всегда большая удача, а Катя им без сомнения была.
– Я что-нибудь найду, – пообещал он. – Можно, к примеру, временно пойти в курьеры. Я знаю, их много требуется. Платят более чем скромно, но это все же лучше, чем ничего.
– В курьеры! – изумилась Катя. Она задумалась, затем немного странно засмеялась. – А неплохая мысль, попробуй найти место курьера. Мне будет интересно посмотреть тебя в этой роли. Это даже в каком-то смысле сексуально.
– В чем же тут сексуальность? – не понял Батурин.
Жена посмотрела на него, хотела что-то сказать, но вместо этого махнула рукой.
– Не важно, прими это как данность. Я еще ни разу не занималась сексом с курьером.
– А с космонавтом занималась?
– Тоже нет, но космонавт нисколько не возбуждает. Давай-ка побыстрей устраивайся – и займемся сексом.
– А просто заняться сексом, как муж и жена, мы уже не можем?
– Теоретически можем, но это не так интересно. Подожду, когда тебя примут в курьеры. А пока вместо секса займусь мытьем посуды, а ты посмотри в Интернете нужные вакансии. И завтра начинай поиск.
3
Батурин был уверен, что устроится курьером сходу. Предложений просто тьма. Но он уже несколько дней ходил на собеседование, получал либо отказ, либо обещание, что ему скоро перезвонят. Но почти никто его не выполнял, а пару телефонных звонков, которые все же добрались до его телефона, не принесли ему ничего хорошего.
В какой-то момент Батурин даже запаниковал, деньги в семьи стремительно таяли, а новые поступления не предвиделись. Катя, когда он приходил домой по вечерам, встречала его молчанием, даже не расспрашивала, как идут его поиски, ей было все понятно и без слов.
После ужина она обычно уходила спать, он же задерживался у компьютера. Будучи ярко выраженной совой, эти ночные часы были лучшими для работы. Большую часть своей последней книги он написал как раз в это время.
Но сейчас работать не было желания, хотя в голове активно ворочался новый замысел. Но Батурин не позволял ему вырваться наружу; никакого смысла начинать новый труд он не видел. За свой счет им его уже не издать по причине отсутствия средств, а издательство за собственные средства этого делать не станет. Вот если бы последний книге сопутствовал успех, в этом случае можно было бы надеяться на такой вариант. Поэтому Батурин ограничивался лишь поиском свежих курьерских вакансий.
Можно было бы попытаться попробовать найти себе другое применение, но работа курьера привлекала его тем, что она не требовала постоянного нахождения в офисе, давала хотя бы иллюзию некоторой свободы. Ездишь по городу, а во время переездов читаешь книги. А это немалый плюс, которого лишен, если проводишь рабочий день в помещении. Да и вообще, в поездках время летит быстрей, особенно, если это время, отданное бессмысленности. Пусть уж оно проходит как можно скорей и незаметней.
Лишь на четвертый день поисков Батурину повезло, ему приняли на работу. Правда, зарплату там была меньше, чем в других местах, а сама контора располагалась на другом конце Москвы, добираться до которой предстояло не меньше двух часов. Для Батурина, любившего поздно ложиться и поздно вставать, ранний подъем представлялся карой небесной. Как он сумеет выдержать такой график, непонятно. И все же он был не только рад, но даже горд тем, что нашел место. По крайней мере, есть, чем похвастаться Кате.
В любом случае теперь они не умрут с голода – и это уже хорошо. Да и вообще, мстительно думал он, если для меня в этом мире нет возможности работать по специальности, приносить пользу обществу в качестве психолога, пусть так оно все и происходит. Но плохо от этого будет не только ему, но и другим; страна остро нуждается в таких людях, как он, а если она этого не понимает, тем хуже для нее. Эта мысль приносили ему некое удовлетворение, ослабляла чувство унижения.
Вечером во время ужина он сообщил жене о своей удаче. Реакция Кати поразила его, он был уверен, что она обрадуется, вместо этого она заплакала.
– Ты что? – Батурин встал из-за стола, подошел к ней и обнял за плечи. – Ты же сама хотела, чтобы я куда-то устроился.
– Курьером?
– Ты же понимаешь, это временно.
– А что изменится через месяц или через год?
– Не знаю, – честно признался Батурин. – Феномен жизни в том, что в ней ничего не известно. Знаешь, у меня возникла идея нового труда: «Психология неизвестности». Как неизвестность, в которую целиком погружен человек, влияет на его психику. Как тебе тема?
– Ты собираешься заниматься совсем другим, развозить бумаги по адресам, – напомнила Катя. – Это несправедливо, Вадик.
– Жизнь вся состоит из несправедливостей, – возразил Батурин. – Одной больше, одной меньше, никто не заметит.
– Ты заметишь, я замечу. – Она вдруг стала гладить его ладони.
– Всего двое из всего населения планеты. Это на уровне статистической погрешности. Ею обычно пренебрегают.
– Для мира – может и статистическая погрешность, но для нас – это вся наша жизнь.
– Катя, – Батурин наклонился к ее щеке, – мы еще молоды, это временные трудности. Они случаются со многими.
– Не так уже и молоды, – не согласилась жена. – Разве ты не понимаешь, если мы не вырвемся в ближайшее время из этой ситуации, то погрязнем в ней до конца наших дней.
Батурин мысленно признал правоту жены.
– Нам сейчас нужны просто деньги. По крайней мере, будет на что покупать продукты, платить за квартиру. Остальное подождет.
– Это опасная философия, – покачала головой Катя. – Не ты ли много раз говорил: психика человека так устроена, что нельзя позволять себе втягиваться в собственную неудачу. Если это происходит, из него всегда трудно выходить.
– У нас есть преимущество, нам известно об этом.
– Не всегда знания помогают.
– Да, не всегда, но сейчас нет иного выхода. Выигрывает тот, кто принимает нестандартные, подчас даже парадоксальные решения. Будем считать, что моя работа из этого ряда.
Он посмотрел в ее глаза и увидел, что они все еще полны слезами. Может, у нас еще не все потеряно, наши отношения еще не подошли к точке не возврата, подумал он, целуя жену в губы, которые ответили ему таким же страстным поцелуем.
4
Батурин уже целую неделю работал курьером. И все больше ему это казалось каким-то сюрреалистическим сюжетом. К тому же не всего его надежды сбылись; он полагал, что много будет читать в дороге, но во второй половине дня он так уставал, что ему было не до книг. Приходилось все время находиться в движении; едва он выполнял одно поручение, возвращался в офис, как тут же получал следующее. К обеду ноги гудели подобно телеграфным столбам; он всегда считал себя крепким и выносливым, в студенческие годы активно занимался спортом, но к концу рабочего дня он напоминал себе выжитый лимон. И мечтал лишь об одном: когда же закончится смена, и он сможет отдохнуть.
Обычно он садился на скамейку в скверике, покупал литровую бутылку воды, и жадно пил, с наслаждением ощущая, как постепенно отходят ноги. Набравшись сил, шел к метро. Он думал о том, что, будучи одним из самых подающих надежду психологов, которому учителя дружно пророчили большую научную карьеру, вынужден заниматься самой примитивной и изнурительной работой, способный выполнять любой идиот. Так у нас все в стране, наиболее достойные и талантливые не у дел, а всем заправляет ограниченная посредственность, превращающее государство в воровской притон. Все точно так, как описано в его книге; какая элита, такое и государство. Отбор в нее происходит по определенным критериям, которые ничего не имеют общего с достоинствами людей. Важны связи и личная преданность, в силу чего элита превращается в касту.
А между кастой и элитой принципиальное и непримиримое различие. Это одно из ключевых положений его труда, он доказывает, что при формировании элиты она сознательно или подсознательно начинает стремиться заменить ее кастовым принципом. Такая подмена грозит печальными последствиями: экономическими кризисами, общественной деградацией, восстаниями, революциями, вплоть до распада государства.
Ну вот, опять он о своем, вздохнул Батурин, выходя из метро. Голова сама думает на привычные темы, не принимая во внимание, что эти мысли никому не нужны. И самое печальное, что почти невозможно освободиться от подобных размышлений, по крайней мере, требуется много времени и усилий, чтобы этого добиться. Да и то результат не гарантирован.
Батурин старался приходить домой не слишком усталым, по возможности бодрым, хотя это давалось ему не без труда. Не хотелось, чтобы Катя видела, насколько он изнурен и истощен, как физически, так и морально. Когда он стал работать курьером, ему было интересно понаблюдать за реакцией жены. Он предполагал, что она будет иронично-сочувственной. Но вскоре к своему удивлению он стал замечать, что она скорей изучающая. Словно ей было интересно, как скажется это занятие на нем? Поначалу было обидно, но затем он стал думать, что для нее, как для психолога, наблюдать за ним интересно и важно с профессиональной точки зрения. Не каждый день жизнь ставит такой эксперимент, когда прямо на глазах происходят столь неординарные события. Как тут удержаться от того, чтобы их не по изучать. Кто знает, может быть, на основании собранных ею данных она когда-нибудь напишет книгу или защитит диссертацию.
Поэтому, рассудив, Батурин решил не обижаться, по крайней мере, стараться так себя вести. Что толку в сочувствии, ему от этого легче не станет. Зато они оба получат бесценный материал, который, возможно, пригодится для их будущих исследований.
Нельзя сказать, что эти рассуждения были полностью убедительны для него самого, он понимал, что в глубине души не все так гладко, но все же самые острые противоречия они, если не снимали, но ослабляли. А это все же лучше, чем ничего.
Когда Батурин вошел в квартиру, то даже замер от удивления: посреди комнаты его ждал накрытый стол с бутылкой вина и тортом.
– С чего такой пир? – спросил он у жены.
– Ты разве забыл, сегодня неделя, как ты работаешь курьером.
– И эту дату нужно отмечать?
– Не эту дату, а то, что ты сумел выдержать эту работу целую неделю. Я в этом сильно сомневалась.
– Я и сам сильно сомневался. Но каждое утро, когда встаю, начинаю уговаривать себе, что должен отработать еще один день. Как видишь, самовнушение помогает.
– Вижу, садись. Будем праздновать.
Во время праздничного ужина, они довольно много шутили и смеялись, чего не случалось с ними давненько. Батурин делился своими впечатлениями о новой работе, Катя внимательно его слушала. Он чувствовал радость от того, что между ними восстанавливается доверие и близость, хотя понимал, что не стоит переоценивать это сближение. Неудачи последнего времени слишком надломили дух их семьи. И потребуется много событий для его полного возрождения. Вот только какие, пока не совсем понятно. Но явно не его работа курьером. Это всего лишь пауза, вызванная необычными обстоятельствами. То, что случилось, для них одинаково неожиданно, хотя у каждого эта неожиданность проявляется по-своему.
– Что ты все-таки собираешься делать? – вдруг поинтересовалась Катерина в самом конце обеда.
Хотя над ответом на этот вопрос Батурин думал постоянно, он вдруг понял, что не знает, что сказать.
– Работа курьером – это, в самом деле, необычно и оригинально, – продолжала жена, – но всему должен быть предел. Если человек оригинален всю жизнь – это в какой-то момент становится не оригинальным и скучным. Разве не так?
Батурин вынужден был мысленно признать правоту Кати. Она права, долго тянуть с его курьерством у него не получится, уже скоро надо будет завершать эту эпопею. Иначе их отношения вернутся на прежнюю точку замерзания, с которой они с большим трудом соскочили.
– Я с тобой согласен, – произнес он, – но ты должна понять: нужно время, чтобы оглядеться. Нас постигла неудача, а это всегда самая невыгодная позиция для нового старта.
– Неудача постигла в первую очередь тебя, милый, – уточнила Катя. – Я играла в этой авантюре только роль заднего плана.
– Неважно, но ты в ней участвовала.
– К сожалению.
– Кто знает, возможно, это лучшее, что мы с тобой сотворили.
– Если это даже так, то боюсь, это станет понятным миру еще не скоро.
– Наука требует жертв.
– Требует, но почему-то жертвой становиться совсем не хочется, – парировала Катя.
– Не хочется, мы же не христианские мученики, – согласился Батурин. – Но знаешь, я долго думал, в чем смысл психологии?
– Горю желанием узнать.
– Это способность человека понять свое предназначение и на этой основе подчиниться своей судьбе. Когда это удается, психология становится не нужной, все происходит само собой.
– Интересная мысль, – не очень охотно согласилась Катя. – Только не всегда легко понять, что именно эта судьба является твоей. Особенно тогда, когда она требует жертв, подчас очень больших. В этом мне кажется уязвимость твоей теории.
– Полной уверенности никогда не бывает. Жизнь специально создает зазор неуверенности. Мне кажется, это делается для того, чтобы оставлять в человеке сомнение. Нормальной личности оно необходимо, это возможность для переоценки. Многие задавливают ее в себе, в этом заключается их главная ошибка.
Катя вздохнула.
– Я знаю, дискуссировать с тобой бесполезно, ты всегда победишь в споре. В студенческие годы меня это твое качество восхищало. Но тогда я не могла предположить, что когда ты выйдешь на самостоятельный путь, эта твоя способность будет приносить тебе одни неприятности. А заодно и мне, коль я связала свою жизнь с твоей. Как бы нам разрубить этот гордиев узел?
Батурин какое-то время молчал. Все же Катя, если и не поставила вопрос ребром, то ясно намекнула ему, что это может случиться в любой момент.
– Не спрашивай меня об этом хотя бы некоторое время, я все равно не смогу на него ответить, – произнес он.
– А потом?
– Меня не оставляет ощущение, что что-то должно произойти. Моя книга не может оставить всех равнодушной. Возможно, до тех, кто должны ее прочитать, она еще не дошла.
– Возможно это и так, ну а если все же никогда не дойдет?
– Прошу тебя, подожди совсем немного, а там поступай так, как сочтешь нужным.
– Хорошо, милый, давай подождем этого дня вместе, – ответила Катя.
