Цитаты из книги «Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1», страница 2

Этой жизни нелепость и нежность Проходя, как под теплым дождем, Знаем мы – впереди неизбежность, Но ее появленья не ждем. И, проснувшись от резкого света, Видим вдруг – неизбежность пришла, Как в безоблачном небе комета, Лучезарная

Предательство для предаваемого всегда является неожиданностью и неприятностью, – маршал Севера больше не улыбался, – а мы знаем, чего ждать друг от друга. Если потребуется поджечь фитиль, ни меня, ни Алву не остановит то, что другой привязан к пороховой бочке.

Когда подлец погоняет глупца, это страшно.

День будет ясным и холодным, еще не зима, уже не осень, очень подходящий день. Жаль, не выйдет глянуть на цветущие гранаты или хотя бы на сирень. Старые площади в лиловой и белой пене, они еще будут, и это правильно, потому что они, если угодно, и есть Вечность… Если нет боли, смерть делает нас сентиментальными. Нет ничего глупей предсмертных писем, это ли не доказательство того, что смерть глупа?

Прошлое погасло, будущее не взошло, осталось несколько часов на краю Заката. Слишком мало, чтоб добраться до поросших гранатами склонов, но жизнь везде жизнь. Даже здесь…

Встречу с неизбежностью оттягивать глупо: неизбежность нужно побыстрей проглотить и зажевать чем-нибудь соленым.

Лечь бы сейчас. Или прислониться к стене. На минуту, на миг, закрыть глаза и прислониться… Нельзя — остановишься, и конец. Ты убит, дружок, убит, с такими ранами не живут, но пока не упал, пока дышишь, дерешься, ненавидишь, ты есть!

Некоторые действуют лучше всего, будучи предоставлены самим себе.

Когда змея ползает и шипит, всё в порядке, если гадина пытается ржать, это мерзко.

Помнить — не значит чувствовать, а не чувствовать — это почти забыть.