Читать книгу: «Путеводитель по психопатам», страница 3
1. Истероид жаждет быть в центре внимания
Ребенок капризничает, чтобы привлечь внимание родителей. Если игнорировать капризы, то детская психика начинает искать иные способы коммуникации, то есть адаптируется.
Истероид застрял на том этапе развития, когда капризы, провокации и скандалы – единственный способ добиться родительского внимания. Да и само внимание, не столь важное для психически зрелого человека, играет в жизни истероида главную роль. Поэтому истероид ведет себя максимально вызывающе, скандально, провокативно, громко. Ему нужно не просто внимание, а внимание всеобщее, поскольку все окружающие воспринимаются сквозь Эдипову призму.
Истероиду не важно, хвалят его или ругают: черный пиар – тоже пиар. День прожит зря, если взгляды окружающих не прикованы к ярко разодетому манерному психопату.
Пытаясь быть максимально провокативным, истероид вполне может изображать из себя человека нетрадиционной ориентации. Таких скандальных ряженых геев-самозванцев весьма точно называют “дикими боевыми пидарасами”. Истероидная психопатка, попав в женский коллектив, также может очень громко и смачно рассказывать о своих бисексуальных переживаниях. Разумеется, не преследуя никаких далеко идущих целей. Все целеполагание истероидов сведено к привлечению внимания.
Еще одним универсальным способом аттракции (привлечения) является подчеркнуто педоморфное поведение, то есть неестественная “детскость”, ребячливость. Если в офисной кухне есть микроволновка, истероид будет демонстративно путаться в кнопках, чтобы сочувствующие коллеги помогли ему разобраться с “дико сложной адской машиной”. Больше всего страдают от истероидов сисадмины и прочие компьютерщики, вынужденные по сто раз объяснять элементарные вещи.
Дешевый трюк с педоморфизмом исправно работает, потому что бьет по эволюционному наследию – родительскому инстинкту. Эффект усиливается, когда к демонстративной беспомощности прибавляются дурашливость и ювенильная мимика: интенсивные вертикальные движения бровями, ужимки, играющая полуулыбка, губки бантиком… Вообще лицевые мышцы истероида постоянно пребывают в движении, в танце. Как будто он с вами кокетничает. Но не поддавайтесь на провокации. Это всего лишь инструмент для привлечения внимания.
2. Истероид чередует соблазнение и бегство
Если долго не обращать на истероида внимания, он закатит истерику, устроит сцену или начнет флиртовать. “Флирт” в исполнении истероида – штука неприятная, агрессивная, неестественная, примитивная. Мимикой психопат не ограничится. В ход пойдут намеки, шутки, позирование, прикосновения…
Складывается стойкое ощущение, что истероиду кто-то успел внушить мысль о его (истероида) безупречной сексуальности. Истероидный психопат ни на миг не сомневается в своей привлекательности, фертильности и соблазнительности. Почувствуйте разницу. Классическая истеричка все время ищет повод утвердиться в своей половой востребованности. Классический истероид во всем давно утвердился, вжился в роль, которую играет, как умеет.
Если истеричку раскритиковать в плане внешности, то она искренне расстроится, расплачется и расцарапает вам фэйс. Если истероида раскритиковать, то ничего особенного не случится – психопат просто не воспримет вашу критику, посмотрит на вас, как на сумасшедшего мещанина, как на эстетически слепую дешевку, и пойдет дальше всех вокруг соблазнять.
Но есть у истероидного психопата и истерического невротика общая черта: склонность к бегство. Как только они получают слишком много внимания, как только ими начинают действительно интересоваться, как только на их флирт отвечают – сестра, мы его потеряли. В лучшем случае психопат просто выходит из коммуникации, отдаляется, закрывается, блокирует вас в социальных сетях. В худшем поднимается ор выше гор: “как вы могли подумать?!”, “да что вы себе позволяете?!”, “янетакая!”, “вам всем только одно надо!”, ”я только спросить”…
Что же делать? Упорно игнорировать истероидные прозрачные намеки и вообще прикинуться бесполым созданием с нулевым либидо? Не поможет. Истероид может простить вам сексуальное домогательство, но никогда не простит отсутствие домогательства.
Процитируем живого классика, автора фундаментального курса линейной алгебры, Беклемишева Д.В.:
“Сантуцци в сопровождении юного Герцога гуляет по парку и неожиданно (для него) просит своего спутника завязать ей шнурок на ботинке. Герцог смущен:
– Но он завязан! – говорит он.
– Идиот! – отвечает Сантуцци.
Герцог ошарашен и обижен:
– Но чем я заслужил, мадемуазеь…
– Оставьте меня!
Герцог уходит, сетуя про себя на непонятные капризы своей дамы и на полное отсутствие логики в поведении женщин. («Я знала, что он идиот, но и представить себе не могла, что он такой идиот!» – скажет потом Сантуцци своей доверенной служанке.)
Итак, первое высказывание – просьба. Что хотела сказать дама, Герцог не догадался – предоставим догадаться читателю), и потому фактически она сказала только то, что сказала. Вторым высказыванием Сантуцци не хотела обидеть Герцога, а только указывала ему на его ошибку. Если бы она не дала волю своей (вполне объяснимой) досаде, она высказалась бы мягче. Но Герцог понял ее буквально, и потому фактически она его просто обидела.
Можно предполагать, что в третьем высказывании Сантуцци хотела сказать: «Ничего вы не понимаете! Не говорить же вам прямо…», входило ли в ее намерения остаться одной, мы не знаем. Но, опять-таки, она была понята буквально“.7
Типичный сценарий делового сотрудничества с истероидной психопаткой. Допустим, вы совместно работаете над некоторым проектом. Все цивильно, в рамках профессиональной этики, встречи проходят строго в лаборатории (офисе, студии), тема секса в разговорах не всплывает ни разу. Так проходит две недели. И вдруг, в один прекрасный рабочий день, посреди обсуждения задачи, у психопатки что-то щелкает внутри: она замолкает на полуслове, пристально смотрит вам в глаза, обиженно надувает губы, разворачивается и уходит из кабинета, громко прицокивая каблуками. Что это было?
Потом от коллег вы узнаете много интересного о своей ориентации, потенции, природной чуткости… Она ведь так старалась! А вы, чурбан неотесанный, не ответили на ее сигналы. Да, пожалуй, “сексуальные сигналы” – это у истероидных психопатов сейчас любимая тема. Истероиды нынче активно кучкуются на форумах, сайтах, тренингах и практикумах по соблазнению.
Сравнительно новый тренд. Раньше “навыки соблазнения” пользовались спросом у закомплексованных, не особо симпатичных молодых людей. Сейчас этот сегмент психологических услуг перестраивается под ярких (слишком ярких) людей со средним доходом, широким кругом общения и обширным несистемным сексуальным опытом. Казалось бы – им-то зачем учиться, как и с кем знакомиться?
Затем, что истероидные психопаты действительно не могут управлять своей немой речью (языком тела, мимикой, сексуальными сигналами). Когда истероид кого-то хочет, вся его сексуальность куда-то испаряется, поведение становится подчеркнуто нейтральным, прохладным. Напротив, когда ситуация не предполагает вольностей, тогда-то истероид и распускает шлейф патологического флирта. Понятное дело, что при таком раскладе счастья в личной жизни ожидать не приходится. Но истероид в принципе не способен отрефлексировать причину своих бед, поэтому обречен шляться по всяким тренингам и семинарам. Что толку от обширного арсенала намеков, фраз-цеплялок, соблазнительных поз, если психика разрешает использовать арсенал только на учениях или в мирное время?
Странное соседство. С одной стороны – табу на соблазнение того, кто нравится, кто интересен, аноргазмия. С другой стороны – кричащая сексуальность, постоянный флирт, беспорядочные половые связи. Получается, что истероид не всегда должен убежать от интересного объекта? Но нет. Это уже будет адаптация, спонтанность, свобода. Психопат всегда повторяет дезадаптивную последовательность действий. Сказано: бежать, значит – бежать.
Но как быть с насыщенной беспорядочной половой жизнью истероидов? Когда они успевают отдаваться: до бегства или прямо на бегу? Ответ кроется в третьей истероидной черте.
3. Истероид не может соединить сексуальность и человеческие отношения
Успешное психосексуальное развитие предполагает свободу от комплекса – свободу чью? Не вашу личную свободу (лично на вас психике плевать), а свободу влечений, свободу либидо. Вот только что комплекс опутывал всю психику, задавал неудобные вопросы, требовал срочно решить проблему амбивалентности – и весь этот клубок противоречий потреблял значительное количество энергии. Но вот комплекс, став ненужным, распался, энергия (либидо) вырвалась на свободу, старые влечения отправились на поиск новых (разрешенных) целей. Поэтому для человека “без комплексов” не составляет труда познакомиться с другим человеком и сфокусировать на новом знакомом все свободное либидо. Тогда ваш ничего не подозревающий товарищ станет новым объектом самых разнообразных влечений: и сексуальных, и социальных, и еще бог знает каких.
Вообще классификация влечений – занятие неблагодарное. Эта затея успела надоесть еще Фройду. В работе “По ту сторону принципа удовольствия” Фройд долго выводит новую дуальную модель влечений, постоянно подчеркивая всю абстрактность этих сомнительных “спекуляций”. По сути, классификация зависит от конкретной изучаемой проблемы – это не более, чем инструмент, способ придать наглядную форму результатам вашего исследования.
В нашем случае имеет смысл выделить в отдельную группу все влечения, которые так или иначе связаны с генитальным контактом и взаимным удовлетворением. “Все остальные” влечения можно считать несексуальными. Забавно, что для многих истероидов (и истериков) взаимная мастурбация или оральный секс не воспринимаются как сексуальный контакт. Истероидная психопатка (значительно реже – истеричка) запросто может регулярно вам “по-дружески отсасывать” и искренне удивляться, почему вашу супругу такое дружеское общение раздражает.
Ключевая проблема истероидов – их сексуальные влечения жестко отделены от остальных влечений. Сексуальный объект и объект несексуального интереса никогда не пересекутся, не сольются в один целостный образ.
Такова расплата за то, что царя Эдипа вовремя не расстреляли. У классических невротиков ситуация исправляется после психоаналитической революции. У психопатов ни революция, ни эволюция невозможны, поэтому их личный Эдип жил, жив и будет жить. И половая жизнь тоже будет жить. Половая, но не личная. Истероид не воспринимает своих половых партнеров как личностей. Верно и обратное: если истероид воспринимает вас как личность, то половой контакт исключается.
Здесь уместна и более жесткая формулировка. Мы как-то говорили, что в психоанализе нет такой категории, как “личность”. Поэтому не расстраивайтесь, что психопат не признает вас личностью. Мы тоже. Давайте называть вас объектом. Есть сексуальный объект, есть объект любви, объект обожания, объект почитания, объект уважения, объект ненависти… Но эти границы весьма условны, так как всякие сложные “духовные” отношения – лишь результат качественной сублимации. Психика постепенно учится направлять либидо в мирное (несексуальное, неагрессивное) русло, но источником либидозной энергии было и остается Оно. Так что все объекты: и сексуальные, и несексуальные – находятся под незримым бессознательным прицелом агрессии и сексуальности.
Что из этого следует? То, что тезис “истероид не может соединить сексуальный объект и объект человеческого интереса” можно заменить на более точный:
Истероидная сексуальность – это чистый процесс, не связанный с объектами.
Все объекты – сексуальные, в той или иной степени. Истероид не может взаимодействовать с сексуальными объектами. “Сексуальный” – отдельно, “объект” – отдельно. Сексуальность повисает в воздухе: как процесс, как свойство, как аура, как настроение. Объекты живут своей жизнью: как друзья, как враги, как публика, как бесполые поклонники. Объект не может быть сексуальным, сексуальность не может быть привязана к объекту.
Этим и объясняется странный парадокс с бегством. Истероид всегда убегает, если объект (то есть вы) проявляет или только пытается проявить повышенный интимный интерес. Но если объект делает свои дела молча, без предупреждения, без церемоний, то все хорошо. Пока вы безразличны истероиду, он будет успешно практиковаться в искусстве флирта, не зная ни ограничений, ни запретов. Возможно все. От случайных прикосновений до жесткого анала. Но как только вы вышли из засады, показали себя в качестве объекта (то есть самостоятельного элемента реальности), то ваша сексуальная карьера на этом трагически обрывается.
Еще одно весьма специфическое последствие отделенности истероидной “безобъектной сексуальности”. Истероиды часто подвергаются сексуальному насилию в той или иной форме: от просто грубого болезненного коитуса до изнасилования. И никаких заявлений никто не пишет. В психике истероида изнасилования не было, потому что сам насильник не прошел психический фейс-контроль. Ну пыхтит кто-то над ухом, кто-то сзади пристраивается – это одно событие. Массаж стенок влагалища или простаты – это другое событие. Мужик какой-то с острым ножом или продюсерским удостоверением – это третье событие. Вот уже и главную роль предлагают – это четвертое событие. Психически склеить все эти эпизоды в единую сагу о генитальных войнах не под силу даже великому Вайнштейну, к которому мы еще вернемся в главе 5.
Гипертим
Вернемся на шаг назад, к классическому Эдипу. Есть один вытесненный запретный объект, который из тьмы бессознательного плетет свои интриги. В частности, бурно обменивается либидо с другими объектами, порождая чехарду с соблазнением и бегством.
А как бы выглядел анти-Эдип? Вместо одно запретного объекта – много разрешенных. Ядро комплекса лишено возможности обмениваться либидо с соседями. Таковой безопасный, “энергетически обедненный”, объект может вполне остаться в сознании. Но вместо одного мощного источника хаоса появляются много мелких. Получается слишком удачная сублимация – человек занимается множеством разных дел, тратя всю энергию на безопасную, несексуальную, неагрессивную и порой абсолютно бесполезную активность.
Анти-Эдип – вполне устойчивая структура. Субъект находит пару-тройку общественно одобряемых видов деятельности и полностью отдается своей карьере, хобби, политической боротьбе… Но устойчивость сохраняется только при условии, что запретных объектов мало, а все остальные объекты – разрешенные и таковыми останутся.
Это был классический (непсихопатический) случай. Теперь переходим к гипертимной психопатии. Здесь каждый объект, даже самый безопасный и разрешенный, рано или поздно обязан стать ядром нового комплекса, то есть попасть под запрет. Получается, что либидо не может найти себе пристанища. Все точки психического пространства “расталкивают” энергию. Неприкаянное либидо носится от объекта к объекту, от увлечения к увлечению, от хобби к хобби – в итоге у человека столько этих хоббей заводится…
1. Гипертим всегда в хорошем настроении
Напомним, что согласно Фройду психика живет по принципу удовольствия. Любой психический объект, получив в своей распоряжение хоть немного либидо, стремится как можно быстрее сбросить излишки энергии. Какая связь между удовольствием и разрядкой? Самая прямая. По Фройду, буквально: психическая разрядка переживается субъектом как физиологическое удовольствие. И наоборот: физиологическое удовольствие отражается в психике как либидозная разрядка какого-то психического объекта. Иными словами, эти два явление (телесное удовольствие и психическая разрядка) эквивалентны, просто происходят в двух разных “пространствах” (физическом и психическом).
Конечно, психика далеко не всегда позволяет своим подопечным просто так сбрасывать либидо. У психики свои планы на эту ценную энергию, свои запреты и тормоза, своя цензура. Если это, конечно, не психика гипертима! Здесь любой объект, имеющий запас энергии, довольно оперативно получает строгий приказ: немедленно раздать все имущество соседям. То есть осуществить разрядку. То есть получить немного удовольствия.
Интуитивно понятно, что чем больше энергии сбрасывается “за раз”, тем сильнее удовольствие. Поэтому серьезный оргазм (сексуальный или интеллектуальный) гипертиму не грозит. Но дать стране угля – мелкого, но много – гипертим вполне может. Он постоянно получает малые дозы удовольствия, как будто в мозгу периодически взрывается маленькая колбочка с дофамином или норадреналином.
Казалось бы, это хорошо: человек все время на подъеме, в легком возбуждении, с огоньками в глазах. Увы, есть и обратная сторона медали. Гипертим никогда не может полностью расслабиться. Ему недоступно состояние созерцательной грусти, необходимое для рефлексии. Накопить энергию, чтобы как следует разрядиться, гипертим тоже не может.
Если же гипертима слишком сильно чем-то обрадовать, то вместо подъема сил, вместо вдохновения он впадет в перевозбуждение, экзальтацию и легкую неадекватность. Затем – столь же резкий спад, дезорганизация, безразличие.
Поэтому вы, как не старайтесь, не сможете стать для гипертима музой, покровителем, наставником, благодетелем. Все ваши подачки и пинки будут быстро растрачены на всяческую суету и томление духа.
Хорошее отношение гипертима к вам нужно постоянно подпитывать. Поэтому не тратьте сил на поощрение и ублажение гипертимного психопата. Конечно, он будет вам благодарен, но эта благодарность часто принимает немного неадекватные формы, да и продлится недолго.
Общение с вечно позитивным гипертимом только кажется приятным. Вы быстро почувствуете, насколько утомителен его неестественный энтузиазм. Он опустошает, дезориентирует, обдает крещенским холодом. Если вы верите в “энергетических вампиров”, то гипертим – пример нестандартного энергососа, который атакует вас не злобой, а добром и позитивом.
2. Гипертим разводит бурную деятельность, но не доводит дело до логического результата
Пламенный мотор должен находиться в сердце, а не там, где у гипертима. Этот психопат-авиатор преследует одновременно несколько целей, не умея и не желая расставлять приоритеты. Вот гипертим угрожает вражеским бомбардировщикам, вот пикирует на конвой с боеприпасами, вот присоединяется к союзному боевому крылу для обеспечения превосходства в воздухе. И неважно, что никакого самолета у него нет и вообще он мирный тракторист.
Заставить гипертима трудиться – легко! Заставить выполнить конкретную задачу – невозможно. Гипертим не может долго работать над чем-то одним, его энтузиазм обязательно перекинется на смежные задачи. Обратимся к гениальным Ильфу и Петрову:
“Виктор Михайлович Полесов был не только гениальным слесарем, но и гениальным лентяем. Среди кустарей с мотором, которыми изобиловал Старгород, он был самым непроворным и наиболее часто попадавшим впросак. Причиной к этому служила его чрезмерно кипучая натура. Это был кипучий лентяй … В собственной его мастерской, помещавшейся во втором дворе дома № 7 по Перелешинскому переулку, застать его было невозможно…
Заказчики не находили Виктора Михайловича. Виктор Михайлович уже где-то распоряжался. Ему было не до работы. Он не мог видеть спокойно въезжающего в свой или чужой двор ломовика с кладью. Полесов сейчас же выходил во двор и, сложив руки на спине, презрительно наблюдал за действиями возчика. Наконец сердце его не выдерживало.
– Кто же так заезжает? – кричал он, ужасаясь. – Заворачивай!
Испуганный возчик заворачивал.
– Куда ж ты заворачиваешь, морда?! – страдал Виктор Михайлович, налетая на лошадь. – Надавали бы тебе в старое время пощечин, тогда бы заворачивал!
Покомандовавши так с полчаса, Полесов собирался было уже возвратиться в мастерскую, где ждал его непочиненный велосипедный насос, но тут спокойная жизнь города обычно вновь нарушалась каким-нибудь недоразумением. То на улице сцеплялись осями телеги, и Виктор Михайлович указывал, как лучше всего и быстрее их расцепить; то меняли телеграфный столб, и Полесов проверял его перпендикулярность к земле собственным, специально вынесенным из мастерской отвесом; то, наконец, устраивалось общее собрание жильцов. Тогда Виктор Михайлович стоял посреди двора и созывал жильцов ударами в железную доску; но на самом собрании ему не удавалось побывать. Проезжал пожарный обоз, и Полесов, взволнованный звуками трубы и испепеляемый огнем беспокойства, бежал за колесницами”.
Нетрудно понять “механику” гипертимного непостоянства. В прошлой главе мы предположили, что психопат всегда смотрит на реальность сквозь разбитые очки примитивных комплексов. В этой главе мы уточнили наше предположение: для истероида и гипертима любой актуальный объект автоматически превращается в ядро маленького Эдипова комплекса. “Актуальный” здесь означает – объект, с которым в ближайшее время нужно активно взаимодействовать. Таковым объектом может быть сложная жизненная ситуация, начальник, перспективный проект, назойливый родственник, очередная любовь всей жизни – и, в конце концов, вы сами, пытающиеся поуправлять психопатом.
Истероид идет (уже ушел в прошлом параграфе) по пути концентрации либидо на актуальном объекте. В психоанализе считается, что чем больше либидо у объекта, тем он более ценен и значим для психики. Поэтому у истероида любой чуть-чуть актуальный объект быстро рос в цене и приобретал для психики слишком большое значение – результат вы уже знаете.
Гипертим идет прямо в противоположную сторону. Актуальный объект недолго сохраняет свою актуальность. Его либидо изымается и распыляется на первые попавшие объекты. Случайные мишени, получив либидо, из неактуальных стали актуальными. Гипертим переключает свое внимание на новые объекты и какое-то время с ними активно взаимодействует. Но раз новые объекты актуальны, то они автоматически встраиваются в новые маленькие Эдиповы комплексы. Глазом моргнуть не успеешь – опять нужно распылять либидо.
Как вообще гипертим может организованно заниматься хоть каким-то делом? Постоянное распыление либидо просто не позволяет ему сконцентрироваться на чем-то одном. Это так. Но учитывайте известный факт: наш мозг (а следовательно, наша психика) – штука инертная, мгновенно там ничего не происходит. Требуется время, чтобы: а) новый объект накопил немного либидо и стал интересным, б) новый интересный объект встроился в новый маленький комплекс, в) вместо разрушения комплекса произошло распыление либидо, г) распыленное либидо осело в достаточном количестве на какой-то “новый новый объект” и процесс повторился. Так что гипертимного энтузиазма хватает на пару дней. Или на пару часов – зависит от индивидуальных особенностей.
Опытные руководители интуитивно чувствуют гипертимных исполнителей, а также непсихопатов с выраженными гипертимными чертами характера (акцентуантов). Короче говоря. слишком рьяный энтузиаст должен вызывать у вас естественное подозрение. Что делать? Брать пример с опытных руководителей: дробить глобальную цель на множество локальных задач и поощрять гипертима после каждого успешного шага.
Тогда каждая задача – это самостоятельный объект. Гипертим успевает выполнить задачу до того, как потеряет к ней либидозный интерес. А поощрение (словесное или материальное) спровоцирует дополнительный приток либидо к объекту, связанному с выполненной задачей. В итоге очередное распыление либидо становится желательным и полезным, потому что гипертим с высокой вероятностью переключится на выполнение следующей задачи.
Конечно, есть риск, что гипертим заинтересуется какой-то совсем уж посторонней работой. Например, ему надо срубить десять деревье. Он рубит первое, переключается на второе, потом на пятое, а потом едет в Австралию изучать пингвинов. Поэтому опытный руководитель знает, что слишком инициативный сотрудник должен быть глупым. Вернее, не должен иметь широкого круга интересов. Чем меньше интересов и знаний, тем беднее психическое содержания, тем меньше там объектов. Значит, облако распыленного либидо накроет только объекты, нужные для дальнейшей работы, потому что иных объектов может не оказаться. В идеале у гипертимного работника должно быть настолько ограниченные интересы, что либидо после нескольких распылений будет возвращаться в исходную точку. Такому гипертиму можно смело поручать даже монотонную работу: выполнив какое-то задание, психопат вскоре снова проявит к нему (к заданию) повышенный интерес.