Читать книгу: «Инсинуации», страница 2

– Благодарю, но мое такси будет с минуты на минуту, – максимально нейтральным тоном ответила Элис.

– Поговаривают, что среди таксистов самое большое число извращенцев, – мягко протянул навязчивый незнакомец и изобразил улыбчивый оскал, от которого Эл передернуло. – Не боишься?

Она вскинула голову и подумала, что уж кого-кого, а опасаться здесь следовало только его. Наглец же достал откуда-то брелок и теперь машинально игрался, перекатывая в пальцах тихо позвякивающее нечто. Вся поза мужчины выражала опасную леность: хочу – поймаю, хочу – уйду. Черт побери, неужели дядюшка Клаус был прав? Элис стоило бы тысячу раз подумать, проигнорировать попытку завязать диалог, вернуться, наконец, обратно в клуб, но вредный характер перехватил лидерство у переутомленного трудной рабочей сменой разума. А еще она была невероятно заинтригована совершенно неожиданным вниманием к себе. Так что Эл откровенно насмешливо хмыкнула и посмотрела на своего собеседника.

– Бояться надо самих себя, а для остального у меня есть электрошокер.

Мужчина явно намеревался что-то ответить, но в эту минуту из-за угла вывернула белая машина такси. Так что Элис развернулась и на ходу бросила:

– Спасибо большое за заботу, однако я справлюсь как-нибудь сама.

Устроившись на сиденье, она, вероятно, слишком сильно хлопнула дверью и всю дорогу до дома кляла себя на чем свет стоит за невозможное ребячество. Ну зачем она бросила напоследок дурацкую фразу, будто недостаточно ясно выразилась до того? Зачем вообще заговорила с… этим? Ведь по какой бы причине опасному богатенькому мудаку ни понадобилась серая мышь, следовало не пускать слюни, а собрать в кучу мозги и в кои-то веки поступить здраво и по возрасту. Смолчать! Никогда нельзя разговаривать с опасными незнакомцами, особенно на пустой стоянке, особенно ночью. Даже если те выглядят так чертовски интригующе. Но это, пожалуй, даже лишний аргумент в пользу полного их игнорирования.

Лишь очутившись в тихой квартире, Элис смогла перевести дух и расслабиться. У нее оставалась пара часов, чтобы вздремнуть перед первым учебным днем. Однако, задергивая в своей спальне шторы, чтобы неяркий утренний свет не помешал, она бросила взгляд на улицу и замерла. Прямо от подъезда ее дома медленно отъезжал тот самый хищный автомобиль.

– Вот же дерьмо!

Глава 2

Вступление Stayin’ Alive⁷ в сотый раз перекрыло доносившийся из приоткрытого окна уличный гомон, и Элис недовольно замычала. Во имя всего святого, почему телефон так далеко? С закрытыми глазами она свесила руку с кровати и попыталась нашарить на дощатом полу пискляво орущее устройство. И когда пальцы наконец-то сомкнулись на прохладном алюминиевом корпусе, Эл титаническим усилием разлепила веки, выключила будильник и уставилась в яркий экран. Отчаянно смаргивая сонную пелену перед глазами, она пыталась понять, который сейчас час, день и где ее место во вселенной. Бездушная электроника показала, что в городе Бостон, штат Массачусетс, мир уже отмотал пятнадцать минут от седьмого часа утра двадцать девятого августа. Сто двадцать минут сна – вот и все, что перепало за сегодня Эл. Сумбурно выругавшись, она чуть ли не за волосы вытянула себя из уютной кровати и поплелась в душ, ежась от утренней прохлады. Сквозняки в этом доме были личным проклятьем Элис Чейн. Однако на кухне, которая одновременно играла роль гостиной, ее ждало легкое потрясение в виде уже одетого Джошуа. Парень как раз заканчивал завтракать.

– Я сплю и вижу сон, – пробормотала Элис.

– Привет, полуночница. – Друг был отвратительно бодр и свеж, а болтавшаяся на нем мятая футболка вызывала зудящее желание ее разгладить. Хоть утюгом, хоть могильной плитой. Раздражения добавляла и очередная дурацкая надпись: «Чернее рождественской ночи», от которой хотелось закатить глаза. – Где благодарность?

– За что это еще? – Элис подозрительно сощурилась, потирая одну замерзшую ступню о другую.

Обычно она была жаворонком, но предполагалось, что птицы хотя бы иногда спят. Птицы, не Элис. Так что с утра она редко бывала в настроении, что неудивительно при таком графике. Ей следовало бы перекреститься и быть благодарной, что вообще смогла открыть сегодня глаза. А еще за то, что у нее не было ядерного чемоданчика. Когда пробуждение, как сейчас, выпадало на дни после ночных смен, впору было намертво заклеивать рот скотчем, чтобы не обидеть кого-то ненароком. Или не убить. К счастью, Джо слишком хорошо ее знал и не обращал внимания на повышенную ехидность и зашкаливающий предрассветный сарказм.

– Я приготовил тебе завтрак!

– Который, поди, только что сам и съел.

– Ты шла в душ, – напомнил ей Джо и демонстративно отправил в рот кусок сочного омлета. Элис сглотнула слюну.

Через пятнадцать минут она уже сидела за столом и закидывала в себя божественную пищу, пока другой рукой судорожно пыталась отыскать в телефоне расписание.

– Что там у тебя? – поинтересовался Джошуа. Он уже заказал такси и теперь подталкивал в сторону Элис горсть таблеток из стоявшего на столе кейса. Друзья безбожно опаздывали.

– Слава богу, одни лекции, – проговорила она с набитым ртом. – Я вообще не способна думать. Так-так… Продвинутые темы по силовой электронике, потом вычислительная техника и… О, а вот это интересно. Я в прошлом году записывалась на этот курс, но не была уверена, что он состоится. Почему-то очень мало кто решился прослушать его, а ведь один из основных.

– О чем ты?

– Искусственный интеллект. Все, начиная от методов, архитектуры, построения и обучения нейронных сетей и заканчивая философскими размышления об отличии нас от животных. Я мечтала посетить эти лекции с момента поступления… – Она подняла взгляд на молчащего Джо и нахмурилась. – Почему ты так на меня смотришь?

– Это ведь курс профессора Риверса? – странным голосом произнес О’Нили.

– Понятия не имею. – Элис удивленно мигнула и полезла на сайт факультета, чтобы проверить информацию. Через минуту она кивнула. – Да, ты прав. Откуда знаешь?

– Ну-у-у, – протянул парень, – про него ходят разные слухи. Даже странно, что ты не в курсе.

– Например? – Она заинтересованно уставилась на друга, перекатывая в ладони горсть лекарств.

– Поговаривают, что он работает с Министерством обороны.

– А что в этом такого? Половина МТИ работает на них.

– Нет, – скривился Джо, – ты не поняла. Он не работает на них. Он работает с ними. Военные чинуши чуть ли не задницу ему лижут, лишь бы Риверс продавал свои разработки только им.

Элис встала, подбирая с пола свою сумку и с трудом впихивая туда огромную лекционную тетрадь, но почти сразу вновь замерла. Слова друга заинтересовали ее.

– Почему им тогда просто не взять его на работу?

– Кто их знает. – Джо пожал плечами, закинув на плечо рюкзак. – Поговаривают, они пытались его звать, потом хотели купить, даже угрожали. А он лишь положил их сайт на целые сутки и взломал внутреннюю систему, в результате чего на всех их мониторах пятнадцать минут транслировалось жесткое порно.

– Да ладно?! – Она рассмеялась. – Это не может быть правдой! Он же все-таки профессор. Его за это и посадить могли.

– Могли, – кивнул парень. – Но он слишком им нужен. Все эти программы интеллектуального наведения, роботизированные беспилотные военные машины и все в таком духе – его рук дело. Риверс им нужен, он знает об этом и издевается над ними как может. Хотя, не буду отрицать, этот чувак чертовски умен.

– Сколько же ему лет? Если, по твоим словам, он сотрудничает с военными, значит, это должен быть очень крутой специалист.

– Примерно сорок или около того.

– Ого, – Элис восхищенно присвистнула, – тогда я тем более не понимаю, почему так мало людей изъявили желание посещать занятия этого человека. Судя по тому, что ты рассказал, он чуть ли не гений. Должно быть, его лекции чертовски неординарные.

– Э-э-э, – опять замялся Джо, – опять же, говорят, он полный моральный урод. Тиран, деспот и просто мудак.

– Ну, довольно странно ожидать от человека, показывающего всему Пентагону в прямом эфире порнуху, кротости и человеколюбия, – саркастично протянула она.

– Дело даже не в этом. Ходят слухи… – На этом слове Элис закатила глаза, и Джошуа вспылил. – Да, слухи! Этот чел вообще странный, так что довольствуйся тем, что есть. Сама же спросила. Так вот, шепчутся, что он не брезгует потрахаться со студентками. И вообще… ну, любитель легкого секса.

Элис в немом удивлении открыла рот, потом закрыла. Картина будущей встречи с профессором вырисовывалась донельзя интересная. Но их прервало уведомление на телефоне Джо. Такси приехало.

Разговор они продолжили, сидя на заднем сиденье старенького седана и стараясь, чтобы индус-водитель не слышал ни слова. Парочка ехала в Кембридж, а там, как известно, у стен есть не только уши, но тепловизоры и эхолокаторы, чтобы даже тень или отзвук новой сплетни не промелькнули незамеченными. Ох уж это студенческое сообщество.

– И кто же такое говорит? – как бы невзначай поинтересовалась Элис.

– Да все, – опять пожал плечами приятель.

– Тебе не кажутся странными и нелепыми подобные сплетни? Раз об этом знают все, то довольно необычно, что человека до сих пор не уволили. Это же статья.

– Не пойман – не вор, – пробормотал Джошуа. – Поговаривают многое, но, сама же сказала, это все слухи. О домогательствах никто не заявлял, претензий не предъявлял, кляузы в студенческий союз не писал. Что происходит в черной дыре, остается в черной дыре. Если и были какие-то интрижки, то, вероятно, по обоюдному.

Элис кивнула, признавая справедливость его слов. Табу – оно, конечно, и в Массачусетсе табу, но с фонариками давно никто не стоит и какого-то особенного криминала не видит. Кому какая разница? Тем временем Джо продолжал:

– К тому же они с президентом Коэном чуть ли не в родственных отношениях.

– Оу… – А вот это было интересно. Руководитель университета считался личностью неординарной и очень уважаемой.

– Ага. Точно не знаю, что там за история, но когда-то читал, Коэн был его руководителем на соискание степени. Так что там связи покрепче, чем у болтов с гайками на вантовом мосту.

– Ясно… – Элис покачала головой. Ох уж эти слухи. Даже немного удивительно, что такому человеку не приписывают рога, копыта и хвост, он не дышит адовым смрадом, а земля под его ногами не обращается в пепел. Люди всегда горазды на выдумки из-за собственной зависти. – Ты его хоть видел?

– Не-а.

– Понятно все с вами, сплетники. – Эл откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.

Дико хотелось спать, и даже загадочный ловелас-профессор не сподвиг мозг к активной мыслительной деятельности. Надо было как-то пережить день и не умереть, а уже потом разбираться в сплетнях, предположениях и черт знает в чем еще. Элис сонно зевнула. Ее неумолимо укачивало в утренней пробке на мосту между Бостоном и университетским Кембриджем. Мимо окна медленно проползали ванты моста Лонгфелло, и так же плавно мысли в голове перетекли к другому мужчине.

Вчерашний вечер успел немного притупиться в смазанных сном воспоминаниях. И Эл уже не была так уверена, что автомобиль гостя отъезжал от их дома. Возможно, просто ехал мимо. В конце концов, дорог вокруг не так много. С другой стороны, что мужчина такого уровня позабыл в гетто Дорчестера? Уж точно не дешевых шлюх или сомнительного качества травку. Да и бог с ним. Волновало другое: с чего ему вообще пришло в голову заговорить. В самом дурном влажном сне Элис не смела представить, что подобный мужчина проявит к ней интерес. Как к человеку. Как к женщине. Просто смешно! Она напоминала плохо общипанный синюшный труп тощей курицы: кости, кожа и претензия сойти за полноценный суповой набор. И надо быть слепым или убогим, чтобы увидеть в ней хоть что-нибудь симпатичное. Ну, или ботаником со спермотоксикозом, как все ее бывшие.

Ее разбудили резкий толчок и пугливый визг тормозов. Больше, чем еды и воды, больше, чем яркого солнца над головой и вечного лета, Элис хотела выспаться. И потому она даже не поняла, как задремала, привалившись к плечу Джо. И вот сейчас сонно моргала в попытке понять, где и что произошло. Вроде все было в порядке, только водитель-индус проклинал пижона, который только что подрезал их почти у самого кампуса и умчался вдаль, громко рыча двигателем спортивного автомобиля. Друзья расплатились и вывалились на людную по причине утреннего часа Вассар-стрит.

– Ты сегодня будешь у Хиггинса? – спросил Джошуа, закидывая рюкзак на плечо.

– Да, думала забежать после лекций. Надо набросать план да вспомнить, что я там понаписала в прошлом семестре.

– Зануда…

– От зануды слышу!

Джо обнял ее, целуя в щеку.

– Я скучал по тебе, Пуговка. Береги себя.

Элис закатила глаза и уже намеревалась в очередной раз отчитать не в меру заботливого друга, но у того зазвонил телефон. Она улыбнулась, услышав столь знакомую Stayin’ Alive, и сразу же забыла о своем недовольстве. После одного из первых приступов, когда Джо трясущимися от страха руками давал ей нитроглицерин, он поставил на звонок эту мелодию. По его словам, чтобы не забывать ритм. На всякий случай. И вот уже пять лет не изменял этой песне, хотя та давно въелась в подкорку. Тем временем Джо махнул на прощание рукой, показывая, что разговор у него надолго. Элис кивнула и направилась в сторону здания номер тридцать восемь.

В фойе кампуса, наплевав на удобства со скоростью пригородных поездов пробегавших по делам студентов, Элис встретила очередная выставка самодельных электромобилей. Экспонаты занимали все большое фойе, так что пришлось протискиваться сквозь галдевшую толпу и по пути кивками приветствовать знакомых. Лестница на третий этаж была переполнена спешившими аспирантами, заблудившимися первокурсниками и всеми остальными, кто в суматохе первого учебного дня слегка потерял голову. Наконец ей удалось добраться до нужного лектория и плюхнуться на скамью, пытаясь отдышаться. Элис успела, но сердце теперь заходилось в рваном ритме, что отдавало болью где-то в грудине. Чуть поморщившись от неприятных ощущений, она достала тетрадь и приготовилась к мучительной попытке не заснуть.

Опасения оказались не беспочвенны. Эл периодически клевала носом над очередной схемой и лишь чудом да генетикой, решившей наградить ее курносостью, не проткнула насквозь свой конспект. Она старалась зевать не шире ладони, которой прикрывала рот. И ей было ужасно стыдно за свое состояние, ведь эту лекцию обещали включить в итоговый тест. Но еще больше Эл беспокоило, в каком состоянии она доберется до последнего занятия. Ведь уже сейчас хотелось погрузиться в беспробудный сон даже стоя. И все же следующая вводная лекция по вычислительной технике немного взбодрила. Их курс неплохо развлекся, обсуждая приведенный профессором Матсу пример моделирования аэродинамики живой и жареной индейки. Выводы были неоднозначны.

* * *

Встреча с Джошуа состоялась в местной пиццерии после полудня. Заказав себе еды, друзья ринулись на поиски свободного столика и удачно нашли местечко около огромного, во всю стену окна. Там можно было лениво рассматривать спешивших прохожих и то, как на раскаленном асфальте то и дело мелькали миражи. В маленькой уютной пиццерии, напротив, было прохладно.

Сообщения от заказчика настигли Элис во время поедания салата. Она достала навязчиво трезвонивший телефон и посмотрела на экран, где один за другим сыпались комментарии. Быстро пролистав их, Эл вздохнула и потянулась за ноутбуком.

– Фрилансишь? – спросил Джо, сражаясь с очередным куском пиццы, который никак не хотел расставаться со своим собратом. Наплывы сыра жирными пятнами растекались по тарелке, слепляя все в монолит.

– Угу, – утвердительно кивнула она и запихнула в рот огромный кусок вегетарианского сэндвича, не замечая, как посыпались на стол крошки. Джошуа брезгливо поморщился, но промолчал. Чья бы корова мычала! Руки Элис тем временем уже запускали нужную программу.

Фриланс считался заработком в порядке вещей для любого студента. Это было так же естественно, как дышать, спать, есть и бесконечно ботанить. Джо, например, подрабатывал системным администратором аж в пяти конторах сразу, порой поднимая в очередной раз упавший сервер прямо с телефона на вечеринке в клубе или посреди лабораторной работы. Так жили все, и большинство преподавателей закрывали на это глаза.

– Тебе нужно мясо, – в очередной раз нудил друг, отлепляя от сыра смачный кусок ветчины. – Отощала что швабра. Не обижайся, но даже на мой вкус это не круто.

– А ты у нас эксперт по женской красоте? Как-то я упустила этот момент.

– Я просто люблю… все красивое. Посмотри на свои руки – не конечности, а готовый манекен кабинета анатомии. По тебе можно контурные карты сосудов составлять без рентгена.

– Угу. Не волнуйся, я обязательно буду есть несчастных животных, как только смогу заработать на нормальный кусок, а не на вот эту смесь сои и картона, что здесь именуют ветчиной.

– Сказал человек, поедающий тофу.

– Тофу хотя бы не пытается выдавать себя за свинью! Он честен и прямолинеен, а потому я выбираю его, – с пафосом закончила Элис и вернулась к программе, чтобы загрузить новые порнобаннеры на сайт клиента. Веки немилосердно слипались, и все было подернуто мутной пеленой, но Элис честно смаргивала сон и цеплялась взглядом за подсвеченные символы. Хорошо, что некоторые вещи уже доведены до автоматизма: вставить блок, назначить переменные, загрузить ссылку… почистить зубы, сесть на нужный автобус, вежливо поздороваться и спросить, как дела. Жизнь – это код. Алгоритм. Тем временем друг какое-то время молча наблюдал за ее манипуляциями, трудолюбиво работая челюстями, а затем прочавкал:

– Вот видели бы тебя монашки из приюта.

– И что? Это же не я там, на фото, чтобы меня могли порицать. – Она не отвлекалась от пробегавших перед глазами строчек кода.

– Но ты потворствуешь блуду! – прогундосил низким голосом О’Нили. – Двойные стандарты.

– Я ничему не потворствую. Каждый волен сам выбирать, кем быть, что смотреть, ну и дрочить или не дрочить. И да, вся религия построена на двойных стандартах. Ударили по одной щеке – подставь вторую, а сам потом на коня и в крестовый поход на обидчика. И сразу весь из себя святой мученик за веру, небесного царя и родной дом.

– Каждый раз поражаюсь, как ты умудрилась вырасти такой язвой в этой своей церкви, – хохотнул приятель.

– От безысходности, не иначе. Из-за ладана и не такие мысли в голову лезли.

Они продолжили шутливо препираться еще довольно долго. Но, несмотря на веселье, к половине третьего дня, когда Элис медленно шла в сторону кампуса, усталость и сонливость атаковали с новой силой. На них же она списала неожиданную галлюцинацию. Ей показалось, что между домами на Осборн-стрит мелькнуло черное матовое пятно, напомнившее знакомый автомобиль. Но Элис быстро отогнала от себя эти мысли, потому что такое положение дел было бы слишком невероятным. Она даже усмехнулась нелепости: нет ничего более несочетаемого, чем вчерашний красавчик-мудила в эпицентре ботаников и зануд. О, как нелепо он смотрелся бы здесь! Впрочем, чуть дальше располагался элитный Гарвард, а там количество подобных пижонов росло по экспоненте, стоило лишь чуть углубиться в переплетение улиц.

И, пожалуй, она бы еще пофантазировала на тему блуждающего рядом с университетом мужчины, не отвлеки ее Мелани. Светлые волосы поравнявшейся с Эл однокурсницы были непривычно распущены, а на лице присутствовали следы макияжа, отчего возникло вялое удивление. Нет, Мел и так считалась красивой, но в их тусовке это был слишком уж непривычный вид, который сразу бросался в глаза. Обычно она ходила в мешковатой толстовке да драных джинсах, сломанным стилусом от планшета закрепив тусклые волосы в неаккуратный пучок.

– Я видела, ты записалась на лекции к профессору Риверсу? – без приветствия начала Мел и схватила однокурсницу под руку.

– Есть такое, – осторожно согласилась Элис, попытавшись высвободить свою конечность из цепких пальчиков.

– Я тоже, – раздался загадочный смешок. – Не каждый день выпадает возможность пообщаться с таким мужчиной.

– Да, Джо говорил, что профессор – знатный специ…

– Боже, Элли, – перебила Мел, отстраняясь и как-то странно к ней присматриваясь. Элис поежилась. – Я вовсе не об этом.

Она хотела было спросить, а о чем же, черт бы ее побрал, та тогда говорит, но Мелани уже резво ускакала навстречу закадычной приятельнице. И Элис фыркнула, когда увидела, во что та сегодня оделась. Платье? Серьезно? Что вообще происходит? Ветер принес задорные смешки подружек, а Эл ничего не оставалось, кроме как в одиночестве направиться в сторону небольшой лекционной аудитории. Та, хвала небесам, располагалась на первом этаже. Элис уселась за рабочий стол, прикрыла саднившие от бессонной ночи глаза и, не выдержав, все-таки уронила голову на скрещенные болезненно тонкие руки.

Иногда она жалела, что не могла так же беззаботно и весело относиться к жизни, как это делали большинство однокурсников. Дурное здоровье и мерзкий характер держали всех сверстников на достаточном расстоянии. Мисс Чейн не любила пустых разговоров, глупых сплетен и чьей-то тупости, так что круг друзей сам собой ограничился Джошуа, Генриеттой (в ее присутствии только Генри!) и… Да. Пожалуй, туда входил профессор Хиггинс. За проведенные в его лаборатории годы их отношения уже давно перешли в разряд своеобразной дружбы. Насколько, конечно, это вообще было возможно при разнице в положении. А как-то раз они вчетвером даже сходили на концерт, где дружно перепили дешевого пива.

Элис мысленно улыбнулась воспоминанию и вдруг поняла, что вокруг стало подозрительно тихо. В предчувствии опасности все рецепторы в больном теле тут же активизировались и уловили незнакомый аромат, что острыми, кисло-сладкими нотами немедленно впился в мозг. Осторожно подняв голову, Эл с неудовольствием нащупала на щеке след от карандаша, на котором, оказывается, лежала, и открыла глаза.

Итак, перед ней находились темно-синие мужские брюки. Элис моргнула в попытке прогнать наваждение, но иллюзия никуда не исчезла. Штаны остались на месте. Все такие же синие, с ровными швами и сатиновым отблеском. Нет, разумеется, ноги там тоже были. Длинные, почти бесконечно тянущиеся конечности, которые никак не заканчивались, пока Эл поднимала голову все выше и выше. Первое, что отметил ее сонный разум, – идеально выглаженные стрелки. Она даже успела удивиться, не по заказу ли их делали. После чего взгляд скользнул вверх, на секунду остановился на застегнутом одной пуговицей пиджаке в тон, завязанном хитроумным узлом галстуке и… Элис почувствовала, как кровь отлила от лица, а сердце бешено застучало. Нет. Это просто не могло быть правдой! Это же какой-то кошмар! Что он здесь, мать его, делает?

Эл сглотнула и неверяще уставилась на будто принадлежавшее идеальному голливудскому злодею узкое лицо. Она мгновенно выловила некрасивые мимические морщинки, затем ее взгляд скользнул по высокому лбу, чтобы тут же упасть в оттененные резкостью скул провалы щек, зацепился за щетину, споткнулся о складки вокруг всегда напряженного рта и… И тут Элис остановил взгляд, от которого картинка разом смазалась. Боже! Наверное, никогда в жизни она не видела настолько ужасающих глаз. Светлая, точно прозрачного стекла, выцветшая радужка сливалась бы с белками, не будь ограничена темным контуром. Омертвелые, но не пустые. Профессор пялился ими не мигая, чем повергал в пугающую, на грани восхищения дрожь.

Вчера, конечно, было не до внешности странного гостя, да и разглядеть что-то в полумраке клуба или же ночи оказалось почти невозможно. Но и тогда, и сейчас из этого человека била не просто харизма, а яростная эманация личности. Взрывная, упорная, как набравший скорость грузовой лайнер. Ни одного шанса увернуться или сбежать. Элис раскатало по взлетно-посадочной полосе аудитории, начисто выбив любые мысли из заходившегося истерическим криком разума. И все, что она могла – поверхностно дышать, стараясь успокоить колотившееся сердце. О боже! В голове носились шальные мысли, что этому зверю не место в солнечном августе. Что он должен был остаться там, на полутемной парковке последних летних ночей среди неровного света фонаря и сладкого запаха женских духов. Там, где они бы больше никогда не встретились.

Она не знала, сколько прошло времени, когда до замутненного сознания дошло, что это реальность, а не сон. Мозг разом включил оставшиеся органы чувств, резко наполнив уши гомоном однокурсников, кончики пальцев – ощущением нагретого пластика, а нос – новой порцией аромата.

– Рад, что вы соизволили проснуться, мисс…

Обманчивая вкрадчивость знакомого голоса заставила вздрогнуть, пока сверху вниз на Элис смотрел тот самый знакомый по клубу мудак. И, господи помилуй, сейчас он был еще более невероятен, чем в полутемном зале «Вальхаллы». А потому то, что Эл все же удалось придушенно пискнуть, можно было смело назвать чудом.

– Чейн. Элис Чейн.

Послышались смешки, но один легкий поворот головы, не отрывая взгляда от сжавшейся за столом фигурки, и в аудитории стало тихо.

– Очень приятно, мисс Чейн, – медленно протянул профессор. И от звука его голоса Элис содрогнулась чуть ли не физически, пока стекло глаз все снимало и снимало с нее слой за слоем. Одежда, кожа, мясо. О, а вот и скелет.

Итак, все плохо. Очень плохо. У Элис даже закралось подозрение, что вопрос об имени был пустой формальностью. Мудак, похоже, прекрасно знал, как ее зовут, где она живет и какого сегодня цвета на ней белье. А еще он продолжал что-то говорить.

– Довожу до вашего сведения, что не потерплю подобного поведения в будущем. Вы пришли сюда заниматься, и если у вас какие-то проблемы с расписанием, обратитесь к куратору.

– Никаких проблем, сэр, – пробормотала она, все еще пытаясь осознать происходящее. Вселенная, за что? – Прошу меня простить. Такое больше не повторится.

Шея уже ныла от того, как долго пришлось просидеть с задранной вверх головой. Сколько в нем, черт побери, роста? Шесть футов? Семь?!

– Будем надеяться, – кивнул он и уже знакомым жестом вздернул голову, чтобы откинуть со лба светлые волосы.

Элис была готова поручиться головой, что напыщенный говнюк сделал это нарочно! А потом он неожиданно улыбнулся той самой страшной улыбкой. В наполненной солнечными лучами аудитории та выглядела еще более неестественно и жутко, чем показалась в клубе. Губы широко растянулись, обнажив ровный ряд белых зубов, но глаза остались равнодушны и безучастны, словно приклеенные. Или же нарисованные?

– И если в будущем вам вдруг кто-то предложит помощь, для вашего же блага настоятельно не советую отказываться. Курс достаточно сложен, и кто знает, как далеко можно зайти в попытках его изучения.

Сказанная фальшиво обходительным тоном фраза отдавала такой двусмысленностью, что Элис задохнулась от возмущения. И плевать, что на ее лбу словно горела неоном фраза: «Вот ублюдок! Я это тебе припомню». Разумеется, она понимала: благоразумнее и безопаснее промолчать. Покаянно потупить взор и согласиться. Но инстинкт самосохранения умер еще год назад, в тот момент, когда Элис согласилась на проект NASA. Да и не привыкла она сносить оскорбления, завуалированные пошлыми намеками и лживой заботой, а потому спокойно и четко повторила произнесенные этой ночью слова.

– Спасибо большое за заботу, профессор, однако я как-нибудь справлюсь сама. С провожатыми нам не всегда по пути. – Голос звучал твердо, и Эл открыто встретила жуткий взгляд, ни одним мускулом не показав, как на самом деле ей страшно.

Бесцветные глаза чуть прищурились, но… и только. Не удостоив мисс Чейн ответным кивком, профессор наконец-то прошел вглубь лектория, бросил сумку с ноутбуком на стол и небрежно присел на его край, вытянув вперед длинные ноги. В аудитории будто потянуло холодом, пока взгляд преподавателя скользил по притихшим студентам. Элис незаметно перевела дыхание и удивилась, не увидев облачко пара, что покрыло бы все поверхности изморозью. Казалось, воздух вокруг заледенел, и в нем сквозил острый запах металла. Эл вдруг с какой-то усталой улыбкой подумала, что этот год будет длиться целую вечность.

– Итак, думаю, все вы догадались прочитать на факультетском сайте, что меня зовут Джеральд Риверс. Потому давайте сэкономим время на взаимном знакомстве. Как зовут вас, мне неинтересно, – тем временем начал профессор, небрежно одернув видневшийся край манжеты.

И Элис закатила глаза, когда разглядела блеснувшую запонку. О, да ради бога! Она собиралась уже невоспитанно фыркнуть, но тут взгляд остановился на руках, в которых преподаватель машинально крутил взявшийся непонятно откуда маркер, и ехидство сдулось. Эл ошарашенно моргнула. Ух ты… Черт! Она подобного и не видела никогда, потому что даже с такого немаленького расстояния пальцы профессора Риверса казались неестественно длинными. На них отчетливо выделялись суставы, будто это не руки, а… Ветви? Щупальца? Хотя нет. Две плети с завязанными в узлы хвостами – один удар, и тело в кровь. Почти уродство. Захотелось брезгливо поморщиться от этого зрелища. Но… Все дело было в том самом «почти». Оно не давало скривиться и почти завораживало, отчего Элис никак не могла перестать пялиться на однообразные и плавные движения, даже не пытаясь слушать речь преподавателя. А тот продолжал что-то вещать.

– Не удивлюсь, если многие из вас даже выучили наизусть Гугл и Википедию, готовясь к новому для вас предмету. Похвально, но бесполезно. Все, что вы могли найти в свободном доступе, было либо написано мной, либо отредактировано, а облегчать жизнь своим студентам я не намерен. Моя задача состоит в том, чтобы не только привить вам в этом семестре знания о создании искусственного интеллекта и нейронных сетей, но также приучить вас к чистоте и культуре программирования.

Элис удивленно моргнула, все же уловив окончание фразы. Он это всерьез? Большинство ее однокурсников научились писать код чуть ли не раньше, чем говорить. Так не поздновато ли профессор решил повоспитывать их? Тем временем Риверс продолжал, и Элис невольно заслушалась размеренным звучанием его голоса. При этом она старалась не обращать внимания на навязчивый аромат, что все еще ее преследовал, хотя источник давно находился в другом конце аудитории. Он дурманил и без того не очень-то соображающие мозги, иначе как еще она могла объяснить, что ей это нравилось?

– Я видел работы каждого из вас, и, поверьте, в большинстве это посредственное дерьмо. – По рядам прошел возмущенный шепоток, и Риверс невольно повысил голос. – Но у вас все еще есть шанс стать чем-то большим, чем ежегодно выходящая из этих стен унылая серость.