Объем 100 страниц
1987 год
Берлинское детство на рубеже веков
О книге
«Эта проза входит в число произведений Беньямина о начальном периоде эпохи модерна, над историей которого он трудился последние пятнадцать лет своей жизни, и представляет собой попытку писателя противопоставить нечто личное массивам материалов, уже собранных им для очерка о парижских уличных пассажах. Исторические архетипы, которые Беньямин в этом очерке намеревался вывести из социально-прагматического и философского генезиса, неожиданно ярко выступили в „берлинской“ книжке, проникнутой... Далее
Уроженец Берлина Вальтер Беньямин жил в Берлине вплоть до эмиграции. Данное произведение он написал в начале 1930 годов. Но издания книги автора не увидел. В 1950 году Теодор Адорно составил первое издание по разрозненным материалам. В 1981 году в Парижской национальной библиотеке ученые обнаружили многочисленные рукописи Беньямина, которые он, спасаясь бегством от фашисткой оккупации, оставил на хранение французскому писателю Жоржу Батаю. Среди этих материалов находился и полный машинописный текст книги, ее последняя авторская редакция 1938 года. Что же это за книга? Это щемящие сердце воспоминания детства. Автор пишет обо всем том, что дорого ему в воспоминаниях. Это книги, бытовые вещи. Вспоминает о том, как много болел в детстве, зачитывался книгами. Телефон, открытки, тетушки, книги, мечты детства... Но описание всего этого необычайно заволакивающее, так приятно и уютно его читать. Единственное жаль, что... Далее
В 1900 году, на рубеже веков, Вальтеру Беньямину, мальчику из богатой еврейской семьи, было всего 8 лет. Эту книгу нельзя назвать единым целым. Она была и есть - зарисовки о детстве, короткие, чуть побольше, разрозненные, но все же с теплотой о детских годах, которые уже после смерти их автора были собраны воедино его другом, Теодором Адорно. Зарисовки - воспоминания о Рождестве, прогулках с гувернанткой, выходах с мамой за покупками, катании на коньках, коллекциях с открытками, переводных картинках, страшном монстре - телефоне, тетушках и бабушках, и о книгах, множестве книг, которые окружали его с самого детства. Очень щемящие, трогательные, нежные истории, в которых шорох книг переплетается со звоном мейсенского фарфора, запахом рождественской елки, неуловимая выдра ускользает от вашего взгляда в Зоологическом саду, рынок "Крышка" поражает щедротами, звуками и запахами, а лоджия манит своими тайнами. Настолько лирично... Далее
Простой психологический тест. Приготовьте лист бумаги и ручку, сядьте поудобнее и напишите небольшое эссе о любом предмете, который попал в поле вашего зрения. Задача не в том, чтобы подробно описать предмет, а чтоб увидеть его под таким необычным углом и изобразить так поэтично, чтоб у читателя возникло стойкое желание дочитать до конца, крепко пожать вам руку и потребовать продолжения. Вам это удалось? Поздравляю, вы писатель. Возможно, вас даже зовут Вальтер Беньямин. Предметом изображения Беньямина становятся не только самые обыденные детали одежды и мебели, вроде чулка и шкафа, но и «куски пространства»: лоджия, кладовка, библиотека. Их описания больше всего похожи на стихотворения в прозе: с длинным рядом ассоциаций, с разнообразными сравнениями, вольными метафорами, устрашающими гиперболами. В потоке этих слов тонешь, как муха в патоке. Голова идёт кругом. Воздух сгущается. А если выйти на улицы города (в... Далее
Если Пруст упоённо летит вперёд, заставляя с созерцательным восторгом вязнуть в лабиринтах его памяти, то Беньямин лишь приоткрывает дверцу шкатулки с самым драгоценным. Детский страх перед всесильным телефоном, воспоминания о зимнем Берлине в сумерках, чтение тайком, кошмар ненакинутой дверной цепочки... Эти воспоминания – для него, опустошённого миром вокруг, его потерянная опора. Они поэтичны и невероятно утончённы, но нет в них прозрачной идиллии французского коллеги, чьи работы он когда-то переводил. Мрачная тень висит над идиллией Беньямина, горькой скорбью проникнуты его разрозненные строки, создаваемые в 1930-х годах. Это не тёплая ностальгия по безвозвратно утраченному, не зачарованность вкусом мадленки. Это смерть, висящая в воздухе берлинского вечера, предчувствие катастрофы, пронзающей фрагменты-вспышки, бреющий полёт над развалинами. Это – эпитафия.
мои...Далее
Беньямина Вальтера по праву считают одним из самых влиятельных философов культуры 20-го века. Он родился в Берлине в 1892 году в богатой еврейской семье. В предисловии к "Берлинскому детству..." автор пишет следующее:
В 1932 году, находясь за границей, я осознал, что уже скоро мне придется надолго, быть может, очень надолго, проститься с городом, в котором я родился. Я не раз убеждался в действенности прививок, исцеляющих душу; и вот я вновь обратился к этому методу и стал...Далее
Для детей находки – что для взрослых победы.
Не было бы столь великим мое блаженство, когда я научился ездить на велосипеде, если бы на нем я не покорял новые земли.
Я давно уж забыл,что значит падать, но тут на беду сила тяжести предъявила свои права, как будто сто лет дожидалась подходящего случая.
Подобно матери, которая, прикладывая к груди своего новорожденного, никогда не потревожит его сон, жизнь долгое время заботливо оберегает нашу хрупкую память о детстве.
Нам никогда не удается полностью вспомнить что-то забытое.
Отзывы, 12 отзывов12