Читать книгу: «Галина Вишневская и Мстислав Ростропович. Концерт для голоса и виолончели. Неформальный разговор»

Вадим Верник

Шрифт:

* * *

Любое использование материалов данной книги, полностью или частично,

без разрешения правообладателя запрещается.

Фотография на обложке – Мстислав Ростропович и Галина Вишневская.

Фото Санти Висалли. Getty Images.

Фотография на четвертой сторонке обложки – Вадим Верник. Фото Сергея Щелухина.

Фотография на титульном листе – Мстислав Ростропович и Галина Вишневская.

Фото Стенли Вольфсона. Библиотека Конгресса.

Издательство благодарит Наталью Бойко, Оксану Малышеву и Ольгу Друкер за помощь в подготовке книги, а также Игоря Александрова и музей МХАТ за предоставленные фотоматериалы.

Фотографии предоставлены ФГУП ИТАР-ТАСС (Агентством «Фото ИТАР-ТАСС»), ФГУП МИА «Россия сегодня», EAST NEWS Russia, АО «Коммерсантъ», Фотоархив журнала «Огонёк» / Коммерсантъ, Российским государственным архивом кинофотофонодокументов, музеем МХАТ, Capital Pictures / Фотодом, фотоагентством GETTY Images, Библиотекой Конгресса, Anefo, Национальным архивом Нидерландов, Polymagou / Wikimedia Commons / CC BY-SA 4.0. В книге использованы кадры из фильмов: «Провинциальный бенефис». Режиссер Александр Белинский. Аккорд-фильм, изд-во «Библиополис» при участии Ленфильм. 1993 год; «Александра». Режиссер Александр Сокуров. Кинокомпания Proline-film. 2007 год; «Катерина Измайлова». Режиссер Михаил Шапиро. Ленфильм 1966 год.

Вступление

Галина Вишневская и Мстислав Ростропович. 1963 год. Фото Харри Пота.

Галина Вишневская и Мстислав Ростропович… Вся их жизнь – увлекательное и стремительное путешествие с триумфами и захватывающей интригой.

Поэт Андрей Вознесенский, которого я пригласил для участия в документальном фильме об этой легендарной паре, очень точно сформулировал:

– Я думаю, что и Ростропович, и Галя – кроме всего, это персонажи гениального какого-то большого романа бальзаковского, ну, я не говорю про русских авторов. Это мощные-мощные характеры, характеры ХХ века. Написать бы о них художнику-прозаику роман – я думаю, получилось бы великое полотно.

«Великое полотно» своей жизни они рисовали искусно, вдохновенно, размашисто.

Впервые о Вишневской и Ростроповиче я узнал еще в детстве, поскольку театр и классическую музыку полюбил рано. Правда, в то время их имена произносились тихо, тайно, ведь они уехали из страны, и все, что было с ними связано, старательно стиралось из памяти воображаемым ластиком. Нигде невозможно услышать записи в их исполнении, а сами имена официально были под запретом.

Галина Вишневская и Мстислав Ростропович. Фото Колетт Мэссон, Роджер-Виоль

Как-то подруга мамы, зная о моей страсти к театру, подарила мне целую пачку журналов «Театральная Москва», выпущенных в 60–70-е годы. Одна обложка мне понравилась особенно. Красивая женщина, снятая в профиль, с орлиным взглядом и величественной осанкой. Это Галина Вишневская в партии Аиды из одноименной оперы Джузеппе Верди. Потом я узнал, что Аида – трагическая героиня, которой пришлось много страдать, и эти переживания рождали в ней силу и возвышали дух. А на той фотографии из моего детства была какая-то нездешность, загадка и абсолютная недосягаемость.

К сожалению, эта фотография не сохранилась. Зато сохранились мои детские альбомы, посвященные разным московским театрам, в том числе и Большому театру. Я вырезал из газет и журналов материалы, статьи, фотографии, программки и с помощью клея и фломастеров давал им новую жизнь. Кроме меня, эти альбомы не видел никто, даже брат Игорь не сильно интересовался моим увлечением: в то время, когда я «творил», Игорь играл во дворе с ребятами в футбол. Но меня это совсем не расстраивало. В своем придуманном мире мне было хорошо и уютно.

«Игрок». Полина. Алексей – Алексей Масленников. 1974 год. Фото Александра Невежина.

Спустя много лет я заново перелистываю альбомы о Большом театре. Фотографий Галины Вишневской там нет, но память о ней все же осталась. Две программки оперных спектаклей с ее участием: «Франческа да Римини» и «Фауст» (сама Вишневская называла «Фауст» одной из самых красивых и любимых опер). Программки помещены в разделе, посвященном народному артисту РСФСР Алексею Масленникову, многолетнему партнеру Вишневской.

«Игрок». Полина. Алексей – Алексей Масленников. 1974 год. Фото Анатолия Гаранина.

Забегая вперед, скажу, что вместе с Масленниковым Вишневская выпустила и свою последнюю премьеру в Большом – оперу Сергея Прокофьева «Игрок» по роману Достоевского. Это был 1974 год. В свой детский альбом я поместил статью об Алексее Масленникове из журнала «Театральная жизнь». В статье есть такие строки: «Когда заканчивается „Игрок“ С. Прокофьева, аплодисменты раздаются не сразу. Не сразу зрители приходят в себя от потрясения. Этот спектакль – крупное достижение оперного искусства наших дней». Восторженные слова критика в полной мере относятся не только к исполнителю центральной партии («Алексей Иванович, безусловно, самая совершенная работа Масленникова»), но и к Галине Вишневской, виртуозно исполнявшей партию Полины.

Конечно, мое знание об эмиграции Вишневской вызывало особое тайное притяжение. Эта женщина была совсем из другого мира, с другой планеты. Никаких пересечений с инопланетянкой, казалось, не может быть. Только фотография из «Театральной Москвы». А про Ростроповича я знал, что это гениальный музыкант, и точка. Знал со слов родителей. Приходилось такому постулату верить, поскольку послушать записи я нигде не мог.

Когда Вишневской и Ростроповичу вернули советское гражданство, в 1990-м, я уже работал корреспондентом отдела литературы и искусства в еженедельнике «Неделя». Одновременно начиналась моя телевизионная жизнь. Конечно, мне очень хотелось сделать личную журналистскую историю с этой знаменитой четой. Особенно будоражила сознание Галина Вишневская. Но как это осуществить?

В 1994 году представилась такая возможность. Галина Павловна репетировала в спектакле «За зеркалом» во МХАТе. Дебют примадонны на драматической сцене, в главной роли, – безусловно, событие в культурной жизни. Я договорился с Художественным театром и снял телевизионный репортаж для своей авторской программы «Полнолуние». Программа выходила на Российском канале.

Чуть позже на основе этого сюжета появилась публикация в «Неделе», в самой почетной и престижной рубрике «Гость 13-й страницы». Со временем я забыл об этой публикации, а недавно случайно обнаружил ее в своем архиве. Роскошный снимок Галины Павловны специально для интервью сделал фотограф Виктор Ахломов, классик жанра, старожил «Недели». Среди его лучших работ – портреты Анны Ахматовой, Станислава Рихтера и тот самый портрет Галины Вишневской.

Интервью Вадима Верника с Галиной Вишневской. 1994 год. Еженедельник «Неделя».

А дальше чистая случайность привела к моему знакомству с Мстиславом Ростроповичем.

В 1996 году на канале «Россия» (тогда он назывался РТР) я начал снимать цикл программ «Субботний вечер со звездой». Героями этого цикла становились выдающиеся личности. Инна Чурикова, Олег Табаков, Юрий Башмет, Вячеслав Полунин, Ирина Роднина и даже Пеле… Фактически про каждого из них я делал документальный фильм, и это было потрясающее время. Эфир – один раз в месяц, полтора часа, а в следующем месяце я погружался в нового героя, и какого!

Майя Плисецкая и Вадим Верник. Миккели. 1996 год.

Андрей Вознесенский и Вадим Верник. Переделкино. 1996 год.

Например, Майя Плисецкая пригласила на съемки в маленький финский городок Миккели, где она выступала, хотя ей было уже за семьдесят, и мы провели с ней пять незабываемых дней. Об этом недавно я написал книгу, которую так и назвал: «Майя Плисецкая. Пять дней с легендой». Беседу еще с одним героем – классиком литературы Андреем Вознесенским – я записывал у него дома в Переделкине. Помимо прочего, меня поразил шкаф, где висят только белые рубашки, и их гигантское количество! (Позже я сам стал сторонником монохромной коллекции рубашек, правда, черного цвета, и, возможно, по количеству она уже приблизилась к той коллекции Вознесенского.) Съемки проходили и в Сочи: специально для фильма Андрей Андреевич захотел полетать на дельтаплане, что было неожиданно и очень красиво.

О погружении в мир Галины Вишневской и Мстислава Ростроповича я даже и мечтать не мог. Они жили в Париже, Ростропович продолжал активно гастролировать по всему свету. У звездной пары сохранилась московская квартира в Брюсовом переулке, но в Россию Вишневская и Ростропович прилетали не часто – в основном это было связано с какими-то знаковыми и торжественными событиями в их жизни.

Помню, как пышно Галина Вишневская отмечала 45-летие творческой деятельности. 1992 год. Помпезный вечер в Большом театре стал ее официальным возвращением в родные стены. Мне повезло побывать на этом фантастическом гала-концерте в честь Вишневской. Сама Галина Павловна весь вечер восседала в правой ложе рядом со сценой в окружении мужа, дочерей и многочисленных внуков. Много улыбалась, благосклонно принимала музыкальные подношения. Букеты и корзины цветов все прибывали и прибывали…

Юбилейный вечер в Большом театре, посвященный 45-летию творческой деятельности Галины Вишневской. 1992 год. Фото Юрия Абрамочкина.

Андрей Вознесенский дарит цветы Галине Вишневской на торжественном вечере в ее честь. 1992 год. Фото Юрия Абрамочкина.

Так вот о случайности. Как-то в театре «Ленком» мы пересеклись с Давидом Смелянским, известным продюсером. В то время он плотно сотрудничал с Ростроповичем, занимался организацией его концертов в России. Отчетливо помню эту мимолетную встречу. Шел спектакль «Сорри» по пьесе Александра Галина, и фрагменты этого спектакля я снимал для «Субботнего вечера», посвященного Инне Чуриковой. Она играла там в потрясающем дуэте с Николаем Караченцовым. В антракте мы столкнулись со Смелянским, поговорили буквально на ходу, в пыльной закулисной полутьме, рядом со сценой.

– Как дела? – спросил Давид Яковлевич.

Я быстро и увлеченно рассказал о своем телевизионном проекте. Фильм про Инну Чурикову был лишь вторым в этом цикле – эмоции свежи, много впечатлений и дальнейших планов.

Вадим Верник и Инна Чурикова на съемках проекта «Субботний вечер со звездой». 1996 год.

– А что, если тебе сделать такой «Вечер» с Ростроповичем и Вишневской? – вдруг предложил Смелянский.

– С радостью! – тут же ответил я и мгновенно загорелся этой идеей. – Вы же с ними все время на связи, они вам доверяют. Может, действительно согласятся?

– Попробую, Вадим. Но стопроцентно обещать не могу, – Смелянский вдруг замялся и, возможно, уже пожалел о своем эмоциональном порыве. – У Ростроповича очень много концертов, он весь в творчестве, в бесконечных перелетах. Надо улучить правильный момент, чтобы поговорить с ним об этом. С Галиной Павловной тоже общаться совсем не просто, ты же понимаешь.

– Понимаю.

– Ну, посмотрим.

Прозвучал третий звонок, и мы поторопились занять свои места в зрительном зале.

Вскоре я забыл об этом разговоре, в общем-то, ни к чему не обязывающем. Тем более что снимал я свой проект без пауз, одна документальная история сменяла другую. И вдруг спустя недели три звонит Давид Смелянский.

– Поздравляю, Вишневская и Ростропович согласны. Теперь давай решать, где и когда ты сделаешь съемку.

Представляете мое состояние! Это был настоящий «сюрпризный момент», как любил говорить в подобных случаях папа. Впрочем, эйфория быстро улетучилась, и я перехожу к конкретным вещам:

– Было бы здорово снять в их парижской квартире.

И аргументирую свое пожелание:

– Все-таки когда они приезжают в Россию, то больше воспринимаются как общественные деятели, поскольку сильно ориентированы на политику. И здесь они всегда на пьедестале.

Мстислав Ростропович и Галина Вишневская.

Позже Смелянский невольно подтвердил справедливость моих суждений. Для будущего фильма мы записали с ним интервью. На мой вопрос, насколько высок спрос на выступления Ростроповича в России, он ответил:

– Я бы это назвал не спросом, а бесконечным ожиданием: «Может быть, маэстро согласится приехать в тот или иной город?» В этих городах его воспринимают как великого музыканта, но в первую очередь ждут великого гражданина.

А мне хотелось сделать фильм не про «великого гражданина», а показать Ростроповича и Вишневскую в другом ключе – более личном, домашнем. И я считал, что съемка в Париже будет идеальным вариантом.

Но когда я предложил это Смелянскому, повисла пауза.

– Не уверен насчет Парижа, – засомневался Давид Яковлевич. – Насколько я знаю, ни одна съемочная группа из России к ним домой не приезжала.

– Ну так мы будем первыми! Почему нет?

Еще в юности я заметил одну свою особенность. Будучи скромным и застенчивым в обычной жизни, я вдруг становился решительным и напористым, когда речь шла о профессиональных вещах. Так и сейчас. Идея эксклюзивной съемки в парижской квартире четы сильно увлекла меня, я хотел сделать все возможное, чтобы так и получилось, и интуитивно верил в успех.

Бесплатный фрагмент закончился.