Читать книгу: «Енот и все-все-все»

Глава 1

О том, как Енот понял, что дальше так жить нельзя.

Однажды Енот решил, что надо что-то делать, дальше так жить нельзя.

Этот чертов клан Раукаан вконец обнаглел, и гриндил на чужой территории как у себя дома, уже совершенно не таясь. Куда ни глянь, тяжелые шахтеры сотнями дробили астероиды, а перерабатывающие платформы гроздьями висели в атмосферах газовых гигантов системы, высасывая компоненты будущего топлива.

Тучи мелкой раздробленной пыли, в которой не осталось никаких ценных минералов, просто выбрасывались, распространяясь по всей системе. Клубы пыли затрудняли навигацию, угрожали летящим на субсвете кораблям, нарушали работу солнечных батарей, влияли на климат обитаемых планет. Нарушение баланса атмосфер газовых гигантов из-за сверхинтенсивной добычи грозило нестабильностью и возникновением ураганов, которые бы сделали дальнейшую эксплуатацию невозможной.

Хуже всего было то, что все эти работы мощно прикрывались. Пара крейсеров постоянно патрулировала систему, но главной проблемой был чертов авианосец с его эскадрильями истребителей и штурмовиков.

Конечно, такой флот не мог выстоять против всей мощи енотовского клана, но его хватало на то, чтобы продержаться достаточно долго, чтобы дать возможность шахтерским кораблям сбежать, а экспедиционному флоту Раукаан – наоборот прибыть.

И вне зависимости от итогов боя, Раукаан не претендовали на саму систему. Они не трогали станции, не пытались захватить или уничтожить колонистов на единственной обитаемой планете системы. Они даже не сбивали чужих шахтеров! Они просто отжирали ресурсы. И благодаря своему количеству – делали это хорошо.

Невозможно было постоянно держать в каждой системе флот достаточно мощный, чтобы препятствовать их приходу. И даже если получалось их выгнать – вскоре они возвращались. Даже если получалось уничтожить добывающие корабли – их место занимали новые, в еще больших количествах.

Карапузы, соседний клан, с которым енотовцы поддерживали вежливо-настороженные отношения, рассказали, что на их территориях Раукаан ведут себя так же. В общем счете, десятки систем страдали от этих грызунов.

И благодаря такому подходу Раукаан получал сотни ресурсов, которые вкладывал в новых шахтеров и новые военные корабли. На свою же территорию рауки не пускали никого, и что там происходило – оставалось неведомым. Однако все сходились во мнении, что полностью исчерпать свои ресурсы Раукаан никак не могли успеть, так что их поведение было не жестом отчаяния, а продуманной стратегией, которая одновременно приносила прямой доход и ослабляла конкурентов.

– Я понимаю, откуда у них эти тучи шахтеров, – заявил Енот на совещании верхушки клана. – В конце концов, с ресурсами у них проблем нет, а мозгов на добычу много не нужно, простейший ИскИн справится. Но вот откуда у них народ на истребители? Их же там десятки, сотни! И предполагается, что такой авианосец сидит в каждой системе. Откуда?!

– Ниоткуда, – подала голос Мама Кенга, ведущий аналитик клана. – Это тоже дроны. Там в каждой эскадрилье один, может два живых пилота, а остальные – их ведомые. Болванчики. Продвинутые, конечно, но все же.

– Да ладно? – не поверил Енот. – Такое возможно?

– Возможно, – подтвердил Веселый Скунс, глава научного отдела. – Но это означает, что у нас проблемы.

– Серьезно? – саркастично усмехнулся Енот. – А я и не знал.

– Нет, помимо очевидных. Боевые дроны – это технология высокого уровня, очень высокого. Нам, например, до нее еще пилить и пилить. А ты знаешь, мы хорошо вкладываемся в НИОКР. Если Раукаан их использует, значит они далеко опережают нас в науке. Гораздо дальше, чем мы полагали. Они задавят нас интеллектом.

– Пока мы не можем им противостоять и на экономическом уровне, – грустно заметила Мама Кенга. – Им нет нужды давить нас интеллектом, мы просто обнищаем.

– Есть еще кое-что. Следующий уровень развития автономных дронов, после боевых последователей, это зонды фон Неймана.

– Твою дивизию! – вырвалось у Енота.

– Именно, – подтвердил Скунс. – Дивизию. Я бы даже сказал – легион. Не нужен аналитический гений Кенги, чтобы представить, что нас ждет, когда шахтеры рауков станут самовоспроизводиться из добытого сырья.

– Они сожрут все ресурсы, не успеем мы и глазом моргнуть, – обозначил очевидное Енот.

– А потом и наши корабли, и вообще все, до чего дотянутся, – напророчила Мама Кенга.

– Это хорошо, – подал голос доселе молчавший Тигра, генерал клана.

– Чем это? – не поверил Енот.

– Теперь это общая проблема, – пояснил Тигра.

– А ведь он прав… – задумалась Мама Кенга. – Это угроза такого масштаба, против которой должны объединиться все кланы. Тут уже не до выяснения отношений. Либо мы общими усилиями валим рауков, а потом возвращаемся к своим разборкам. Либо рауки строят зонды, и мы все заканчиваем игру вообще.

– Я вижу два препятствия, – сообщил Енот. – Первое – это Флеймеры. Они считают себя суперкрутыми, и наверняка заявят, что способны справиться с зондами в одиночку, даже если остальных скушают. С учетом их любви к боеприпасам объемного взрыва, и тому, что их самомнение в общем-то не на пустом месте основано…

– Флеймеры – болваны, – перебила лидера Мама Кенга. – Я всегда это говорила. Они не понимают основ и не видят очевидного. Может быть их флот и справится с роем, но достаточно одного зонда, тайком проскользнувшего в систему, чтобы вскоре вся система кишела ими. Флеймеры не смогут контролировать каждый клочок материи на своих территориях. А каждый астероид – это плацдарм для размножения.

– Есть и вторая часть, – с нажимом продолжил Енот. – Флеймеры может и болваны, но Раукаан – точно нет. Зачем им создавать зондов? Они должны понимать, что их съедят первыми. И даже если они создадут систему «свой-чужой», чтобы зонды не считали их ресурсами, рауки останутся посреди пустыни. Заполненной добывающими зондами. Зачем им это?

– Ты победил, если никто не может это оспорить, – заметил Тигра.

– И перед кем тогда хвастаться победой? Даже если Раукаан создадут аккуратных дронов, с сильными ограничениями, это все равно выпустит джинна из бутылки. Самовоспроизводящиеся существа! Тут уже начнет действовать эволюция. Космическое излучение приведет рано или поздно к ошибкам в программе. Они будут множиться с каждым циклом воспроизведения. В итоге с ненулевой вероятностью мы получим Жнецов, перерабатывающих всю доступную материю в свои копии. Сценарий серой слизи описан давно. И Раукаан его тоже знают.

– Я поняла, – кивнула Мама Кенга. – Нам просто не поверят, что угроза реальна, потому что все считают, что на это никто не пойдет именно из-за реальности угрозы.

– Насколько я знаю, кланы считают даже боевых дронов отдаленным будущим, – сообщил Скунс.

– Откуда инфа? – заинтересовался Енот.

– Ну, ученые обычно легче находят общий язык, чем вояки, – смутился Скунс.

– Ладно, не важно. Храни свои секреты.

– Так, стоп, минутку, – вмешалась Мама Кенга. – С какого это перепугу они считают дронов каким-то там будущим, если у них под носом сидят авианосцы рауков с тучами уже существующих дронов?

Остальные члены совета молча переглянулись. Кажется, ответа никто не знал.

– Только не говорите мне, что дронов никто не заметил, – без веселья усмехнулась Кенга. – Я же так вообще разочаруюсь в человечестве.

– А, Кенга, кстати, ты сама почему так считаешь, собственно? – уточнил Енот.

– Может быть потому, что это очевидно для любого, умеющего видеть? – вопросом на вопрос ответила Мама Кенга. – Ладно, сейчас покажу.

Она вставила планшет в док-станцию на столе заседаний, выведя изображение на большой экран, выбрала и запустила видеофайл.

– Это запись боя, произошедшего три недели назад в системе Ржавый гвоздь. Наш тяжелый крейсер «Снусмумрик» пытался отогнать добытчиков рауков из главного астероидного пояса системы, когда встретил авианосец. Штурмовики расковыряли бы крейсер, если бы не подошли наши эсминцы «Лелек» и «Болек». Потом подтянулись крейсеры рауков, потом еще наш флот, в общем – не суть. Суть в том, как именно штурмовики кусали «Снусмумрика».

Мама Кенга перетащила ползунок перемотки на нужную отсечку времени.

– Вот. Видите?

Три эскадрильи по девять кораблей заходили на громаду тяжелого крейсера, уворачиваясь от огня оборонительных турелей и сбрасывая плазменные заряды.

Космическая война имеет свои особенности, и картинка совсем не похожа на кино. Нет вспышек лазеров. Не только потому, что их не видно, если лазер не направлен в глаз смотрящего, но и потому, что их мало кто использует. Обычная высокоскоростная болванка имеет большую энергию, чем лазерный выстрел. Но палить ими в духе земных зениток, создавая железный шторм, нельзя. Это ведь космос. Выпущенный снаряд будет лететь без замедления до тех пор, пока во что-то не врежется. И если таких снарядов будет много – они неминуемо рано или поздно врежутся во что-то важное и ценное. Поэтому задача оборонительной турели – предугадать движение противника и выпустить снаряд, который с 90%-ной вероятностью поразит цель. А задача штурмовика – не дать турели понять логику своих движений. Разумеется, штурмовики не должны сталкиваться друг с другом, да и доверять управление только человеку нельзя – человек плохо создает истинную случайность, а значит его можно предугадать. Программа пилотирования – это тонкий синтез генератора случайных чисел, точного расчета, и человеческого вдохновения. Кентавр математики и интуиции.

Поэтому происходящее на экране было похоже на броуновское движение, штурмовики совершали хаотичные движения, в которых было сложно рассмотреть какую-то осмысленную стратегию.

– Увидели? – спросила Мама Кенга, когда эпизод закончился.

– Нуу, я увидел, что они используют какую-то модификацию штурмовой программы Врата Лэнга, – отметил Скунс. – Но как это говорит о беспилотниках?

– Никак. Ты не туда смотришь. Еще раз.

– Так, Кенга, – веско произнес Енот после еще одного просмотра. – Мы все признаем превосходство твоего интеллекта над нашими. Я бы рассыпался в подробных комплиментах, но у нас тут вроде как потенциальный конец света на носу. Покажи пальцем, а?

– Эх, грустно с вами, – вздохнула аналитик, но все же ткнула длинным пальцем в один из штурмовиков. – Вот, смотрите за ним.

Теперь, когда было известно, куда смотреть, все присутствующие ясно увидели лидера, задающего даже не программу, а ритм, искру вдохновения, следующей за ним эскадрилье.

– Может быть у них просто строгая дисциплина? – предположил Енот. – Ведомые на то и ведомые, что следуют за ведущим.

– Нет, Кенга права, – покачал головой Скунс. – Это живой человек, а остальные всегда следуют его примеру. Они вносят индивидуальные коррективы, чтобы отличаться, но именно он задает вдохновение, создает идеи. Один творец и восемь последователей.

– В двух других та же история, – сообщила Кенга. – Сами найдете лидеров, или тоже указать?

– Да уже неважно, – отмахнулся Енот. – Итак, у нас есть доказательство. Это видео убедит всех, что дроны уже здесь, а скоро придут зонды. Так ведь? Они же поймут видео, когда мы им покажем, куда смотреть?

– Должны, – пожал плечами Скунс.

– Нет убедительнее доказательства, чем труп врага, – веско изрек Тигра. – Научники смотрят на файлы, воины ценят железо.

– Оо, я чувствую, что сейчас последует очень, очень глупое предложение! – делано изобразила фейспалм Мама Кенга.

– Погоди-погоди, – Скунс легонько коснулся ее плеча. – Это не глупое предложение. Мы захватим дрона. Это и доказательство, и материал для наших собственных исследований.

– И как ты собрался это сделать?

– Проще, чем кажется. Теперь, когда мы знаем их природу, мы можем найти уязвимую точку. Эти дроны следуют за ведущим. Пусть не постоянно и не абсолютно, но они получают от него какую-то информацию, какие-то команды. Значит, у них есть какой-то канал связи. Мы найдем его, взломаем и подменим сигнал!

– Я рад, что для тебя это «проще, чем кажется», – уныло заметил Енот. – Для меня это по-прежнему анриал.

– Как ты его захватишь? – продолжала сомневаться Мама Кенга. – Сам же говорил, что эта технология – суть высокая степень автономности машины. Вряд ли она получает прямые команды управления. Я не удивлюсь, если они используют человека только как источник идей для борьбы с зенитками. Да и эту информацию получают визуальным наблюдением за лидером.

– Такое возможно, но я предполагаю, что они используют канал связи для оперативности, – не согласился Скунс. – На отслеживание и распознавание маневра требуется время, а они действуют практически синхронно. Я озадачу РЭБ, пусть ищут во всех спектрах. Если мы найдем канал, то расшифруем, что они передают. Даже если это просто указание маневра, мы сможем создать свой, и направить дрона в ловушку. Енот, нам нужно нарваться на авианосец, чтобы считать все их коммуникации.

– Это без проблем. Выбирай, какой нравится, и вперед.

– Что будет, если убить ведущего? – задал вопрос Тигра.

Веселый Скунс и Мама Кенга переглянулись.

– Мы не знаем, – признался глава ученых. – Может быть немедленный отход ведомых на базу, может быть атака камикадзе. Хочешь узнать?

– Не отказался бы.

– Если мы будем специально охотиться за лидером, они поймут, что мы знаем о дронах, – предупредил Енот. – Либо обставьте это как случайность, либо экспериментируйте после того, как создадите работающую обманку команд. В общем, я вас предупредил, дальше сами. Если рауки считают дронов своим тузом в рукаве – пусть продолжают думать, что мы в неведении.

– Ооокеей, – протянула Кенга. – Что-нибудь придумаем. Чем сам займешься?

– Прикинусь дурачком. Свяжусь прямо с рауками и спрошу у них какого, собственно, хрена они творят.

Глава 2

О том, как прошло задуманное

Иии… Их нет.

Ответов, в смысле.

Енот сидел на командном троне своего флагмана и задумчиво вертел в руках стилус. За панорамным иллюминатором открывался вид на Альфу Драккара – светило домашней системы клана. Его теплый желтоватый свет озарял множественные металлические фермы, обнимающие громадный корабль. «Тот, кто живет в пруду», краса и гордость кланового флота, проходил модернизацию на главной верфи.

Енотовцы уже не сомневались, что грядет большая война, вопрос лишь в том, какую форму она примет, поэтому по-максимуму отзывали боевые корабли, стремясь успеть оснастить их новейшими разработками. И подлатать заодно. Ресурсы уже не экономили – «потом» могло и не наступить. Сейчас надо было стать максимально сильными, чтобы выстоять в грядущей буре. Ну а там видно будет.

На одном из экранов, которые полукольцом опоясывали трон, появилось лицо Мамы Кенги. Входящий вызов. Енот вышел из задумчивости и ответил на звонок.

– Кенга.

– Привет… дурачок. Как прошел дипломатический сеанс связи с рауками?

– Догадайся с трех раз. Официальный и полномочный представитель дипломатического корпуса клана Раукаан… кстати, кто у нас глава дипломатии?

– Очевидно – ты. Не отвлекайся.

– А что, смотри, как звучно. Пока представляешься, успеваешь чашку кофе выпить, подумать о вечном, осмотреться по сторонам. Да еще и обидеться можно, если собеседник забудет упомянуть часть титула. Назвать это оскорблением, потребовать репараций…

– Енотыч, хорош.

– Ладно, в общем, этот дипломат сказал, что ничего не происходит. То есть вообще ничего. Клан Раукаан уважает своих соседей, и не претендует на их владения, а лишь ведет разработку там, где это возможно. Типа, ну и что, что это ваша система. На отдельном астероиде не написано, что он ваш. И вообще, система тоже не ваша, вы там просто находитесь и понастроили чего-то. А так космос – он ничей.

– Эвона как загнул, – восхитилась Кенга. – То есть и мы можем на их территории разработки вести?

– Ага, я тоже так спросил. Он ответил, что да, без проблем. Если сможем. Про военные действия же речи не было. Клан Раукаан не предъявляет претензий, когда мы уничтожаем их добытчиков и корабли в системах, которые считаем своими, поэтому и мы пусть не обижаемся, когда они симметрично уничтожат наших.

– Резонно.

Мама Кенга сдвинулась в сторону и рядом с ней на экране появилось раскрасневшееся лицо Веселого Скунса. Обычно сдержанный и невозмутимый научник был явно возбужден.

– Мне пришла идея! – заявил он. – Нам нужно наведаться к раукам в гости!

– Раукаан достаточно сильны, чтобы наш визит оказался прискорбно недолгим, – заметил Енот. – А ты чего такой радостный? Веселитесь там с Кенгой?

– У нас получилось! – воскликнул Скунс. – Но нам реально надо заглянуть в системы Раукаан. Не большим флотом, они его уничтожат. Но вспомни, что Кенга говорила насчет Флеймеров и одного зонда. Нам нужно послать один разведчик, который проскользнет на Раукаанскую территорию и передаст нам сведения.

– Не понимаю, зачем нам это, – признался Енот. – Но посмотрим. Потом объяснишь, зачем нам это. А сейчас давайте, рассказывайте, как у вас прошло?

– Да как прошло, нормально, – Мама Кенга отпихнула Скунса в сторону, чтобы вновь встать прямо перед камерой. – Прилетели, постреляли, пошпионили. Чего-то записали, и думаем, что расшифровали.

Теперь уже Веселый Скунс отпихнул Кенгу, залезая в фокус.

– Нормально! Да мы тут такую операцию провели, красота!

– Эк тебя проперло, – удивился Енот. – Чуть ли не плюешься адреналином. Может ты не туда пошел, а твое истинное призвание – быть солдатом? Спроси у Тигры, он тебе подыщет место. Образование у тебя есть, сразу лейтенантом станешь.

– Нафиг мне это, – подостыл Скунс.

– Ладно, шучу я, – улыбнулся Енот. – Но не забывайте, скоро каждый станет солдатом, ибо апокалипсис грядет, зима близко… и все в таком духе. Мы тут не в игры играем, а предотвращаем возможный конец света все же. Ладно, рассказывайте, что вы там провели.

И они рассказали. Операция была и правда красивой, потребовавшей смекалки и удачи. Изначальный план был прост – ввязаться в бой с авианосцем, вынудить его запустить эскадрильи, и, используя специализированные корабли радио-электронной борьбы и разведки, просканировать эфир в поисках инфообмена между ведущим пилотом и дронами, записать используемые коды, расшифровать и создать на их основе свой, который бы позволил направить дроны в ловушку.

Но, как известно, все планы хороши только до столкновения с противником. Нет, поначалу все шло хорошо, как и планировалось. Боевая группа включала уже опробованную комбинацию из тяжелого крейсера и двух эсминцев, а также два фрегата РЭБ, практически не имевших вооружения, но напичканных электроникой. Тяжелый крейсер – слишком большая угроза, чтобы его игнорировать, но два прикрывающих его эсминца смогут сильно проредить ряды штурмовиков, занятых крейсером. Однако если штурмовики будут атаковать эсминцы, крейсер успеет повредить, если не уничтожить, авианосец. Вилка.

Предоставив Раукаан решать эту дилемму, енотовцы занялись тем, ради чего все затевалось – прослушиванием эфира. Держащиеся поодаль от схватки фрегаты пристально сканировали все диапазоны в поисках сигналов для дронов.

– И там была какая-то фигня, – пожаловался Скунс. – Может быть они в самом деле визуально следят за ведущим, а он им передает только что-то вроде сигнала «внимание». Что-то очень короткое, чтобы они были готовы.

– Но потом нам повезло, – встряла Мама Кенга.

– Да, авианосец решил сбежать. Вероятно, у рауков не было кораблей поблизости, которые могли бы успеть на помощь…

– Собственно мы и старались выбрать наиболее изолированную систему, чтобы не завязывать полноценный бой, – пояснила Кенга.

– Так или иначе, но авианосец отозвал свои эскадрильи, и вот тут и началось самое интересное – он начал транслировать какие-то коды! И мы поняли, что это коды для дронов, они сообщают им, куда им садиться, на какие палубы!

– А почему дроны сами не могут вернуться? – не понял Енот. – Вы же говорите, они очень автономны, неужели не могут разглядеть посадочные огни собственного носителя?