Читать книгу: «Легенда о героях. Великий поход», страница 2
Дешифраторы письменности тоже можно было вживлять в мозг. Но члены Совета предпочитали этого не делать. Голова это все же не склад для всего, что только придумано цивилизацией. Зачем загружать свой мозг лишним и не настолько уж необходимым. Всегда можно воспользоваться переносным дешифратором, размер которого меньше ладони, а толщина не больше листа бумаги. Дешифраторы письменности вживляли в мозг, в основном, только шпионам или ученым-исследователям. Которым, по роду занятий, нужно было часто, и, желательно очень быстро, понимать смысл написанного на неведомом языке. Пробежав переведенный текст, глазами, Дартмур перевернул следующую страницу книги и снова провел над ней дешифратором. Он мог бы перевести все сразу и читать, не отвлекаясь, но ему нравилось прикасаться к плотной гладкой бумаге. Переворачивать страницу за страницей. Ему нравилось, как будто читать «по настоящему», саму книгу, а не просто бездушный текст, появляющийся на светящемся экране. Через некоторое время он даже перестал замечать, что прежде чем прочесть, он проводит прибором над страницей, а потом смотрит на экран. Он ощущал себя полноценным читателем, его сознание слилось со старинной рукописью, полностью погрузившись в нее, в смысл того, о чем в ней было написано…
НАЧАЛО.
Великий поход.
«Рассказ о событиях, произошедших много столетий назад в нашей стране. Ибо не должны быть забыты, ни сами эти события, ни имена их участников, а должны жить в сердцах и памяти потомков прославленных героев совершивших великий подвиг для своего народа и своей страны, до тех пор, пока освещает земли прекрасной Терлы голубой свет Зериса и дарит им тепло и жизнь.
Рассказ составлен на основании подробного изучения летописей, свидетельств и иных документов сохранившихся с тех далеких времен. Сии бесценные записи были любезно предоставлены нам Хранителем истории и законов Терлы, мудрейшим Изивайем.
Составлено и записано Дагостой, потомком прославленного воина Дакарэйя, участника Великого похода в земли Сумрачной страны, при помощи и участии моего наставника и учителя Макдармса, именуемого у нас Странником, пришедшим со звезд.
С давних времен земли нашей прекрасной страны, простирающиеся от берегов Великого океана до подножия Скалистых гор, плодородны и полны жизни, тепла и света. Наши далекие предки жили на них в мире и согласии долгие тысячелетия, не зная несчастий и бед, радуясь и не переставая удивляться и восхищаться необычайными красотами и щедростью этих земель. Земля Терлы, так же как и сейчас давала богатые урожаи, леса были полны дичи, а реки и озера, с чистейшей водой, рыбы. У жителей страны всегда было вдоволь еды и всего, что им было нужно для жизни. Все это давала им добрая щедрая земля Терлы и светлый Зерис. Много тысяч лет назад, предки терлиан, владели некоторыми способностями к магии. Они умели призывать дождь, останавливать бурю. Они могли погасить пожар и вернуть воду в пересохший источник. Некоторые из них умели понимать язык животных и даже растений. Способности свои они использовали осторожно, лишь по необходимости и только во благо. Так жили обитатели нашей страны до тех пор, пока не произошло, однажды, событие изменившее жизнь всего народа на долгие столетия.
Тщательно изучив документы и свидетельства тех далеких дней, бережно хранящиеся в библиотеке дворца вождя, я и мой досточтимый премудрый учитель и наставник, не найдя никаких более ранних упоминаний о начале описываемых здесь событий, пришли к выводу, что началось все в четырнадцатый день третьего месяца 3168 года терлианского летоисчисления. Именно в тот день случилось первое событие, с которого, как мы полагаем, и начинается вся эта история.
Со стороны дороги, соединяющей между собой несколько небольших деревень, расположенных в приграничной со Скалистыми горами части страны, в деревню Сараст явились странные гости...
Дартмур улыбнулся. «Похоже на сказку. Ну, что ж, посмотрим…». Советник любил сказочные истории, хотя, конечно, никогда не смог бы признаться в этом ни одному представителю Объединенной Империи. Это было недопустимо. Человек его положения, обличенный такой властью, а соответственно ответственностью перед Советом и Великим Командором, не может быть подвержен глупым увлечениям подобной чепухой, годной только для низших сословий.
Макдармс, Макдармс… Что-то знакомое, очень знакомое, так и вертится в голове. Дартмур рассмеялся. Эта планета с ее сказочным средневековьем странно действовала на него. Воображение разыгралось не на шутку. Нужно быть осторожнее, а то так из Первого советника в мечтателя и романтика можно превратиться. Совету это не понравится. Продолжая посмеиваться, Дартмур поудобнее устроился на огромной мягкой постели и в предвкушении удовольствия от занятной истории, почти с детской радостью принялся за чтение старинной книги.
Однажды…
(14 день третьего месяца 3168 года терлианского летоисчисления /5056 межгалактический год.)
Казалось, что темные фигуры возникли из-ниоткуда. Они просто опустились на дорожную пыль прямо из воздуха. Осмотревшись вокруг, они направились по дороге в сторону, видневшихся вдали домов. Удивляться такому странному появлению было некому. В это время, трудолюбивые терлианцы, наработавшись за день, крепко спали в своих кроватях. Так, что свидетелей случившегося не было. Три темных силуэта двигались молча и бесшумно. Можно было даже подумать, что они не идут, а плывут над дорогой, не касаясь ее, по крайней мере, ни одного следа на дорожной пыли за ними не осталось. Странные ночные путники добрались до окраины деревушки и на некоторое время остановились, осматривая дома, улицу, видневшиеся за домами поля и выгоны для скота.
«…С первыми голубоватыми лучами света странные гости вошли в деревню…»
– Ой! Смотрите-ка!– всплеснув руками, вскрикнула жена старейшины и побежала к двери.
По дороге, по обеим сторонам которой стояли дома жителей деревни, шли трое путников. Все трое были одеты в одинаковые длинные темные плащи с капюшонами. Все трое очень высокие, но один из путников все же был чуть пониже других.
– Доброго Вам утра, дорогие гости. Откуда же вы так рано пожаловали? Заходите скорее в дом, должно быть, устали ночью идти, да еще пешком!– взволнованно окликнула незнакомцев жена старейшины. В других домах тоже начали открываться двери. Жители выходили на улицу, приветливо улыбаясь нежданным гостям. Путники остановились, обвели взглядами добродушные улыбающиеся лица.
Жители деревни, стараясь скрыть любопытство, негоже таращиться на гостей, все же с интересом, пытаясь делать это как можно незаметнее, разглядывали пришедших. Все трое, двое мужчин и одна женщина, были похожи не только одеждой, но и чертами лиц. Черные волосы, темные, почти черные глаза. Очень белая, даже немного отдающая в голубизну кожа. Терлианцы и сами были белокожими, но забредшие в их деревню путники были, как будто вылеплены из снега. Небывалая, невиданная красота, идеально правильных черт лиц всех троих поражала с первого взгляда. Красота холодная, не живая. Такая, на которую, смотришь и понимаешь, что то, что ты видишь прекрасно, но желания приблизиться, прикоснуться не возникает. Потому, что от этой красоты веет холодом, в ней как будто бы нет души.
Путники разительно отличались от местных жителей. Но у терлианцев не принято приставать с расспросами кто, да откуда. Захотят, сами потом расскажут. А не захотят, так их дело. А забота жителей деревни гостей с дороги приютить. Дать им отдых. Накормить от души. А если пожелают подольше погостить, то устроить в честь гостей праздник с угощением, выпивкой, танцами и песнями. А может гости, по крайней мере, мужчины, захотят принять участие в охоте. В общем, дело хозяев гостей принять, как положено и развлечь. А гости если пожелают, расскажут о себе, а не пожелают, неволить их никто не станет. Гостя на Терле чтут и уважают и считаются со всеми его желаниями. Так испокон века было. Гость это великая радость и он всем должен быть доволен.
Путников отвели в дом старейшины. Отвели им две лучшие комнаты. Хозяйка с дочерьми принесла воды умыться с дороги и чистую одежду, переодеться, предложив пока почистить их собственную, наверняка запылившуюся за время пути. Гости отказались. Хозяйка пожала плечами, ее дело предложить их отказаться. Да и в самом деле на длинных темных плащах не заметно было ни дорожной пыли, ни брызг грязи из какой-нибудь случайно встретившейся на дороге лужи. Слегка удивившись, добрая женщина тут же забыла об этой странности, за другими, более важными заботами.
Гости сидели на широкой лавке. Хозяйка и несколько жительниц деревни, не переставая широко улыбаться гостям искренними радостными улыбками, ставили на стол перед ними миски и чашки с аппетитной, вкусно пахнувшей едой. Женщины беспрерывно болтали, предлагали попробовать то одно, то другое. Гости сидели, в основном молча. Вежливо благодарили за угощение, но ели мало, а вернее сказать вообще почти не ели, а так по чуть-чуть попробовали некоторые угощения, скорее создав видимость, что едят. За все время, что они находились в деревне, никто из них ни разу не улыбнулся. Говорил, в основном только один из мужчин, и то мало, только по необходимости, отвечая на немногочисленные вопросы хозяев. Уклончиво и, в основном односложно. Женщина вообще ни слова не сказала, сидела с отрешенным видом, глядя мимо суетящихся вокруг местных женщин, погруженная в какие-то свои мысли.
Старейшина, видя, что гости, не то чтобы не довольны, но то ли скучают, то ли привыкли к чему-то другому, решился спросить, может быть дорогим гостям чего-нибудь хотелось бы, а они по своему неразумению не могут угадать, что бы им предложить, чем порадовать.
Тот, что до этого отвечал на вопросы, слегка улыбнулся, вернее, дрогнул уголок рта. Но видимо, у таких, неулыбчивых, как странные гости это заменяло нормальную улыбку.
– Спасибо. Все прекрасно.– Сказал он. Голос у гостя был красивый, в нем чувствовалась сила.– Мы с женой и братом, просто не привыкли много есть. Мы благодарны вам за прием и всем довольны.
Старейшина расплылся в улыбке. Слава теплому свету Зериса и матери Терле, гости довольны, а большего хозяину дома и не нужно.
Гости сказали, что останутся ночевать в деревне и по случаю радостного события вечером устроили пир. Трое гостей сидели на почетных местах. Рядом с ними, с одной стороны, сидели старейшина с женой. С другой, лучший охотник деревни Ярко, добывший для сегодняшнего праздника оленя. Мясо, которого считалось вкуснейшим деликатесом на Терле. Если парень собирался жениться, он должен был поймать оленя и привести родителям девушки, в знак уважения и того, что он просит руки их дочери. Неделю назад Ярко привел точно такого же красавца к воротам дома любимой. И сейчас она с гордостью смотрела на жениха, с которым совсем скоро рука об руку войдет в новый, их общий дом, который сейчас строят для молодых сообща все жители деревни.
По традиции, охотник, добывший оленя, должен был перед началом застолья сам перерезать зверю горло, а потом приготовить нежное мясо на углях. Развели костер. Ярко подошел к животному сбоку, чтобы не пугать его. Как принято, попросил у него прощения и пожелал его душе взнестись к светлому Зерису, что бы встретиться там с душами всех его предков. Терлианцы верили, что у каждой живой твари есть душа и никогда не губили без надобности ни зверя, ни птицу. Только, что бы прокормить себя и своих близких.
Ярко достал из-за пояса остро наточенный охотничий нож. Умелая рука ловко взялась за морду зверя, в последнюю секунду олень почуял неладное и хотел дернуть шеей, но Ярко был умелым охотником и быстро взмахнув ножом начал опускать руку вниз, что бы одним точным движением, без мучений, перерезать оленю глотку.
Сидевшая прямо напротив Ярко гостья слегка, почти незаметно, подалась вперед. В ее холодном взгляде, постоянно устремленном сквозь пространство, впервые за все время пребывания в деревне промелькнуло оживление и заинтересованность, а прекрасные губы тронула едва заметная улыбка. Тонкие пальцы точеной руки сжались в кулак и тут же снова расслабились.
Ярко вскрикнул и выронил окровавленный нож. Острый клинок воткнулся в землю у ног бьющего копытами животного. Все присутствующие ахнули.
– Ярко!– закричала юная невеста охотника и бросилась к любимому, срывая на бегу с шеи нарядный платок, чтобы перевязать рассеченную лезвием ножа руку.
Никогда такого не было, что бы лучший охотник, да вообще любой охотник поранился, перерезая во время праздника горло оленя. Поднялась суматоха. Женщины кинулись помогать с раной. Нож, видимо вошел глубоко, кровь никак не останавливалась, а Ярко стоял бледный, морщился от боли и видно было, что он с трудом сдерживается, хотя бывало, получал во время охоты раны потяжелее, и стойко переносил боль. Невеста с плачем прижималась к его груди, а он, превозмогая боль и неизвестно откуда взявшуюся слабость, гладил ее по голове и успокаивал.
Старейшина, пробормотав извинения гостям, мол, вот ведь какая незадача, поспешил к поранившемуся охотнику. Жена старейшины, бросив случайный взгляд в сторону гостей, заметила на губах женщины слабую улыбку, и как ей показалось торжествующее выражение. Тут же некстати вспомнилась совершенно чистая после долгой дороги одежда гостей. Жена старейшины помотала головой, отгоняя дурные мысли. Нет страшнее греха, чем подумать плохо про гостя.
Спутник прекрасной гостьи слегка повернулся к ней и, как могло бы показаться со стороны, что-то сказал, хотя губы его и оставались неподвижны. Женщина посмотрела на него и едва заметно кивнула, а когда вновь повернула голову к суетившимся вокруг Ярко жителям деревни, лицо ее вновь было таким же непроницаемым и отрешенным, как и раньше, и взгляд опять устремлен куда-то свозь происходящее вокруг.
Кое-как кровь, лившуюся из раны, остановили. Оленя отпустили. Потому, что, значит, не судьба ему была, погибнуть сегодня. В общем, праздник догуляли так себе. Настроение у всех пропало и если бы не присутствие гостей, то вообще все гуляние сразу бы свернули, не до веселья.
Встав утром пораньше, что бы успеть приготовить для гостей завтрак повкуснее, жена старейшины пошла на сеновал будить дочерей, куда их отправили ночевать на время пребывания в доме чужаков. Проходя мимо комнат, отведенных гостям, жена старейшины остановилась. Двери обеих комнат были открыты. Она осторожно заглянула внутрь, сначала в одну, потом в другую. Обе комнаты были пусты. Хозяйка дома выбежала на улицу, посмотрела по сторонам. Кругом было пусто и тихо, только в паре домов зажглись огоньки. Деревня еще только-только начинала просыпаться. Загадочные гости ушли. Не попрощавшись с хозяевами, не поблагодарив за радушный прием. Как пришли нежданно-негаданно, так и ушли, не известно, куда, под покровом ночи. Жена старейшины задумчиво смотрела в сторону дороги. Чувство смутной тревоги не покидало старую женщину. И даже мысль, что думать так о гостях нельзя и нехорошо нисколько не помогала. На душе было неспокойно и, к сожалению, не от того, что гости покинули дом без хорошего завтрака и не благословили его, как принято у терлиан, в знак того, что гости всем довольны и благодарны хозяевам.
Никому, ничего не говоря, жена старейшины продолжала размышлять о странных гостях. Узнав о том, что они покинули дом ночью, никому ничего не сказав, все домочадцы повздыхали, попереживали, значит, чем-то не угодили, не сумели оказать должный прием, но долго мучиться переживаниями не пришлось. Через пару часов прибежала невеста Ярко. Вся в слезах. Сбивчиво, пытаясь справиться с рыданиями, рассказала, что Ярко всю ночь метался по кровати, горячий как огонь. Они с его матерью чего только не перепробовали и отвары из трав, и целебные корни, и даже заклинания, хотя терлианцы использовали магию редко и неохотно. Ничего не помогает. Ему становится хуже и хуже.
Собрались, пошли к дому Ярко. Там уже собралась часть жителей деревни. Старейшина с женой зашли внутрь. Через несколько минут старик вышел на улицу. Жена осталась в доме, помогать ухаживать за больным.
– Ума не приложу, что делать.– Сказал старейшина печально. Молодой, всеми любимый парень угасал на глазах. Едва взглянув на него, старейшина понял, что долго он не протянет. Только вот в чем причина. Не из-за раны же на руке. Смешно даже. От такого пустяка бывалый охотник, да даже и не охотник, не слег бы. Терлианцы были крепким народом.
– Может он нож не прокалил над огнем, перед тем как оленя резать?– спросил старейшина у друзей Ярко стоявших рядом с опущенными головами и печальными взглядами. Ни какой другой причины такого состояния молодого охотника старейшине просто в голову не приходило.
– Да нет. Прокалил. Я сам видел.– Сказал один из парней и поспешно отвернулся, чтобы никто не заметил, что на глаза ему наворачиваются слезы.
Ярко метался в жару еще два дня. Рана на руке покрылась странными язвами. Рука распухла. Молодой охотник стонал от нестерпимой боли. На третью ночь он, наконец, уснул. Измученные мать, невеста и несколько других женщин из деревни, которые по очереди сменяли друг друга, что бы ухаживать за Ярко, тоже прилегли отдохнуть, пока больной спит. С первыми лучами невеста Ярко открыла глаза и тут же кинулась к его кровати. Страшный безутешный крик боли и отчаяния разбудил спавших в доме женщин и жителей ближайших домов.
Начало событий.
«…Спустя неделю после странного появления среди ночи на дороге трех путников и посещения ими маленькой гостеприимной деревни, в другой деревушке, расположенной совсем близко к скалистым горам произошло еще одно очень странное и еще более драматическое событие…
Рано утром пастух деревенского стада миус*, вместе со своим младшим сынишкой отправился на пастбище, расположенное в нескольких километрах от деревни, что бы сменить своих старших сыновей. После полудня в деревню на загнанном турлонге* примчался сын пастуха. Жители деревни бросились к зареванному, дрожащему мальчику. Не сразу, а лишь немного успокоившись и придя в себя, сынишка пастуха смог рассказать о случившемся на пастбище. Выслушав рассказ, жители деревни сначала не могли поверить в услышанное. Не то, чтобы они не верили словам мальчика, на Терле не принято врать, и никто никого никогда не обманывает. Но то, что поведал сын пастуха, было настолько необычно и чудовищно, что просто не вязалось со всем привычным образом жизни обитателей деревни, да и всей страны в целом. Произошедшее было неслыханным и люди, слушая маленького пастушка, не могли принять и осознать смысл слов сказанных несчастным ребенком…»
Добираясь до пастбища, отец с сыном весело болтали, представляя как сейчас обрадуются старшие братья и как добрые ласковые миусы начнут тыкаться мягкими доверчивыми мордами в ладони, выпрашивая кусочек лепешки или просто в ожидании, что их погладят и почешут за ушами. Мальчик уже полез в карман за припасенной для миус лепешкой, когда лесок, отгораживающий пастбище от дороги, закончился, и взору всадников предстала жуткая, совершенно невероятная картина. Миусы, все пять десятков, лежали посреди голубой травы с перерезанными глотками. Отец приказал сыну оставаться на месте, а сам поскакал по полю, искать старших сыновей. Два старших сына пропали бесследно. Отец, обезумевший от горя, и не в силах понять, что могло произойти, велел сыну мчаться в деревню и сообщить о том, что случилось. Никаких крупных хищных зверей на Терле не водилось. Никто из жителей никогда не поднял бы руку на милых добрых доверчивых миус, и уж точно не лишил бы жизни сразу несколько десятков животных непонятно для чего. Никто, из услышавших рассказ мальчика, не мог найти объяснения случившемуся. Несколько мужчин, захватив топоры, луки и охотничьи ножи, оседлали турлонгов и отправились к пастбищу. Сына пастуха, рвавшегося ехать вместе с ними, кое-как уговорили остаться в деревне, где женщины окружили его заботой и вниманием, предлагая всякую вкуснятину и болтая с ним о пустяках, лишь бы отвлечь бедного ребенка от пережитого страшного потрясения.
«…Поздно ночью возвратились мужчины. Они обыскали все вокруг пастбища, но старших сыновей пастуха не нашли. Безутешный отец отказывался ехать в деревню и согласился только после того как остальные убедили его что ночью искать бесполезно и всем нужен отдых, а поиски будут продолжены на следующий день.
Поиски продолжались еще несколько дней, но молодых терлианцев так и не нашли…»
Белый маг.
Много лет назад он был Белым магом. Он жил на планете где наряду с обычными смертными жили Белые маги. Они были могущественны. Они не были колдунами или волшебниками. Они были скорее исследователями вселенной и умели управлять временем и пространством. Они не были добры. Но и злыми их тоже нельзя было назвать. Они были гордецами, свысока и равнодушно смотрящими на смертных. Не причиняя им вреда, но и не желая вмешиваться в их мелкие дела. Высшая каста. Живые существа, вообразившие себя богами. Он и сам был таким. Смотрел на всех свысока и равнодушно, занятый только своими исследованиями, своим предназначением, как он считал. Он был очень могущественным Белым магом. Одним из самых сильных. Он мог перемещаться во временно-пространственных коридорах так далеко и так надолго как почти ни один другой Белый маг.
А потом он встретил ее. Она была простой смертной. Обычной женщиной, с его планеты. Казалось, в ней не было ничего особенного, она ничем не отличалась от других таких же, как она смертных женщин. Но как только он увидел ее, он понял, что пропал. Погиб. И ни какая власть, никакое могущество ему не нужно, если рядом не будет ее. Когда он подошел к ней она улыбнулась. И эта улыбка осветила все вокруг. Он взял ее за руку и спросил, согласна ли она быть с ним, и она ответила: «Да». И в тот момент он впервые пожалел, что бессмертен. Потому, что одна короткая жизнь с ней, это так мало по сравнению со всей оставшейся вечностью. И он решил попробовать отыскать рецепт бессмертия. Ведь вселенная бесконечна. Где-то вполне может найтись ответ как сделать обычного человека бессмертным. Когда он сказал ей об этом, она рассмеялась, и, погладив его по щеке, сказала, что не хочет бессмертия. «Мне достаточно прожить с тобой одну обычную жизнь.– Сказала она.– Счастье не может быть бесконечным. Иначе оно потеряет свой вкус». Он тогда не понял ее. Он даже рассердился. Он решил, что она думает только о себе. А как же он? Как он будет потом без нее? И он решил искать, просто больше ничего ей не говорить. А когда он найдет, она поймет, как это здорово, целая вечность вместе. Он стал отправляться по коридорам пространства и времени все дальше и все на более и более долгое время. Когда он возвращался к ней, он видел в ее глазах грусть. Как-то она спросила его: «Ты все продолжаешь искать?». Он ничего не ответил, но она прочла ответ в его глазах. Ему показалось, что ее глаза стали еще печальнее. «Не гоняйся за призрачной, никому не нужной мечтой.– Сказала она.– Лучше проведи со мной рядом то время, которое у нас есть. Ведь потом может оказаться, что ты потратил то что было впустую, не получив взамен ничего». Каким он был глупцом. Он подумал тогда, что она говорит вздор и ничего не понимает, потому, что она смертная, а им не дано понять высших существ, таких, как он.
Вернувшись, после очередных бесполезных поисков он застал ее с маленьким ребенком на руках. «Это твой сын»– улыбнулась она. Он был счастлив. И он был зол на себя. Он даже не заметил, сколько времени его не было, сколько времени он скитался. Мальчик рос очень быстро, и почти сразу стало понятно, что ему передались силы и способности отца. Он Белый маг. И очень скоро они вместе смогут совершать свои путешествия во вселенной. Ему нужно только немного подрасти. А она снова смотрела на него грустно, видимо догадываясь, о чем он думает. И он решил, что теперь он просто обязан найти для нее секрет бессмертия, потому, что теперь у них есть сын. И они всегда должны быть все вместе. И он с еще большей одержимостью пустился на поиски.
Однажды, Старейший призвал всех Белых магов на Большой совет. «Нашей планете угрожает опасность»– сказал он. На вопросы, что за опасность, откуда это известно, Старейший не смог дать ответа. Он сказал, что просто знает. Каждый, из присутствовавших в зале Белых магов, решил, что старик начинает выживать из ума. Что бремя власти становится для него непосильным и пора дать дорогу молодым. У всех были свои важные дела. Никто не захотел задержаться и подумать, попробовать расспросить, хоть что-то узнать. В конце концов, Старейший же не мог просто так пригласить их всех. Просто из стариковской причуды. Но все были слишком значительны и важны в собственных глазах, что бы снизойти до таких никчемных, не интересных для них рассуждений, более пристойных простым смертным, чем им, Высшим существам, лучшим из лучших. Старейший смотрел печально, понимая, что никто из них его не поддержит. А один он не справится. Он уже старик, а опасность слишком велика. Бессмертный не значит вечный. Белые маги тоже старели и постепенно теряли силу. Только если люди старели, превращались в бесполезных, бессильных стариков за семьдесят-восемьдесят лет, то Белым магам были отпущены тысячелетия. Но даже тысячелетия когда-нибудь заканчиваются. И тысячелетия Старейшего подходили к концу.
Он тоже не придал значения словам Старейшего. Просто старик всегда беспокоится по пустякам. Вернувшись домой, он застал ее и сына хохочущими посреди кухни. Мальчик пристально смотрел на очаг, делал движение рукой и огонь вспыхивал. А она сильно надувала щеки, дула на огонь и он гас. После этого они оба начинали хохотать. А потом она подхватила сынишку на руки и они, продолжая смеяться, повалились на толстый пушистый ковер. Они выглядели такими счастливыми. И он, глядя на них подумал, что, может быть, она права и не нужно ничего искать. Вот оно счастье. Здесь и сейчас. А он тратит это время, когда можно просто жить. Быть счастливым сегодня, а не в призрачном неопределенном будущем.
«Я отправлюсь на поиски в последний раз. Если ничего не найду, то так тому и быть»– решил он и со счастливой улыбкой вошел на кухню и улегся рядом с ними. Это был самый счастливый день в его жизни. Они втроем. Счастливые и беззаботные. И ее глаза были наполнены любовью и счастьем.
Ночью он сказал ей о своем решении. «Может быть, ты просто останешься?»– спросила она. Он обнял ее, крепко-крепко прижимая к себе. Ну как она не понимает? Он просто хочет всегда быть с ней. Он должен попытаться, в последний раз.
Утром он отправился в путь. На этот раз он скитался несколько месяцев. Он не нашел секрета бессмертия. Но на одной очень далекой планете он нашел удивительные растения. Живые деревья, способные передвигаться по земле, читать мысли живых существ и излечивать болезни. Пусть не бессмертие. Но хоть болезни теперь можно преодолеть. Он был счастлив, скользя по коридорам пространства и времени, все ближе приближаясь к ней и к сыну. К дому, который он больше не покинет, потому, что у него есть они. Он был почти у цели, когда почувствовал, как горячая волна обжигает его и отбрасывает назад. «Нееет!»– закричал Белый маг с такой силой, что его легкие едва не разорвались. Он чувствовал жар, тянущейся к его коже, к его белоснежным одеждам. Его швыряло в пространстве и во времени, и он сам уже не мог управлять своим передвижением, выбирать и менять направление. Но ему было все равно. Ему было все равно, что случится с ним. Его планеты больше не было. А вместе с планетой не было больше ее. И его маленького сынишки тоже больше не было. Было только семечко живого дерева в кармане, способное излечить болезни. Только лечить больше было некого. Его долго швыряло и носило по коридорам. В конце концов, он потерял сознание, а когда очнулся, то увидел что лежит посреди поля поросшего мягкой шелковистой голубой травой. Белый маг встал на ноги и огляделся вокруг. Далеко впереди виднелся край поля, а дальше был виден океан. Маг посмотрел назад. Там был лес. Маг пошел в сторону океана. Он любил воду. На его планете тоже были моря и океаны. Реки, озера. Была она и их маленький сынишка. Маг шел по мягкой голубой траве неизвестной ему планеты, по его щекам, впервые в жизни, текли слезы. Раньше он даже не знал, что умеет плакать. Почему он не послушал ее и не остался. У них было бы несколько месяцев. А потом их вместе не стало бы. Вместе. Какое прекрасное слово. Больше уже никогда ничего не будет вместе. Все оставшиеся тысячелетия. Он, в отличие от старейшины, которого он не послушал, к сожалению еще очень молод. У него впереди еще много этих тысячелетий. Тысячелетий одиночества.
Шум океана становился все громче. Дойдя до воды, маг сел на песок и начал смотреть вдаль. Ему больше нечем было заняться в этой жизни. Оставался только один выход, смотреть вдаль еще несколько тысяч лет.
Первыми он увидел птиц. Они кружили над волнами, видимо выискивая в воде рыбешек. Потом одна из птиц подлетела к нему и села на песок почти рядом, разглядывая его блестящим выпуклым глазом-бусинкой. Птица не боялась и спустя пару минут подошла к нему вплотную и даже ткнулась клювом ему в ладонь. Он ничего не имел против птиц. Пусть прыгают рядом. Они не мешают ему смотреть вдаль в ожидании пока пройдут отпущенные ему тысячелетия. Но спустя какое-то время на берегу появились существа, удивительно похожие на смертных, живших на его планете. Он не хотел видеть или слышать этих существ. Маг поднялся и пошел в противоположную сторону. Сзади раздались крики. Детский голос. Этот голос звал его. Веселый, звонкий. Маленькая девочка. Она подбежала и широко улыбаясь, заглянула ему в глаза. Он не улыбнулся в ответ. Он не мог. Он не хотел ее видеть. Маг хотел закричать, напугать ее. Лишь бы она ушла. Но девчушка, как будто почувствовав, что ему плохо погладила маленькой испачканной прилипшим песком, ладошкой его большую руку. Белый маг посмотрел на нее и погладил растрепанную голову, с развевающимися на ветру золотистыми длинными волосами.
Он жил на планете уже несколько десятков лет. Он старался как можно меньше общаться с ее жителями. Они были славным народом. Не похожим ни на одних разумных существ, встреченных им за время долгих, многочисленных скитаний по вселенной. Не внешне. Внешне они как раз мало отличались ото всех остальных. Они были не похожи на других своей не испорченностью, если можно так сказать. Своей чистотой. Простодушные, добрые, не умеющие врать. Они больше напоминали детей. Он бы полюбил их, если бы в его сердце еще осталось место для любви. Если бы у него вообще еще осталось сердце. Но они ему нравились. Они не были назойливы. Уважали его желание жить отшельником. Ни один из них, ни разу не задал вопросов о его прошлом. О том, как он здесь оказался и почему хочет жить один. Сами-то они были улыбчивые, смешливые. Любили поболтать друг с другом. Были душа нараспашку, наивные, бесхитростные. Иногда ему даже было жаль, что он не может больше любить.
