Читать книгу: «Мирика. Начало пути»

Мирика. Начало пути

Пролог

Возле около черное солнце садилось,

За черту, та что была и есть.

Даже если бы жизнь не случилась,

Все равно был бы здесь.

Темнота как отсутствие света снаружи.

Ты не видишь, и видим не весь.

Даже если бы я не был нужен,

Все равно был бы здесь.

Группа «Пикник». «Ты и я».

Вокруг было редкое затишье, нехарактерное для этого места в холодное время года. Ветер будто притих и затаился за лесом, а снежная пыль, мелкая и колкая, решала, обрушиться на город сейчас или чуть повременить.

Очередь желающих пройти в поселение до времени закрытия городских ворот на ночь внутри превращалась в группы уставших, но успокоившихся людей, уже знакомцев друг другу.

Никто кроме стражников не обратил внимания на одинокого пешего путника, который, пройдя через ворота, все сильнее кутался в плащ и, не сбавляя шага, уходил вглубь этого приграничного неспящего города.

Все дальше от людей, по темным улицам, не останавливаясь, не смотря по сторонам. Вскоре он будто растворился в переулке.

Он точно знал, куда идет.

Напротив входа в таверну «Жареный гусь» путник скинул капюшон, расправил плащ и уверенно зашел внутрь. В таверне было по-вечернему оживленно: в зале с трудом можно было найти свободное место, столы ломились от съестного и напитков.

Как-то незаметно пространство делилось по представителям этого мира: эльфы в одном углу, дроу в противоположном, гномы ближе к барной стойке и особняком – люди, все больше хмурые и спорящие наемники. Две девушки-подавальщицы только и успевали приносить блюда с едой и менять опустевшие кувшины на полные.

У барной стойки спокойно стоял и осматривал зал высокий, уже не молодой, но подтянутый мужчина. Замысловатый узор татуировки, начинаясь на бритом затылке, спускался по шее и шел дальше на спину. Он многое мог рассказать сведущим о молчаливом наблюдателе, а на самом деле хозяине данного заведения. Весь рисунок мешала увидеть жилетка, надетая на плечи. Она, как и кожаные штаны, имела много потайных карманов. Впрочем, и в голенищах высоких, выше колен, сапог на всякий случай скрывалась пара ножей. Не то чтобы здесь было опасно, это была обычная, выработанная привычка наемника – ни шагу без оружия. Путник без труда узнал в мужчине своего старого друга. Не особо рассматривая посетителей, он направился прямо к бывшему наемнику. Заметив гостя, тот сказал пару слов женщине за барной стойкой и поспешил к вошедшему. Встретившись ровно у подножия лестницы на второй этаж, мужчины коротко обнялись, после чего наемник беглым взглядом осмотрел зал и стал подниматься по ступеням наверх. Гость последовал за ним.

В таверне посетителей было много, но далеко не все из них должны были остаться на ночлег. Поэтому комнаты свободные были, и, зайдя в одну из таких, хозяин направился сразу к камину разжигать уже сложенные дрова. Чуткий слух владельца уловил шаги за спиной и звук закрывающейся двери. Почувствовав в воздухе магию, он немного расслабился, разжег огонь и развернулся лицом к гостю. На губах владельца таверны появилась веселая улыбка, когда он заметил, что тот уж больно внимательно рассматривает обстановку вокруг.

Все комнаты были словно братья-близнецы: кровать, стол, стулья, комод для вещей и ширма, за которой прятались дубовая бочка для мытья и отхожее место. Не роскошно, но и жить постоянно сюда никого не звали. А для пары ночей этой мебели хватало вполне.

– Спасибо, что так быстро, Мастер, – наемник, пригласив гостя за стол, сам сел напротив.

– Давай сразу на «ты», Бир. Времени прошло немало, но ничего не изменилось. Или я чего-то не знаю?

– Все по-старому. Рад… тебя видеть.

– Я и так собирался повидаться с тобой, правда, ближе к весне. Но твое послание гласило, что стоит вопрос жизни и смерти, а у тебя, как я посмотрю, все ладно. Так о чьей жизни пойдет речь?

– Тут такое дело…. четыре дня назад… – в дверь постучали, и владелец, будто проглотив слова, пошел открывать. На пороге с подносом еды стояла одна из подавальщиц. Она не решалась войти и испуганно мялась на пороге.

– Арита, дальше я сам, – успокаивая ее, сказал Бир. Он забрал поднос, а девушка закрыла дверь.

– Я сказал сделать все так, как ты любил раньше. Если вкусы поменялись, только скажи, – расставляя тарелки, обратился к гостю наемник.

– Мои вкусы различны, но ты все сделал верно, – отозвался Мастер, придвигаясь к столу. Бир сел на прежнее место, а гость разлил по бокалам вино, поднял свой бокал и протянул второй наемнику:

– За встречу, Бир?

– За нее.

Минут двадцать мужчины ужинали мясом, овощами, соленьями – разговаривать было неудобно. А вот когда из принесенного ужина осталась в лучшем случае треть, Мастер снова разлил вино и, откинувшись на спинку стула, решил продолжить прерванный разговор.

– Ты что-то собирался мне рассказать, – отпивая из бокала, напомнил путник.

– Да, прости, голоден. Нервы. Я сказал, что…

– …Четыре дня назад…

– …Мимо нас проходил караван и оставил подарок. Нашли его только когда каравана и след простыл. У меня на конюшне оказался максимум полуторогодовалый щенок каагана, если я верно распознал породу, который что-то рьяно охраняет. Что именно – стало ясно только когда услышали детский плач. Тогда щенок забыл про нас и про все вокруг, лег рядом с этим кульком и ткнулся мордой в него.

– И кто же был там?!

– Неизвестно, зверь не подпускает. Приносим воду и тертую еду. Как он кормит и кормит ли вообще? –Бир пожал плечами. – Но миски потом пустые.

– Интересно, конечно. Но ты меня позвал не для кормежки, – это был не вопрос, а утверждение.

– Надеюсь, ты поможешь не прибегать к крайним мерам.

– Ты думал избавиться от него?

– Не я, другие. Ты бы видел, как малой защищает! – восхищение в голосе наемника было понятно. Эти звери выводились как защитники, приставлялись к будущему хозяину еще щенком, росли вместе и привыкали друг к другу.

– А это «он»? – в глазах гостя читался неподдельный интерес.

– Повадки самца. Если не придумаешь ничего – убью… но неправильно это, – Бир поставил свой бокал на стол.

– Попробовать могу.

– Что взамен хочешь?

– Давай сначала разберемся, а потом решать будем, с кого, что и сколько.

– Договорились. Внизу потише станет – покажу.

– Хорошо. Расскажи пока, что за красавицу охраняешь?

Бир осторожно посмотрел на Мастера, но встретился с веселым взглядом и дружелюбной улыбкой. Он счастливо улыбнулся в ответ.

– Свататься по весне буду. Из-за нее все это устроил. Не дело семейным кочевать… Увидел ее и понял: не отпущу, никому не отдам и оставить одну не смогу. Выбрал дом да семью.

– Рад за тебя. И за нее тоже, – Мастер отсалютовал Биру бокалом. Наемник свое смущение выдал только жестом – проведя ладонью по затылку. Так делают обычно, когда хотят взъерошить волосы, но голова была бритая… Бывший солдат удачи очень редко бывал смущен. Жест заметили оба и, прокашлявшись, Бир решил сменить тему:

– Пока время есть, расскажешь, откуда и куда? Не сильно я тебе насолил?

– Я и шел в эту сторону. В Академии дал дорогу молодым. Теперь времени много – навещаю родных да близких. Думаю, где осесть и чем заняться….

Так они говорили, попивая вино и заедая мясом. Рассказывали новости да вспоминали старых знакомых.

– Внизу почти все разошлись, пойдем посмотрим на твою находку, – Мастер поднялся со своего места, потянулся и одним глотком допил вино в бокале.

– Самое время. Идем.

Бир ловко встал на ноги, словно и не сидел расслабленно. Направляясь к двери, прислушался к шуму в зале, кивнул своим мыслям, вышел и стал спускаться вниз. Мастер шел за ним. В зале к этому часу остались только два гнома, которые поспорили, кто больше выпьет, и теперь каждый во что бы то ни стало стремился выиграть.

Наемник свернул налево от кухни, и они прошли в конюшню. Свободные стойла внутри можно было пересчитать по пальцам одной руки. А значит, пустующих комнат в таверне оставалось не так уж и много. Бир направился к дальнему правому стойлу. Здесь в темном углу в своеобразной люльке из сена лежал ком из пестрых тряпок. Зверь, заслышав приближающиеся шаги, встал перед входом, заслонив собой комок. Он давал понять, что готов защищать подопечного, но вперед не двигался. Просто стоял, смотрел на людей и рычал.

Мастер жестом попросил друга оставаться на месте. А сам медленно, смотря в глаза зверю, начал приближаться. Щенок зарычал громче, отступив назад, и гость остановился.

Со стороны могло показаться, что они просто застыли, но Бир мог поспорить, что двое разговаривают. Охранник перестал рычать и сел на задние лапы. Мастер же спокойно подошел ближе и присел перед ним на корточки.

Гляделки продолжались еще минут пять, после чего гость протянул зверю руку ладонью вверх, и тот положил на нее лапу. Как только лапа оказалась на ладони, между ними появился свет. Он все сильнее разгорался, а потом резко исчез.

Любопытно, это только знакомство или уже соглашение и приручение? Биру было интересно наблюдать за происходящим, но он и не думал задавать вопросы другу. Ни сейчас, ни позже. Захочет – сам расскажет.

Тем временем Мастер поднялся, потрепал щенка по холке и направился к свертку.

Бывший наемник здраво решил смотреть со своего места, хотя, конечно, очень хотелось последовать за магом. Но он прекрасно понимал, что этот виденный им свет был чем-то сложным, магическим. В такие моменты Биру было обидно, что боги не дали ему дара и способностей к магии. Но потом он с благодарностью вспоминал, что не все наемники, даже очень хорошие, выживали. А вот он, один из лучших, еще жив и даже надеется на счастливую жизнь. И тогда благодарил богов, что не даровали способностей.

Мастер опустился на колени перед свертком и стал медленно разворачивать тряпки. Зверь, сев напротив, следил за движениями мага. Бир не мог больше устоять на месте и подошел ближе. Страж повернул морду в сторону шагов, осмотрел наемника с ног до головы и… отвернулся. На вопросительный взгляд Бира Мастер утвердительно кивнул – «можно» – и вернулся к прерванному занятию. Владелец таверны встал рядом с магом.

–Но никаких резких движений, – тихо предупредил гость друга.

– И в мыслях не было, – слова были сказаны для Мастера, а смотрел в это время наемник на зверя.

– Вот! – маг развернул тряпье, и все трое уставились на… девочку, судя по одежде. Ей было не больше полугода, но платье было выбрано определенно на вырост. Разворачивая сверток, маг разбудил ее, и теперь она пыталась ухватить пальчиками воздух, крутила головой и смотрела, но как-то странно.

– Боги! Она ведь…

– Да, Бир, она ничего не видит, но это временно. Я тебя уверяю, друг.

Девчушка, услышав голоса и так ничего не поймав в ручки, испугалась и начала плакать. Зверь тут же придвинулся ближе. Подвинул морду к личику, и пальчики ребенка сильно схватили шерсть, подтянув к себе. Кааган стал вылизывать личико девчушки, и она успокоилась, даже глаза закрыла. Но шерсть не выпустила. Страж поудобнее пристроился рядом.

– Оставить слепого ребенка на произвол судьбы?! Выкинуть?!

– Ты ли это сейчас говоришь, Бир? Где тот наемник, что брал самые жестокие заказы? Тот, кого боялась половина жителей нашего королевства?

– Не смейся. Я – это я, но и у меня есть принципы и мораль. А это чудовищно! – Бир говорил, а сам смотрел на то, как малышка прижалась к животному и улыбается во сне.

– Я не смеюсь над тобой, не подумай ничего плохого. Но не суди строго, ты не знаешь, что произошло и как могло бы быть, будь все иначе.

– А ты знаешь? – теперь хозяин смотрел на друга.

– Догадываюсь…

– Расскажешь?

– Когда буду уверен. Я отнесу ее к себе?

– Да, конечно. А что со зверем?

– Он с ней, она со мной. Места, думаю, всем хватит.

Маг расцепил пальчики ребенка и, оказавшись на руках, тот стал водить руками, наткнувшись на бороду мага. Ухватилась она за нее так, что он аж охнул, и успокоилась. Кааган рыкнул, поднялся и встал рядом с магом, а Бир хмыкнул.

– Провожу.

– У тебя есть люди, которым ты доверяешь всецело?

– Что требуется? – пригласивший мага стал серьезным, будто к нему сам король обратился.

– Успокойся, надо только помыть и накормить малышку, но сделать это так, чтобы никто не знал, а тот, кто будет знать – забыл.

– Есть одна женщина.

– Я, кажется, догадываюсь, кто, – маг тихо засмеялся. – На свадьбу позовешь?

– Да, если буду знать, куда кличь кидать, – так же тихо рассмеялся Бир.

Они дошли до комнаты мага, и Бир пошел искать своего «верного человека», дабы сказать, что понадобится для ребенка, и помочь все принести. А Мастер подошел к погасшему камину, протянул руку, шепнул что-то, и с руки сорвался огонь, быстро разгораясь в камине и принося в комнату и свет, и тепло. Малышку он так и держал на руках. Погладил по голове, затем пальцы прошлись по лобику, носику, щечкам, подбородку. На шее у девочки висела золотая цепочка – и как в караване никто не забрал?

Потянув за нее, Мастер достал медальон. Он узнал его тотчас же. Никто не смог бы снять его с шеи малышки, кроме того, кто ставил защиту. А ставил ее он сам.

– Ну здравствуй, пропажа, – тихо прошептал маг, сжимая медальон в ладони и смотря в милое маленькое личико.

В этой задумчивости его и нашел Бир. В руках у него был таз с водой. На одном локте висели полотенца, а на другом детская одежда. Следом в комнату вошла, дай боги, будущая жена наемника с подносом еды.

– Доброй ночи, Мастер. Разрешите забрать помыть девочку? И я тут животному мяса принесла. Ему ведь сырое подходит? – она вопросительно посмотрела сначала на Бира, а потом на мага. – Но если нет, я на кухне быстренько поджарю, не беспокойтесь, Мастер.

– Али, не нервничай, – хозяин уже поставил таз с водой на один стул, а тряпки повесил на спинку. Он подошел к женщине, забрал поднос и поставил его на стол.

– Благодарю, леди. Буду признателен за помощь с малышкой, а зверю подойдет и сырое, – говоря это, маг протянул девочку женщине.

– Ох, маленькая какая! – ребенок проснулся и стал махать руками в поиске того, за что бы ухватиться.

– Не плачь, малышка, не надо, ты меня не видишь, но ведь слышишь? Улыбнись, маленькая, вот тебе моя коса, – Али вложила косу в ручку ребенка. – А я тебя сейчас помою, одену и будешь ты чистенькая, красивенькая принцесса.

Девчушка держалась за косу, и хотя и не видела говорившую, голову повернула к ней и, открыв ротик, невидяще смотрела прямо в ее лицо. А на последних словах и вовсе улыбнулась и засмеялась.

– Вот какая умница у нас, принцесса, – Али, разговаривая с девочкой, занялась купанием. Бир смотрел на это с теплой улыбкой, разливая по бокалам принесенное вино.

Мастер вернулся к камину. Рядом встал наемник.

– Хорошая женщина. Удачи и счастья тебе, Бир, – маг взял у наемника протянутый бокал.

– В лепешку расшибусь, – улыбнулся Бир, смотря на огонь. Мастер обернулся и посмотрел на Али.

– Я уверен, ты справишься.

Они отпили из бокалов, смотря на огонь и думая каждый о своем.

– Что теперь? – хозяин обратился к другу.

– Теперь, Бир, я ее забираю с собой. И зверя тоже. Он от нее никуда.

– Это ведь кааган, я прав?

– Да. Еще щенок, но уже привязан. Кто-то… позаботился о девочке.

– Ты обещал рассказать, – в голосе говорившего не было обиды или негодования. Мастер сказал, что расскажет, и он сделает это. Но когда – решать только ему.

– И расскажу, но не теперь. Надо все проверить и обдумать. Но как только найду место, где смогу осесть, сразу напишу, а может, и в гости приедешь. Если не занят будешь.

– Зови. Что вам нужно? – разговор вышел на безопасные темы.

– Немного еды для малышки, одежда и лошадь. Надо будет быстрее двигаться и место искать, а то приметная мы компания.

– Когда?

– Утром.

Друзья смотрели друг другу в глаза.

– Сделаю.

– И прошу – никому ни слова. Кто я, как забрали малышку, когда, куда – никто не должен знать. Можешь сказать, что из каравана за девочкой вернулся человек, забрал ребенка. Они ведь к эльфам направились?

– Ты с той стороны шел?

– Да, гостил у бывшего ученика, – Мастер весело и по-мальчишески улыбнулся.

– Ее могут искать? – Бир снова повернул взгляд к камину и огню, в один глоток допив вино.

– Могут и будут. Но не сейчас. И будь уверен, не найдут, – он повторил движения друга.

– Если нужна будет помощь, я буду здесь, – владелец таверны поставил бокал на каминную полку. – Пойду найду коня.

– Умоляю, не резвого, – рассмеялся ему вслед Мастер.

– В это время суток – только молодые да резвые везде, – подхватил шутку Бир и подошел к Али. Та уже искупала малышку и заканчивала кормить. Он сказал пару слов женщине, погладил по голове девочку и вышел из комнаты, прихватив таз с водой.

– Мастер, мы чистые, сытые и готовые спать, – женщина тихо подошла к магу и встала ровно на место Бира.

– Спасибо, Али. Положи ее на кровать.

Али укладывала ребенка, но никак не могла отцепить маленькие пальчики от косы. Поняв, что нужен, зверь запрыгнул на край кровати, подвинул к малышке морду, лизнул личико. И та сразу освободила косу Али от захвата, чтобы вцепиться в шерсть зверя.

– Али, прошу, помоги мне с утра со сборами девочки.

– Конечно, Мастер, приду, зовите сразу. Спокойной и тихой вам ночи, – она подхватила пустые тарелки и тихо вышла из комнаты. Маг закрыл за Али дверь. Задвинул щеколду и провел рукой по двери, одними губами произнеся заклинание. То же движение рукой и заклинание было направлено на окно, и лишь после этого он потушил свечи. Полностью одетый, лег на край кровати.

Проснулся маг за полчаса до рассвета. Малышка еще спала, а зверь лежал рядом с ней и смотрел на мага.

– С новым днем, находка, – Мастер поднялся, проверил свои охранки, умылся и, подходя к двери, обернулся.

–Сейчас закажу еды, позавтракаем и в путь. Жди, – обратился маг к каагану и вышел в коридор.

Минут через пятнадцать в комнату вошли Бир с вещами для девочки и Али с завтраком, их гость шел следом с кувшинами. В одном была вода, в другом молоко.

Али разбудила малышку, та, услышав голос женщины, улыбнулась, отпустила шерсть зверя, который сразу спрыгнул и прошел к миске с мясом. А малышка ухватилась за косу Али, которая ее кормила.

Мужчины уже сидели за столом и молчали.

– Лошадь я уже оседлал. Ждет у входа в конюшню, – заговорил Бир, когда все было съедено, а Али заканчивала переодевать ребенка.

– Спасибо, что быстро. Я знаю, найти было сложно, даже если учесть, что этот город никогда не спит. Проводишь?

Бир кивнул, вставая, и подошел к двери. Али вопросительно взглянула на мага.

– Если позволишь, я заберу у тебя девочку, когда буду в седле. Идите пока вперед.

Парочка вышла из комнаты, зверь побежал следом. А маг осмотрел комнату, протянул руку к камину, забирая выпущенный вчера огонь, и пламя тут же потухло. Он отстегнул висевший на поясе кошель и положил его на каминную полку, снял с окна и двери свои охранки и пошел догонять наемника.

Выйдя к конюшне, Мастер увидел приготовленную для него лошадь. Бир поправлял и проверял седло и подпругу, а Али стояла чуть в стороне и тихо напевала малышке. Зверь сидел у ее ног.

Подойдя к коню, маг посмотрел ему в глаза, погладил по морде. Дождавшись фырканья, он схватился за луку и запрыгнул в седло.

– Как же давно я не ездил верхом. Все пешком да порталами.

– А запрыгнул резво, – улыбнулся его друг.

К ним подошла Али, протягивая девочку магу. Повторился маневр с косой и бородой. Мужчина перехватил малышку поудобнее и посмотрел на Бира и Али. Сейчас они стояли рядом и наемник, пользуясь настроением, а также тем, что все внимание женщины было обращено на ребенка, обнимал ее за талию. Однако, как показалось магу, все она заметила и просто дала молчаливое согласие на такую вольность. Он не смог сдержаться:

– По весне жду письма, Бир, а то понаедут разные ушастые, крылатые…

Бир крепче прижал к себе Али.

– Жди, придет. Скажи лишь, куда. И осторожным будь.

– Не сомневайся, – взглянув на покрасневшую Али, маг подмигнул ей. – Я там подарок оставил в комнате, ты прими его, он от чистого сердца.

И, не прощаясь, поскакал к дороге, а оттуда к воротам из города.

Бир же смотрел вслед всаднику, прекрасно зная, что маг не обернется. Он улыбался и будто не замечал вопросительного взгляда Али. А когда она развернулась и побежала в гостиницу, без сомнений в комнату Мастера, не удержался и весело рассмеялся.

Дорогу осилит идущий.

Не придуман еще мой мир,

Оттого голова легка.

Нет звезды еще в небе и,

Нет закона пока…

Группа «Пикник».

Время суток – день, переходящий в вечер.

Время года – начало прекрасного третьего месяца лета.

Место – поляна, окруженная сосновым лесом и дальше закрытая с двух сторон высокими мрачными горами, по совместительству являющимися границей между с одной стороны оборотнями и с другой – гномами. В центре поляны дом. Обычный, деревянный и двухэтажный, с крышей, покрытой красной черепицей, с небольшими окнами, чтобы не так холодно было зимой, крыльцом, на котором с утра тепло от солнца, а вечером прохладно от тени.

Я стою на границе с лесом и не могу насмотреться на этот пейзаж. Перевожу взгляд с одного на другое и пытаюсь запомнить каждую мелочь. У ног сидит мой друг кааган, на плече висит сумка со всеми необходимыми вещами, но я никак не могу решиться на то, что разделит мою жизнь на «до» и «после».

– Мири, чем дольше тянешь, тем труднее шаг, – слышу слова зверя. Мы с ним можем общаться ментально.

– Я знаю, все знаю, Волен, но… не торопи меня, прошу.

Солнце уже наполовину скрылось за горами. В последний раз обведя взглядом поляну, я подняла руки ладонями к дому и зашептала заклинание. С последним словом дом… вспыхнул синим пламенем, а по моим щекам потекли слезы. Я стояла и смотрела, как горит мой дом, мое детство, все мои жаркие лета и холодные зимы. А внутри дома остался единственный родной, самый дорогой человек. Он меня воспитывал, обучал, а сейчас его тело мирно покоится на кровати и скоро превратится в пепел. Как и сам дом.

– Прощай, учитель, – вышло хриплое карканье, ком в горле мешал не то что говорить, но дышать. Я развернулась и быстро зашагала вглубь леса, потом не выдержала и побежала. Слышала, как кааган бежит следом.

Учитель подготовил меня к такому. Да, он рассказал, что наступит этот день, что мне придется сделать и как потом быть, куда идти. Но на вопрос «почему» у него всегда был только один ответ: «Так надо, Мирика. Это твой путь. И ты его пройдешь». И вот я иду, бегу, но почему одна? Так надо? Кому? Уж точно не мне.

Мне страшно, честно, очень. Люди – они бывают очень жестоки. Как же было хорошо в глуши! Я дружила с лешим, мы часто гуляли по окрестному лесу, он много рассказывал и показывал. Теперь и он остался один. Я буду скучать по нему. По прогулкам, да, боги! По всему этому, уже прошлому. Как же больно…

Споткнувшись о корень дерева, я не удержалась и упала. И это было последней каплей – я не выдержала и заорала в тишину.

Вот и истерика.

Здравствуй.

Помоги.

Зверь лег рядом, положил морду на лапы и смотрел на это буйство безумства.

Постепенно я успокаивалась. Уже не было сил кричать, и плакать больше не было сил. Да и идти тоже.

Пусто. Вокруг пусто, внутри пусто.

Друг подполз ко мне и стал вылизывать зареванное лицо.

– Спасибо, – я обняла зверя, прижимаясь к нему.

– Вставай, хватит убиваться, ну что ты как маленькая! Ты знала, что так будет, прекрати, – услышала я в голове заботливый голос каагана.

Это был мой единственный друг, защитник, охранник. Учитель рассказал, что его мне подарили родители. Таких животных приставляли к детям буквально с рождения, когда они были еще щенками. Кааганы были разумны, умели мысленно общаться с другими существами, для них не было преград в ментальных блоках. Но наравне с этим они были очень благородны и без необходимости не лезли в чужие мысли, а только если чувствовали опасность для хозяина. Определяли ложь как в словах, так и в эмоциях. Были прекрасными бойцами с хорошей регенерацией. Мой друг рос вместе со мной, постепенно и как-то совсем незаметно из щенка превратился в довольно крупного бойца чуть больше метра в холке, с крупными, сильными и тяжелыми лапами, мягкой темно-серой шерстью, большими внимательными голубыми глазами.

– Да, Волен, я знала! Но знать и чувствовать, оказывается, разные вещи, – тоже мысленно ответила зверю, вставая. Подобрала сумку, закинула на плечо, озираясь по сторонам.

– Заблудилась? – хмыкнул Волен, следя за моими движениями.

– Не дождетесь, мистер, – я чуть улыбнулась и уверенно пошла дальше, оставляя заходящее солнце правее. Волен сказал такую родную фразу, которой любил комментировать мое невнимание и промахи в лесу учитель Бир.

Когда солнце окончательно скрылось за горизонтом и меня стало потряхивать и от свежего северного ветра, и от всего пережитого, я решила сделать привал. Волен со мной согласился. Благодаря моим способностям я умела чувствовать пространство вокруг на довольно большом расстояним. Мы называли это магической сетью – ведь в нее попадется все. Просмотрев сетью окрестности, я убедилась, что идем в правильном направлении и скоро подойдем к узкой тихой речке. Там и остановимся. Выйдя на маленькую полянку, кинула сумку у дерева и уселась на землю.

– Привал. Волен, ты ведь есть хочешь, сходи на охоту, а я пока костер разожгу и охранки поставлю. Территорию вокруг я проверила. Все тихо.

– Только давай без глупостей. Я быстро, – и зверь скрылся за деревьями. А я облокотилась на дерево и закрыла глаза.

Мирика

Не стальная игла, а грусть,

Мне пробила сегодня грудь.

Оттолкнусь от земли, и в путь.

Не забудь меня, не забудь.

Уж не чудится ль это мне,

Это небо и дождь в окне?

Жаль, не греет в пути звезда.

Нарисована, что ли?.. Да…

Группа «Пикник»

Вот и начался мой путь.

Что ж, теперь меня ничего не держит… У меня нет дома, родни, я никого кроме зверя и троих своих учителей в этом мире не знаю. Надо полагать, и меня знают только они. Терять мне нечего. Значит, будем приобретать.

Как же по-детски я себя вела, когда обижалась на учителя за его долгие и частые отъезды! Хотя последние лет пять мне не приходилось скучать. Учитель рассказывал, что в детстве я звала его «деда». Став старше, нечасто, но когда просто сидели за ужином или ходили на охоту, я звала его дедом. Но чаще, конечно, учителем, ибо он из любой ситуации делал урок и обучал меня всему тому, что знал. А знал он много. Очень много… Он был драконом, когда-то директором Академии магии, куда я сейчас направляюсь и где придется учиться четыре года – если поступлю, конечно.

У него были друзья, по-моему, такие же древние, как и он. Троих из них я знаю лично и благодаря им, их терпению и моему упрямству изучила язык эльфов и неплохо стреляю из лука (спасибо учителю Мариэнтелю), говорю на языке дроу и владею мечом и кинжалами обеими руками (спасибо мистеру Асуру), ну и нельзя не упомянуть метание ножей, яды, ориентирование и уроки выживания (спасибо учителю Биру). Сколько было переломов, слез, сколько обидных слов, но хватало строгого взгляда деда и фразы «терпи, так надо», и вот она я – стою и повторяю то, что не получается, бегаю по поляне, читаю книги на других языках, рассказываю учителю на эльфийском или на языке дроу, что делала, пока его не было. А он показывает подарки для меня и рассказывает, что это и для чего они…

Как же хочется сказать, крикнуть «скучаю»! Но уже некому…

Спасибо тебе, учитель, дед…

На поляну выбежал Волен. Я открыла глаза.

– Хандришь?

– Даже не думала.

– Я принес тебе ужин.

– Спасибо, будет чем заняться, – отойдя на несколько шагов от выбранного для сна места, я протянула руки, и с ладоней на землю прыгнул огонь. Магический огонь не портит дерн и абсолютно подчиняется мне. Обходя место привала и ставя охранные заклинания против непрошенных гостей, будь то зверь или путник, а также заклинание отвода глаз, я нашла нужное для жарки зайца, которого для меня принес зверь. Повозившись с тушкой, пристроила ее над костром и, попросив огонь пожарить, а не сжигать, села на землю, уставившись на пламя.

Именно сейчас мне вспомнился момент, когда проснулся мой дар к огненной стихии. Мы с дедом жили рядом с маленькой деревенькой, в самой глуши. Мне только семь исполнилось, я никого не боялась, всем улыбалась, а учитель помогал в деревне чем мог: кому скотину подлечить, кому мазь какую от хвори, роды в семье принять… Плату брал съестным и меня обучал потихоньку. Но случилась беда. Немолодая уже женщина умерла при родах. Поздно обратилась. Очень она ребеночка хотела, но не справилась. Остался муж с младенцем, но очень он жену любил, не желал ребенка без матери, убивался сильно. Девочку соседи забрали от греха. Обезумел мужик. Дед тогда в деревне был, задерживался. Ночь уже стояла, но я не спала, а ждала его и книжку интересную читала про принца. Вот и не слышала того, как мужик тот в каагана выстрелил и в сарае его запер. Не видела, как на дверь и под окнами жидкость горючую разливал, да и как поджигал – не видела. А только вспыхнуло все ярко-ярко вдруг. Испугалась я сильно. За себя, за зверя. А мужик после дома и сарай поджег. Только в окно и видела, как стоял он во дворе и смотрел на горящий дом. Пустые у него глаза были, страшные. Я кричала, чтобы пожалел меня и друга.

А он стоял, смотрел на огонь и только повторял: «Сгори, сдохни, сгори, сдохни…»

Вот тогда и проснулся мой дар к стихии огня. Села я посреди комнаты на пол, закрыла глаза и стала просить огонь не трогать меня. Не хотела сгореть с домом вместе. А он выпустить не может, горит, живет. Помню, как тяну руку к двери, а огонь расступается и не жжет, но и не гаснет. Как потом объяснил дед, он был не магический, управлять собой позволил, но потушить его можно было только водой. А я была очень злая на этого мужика. И очень сильно пожелала, чтобы он испытал то же что, и мы со зверем. Чтобы сгорел и он, и дом его. Огонь вокруг исчез, а я побежала к сараю, руками открывая почерневшие двери, отталкивая упавшие балки. Нашла зверя почти у выхода, его еще и перекладиной придавило. Я разгребала горячие головешки, ревела, звала каагана, просила не умирать, не оставлять меня. Вытащила его во двор, упала на колени, обхватила голову Волена и хриплым голосом просила его проснуться. Сидела и раскачивалась из стороны в сторону.

Так и нашел нас учитель. Он как увидел загоревшийся дом мужика того, сразу понял, что с нами что-то случилось. Не стал помогать тушить, а к нам побежал. Меня успокоил, зверю помог, а потом собрал все оставшееся в доме в эту самую сумку, что теперь у меня, и той же ночью ушли мы от людей. Дед нес сумку и Волена, а я шла рядом. С тех пор у меня шрамы на руках, от запястья и до локтя. Мне недавно исполнилось двадцать, и теперь я, ни у кого не спрашивая разрешения, могу обратиться к лекарям, и они быстро уберут эти шрамы. Но я не хочу. Они для меня как напоминание, что дорогого не может быть много, а в мире есть зависть и предательство, и что человек в горе способен на многое. Что есть сильные и слабые. Что сами мы порой о себе многого не знаем. И что за каждый свой поступок ответить придется. Я ношу одежду с длинными рукавами не потому что стыдно, хотя и некрасиво. Шрамы для меня – предостережение. А на косые да жалостливые взгляды мне плевать. А еще после того как Бир научил меня обращаться с ножами, я стала всегда носить наручи для парных кинжалов и перестала вообще обращать внимание на ожоги. Вспоминала их только когда загорала или мылась. Учитель не настаивал, говорил, что когда захочу, тогда и уберу, а остальных наставников это не смущало. Только в самом начале, когда видели шрамы, на лицах неизменно проскальзывало сожаление и жалость. Как же меня это раздражало!