Читать книгу: «МатриСарго. Книга 1»

Шрифт:

ISBN 978-5-4490-4203-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1
Я прилетела в сказку

I

Я сидела в самолёте, смотря в иллюминатор: внизу показались игрушечные домики и маленькие автомобили – самолёт пошёл на посадку. Я прилетела в Данию! Странно, я никогда не думала об этой стране и не знала, что когда-нибудь прилечу сюда. Да, я мечтала побывать в Венгрии, в Польше, в ГДР, туда уехали мои подруги, но в Данию… капиталистическую страну – никогда!

Дания – страна Снежной королевы, сколько раз мы смотрели этот фильм, а мои любимые сказки Андерсена, а многие из них мы считали своими. На каком языке говорят тут… английский?.. что, у них свой, датский язык?.. Интересно, какой он. Швеция – да, смотрели фильм «Интердевочка», немцы – мы их знаем, но Дания – кто они, датчане, какие они?.. Как мы?.. Как американцы?

Сказочное королевство – Датское королевство, у них ещё королева?.. Но ведь это только в сказках. Они остались в том сказочном времени? Моё сердце сейчас выпрыгнет из груди, меня охватила тревога радости, нового необычного ощущения. Сейчас откроется дверь в новый мир капиталистической страны!.. Какой он, как меня встретит, что меня здесь ждёт?.. Конечно, я прилетела за счастьем так далеко от родного дома, как птица пересекла просторы гор, рек, лесов. Я прилетела в сказку найти своё счастье, не зная, что оставила его в родных стенах дома, я улетела от времени, в котором жила: от родительской любви, от друзей, от привычного уклада жизни, от повседневных мелочей радости, от себя. Я не знала, что этого будет не хватать: привычного воздуха, наполненного ароматами трав, слепящего солнца, улыбок друзей, дневных забот, печальных вечеров, красивого заката, песни жаворонка, кружившегося в голубом безоблачном небе, привычных звуков родного языка, любимых мелодий той жизни, в которой я выросла. Я улетела в другую жизнь… в другое время… думая, что старое возьму с собой. Я улетела ненадолго, чтобы вернуться опять и окунуться в мягкую любимую атмосферу, что окружала меня, и не вернулась… и стала другой… и потеряла то, что оставила… улетела в океан другой жизни и не вернулась…

II

Молодой офицер остановил меня для осмотра моего багажа. Я с улыбкой посмотрела на него.

– Говорите по-английски, по-немецки? – спросил меня учтиво таможенник.

– Я не понимаю, – ответила я по-русски, и в минутном молчании мы смотрели друг на друга. Мой английский, который я усердно учила в школе и продолжала совершенствовать на разных курсах, почему-то внезапно выветрился у меня из головы, и, кроме выученного урока «Лондон – столица Англии», я ничего не могла припомнить в этот момент.

– Это ваш багаж? – спросил он, стоя в красивой униформе и перчатках.

Я поняла, что меня спрашивают, и раскрыла свою сумочку, в которой кроме документов было много прочих «необходимых» мелочей, как и в любой женской сумочке: помада, зеркальце, носовой платочек и т. д.

– Сколько у вас сигарет? – спросил он меня и показал рукой на пачки сигарет, что были разбросаны среди моих личных вещей в большой спортивной сумке, стоявшей перед ним.

Я начала поспешно их считать и вынимать из сумки, но он остановил меня и спросил, есть ли ещё сигареты в других вещах. Я развела руками и покачала головой, что означало – нет.

– Что это? – спросил он и показал мне на большую кладь, связанную поперёк ремешком.

Так как я не могла ответить, то показала руками, сложив две ладошки вместе и приложив к щеке, как это делают маленькие детки перед тем, как засыпать. Он удивлённо посмотрел на меня, не понимая и подумав, наверное: зачем в Данию везти постель, чтобы спать, если едешь в гости? Затем помял руками в нескольких местах и пропустил меня, недоумённо смотря вслед. Ну как мне объяснить, что я везла красивое пуховое одеяло из дома, дорогую для нас вещь, моей младшей сестрёнке в Данию, чтобы, когда она укрывалась, приятное тепло родного дома окутывало её в ночных сновидениях. Я вышла в зал и стала оглядываться по сторонам.

– С приездом тебя! – муж моей сестры подошёл ко мне улыбаясь. – Ну, как добралась? – спросил он с лёгким акцентом.

Плотного телосложения, невысокий и уже к своим 30 годам немного располневший: его кучерявая шевелюра когда-то делала его привлекательным парнем, но ещё осталось со стороны висков напоминание о ней, а его чело постепенно продлило свою «глубину ума» на полголовы, может, от чрезмерных посещений занятий вуза, но каре-зелёный цвет глаз на фоне смоляных волос оставался неизменно гламурным, как и в студенческие годы.

– Спасибо, рада тебя видеть, – радостно ответила я, и мы поздоровались за руку. – Давно не виделись! Как вы здесь? – спросила я, продолжая глазами искать сестру.

– У нас всё хорошо, а Оля дома нас ждёт, – догадавшись по моему возбуждённому взгляду, сказал он, рассеяв моё волнение.

– Ах… Так соскучилась по всем, а куда мы сейчас едем, далеко вы живёте? – спросила я.

– Сейчас увидишь, э… Нужно ехать ещё на поезде, э… Мы живём на Ютландии, – отвечал он врастяжку, как будто с трудом подбирая нужные слова. – Сколько багажа! Как ты это всё довезла? А сигареты привезла тоже, как я просил?

– Сама не знаю, как всё тащила, – ответила я смеясь. – Это всё вам родители передали. Вот эту коробку не смотрели, – показала я рукой в сторону рядом стоящей коробки, – только некоторые вещи проверили. А зачем тебе сигареты, здесь что, их нет? Оля мне по телефону быстро сказала, уже в конце разговора, а переспросить я не успела, нас отключили.

– Здесь сигареты очень дорогие, а там у вас дешевле.

– Так надо было больше взять тогда.

– Нет, заберут и ещё заставят штраф заплатить.

– Да? Какие странные… А какая разница…

– Какая тяжёлая коробка! Что там? – спросил он, поднимая большую коробку, перевязанную шпагатом.

– Это вам подарки, осторожно, не урони! – с улыбкой ответила я.

Мы вышли на улицу и подошли к большому автобусу. Вокруг всё было необычно, мне показалось, что мы попали в цветное кино – да… Цветное!.. Всё было красочным вокруг и находило отклик в моём подсознании, настроенном на яркие тона.

Мы сели на заднее сиденье в автобусе: вокруг было чисто, новые сиденья, вежливый водитель в форме. Я стала с жадностью смотреть в окно – это ведь был мой первый выезд в капиталистическую страну. Автобус шёл плавно и мягко, не тарахтя по ухабам дорог. Мы ехали по узким улочкам, в окнах мелькали красочные маленькие домики красных, коричневых тонов, с красивыми, как новыми, крышами, что было непривычно для глаз после серых многоэтажек и больших проспектов. Какая маленькая, словно игрушечная страна, всё как будто нарисовано – как на картинке, так здорово!

Вокзал – я всматривалась в прохожих, в их лица. На скамейке сидела пожилая женщина в светлом потёртом пальто, в странных кроссовках и старой вязаной шапочке. У неё был опустошённый взгляд, она смотрела перед собой, держа в руках бутылку пива. «Наверное, бездомная», – подумала я.

– Я думала, здесь все живут хорошо, – сказала я Рамизу, кивком головы указав на эту женщину.

– Здесь всякие есть, – на ходу ответил он и, стараясь не задерживаться, быстро пробирался к перрону сквозь толпы пассажиров.

Мы сели в вагон, и поезд тронулся, я отодвинула шторку и стала смотреть в окно. Мне было всё интересно, мне всё хотелось потрогать руками, как маленькому ребёнку, который видит что-то впервые; через некоторое время в окнах вагона я увидела море и корабли.

– Мы сейчас поплывём, нам надо выходить? – спросила я его.

– Нет, можем оставаться в поезде, – ответил Рамиз.

– А как? – недоумённо спросила я.

– Поезд въедет на паром… Э… Мы поплывём, э… Там можно выйти на палубу, – медленно, растягивая слова и с видом всезнающего, важно ответил он.

Я стала пристально всматриваться в окно, стараясь не пропустить ни одной детали; не выходя из поезда, мы поплыли на большом пароме. «Вот здорово!» – подумала я. Мы вошли в огромный зал, вокруг было много людей, я обратила внимание на школьников, которые сидели на полу, что было очень непривычным для меня. На них была яркая одежда, а у одной девочки были разного цвета носки. Они сидели, смеялись и шумно разговаривали между собой. Вокруг были небольшие магазинчики, кафе, везде стояли столики, удобные мягкие диванчики. Можно было сесть у иллюминатора и смотреть на море, которое напоминало зеркало, отражающее голубое небо.

Всё ярко и празднично отражалось в моём восприятии – этой новой для меня и необычной по своему укладу страны.

III

Поезд плавно шёл по рельсам, под стук колёс в окнах вагона проносилась панорама – рапсовые поля в цветении… старая ветряная мельница… хутора с треугольными крышами… небесная синева. Жёлтым, синим и зелёным соцветием встречала меня Дания – солнечным благополучием и красотой.

– Следующая остановка Фредерисия, – прозвучал голос.

Мы вышли на перрон и взяли такси. Чёрный «мерседес» распахнул свою дверь, и из неё вышел в тёмно-синей форме водитель, и, приветливо поздоровавшись с нами, он открыл нам с Рамизом дверцы такси, затем взял мой багаж и сам положил его в багажник.

– Рамиз, ты можешь позволить себе такси? – спросила я его на ходу, садясь в такси.

– Вдвоём на автобусе, ещё с таким большим багажом, будет не дешевле, – ответил он, и, удобно усаживаясь на переднем сиденье рядом с водителем, он сказал ему адрес.

Такси подъехало к многоэтажному дому, мы вышли на улицу.

– Вы живёте в этом доме? – спросила я, пока Рамиз расплачивался с таксистом.

– Да, на самом верхнем этаже, – сказал он и поднял голову вверх, затем посмотрел на мои вещи, которые таксист стал доставать из багажника. – Лифта нет, на пятый этаж будем подниматься сами, – произнёс он и сделал выдох, как атлеты перед стартом на спортивных дорожках.

Стоя напротив двери, я сдерживала дыхание, моё сердце громко билось, отдавая в висках. Сейчас откроется дверь, и я увижу мою маленькую Танюшу. Повернулся затвор в замке, и вот… объятия сестры, радость встречи, вопросы, ещё раз вопросы… Моё солнышко стоит и недоумённо смотрит своими большими глазками.

– Кто приехал, кто это? – спросила сестра, держа её за ручку и показывая на меня.

– Какая ты большая уже, как выросла! Ты меня узнала? – Я взяла её на руки и крепко прижала к себе. Наконец-то мы встретились!

Она посмотрела на меня и улыбнулась, потом, проведя своей маленькой ладошкой по моим волосам и убедившись, что я настоящая, она обняла меня снова.

– А что тебе Марина привезла? Давай быстрее посмотрим. Рамиз, помоги мне, пожалуйста, развязать этот большой узел, – я показала на кладь, напоминавшую скорее мешок, перетянутый в нескольких местах бечёвкой и посередине лямкой, чтобы удобнее было нести поклажу и не впивалось в руку. Рядом с одеялом, свёрнутым магическими усилиями папы в несколько слоёв, был плотно упакован игрушечный медведь. Я важно взяла плюшевого мишку и протянула в её маленькие ручки. Мишка был больше неё, он был просто огромный. Она обхватила его обеими ручками и попробовала поднять, потом потянула его по полу в другую комнату. Все дружно рассмеялись.

– Всё, теперь она будет с ним спать! Где ты его купила, у нас или в Москве? – спросила Оля.

– Ох, не говори – в нашем городе, просто повезло в тот день, но мы с мамой больше переживали, как его к вам привезти и в самолёт пустят или нет, хорошо, папа всё упаковал, – ответила я и с облегчением вздохнула, что всё позади. – Нужно домой позвонить и сказать, что я хорошо доехала и уже у вас, – попросила я Олю.

– Сейчас уже поздно, мы завтра закажем переговоры, – ответила сестра.

– А сейчас нельзя? А то они будут переживать.

– Там всё равно у вас ночь уже.

– Ну ладно, тогда рано утром позвоним, – сказала я, но сама ничего не могла поделать, и на душе было немного неспокойно.

– А это вам, – я достала шёлковое пуховое одеяло, развернув его и разбросив концы – красными отблесками заиграли цвета на шёлке от вечерних бликов заходящего солнца.

– Э… Хорошо, что привезла, такие одеяла, э… здесь очень дорогие, – отметил Рамиз и подошёл разглядеть поближе.

– А это вам от мамы и папы, – сказала я, протянув им чайный сервиз, который мы покупали с мамой. – Довезла, не разбился, – обрадованно сказала я, и, взяв одну из чашечек, я стала поворачивать её в разные стороны, показывая игру света в золотистых узорах на белом фарфоре и ожидая, какой эффект произведёт это на них.

– Спасибо, я поставлю его на кухню и сегодня чай попьём из него, – проговорила сестра.

– А в сервант не поставишь? Всё-таки из родных краёв, – заметила я полушутливым тоном.

– Я сама знаю… Посмотрим, здесь посуды полно, – с прохладой ответила Оля.

– Рамиз, лично тебе от папы, – я протянула ему знаменитый бальзам «Тянь-Шань», настоянный на травах, в сувенирной бутылке с национальным орнаментом.

– О… Это надо попробовать! Это хороший подарок!

– Поставь в сервант, когда гости придут, поставим на стол, – вставила своё слово сестра.

– Э… Я сам решу! – громко ответил он. – Вот сейчас и попробуем, гости уже приехали, – перешёл он на шутливый тон.

– Чешский хрусталь из нашего дома, – с удовольствием объявила я, доставая набор фужеров и ваз из большой коробки. Тут в комнату заглянуло маленькое личико.

– Это кто там такой стоит? – игриво спросила я Таню. – А это Танечке, – доставая красивое белое платье с вышитыми детскими узорами в голубых тонах, я протянула ей. – Давай, моё золотце, примерим – это тебе от бабушки и дедушки.

Она подошла ко мне, аккуратно взяла платье из рук и снова убежала в свою комнатку, сестра пошла за ней следом; через некоторое время из комнаты Таня вышла в новом красивом платье!

– Ну как, подошло тебе платьице? – спросила я, примерив взглядом, как сидит платье на Танечке. – Бабушка на вырост брала и переживала, чтоб оно ей не мало было, – сказала я, посмотрев на сестру.

– Чуть-чуть большеватое, – ответила сестра.

– Так это ничего, сейчас подкорректируем, – сказала я. – Иди сюда, Танечка, сейчас заново тебе завяжем пояс бантом, вот… А теперь попышней поправим оборки. Теперь в самый раз, ну-ка покажись!

– Смотри на меня… Смотри… Я кружусь…

– Танюшка, не закружись, а то сейчас упадёшь, – сказала я смеясь.

– Смотри, как всё кружится… Смотри, Марина! – белоснежные оборки в три яруса закружились… как Дюймовочку то закрывая своими лепестками, то раскрывая… Белый атласный бант лентами кружился в такт с маленькой девочкой – с миндалевыми зелёными глазами и чёрными локонами она была очаровательной.

– Красиво! Очень красиво! – со всех сторон раздались голоса.

– А что нужно сказать? – спросила сестра и подошла к дочке, остановив её за руку. – Спасибо, забыла?

– Иди ко мне скорее, золотце ты моё, – позвала я и раскрыла ей свои объятия.

Она бросилась ко мне и, обхватив мою шею своими маленькими ручками, радостно поцеловала меня в щёчку, потом снова взяла свою новую игрушку – мишку – и побежала к себе в комнату, держа его за одну лапу и волоча по ковру.

– Сколько радости! А мама с папой не видят, как она обрадовалась их гостинцам! Ну ладно, вы пока здесь подарки посмотрите, а я пойду приму душ после дороги, – сказала я, вырвав свободную минутку, чтобы привести себя в порядок.

Открыв дверь в ванную, я почувствовала, как на меня пахнуло свежестью – из форточки дул морской ветер. Я подошла к маленькому окошку, в котором виднелось море, это так непривычно было для глаз – всё было другое. Так началось моё знакомство с местным ландшафтом – начиная с ванной комнаты.

– Мама звонила, я сказала ей, что ты доехала нормально, – передала сестра.

– Ой… А что ты меня не позвала?

– Она только на три минуты позвонила, от вас же дорого за границу звонить. Завтра перезвоним ей.

– Хорошо, главное, они знают, что всё нормально со мной, и не будут переживать, а то мама глаза ночью не сомкнёт, я-то её знаю, – ответила я, и у меня отлегло на душе после маминого звонка.

– Такая маленькая кухня? – заметила я с удивлением, войдя в совсем небольшую комнату.

– У них только готовят на кухне, а кушают в зале, – пояснила сестра.

– Как удобно здесь, по бокам стоят столы, и снова через балконную дверь – море, как красиво! – Я прошла в другие комнаты. – Какая хорошая квартира с видом на море. Вот это страна-сказка! – сказала я, с восхищением выразив свой взгляд.

– И детская комната отдельная есть, – сказала сестра. – Пойдём покажу.

– У Танюши своя комната? Какая прелесть! – В светлой просторной комнате стоял шкафчик с игрушками и детская кровать.

– Танечка, покажи Марине свои игрушки. Это твои куклы? А кто здесь спит? Это Таня здесь спит? – рассматривая её комнату, я держала её за ручку.

– А сколько Танечке лет? Покажи мне на пальчиках, – попросила я и нагнулась к ней, подняв её ручку вверх.

– Три!!! – громко крикнула она и показала три пальчика на руке.

– Молодец! – почти в один голос мы произнесли с сестрой и похлопали ей в ладоши. Она засмущалась и побежала к папе, продолжая держать три пальчика вверх.

– Как она подросла. Мама с папой так скучают по ней, – сказала я, глядя ей вслед. – Они помнят её маленькой, когда вы уезжали, почти год не видели.

– Мы скоро опять приедем, я уже соскучилась по дому.

Я присела на кровать и обвела комнату взглядом.

– Такое всё красочное и яркое, – сказала я, – а у нас в детстве всё было однотонное, и белые пододеяльники, как я помню.

– Я сама выбирала обои и шторки с детским мотивом, – похвасталась сестра.

– Какая красивая и уютная детская!

– Мне нравится, что у нас во всех комнатах ковровое покрытие, очень удобно, когда в доме маленький ребёнок.

– Только странная планировка здесь. Когда заходишь к вам, то сначала идёт спальня, а потом зал.

– Да, мне тоже это не очень нравится, и поэтому дверь в спальню приходится всегда прикрывать, а то если кто придёт…

– А так по нашим меркам шикарная квартира, – сделала я комплимент. – Так вы ещё ведь не работаете с Рамизом?

– Мы ходим на курсы датского языка, в этом году закончим. Пойдёмте к столу, а то вы с Рамизом с дороги и, наверное, проголодались.

Мы все прошли в зал, где на столе ждал нас вкусный ужин – еда была необычна на вкус, в вазе лежали фрукты, которые я видела впервые… Потом были разговоры, разговоры…

Я совсем не чувствовала усталости от тяжёлой дороги, от недосыпания доброго времени суток: сначала самолёт, потом поезд, паром. Во мне всё горело и билось, энергия шла через край – всё было ново и необычно!

IV

На следующий день мы пошли в парк и прогуляться к морю. Я нарядно оделась, а Танечка надела новое красивое платье, которое я ей привезла. Сестра достала из шкафа голубую шляпку для неё. Белый атласный бант на платье и голубая шляпка с белыми розочками на полях прекрасно гармонировали с её зелёными глазками и чёрными кудрями, подчёркивая её милое личико с розовыми щёчками. Мы вышли из дома, непривычный ветер развевал волосы, во дворе не было шумной детворы.

Мы шли по набережной, Танечка ехала впереди на велосипеде, за ней еле поспевал Рамиз, а мы с сестрой не торопясь шли сзади, но старались не отставать.

Взору открывались просторы залива с белыми мостами. На другом берегу среди зелени расположились красивой планировки виллы, мимо проплывали яхты с белоснежными развевающимися парусами на ветру, серебристые чайки кружились над морем на фоне лазурного неба, а белые перистые облака красиво отражались в морской синеве, соприкасая небо и море на горизонте.

Мы подошли к берегу. Удивительно было смотреть, как дикие утки подплывали со всех сторон, а рядом стояли прохожие и кормили их хлебом, бросая кусочки в воду.

– Таня, покорми уток, – сказала сестра, доставая из мешочка кусочки хлеба, оставшиеся после завтрака.

– Осторожно, не упади, – сказала я с улыбкой и взяла её за ручку.

Танечка внимательно смотрела, как уточки пёстрой окраски подплывали к ней, вытягивая свои блестящие темно-зелёные шейки, они крякали, раскрывая свои охристые клювы, и, плескаясь, разбрызгивали вокруг себя воду.

– Уточкам дай хлебушка, – я посмотрела на неё. – Ну, кидай уточкам! Ты что, сама кушаешь? Это же уткам! – сказала я смеясь. – Позови их: ути-ути-ути…

Таня крепко держала в руке кусочек горбушки и тихонько откусывала её, наклонив немного свою головку, думая, что другие не заметят, как она вкусно жуёт корочку хлеба.

– Танюшка, давай отломаем кусочек и бросим уточкам, – но, ещё крепче зажав в руке хлебушек, она помотала своей головкой.

– Сейчас другой достану, сами покормим, – сказала сестра и достала ещё хлеба.

Рамиз, отломив половину, бросил её в воду и что-то негромко сказал на своём языке. Таня, посмотрев на папу, тоже бросила оставшийся в руке хлеб.

Плоскими клювами утки начинали выхватывать друг у друга крупные крошки хлеба, а чайки, резко меняя свой курс полёта, ухватывали свою добычу в виде размокших кусочков, плавающих на поверхности, и снова взлетали вверх.

«Дикие птицы – Зелёные с бархатисто-фиолетовым отливом… их синие блестящие „зеркальца“ опахал отражались в морской глади… обрамлённой морской пеной… усыпанной брызгами синего моря».

Рядом был расположен маленький парк с детскими качелями, окружённый кустами диких роз – цветы благоухали и ослепляли глаза своей красочностью, отражая солнечные лучи, запахи роз и моря перемешивались в сочетании птичьих голосов. Рядом стоял небольшой вольер, где было множество попугайчиков.

Над обрывом стояла красивая белая беседка в старинном стиле, а напротив была просторная лужайка, на которой сидели и отдыхали люди. Было очень тихо, спокойно и непривычно после шумного города с его быстрым ритмом жизни. Напротив был расположен небольшой природный парк: высокие многолетние деревья, заросли кустарников, дикие ягоды ежевики и земляники, полянки лесных цветов. Когда попадаешь в этот небольшой лесок, создаётся ощущение, что попал в другую атмосферу – с моря в лес.

«…Где кроны больших деревьев закрывают небо и солнце… как будто время плавно замедлило свой ритм и природа подарила тебе лесную тишь на какое-то мгновение в твоей жизни… и только шелест листвы провожает тебя… идя за тобой по лесной тропинке… где встречают тебя – Грациозные олени с ветвистыми рогами, воспетые в сказаниях и олицетворяющие собой благородство и красоту».

После прекрасно проведённого дня пришла приятная усталость. Все пошли спать после ужина, а я осталась в зале. Мне очень хотелось посмотреть телевизор, где много каналов разных стран – после наших трёх каналов местного телевидения. Необычный контроль в руках, нажатие на кнопку, и каналы стали плавно меняться один за другим. Ночь… За окном темно… А по телевизору продолжаются передачи, а у нас в 12 ночи новости и «Спокойной ночи, малыши», то есть всем. А здесь пожалуйста, не хочешь спать – смотри и наслаждайся.

Несмотря на усталость, я упорно смотрела телевизор, стараясь не упустить возможность посмотреть именно ночные программы. Мне казалось, что я увижу суперфильмы, суперпередачи, и каково было моё разочарование, когда стали показывать старые фильмы 20-летней давности. Но были и другие интересные передачи.