Цитаты из книги «Я ничего не знаю. С комментариями и иллюстрациями»

Так, в гомеровские времена существовало представление о «телегонии»: если муж долго отсутствовал, то жена могла зачать законного наследника от раба, но при условии, что она при этом будет смотреть на портрет мужа, который сразу запечатлеется в ее уме и теле будущего ребенка.

Каллий, также и на основании примеров из мифологии,

Каким должен быть философский досуг (Платон. «Федр») Притом теперь мы, кажется, и на досуге; да и кузнечики, как обыкновенно в жаркое время, посредством своих песней разговаривают между собою над нашими головами и смотрят на нас. Если они увидят, что мы, подобно черни, в полдень молчим и, убаюкиваемые ими, от умственного бездействия дремлем; то по всей справедливости будут смеяться на наш счет и подумают, что в их убежище пришли какие-то рабы, чтобы, как овцы в полдень, заснуть на берегу ручья. Если же, напротив, заметят, что мы разговариваем и проплыли мимо их, будто мимо сирен, не поддавшись очарованию, то охотно заплатят нам тем, чем дал им Бог честь платить человеку.

– Не следует ли нам, друзья, – сказал он, – вспомнить о великом Боге, пребывающем у нас, который по времени ровесник вечносущим богам, а по виду всех моложе, который своим величием объемлет весь мир, а в душе человека помещается, – об Эроте, тем более, что все мы – почитатели его? Я, со своей стороны, не могу указать времени, когда бы я не был в кого-нибудь влюблен;

И в самом деле, человек, обращающий внимание только на наружность, мне кажется, похож на арендатора земельного участка: он заботится не о том, чтобы возвысить его ценность, а о том, чтобы самому собрать с него как можно больший урожай. А кто жаждет дружбы, скорее похож на собственника имения: он отовсюду приносит, что может, и возвышает ценность своего любимца.

а  вожделеющий тела, конечно, будет ходить около него, как нищий: да, он всегда следует за ним, просит милостыню, всегда ему нужен еще или поцелуй, или другое какое прикосновение.

Разве вы не видите, как серьезны у него брови, недвижим взор, умеренны речи, мягок голос, как светел весь его нрав? И, пользуясь дружбой высокочтимых богов, он не смотрит свысока на нас, людей!

ничто так сильно не раздувает пламя любви, как поцелуй:

Да и за то даже, что он действует на него не насилием, а убеждением, даже и за это он заслуживает скорее ненависти: ведь, кто действует насилием, выставляет себя в дурном свете, а кто действует убеждением, развращает душу убеждаемого.

Надо будет и тебя послушать. А ты, Хармид, – сказал он, – чем гордишься? – Я, наоборот, – отвечал он, – бедностью. – Клянусь Зевсом, – заметил Сократ, – это – вещь приятная: ей не завидуют, из-за нее не ссорятся; не стережешь ее – она цела; относишься к ней без внимания – она становится сильнее.