Читать книгу: «Шри Ауробиндо. Духовное возрождение. Сочинения на Бенгали»

Предисловие

В этой книге нашли отражение практически все основные аспекты многогранной творческой личности Шри Ауробиндо. Здесь мы можем познакомиться с блестящими рассказами Ауробиндо-писателя, с вдохновенными гимнами и стихотворениями Ауробиндо-поэта, с пламенными воззваниями Ауробиндо – лидера национально-освободительного движения. Но, конечно, прежде всего мы встречаем здесь Шри Ауробиндо – великого мудреца и провидца, разъясняющего забытый сокровенный смысл древних священных писаний Индии – Вед, Упанишад, Бхагавадгиты, раскрывающего запечатленную в них вечную Истину и призывающего нас ступить на путь, открытый провидцами древности, устремиться от свершений прошлого навстречу победам грядущего. Мы узнаем здесь и Шри Ауробиндо – наставника, водителя человечества, исполненного неизменной любви и сострадания, терпеливо и бережно направляющего и поддерживающего своих учеников на тернистом пути Интегральной Йоги. Кроме того, читатель имеет редкую возможность заглянуть в сокровенные глубины внутренней жизни Шри Ауробиндо, которые приоткрываются нам в его письмах и воспоминаниях, – внутренней жизни великой души, устремляющейся к своей цели с полной самоотдачей.

Шри Ауробиндо, хотя и был родом из Бенгалии, с ранних лет обучался в Англии, и поэтому его родным языком был английский. По возвращении в Индию он приложил все силы для овладения языком своей родины. Наиболее интенсивно он использовал бенгали в период революционной борьбы против британского владычества. Он писал статьи и воззвания на бенгали, сочинял стихотворения, выступал на митингах, стремясь возродить в народе национальное самосознание. Все его работы, относящиеся к этому периоду, имеют особое патриотическое звучание и отражают глубокую любовь Шри Ауробиндо к своим соотечественникам, его стремление пробудить бессмертную душу индийского народа, призвать его к обретению утраченной свободы и величия. Однако видение и устремление Шри Ауробиндо не ограничивается пробуждением Индии. Он провозглашает наступление новой эры, эры духовного преображения всей земли. Именно такова центральная тема, связующая воедино все представленные здесь разноплановые произведения, – духовное возрождение Индии и всего человечества.

Шри Ауробиндо, Калькутта, 1907 г.

Биографическая справка

Шри Ауробиндо – выдающийся мыслитель, общественный и политический деятель, поэт-провидец, йогин – родился в Калькутте 15 августа 1872 г. в семье доктора Гхоша, происходившего из знатного рода воинов-кшатриев. С семилетнего возраста обучался в Англии – сначала в школе Св. Павла в Лондоне, а затем в Королевском колледже в Кембридже, специализируясь в изучении классической и современной западной литературы. С ранних лет он проявил выдающиеся способности в латыни и греческом, а также в стихосложении.

В 1893 г. в возрасте 21 года Шри Ауробиндо возвращается в Индию. В течение последующих 13 лет он занимает различные посты в администрации города Бароды, преподает английскую и французскую литературу в местном университете, а в 1906 г. переезжает в Калькутту, где становится ректором Национального колледжа. Кроме того, в эти годы он включается в активную политическую борьбу за независимость Индии. Издававшийся им журнал «Банде Матарам» стал могучим голосом освободительного движения, впервые выдвинув идеал полной независимости страны, а также сформулировав конкретные методы его достижения. Одновременно он продолжает свое поэтическое творчество, а также погружается в изучение культурного и духовного наследия Индии, овладевает санскритом и другими ее языками и начинает постигать ее древние священные писания. Осознав подлинное могущество и ценность духовных открытий, давших жизнь всей ее богатейшей многовековой культуре, он в 1904 г. решает ступить на путь йоги, стремясь использовать духовную силу для освобождения своей родины.

В 1908 г. Шри Ауробиндо был арестован по подозрению в организации покушения на одного из чиновников британского колониального правительства и оказался в тюрьме по обвинению, грозившему ему смертной казнью, однако по окончании следствия, длившегося целый год, был полностью оправдан и освобожден.

Этот год стал для него «университетом йоги»: он достиг фундаментальных духовных реализаций и осознал, что его цель не ограничивается освобождением Индии от иноземного господства, но состоит в революционном преобразовании всей природы мироздания, в победе над неведением, ложью, страданием и смертью.

В 1910 г., повинуясь внутреннему голосу, он оставляет «внешнюю» революционную работу и удаляется в Пондичери, французскую колонию на юге Индии, чтобы продолжить интенсивные занятия йогой. На собственном опыте реализовав высшие духовные достижения прошлого, Шри Ауробиндо смог превзойти их и осознал, что окончательной и закономерной целью духовных поисков является полная трансформация человека, вплоть до физического уровня, и воплощение на земле «жизни божественной». Достижению этой цели он и посвятил себя, разработав для этого свою Интегральную Йогу.

С 1914 по 1921 г. он издает ежемесячное философское обозрение «Арья», где публикует свои главные труды, в которых подробно рассматривает основные сферы человеческого бытия в свете высшего Знания, обретенного в результате практики йоги, раскрывает истинный смысл древних писаний – Вед, Упанишад, Бхагавадгиты, значение и роль индийской культуры, исследует проблемы развития общества, эволюцию поэзии и поэтического творчества.

Шри Ауробиндо оставил физическое тело 5 декабря 1950 г. Его литературное наследие насчитывает 35 томов, среди которых мировоззренческие труды, обширная переписка с учениками, множество стихов, пьес и грандиозная эпическая поэма «Савитри», которую он создавал в течение последних тридцати пяти лет жизни и которая явилась действенным воплощением его многогранного духовного опыта.

В центре уникального мировоззрения Шри Ауробиндо – утверждение о том, что мировая эволюция есть постепенное самопроявление, самообнаружение Божества, скрыто пребывающего в Природе в результате предшествующей инволюции. Поэтапно восходя от камня к растению, от растения к животному и от животного к человеку, эволюция не останавливается на человеке, но, реализуя свою внутреннюю истину, тайную Божественность, устремляется дальше, к созданию более совершенного, «божественного» вида, который будет превосходить человека в гораздо большей мере, чем тот превосходит животное. Человек – лишь переходное ментальное существо, чье призвание – достичь более высокого, «супраментального», уровня сознания, Сознания-Истины, и низвести его в мир, преобразив все свое существо и всю жизнь в непосредственное выражение Истины.

Всю свою жизнь Шри Ауробиндо посвятил утверждению в нашем мире этого супраментального сознания, реализация которого должна привести к созданию на земле мира истины, гармонии и справедливости, предвещенного пророками всех времен и народов.

I
Гимны

Гимн Дурге¹

О Матерь Дурга! На льве могучем восседаешь ты, подательница всякой силы, о Мать, возлюбленная Шивы! Мы рождены твоею Силой, мы – юность Индии, в твоем мы храме ждем тебя. Внемли, о Мать, и низойди на землю, и в Индии себя яви.

О Матерь Дурга! Из века в век, из жизни в жизнь мы в теле человеческом приходим, чтоб выполнить твою работу и возвратиться вновь в Обитель Наслажденья. Сейчас опять мы на земле, чтобы твою исполнить волю. Внемли, о Мать, и низойди на землю, приди на помощь к нам.

О Матерь Дурга! На льве могучем восседая, трезубец держишь ты в руке, твое прекрасное сияющее тело заковано в броню; о Мать, несущая с собой победу, тебя ждет Индия, чтобы увидеть твой чудесный образ. Внемли, о Мать, и низойди на землю, и в Индии себя яви.

О Матерь Дурга! Дарующая силу, и любовь, и знанье, ужасна ты в могуществе своем, о дивная и яростная Мать. В сражении за жизнь, что Индия ведет, мы – воины, тобою призванные в бой; о Мать, дай нашим разуму и сердцу несокрушимую титанов силу, а душу и рассудок надели божественным величием и знаньем.

О Матерь Дурга! Во мраке ночи пребывает Индия, мудрейшая из наций. О Мать, ты всходишь над восточным горизонтом, зарею ты горишь, сияньем своего чела рассеивая мрак. О Мать, низлей свой лучезарный свет и тьму ночную победи.

О Матерь Дурга! Мы сыновья твои, по милости и с помощью твоей да будем в силах мы исполнить твой великий труд и устремиться к Идеалу твоему. О Мать, в нас одолей ничтожность, себялюбие и страх.

О Матерь Дурга! Ты – Кали², обнаженная, с гирляндой страшных черепов людских на шее, с мечом в руке, разящая Асура³. Безжалостно врагов, Богиня, истреби, что носим мы в себе, и пусть никто из них не избежит твоей карающей десницы. Пусть будем мы чисты и беспорочны, об этом молим мы тебя, о Мать, яви себя во славе.

О Матерь Дурга! Поникла Индия под гнетом себялюбия, ничтожности и страха. Придай нам мужества, сердца отвагой преисполни, не дай от цели нашей уклониться. Пусть отвратимся мы от слабости, бездействия и лени и цепкий страх отринем свой.

О Матерь Дурга! Пусть сила Йоги пребывает с нами. Мы – Арии⁴, мы – сыновья твои, в нас возроди и укрепи забытое ученье предков, и дух, и силу разума, и преданность, и веру, и самообузданья мощь, пусть воцарятся в мире истина и знанье. О Мать, яви себя пред миром, на помощь человечеству приди и беды все развей людские.

О Матерь Дурга! Срази врага внутри, а после сокруши препятствия снаружи. Пусть героический и благородный могучий Индии народ, любви исполненный, и истины, и силы, и единства, в искусствах преуспевший и овладевший силой знанья, вовек пребудет на земле своей священной, богатой распростертыми лесами и плодородными полями, и чистыми потоками могучих рек под сенью горных круч, до неба достающих снежными вершинами своими. О Мать, молитву нашу мы к стопам твоим возносим. Яви себя пред миром.

О Матерь Дурга! В нас низойди своею силой Йоги. Орудием в твоей мы станем длани, мечом, разящим зло, и факелом, что тьму неведенья рассеет. О Мать, своих детей мольбу исполни. Орудие свое, владычица, направь и зло срази мечом, и факел подними, свет знания пролей над миром. Яви себя, о Мать.

О Матерь Дурга! Когда тобою обладать мы будем, мы больше не расстанемся с тобою; любви и преданности узы с тобою крепко свяжут нас. Приди, о Мать, яви себя и в нашем теле, и в разуме, и в жизни.

Приди, о Мать, стань Предводительницей нашей на пути героев. Тебя забвенью мы не предадим. Пусть без остатка превратится наша жизнь в молитву к Матери и преклонение пред нею; все наши действия, исполненные силы и любви, пусть будут Матери служеньем неустанным. К тебе молитву нашу обращаем, на землю низойди и в Индии яви себя, о Мать.

Гимн Заре⁵

Взгляни, как занимается заря, Возлюбленная ненаглядная, в сияньи ослепительном младого тела. Она ведет все проявленья Жизни по предначертанному им пути. Огонь, Божественная Сила, рождается, чтоб возгореться в человеке. Всю Тьму и Мрак заря прогонит прочь и воссияет Светом лучезарным.

Заря, Богиня, всходит на востоке, свой взор неотвратимо обращая к Беспредельности вселенской. Она в одежды Света облачилась, что белоснежным блеском скрытой Истины сияют. Заря – небесно-золотого цвета, от ока вездесущего ее ничто не ускользает: поистине, она есть мать блистательного знанья, нас направляющая в лучшие мгновенья нашей жизни и раскрывающая перед нами светлый облик свой.

Она – Богиня Всеблагая. Заря несет с собою Солнце, Божье Око, и белогривых Жизни скакунов всезрящих, она грядет, Богиня, себя являя в солнечных лучах. Узнай ее в божественных обличьях многих, как вездесущую сияющего Света Мать.

Вся благодать – внутри, все, что враждебно человеку, – отступило далеко: пусть будет так, когда заря восходит. И наши бесконечные просторы сотвори, и наш приют блаженства, что не знает страха, и светом истины их озари. И все от нас ты прогони, что разделяет и вражду посеять может, и дай нам все богатство человеческой души, о Мать Обилия земного, пошли нам полноту блаженства.

Богиня утренней Зари, себя яви ты в нашем сердце и в блеске высшего Сиянья, раздвинь границы жизни воплощенных в теле, на земле. О Мать Блаженства, ниспошли нам силу постоянства. Богатством Истины нас светоносной одари, что скрыта там, где проплывают к Бесконечности златые колесницы, влекомые конями Жизни.

Твои богатства – наши, о Богиня совершенства! Дочь Неба, к постиженью твоему мы все настойчиво стремимся. Твой образ в мыслях мы лелеем, а ты питаешь знаньем нас и изливаешь в наше существо бескрайний Океан Блаженства.

II
Рассказы

Сон

Один бедняк сидел в своем мрачном и жалком жилище и размышлял о постигших его несчастьях и несправедливости; думал он и о том, что в этом Божьем мире слишком много зла. Обуреваемый гордыней, он говорил самому себе: «Люди не хотят обвинять в своих бедах Бога и потому всю вину за свои несчастья возлагают на Карму⁶. Если все мои беды действительно объясняются тем, что я грешил в прежней жизни, то в прошлом я, вероятно, был отъявленным негодяем, и дурные помыслы должны еще и сегодня владеть мной. Может ли разум закоренелого грешника так быстро очиститься? Сумеет ли мне помочь Тинкари Шил, обладающий огромным богатством и властью! Если закон Кармы действительно существует, то в прошлом воплощении Тинкари наверняка был прославленным святым и садху; хотя этого никак не скажешь по его теперешней жизни. Вряд ли сыщется второй такой злодей и мошенник. Все это говорит о том, что все эти сказки о Карме не что иное, как хитроумные выдумки Бога для нашего утешения. Шьямсундар⁷ очень хитер; к сожалению, он все время скрывается от меня, а то я отучил бы его от подобных шуток».

Как только бедняк подумал об этом, его мрачное жилище вдруг наполнилось сияющим светом, и через какое-то время он увидел перед собой очаровательного темнокожего мальчугана, который держал в руках лампу и приветливо улыбался, не произнося при этом ни слова. Бедняк догадался, что сам Шьямсундар наконец-то открылся ему: он понял это по плюмажу из павлиньих перьев и по музыкальным браслетам на ногах мальчика. Сначала бедняк растерялся и не знал, что делать; он было хотел почтительно поклониться ему в ноги, но, заметив улыбку мальчугана, раздумал делать это. Наконец бедняк промолвил: «Привет, Кешта⁸, что привело тебя сюда?» Мальчуган ответил с улыбкой: «А разве ты не звал меня? Ты же только что собирался меня выпороть! Так вот, я в твоих руках, делай со мной, что хочешь». Бедняк был окончательно сбит с толку этими словами, и желание задать трепку Божеству уже не приходило ему в голову; приветливого мальчика скорее хотелось приласкать. В этот момент мальчуган заговорил снова: «Видишь ли, Харимохон, я очень люблю тех, кто не боится меня и относится ко мне как к приятелю, ругает меня, хотя и любит, и готов играть со мной. Я создал этот мир для своих утех и я всегда ищу подходящего товарища для моих забав. Но поверь мне, брат, очень трудно найти того, кто готов играть со мной. Все только сердятся на меня, постоянно чего-то требуют и ждут от меня благодеяний; все хотят почестей, славы, освобождения, преданности, но никто не хочет меня самого. И я даю им то, чего они у меня просят. Что мне остается еще делать? Приходится угождать им, иначе они разорвут меня на части. Ты тоже, я вижу, чего-то от меня хочешь, и даже готов с досады устроить кому-нибудь взбучку. Для этого ты и позвал меня. И вот я здесь, чтобы ты мог задать мне трепку. Ye yathā māṁ prapadyante⁹, я принимаю все, что приносят и предлагают мне люди. Но прежде чем ты устроишь мне выволочку, я хочу объяснить тебе, как я все устроил в этом мире. Ты готов меня слушать?» Харимохон ответил: «А сможешь ли ты это сделать? Я вижу, ты много говоришь, но почему я должен верить, что какой-то ребенок может меня чему-то научить?» Мальчик улыбнулся и сказал: «Предлагаю тебе самому убедиться в этом».

С этими словами Шри Кришна дотронулся ладонью до головы Харимохона. В тот же миг будто электрический разряд пронзил все его тело; дремлющая сила кундалини¹⁰ поднялась от муладхары к центру сознания в голове (брахмарандхра), издавая при этом шипящий звук, подобно огненной змее; голова Харимохона наполнилась вибрациями жизненной энергии. Харимохону показалось, что стены его дома исчезли, словно весь мир форм и образов растворился в бесконечности и оставил Харимохона наедине с Кришной. А затем Харимохон потерял сознание. Когда он пришел в себя, то увидел, что они вместе с темнокожим мальчуганом находятся в незнакомом доме и стоят перед стариком, сидящим на подушках и погруженным в глубокое раздумье. Старик опирался подбородком на руку, а мрачное выражение лица, от которого щемило сердце, говорило о том, что он чем-то озабочен и его терзают невеселые мысли. Харимохон с трудом мог поверить, что перед ним был Тинкари Шил, первый человек в деревне. В испуге Харимохон спросил своего спутника: «Кешта, что ты натворил? Мы, словно воры, пробрались среди ночи в чужой дом! Придут полицейские, и нам не поздоровится. Разве ты не знаешь, на что способен Тинкари Шил?» Мальчик засмеялся в ответ: «Я все прекрасно знаю. Но я давно привык забавляться воровством¹¹, а кроме того, у меня прекрасные отношения с полицией. Так что не бойся. Я предоставлю тебе возможность видеть то, чего не видят другие, и заглянуть в душу этого старика. Тебе известно могущество Тинкари, а сейчас ты узнаешь, на что способен я».

С этими словами Харимохон почувствовал, что может читать мысли старика. При этом он увидел, как в голове Тинкари хозяйничают страшные кровожадные демоны, подобно вражеским воинам, захватившим и грабившим богатый город побежденного противника, нарушая его покой и мирную счастливую жизнь. Старик повздорил со своим сыном и прогнал его из дома. Печаль, вызванная потерей любимого чада, угнетала его, но гнев, гордость и самолюбие не впускали в его сердце сострадание и прощение. Наслушавшись клеветнических наговоров, Тинкари выгнал из дома и свою дочь, а теперь оплакивал утрату возлюбленного чада. Он не сомневался в ее невинности, но боязнь людской молвы и чувство стыда, смешанное с высокомерием и эгоизмом, не давали проявиться его любви и привязанности к дочери. Воспоминания о многих греховных поступках повергали старика в страх и дрожь, но у него не хватало ни сил, ни смелости, чтобы прекратить злодеяния. Время от времени его посещали мысли о смерти и потустороннем мире, наполняя ужасом все его существо. Харимохон видел, что за всеми этими ужасными мыслями скрывался отвратительный посланник смерти, который то и дело пытался завладеть стариком Тинкари. Как только действия посланника смерти становились более активными, леденящий страх пронзал сердце старика и он готов был кричать от ужаса.

Насмотревшись на эти кошмары, Харимохон, обращаясь к мальчику, воскликнул в недоумении: «А я-то думал, Кешта, что этот человек счастливее всех!» На что мальчуган ответил: «В этом-то и заключается моя сила. А теперь скажи мне, кто сильнее – этот Тинкари Шил или Шри Кришна, хозяин Вайкунтхи¹²? Видишь ли, Харимохон, в моем распоряжении тоже есть полицейские и стражники, правительства, законы и суды; я тоже могу играть в игру и быть в ней королем. Нравится тебе такая игра?» «Нет, дитя мое, – ответил Харимохон, – это очень жестокая игра. Почему она тебе нравится?» Мальчуган засмеялся и ответил: «Мне нравятся разные игры; я одинаково люблю и наказывать людей, и быть объектом наказания и людского гнева». Затем он продолжал: «Люди, Харимохон, так же как и ты, видят лишь поверхностное обличье вещей и явлений, они пока не обладают способностью тонкого видения того, что скрыто от обычного глаза. Именно поэтому ты ворчишь и жалуешься на то, что лишен счастья, которое выпало на долю Тинкари. Да, он не знает нужды ни в чем, и все же по сравнению с тобой этот богач страдает несравненно больше! И знаешь, почему? Потому что счастье, равно как и несчастье, – это состояние ума. И то и другое – порождение твоего разума. Даже тот, кто живет в нищете и ничего, кроме трудностей, не знает в жизни, если захочет, может быть безмерно счастлив. Но точно так же, как ты не можешь обрести счастья в бесплодном благочестии, постоянно думая о своих несчастьях, так и грешник, погрязший во зле и не получающий от него удовольствия, не перестает мучиться от сознания своего несчастья. Все это преходяще и мимолетно: счастье добродетели и несчастье порока, равно как и несчастье добродетели и счастье порока. Ни то, ни другое не приносит настоящей радости. Лишь я один являюсь истинным источником блаженства. И только тот, кто приходит ко мне, любит меня, желает меня, добивается от меня исполнения своих желаний, терзает и досаждает мне своими просьбами, обретает настоящее блаженство». Харимохон с интересом слушал Шри Кришну. Мальчик продолжал: «Не правда ли, Харимохон, формальное внешнее благочестие утратило теперь для тебя всякую привлекательность, но несмотря ни на что, ты по привычке¹³ все еще продолжаешь придерживаться заведенных правил; ты даже не в состоянии побороть в себе эту мелкую тщеславную набожность. И этот старик не получает никакого удовольствия от своих злодеяний, но он тоже не может изменить свою жизнь, так как привык жить во зле и терпеть при этом муки ада. И добродетель, и порок одинаково связывают человека узами примитивных и невежественных представлений и убеждений. Однако страдания этого старика являются хорошим знаком: они пойдут ему на пользу и вскоре приведут его к освобождению».

Харимохон, молча слушавший наставления Шри Кришны, спросил: «Ты говоришь красивые слова, Кешта, но я не верю им. Даже если счастье и несчастье – это состояния ума, то они все равно вызываются внешними обстоятельствами. Скажи мне, можно ли быть счастливым, когда от голода теряешь рассудок? И как продолжать думать о тебе, если тело страдает от болезней и боли?» «Внемли моему слову, Харимохон, и ты сможешь постичь, как это происходит», – ответил мальчуган.

Шри Кришна снова коснулся рукой головы Харимохона. Тотчас же для Харимохона исчезли стены дома Тинкари Шила, и его взору открылась новая картина: на обдуваемой ветром прекрасной горной вершине сидел погруженный в медитацию аскет; у ног аскета, охраняя его покой, лежал огромный тигр. Увидев тигра, Харимохон испугался и не мог двинуться с места, и мальчику пришлось силой тащить его к аскету. «Смотри, Харимохон», – сказал мальчуган, и тот внутренним взором проник в разум аскета со всеми его мыслями, походившими на страницы тетради, на которых по тысяче раз было написано имя Шри Кришны. За порогом самадхи¹⁴, где теряется след всяких форм, в лучах солнца аскет играл вместе со Шри Кришной.

Харимохон видел, что аскет уже много дней голодал, а в последние два дня его тело испытывало жестокие страдания от жажды и голода. С упреком Харимохон спросил Шри Кришну: «Что же это делается, Кешта? Бабаджи¹⁵ так тебя любит и вынужден при этом страдать от голода и жажды. Разве ты не понимаешь, что его никто не накормит в этом глухом лесу, где кроме тигров никого нет?» Мальчик ответил: «Я сам накормлю его, а пока хочу показать тебе еще кое-что». Тут Харимохон увидел, как тигр направился к ближайшему муравейнику и разворошил его ударом лапы. Сотни растревоженных муравьев покинули муравейник и в ярости набросились на аскета, но он, казалось, не замечал их укусов и оставался погруженным в глубокую медитацию. Тогда мальчик нежно прошептал ему на ухо: «Любимый!» – и аскет открыл глаза. Поначалу он не чувствовал никакой боли от муравьиных укусов, ибо у него в ушах все еще звучала волшебная мелодия божественной флейты, которую так жаждет услышать весь мир; это была та самая мелодия, которую когда-то услышала Радха¹⁶ во Вриндаване. В конце концов бесчисленные укусы муравьев заставили аскета выйти из медитации и вновь ощутить свое физическое тело. Но он все еще оставался неподвижен. В удивлении он пробормотал: «Как странно! Раньше никогда такого не было. Должно быть, это сам Шри Кришна забавляется со мной. Он наносит мне укусы в обличье этих ничтожных муравьев». И Харимохон увидел, как жгучая боль от муравьиных укусов перестала тревожить разум аскета. Можно сказать, что каждый укус теперь воспринимался им как источник блаженства, которое разливалось по всему телу; в конце концов, охваченный экстазом, аскет пустился танцевать, прихлопывая в ладоши и восхваляя Шри Кришну. Муравьи попадали на землю и расползлись в разные стороны.

В изумлении Харимохон воскликнул: «Кешта, что это за колдовство?» Мальчуган хлопнул в ладоши, запрыгал на одной ноге и весело рассмеялся: «Я – единственный волшебник на земле. Никто не в силах разгадать моих чар. Это моя самая сокровенная тайна. Ты видел это? Даже в объятиях ужасной агонии аскет способен думать только обо мне. Смотри еще раз». Аскет успокоился и снова сел медитировать; его тело по-прежнему страдало от голода и жажды, а разум лишь фиксировал телесное страдание, но не затрагивался им. В этот момент откуда-то издалека аскет услышал сладкий голос, звучавший как музыка флейты: «Любимый!» Харимохон вздрогнул, это был голос самого Шьямсундара, более сладкий, чем мелодия флейты. Затем из-за скалистого уступа появился красивый темнокожий мальчуган, держа в руках блюдо с великолепной едой и фруктами. Харимохон от удивления лишился дара речи и молча смотрел на стоявшего рядом с ним Шри Кришну. Он был как две капли воды похож на мальчугана, который, приблизившись к аскету, протянул ему блюдо с едой и сказал: «Смотри, что я принес тебе». Аскет улыбнулся и ответил: «Наконец-то ты пришел! Почему ты заставил меня так долго голодать? Ну что ж, садись и поешь вместе со мной». Аскет и мальчик приступили к трапезе, потчуя друг друга. Когда все было съедено, мальчик забрал блюдо и скрылся в темноте.

Харимохон хотел было спросить о чем-то своего спутника, как вдруг заметил, что рядом уже нет ни Шри Кришны, ни аскета, ни тигра, ни скалы. Сам же он очутился в том квартале, где жили зажиточные горожане. Он тоже был богат, имел семью и детей. Каждый день он раздавал большие пожертвования браминам и нищим. Трижды в день он регулярно повторял Божественное Имя, соблюдал все обряды и ритуалы, предписанные Шастрами¹⁷, и шел по пути, указанному Рагхунанданом¹⁸; он вел жизнь идеального главы семейства, идеального отца, мужа и сына.

Но в следующую минуту, к своему разочарованию, он увидел, что жители, проживавшие по соседству, не питали добрых чувств друг к другу и не были счастливы; высшей добродетелью они считали механическое исполнение своих социальных обязанностей. Восторженное чувство, которое поначалу испытал Харимохон, теперь сменилось ощущением страдания. Казалось, что его ужасно мучает жажда, но негде было взять воды, а в пищу ему приходилось употреблять только пыль, одну бесконечную пыль. Он убежал из того места, где жил, и направился в другое. А там, напротив огромного роскошного особняка, он увидел большую толпу людей. Повсюду слышались слова благодарности и благословения. Подойдя ближе, он увидел Тинкари Шила, восседавшего на веранде и раздававшего людям из толпы деньги. Никто из присутствовавших не уходил с пустыми руками. Харимохон усмехнулся и подумал: «Что бы мог означать этот сон? Тинкари Шил раздает милостыню!» Тогда Харимохон решил посмотреть, что делается у Тинкари в голове. И оказалось, что тысячи неудовлетворенных желаний и отрицательных импульсов, таких как жадность, ревность, страстные эгоистические желания, находились во взбудораженном состоянии. В стремлении соблюсти внешние приличия, удовлетворить самолюбие и снискать уважение и славу Тинкари подавлял свои желания, намерения и побуждения, не давая им выйти наружу.

Тем временем какая-то неведомая сила перенесла Харимохона в потусторонний мир. Он побывал на небесах и в преисподней индусов, христиан, мусульман, греков и многих других народов и культур. Спустя некоторое время он снова оказался в своем старом доме, на том же рваном матраце, и перед ним все так же стоял Шьямсундар. Мальчик сказал: «Уже очень поздно. Если я сейчас не вернусь домой, то получу хорошую взбучку. Поэтому я буду краток. Все преисподние и небеса, на которых ты побывал, – это не что иное, как иллюзорные миры, порожденные человеческим разумом. После смерти человек отправляется либо в рай, либо в ад, чтобы исчерпать там свои наклонности и желания, которые были присущи ему в последнем земном воплощении. Ты в своей прошлой жизни был лишь добродетельным человеком, но твое сердце не знало любви; ты не любил ни Бога, ни людей. Покинув свое тело, тебе пришлось отработать до конца и исчерпать все импульсы своей природы, поэтому ты жил в мире иллюзии среди обеспеченных людей, принадлежащих к среднему классу общества. Но потом тебе надоела эта жизнь, ты стал ощущать беспокойство и отправился в преисподнюю, где не было ничего, кроме пыли. В конце концов настало время пожинать плоды совершенных тобой добродетельных поступков; и когда все плохое и хорошее, содеянное тобой в жизни, было исчерпано, ты родился снова. В прошлом воплощении за исключением милостыни и бездушных благочестивых поступков ты никогда не заботился о нуждах других людей; именно поэтому в своей теперешней жизни ты познал такую жестокую нужду. А твоя теперешняя пустая благочестивая жизнь объясняется тем, что ты не смог исчерпать свою карму добрых и дурных поступков в мире иллюзии; поэтому приходится отрабатывать ее в этом мире. С другой стороны, Тинкари в прошлой жизни был самим воплощением щедрости, поэтому, снискав благословение многих людей, он стал в этой жизни богачом, не знающим, что такое нищета. Но поскольку его природа не была очищена полностью, неудовлетворенные желания породили множество пороков. Теперь ты понимаешь, как действует закон Кармы? Не существует ни наказания, ни воздаяния, но зло порождает зло, а добро – добро. Таков закон Природы. Порок есть зло, он порождает несчастье; добро есть благо, и оно ведет к счастью. Этот закон способствует устранению зла и очищению человеческой природы. Видишь ли, Харимохон, эта земля есть лишь малая часть сотворенного мной бесконечно разнообразного мира, и люди рождаются здесь, чтобы с помощью закона Кармы избавиться от зла. Ты становишься неподвластным закону Кармы, когда освобождаешься от уз добра и зла и познаешь Любовь. В своем следующем рождении ты тоже обретешь свободу. Я пришлю тебе свою любимую сестру, Силу, и ее подругу Знание; но я сделаю это только при условии, что ты разделишь со мной мои забавы и не будешь просить меня об освобождении. Ты согласен?» Харимохон ответил: «Ну, Кешта, ты околдовал меня! Теперь я хочу только одного: посадить тебя к себе на колени и приласкать!»