Читать книгу: «Танцующая с волками»

Сёстры Нолан

Шрифт:

С темнотой не рождаются, знаешь? Её создают…
Древние (The Originals)

Отдел монстрологических преступлений

В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com

Пролог

В лесу стояла звенящая тишина. Казалось, даже ветер испуганно затих, не решаясь пошевелить листья, а птиц и вовсе не было слышно. Лишь солнечные блики равнодушно скользили по развалинам, что ещё недавно являлись северным форпостом охотников. В неприступных когда-то стенах зияли пробитые тяжёлыми орудиями дыры. Кое-где камень осыпался мелкой крошкой. Здания бывших казарм и хозблоков испещрили отверстия от пуль, гильзы которых покрыли землю серебряным ковром. Будку дежурного на контрольно-пропускном пункте словно вырвали с корнем, оставив лишь обломки фундамента и арматуры. Только чудом уцелевшие главные ворота охотничьей базы горькой насмешкой возвышались над руинами.

Внезапно гнетущее безмолвие было нарушено. Низкий гул, зародившийся в самой чаще, постепенно перешёл в грозный рокот. Остатки стёкол в окнах завибрировали, когда на поляну выехали бронетранспортёры. Одна из машин остановилась у самых ворот, и первым из неё выбрался капитан Маркус Джефферсон. Он хмуро оглядел территорию форпоста, лужи крови и уничтоженные здания, но лицо его, покрытое недельной щетиной, осталось непроницаемым, даже когда мимо на носилках пронесли тело, запечатанное в непрозрачный мешок.

Чуть поодаль выросла уже довольно большая куча дров и хвороста, чтобы стать погребальным костром для погибших ликантов. Ведь оборотней не хоронят в земле, как людей, – слишком много чести.

От группы охотников, разбиравшей завалы у здания штаба, отделился молодой капрал и быстрым шагом приблизился к капитану. Козырнув, он хотел было доложить обстановку, но Маркус вдруг перебил его:

– Выжившие есть?

– Никак нет, сэр, – бодро ответил парень, хотя бегающий взгляд с потрохами выдавал волнение юнца, который не решался сообщить командиру плохие новости. – В этой части леса стена полностью разрушена, личный состав уничтожен…

Порыв ветра принёс терпкий аромат горящих поленьев, и капитан обернулся, наблюдая за тем, как охотники стаскивают огромные, покрытые мехом туши оборотней к плацу, чтобы предать их огню. Встретив смерть в зверином обличье, ликанты уже не могли принять человеческий вид, и для многих желторотых новичков отряда подобная погребальная церемония оказалась непростым испытанием. Судя по звукам, кого-то всё же вывернуло наизнанку, но Маркус не спешил обвинять незадачливого охотника в трусости или слабости. Сегодня всем им пришлось внезапно повзрослеть.

– Война окончена, – пробормотал он, глядя, как языки пламени танцуют на обугливающихся шкурах врагов.

Капрал осёкся, внимая начальству, но Маркус будто и не видел стоявшего рядом подчинённого.

В карих глазах, покрасневших от напряжения и суток без сна, отражалась вся боль произошедшего. Никто и не догадывался, чем обернётся эта осенняя ночь. Сообщение о том, что ликанты прорвались за стену с севера, застало врасплох. Времени разбираться, кто из постовых допустил оплошность, не было. Единственное, о чём нужно было думать, – как не допустить проникновения оборотней на территорию города. Все силы охотников были брошены наперерез, чтобы сойтись в жестокой схватке с противником у самых окраин. Рота Маркуса прибыла на поле боя одной из первых и взяла основной удар на себя. А дальше началась самая настоящая бойня.

Капитан готов был поклясться, что ни одно из предыдущих поколений охотников не участвовало в подобных сражениях. Небо мешалось с землёй в черноте ночи и всполохах орудий. Рычание волков и крики людей слились в единый нечеловеческий гул, который, кажется, до сих пор стоял в ушах. Реки крови заливали всё вокруг так, что невозможно было понять, чья именно пропитала униформу.

Перелом многовекового противостояния наступил так же внезапно, как и решающая битва. Маркус лично видел, как рухнула на землю огромная туша Альфы, сражённого в лоб серебряной пулей, а многие его соратники бежали, позорно поджав хвосты. Но до последнего не мог осознать, что они победили.

Ветер усилился и зашуршал ветвями деревьев, заставив капитана очнуться от наваждения.

– Прочешите ближайшие окрестности, – приказал он, задумчиво поглядывая в сторону леса.

Взгляд задержался на кустах дикой жимолости, и Маркус неосознанно сделал шаг вперёд, когда со спины его кто-то окликнул.

– Капитан Джефферсон, сэр, там… – приблизившийся охотник задыхался от бега. – Вы должны это видеть. Там…

Маркус в сопровождении рядовых вошёл в штаб, переступая через куски бетона, и замер на пороге кабинета командира базы, дверь в который, по словам расчищавших завалы, была забаррикадирована. Из-под стола на вошедших мужчин испуганно глядели огромные серые глаза. Капитан нахмурился, заметив поразительное сходство двухлетней девочки с лейтенантом Ричардом Бейли: тот же высокий лоб и тонкий нос, не по годам острый взгляд из-под бровей.

Глубоко вздохнув, он опустился на корточки перед ребёнком и протянул руки, чтобы вытащить её, но малышка дёрнулась назад и сморщила личико, готовая тут же разреветься.

В коридоре послышался шум, и Маркус выпрямился, когда в помещение вбежал ещё один охотник.

– Сэр, мы нашли его в казармах.

Парень скользнул взглядом по девочке и отошёл в сторону, пропуская вперёд светловолосого мальчонку примерно одного возраста с дочерью Бейли.

– На нём было это, – рядовой протянул цепочку, на которой болтались два стальных жетона с данными.

– Джон Свенсон, – прочитал Маркус вслух.

Он пытался вспомнить, упоминал ли хоть раз уорент-офицер северного форпоста о пополнении в семействе и почему их проживание на территории происходило без ведома командира.

– Откуда на базе столько детей? – глухо возмутился капитан, массируя шею. – Развели бардак!

Виски сдавливала пульсирующая боль, лишая возможности думать здраво. Покосившись на пацанёнка и встретив его хмурый взгляд исподлобья, Маркус процедил сквозь зубы:

– Везём их к нам. Сейчас разбираться некогда.

* * *

Джип плавно скользил по лесной дороге, окружённой вечнозелёными секвойями, и убаюкивал размеренным шелестом шин. Маркус прижался лбом к стеклу, с наслаждением ощущая, как его прохлада сдерживает мигрень, но в мыслях всё равно мелькали картинки событий, произошедших за последние сутки. Злость и отчаяние скребли по грудной клетке, сбивая размеренное дыхание на рваные, короткие вдохи. Потерять несколько сотен людей, подвергнуть опасности мирное население, едва сдержать атаку, какой-то невероятной удачей уничтожив врага, и на десерт подцепить себе дополнительную проблему в виде двух детей. Неизвестно, сколько приютов придётся обзвонить, чтобы найти для них места. Тем более паника в городе утихнет не так скоро, а будет, напротив, набирать обороты, питаясь слухами и недомолвками.

Внедорожник вдруг сильно тряхнуло на кочке. Маркус почувствовал, как кто-то вцепился в рукав его куртки. Повернув голову, он застыл, глядя на прижавшуюся к нему девочку. Малышка уткнулась щекой в руку мужчины, словно пыталась спрятаться под ней. Капитан перевёл взгляд на мальчишку. Тот, в отличие от подруги по несчастью, забился в угол и затравленно смотрел на сидящих в машине взрослых.

«Как волчонок», – промелькнуло в голове Маркуса, и он усмехнулся от этой нелепой мысли. О тяжёлом характере старшего уорент-офицера Свенсона ходили легенды, немудрено, что ребёнок с детства видел во всём опасность.

За невесёлыми размышлениями о навалившихся проблемах капитан и не заметил, как машина остановилась у генерального корпуса. Это место было главным сосредоточением сил гильдии. Именно здесь, у центральных ворот защитной стены, базировался основной штаб, где численность служащих во много раз превышала южную и северную части.

На автомате открыв дверь, Маркус вылез из джипа и начал разминать онемевшую руку, ведь маленькая мисс мирно посапывала на сгибе его локтя всю дорогу.

– Сэр, а с ними что делать? – окликнул его водитель в тот момент, когда Маркус уже было направился к командному пункту.

– Чёрт!

Вернувшись к автомобилю, капитан заглянул в окно. Малышка Бейли прижалась к грязному стеклу и со слезами на глазах смотрела прямо на него.

– Чёрт! – ещё раз выругавшись, он открыл дверь, чтобы достать детей из салона.

Оказавшись на улице, они облепили его с двух сторон, не давая прохода. Девочка ухватилась за штанину форменных брюк, стараясь спрятаться от любопытных взглядов проходящих мимо охотников, отчего Маркус тихо усмехнулся.

– Как тебя зовут? – обратился он к сыну Свенсона, но мальчишка всё так же молчал, насквозь прожигая его прозрачными голубыми глазами. – Ну хорошо. Выясним позже.

– Это ещё что за эхо войны? – раздался за спиной насмешливый голос.

Маркус обернулся и нахмурился. Вот уж кого он точно не был рад сейчас видеть, так это капитана Говарда Локея. Этот проныра везде готов был сунуть свой слишком длинный нос, а в случае чего и написать донесение начальству.

– Ребятишки Свенсона и Бейли. Единственные выжившие. – Маркус пожал протянутую руку, чувствуя, как раздражение от этой встречи скапливается в районе солнечного сплетения.

– Единственные? – удивлённо вглядываясь в лица, Говард искал знакомые черты сослуживцев. – И почему ты не отправил их в приют? Сначала жалеешь детей, а дальше что? Выступишь за гуманное обращение с волками?

– Не утрируй! – Маркус нервно дёрнул плечом. – Пока побудут здесь.

Он прикрыл глаза и медленно выдохнул, пытаясь собраться с мыслями. Исчезнувшая было напряжённая пульсация в висках объявилась вновь, грозясь перерасти в болезненные удары, – впрочем, окружающим знать об этом было необязательно.

– Город сейчас патрулируют. Неизвестно, сколько мохнатых тварей спряталось на наших землях, – пробормотал Маркус, желая поскорее закончить разговор.

– Здесь? И кто ими будет заниматься? На базе нянек нет! – поджал губы Говард, переводя брезгливый взгляд с побледневшего сослуживца на детей.

– А кто занимается твоим сыном? – прищурил глаза тот. – Как я помню, Рой с рождения находится тут.

– За своим ребёнком я слежу сам! – заявил в ответ Говард и протянул: – А вот кому нужны эти сироты, я не знаю.

– Мне нужны, – отрезал Маркус и, взяв детей за руки, двинулся к казармам, думая о том, что ещё не раз пожалеет о своём импульсивном решении.

Глава 1

15 лет спустя

Узкая кривая тропинка почти заросла непроходимым кустарником. Она петляла и путалась, уводя в глухую чащу, где так легко затеряться. Рассеянный свет луны проникал сквозь густые ветви вековых елей, позволяя разглядеть пространство перед собой и не запнуться о валуны. Но она знала, что позади сгущается темнота. А потому упрямо двигалась вперёд, не позволяя себе остановиться, чтобы перевести дух.

Сухая ветка жёстким хватом когтистой лапы зацепила плечо, и вереница пугливых мурашек тут же спустилась по позвоночнику. Втянув сырой воздух, девушка ускорилась. Стараться идти тише не было смысла. Они уже рядом. Чувствуют запах, слышат учащённое сердцебиение, видят каждый шаг и неотрывно следуют за ней.

Впереди мелькнул просвет между деревьями. Небольшая поляна, где мерцали в темноте соцветия дикого мирабилиса, дарила ложную надежду на спасение.

Слишком просто.

Она специально поменяла направление, ушла глубже в чащу, путая след. Смахнула влажную прядь с лица и прислушалась. Привычный шорох ветра в листве слился с тишиной и гулкими ударами пульса в ушах. Девушка замерла, затаив дыхание и чувствуя, как липкое напряжение с каждой минутой заполняет пространство вокруг.

Одно неосторожное движение, и хрустнувшая под ногой ветка отвлекла всё внимание на себя. Всего секунда, но этого достаточно, чтобы упустить цель. Теперь охотник и жертва поменялись местами.

Пара жёлтых глаз блеснула в темноте. Руки крепче обхватили винтовку, а палец привычно лёг на спусковой крючок. Тело впитывало адреналин, сменяя страх азартом, пока дуло плавно двигалось вслед танцующей траве, где притаился монстр, выжидая момент.

Ещё мгновение – и он вышел из укрытия, наклонил морду вниз и оскалился, грозно рыча. Поднялся на задние лапы, закрывая собой луну. Чёрная шерсть, вздыбленная грозным гребнем в холке, отливала серебром. Огромная зубастая пасть распахнулась, позволяя вязкой нитке слюны стечь на мощную грудину. Девушка не двигалась, наблюдая за зверем, словно заворожённая, а тот пригнулся к земле, готовясь к прыжку.

Тянуть больше не было смысла. Сейчас или никогда. Воздух разрезал хлопок выстрела, и сердце замерло в предвкушении.

Жалобный скулёж заставил облегчённо выдохнуть, но в следующую секунду острые клыки вонзились в шею…

– Симуляция завершена. Вы мертвы, – равнодушно оповестил электронный голос, и охотница нервно сдёрнула с себя шлем, едва сдерживаясь, чтобы не кинуть тяжёлый пластик в стену.

– Мохнатый ублюдок!

Справа раздался приглушённый смешок, и она обернулась. Дверь в тренировочный зал была открыта, а на пороге, прислонившись к косяку, стоял высокий светловолосый парень в полной экипировке охотника. Судя по выражению лица, он уже давно тут находился и наблюдал за ней.

– Ну что я опять сделала не так, Улль? – Оливия опустила плечи и подошла к нему.

– Зациклилась на одном, забыв, что стая может быть рядом.

Оливия чуть поморщилась. Он был прав: дикие не всегда нападали в одиночку. Даже выслеживая единственную особь, охотники должны были прикрывать друг друга.

Ульрих поправил прядь, выбившуюся из собранных в хвост тёмных волос, и ободряюще улыбнулся.

– Не переживай, в рейдах я всегда буду страховать тебя.

– Если меня когда-нибудь до них допустят, – едва слышно пробормотала она и чуть громче продолжила: – Давай ещё раз! Только теперь вместе.

Оливия собиралась было вновь надеть шлем, но Ульрих остановил её, нежно перехватив запястье.

– Пойдём лучше позанимаемся на площадке. Посмотрю, как твои дела с захватом.

Он помог убрать технику на полку и отключить питание симулятора, а затем открыл дверь, пропуская Оливию вперёд.

Не спеша двигаясь между скрытыми сумраком зданиями, они обогнули основные казармы, где охотники уже готовились ко сну, и вышли к тренировочной зоне. Территорию освещали лишь несколько подвесных фонарей, но этого вполне хватало для того, чтобы вовремя заметить летящий в тебя кулак.

Сняв с себя ветровку, Оливия поправила спортивный топ и потянулась за перчатками, осознавая, насколько сложной задачей будет нанести хоть какой-то урон Ульриху.

– Так и будешь пялиться или займёмся делом? – хмыкнула она, не оборачиваясь, потому что прекрасно знала, что Ульрих пристально разглядывает её.

Оливия прикусила губу. За последние месяцы в их отношениях что-то изменилось. Наивная детская дружба слишком неожиданно поменяла свой курс. Долгие взгляды, на которые раньше она и не обратила бы внимания, теперь заставляли сердце стучать быстрее, а от случайных прикосновений кожа начинала пылать, словно вот-вот появится ожог. Подобные странности можно было бы списать на подростковые гормоны, вот только этот период закончился ещё несколько лет назад.

Оливия глубоко дышала во время разминки, пытаясь сосредоточиться на предстоящем спарринге. Выходило скверно. Навязчивые мысли упрямо лезли в голову, и щёки покрывались лёгким румянцем. Наконец она встала в стойку, внимательно наблюдая за действиями противника.

Первый выпад был удачным. Ей удалось застать Ульриха врасплох ударом в солнечное сплетение, однако судя по тому, как ловко он блокировал следующую атаку, этот успех был ложным. Он явно дал ей фору, чтобы ослабить внимание и найти слабые места.

С лёгкостью освободившись из захвата, Оливия на мгновение потеряла бдительность и тут же пропустила пару ударов.

– Сконцентрируйся. Следи за взглядом, а не руками, – наставлял он, когда Оливия в очередной раз не успела поставить блок.

Несмотря на разницу весовых категорий, Ульрих больше не думал поддаваться. Раз за разом он уходил от её атак, а в ответ наносил точные контрудары, которые, однако, не причиняли значительного вреда.

Азарт разогнал кровь, заставив Оливию снова подняться с колен и сделать резкий выпад вперёд. Она схватилась за плечо Ульриха, но небо и земля тут же поменялись местами.

Подножка.

Она никак не ожидала подобной подлости со стороны друга. Дыхание спёрло от несправедливости, и она подняла разъярённый взгляд, чтобы встретиться с насмешливыми искрами в голубых глазах. Ульрих удерживал её, не позволяя полностью опуститься на землю, но и на ноги поднимать не спешил.

Неожиданная заминка заставила обоих замереть, разглядывая друг друга. Улыбка сползла с лица Ульриха, когда Оливия вдруг облизнула пересохшие губы. Она заметила, как расширились его зрачки, и поняла, что сама почти не дышит. Странный трепет волной прошёлся по телу, концентрируясь где-то в солнечном сплетении. Повинуясь неясному порыву, он притянул её ближе.

– Свенсон! Надеюсь, ты отправил на пост своего двойника, потому что смена начинается через четыре минуты!

Ульрих обернулся на оклик командира, пытаясь скрыть разочарование от того, что их прервали, и нехотя отпустил Оливию.

– Чёрт, уже одиннадцать, – простонал он, глядя на часы, а затем посмотрел на девушку и спросил, понизив голос до шёпота: – Думаю, стоит обсудить, что происходит между нами последнее время. Я зайду в обед, хорошо?

Непривычно было видеть Ульриха Свенсона, подающего большие надежды охотника, таким взволнованным. Обычно хладнокровный и решительный, сейчас он выглядел смущённым подростком, который боится сказать лишнего.

– Д-да, – выдохнула Оливия, чувствуя нарастающее беспокойство в груди. Этот разговор рано или поздно должен был состояться.

– Тогда до завтра, – широко улыбнулся Ульрих, отступая назад. – Буду ровно в двенадцать!

* * *

Маркус провёл ладонью по лицу, прикрывая уставшие глаза. Ежедневная отчётность и доклады начальству стабильно выводили его из себя. Кто бы мог подумать, что спустя пару лет после окончания войны опытный боец превратится в обычную канцелярскую крысу.

Тяжело вздохнув, он вновь уставился в испещрённый цифрами и пометками лист бумаги и нахмурился. Благодаря мирному договору с новым Альфой популяцию ликантов удавалось контролировать, строго регламентируя состав клана. Однако дикие особи продолжали появляться на нейтральной территории, а элита оборотней отказывалась брать на себя ответственность.

Из открытого окна вдруг донёсся детский смех, и Маркус вновь отвлёкся от документов. Бросив взгляд на улицу, он едва заметно дёрнул губой, сдерживая улыбку. Подобранные сироты явно чувствовали себя на центральной базе как дома, даже несмотря на отсутствие семейного тепла. Капитан так и не смог отдать их в приют, хотя периодически жалел об этом.

Документы, подтверждающие наличие детей у личного состава северного форпоста, отыскались при разборе уцелевшей картотеки. Оливия Бейли и Ульрих Свенсон, как оказалось, не были ровесниками. Мальчишка был на год старше, и это обстоятельство удивило Маркуса, ведь ребенок на момент их встречи выглядел гораздо младше. Он даже толком не разговаривал. А потому капитану, взявшему на себя ответственность, пришлось заниматься их воспитанием.

Так, завязывая шнурки маленьких ботиночек и рассказывая на ночь что-то похожее на сказки, суровый охотник и сам не заметил, как привязался к обоим.

– Отдай! – раздался плаксивый писк прямо под окном, и Маркус вышел из-за стола. Оценив обстановку, он покинул кабинет и направился прямо на улицу.

– Отдай! Это моё печенье! – хныкала Оливия, но Ульрих только выше поднимал руку, посмеиваясь над её попытками достать сладость.

– Попробуй забери! – веселился он и, словно специально, тряс яркой обёрткой над головой. – Я выше и сильнее!

– Дай! – предприняла ещё одну попытку малышка, повиснув на нём. Но паренёк с легкостью оттолкнул её, отчего та, не удержавшись на ногах, плюхнулась на мокрую траву. Слёзы обиды сами начертили влажные дорожки вдоль щёк.

Маркус, ставший свидетелем развернувшейся ссоры, быстрым шагом подошёл к детям, поднял Оливию на ноги и тут же обернулся на притихшего Ульриха, сурово сдвинув брови.

– Это не поступок мужчины – обижать того, кто проигрывает тебе в силе и весе, – хриплым басом заговорил он. – Вы остались одни в этом мире, но есть друг у друга. Не потеряйте эту связь.

– Простите, сэр, – совсем поник Ульрих, исподлобья наблюдая за Оливией.

– Ты должен быть её защитой и поддержкой, но никак не наоборот.

– Да, сэр, – пробормотал тот и сделал шаг в сторону подруги. – Прости, Лив.

Он протянул ей печенье, и малышка Бейли, воровато поглядывая на капитана Джефферсона, схватила пачку, тут же прижимая лакомство к груди, словно кто-то ещё мог его отобрать. Но Маркус вдруг громко кашлянул, заставив девочку вздрогнуть. Быстро вскрыв упаковку, Оливия разломила хрустящий кругляшок пополам и протянула одну часть Ульриху.

– Так-то лучше, – негромко проговорил охотник, наблюдая, как дети, рассыпая за собой крошки, бредут в сторону офицерских казарм.

* * *

Яркое утреннее солнце беспощадно выжигало тренировочную площадку. Парни и девушки, одетые в одинаковую казённую спортивную форму, дружно выполняли упражнения под монотонный счёт старшего по званию, пока тот неторопливо прохаживался взад и вперёд. Молодой лейтенант лишь изредка поглядывал на корячившихся перед ним бойцов, мыслями витая где-то за пределами центральной базы. Во время прошлого отгула в городе симпатичная барменша оставила свой номер, и теперь ему не терпелось продолжить знакомство. Поэтому на то, что многие из охотников филонили, парень смотрел сквозь пальцы. В очередной раз развернувшись, он лениво взглянул на часы и, желая поскорее убраться с солнцепёка, объявил:

– Заканчивайте отжимания, и на сегодня всё.

– Какое жалкое зрелище, – раздалось сбоку так неожиданно, что лейтенант едва не подпрыгнул.

Подполковник Говард Локей прошёл мимо вытянувшегося в струну лейтенанта и остановился напротив вразнобой отжимающихся охотников.

– И так вы тренируете гильдию?

Ответственный за спортивную подготовку лишь коротко кивнул, стараясь не смотреть на пышущего злобой командующего. Говард вселял страх в каждого на центральной базе. Завидев издалека его высокую подтянутую фигуру, любой прохлаждающийся в теньке сразу находил себе занятие, ведь получить нагоняй от строгого начальства можно было за любую мелочь, что уж говорить о молодых охотниках, которые были для подполковника главным раздражителем.

Недовольно поджав губы, Говард оглядел выстроившихся в шеренгу бойцов. Покрасневшие и взмокшие после двухчасовой тренировки на жаре, они не вызывали у него никакой жалости, одну только неприязнь.

– Я так полагаю, что сегодня здесь присутствуют те, чьи навыки и знания так и остались на уровне курсантов. – Он медленно двинулся вдоль нестройного ряда, внимательно рассматривая взволнованные лица вынужденных оставаться в запасе охотников. – Ты, шаг вперёд.

Молодой паренёк, которого только недавно приняли в гильдию, громко сглотнул и исполнил приказ.

– Хочешь попасть в первый отряд?

Говард хитро прищурился, точно подобным вопросом хотел подловить незадачливого новобранца, и тот на мгновение действительно растерялся.

В гильдии существовало негласное правило, по которому охотники распределялись по боевым группам. Лучших по всем показателям отбирали в ведущие подразделения, остальные же довольствовались дежурством на постах и, если повезёт, заменой кого-то из основного состава в рейде.

Первый отряд по праву считался элитой, и оказаться в рядах его бойцов стремились многие. Слава летела далеко впереди этих ребят, попутно одаривая их многими почестями и привилегиями. Однако цена за эти блага была высокой. Каждый выход за стену для охотников первого подразделения мог окончиться трагично, поскольку в основном они отправлялись в ночные рейды и патрулировали нейтральные территории, где чаще всего встречались стаи диких.

Эти оборотни не имели человеческого облика. Они отличались от ликантов крупным размером и яростью, побуждающей убивать всё, что попадётся на пути. Шерсть их была гуще и жёстче, а вдоль спины тянулись тёмные полосы, похожие на следы когтей. Встреча с диким не сулила ничего хорошего для неподготовленного охотника, и потому за стену могли выходить лишь самые опытные.

В первый отряд невозможно было попасть, всего лишь ответив на вопрос, поэтому парень вытаращил глаза от удивления, но, не желая кривить душой перед начальством, торопливо кивнул и выдавил срывающимся голосом:

– Так точно, сэр.

– Тогда вперёд на кольца. Тридцать подъёмов, – скомандовал подполковник и сложил руки на груди, глядя на бросившегося к снаряду охотника.

Он громко отсчитывал каждое подтягивание, а когда счёт дошёл до двадцати, спросил:

– В чём заключается долг гильдии? – Парень выпрямил ноги, пытаясь выровнять дыхание, но Говард тут же рявкнул: – Не останавливайся и отвечай на вопрос.

– Охранять город.

– С такой подготовкой охранять ты скоро будешь супермаркет, идиот, – прошипел командующий и тут же потерял интерес к жертве, которая так и осталась висеть на кольцах, не понимая, как вести себя дальше.

Вернувшись к остальным, Говард вновь принялся разглядывать побледневших от напряжения охотников. Он нарочно тянул с выбором, заставляя их сходить с ума от ожидания неминуемой кары, и, похоже, наслаждался производимым эффектом. Наконец он задержал цепкий взгляд на той, что была хорошо ему знакома и уже давно сидела в печёнках.

Влажные от пота тёмные волосы, выбившиеся из высокого хвоста, прилипли к испещрённому веснушками лбу. Охотница уверенно смотрела прямо перед собой и, казалось, ничем не выделялась из отряда, однако же подполковник Локей решил остановить свой выбор именно на ней.

– Бейли, даже не удивлён тому, что вижу тебя тут, – оскалился он и встал прямо перед девушкой, сурово сдвинув брови. – Сколько лет уже пытаешься попасть в отряд? Работа в офисе тебе подходит куда больше, там ведь не надо думать.

Оливия вздёрнула подбородок, стараясь не подавать вида, что этот напыщенный индюк способен её задеть. За пятнадцать лет в гильдии она так и не смогла выяснить, чем заслужила такую неприкрытую ненависть, ведь Говард цеплялся к ней ежедневно, но научилась не воспринимать его слова всерьёз.

– Пресс, сто раз, – нагло ухмыльнувшись ей в лицо, процедил подполковник.

Девушка стиснула зубы, опустилась на нагретое солнцем покрытие и закинула руки за голову. Летняя духота вязкой дымкой оседала в лёгких на каждом вдохе, но Оливия упорно поднимала корпус, не отводя сосредоточенного взгляда от носов кроссовок, ведь стоило ступням оторваться от пола, как Говард тут же замолкал, останавливая счёт. Паузы между подъёмами становились всё длиннее, ноги заметно подрагивали от напряжения, но сдаваться Лив не собиралась, ведь именно этого он и ждал.

– Скажите нам, мисс Бейли, – подполковник благосклонно улыбнулся, походя на добродушного учителя, опрашивающего нерадивого ученика. Только этот вид был всего лишь маской, а каждое слово сочилось ядом. – Чем отличается укус дикого от ликанта?

Оливия перевела дыхание, готовясь дать прекрасно известный ей ответ, но эту заминку Говард расценил как провал.

– Вы бесполезная кучка оболтусов, которая только позорит звание охотника! – взорвался он. – Знали бы наши предки, во что превратится гильдия через пару сотен лет, задавили бы вместе с волками!

Между бровей залегла упрямая складка, превратив его лицо в страшную гримасу. Карие глаза сверкали злобой из-под нависших век, прожигая насквозь каждого, кто осмелится поднять взгляд.

– Охотниками становились лучшие из лучших! – рычал подполковник. – Те, кто действительно понимал ответственность, возложенную на их плечи. Те, кто готов был защищать людей, беречь города и отдавать собственные жизни. Те, кто не боялся в одиночку дать отпор ликантам.

Говард свирепел с каждой фразой, выплёвывая слова, словно пулемётную очередь, в бледные лица. Каждый из ребят знал, что любая эмоция может окончательно вывести его из себя. Багровеющий, со вздувшейся веной на виске подполковник внушал неимоверный ужас, но никто из них не хотел, чтобы неконтролируемый поток ярости нашёл свою цель.

– Благодаря им мы с вами сейчас дышим и имеем большую часть земель в своих владениях, – продолжал надрываться Говард. – Благодаря им города всё ещё процветают, а волки прячутся в лесах, боясь встретиться с гневом гильдии. Но вам плевать на все силы и жизни, что были отданы за вашу безопасность. Гильдия для вас лишь модное звание и позёрство.

Он замолчал, с ненавистью оглядывая присутствующих, и собрался было покинуть площадку, но, сделав шаг, обернулся и добавил:

– Пока я жив, вам придётся постараться доказать, что кто-то из вас достоин!

В воздухе повисло напряжённое молчание. Ни охотники, ни молодой лейтенант не решались его нарушить. Последний пристыженно смотрел в сторону, ожидая, что подполковник в любой момент может вернуться и отстранить его от проведения тренировок или лишить звания охотника. Лишь убедившись, что командующий исчез из поля зрения, он прочистил горло и неуверенно предложил:

– Тренировка окончена, можете расходиться.

Оливия поднялась на ноги и поплелась в казарму следом за остальными. Хотелось скорее добраться до душевых и смыть с себя унижение, тонким слоем налипшее на кожу. От хорошего настроения, с которым она проснулась, не осталось и следа, но Оливия не для того всю неделю перебирала пыльные папки в архиве центральной базы, чтобы какой-то солдафон посмел испортить ей выходной.

Тёплые струи приятно ласкали тело, унося за собой в слив неприятные мысли и освежая голову. Закрутив вентиль, Оливия почувствовала уже знакомое волнение, из-за которого почти не спала ночью. Зародившись где-то в центре живота, оно расползалось по венам до самых кончиков пальцев.

Он хотел её поцеловать!

Вернувшись к себе, она бросила взгляд на часы. До прихода Ульриха оставалось чуть больше часа, но находиться в четырёх стенах было невыносимо, и Оливия поспешила на свежий воздух.

На центральной базе вовсю кипела жизнь. Со стороны главных ворот проследовала группа охотников, вернувшихся с рейда. Они отпускали шуточки и смеялись, но каждый мечтал только об одном – поскорее добраться до постели. Заметив её, один из парней отделился от толпы и подошёл, приветливо улыбаясь.

– Доброе утро, Лив, – он чмокнул её в щеку и тут же подставил свою.

Их дружба началась два года назад, когда шестнадцатилетний кадет Коди Торрес впервые попал в гильдию. Он сразу нашёл общий язык с Оливией и Ульрихом, благодаря весёлому и лёгкому нраву. Но за нескладной тогда ещё мальчишеской фигурой и добродушной улыбкой скрывались несгибаемая сила воли и упорство, благодаря которым Коди добивался своих целей.