Мастер ликвидаций

Глава 5

1

Вениамин Гольцев нервно откинулся на спинку дивана, закрыл глаза и указательными пальцами принялся энергично массировать виски. Опять эта адская головная боль, от которой выть хочется! Таблетка, выпитая полчаса назад, не ослабила ее ни на йоту. Кажется, визит к невропатологу откладывать дальше нельзя. Чтобы избавиться от этой боли, ему нужны более сильные средства. То лекарство, которое он принимает уже почти три месяца, больше не помогает.

– Ей-богу, я сойду с ума, сойду с ума, – простонал Вениамин, почти уверенный, что в ответ, как обычно, услышит насмешливую реплику Кати: «Спортом надо заниматься, кисуля, и все как рукой снимет», и тут же внутренне содрогнулся, вспомнив, что Кати давно нет в живых.

При мысли об этом ему сделалось еще хуже. А ведь совсем недавно он готов был отдать половину своей ежегодной прибыли, чтобы раз и навсегда избавиться от беспутной жены-шантажистки. Теперь же ему смертельно не хватало Кати. Ее пренебрежительно-ласкового «кисуля», ее ночных звонков из какого-нибудь второсортного бара, ее дурацкой привычки устраивать бедлам вокруг себя. Да, теперь в квартире царил идеальный порядок – горничная, слава богу, попалась добросовестная, но от этого Вениамину было еще более тоскливо и одиноко.

«Надо взять себя в руки и успокоиться, – твердил он мысленно. – Скоро кошмар закончится, я найду эту чертову запись, и все встанет на свои места… Сейчас главное – вести себя как можно естественнее. Чтобы никто не мог меня ни в чем упрекнуть».

Боль стала невыносимой. Теперь Вениамину казалось, что его череп растрескался на сотни – нет, тысячи – маленьких кусочков и вот-вот посыплется, как ветровое стекло автомобиля от удара случайного камня. Но почему ЭТО должно было приключиться именно с ним? Почему?

В какой-то момент он вдруг понял, что избавиться от боли можно только одним способом – убив себя. Для этого и нужно-то всего ничего – встать и пройти к сейфу, встроенному в стену гостиной. Открыть его, протянуть руку и взять пистолет – новенький, смазанный маслом «макаров». И все!

Скрипнув зубами, Вениамин поднялся с дивана и на ватных ногах двинулся к сейфу. Не задумываясь, набрал код, распахнул дверцу и осторожно вытащил пистолет. Несколько секунд тупо смотрел на него, затем щелкнул предохранителем и осторожно приставил дуло к виску…

Трель сотового телефона, лежащего на журнальном столике, заставила его вздрогнуть и опустить руку. Странно, еще вчера вечером он вроде бы выключал этот чертов аппарат… Тем не менее тот звонит. Звонит, не переставая…

По телу прокатилась волна жара, Вениамин крепко зажмурился и резко открыл глаза. Мысль о том, что пару минут назад он, повинуясь мгновенному импульсу, мог запросто убить себя, теперь казалась чудовищной. Да только полный кретин мог придумать такое! Если он не выстрелил в себя, когда была жива Катя, то делать это теперь просто глупо.

Сотовый по-прежнему надрывался; Вениамин, как змею, отбросив пистолет на диван, схватился за телефон. И тут же услышал в трубке взволнованный голос Лики:

– Что случилось? Почему не отвечал?

– Принимал душ, – соврал Вениамин.

– Со вчерашнего вечера?

– Не понял…

– Я набираю твой номер каждые полчаса, начиная со вчерашнего вечера, – нетерпеливо пояснила Лика. – Почему ты не был в офисе? Я так испугалась, что готова была плюнуть на все и приехать… – казалось, что Лика, всегда спокойная и уравновешенная, вот-вот заплачет.

За три года «семейного счастья» на женские слезы и истерики у Вениамина выработалась устойчивая аллергия. Как только Катя начинала хлюпать носом, мягко и ненавязчиво качая свои права, он выходил из себя – начинал орать, злиться, нести откровенные пошлости. Когда вспышка гнева проходила, ему становилось стыдно. Но Катю после этих сцен он ненавидел еще сильнее.

Правда, его покойная жена всегда казалась ему примитивнейшим созданием. А вот от Лики, умной и дальновидной Лики, умеющей контролировать себя, такого он не ожидал.

– Не надо приезжать, слышишь! – почти что прокричал в трубку. – Ты что, совсем спятила?

– Хватит орать! – в голосе Лики вновь прорезались привычные интонации – твердые и жесткие. – Я же не приехала. А звоню только для того, чтобы сказать – вчера к нам приходил этот белобрысый капитан. Целый день что-то вынюхивал, выспрашивал, интересовался, почему тебя нет на месте. Короче, учинил всем нам форменный допрос!

От дурного предчувствия у Вениамина засосало под ложечкой. Лика, конечно, далеко не дура, да и все детали обговорены давным-давно, но чем черт не шутит?

– Что конкретно его интересовало? – как можно мягче спросил он.

– Все! В основном, конечно, ваши отношения с Катькой. Я была уверена, что ему все известно, но молчала, как рыба. Пришлось даже кокетничать с этим чудовищем… Господи, Веня, я так больше не выдержу! Мне кажется, он думает, что это – мы…

«Ну вот, опять сопли и слезы!» – Вениамину показалось, что его прошиб электрический заряд. Голова разболелась еще сильнее, на лбу выступила испарина. С трудом разлепив сухие губы, как можно убедительнее сказал:

– Не надо волноваться, детка. У него работа такая – всех подозревать. А мы с тобой ведь не сделали ничего плохого. Разве не так?

В трубке воцарилась гнетущая тишина. Даже дыхания Лики не было слышно. Вениамин знал, что в этот момент она напряженно размышляет и, вероятно, через минуту-другую выдаст очередную импровизацию. Он даже подумал было прервать разговор, потому что был по горло сыт ее идеями, но не успел – в трубке вновь послышался голос Лики:

– Мент от меня не отстанет, я это чувствую. И я не знаю, смогу ли дальше молчать. Я не Марат Казей.

– А ты не молчи, – Вениамин с трудом подавил раздражение – он терпеть не мог этого избитого сравнения. – Скажи ему все, что считаешь нужным.

– Но тогда они возьмутся за тебя.

– Ну и что? Мне нечего скрывать. К убийству Кати я не имею никакого отношения. Все, дорогая. Пока. Увидимся на работе.

Вениамин не врал. Он на самом деле не боялся встречи с белобрысым капитаном. Пусть задает свои вопросы, пусть пытается поймать его на лжи. Все равно у него ничего не получится…

2

Прослушав запись данного телефонного разговора, генерал Кудрявцев скрипнул зубами. Вот ведь стервец! Зятек долбаный! И он, старый дурак, тоже хорош – пригрел на собственной груди гремучую змею! И куда, спрашивается, смотрел?!

На смену холодной ярости пришла вполне трезвая мысль: вполне вероятно, что в смерти Кати Венька сыграл не последнюю роль. Не сам, конечно, ее кокнул. У него на такое дело кишка тонка. А вот заказать киллера – нет проблем. Это он мог. И теперь, мать его, корчит из себя безутешного вдовца. Морда жидовская!

Кудрявцеву вдруг нестерпимо захотелось закурить, хотя он бросил это дурное занятие лет сорок назад. Но сейчас на него нахлынуло: отдал бы полжизни за одну-единственную затяжку! Почему-то казалось, что если бы во время прослушивания магнитофонной записи у него в руках была сигарета, то предательство зятя воспринялось бы гораздо легче.

Закрыв глаза, он попытался воссоздать в памяти обстоятельства, в силу которых решился поставить Венькин телефон на прослушку. После похорон, разбирая Катины старые вещи – письма, детские фотографии, – он наткнулся на новенькую папку из темно-синей кожи. Кудрявцев готов был поклясться, что раньше в его доме этой папки не было. Безо всяких задних мыслей заглянул в нее и обмер – там лежали несколько десятков снимков, договор, заключенный с детективным агентством «ВОЛАНД» на наружное наблюдение за Гольцевым, и отчет агентства о проделанной работе. На фотографиях, естественно, красовался Венька с какой-то рыжей кралей, а в отчете подробно описывались их встречи. Значит, перед самой смертью Катя нанимала детективов шпионить за собственным мужем!

Понятно, что поспешных выводов генерал делать не стал. Просто однажды вечером заглянул к зятю на чаек и, пока Венька разыгрывал из себя гостеприимного хозяина, «поработал» над его мобильным. Он не надеялся на такие скорые результаты, но, получив их, тут же решил действовать.

Идею обратиться в детективное агентство «ВОЛАНД» Кудрявцев вынашивал уже давно. Но прежде, чем решиться на такой отчаянный шаг, по своим каналам все разузнал о «ВОЛАНДе» и о его владельцах. Отзывы были самые обнадеживающие – работают чисто, профессионально, куда не надо не лезут. Правда, берут за работу многовато. Смущало название, но вскоре генерал догадался, что название никак не связано с булгаковским героем, а дано по первым буквам фамилий владельцев – ВОЛошина и АНДронов. Это могло означать, что в «ВОЛАНДе» работают люди с нестандартным мышлением…

Еще раз внимательно прослушав запись, Кудрявцев решительно взял сотовый и набрал номер агентства. Через два гудка на противоположном конце провода сняли трубку.

– Алло? – промурлыкал вкрадчивый женский голосок. – Детективное агентство «ВОЛАНД».

– Я могу поговорить с Павлом Андроновым? – вежливо попросил генерал – он предпочитал вести дела с сильной половиной человечества.

– По какому вопросу, простите?

– Хочу заключить с вами договор.

– Андронова сейчас нет. Но вам повезло – Маргарита Сергеевна на месте. – Не успел Кудрявцев заявить, что Маргарита Сергеевна ему не нужна, как из трубки донеслось: – Я вас переключаю на ее номер.

Послышался характерный щелчок, и генерал услышал чуть хрипловатое:

– Здравствуйте. Я вас внимательно слушаю.

Конечно, можно было просто повесить трубку. Собственно, Кудрявцев так и собирался поступить, но в последнюю секунду вдруг передумал. В конце концов, какая разница, с кем он договорится о встрече? Может быть, Маргарита Волошина, как женщина, скорее поймет его проблемы?

– Моя фамилия Кудрявцев. Я из ФСБ, возглавляю департамент по борьбе с терроризмом, – уверенно начал он и вдруг запнулся – разве это так важно, где он работает? Но во время любых переговоров он привык представляться именно так, и дурацкая привычка сработала.

На другом конце провода повисла напряженная пауза.

– Вы меня слушаете? – переспросил Кудрявцев.

– Да, конечно. – Ему показалось, что голос Волошиной стал жестче.

– Мне понадобятся услуги частного детектива. Когда я могу подъехать, чтобы обговорить детали?

– Если вас не затруднит, то в течение ближайшего часа.

– Прекрасно, – генерал вздохнул с облегчением. – Буду через сорок минут.

3

Пока генерал Кудрявцев решал свои личные проблемы, его подчиненный – подполковник Зиновьев – занимался проблемами служебными. А на первом месте в департаменте по борьбе с терроризмом стояло дело о попытке теракта у американского посольства – папка под номером тысяча шестьсот шестьдесят восемь. Зацепок, которые позволяли бы выйти на след террористов, оказалось маловато. Впрочем, как всегда, когда за дело брались профессионалы. Парочка гранатометов с неисправными пружинными толкателями, автомат Калашникова, новенький джип и видеозапись оператора-любителя, случайно оказавшегося на месте преступления. Ни отпечатков пальцев, ни четкого описания подозреваемых, ни свидетелей, которые могли бы связно изложить последовательность событий…

Сидя перед экраном монитора, Зиновьев раз за разом прокручивал видеозапись, всматриваясь в фигуры террористов. Современная аппаратура позволяла брать максимально крупные планы, но за черными масками было невозможно разглядеть лица.

«И все же, несмотря ни на что, эта пленка – несомненная удача, – думал он. – На месте преступления редко оказываются операторы. А тут снято, как на заказ. Ракурс, правда, не самый лучший, да и изображение „ходит“, но зато малейшие движения террориста, его жесты видны отчетливо… Стоп! – вдруг приказал себе Зиновьев. – Этот характерный жест – небрежным поворотом головы откидывать со лба волосы, – он, кажется, мне знакомым…»

Он открутил запись назад и, наверное, в двадцатый раз принялся просматривать все с самого начала. Добрых два часа до боли в глазах вглядывался в экран монитора. За это время он выпил пять чашек крепкого кофе и выкурил с десяток сигарет. И в результате пришел к одному-единственному, но очень важному, на его взгляд, выводу: мужчина, участвовавший в террористическом акте, и его старый приятель Пашка Андронов – чертовски похожи.

Вывод был, конечно, из области невероятных. Киношный вывод. Или книжный. Но уж никак не сопоставимый с реальной жизнью. Пашка Андронов, этот чертов идеалист, просто не мог быть матерым террористом. И не потому, что ничего не умел. Умел он как раз очень многое. Но он не мог участвовать в теракте по идейным соображениям.

«Пашка всегда был слишком правильным… – с досадой подумал Зиновьев. – Сколько его помню, он не признавал никаких полутонов. Черное для него всегда было черным, белое – белым… Впрочем, я не видел его добрых десять лет, – тут же засомневался он. – Может быть, за это время Пашка здорово изменился?.. В конце концов, он в одиночку растит дочь, которую надо кормить. Вполне возможно, что его попросту наняли…»

После непродолжительного размышления он наотрез отказался и от этой версии – в детективном агентстве Андронов наверняка зарабатывал неплохо.

– Если в каждом террористе я пытаюсь разглядеть кого-нибудь знакомого, мне пора брать отпуск! – вслух подумал Зиновьев и тут же понял, что обманывает самого себя. Да, он не хотел, чтобы Пашка Андронов, который десять лет назад был для него чуть ли не идеалом, имел какое-то отношение к этой истории. Он не хотел, но имеющиеся факты говорили сами за себя. Во-первых, террорист в маске поправлял волосы точно так же, как это делал Пашка. Во-вторых, в тот злополучный день он встретил его в непростительной близости от места, где террористы бросили свой джип!

Нет, Зиновьев искренне ничего не понимал. Даже если допустить такую мысль, что Пашка собирался обстрелять посольство, то зачем ему так рисковать? Зачем ставить на кон свою репутацию, зачем ломать устоявшуюся жизнь? И что за женщина была вместе с ним? Все, кто видел ее, в один голос уверяли, что она – очень красива. А ведь единственная красивая женщина, с которой Пашка общается каждый божий день, – генеральный директор «ВОЛАНДа» Маргарита Волошина.

«Надо запросить досье на Волошину и показать ее фотографию свидетелям, – после недолгих раздумий решил Зиновьев. – Если красотку опознают, я встречусь с Пашкой и спрошу в лоб, кто, по его мнению, устроил заварушку у посольства. Начнет вилять – выложу доказательства причастности его агентства к попытке теракта. А что делать дальше, решим на месте…»

Глава 6

1

Генерал-майор Петр Кузьмич Кудрявцев внешне ничуть не напоминал кэгэбиста старой формации. Высокий, подтянутый, излучающий силу и власть, он, скорее, походил на бывшего партийного работника, который плюнул на прошлое и подался в большой бизнес. В отличие от многих своих коллег, которые начинали карьеру во время хрущевской оттепели, а заканчивали под знаменами нынешних демократов, Кудрявцеву удалось не спиться. Может быть, именно поэтому для своих шестидесяти с хвостиком выглядел он на пятерочку с огромным плюсом. Многие молодые могли позавидовать его ладной спортивной фигуре, здоровому цвету лица и уверенному взгляду серо-голубых глаз. Этот человек знал, что ему надо от жизни. И, что весьма немаловажно, не просто знал, но и умел это взять.

– Здравствуйте, – сухо поздоровался он и, не дожидаясь приглашения, опустился в кресло.

Маргарита ослепительно улыбнулась:

– Чай? Кофе?.. Сигарету?

– Я не курю, – Кудрявцев с неодобрением уставился на пепельницу, полную окурков. – И вам, между прочим, не советую. У вас и так лицо землистого цвета.

Столь откровенное хамство могло испортить настроение кому угодно, только не Маргарите. По сравнению с некоторыми клиентами, которые за время существования агентства побывали в ее кабинете, Петр Кузьмич Кудрявцев вел себя вполне прилично.

Бывало, придет к ней какой-нибудь «хозяин жизни», развалится на диване и во время делового разговора только и делает, что пялится на ее ноги. А потом, как бы между прочим, начинает рекламировать свои мужские достоинства. От такого отделаться не так-то и просто. Откажешь прямым текстом – можешь потерять клиента. Стерпишь – потеряешь уважение к самой себе. Так что Петр Кузьмич Кудрявцев с его здоровым образом жизни выглядел еще куда ни шло.

Чтобы как-то сгладить ситуацию, Маргарита убрала пепельницу с глаз и поставила перед Кудрявцевым стакан с минеральной водой. Для таких вот молодящихся генералов минералка – оптимальный вариант. Это не кофе, который обременителен для сердца, и не крепкий чай, от которого портятся зубы. Было бы молоко, Маргарита предложила бы Кудрявцеву именно его. Но молока, увы, не было. Значит, ему придется довольствоваться тем, что есть. Зато – настоящий «Нарзан» и прямо из холодильника.

Однако Петр Кузьмич Кудрявцев к предложенному Маргаритой напитку не притронулся. А занялся он тем, что начал пристально разглядывать хозяйку кабинета. Маргарита дала бы голову на отсечение, что знает, о чем он думает в этот момент. Все клиенты старше пятидесяти, впервые увидев ее, мыслили по стандартной схеме: «И какого черта я пришел в эту сомнительную контору? Неужели эта юная красотка разбирается в чем-нибудь, кроме тряпок и мужиков?..»

Но Маргарита недаром заслужила репутацию хорошего психолога – к каждому из «старичков-разбойничков» у нее имелся свой подход. Вот и сейчас, мгновенно сориентировавшись в ситуации, она не опустила глаза, не стала называть фамилии известных людей, которые в свое время обращались в «ВОЛАНД», а принялась рассматривать Кудрявцева с тем же недоверием, какое без труда прочла на его лице. Вначале Кудрявцев досадливо насупил брови, затем поморщился и, наконец, не выдержав игры в «гляделки», первым отвел взгляд. А спустя еще пару минут заговорил:

– Если бы не обстоятельства личного характера, ноги моей здесь бы не было. К частным сы-щикам я отношусь с недоверием. Причисляю их к той же категории, что гадалок, экстрасенсов и разных бабок-шептух. Считаю, что все они – шарлатаны. Ни хрена не помогают, а бабок гребут немерено.

«Хорошенькое начало», – мысленно содрогнулась Маргарита и тут же протянула Кудрявцеву прайс-лист.

– Если вас интересуют наши расценки, то в среднем мы берем двести долларов в час. Плюс текущие расходы. Если вам это не подходит, попытайтесь найти что-нибудь подешевле.

– Я заплачу вдвое больше, если буду доволен результатами вашей работы.

– Что ж, давайте приступим к делу. Изложите, пожалуйста, суть проблемы. По ходу вашего рассказа я буду задавать вам уточняющие вопросы… Кстати, конфиденциальность нашего разговора я гарантирую. Как и то, что мои подчиненные никогда не узнают имени клиента. То есть – вашего.

Кудрявцев немного замялся, видимо, не зная, с чего начать.

«Черта с два я стану тянуть тебя за язык, – злорадно усмехнулась Маргарита. – После всего того, что ты тут наговорил, указать бы тебе на дверь! Жаль, что этого сделать нельзя – с такими, как ты, генерал, надо дружить…»

Вопреки ожиданиям, Кудрявцев достаточно быстро справился с собой. После минутной заминки, которая выражалась в глубокомысленном покашливании и менее глубокомысленном ерзанье на стуле, ему, наконец, удалось сосредоточиться. Не сводя с Маргариты серо-голубых глаз, он сухо начал:

– Моя племянница исчезла из дому две недели назад. Муж, который на момент события был в загранкомандировке, не особенно взволновался. Я, конечно, настаивал на том, чтобы обратиться в милицию, но оказался в меньшинстве. Через десять дней после исчезновения Катю нашли… Мертвой… Смерть наступила в результате огнестрельного ранения в голову. Ее труп, – губы генерала дрогнули, – расчленили, упаковали останки в спортивные сумки, которые бросили в контейнеры с мусором. Если бы не случайность, возможно, Катя до сих пор считалась бы без вести пропавшей…

Маргарита сразу вспомнила об этом жутком происшествии. Вся Москва тогда на ушах стояла. Газеты пестрели заголовками типа «Расчлененный труп в мусорном контейнере» или «Новый Джек Потрошитель», а родители, начитавшись этих самых газет, запрещали своим взрослым дочерям гулять после одиннадцати.

– Уголовный розыск, – тем временем продолжал Кудрявцев, – как мне кажется, работает спустя рукава. Сам я лишен возможности контролировать следствие… Разные ведомства, сами понимаете.

– Вы хотите, чтобы мы нашли убийцу? – осторожно уточнила Маргарита.

– И чем скорее, тем лучше. За две недели, надеюсь, справитесь?

«А внешне он производит впечатление вполне трезвомыслящего человека, – тяжело вздохнула Маргарита. – Да за такой короткий срок убийц находят только в американских сериалах про суперагентов!»

– Даже если мы возьмемся за это дело, – уклончиво начала она, – хочу вас сразу предупредить: скорых результатов не ждите. Во-первых, со дня пропажи вашей племянницы прошло слишком много времени. Во-вторых, искать сексуального маньяка – неблагодарное занятие. У нас, конечно, есть кое-какие контакты с Петровкой, но работать параллельно с ними очень тяжело…

– Сексуальный маньяк здесь ни при чем, – бесцеремонно перебил Кудрявцев.

– Вы уверены?

– На все сто. Убийство Екатерины – заказное. А все эти штучки-дрючки с расчленением устроены только для того, чтобы запутать следствие…

– Заказное? Вы хотите сказать, что кто-то пытается нажать на вас? Вам угрожали?

– Нет, – генерал поморщился, – никто мне не угрожал и не пытался давить на меня. Тем не менее я могу назвать имя предполагаемого заказчика…

Маргарита, которая в этот момент как раз отхлебнула глоток минералки, едва не поперхнулась от неожиданности. Черт побери, он говорит таким уверенным тоном, словно и впрямь знает, кто заказал убийство. Тогда какого хрена, спрашивается, он тут делает? Взял бы за жабры этого московского Чикатило и по стенке размазал.

«Да ничего он не знает! – тут же мысленно возразила себе. – Просто понтуется. Потому что человек такого масштаба, как генерал Кудрявцев, ни за что не пришел бы в детективное агентство, если бы знал что-нибудь наверняка. Он просто убил бы мерзавца, и все. А убийство инсценировал бы под несчастный случай…» Нет, Маргарита не высказала своих сомнений вслух. Первое и самое главное правило в работе с клиентом – никогда ни в чем ему не перечить, делать вид, что веришь ему безоговорочно. Тогда уж точно обещанный гонорар будет уплачен. Даже если результаты работы окажутся на столь блестящими, как хотелось бы…

Поэтому, обезоруживающе улыбнувшись, она пропела заинтересованно:

– Что ж, мне будет любопытно выслушать ваше мнение. Только аргументируйте его, пожалуйста. Я доверяю только фактам.

Ей показалось, что Кудрявцев глянул на нее с интересом. Затем, секунду поразмыслив, раскрыл папочку, которую до этого держал на коленях, и вынул из нее несколько снимков. Затем из дипломата на стол перекочевали две аудиокассеты.

– Вот это, – он положил на стол фото светловолосой девушки с родинкой, – моя племянница Катя.

Лицо девушки показалась Маргарите знакомым. Да, месяца два назад к ним обращалась очень похожая клиентка! Вела себя, как дешевая шлюха, но заплатила прилично, да и просьба у нее была пустяковая – установить, изменяет ли ей супруг. И все же Маргарита не была до конца уверена, та ли это девушка или просто один и тот же типаж.

– А это, – генерал ткнул пальцем в снимок препротивнейшего субъекта с мясистыми губами, – мой зять Вениамин Гольцев. Он возглавляет компанию «Нью-Старс». В рекламном бизнесе не последний человек.

«Черт побери, ее звали Катя Гольцева! – вдруг вспомнила Маргарита. – Надо поднять досье и узнать, кто из наших занимался ее делом!»

Ни слова не говоря, Кудрявцев протянул ей еще один снимок, последний. На нем фотограф запечатлел Гольцева вместе с длинноногой рыжеволосой красоткой. Парочка мило попивала кофеек на Монмартре, и по блаженному выражению их физиономий даже дураку становилось ясно, что эти двое – не деловые партнеры.

Снимок был сделан из машины и явно не «мыльницей», а вполне профессиональным аппаратом. Похоже, это была одна из фотографий, какие прилагаются к отчету о проделанной работе.

– Почему вы мне сразу не сказали, что ваша племянница обращалась к нам? – напрямую спросила Маргарита.

Прежде, чем ответить, Кудрявцев долго разглядывал фотографию, затем тяжело вздохнул:

– Не придал этому значения. Я сам узнал о слежке совершенно случайно. А когда узнал, то сразу понял, кому была выгодна смерть Кати… Не думаю, чтобы этот подонок пошел на убийство сам. Но он вполне мог заплатить профессиональному киллеру.

– Подонок – это ваш зять? – осторожно уточнила Маргарита.

– Ну не Пушкин же!

– Но зачем ему нанимать киллера, чтобы избавиться от жены? Можно было бы просто развестись!

– Катя никогда бы не согласилась на развод. Только в том случае, если бы Гольцев оставил ей приличную сумму. Но он жаден. Предпочел заплатить киллеру. – Пододвинув к Маргарите аудиокассету, Кудрявцев мрачно пояснил: – Тут записи телефонных разговоров этого подонка. Так, ничего особенного, кроме одного, последнего… Прослушайте его.

Конечно, Маргарита прослушала. Нет, даже после этого доводы генерала не показались ей достаточно убедительными. Но она не стала спорить с заказчиком. В конце концов, проверить Гольцева им не составит никакого труда. Если он имеет отношение к смерти своей жены, то рано или поздно себя выдаст.

– По-моему, тут все ясно, – безапелляционным тоном заявил Кудрявцев.

«Кому ясно, а кому и нет, – усмехнулась Маргарита. – Если Гольцев не дурак (а судя по тому, как он лихо косит бабки, слабоумием тут и не пахнет), он не станет ввязываться в мокрое дело. Зачем давать лишний повод для шантажа?.. А подозрительность у генерала – воистину бериевская. Его послушать, так кругом – одни враги. Так и до шизофрении недалеко…»

По-видимому, эта мысль каким-то невероятным образом отразилась на ее лице, потому что поведение Кудрявцева вдруг резко изменилось. Мгновение назад – сама откровенность, он вдруг замкнулся и подчеркнуто сухо сказал:

– Вполне возможно, что я погорячился с обвинениями. Ваше дело – либо подтвердить мои догадки, либо опровергнуть. Давайте для начала возьмем Гольцева под наблюдение. В качестве аванса сумма в пятьдесят тысяч долларов вас устроит?..

Маргарите показалось, что она ослышалась. Откуда у генерала ФСБ такие шальные бабки? Неужели силовикам повысили зарплату? Или глава департамента по борьбе с терроризмом тайно берет взятки?..

«Черт побери, это не твое дело! – нашептывал внутренний голос. – Только полный идиот откажется от такого лакомого кусочка, как пятьдесят штук!»

И она, улыбнувшись теперь уже самой обворожительной из своих улыбок, утвердительно кивнула:

– Считайте, что мы договорились.