Читать книгу: «Холодное лето 1402-го. Том 2», страница 3
Когда Вовка наконец предложил все-таки пойти и поесть, от одной мысли о спуске я пришел в искренний ужас и предложил сбросить меня вниз.
– Какая разница, отчего помирать? – признаться, в этот момент я думал о смерти действительно почти с облегчением.
Товарищ меня успокоил, заверив, что дальше все будет хорошо, мне надо только спуститься.
– Но главное, чтобы живым! – выдвинул он при этом нереалистичное условие, однако что делать, пришлось пытаться.
* * *
Тысячу раз прокляв собственный авантюризм, через некоторое неопределенное время я все-таки «выполз» к первому этажу.
Чисто на морально-волевых, но без обмороков и прилюдных истерик, за что и был вознагражден. Внизу нас ждал обещанный сюрприз: двухместный паланкин с дюжиной крепких носильщиков в неизвестных мне дворянских цветах. Выглядело все это как прямое божье вмешательство.
– Если хочешь, я даже не стану спрашивать, чье это богатство… – прохрипел я, забираясь в наше транспортное средство.
– О, с этим как раз никаких проблем, – отмахнулся маг. – Я в дружеских отношениях с виночерпием герцога. У его светлости жена некоторое время крепко недужила ногами, вот он и завели такую роскошь. Вроде как уже не надо, но… Их дом тут, неподалеку, вот перед тем как мы отправились наверх, я как раз и послал служку с просьбой. Было понятно, что тебе придется нелегко. Да чего там, я вроде как не был ранен, но тоже чертовски вымотался…
Остальная часть пути прошла в тишине и радости. Болтать совершенно не тянуло, и мы просто наслаждались мягким покачиванием паланкина, и самим ощущением, что толпа народу несет тебя на руках.
Четверо из носильщиков, работали в упряжке сменными «колесами». Только менялись куда чаще и, не дожидаясь каких-нибудь травм или ранений. При этом все это происходило прямо на ходу, короче – лепота!
В пути мы еще раз отклонились от маршрута, завернув к шикарному особняку в глубине небольшой улочки, с точно такими же – очень небедными соседями.
Вальдемар назвал это место «отель Обрио»* и заверил, что без моего участия тут, к сожалению, не обойтись. Внутри нас ждали несколько слуг в одинаковых ливреях во главе с очень пожилым горожанином, чей наряд просто кричал о богатстве.
– Милейший Гюго, – сердечно поздоровался с ним приятель.
– Ваша милость, – раскланялся тот и принялся так улыбаться, будто получил самую радостную новость в своей длинной жизни.
Слава Богу, на этом церемонии закончились и уже минут через десять мы увозили с собой 263 флорина золотом, плюс – небольшой кошель с серебром. Это еще почти на 70 ливров*.
Оказалось, что все это богатство – моя доля добычи из замка Бирьё.
Все остальные приключения принесли мне наличными лишь около 50 флоринов (тоже, кстати, не мало), а вот победа на болотах, получается, прямо таки изрядно обогатила нашу компанию. Вальдемар, правда, тут же посоветовал сильно не транжирить золото, потому что оказывается, не меньше 100-120 флоринов мне придется отдать за изготовление новой брони.
Перед отъездом дядюшка Жан решил загрузить на корабль половину пластин добытых с королевы «земляных драконов» и ее сердце. На мой удивленный вопрос, а почему только половину? Вовка успокоил, заверив, что вот потолстею с возрастом, попаду во всякие переделки, и буду благодарен наставнику за сохраненную часть такой редкой добычи.
– Для этого времени ты парень высокий, конечно, но не Илья Муромец, так что расслабься, даже привезенного хватит с избытком! Еще может и останется немного…
Немного остудив мои восторги, приятель неожиданно принялся хвастаться. Это было настолько не похоже на него, что я поначалу даже растерялся. И лишь сообразив, к чему он клонит, начал догадываться, что это меня так обрабатывают.
Оказывается, не успев стать магистром у себя в Академии, Вовка урвал крупный, и довольно денежный заказ от герцога. Где-то в Шампани – на севере от нас – пала одна из вассальных крепостей Бургундии, и теперь понадобился штатный маг в новую, которая будет прикрыть это направление.
– Контракт на год, пока заново укрепят границу, но потом его можно будет продлить. И все это время я без особого риска стану зарабатывать сумму сопоставимую с той, что ты везешь сейчас к себе в кубышку, – вещал маг.
– Ну, я искренне рад за тебя! – заверил я приятеля. – На лицо мое не смотри, просто и в самом деле ужасно устал за время нашей «короткой» прогулки, – не удержался я от подкола, и моя провокация удалась: маг наконец-то решил объяснить, к чему именно ведет.
– Понимаешь, в крепости работу можешь получить и ты! – сообщил он и, не дождавшись от меня реплики, продолжил. – Есть место третьего лейтенанта, нужно возглавить роту наемных стрелков. Платить будут, конечно, не так много, как мне, но сейчас это для тебя действительно отличный вариант! Я даже не ожидал, что предложат, едва упомяну о твоих заслугах. Так что думаешь?
Усталость давила на мозги, и я не торопился с ответом, а тут мы еще и прибыли к трактиру, где наш разговор прервался сам собой. Да еще и выяснилось, что пока мы любовались красотами, Вовку все это время дожидался какой-то срочный вестник из гильдии.
По крайней мере сова на его тунике была точно такая же, как и у Вальдемара.
Глянув внутрь, приятель тут же узнал посланца, очень удивился и, отправив меня внутрь в сопровождении здешнего хозяина, задержался, чтобы выяснить, в чем же дело.
* * *
После не очень долгих переговоров он вернулся с изрядно потемневшим и, скорее даже – растерянным лицом. Незадолго до этого как раз успели принести заказ, и я только-только успел «запустить руки» в блюдо с аппетитно дымящей бараниной.
Немного понаблюдав за мною, метающим мясо, словно не в себя, Вовка сообщил:
– Я передумал уговаривать тебя принимать это предложение. Самому мне уже не отыграть назад. Контракт-то принят, и без потери вообще всего достигнутого в Дижоне мне ситуацию не изменить. Но тебе ввязывать не стоит и лучше попробовать остаться в стороне от всей этой фигни…
Поникший маг сейчас олицетворял собой вселенскую печаль, однако ребра были настолько вкусные, что неловко признаться, с момента как принесли и все время ожидания возвращения, да и пока Вовка решался говорить или нет, я увлеченно и методично работал челюстями.
– А чего такое? – просипел я, с трудом прожевавшись.
– Ну, возможно бежать мне придется, может даже, бросая имущество. Если захочу расторгнуть контракт… – уныло уточнил он.
– Не, это-то я понял! Имею в виду: чего там случилось-то, чего ты впал в такой пессимизм? – переспросил я, и потянул к себе здоровый кусок грудинки уже с Вовкиной стороны блюда (к которому маг, кстати, все еще даже не прикоснулся).
Поймав осуждающий и, по-моему, даже намного обиженный взгляд приятеля, я ответил подчеркнуто виноватой улыбкой, но пытаться завладеть мясом не прекратил. Только пояснил:
– Извини, очень есть хочется, а баранина и впрямь просто песня! Такая чудесная! И не слишком жирная, и нежная, и в меру просолена, и чеснока прям вот в достатке… Очень рекомендую! Так что там?
Проводим долгим взглядом уползающий кусок но не сделав даже попытки прекратить это беззаконие, Вовка задумчиво взял со своей тарелки ребро, и осторожно – будто и впрямь в первый раз пришел сюда – оторвал от кости приличного размера кусок и принялся тщательно жевать.
Я уже догадался, что это будет месть, поэтому попытался изобразить полное отсутствие интереса.
Эта сравнительно безмолвная битва желудков и характеров не продолжилась и пяти минут. Надломленный новостями маг, решил сдаться куда раньше:
– Герцог сегодня после мессы отправился осмотреть новую крепость на северной границе. С ним была часть гвардии. По земным меркам ерунда, меньше трехсот воинов плюс примерно столько же всевозможных слуг, но по здешним стандартам – да некоторые воины выигрывались, куда меньшими силами!
– Надеюсь, жив? – догадался я, впрочем, без особого трепета.
И потянул, конечно же, еще один кусок с почти опустевшего блюда. Правда, уже чисто от жадности, ну или – в запас.
– Верно мыслишь! На герцога напали всего в двенадцати милях от Дижона, и это при том, что почти на двое суток пути в любую сторону, наверное, и нет незащищенных мест… В любом уголке – не замок, так село при церкви. Не городок, так какой-нибудь монастырь. Колоколами перекрыта огромная территория, и вообще, чем ближе к столице, тем плотнее люди живут. Поэтому никто просто не представляет, как они умудрились провести две сотни орочьих стрелков и тролля… Ну и несколько десятков отборных зеленокожих бойцов в прикрытие…
– А это много?
– Для хорошей засады? Так может и вдвое меньше бы хватило, – отмахнулся Вовка. – Люди, это же не безмозглые зомби. Даже процентов десять отряда перестреляй, и это уже потери почти не приемлемые. О сопротивлении стали бы думать только единицы.
– И все-таки, как он вывернулся?
– По-моему, просто чудом Но кое-кто теперь, конечно же, всех за… замучает «балладами» о собственной прозорливости. Придворный маг не должен был, а проверил дорогу впереди. Непонятно вообще, чего он попер с дозором, но теперь можно только радоваться. Сейчас бы герцогские сыновья показали нам, что такое борьба за трон в отдельно взятом владении…
– Гм…
– Вот я дурень, обрадовался, расхвастался… Посмотрите, мне как взрослому магистру дали первый настоящий контракт!
– О, дружище, давай ты не будешь себя так гнобить… – попытался я вставить свои «пять копеек».
– Да не успокаивай, ведь и правда, облажался же. Ну, или как минимум, не просчитал все последствия…
– Извини, – привлек я внимание мага, немного манерно поднятым вверх пальцем. – Ты не понял. Имел в виду: не надо гнобить себя, для этого же у тебя есть я!
На лицо впавшего в пессимизм товарища наконец-то вернулась улыбка. Пусть и не очень веселая, но это было куда лучше, чем вся эта бездна самоуничижения и жалоб.
____________
* Самое высокое здание в современном Дижоне – кафедральный собор высотой 93 метра. Первоначально это была монастырская церковь при аббатстве Сен-Бенин. Она была разрушена сначала во время сильнейшего пожара, уничтожившего город в 1137 году (здание папа Евген III освятил в 1147 году), потом – в 1272-ом новые башни церкви рухнули, полностью разрушив верхнюю часть постройки. Строительство новой готической церкви началось в 1281 году, но в 1300-ом инициативный аббат умер, и строительство замедлилось. Почти готовый храм смогли закончить лишь через 25 лет. Во время Французской революции церковь передали сначала епископу, а в 2002-ом – архиепископу Дижона.
* Отель Обрио – сохранившееся здание XIII века, которое действительно использовалось в эти годы для обменных операций и хранения ценностей.
* Общая стоимость полученного – превышает 700 ливров серебром, огромная сумма. Более подробно с краткими основами денежной системы начала XV века в Западной Европе (и ее особенностями в Мире дважды рожденных) при желании вы можете ознакомиться в Приложении 1.
Глава 4. Есть вопрос!
Дижон – трактир «Ягненок», вечер
(11 апреля 1402 года, тот же день)
Когда я все же решил ввязаться в эту историю с гарнизонной службой, Вовка отчего-то прямо расплылся от радости, и весь последний час меня не покидало ощущение какой-то лажи. Будто кинули где-то, а в чем именно – непонятно.
Вот не был мой друг настолько сентиментальным, чтоб и впрямь не только расчувствоваться, но и показать это. Однако говорили мы, конечно же, совсем о другом.
– Подожди-подожди, так магом может стать кто угодно? – никак не унимался я, пораженный в самое естество.
Уж в этом-то не доверять приятелю причин точно не было, но мысль эта и в самом деле просто не помещалась в голове. Слишком уж повсеместно пропитал книги, фильмы и игры нашего мира ореол некой элитарной исключительности на счет магии.
– Ну не совсем так, конечно, – хмыкнул Вальдемар. – Не без нюансов, скажем так! Ты же понимаешь, что даже ходить или бегать у одних людей «почему-то» получается ощутимо лучше, чем у других. Те же кенийцы, например, прямо нация-бегун… Так и в магии, она же куда сложнее устроена, поэтому от таланта и предрасположенности к ней действительно зависит куда больше. Так что да, практиковать магию может почти кто угодно, но…
Вволю насладившись моим видом, Вальдемар все же пояснил:
– …но это, естественно, так называемое мелкое, бытовое колдовство. В том, что касается серьезной магии, все, как и у нас дома: ничто, ниоткуда не берется, – и, уловив еще большее непонимание, приятель расшифровал. – Для настоящего волшебства нужно очень много магических сил, поэтому мы, человеческие маги, так сильно и зависим от гильдейских источников. Это демоны сами для себя как «реакторы», а человек вырабатывает или откуда-то черпает куда меньше…
Все это требовалось как-то «пережевать», и тут как раз принесли еще вина и засахаренные в меду фрукты.
Мясом я натолкался еще раньше, словно рождественский гусь – почти до заполнения «пищевода» – но мой совсем не скупой товарищ сегодня шиковал. Поэтому после баранины на стол ставили все привозное, стоившее очень дорого. Прямо только что нам, например, принесли не просто яблоки или груши какие-нибудь, а финики, абрикосы, и виноград. Он даже если и был местным, то все равно – отборнейшим.
Вино тоже оказалось привозным.
В Средневековье люди не считали, что выпивка детям категорически запрещена, поэтому Дирк, не смотря на свои юные годы, легко узнавал на вкус все бургундские вина. Как и выращенные в ближайших окрестностях. Напиток, что нам принесли, был откуда-то из мест, где летом просто ощутимо жарче, чем у нас. Очень сладкий.
Да, застолье получилось веселым и богатым, но день шел к концу и еще через полтора часа мы решили что, кажется, пора закругляться. Колокола на ближайшей церкви били каждые полчаса, и с какого-то момента забыть о времени просто не получалось.
Даже будучи изрядно навеселе, Вовка все же не позволил мне поучаствовать в оплате. Царственным жестом он вытащил из кошеля три флорина и, не ожидая сдачи, приглашающе махнул мне в сторону выхода.
«…Ого, ну и цены! С другой стороны, что я в принципе хотел, веселье в любые времена не бесплатное. Хотя да, здесь же можно захватить чей-нибудь замок или даже городок и…» – а вот дальше моя фантазия забуксовала.
Стало только грустно от мысли, что совсем недавно мы взяли самый настоящий и очень небедный замок, но я в этом поучаствовал лишь в виде «недвижимости». По словам приятеля, тамошнюю баронессу даже не изнасиловали ни разу.
– Понимаешь, неловко как-то получилось, – вполне искренне делился поддавший маг, когда у нас зашла речь об этой победе. – Мужа прикончили, а жену вот – ни-ни…
На мой насмешливый вопрос, а может и правильно? – Вовка даже возмутился:
– Скажешь тоже, мы же не мужеложцы какие-нибудь, надо было женщину уважить! Просто понимаешь, вот ты лежишь, помираешь, а нужно еще и пограбить. И нас там всего горсточка, так что до традиций ли…
На моё успокоительное «Ну хоть пограбили…» товарищ опять принялся жаловаться.
С его слов выходило, что раз золота не нашли, за исключением пары мелочей в главном зале, значит и пограбили так себе.
– Понимаешь, этот род веками тянул и тянул домой с разбоя, поэтому я уверен, даже серебро мы забрали далеко не все, что могли! Слишком уж рано помер барон… Это Карл, гаденыш такой, очень уж расстроился, что мы с тобой не придумали лучшего выхода, чем по-дурацки разменивать жизнь-на жизнь…
И вот тут вылезла масса подробностей, о которых никто до этого мне даже вскользь не упомянул.
Во-первых, едва Адскому псу пришел карачун, а я остался лежать, то ли жив, то ли мертв, Вальдемар первой же атакой спалил ведьму, как самого опасного врага, хотя та и пыталась сдаться.
– Но ее попробуй, еще удержи… – смущенно поморщился он.
А вот от дисциплинированно бросившего оружие барона они капитуляцию приняли. Но, естественно, не по доброте душевной.
– Какое ему утырку христианское прощение, если он не просто сектант какой-нибудь, а самый настоящий язычник! При этом еще и веру предал … – гневно хлопнул маг кулаком по столу.
И в тот момент у меня не было вот ни малейшего ощущения иронии. Он и в самом деле был зол на «предателя веры Христовой». Правда, я и сам временами ощущал нечто похожее. Трудновато, знаете ли, оставаться православным лишь на Пасху, если демоны, живые мертвецы и куча еще неизвестно чего и в самом деле есть. Особенно, если кое-кто из них уже пробовал тебя сожрать. И хорошо хоть неудачно…
В общем, решив не встречаться с уцелевшими людьми барона, наши тогда собрались по-быстрому пограбить, и свалить еще до рассвета. Но без помощи пленника такое было не провернуть. Замок – это все же не двухкомнатная «хрущевка», втроем там можно месяцами безрезультатно шариться.
– Но и барон ведь все расклады прекрасно понимал, поэтому сдался только по необходимости и собирался крутить хвостом. Без пыток вопрос было не решить, ну мы и начали его пытать, – развел руками Вовка. – А он соглашается отдать лишь один из тайников. Да и то – если поклянемся не жечь замок. Нет, называет этот клад он, конечно, «сокровищницей…»
В том тайнике оказалась целая гора серебряной посуда, но ни одной монеты, поэтому даже очень доверчивый человек засомневался бы, что это вся родовая сокровищница болотных баронов-разбойников.
– Стали мы пытать дальше – он ни в какую, а время-то к рассвету… Тут я хотел напугать, говорю: ну и на кой ты нам такой жадина, тогда прощай! И Карл ему тут же раз и, не говоря худого слова, горло от уха до уха… Барон с одной стороны пучит глаза и пытается что-то сказать напоследок, а у меня горло целое, но я ровно с тем же видом напротив стою. Чуть молнией не вжарил, но повезло ему, раньше пришел в себя, и смог всего лишь словами обругать. А этот болван здоровый стоит дуриком: как же так, господин, ты же сам сказал?
Со слов Вовки получалось, Карл не мог не придуряться, потому что он барону даже шанса передумать не дал. А при его опыте такая простота – невозможна. Так что приятель не сомневался: телохранитель приговорил богатого христопродавца из-за меня.
– Вот совсем не сомневаюсь, что это он сам себе надумал. Испугался гад, что барон откупится, и если ты помрешь (а тогда было еще совсем непонятно, выживешь ли), то помрешь неотомщенным. Так что твой сегодняшний кошель мог быть, может даже раз в десять побольше… – грустно завершил он.
Но я почему-то совсем не почувствовал разочарования.
* * *
Дижон – район Академии, утро
(12 апреля 1402 года, следующий день)
Утро встретило пением птиц и лишь легким сушнячком. По-настоящему в горле у меня пересохло, когда за завтраком выяснилось, что мать его, магистр, уже два часа, как в пути. Правда, прежде чем я наговорил чего-нибудь неловкого, Бланка принесла льняную торбочку с передачкой.
Внутри нее был герцогский патент на чин «лейтенанта» – командира стрелков в Сент-Апполинарской наемной роте.
«…Ага, Сент-Апполинар – это же, по-моему, название одного из пригородов Дижона, да его я уже слышал. Так, а что там еще…»
Еще в мешке нашлось герцогское Распоряжение на имя его Генерального казначея, о выдаче мне личного и ротного довольствия начиная с момента вступления в командование. Правда, последнее уточнение относилось лишь к довольствию самой ротой.
Мой собственный аванс в 300 ливров, из расчета два ливра в день, можно было получить, наверное, даже сегодня. По крайней мере, по документам я уже со вчерашнего дня считался принятым на службу Его Светлостью герцогом Бургундии Филиппом II де Валуа и прочая, и прочая.
В документе не упоминалось, но я знал, что новый начальник был из рода Капетингов, или по аналогии с германоцентристской манерой Вальдемара – цу Капетинг.
На счет конкретного срока начала командования ротой ни в одной бумаге даты проставлены не были, но в тексте самого Распоряжения оставили место где, судя по всему, должен был расписаться и поставить дату маршала Бургундии, как нынешний командир гвардии.
Я припоминал, что в ближайшие два-три дня, по словам Вовки, можно вообще не чесаться, а вот потом – уже можно съездить во дворец, и попытаться «поклониться» …вроде бы маршалу, как представителю нанимателя. И надеяться хотя бы через недели две или три увидеть своих подчиненных.
Нет, в нашем мире я, конечно, не так уж часто менял работодателей и мог чего не знать, но такого способа зачисления в штат точно не припоминал. Растерянно оглянувшись, я нашел спокойный взгляд Бланки, и ухватился за него, как за спасительную соломинку.
– Милая, а твой господин что-нибудь еще не передавал мне? А то знаешь, я слегка озадачен из-за того, что он забыл упомянуть такую малость, как свой срочный отъезд…
В глазах девушки заплясали смешинки, а взгляд вильнул в сторону. Но не смущенно… Словно бы подсказывая что-то и, естественно, я глянул именно туда. Справа от меня с кувшином в руках выжидательно замерла Флоранс.
– Ну, пожалуй, это и впрямь очень важное и правильное сообщение с его стороны. Думаю, мне стоит изучить его куда внимательнее… – напоследок благодарно улыбнувшись Бланке, я подхватил по руку хохочущую брюнетку и мы удалились в апартаменты.
Больше в тот день я ошибок не совершал и даже не пытался покинуть гостеприимный Вовкин особняк.
* * *
Дижон – район герцогской резиденции, первая половина дня
(14 апреля 1402 года, еще через день)
Все-таки оказалось, что следовать этому плану смог бы лишь кто-то менее деятельный. Я был просто не способен лишь жрать, спать …ну и вообще – осваивать только физиологические потребности. Тем более что желание попробовать свои силы в новом деле неожиданно начало накапливаться.
Если поначалу я согласился на лейтенантство больше из дружеских соображений и на авось, то теперь мне уже прямо хотелось поруководить. Все эти «равняйсь, смирно, отбой» которых я избежал в своей собственной жизни, сумели подобраться здесь, после моего второго рождения. И вот уже всего через сутки после отъезда товарища, я стою со стороны парадного входа в резиденцию бургундских герцогов.
Эти строения мало напоминали привычного вида европейские дворцы из телека. Пока еще это был не только символ власти, но и вполне надежная цитадель на случай, если бы случилась какая неожиданность, и хозяину пришлось бы в нем отбиваться от «хулиганов».
Мрачноватого вида высокие стены, узкие бойницы окон не ниже второго этажа и множество башен с высокими черепичными крышами, сидящими на них, словно папахи на горцах. Попробуй, сбей.
Вряд ли этот «дворец» сильно напоминал строения во Франции моего мира.
Сам, правда, ничего не могу сказать на этот счет определенного, а вот, по словам Вовки, в современном Дижоне точно сохранилась вроде как самая древняя часть дворца – Барская башня, которую построили совсем недавно, уже после начала всего этого адского бадабума.
Однако о какой именно из башен шла речь, я бы судить не взялся. Все они были не похожи друг на друга, но выглядели при этом …как-то одинаково. А от почти сухого рва вокруг цитадели еще и ощутимо пованивало.
Ну да, что-то похожее на настоящую канализацию в земном Дижоне появилось только в XIX веке, и именно эта мысль заставила меня понять, что стоять дальше бессмысленно. Черт подери этих аборигенов, но меня не пустили внутрь!
Нет, никакой грубости, что вы. Но старший из алебардщиков на воротах заглянул в мой патент, почти на зуб попробовал висячую герцогскую печать (гад был 100-процентно неграмотен), но твердо завил, что пустить не может.
– Ваша милость, ни господина маршала, ни генерального казначея нет на месте. Приходите в другой день!
Когда будет хоть кто-нибудь из них он тоже «не знал». И вот что делать, кем пугать, кого звать?! К канцлеру прорываться, который вроде как замещал герцога в его отсутствие, может к каким-то там «мэтрам прошений…» – были вроде и такие чиновники.
Очень смутно представляя себе структуру здешней власти, я вот прямо откровенно растерялся от всей этой несуразицы. Поэтому-то уже минут двадцать и нюхал здешнее амбре, просто не в силах поверить, что пасую в первой же схватке с недоразвитой средневековой бюрократией…
…Пока я перебирал ногами, словно стреноженный жеребец (а ничем другим я последние два дня и не занимался), колокола всего города очередной раз отзвонили – по-моему, полдень – и о чудо, кое-что в этой безнадежной истории изменилось без моего участия.
Откуда-то из ближайшего двора, не из самой резиденции, промаршировали смена.
Очередные восемь гвардейцев во главе с новым немолодым усачом. А не пустившая меня внутрь смена не строем, но довольно расслабленно побрела по пути пришедших, но в другую сторону. Нужно было что делать, иначе я рисковал и впрямь облажаться!
– Милейший, прости мне мою назойливость, – привлек я внимание «капрала», или как там называлась у них должность командира отделения.
Когда несговорчивый вояка подошел, я начал издалека.
– Извини, мы не познакомились, хотя мое имя ты знаешь…
– Я кутилье (4) господина Марсана, Ваша милость, – представился тот, уже не так напряженно как раньше, когда он был на посту.
(4) Кутилье – конный воин в доспехе, чаще всего не имеющий рыцарского или даже дворянского достоинства. Нередко в этом качестве при жандармах выступали и их оруженосцы.
– Скажи, что думаешь, если не очень опытный лейтенант из наемной роты Его Светлости, недавно неплохо повоевавший и потому щедрый к новым знакомым, пригласит тебя пообедать с ним в каком-нибудь хорошем трактире. Естественно, за мой счет, ведь это я приглашаю и требование поступить иначе – будет в ущерб моей чести!
Последнее уточнение явно пришлось ветерану по душе.
– Думаю, если мессир лейтенант не будет выведывать секреты моего собственного господина или его синьора, то в этом нет ничего плохого… – осторожно уточнил собеседник.
– О, будь уверен, меня интересует лишь моя собственная будущая рота, ну и все что поможет наилучшим способом исполнять свои обязанности. Я вырос вдали от двора, и из-за этого могу не знать многие вещи, совершенно очевидные не только такому опытному воину, как ты, но возможно даже здешним оруженосцам. Не хотелось бы неприятностей из-за этого…
Уже через час мы сидели внутри того же самого трактира «Ягненок», где два дня назад гудели с Вовкой. Едва успели перекусить и выпить по первой, как мой собеседник совершенно однозначно назвал мою будущую роту «свеженабранным дерьмом».
Прямо дословно:
– Твоя милость, я не видел именно этих, но клянусь тебе: они не могут быть ни чем кроме как свеженабранным дерьмом. Плуты, воры, несостоятельные должники, дебоширы и прочее отребье… Нет, откровенные убивцы, из тех что взяли на горячем и приговорили к петле, в твоем случае вряд ли будут, но то, думаю, тебе скорее неудача…
– Почему это? – удивился я.
– Понятно, что с такими было бы непросто управиться, но и задавить себя за просто так какой-нибудь мелкой твари они не позволили бы. А вот от остальной шушеры я бы того героизма не ожидал. Первое время они будут способны только пугаться, вопить и разбегаться…
«…Ну вот, порадовал ты меня, чувак…»
– И что бы такой опытный воин посоветовал?
– А ведь знаешь, Твоя милость, и посоветую! Советую сейчас, пока набирать не закончили, нанять кого-то из опытных и надежных отставников. И сделать из них командиров десятков. Так глядишь и …сможешь меня через год снова угостить таким знатным винцом, – все-таки закончил мысль кутилье. – Иначе совсем невеселая судьба тебя ждет. Хорошо хоть короткая! – хохотнул он, и смутился. – Прости, Твоя Милость! И да, кажется, я могу посоветовать кое-кого. Из тех, кого сам знаю…
