Читать книгу: «Артефакт»

Шрифт:

ISBN 978-5-0055-1762-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая. Сбор команды

– Мужик, слышь, остановку не проспишь? – шёпотом прохрипел кто-то над ухом, усаживаясь рядом со мной на сидение.

Отчётливо скрипнула кожа новенькой куртки, под ребро легонько ткнулся локоть. Пока дружески, но с намёком, что подсевший предпочитает максимальное послушание. В нос мощно пахнуло дезодорантом. Одним из тех, которыми любят усугублять качки в модных фитнес центрах, где, в перерывах между подходами к силовым снарядам, можно клеить кавайных девчушек с мордашками анимешных героинь. Тех, кто упражняет попки до сходства с орехом, а пузики до рельефной впадинки чуть выше пупка.

Я сделал вид, что безмятежно тону в облаках морфея и поёрзал по спинке сидения, ища более удобное положение. Но правый глаз, который в данный момент, по-моему мнению, не мог контролировать подсевший, всё же открыл. За окном автобуса уже стемнело и моросил нудный весенний дождик. Освещение в салоне водитель ещё не выключил, давая возможность пассажирам подготовиться ко сну, поэтому в стекле хорошо отражалась фигура внезапного соседа. Я его сразу узнал.

Такого персонажа трудно не заметить. Едва поднявшись по ступеням в салон мой взгляд волей-неволей мазнул по его фигуре, задержавшись всего на пару секунд, чего с лихвой хватило, чтобы запомнить во всех подробностях. Мордастый, наглый, коротко стриженый. Нос формой и цветом похож на молодой баклажан. Под левым глазом свежий фингал, на бычьей шее золотая цепь, толщиной в мизинец. В мой мизинец. Его напоминал одинокую сосиску сбоку сарделек. Вылитый «бык» из какой-нибудь провинциальной братвы.

Перемещаясь по салону на своё место, пришлось перешагнуть через его бесцеремонно выставленную в проход ногу и здесь меня кольнуло первое сомнение. Свободного кроя треники сшиты из качественного либо трикотажа, либо хлопка, а штанина заправлена в армейский ботинок с высоким берцем. Но это только на первый взгляд. Толстая, натуральная кожа отличной выделки не соответствовала военным стандартам. В довершении ко всему, под распахнувшейся тёмно-коричневой курткой выглядывала эбонитовая рукоять из плечевой кобуры. Такое оружие мне доводилось видеть, только не в этом мире.

Как-то нетипично для обычного гопника, промышляющего разбоем на дороге.

Пробравшись до своего ряда, я забросил сумку на багажную полку и занял место у окна. Откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза, демонстрируя усталость и безмятежность.

Долбанная конспирация, азы которой мне месяц вколачивал отставной полковник из ССО. Перед посадкой пришлось полтора часа бесцельно бродить по залу ожидания небольшого автовокзала, прилегающей территории и парковке. Попил чая в буфете, съел неожиданно вкусный беляш. Затем набил полный карман семечек, которые оказались лучше официально продаваемых в вендинговых аппаратах, запаянных в красочную упаковку из фольги, с призывной мотивирующей рекламой. В автобус зашёл самым последним, непосредственно перед отправкой. Всё как учили.

А заняв, наконец, своё место закрыл глаза именно от стыда за свои действия, больше похожие на броуновское движение частиц в газообразной среде. Слежки не заметил, но представил, как глупо выглядел со стороны, если за мной всё-таки наблюдали.

Подсевшего громилу не боялся, хотя его присутствие вызывало массу вопросов, и неожиданный контакт воспринял с изрядной долей пофигизма.

– Что нужно, любезный?

Я открыл второй глаз и равнодушно уставился в нагло ухмыляющееся лицо попутчика.

– Ай, красава! – восхитился псевдогопник и широко улыбнулся, демонстрируя два ряда идеально ровных зубов, большая часть которых, преимущественно передних, имела явно искусственное происхождение. Дорогие, качественные импланты, – Узнаю бесстрашного крестоносца, гордого и невозмутимого. В точности, как мне описали.

Голос у незнакомца вовсе не был хриплым и зловещим. Нормальный вполне. Немного гулкий, учитывая объём грудной клетки. Несмотря на то, что обстановка в общих чертах начала прояснятся, мне захотелось уточнить:

– А тебе рассказали, что я делаю с особо назойливыми почитателями моего ремесла?

– Конечно! Великий магистр ордена самолично напутствовал меня и наставлял. Говорил, что в гневе ваша светлость извлекает из межпространственного хаоса бритву Оккама и без сожаления рассекает множественную сущность наглеца на две более простые составляющие.

Шутка удалась. Впервые за последние два дня я улыбнулся.

– Не скажу, что рад твоему появлению, но если магистр так решил, то спорить бесполезно. Как тебя звать?

– Мама и бабушка Максимкой кликали. Папа считал это излишним сюсюканьем и звал Макс. Пацаны во дворе уважительно дразнили Утюгом, а коллеги Лбом. Как-то на задержании потерял бдительность, не вписался в поворот, занесло, и случайно выбил головой дверь. Дверь так себе, хлипкая, да и шлем на мне был. Вот после этого зубоскалы и навесили на меня погремуху Лоб. Но ты, доблестный идальго, можешь обращаться ко мне Санчо Панса.

Я удивлённо хмыкнул, оценивающе оглядел габаритную фигуру оруженосца и недоверчиво спросил:

– Ты читал Сервантеса?

Макс-Утюг-Лоб-Санчо напряжённо поскрёб подбородок и заверил:

– Нет, конечно. Но слышал такое погоняло и ход твоей мысли понял. Кино смотрел.

Я с облегчением вздохнул. Излишне образованный и начитанный помощник мне скорее обуза, чем полезное подспорье. Начнёт сомневаться, колебаться, рассуждать, а что ещё хуже допытываться и строить собственные предположения. Ни к чему это сейчас. У меня есть задание и его нужно выполнить. Колебания и неуверенность в нашем деле излишняя роскошь. Поэтому беспрекословно выполняющий приказы сообщник для меня предпочтительнее, чем интеллигент с тонкой душевной организацией, да с завышенными иллюзиями собственной значимости.

– Отлично, – обрадованно сообщил я и, чтобы окончательно расставить приоритеты, добавил, – Мои указания не оспаривать, выполнять в точности и незамедлительно. В этой реальности зови меня Андрей. Впрочем, тебя, скорее всего, об этом уже проинструктировали. Тебя буду звать Утюг. Это чтобы не выделяться. Прозвище идеально соответствует твоему имиджу. Вылитый боец какой-нибудь бандитской группировки. Здесь таких много. Тебя послали мне в помощь?

Новоявленный бандит осклабился и отрицательно покачал головой.

– Нет, масса босс, не угадал. Проблемы изъятия и доставки артефакта в хранилище ордена полностью на тебе. В конце концов ты маг, тебе и карты в зубы. Я всего лишь скромный телохранитель. Если угодно оруженосец, в том смысле, что ношу оружие, но руки у меня должны быть всегда свободны. Для отражения неожиданной атаки противника.

– Ты ведьм убивал?

Макс скорчил недовольную гримасу, словно подросток которому отказались продавать пиво из-за отсутствия паспорта.

– Учитывая, что все женщины в той или иной степени ведьмы, то убивал. На войне. Особенно их много было на чеченской. Снайперы, смертницы…

– То есть с ведьмами ты не сталкивался?

– Прикалываешься? Я был женат!

– Послушай, это просто свинство называть любимую женщину ведьмой, – осуждающе покачал головой я, – То, что вы не сошлись характером и развелись совершенно ничего не значит. Ты же любил её и в ЗАГС пошёл не по принуждению.

– При чём тут моя жена? Я и сейчас её люблю. И не разводились мы. Я погиб находясь в законном браке, и теперь она моя вдова. Я имел в виду свою тёщу.

На секунду мне пришлось потерять дар речи. Конечно про зомби, вампиров и прочих оживших мертвецов слышать доводилось. Более того, сам умею воскрешать мертвецов. Проблема в том, что все манипуляции с мертвой плотью носят временный, весьма краткосрочный характер. Максимум двое-трое суток, да и то зависит от силы мага или амулета. Правильнее сказать, даже не от силы мага, а от его опыта и практики. Можно досконально знать устройство автомобиля и, впервые сев за руль, врезаться в первое же дерево, которое непременно попытается выбежать на проезжую часть. Это закон подлости, с одинаковым успехом работающий во всех параллельных реальностях и их отражениях. Даже в таком атипичном, как это, в котором мы на междугороднем автобусе ехали ночью в ничем не примечательный районный центр под названием Старокощеевск.

Но вот долгосрочное воскрешение заставило меня задуматься. Даже не сам факт, так как вполне допускаю, что магистру это под силу. Меня удивило поведение Макса, его способность рассуждать, манера иронизировать и возражать. Зомби на это не способны. Плюс в том, что восставшие преданы и послушны, как деревянные солдаты Урфин Джуса. С готовность выполнят любой приказ, но не потому что смиренны и покорны, а потому что тупы, как пробка и имеют в мозгу вместо нейронных импульсов лишь алгоритм подчинения. И в этом большой минус.

Мой попутчик никак не тянул на зомби или мне что-то неизвестно о способах оживления мертвецов.

Оставив непонятки с воскрешением и необычной мозговой активностью на потом, я решил обстоятельнее изучить личность Утюга. В конце концов, непосредственный контакт зачастую играет более важную роль во взаимоотношениях, чем любые канцелярские предписания или психологические штампы. Сочувствия к телохранителю по поводу его гибели совершенно не испытывал, но считаю, что данный момент обязательно нужно прояснить. Например, каким человеком он был в предыдущей жизни, как погиб. Это очень важно для понимания, особенно в плане того, чего ждать от Макса в момент серьёзной опасности.

– Так ты умер? – осторожно спросил я и соврал, – Сочувствую.

Макс отмахнулся, словно факт собственной смерти его не волновал и относился он к нему, как к досадному недоразумению.

– Было, было, было, но прошло, – фальшиво пропел он и добавил, – Мне запретили появляться в той локации, где умер. Поэтому не знаю, что там после меня. Может моя Ксюша горько плачет до сих пор, а может уже встретила другого, который лучше меня или, по крайней мере, богаче. Я ведь, если откровенно, порядочным мудилой был.

Ехать предстояло долго, и я продолжил расспрашивать:

– И всё-таки при каких обстоятельствах погиб?

– В смысле геройски ли? Нееее. Мудаки геройски не погибают. По глупости.

– Здесь ты не прав. История знает достаточно примеров, когда даже последние негодяи ухитрялись умереть, проявив если не подвиг, то, не посрамив чести и достоинства. Я говорю об общечеловеческих качествах, разумеется. Вот был у меня в детстве дружок. Отъявленный хулиган и баламут, первейший заводила всех мальчишеских проказ. Мои родители, да и родители всех одноклассников, сообща считали его паскудником и пакостником. Совершенно недостойным объектом для дружбы и общения. Наверное, они по-своему были правы, но кого и когда это останавливало в детском возрасте? Так вот. Время шло, и вырос он полнейшим отморозком, срок отмотал за разбой и соучастие в убийстве, а после отсидки прибился к одной банде, промышляющей похищением людей. Сколько на нём эпизодов числилось мне неведомо, но погиб он, на мой взгляд, много своих грехов искупив.

– Не люблю этих киднеппиров. На мой вкус так живыми их, при аресте, брать не стоит. Лишняя морока: писанина, поиск доказухи, а в итоге самый неподкупный и толерантный в мире судья даёт им, с учётом смягчающих обстоятельств в виде денежных купюр, минимальные сроки.

– Можно подумать, что есть категории преступников, которых можно любить?

– Грабители банков, например. Те, что не берут заложников и не убивают персонал.

– А такие есть?

– Конечно. Сам в кино видел.

Я мысленно потёр руки. Кажется мой план вполне удаётся и я начал получать первые представления о вкусах и предпочтениях телохранителя. Как высказался один известный политик: «Из всех искусств важнейшим для нас является кино». Или он о цирке говорил? Неважно. Главное что психологический портрет Макса начал вырисовываться.

– Так не о его жизнедеятельности рассуждаю, а конкретно о смерти. Выкрали они как-то одного парнишку, сына крупного бизнесмена. Охрана у наследника само собой была внушительная, но юношу угораздило влюбиться в девушку не из своего круга. Приезжую. Училась она в каком-то институте и подрабатывала в кафе официанткой. Родители соответственно против. Парень начал сбегать из-под опеки охранников ради свиданий со своей избранницей. Вот тут-то похитители его и подловили.

Макс внешне никак не проявлял интереса к истории. Его взгляд постоянно блуждал по салону, хотя водитель давно выключил основное освещение, оставив пару ламп, работавших в дежурном режиме. Оглядывался назад, пытался всмотреться в ночь за окнами, оценивал манёвры автобуса на трассе. Казалось, полностью погрузился в выполнение своей непосредственной задачи. Тем не менее периодически вставлял комментарии, что указывало: за развитием сюжета он следит внимательно.

– Это рационально, с точки зрения похитителей. Тихо-мирно, без стрельбы и кровопролития. Но пока не вижу, где твой друг мог бы совершить подвиг.

– Подвиг я не обещал, – отмахнулся я и продолжил, – Дебилы, которые осуществляли похищение, вместе с парнем прихватили и его подругу. За девушку никто платить не собирался и главарь, обматерив исполнителей, приказал Сене… Моего друга звали Александр.

– Сеня это Семён или Арсений, – поправил Макс, показывая, что следит за рассказом.

– Не важно. В детстве мы не обращали внимания на такие мелочи. Считай что это его кличка.

– Наверно ты прав, – кивнул, соглашаясь, спутник.

– Скорее всего главарь, после явного косяка исполнителей, перестал им доверять и поручил Сене разобраться лично. Но он заартачился и отказался выполнять приказ. Девушка, мол, не виновата и лучше её отпустить на все четыре стороны.

– Красивая, наверное, была, – предположил Макс и неожиданно добавил, – Мог бы сам отпустить, а главному доложить, что пристрелил. В кино такое видел.

– Так, то в кино, а это жизнь, – горько усмехнулся я.

– Считаешь, что в кино всё врут? Спорить не хочу, но ситуацию просёк. Знаю, как в бандах главари поддерживают авторитет. Если не согласен, то на удобрения.

– Ну да. Только Сеня дураком не был и предвидел такой расклад. Решил, что сможет порешить своих подельников и сбежать, прихватив девчонку. И парня заодно. Как гарантию, что его папаша поможет избежать ареста и правосудия.

– Значит, точно красивая девка, – констатировал Макс, – Любовь с первого взгляда.

– При чём здесь это? Он реально спас пленников. Позволил им бежать, пристрелил двоих подельников, кого-то ранил и сам бы ушёл, если бы у него патроны не закончились.

– Так себе подвиг, – подытожил телохранитель, – Хотя…

Макс внезапно напрягся, оторвал спину от мягкой спинки кресла, замер. Мне показалось, что почувствовал грозящую откуда-то опасность и изготовился к её отражению. Но вместо этого он задумчиво сказал:

– Возможно, твой друг не искупил всех совершённых ранее грехов, только однозначно заслужил воскрешения. Господь должен дать ему второй шанс для исправления. Точно тебе говорю. Мне же он дал.

Я удивлённо завис от неожиданного заявления.

– При чём тут господь? Какое воскрешение? Какой второй шанс? Ты о чём вообще?

– Как при чём? Меня же господь воскресил и дал второй шанс, чтобы я выполнил своё истинное предназначение!

– Стоп, – прервал я поток пророчеств, схватив попутчика за плечо, – Откуда такие выводы? Только не говори, что прежде был истинно верующим или обрёл внезапное просветление после смерти.

– Уж больно случай похож на мой. Я, как говорится, аналогию провёл. А вера понятие приходящее. У нас в отряде все верующие были. Кто во что горазд. В Бога, Аллаха, двое в Будду, зам по тылу к Яхве обращался. В церковь никто не ходил, но своими словами молились. Особенно перед выездом.

– Ты военный?

– Не. Срочная в десантуре и ОМОН. Там с грехом пополам семь лет отбегал. Подходило время определяться. По службе перспектив никаких, сам понимаешь: туповат я для командира. И тут на меня вышли из Безопасности и предложили послужить в ГУВП. Я возьми и согласись.

– Где? – не понял я.

– Главное управление внешних подстав.

– Шутишь? Никогда не слышал о такой службе.

– У вас может и нет такой. Но кто тебе сказал, что мы из одной реальности?

– Действительно, – растерялся я и замолчал, упрекая себя, что упустил из виду вполне логичный вывод.

С тех пор, как Орден открыл проходы в параллельные миры, прошла, минимум, сотня лет. Возможно больше, учитывая, что правду об этом долгое время скрывали. Примерно десять годков минуло, с той поры как я присягнул Великому Магистру на верность и добровольно скрепил договор генетической дактилоскопией, позволяющей не только биологически идентифицировать меня как индивидуума, но и создать базу самых жизненно важных органов для пересадки в случае ранения. Искусственно выращивать органы в соответствии с заданными параметрами совместимости гораздо проще, чем при форс-мажорных обстоятельствах искать подходящего донора.

В Приюте Отдохновения, где как-то восстанавливал силы после неудачной миссии на планету Ётунхейм, царство снега и ледяного хаоса, мне рассказали историю про агента Хьюго Смита, легенду Ордена, непревзойдённого чародея и манипулятора. Его слава взошла и закатилась задолго до моего рождения, факты обросли слухами, те в свою очередь опустились до уровня сплетен, а уже из них произросло древо легенд, героических и забавных, по праву занявших почётное место в ряду подвигов Штирлица, Бонда и Петра Козловского. В общем, если хорошенько поскоблить суть мифа от налёта помпезного героизма, то получится следующее. Смит выполнял задание по захвату сервера радикального хакера Ривза, и его группа попала в засаду устроенную с помощью киборгов. Естественно, будучи чародеем, Смит не мог воздействовать на программу линейных алгоритмов, заложенных в интерфейс машин и весь отряд погиб. Сам агент получил ранения, практически несовместимые с жизнью и к моменту доставки в медицинскую лабораторию Ордена, держался исключительно на аппаратах и препаратах искусственного жизнеобеспечения.

Шанс спасти мог появиться только при условии немедленной замены повреждённых участков, но необходимые для трансплантации органы отсутствовали, а поиск совместимых с организмом Смита сердца, печени и участков ткани мог затянуться до окончательного летального исхода реципиента.

Анализатор реанимационного отделения указал, что единственным, доступным в данный момент донором может послужить только младший лаборант центра. Его показатели совместимости оказались наиболее близки с анализами раненого, что гарантированно помогло бы избежать отторжения в процессе пересадки. Руководство Ордена приняло решение, что жизнь агента Смита ценнее для организации, чем жизнь рядового сотрудника и приказало приступить к операции.

Многие поколения курсантов и вольнонаёмных слушателей Академии Ордена воспитывались в духе, что общечеловеческая мораль ценна и важна, но где-то там, за периметром, охраняющим храмовые комплексы от суеты мирской жизни. А мы, не то что избранные, а просто имеем приоритетное право перед всеми остальными категориями людей.

Никто не называл население Земли биомассой, но боюсь, это подразумевалось, по умолчанию.

– Уснул или колдуешь? – фамильярно ткнул меня локтем под ребро Макс.

Кресла в автобусе хоть и выглядели не новыми, обивка из велюра со вставками кожзаменителя местами потёрлась, но в целом не портили вид салона. У этих удобных для среднестатистического пассажира устройствах с регулируемой спинкой имелся только один недостаток. Они катастрофически не совпадали с габаритами телохранителя. Он не просто с трудом умещался на своём месте, поджимал, как мог правое колено и нагло вытягивал левую ногу в проход, он практически доминировал над сиденьем, словно незадачливый родитель вознамерившийся присесть на детский стульчик в дошкольном учреждении. Что уж говорить про локти. Они гуляли по моим рёбрам, выстукивая на выбоинах и кочках морзянку. Сначала мне пришла в голову идея прошептать заклинание силового щита и отгородится от настырного попутчика, но быстро остыл, понимая, что телохранитель со сломанной рукой мне не нужен.

– Задумался, – произнёс я и тут же поймал себя на мысли, что оправдываюсь. Небывалый случай, учитывая, что с подобной интонацией не говорил даже со старшими по званию.

– Значит, угадал, – констатировал Макс, не уточняя, что именно угадал.

– Задумался, – сказал, сменив тон на более уверенный, – Ты похоже соврал мне. С такими габаритами не берут в разведку.

– С чего ты взял, что ГУВП разведка? У вас же нет такой конторы?

– Оттолкнулся от слова «внешних».

– Умный значит? – съязвил Макс и вновь приложился к моему многострадальному ребру.

– Давай, рассказывай, – продолжил подначивать я, – Или подписку о неразглашении давал? Так это осталось в прошлой жизни.

– Вот что ты за человек? Умеешь испортить настроение.

Я, изобразив смесь непонимания и удивления, возмутился:

– Сам недавно пел, будто ни о чём не сожалеешь. Опять врал?

– Что ты пристал? Ничего не врал. Просто своим рассказом напомнил мне о Ксюше. Знаешь, ничто не печалит, но как вспомню жену, так сердце кровью обливается. Если бы не закрыли от меня мой мир, позволили хоть изредка возвращаться в родную Москву, знакомый дворик в Кузьминках, пройтись привычным маршрутом по старым улочкам, посидеть в сквере и да, да, хотя бы издали посмотреть на Ксюшу, то переживать о собственно кончине вообще не пришлось бы.

– Это называется ностальгией. У тебя дети есть?

– Нет.

– Считай, повезло. В противном случае твои переживания были гораздо сильнее.

Мы замолчали на время, а потом, словно желая отвлечься от мыслей о доме, Макс принялся рассказывать о службе в разведке.

– Мы занимались подставами. Не только подсовывали дезинформацию, отвлекали внимание от резидентов, компрометировали спецслужбы противника и перебежчиков. Иногда провоцировали собственных дипломатов и работников торговых представительств, предлагая взятки и прочие блага зарубежной жизни. Проверяли, так сказать, на лояльность. Короче, развлекались, как могли. Меня и взяли, думаю, из-за того случая, когда я неуклюже выбил лбом дверь. У меня просто талант встревать в неприятности и совершать глупости.

– Погоди, Макс. Объясни сначала, в чём уникальность твоей службы. Твоё описание говорит об обратном. Во все времена спецслужбы занимались этим. И для вербовки, и для выявления предателей. В чём изюминка?

– Откуда мне знать про другие спецслужбы? Может у нашего начальства воображения на другое название не хватило? Вот, допустим, намечается инцидент с коллегами из противостоящей конторы… как бы обозвать для наглядности эту организацию?

– ЦРУ.

– Нет. У нас зоной ответственности была Европа.

– МИ-6.

– Кстати о них. Задумали эти джентльмены шантажировать молодого сотрудника из торгпредства. Тот оказался латентный гей и повадился втихаря посещать стрип-клубы и бары соответственной направленности. Видно в кадрах проглядели, а сам понимаешь, как у нас в стране относятся к мокрозадым. В общем, каким-то образом наше начальство узнало и решило сорвать вербовку. Но так, чтобы господа из МИ-6 не сообразили о провале их планов, и не начали выяснять от кого произошла утечка. Сечёшь?

– А что тут сложного? Отозвать сотрудника на Родину и дело с концом.

– Эээ, нет. Возникнут вопросы: отчего, почему, кто донёс? Наши решили пойти от противного… Противными у нас кличут этих пид…

– В курсе, – поспешил сказать я.

– Подловили мажорика в клубе, подпоили, добавив спецсредства для расслабухи, соблазнили и трахнули, засняв порно на видео. Затем выложили анонимно в сеть. Естественно скандал, парня отзывают, и план МИ-6 по вербовке летит к чёрту. Понятно?

– Грубовато, но, пожалуй, действенно. Типа сам прокололся и никто не виноват.

– На то и расчёт. Другой пример. Удумали эти клоуны обвинить нашу страну в применении боевого отравляющего вещества на территории другого государства. Теоретически это скандал международного уровня. Помешать невозможно. Неизвестно ни место, ни время, ни жертвы. Казалось бы тупик, но хакеры напряглись и выяснили, что собираются отравить бывшего полковника разведки, сбежавшего на запад, а представить всё так, вроде ГРУ ликвидировало предателя.

– Что-то слышал. Разумный ход.

– Есть одно но. Этот перебежчик нахер никому не нужен. Сбежал давно, всё, что знал, уже разболтал и убивать из мести его попросту не целесообразно. А вот англичанам выгодно. Они выплачивали ему пособие за давнее предательство, а мёртвому не нужны деньги.

– Ну, подожди, – не утерпел я, – Связи то у него остались. Мог добывать новую информацию.

– Тут всё под контролем. Ему исключительно дезу подсовывали, а вот с обладателями реально ценной информации не церемонились. Как раз перед этим майор, замначальника отдела, попробовал через Польшу ускользнуть в Германию. Так его быстренько списали в утиль. Никто даже ничего не понял.

– Допустим. И что предприняла ваша контора?

– Когда урода траванули и вся свободная от комплексов пресса завопила о применение ужасного отравляющего вещества с характеристиками тактического боевого оружия, наша команда выдвинулась в город и принялась снимать пейзажи и достопримечательности.

– В смысле?

– Ну, представь. Здесь применили газ, убивающий всё живое. На место выезжают специально обученные ребята в комбинезонах с герметичными скафандрами, перчатках по локоть и начинают собирать образцы, расследуя версии нападения. В новостях это выглядит жутко и порождает панику и ненависть к нам, проклятым варварам. А в это же время на Ютуб выкладываются ролики, где я, без всякой защиты позирую на той самой лавочке, где поплохело честному гражданину королевства, пью кофе в том самом кафе, прогуливаюсь возле дома жертвы. Есть даже видео, где моя напарница, в топике и мини-юбке, обнимается с парнем в костюме высшей биологической защиты. Прямо на месте преступления.

– Не страшно было?

– А чего бояться? Мы же знали, что происходящее только постановка по бездарной пьесе. Соль не в этом. Истерику прессы этим не унять, но правительство понимает, что получить бонус от своей провокации не может. Паника паникой, но умные люди видят, что дело шито белыми нитками, а дураки пошумят и успокоятся. В общем ожидаемых дивидендов политики не получили и дело спустили на тормозах.

– Значит, отравления не было?

– Вооот! Даже ты уловил! Может его и траванили чем, дали ударную дозу пургена со снотворным, но никак не боевым отравляющим веществом. Эту штуку невозможно контролировать и избежать массового поражения.

– Ясно. А с тобой-то что случилось?

Макс заметно сник. Азарт, с которым он рассказывал предыдущие истории, улетучился, и он нехотя бросил:

– Глупо вышло.

Помедлил и всё же начал рассказ.

– В той операции мне предстояло отвлечь полицию от непосредственного исполнителя. Руководство решило убрать какого-то предателя или особо болтливого диссидента, в точности не знаю. Но ты в курсе, у каждого в подобных операциях своя задача. Это в кино один человек способен проникнуть в строго охраняемый объект, попутно перестреляв всю охрану, а потом скрыться, случайно найдя в кустах самолёт. В реальности всё иначе. Ликвидатор умеет хорошо выполнять свою часть работы, а вопросами доставки и отхода занимаются совершенно другие люди. Так и здесь. Мне сообщили только время, место и условный сигнал по которому должен был начать работать.

– Сигнал наверняка должен был привлечь внимание половины города?

– Типа сейчас подколол меня? Дескать, я настолько тупой, что на мелочь не среагирую? Благодарствую! Мне пришла СМСка.

Я непроизвольно прыснул от смеха, но перехватив тяжёлый взгляд телохранителя, быстро взял себя в руки.

– Объект пил кофе с круассанами за столиком летнего кафе и читал новости на смартфоне. Не знаю. Может, смотрел порно на айфоне. Короче, его внезапная смерть обязательно привлекла бы внимание зевак и полиции, поэтому мне требовалось отвлечь внимание на себя. Подготовиться к этому невозможно. Трудно рассчитать, что в данный момент будет происходить вокруг кафе. Поэтому от меня требовалась исключительно импровизация.

– А ты у нас мастер создавать хаос в размеренной жизни европейского городка.

– Не без этого, – гордо согласился Макс, – Просто шагнул на велодорожку, схватил первого попавшегося любителя здорового образа жизни, отбросив его велосипед под колёса ближайшей машины. Водитель, решив, что сбил человека, выкрутил руль навстречку и героически протаранил в бок седан. Тот задел ещё кого-то и пошло-поехало. Шум, сигналы клаксонов, суета. Короче то, что заказывали. Я поставил на землю велосипедиста и собрался, пока все заняты аварией, ретироваться. Общаться с полицией в мои планы не входило, но этот спортсмен, худой, как килька после нереста, вцепился словно клещ. Начал требовать компенсацию за разбитый велосипед, что-то орать о своих правах и страховке. Короче, вёл себя совершенно по-хамски.

– Дал бы ему по кумполу. Какие проблемы?

– Была такая мысль, но не успел. Какая-то блондинка, вереща от ужаса и, по той же причине, закрыв глаза, въехала прямо в нас, разгладив по асфальту, как моя Ксюша, бывало, складки на рубашке.

– Всего не предусмотришь, – вздохнул я.

Автобус прибыл в Старокощеевск точно по расписанию. В семь утра. Уверен, маршрут проложили умные люди, с максимальной эффективностью. За ночь в пути вполне можно выспаться, впереди целый день, чтобы осмотреть город или выполнить намеченные планы, исключительно в зависимости от цели путешествия. А уже в восемь вечера тот же автобус, проверенный и заправленный, подавался для отправки в обратном направлении.

Всё это с учётом того, что городок маленький, достопримечательности большей частью не предназначены для массового наплыва туристов и носят, мягко говоря, специфичный характер. Музей ведьм, музей инквизиции и, соответственно объединяющий оба предыдущих, краеведческий музей.

Большой бизнес вниманием райцентр не баловал, а мелкие предприниматели предпочитали пользоваться личным автотранспортом.

Поэтому пассажиров на рейсы набиралось немного. Вот и сейчас автобус, заполненный дай бог на половину, медленно вкатил на площадку перед автовокзалом, размером чуть больше цветочного павильона в Москве. Макс, не поднимаясь с кресла, протянул руки и снял с багажной полки наши нехитрые пожитки: две среднего объёма сумки. Мою походного варианта, с возможностью забросить за спину в виде рюкзака, и свою пугающе новую, спортивную.

Я недовольно покачал головой.

– Что? – раздражённо переспросил телохранитель, пропуская вперёд двинувшихся к выходу пассажиров, – Выйдем последними. Так безопаснее, к тому же избежим толчеи.

– Я о твоих вещах. И одежда и багаж по виду только что куплены. Это демаскирует нас. Откуда в глубинке модник, в новеньких шмотках из сетевого спортивного магазина? С куртки вон даже ярлык оторвать не успел.