Читать книгу: «Здравствуй, космос, Новый год»

Сборник

Шрифт:

Надёжные дороги фантастики

Серия «Надёжные дороги фантастики» была создана в 2017 году. Смысл серии в том, чтобы пройти уже проторенной фантастами дорогой (темой) по-новому, с новыми идеями, сюжетами и новой творческой энергией.

Составители и редакторы: Валерий Гаевский, Юлиана Орлова

Автор названия: Юлиана Орлова

Вместо предисловия

Виталий Карацупа

Новый год на земле, в небе и далее…

Один из самых любимых праздников на планете Земля, веселый, добрый и вселяющий надежду, люди отмечают уже не одно столетие. В разное время, разные месяцы и по разному летоисчислению. И хотелось бы, чтобы эта придуманная людьми торжественная грань между прошлым и будущим существовала до тех пор, пока развивается наша суетливая цивилизация. Нам привычно, что встреча Нового года – праздник домашний, сытный, собирающий семью вокруг праздничного стола. Это время покоя, приятных впечатлений и сладких ожиданий.

Писатели и поэты в христианских странах уже давненько начали обращать внимание на Новый год и Рождество. Постепенно сформировался своеобразный литературный жанр, известный нам как «святочный» или «рождественский рассказ». Он был особенно популярен в XIX веке, а его отличительной особенностью, как правило, является наличие чего-то чудесного, волшебного, фантастического. Многим известна целая серия рождественских историй английского писателя Чарльза Диккенса, знают и сказку Ганса Христиана Андерсена «Девочка со спичками»; менее известны «Святочные рассказы» русского писателя и издателя Николая Алексеевича Полевого. Но зато все знают повесть Николая Васильевича Гоголя «Ночь перед Рождеством» – фантастическая история, написанная красивым живописным стилем с веселым сюжетом, перемешанным чертовщиной и волшебством. Но, наверное, самым известным «представителем» этого жанра является сказка немецкого романтика Э. Т. А. Гофмана «Щелкунчик, или Мышиный король». Здесь автор дал волю своей буйной фантазии, но что более важно для нас, в этой повести присутствует как встреча Нового года, так и главный его атрибут – ёлка с игрушками и традиционными детскими подарками. Кстати, у Гофмана есть еще одна новогодняя история. В рассказе «Приключения в новогоднюю ночь» именно эта ночь подарила герою встречу с известным литературным персонажем Петерем Шлемилем – человеком, который продал дьяволу, нет, не свою душу, а… свою тень.

В XX веке на время перехода между старым и новым годами стали обращать и писатели-фантасты. Одним из первых был советский классик, фантаст Александр Беляев, опубликовавший в 1933 году шутливый НФ рассказ «Встреча Нового, 1954 года». Герой, выпускник электротехнического института, в канун 1953-го года поспорил с друзьями, что на следующий год по радио поздравит всех своих однокурсников с праздником с помощью новейшей приемно-передающей радиостанции. Но когда наступило 1 января 1954 года и наш герой начал спешно поздравлять друзей, оказалось, что у всех их, живущих в различных точках нашей огромной страны, в настоящий момент (из-за разницы часовых поясов) то ли еще не наступил праздник, то ли уже давно прошел…

А в рассказе Михаила Ляшенко «Необыкновенное приключение» (1958) друзья торопились на вездеходе в праздничную Москву, но заблудились в лесу и оказались в 1990 году; и всё из-за испытания учеными опытной установки… машины времени! Зарубежные фантасты также иногда строили сюжет своих произведений, используя Рождество. Так, герои рассказа Айзека Азимова «Рождество на Ганимеде» (1942) – эмми, местное население одного из спутников Юпитера, которые отказалось работать только лишь потому, что поверили в рассказ о том, что на Земле есть некто Санта-Клаус, который летает по небу на санях, запряженных восьмеркой северных оленей, забирается в дом через трубу и раскладывает подарки по носкам. Так что если Санта-Клаус не явится на Ганимед, они бросят работу. Так что землянам пришлось предоставить эмми этого самого Санту.

На этой юпитерианской луне происходит и действие рассказа Павла Амнуэля «И было утро…» (2021), начавшееся в преддверии Нового года – одиннадцатого Нового года по юпитерианскому летоисчислению. Жители этой земной колонии в праздничную ночь преподнесли старейшему жителю исследовательской колонии на Ганимеде Вере Павловне самый лучший подарок в жизни – встречу с давно погибшим её мужем, что стало возможным только благодаря новым достижениям земной науки.

У фантастов свои причуды. Их произведения и так наполнены чудесами и прочими нереальными штучками, а в описанных ими новогодних днях происходят еще более странные, чудесные, волшебные происшествия и встречи. Особенно это касается космических далей и всего связанного с чужими мирами. Вот американский фантаст Рэй Брэдбери в рассказе «Подарок» (1952) решил предположить, как будет выглядеть рождественский сюрприз через сто лет. Но, как показывает время, Новый год и Рождество выдерживает напор времени и практически не меняется, даря маленьким ребятам все те же вкусные и яркие подарки: сладости, игрушки, приход Деда Мороза или Санта Клауса.

А итальянец Джанни Родари в повести «Планета новогодних ёлок» (1962) попытался воплотить свои мечты и представления о мире. Где царит добро и мир, где нет нужды и насилия. Вместе с главным героем Марко читатель путешествует в другом мире и узнаёт особенности райской жизни Планеты новогодних ёлок, где всегда царит весна, где нет места злу, насилию и печали, а люди тратят свое время так, как им захочется.

Вот только едкий пересмешник Роман Арбитман именно в Новый год, когда отгремели салюты, были съедены праздничные салаты и выпито шампанское, в рассказе «Одиножды один» (2015) глобально подошел к решению кризисов в стране. Сразу же после празднования Нового года 1 января опохмелившийся народ с удивлением и ужасом понял, что «весь окружающий нас мир со всеми нашими соседями исчез. Южнее, севернее, восточнее и даже западнее России отныне не было вообще никого. Сразу за полосатыми пограничными столбами с двуглавым орлом начинался мировой океан – без конца и края». В общем, Россия осталась одна-одинешенька на всей планете. И что теперь делать? И как быть?..

Для отечественных фантастов со стажем празднование Нового года в фантастическом произведении, прежде всего, по-видимому, ассоциируется с известной повестью братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Ее вторая часть под названием «Суета сует» начинается аккурат вечером 31 декабря в понедельник, когда заведующий вычислительным центром НИИЧАВО Александр Привалов заступил на дежурство, и заканчивается утром 1 января во вторник. Именно в эту ночь в лаборатории профессора Выбегало и «вылупилась» из автоклава «модель человека, неудовлетворённого желудочно», единственной способностью которой наблюдалось только пожирание всего съедобного. Профессиональные любители творчества братьев Стругацкий «Людены» определили, что сие действо происходило не в будущем, а в ночь с 1962 на 1963 год.

Но чаще всего фантасты все же описывают события близкого или далекого будущего. Их так и тянет рассказать читателю о делах грядущих, неизвестных и удивительных.

К примеру, на двадцать лет вперед перенес своих героев Виктора Безорудько в юмореске «Пассажиры с «Кометы» (1959). В новогоднюю ночь на борту стратосферного самолета-такси, направляющегося к Владивостоку, встретились мужчина и женщина, и в процессе разговора узнали друг друга, вспомнили свою студенческую молодость 1959 года. Они учились в Киевском политехническом институте, вместе были на практике, и вот теперь им по счастливой случайности приходится встречать новый 1979 год на новеньком стратоплане на огромной высоте.

Точно в канун смены веков происходят события в рассказе американского фантаста Роберта Силверберга «Новогодний вечер 2000 года» (1957), где происходит спор о том, когда все таки правильно встречать наступление нового тысячелетия – 1 января 2000 года или 1 января 2001 года. И ведь в реальности в конце 1999 года в среде ученых, общественников и обывателей действительно происходили жаркие диспуты о правильности той или иной даты Миллениума.

И немного о праздновании Нового года на земной орбите.

Если речь идет о НФ произведении, то на орбите встречали праздник герои рассказа Бориса Лапина «Новый год на орбите» (1962). В новогодний вечер Дед-Мороз упрашивает таксиста отвезти его на ракетодром, откуда особое ведомство «РОСГЛАВДЕДМОРОЗ» осуществляет доставку Дедов-Морозов на ракетах во все уголки страны. Но так уж случилось, что сторож, охраняющий человекоподобную машину «КИБЕР А-ПЧХИ» напоил «КИБЕРа», который теряет над собой контроль и ошибочно выводит ракету не на баллистическую траекторию «Космодром – Иркутск», а на круговую орбиту вокруг Земли. А ведь в ракете в это время находились Дед-Мороз и таксист.

А вот в реальности уже практически полвека, как Новый год встречают вне пределов земного притяжения. Впервые это случилось на рубеже 1973 и 1974 годов, когда в это время в космосе оказались три американских астронавта, Джеральд Карр, Уильям Поуг и Эдвард Гибсон. Они первыми «перешагнули» в новый год. А четыре года спустя на орбитальной станции «Салют-6» отпраздновал новый 1978 год и первый советский экипаж. Тогда в космосе были Юрий Романенко и Георгий Гречко, которые согласно традиции нарядили небольшую ёлочку и… чокнулись тубами с космическим питанием! И только с 1986 года, когда появилась орбитальная космическая станция «Мир», Новый год стал отмечаться на земной орбите регулярно.

* * *

Конечно, это далеко не вся ретроспектива новогодних фантастических произведений. Авторы произведений НФ переносили свои праздники на другие планеты Солнечной системы («Как явился Христос в Рождество на Луну» Дэвида Релла, «Рождество на Венере» Джека Макдевитта и др.) и даже была попытка представить новогодний праздник глазами инопланетян («Странная болезнь» Игоря Дручина). Поэтому настоящий сборник, думается, пополнит копилку рождественских сюжетов, подарив читателям немало приятных минут.

Космические миниатюры

Николай Остапцов

Вот тебе и Новый год

– Жаль, отражатель Солнце загораживает… Да и смотреть там, если честно, уже не на что! Обычная звёздочка, даже не первой величины! – Бортинженер Андрюха Гапчук как-то равнодушно высказывал очевидные вещи, хотя в его глазах читалась плохо скрываемая грусть. – Вот бы домой!

– А нам до Проксимы ещё полтора года лететь… – вторит ему Саня Манов, астроном-наблюдатель, – а на Земле сегодня новый год встречают! Как считаете, ребята, может и нам отметить это дело?

– А кто нам запретит? Правда, нечем…

– Кто это тебе сказал? – встрял в разговор Лёха Калужский, космонавт-исследователь, которому после выхода из Облака Оорта уже нечего исследовать, и теперь он с энтузиазмом хватается за любую затею. – Я тут наварил немного…

– И ты молчал? – в один голос чуть не прокричали Саня с Андрюхой.

– Да, повода не было… К тому же, получилось совсем уж мало, а экипаж у нас – пять человек… На всех – не хватит! Или, поделим по братски…

– Или по честному!

– Или по старшинству!

– Или поровну?

– Или по справедливости…

– Так, друзья! Я вижу, мнения разделились… Давайте решим общим собранием экипажа. Тем более, что нужно кликнуть только Михалыча и Свету…

Доктора Свету нашли быстро – она раскладывала какой-то мудрёный пасьянс. А вот Сергея Михалыча, нашего командира, пришлось подождать: он почему-то вспомнил, что именно сегодня должен сделать профилактику «запасной кувалды»…

И вот, в 23.20 по земному времени, мы собрались в кают-компании.

На столе красовались размоченные сублиманты. Выглядят они, может, не столь аппетитно, как блюда, которые они изображают, но мы не сильно расстраиваемся по этому поводу: вкус у них отменный!

Естественно, главным украшением новогоднего стола была бутылочка «Калужковки», того самого самогона, который Лёха приготовил из подручных средств.

– Так, друзья! – ко всем обратился командир. – Сегодня мы собрались за этим столом, чтобы встретить новый, две тысячи сто двадцать такой-то год! Кстати, Саня, а какой новый год сегодня на Земле встречают?

Саня замешкался, что-то пробормотал, но его никто не слушал, даже командир.

– Итак, благодаря нашему доброму товарищу, Алексею Калужскому, мы располагаем небольшим количеством дивного напитка… Не знаю, на сколько он дивный, полностью полагаюсь на вкус и мастерство космонавта-исследователя…

Так вот, друзья! Количество «зелья» таково, что делить его на всех – никакого смысла нет. По сему, предлагаю провести конкурс, победитель которого станет счастливым обладателем этого вот напитка… Какие будут предложения?

– А давайте, – предложила Света, – весь напиток достанется тому, кто расскажет самую интересную историю, как он встречал Новый год!

– Ну, это очень уж субъективно! Одном одно интересно, другому – другое…

– А давайте мы будем делать паузы в месте, где должна быть «неожиданность». Если кто-нибудь угадал продолжение – уже «провал»! Например, «Открываю бутылку, а оттуда… – Хоттабыч! – Вакуум! – Толпа маленьких пришельцев…». Понятно, да?

– Конечно!

– Годится!

– А как будем с теми, до кого очередь не дойдёт? Вдруг победителем станет первый рассказчик? Или, скажем, все истории окажутся предсказуемыми и победителя не будет?

– Действительно, как?

Михалыч секунду подумал и предложил:

– Тогда, даём высказаться всем, а в случае, если победитель будет неочевиден, или будут ещё претенденты, то будет второй тур…

– А потом – полуфинал, потом – пенальти, и что там ещё…

– Давайте, не будем усложнять! В конце концов, не настолько велик приз, чтобы нам ссориться! Не на корову играем!

– Хорошо! Кто будет первым?

– Давайте, проведём жеребьёвку!

– Давайте!

По результатам жеребьёвки, первым взялся рассказывать Андрей. Его предыстория слишком была долгой, и потому – его прервали:

– Андрюш, мы знаем, что ты – большой мастер художественного слова. А ведь уже без двадцати! Мы не успеем к полуночи…

Признаться, мы и не заметили, что времени осталось совсем немного. Решили, что рассказ не должен длиться дольше двух минут: этого хватит, если не «литься мысью по древу».

Ладно! Следующим будет… У кого номер два?

– У меня! – сообщила Света. – За два года до старта я ещё училась в Центре Гагарина…

– Мы все там учились! – буркнул уязвлённый Андрюха, но его никто не поддержал.

– И довелось мне…

– Заступить на дежурство!

– Отправиться в лес!

– Пойти с подругами в баню!

– Встретить Деда Мороза!

– Не угадали! Довелось мне проспать! Просыпаюсь, когда все уже…

– Всё выпили!

– Куда-то ушли!

– Передрались!

– Утро настало!

– Ну вот… Угадали… А я только подошла к самому интересному…

– А всё, Светик! Твою историю оборвали, можно сказать, в самом начале… Кто там у нас следующий?

Жребий пал на Михалыча. Командир поправил воображаемый галстук, изображая какого-то киногероя, и начал:

– В тот самый год, когда Доктор Света оконфузилась, я дежурил…

– По части!

– По кухне!

– По апрелю…

– Эээ… Продолжай, командир!

– До утра было ещё далеко. Все суетятся, празднуют, салюты бабахают. И вдруг…

– Свет погас!

– Пожар!

– Припёрся проверяющий!

– Ты знал! Андрюх, ну можно же было для приличия…

– Конкурс есть конкурс, Михалыч! Не обижайся!

– Кто следующий?

– Лёха!

– Давай, Лёха, удиви нас!

– Дело было пять лет назад. Я к тому времени уже летал на лунной трассе, ТК-23 «Проворный», лаборант-стажёр. В новогоднюю ночь – моя вахта, но дело не в этом. Захожу к рулевым, а там…

– Пьяный матрос!

– Балерина!

– Министр межпланетных дел!

– Кто-то не из экипажа…

– А вот и не угадали! – обрадовался Лёша. Там – бутылка с…

– Самогоном!

– Шампанским!

– Пустая…

– Почему же пустая? Сказано ведь, что «с»… – Помог Лёша.

– С окурками!

– Смело, конечно, но нет!

– Не томи, Лёха! С чем бутылка-то?

– С лимонадом! А рядом…

– Закуска!

– Три стаканчика!

– Журнал «Мурзилка»!

– Дед Мороз…

– А вот и не угадали! Рядом – письмо! Мне! От…

– Жены!

– Из центра Гагарина…

– Ну, с вами не интересно! Вы всё знаете и без меня!

– Ладно, кто у нас следующий?

Все посмотрели на Саню. Астроном, казалось, был где-то далеко… Потом, он начал свою историю:

– Дело было совсем недавно, буквально за пару месяцев перед полётом. Вот, вроде, ничто не предвещало никаких происшествий. Иду я домой, еду на лифте на свой этаж, о чём-то задумался, а тут…

– Свет погас!

– Лифт сломался!

– Застрял между этажей!

– Да чёрт его знает, это ж Саня! У него всё не как у людей!

– А тут – открывается дверь! И я вижу…

– Что не своём подъезде!

– Что ты в пустыне!

– Толпу встречающих!

– А вот и нет! Я вижу, что уже приехал! Подхожу к двери, достаю ключик, а тут…

– Всё-таки, свет погас!

– Землетрясение!

– По голове стукнули?

– Не тот ключик?

– Ну что вы, братцы! Дверь вдруг открылась, а там…

– Инопланетяне?

– Темно и никого нет!

– Не твоя квартира!

– Даже боюсь предположить…

– А там – моя Оленька! А за шторой – босые ноги…

– Да ладно! Не может быть!

– Да что ты на Олю наговариваешь!

– А вот за это – можно и по морде!

– А за шторой – босые ноги нашего сына! Он хотел меня напугать!

Все засмеялись.

– Ладно, а дальше-то, что?

– А дальше – захожу я в прихожку, раздеваюсь, только сполоснул руки, сел за стол, как…

– Всё-таки, свет погас!

– Что-то бабахнуло!

– Тебя вызвали кого-то подменить…

– Гости пришли?

– А тут – зазвенели куранты по телевизору и настал Новый год!

– Да, Саня! Похоже, что на этот раз – ты победил! – объявил Михалыч. Кстати…. Сколько у нас времени остаётся?

– А не остаётся! Это по корабельному времени ещё пять минут, а на Земле уже – пятое февраля! Скорость-то у нас какая?

– Ноль восемь «С»! За корабельный час – на Земле два месяца проходит!

– Вот! Ребята! Когда вернёмся домой, будем рассказывать, как мы Новый год больше месяца отмечали!

– А вот давайте, за это и выпьем! – Объявил кудесник-самогонщик Лёша. Кстати, у меня для вас сюрприз! – С этими словами он нырнул под столик и достал оттуда ещё четыре таких же бутылочки.

– Вот тебе и Новый год! Здрас-с-с-те! – только и сказала Светлана.

– А что? Новый год – ночь чудес! – Ничуть не удивился Калужский. – Это обязательно нужно отметить!

– Отмечу… В приказе! – буркнул Михалыч. – Впрочем, в честь Нового года – амнистирован! Ночь чудес ведь!

Юлия Бадалян

В ремонтном ангаре

…Великолепно также рассольник из потрохов и молоденьких почек, а ежели любите суп, то из супов наилучший, который засыпается кореньями и зеленями: морковкой, спаржей, цветной капустой и всякой тому подобной юриспруденцией…
Чехов А.П. «Сирена»

В ремонтном ангаре было пусто и гулко. Дежурный механик, зевая во все свои три рта, готовился заступить на смену. Поспать как следует ему не удалось, поесть – тем более, и желудки его теперь исполняли сложный, многоголосый хор голодных. Организм старшего инженера межпланетной космической станции, уроженца маленькой планетки на окраине галактики, от природы был довольно крепок, но сегодня он чувствовал себя разбитым. Щупальца ломило, глаза слезились, клонило в сон. «Чтоб их норры взяли… – про себя ругался он, – устроили столпотворение! На космодроме не протолкнуться, в гостинице стены трясутся, в столовой всю нормальную еду смели…»

Такое, в общем-то законное, возмущение вызвали экипажи нескольких звездолётов, спешно прибывших в последние дни. Вернуться из экспедиций они торопились, чтобы успеть к какому-то празднику, который повсеместно отмечается на их родной планете. А когда к ним присоединились несколько дружественных команд, хоть и выходцев из другой галактики, но прекрасно знакомых с обычаями родины своих старых знакомых, жизнь на станции окончательно стала невыносимой.

А сегодня им понадобилось ещё и звездолёты ремонтировать. «Норра вас забери!» – мысленно приветствовал гостей несчастный дежурный механик.

Гостей было трое, звездолётов – две штуки. На лицах вошедших отражалась почти материнская тревога, словно они привели захворавших отпрысков на приём к врачу.

– Приветствую, – буркнул механик, – предварительно нажав нужную кнопку на универсальном переводчике-синтезаторе речи, – следуйте за мной.

И пошлёпал в свой… он гордо называл кабинетом эту обшарпанную выгородку, в которой помещался большой стол со стульями, маленький диван, шкафчик и совсем крошечный стеллаж с нужными в работе мелочами.

Маленький робот-помощник подкатился к столу, ожидая распоряжений, но хозяин едва заметно махнул щупальцем, и робот замер в углу, готовый явиться по первому зову.

– Похоже, барахлят двигатели, – без предисловий начал старший, человек средних лет с усталыми серыми глазами и седым ёжиком волос.

– У всех? – невозмутимо поинтересовался механик.

– У всех, – подтвердил его товарищ, крупный ящер с нежно-оливковой чешуйчатой мордой, грустным взглядом и такой внушительной пастью, что его рык переводчик-синтезатор разбирал разве что чудом.

– Мы вместе заправились на транспортном узле Т278, -пояснил молоденький бортинженер, длинным крючковатым носом и резкими движениями напоминающий хищную птицу.

– Зря, – проговорил хозяин, – норра знает, что они там подмешивают в топливо. У меня таких растяп, как вы, по трое за дежурство случается.

– Мы очень торопились, – заёрзал бортинженер, – добирались издалека, топливо кончалось, сделать крюк на надёжный транспортный узел не успевали. Я решил, что раз у них лицензия… – тут ящер заскрипел зубами, и парнишка поёжился. – Вы же сможете помочь? Если часто видите подобные повреждения? – он с мольбой взглянул на дежурного механика.

– Что же вы все так торопитесь, – сварливо отреагировал тот, – космодром скоро лопнет от вас, а всё лезете…

– Знаете, сколько времени мы проводим в экспедиции? – вздохнув, начал старший. – Сколько не бываем с семьями, мучаемся от невесомости? Не можем расслабиться хотя бы ненадолго?

– Так вы сюда расслабляться прилетели?

– Ну потерпите уж. Новый год встретим как люди и обратно…

– Новый год?

– Праздник такой, – пояснил ящер, – у них очень любимый. Традиций куча, подарки дарят… Начало нового цикла, надежды на лучшее, исполнение желаний… Милый праздник, – заключил он, – мы его вместе с ними отмечаем, всегда.

– У нас тоже есть похожий, – оживился механик, – когда заканчивается теплый сезон, мы собираемся и готовим грандиозное угощение! Норра меня задери, – с досадой добавил он, поглаживая жалобно урчащий на три голоса живот, и, просветлев лицом, продолжил: – А представьте себе, только что выловленный краснохвост. Свеженький, только разделанный, жемчужно-розоватый, аж прозрачный! Холодненький, пахнет солью… Его берешь, поливаешь холодным соком астериуса, кладёшь на язык…

– И запить земным белым вином, – вдохновенно добавил ящер, – а ещё можно отвара листьев медуники…

– Никогда не пробовал! – встрепенулся старший.

– Что ты, я сварю! У меня медуника с собой. Только варить её лучше в вашем молоке.

– Где ж я тебе здесь молоко возьму…

– Ну тогда аромат не раскроется как надо, – развёл лапами ящер, – она же не просто сладкая, там столько оттенков… Немного терпкого, немного фруктового, но очень мягко, язык обволакивает, – тут он высунул внушительный раздвоенный язык и со значением пошевелил им, – будто мама готовила.

– А какой новогодний пирог готовила моя мама, – пустился в воспоминания старший, – он прямо как живой был, аж дышал. Отрежешь от него, тёплого, кусок – пахнёт ванилью, кардамоном, корицей, корочка чуть прогнётся, потом треснет, а под ней мякиш – пористый, упругий, ароматный, и груши, соком истекают…

Механик гулко сглотнул, но овладел собой и спросил:

– Вы, собственно, что хотите обсудить? Звездолёты мы посмотрим, работы выполним согласно нормативам.

– Да-да, понимаю, – кивнул старший, – мы хотели попросить сделать ремонт вне очереди. Сегодня новогодняя ночь, но уже через земные сутки нам нужно стартовать. Это возможно?

– Не обещаю. Две машины, топливная система… Даже если я останусь после дежурства, я не успею… Минимум, пять земных суток.

– Трое суток, – требовательное выражение глаз человека сменилось умоляющим. – Наш бортинженер останется и будет вам помогать, а мы заплатим по двойному тарифу. Лично вам, – добавил он.

– Попробую, – дежурный механик улыбнулся правым ртом. – Давайте сюда данные для доступа. Похоже, я так и останусь голодным.

– Я, видимо, тоже… – подал голос бортинженер, – а ведь я привёз такую дичь, к новогоднему столу берёг…

– Какую? – оживился ящер. – Откуда у вас там дичь, в искусственной колонии?

– Так с Земли завезли, разводим. Наши леса богаче земных!

– И что ты привёз?

– О-о-о, – закатил глаза парнишка, – карпаччо из оленя, сыровяленное. Его тоненько настрогать, набросать сверху ягоды можжевельника, посыпать молотым чёрным перцем, только крупно-крупно смолотым, – он поднял вверх узловатый указательный палец, – и к нему подать брусничный взвар!

– Так, заканчиваем здесь и пора, надо ещё стол накрывать, – совсем не солидно вскочил старший.

– Да что там накрывать, – поморщился бортинженер, – у меня всё аккуратно упаковано, только разложить. А, ещё для паштета из косули нужна прозрачная вазочка, такое нужно подавать красиво! Надо нарезать, чтобы было виден нежный маслянистый слой, потом едва заметная коричневая корочка, потом тёмно-красная шапочка клюквенного желе, а в ней ягодки, маленькие, упругие… Раскусишь – кислый сок смешается с паштетом, и…

– Это надо есть с броквяными лепёшками, перебил дежурный механик, переменившись в лице, – обязательно подогретыми, чтобы были мягкие, чтобы травами пахли… Знаете, какие травы в них кладут? М-м-м… Их собирают только весной, пока побеги молодые и не горчат, и только на берегу моря, тогда они пропитываются неповторимым ароматом. Потом сушат над огнём, а на угли обязательно надо плеснуть ладдского масла, чтобы дым был душистым…

– Разрази меня Трод, мы идём? – грузно поднялся ящер, и старший с готовностью кивнул.

– Идём! – расхрабрившись, заявил бортинженер. – Я знаю, что виноват, но Новый год же! Утром уже буду здесь, вы же справитесь пока без меня?

– Нет, – отрезал потерявший терпение хозяин, безуспешно пытающийся унять урчание сразу трёх желудков, – если хотите срочный ремонт, то я с вами.

– Думаю, ребята уже всё приготовили, осталась твоя дичь, – ящер мечтательно прикрыл глаза кожистыми веками.

– Пойдёмте уже, – раздражённо проворчал старший, – а то Новый год встретим здесь.

Вывалившаяся из тесного кабинета возбуждённая компания едва не затоптала маленького робота-помощника, выглянувшего из своего угла. Оставшись один, он направился к неприметному шкафчику. Набрав хитрый код, распахнул дверцу и вытащил две канистры с машинным маслом и бутылочку со смазкой.

Потрескивая от нетерпения, робот водрузил своё богатство на столик и ровно, красиво расставил кружки. Потом очень аккуратно, стараясь не пролить ни капли, налил в каждую кружку маслянистой жидкости. На секунду замер, любуясь цветом угощения, и потянулся к первой кружке. Бережно взял её, пошевелил газовым анализатором, наклонился к пахучей жиже и внезапно замер. Раздался сигнал, оповещающий о неисправности, из вентиляционных отверстий несчастного работа повалил дым, и перегоревшая плата отключилась.

В ремонтном ангаре снова стало пусто и гулко.

Москва, ноябрь-декабрь 2022 г.