Читать книгу: «Юрисдикция небес. Молекула души»

* * *

Как обычно, в пятницу не обошлось без ужина с Чарльзом и Моникой. Мы с Лорин задержались и вернулись домой только к полуночи и, выпив по стакану воды, сразу же отправились в спальню: завтра была долгожданная суббота, в которую мы планировали отправиться на озеро Тахо, чтобы провести четыре дня вдвоем вдали от всех с выключенными сотовыми телефонами.

– Спокойной ночи, милый, – шепнула она мне на ухо.

– Спокойной ночи, – я поцеловал ее, как обычно, в мочку уха, чтобы снова увидеть ее улыбку. – Я люблю тебя…

– И я тебя, – шепнула она устало и, положив свою голову мне на грудь, нежно поцеловала ее.

Я носом зарылся в ее волосы, которые, как обычно, пахли макадамией. Глаза слипались, но я почему-то сопротивлялся сну, почти окутавшему мое сознание.

Все было, как обычно. Как обычно, безупречно…

* * *

Я уснул…

* * *

Я почувствовал легкость… Безупречную невесомость. Такую, какую никогда не испытывал… А вместе с этой легкостью и скорость. Такую, какую не развивают ни автомобили, ни самолеты… И силу… Такую мощную, что найти силы, противодействующей ей, было невозможно…

Глава 1

* * *

Я открыл глаза. И не увидел ничего из того, что должен был увидеть. Ничего из того, что могло бы напоминать мне о моей жизни. Рядом не было и Лорин, которую я обнимал перед сном. Не было абсолютно ничего. Я испугался.

* * *

Я видел лишь свет, которого было так много, что от него искрился туман. Наконец, вдали я услышал голоса, один был особенно громкий. Это был женский голос. До сегодняшнего дня мне совершенно не знакомый.

– Эй! – крикнул я и сам чуть не оглох от пронзительности своего визга. Звук в пустоте казался значительно громче.

– Отзовитесь кто-нибудь! – я убавил громкость своего голоса, но звук все равно был таким же оглушительным.

Тогда я шепнул:

– Кто-нибудь слышит меня? – мой шепот снова отозвался эхом, но от него уже не звенело в ушах.

Я совершенно ничего не видел, я не видел даже себя.

– Ну что за привычка орать, – послышалась чья-то недовольная интонация…

* * *

Свет начал меркнуть. И я начал различать очертания чего-то, но чего именно я пока не понимал.

– Новенькие почему-то всегда жутко кричат, – голос стал еще более отчетливым.

Я почувствовал тепло сзади себя и обернулся.

– Добро пожаловать! – голос буквально навис у меня над ухом.

Я снова обернулся.

– Эй, ладно тебе, я сзади, – надо мной словно кто-то подшучивал.

Я сделал последний оборот вокруг своей оси и, наконец, увидел ее:

– Привет, – она снова поздоровалась. – Ты нас чуть не оглушил своим воплем. Сдержанность тебе не повредит. Особенно здесь.

Девушка была необычайно… Необычайно красивой… Но силуэт оказался прозрачным…

– Здесь это где? – единственное, что я смог выдавить из себя.

– Здесь, – она сделала паузу, немного ухмыльнувшись. – В Юрисдикции небес…

– Я умер? – я начал осматриваться, когда свет перестал меня слепить.

– Совершенно верно, – она повернула голову налево, а затем устремилась вперед. Пучки света стали словно комкаться, а затем снова равномерно рассеивались, открывая мне видимость.

Я увидел божественные цвета. Цвета нежности… Цвета жизни… Множество струящихся и переходящих друг в друга оттенков, смывающих границы между землей и небом. Божественные бесконечные формы. Здесь не было горизонтов… Отсутствовало видимое и невидимое. Все невидимое, даже бесконечность, становилось осязаемым.

– Умер? – повторил я свой вопрос, не переставая разглядывать все, что видел вокруг. – Но как?

– Пока не знаю, – она пожала плечами. – Потом заглянем в карту твоей судьбы.

– Карту судьбы?

– Где Эрнест?! – крикнула она вслед кому-то. – Нет времени объяснять. Здесь как ты видишь, нет границ. Безгранично пространство. Безгранична палитра. Скорость. Безграничны сила и время. Здесь, но не в том мире, который мы обслуживаем и снабжаем.

– Снабжаете? – переспросил я.

– Эрнест! – она ускорилась, а вместе с ней и я. Меня словно толкнула сама мысль, придав мне ускорение. Я не успел даже ничего разглядеть. Лишь когда я остановился, я осознал, что за семь секунд я преодолел порядка семидесяти миль.

– Я же предупреждала тебя, что тебе нужно будет встретить Себастьяна! – она явно была недовольна.

– Но я не Себастьян! – я возмутился.

– Вот видишь, к чему приводит твоя безответственность, Эрнест! – она стала копаться в какой-то папочке. – Мало того, что мне приходится отвечать на кучу вопросов, которые возникают у Стажера. Вдобавок…

– Стажера?! – я совсем ничего не понимал.

Эрнест был недоволен не меньше моего.

– Шарлотта, тогда нужно тщательней организовывать мою смену, – он всучил ей в руки что-то, что мне напомнило пропуск. – Я проводил для стажеров экскурсию на третьем уровне, которую, кстати говоря, организовывала ты. Не мне тебе объяснять, насколько далеко находится третий уровень! И смею заметить, это не я напросился, а ты из всего штатного расписания выбрала именно меня. Так что будь добра, избавь меня от выслушивания твоих претензий.

– Знакомьтесь, Патрик, – Шарлотта, имя которой я только что узнал, не стала продолжать терки. – Это ваш Куратор – Эрнест, а вы с сегодняшнего дня – Стажер. Вы будете прикреплены к нему до прохождения аттестации, по итогу которой будете зачислены к нам в штат.

Она замолчала.

– Эрнест, прошу любить и жаловать, – ее взгляд буквально пронзил его молнией. – Надеюсь, в этот раз ты все же подойдешь к порученному делу со всей ответственностью. Я думаю, тебе не стоит напоминать, какое дисциплинарное наказание тебя ждет в случае невыполнения ваших должностных обязанностей.

– Не будь выскочкой, Шарлотта, – он вырвал у нее из рук какой-то футляр. – Я попрошу привилегий за переработку. И в ближайшие тридцать дней не ставь меня на смену гидом. Иначе я накатаю на тебя жалобу, и тогда дисциплинарное взыскание будет ждать тебя, а не меня!

Шарлотта не услышала и половины, из того, что он кричал ей вслед. Нетрудно было заметить, что она демонстрировала к нему какое-то пренебрежение.

– Третий уровень?! Стажер?! Куратор?! Аттестация?! И кто такой Себастьян?! – перечислял я все, что сумел запомнить из их диалога. – Может, меня кто-нибудь все-таки посветит, что со мной случилось, какого черта я здесь делаю, и что вообще здесь происходит?!

– Хм, – он покачал головой. – Мне нужно передохнуть хотя бы пять минут. Я жутко устал.

Я просто смотрел на него, ожидая, что он прикажет делать мне, пока сам будет отдыхать.

– Знаю-знаю, – он снова покачал головой. – Ты совершенно не ожидал, что умрешь именно сегодня. И уж совершенно точно, не таким представлял этот мир.

– Да!

– Знаешь, когда я был на твоем месте, а я был на твоем месте пару лет назад, у меня были такие же скверные чувства, как и у тебя, так что можешь не объяснять, что ты сейчас испытываешь, – Эрнест сел и открыл футляр, который отнял у Шарлотты.

– Что у тебя в руках? – я расположился рядом с ним.

– Это досье на твою душу, – он достал из него какой-то листок.

Я лишь успел ухватить название каких-то корпусов, складов и секторов. Эрнест снова сложил листок и положил обратно в футляр.

– Это что учет плохих и хороших дел? – я ухмыльнулся, хотя был почти уверен, что мое предположение верно.

– Нет, в Юрисдикции небес, никто не ведет подобного учета, – Куратор ухмыльнулся мне в ответ, видимо, он не раз слышал подобные предположения. – Здесь это ни к чему.

– Ни к чему? Разве? А как же рай и ад?

– Рая и ада нет, Себастьян! Есть только Юрисдикция небес!

– Я не Себастьян!

– А это не рай! – он был немногословен для куратора.

– Тогда что за досье на меня?

– Это сведения о том, где хранится образец молекулы твоей души, карта судьбы и имя Наставника твоей души, – Эрнест встал и отправился туда, где я встретил Шарлотту. Мне ничего не оставалось, как следовать за ним.

Если я уже почти привык к той невесомости, которую теперь олицетворяла моя сущность, то никак не мог привыкнуть к тому, что теперь меня могла перемещать одна лишь мысль, которая здесь приобретала просто какую-то незыблемую силу.

– Итак, обычно, я начинаю свою экскурсию по Юрисдикции отсюда, – Эрнест, наконец, остановился. – Не буду изменять своей традиции и сегодня, несмотря на то, что ты уже и успел кое-что увидеть.

Я приготовился внимательно слушать. Мне не хватало только ручки и тетради, чтобы снова почувствовать себя, как в студенческие годы. Только я никак не предполагал, что мне придется снова учиться только уже на том свете.

* * *

– Начну с заученной фразы, – Куратор буквально взмыл в воздухе, разведя руками в разные стороны. – Перед Вами открывается потрясающий вид на самый высокий из доступных уровней Юрисдикции небес. Это седьмой уровень. Меня зовут Эрнест, и я буду вас сопровождать до первого уровня, а если понадобится, то и до нулевого. Но я все же надеюсь, что этого не потребуется.

– Я здесь один, можешь обращаться, ко мне на «ты», – Эрнест сейчас мне больше напоминал шута, но никак не гида или Куратора, но лучшего я выбрать не мог.

– Само собой, но сзади тебя стоят еще три новичка, – он махнул головой. Я повернул голову назад и увидел еще нескольких человек, или душ, или сущностей. Теперь я уже не знал, как правильно нас всех называть. Они так же, как и я, несколько минут назад, пытались понять, где находятся.

– Я думал, к тебе прикреплен только я, – я слегка смутился.

– Разумеется, это было лишь показательное выступление, – Эрнест спустился вниз. – У них будут свои Кураторы. Вас будут объединять в группы поздней, когда у вас уже будет достаточно знаний об этом мире, чтобы легко в нем ориентироваться.

– Я рад.

– Я тоже рад, по крайней мере, нянчиться с одним гораздо легче, чем с группой.

– Со мной не придется нянчиться.

– Ну что ж, я надеюсь, – Эрнест улыбнулся кому-то из трех проходящих мимо молодых особ, которые кстати были не менее привлекательны, чем Шарлотта. – А вот и их Кураторы.

Я оценивающе посмотрел на них.

– Только не нужно задавать вопросы, почему им достались молодые красотки, а тебе я, – Эрнест повернулся ко мне спиной и устремился вперед.

– Кстати почему? – спросил я.

– Я думаю тебе нужно отблагодарить Шарлотту, эту занозу, – в голосе Эрнеста что-то менялось, когда он произносил ее имя. – Вообще, как правило, в качестве Кураторов назначают молодых особ, которые сами недавно были стажерами, но Шарлотта убеждена, что у меня слишком мало работы, поэтому периодически подкидывает ее мне.

– Вы на дух друг друга не переносите? – поинтересовался я.

– Она, судя по всему, да. А меня лишь раздражает ее отношение ко мне. Не более, – его тон изменился. – Итак, вернемся к тому, с чего начали…

– Ты сказал, седьмой уровень – это самый высокий из доступных? Есть еще уровни? – я начал задавать вопросы. – А еще мне интересно, почему мы не поднимаемся, а, напротив, спускаемся по этим уровням.

– Ну, – Эрнест развел руками. – Как бы парадоксально, это ни звучало, но, умирая, душа попадает на самый высокий уровень. Душа, которой предстоит заселиться в тело, напротив, с этого уровня спускается, пока не оказывается на первом. Нулевой уровень, не относится к Юрисдикции небес, это уже мир живых людей.

– А что на восьмом уровне? – я не мог унять любопытство.

– Восьмой уровень – следующий, но, возможно, не последний, – Эрнест поднял брови. – На восьмом уровне – Резиденция Высшего разума. Но на нем и всех последующих, если они существуют, никто из тех, кто находится на уровнях ниже, никогда не бывал. Мы не – ангелы, не сущности и, наверное, уже не души…

– А кто же?

– Этого я не знаю, – Эрнест замолчал, пытаясь подобрать слова, но так и не найдя нужных, продолжил. – Мы служим и миру людей, и Резиденции Высшего разума. Двойная субординация. Мы, как сервисная мастерская. Как слуги. Ну, по крайней мере, мне так кажется.

– Какой же ты Куратор, если не знаешь ответы на такие вопросы? – я возмутился.

– Я дал тебе самый развернутый из возможных ответов, так что благодари за него, – Эрнест скуксился. – Те девочки вряд ли бы и так тебе ответили.

– Что значит «Стажер», «Куратор»? Что за аттестацию я буду проходить?

– Ты задаешь вопросы, которые рано задавать. Я, конечно, могу ответить на них, но едва ли ты поймешь ответ, если не знаешь иерархии уровней Юрисдикции небес да и, собственно, вообще ничего о ней не знаешь…

– Ну а ты попробуй ответить так, чтобы я понял, – я не уступал.

– Ты новичок без знаний и опыта, а, значит, ты Стажер. Чтобы получить знания, к тебе и представили меня, Куратора или Наставника. Называй, как тебе больше нравится. Я дам тебе необходимые знания. По итогу своего обучения ты будешь проходить аттестацию, которая и определит, пригоден ли ты к работе в Юрисдикции небес. Тебе будет присвоена квалификация, в соответствии с которой ты отправишься на один из уровней и будешь исполнять свои должностные обязанности в соответствии с должностной инструкцией. Ты будешь иметь возможность повышать свою квалификацию. Ты также можешь отказаться от прохождения итоговой аттестации, в этом случае через сорок дней ты станешь ничем, то есть вторичным сырьем, которое пойдет в переработку. То же самое произойдет, если ты не сдашь экзамен, то есть провалишь аттестацию. В любом случае выбор за тобой…

– Что значит через сорок дней стану ничем? Вторичное сырье? Что это? – вопросы возникали сами собой.

– К этому вопросу мы вернемся, когда я буду показывать тебе бассейн вторичного сырья, – Эрнест посчитал, что на этот вопрос отвечать слишком рано. Я, в свою очередь, не стал возражать. А поскольку больше мне спросить было нечего, я просто следовал за ним, молча рассматривая красоты мира, которого раньше не видел.

Здесь всего было в избытке. Больше всего меня удивляли цвета. Весь мир был словно залит радужной заливкой, и от света, которого здесь было в излишке так же, как и оттенков, все в буквальном смысле искрилось.

Архитектура здесь была чересчур изменчива, но всегда причудлива. Она словно подстраивалась под цвета, которые изменялись под интенсивностью света. Ее пластика, подвижность и сферичность постоянно меняла экспозицию по мере того, как мы пересекали территорию седьмого уровня. Вычурные гигантские, а иногда безразмерные формы архитектуры казались сильными и одновременно хрупкими. Одни словно висели в воздухе, а другие вздымались то вверх, то опускались вниз. Часть из них величественно возвышалась над другой, другая отличалась заметным непостоянством, меняя то свою форму, то свое положение. Арочные башни словно упирались в небо, в котором они отражались как в воде, но уже в других преломленных цветах. Вдалеке в цветной пучок света врезалась помпезная винтовая лестница, которая, как я предположил, вела на тот самый восьмой уровень. А рядом с ней спиралевидная ассиметричная башня, на ее крыше размещалось что-то вроде выхлопной трубы, из которой исходил свет. Оттуда, где мы были, дальше этой башни ничего не было видно.

– Итак, – голос Эрнеста меня отвлек, – еще раз повторюсь, это седьмой уровень – уровень, на котором размещается инфраструктурное производство молекул душ.

– Инфраструктурное производство? – я подумал, что ослышался.

– Именно, инфраструктурное, – Эрнест снова произнес это слово. – Идем за мной, ты все сейчас увидишь сам.

Нам отворили огромную дверь, где мой Куратор показал свой пропуск, которым служил какой-то кулон с изображением рун.

– Итак, я надеюсь, мне не придется напоминать, что инфраструктура – это снабжающее производство, которое обеспечивает всем необходимым, – Эрнест отворил еще одну дверь, за которой мы оказались у семи огромных бассейнов, наполненных светом еще более ярким, чем тот, что был снаружи. Интенсивность света в бассейнах была разная: в первом, возле которого оказались мы, пожалуй, – самый яркий, а в самом последнем – наиболее тусклый.

– Это бассейны вторичного сырья, – Эрнест не стал делать остановку, видимо, хотел успеть еще многое показать. – В них оказываются все, кто…

– Становятся ничем? – я подошел поближе, чтобы внимательнее разглядеть содержимое этого бассейна, но ничего кроме света не увидел.

– Совершенно верно! Быстро схватываешь! – подтвердил Куратор. – Душа странствует по земле около сорока дней, после чего она становится ничем… А как только она становится ничем, она прибывает сюда, на переработку.

– Ничего не понимаю, – я никак не мог состыковать те теории и байки переселения душ, которые не раз слышал при жизни, с тем, что видел сейчас. – А почему я оказался здесь сразу? Мне ведь полагалось сорок дней. Правильно я понимаю?

– Да, совершенно верно, – Эрнест готов был ответить и на этот мой вопрос. – Юрисдикция небес постоянно нуждается в кадрах. Ежедневно среди умерших душ проводится отбор методом случайной выборки, по итогу которой определяется, кто будет слоняться еще сорок дней в мире живых, а потом станет вторичным сырьем, а кто окажется здесь, лишив себя такой участи. Так что считай, что тебе повезло не оказаться чуть больше, чем через месяц, в одном из этих бассейнов.

– Я бы предпочел еще хотя бы пару дней побыть с моей любимой Лорин, а потом стать ничем, – если бы я мог дышать, я бы вздохнул.

– Я понимаю тебя, как никто другой, – уверил меня Эрнест и сразу же вернулся к изначальной теме, чтобы избежать вопросов. – Обрабатывать вторичное сырье необходимо как можно быстрее, поскольку души сохраняют свои полезные свойства в течение всего лишь семи часов, после того как они оказываются здесь. Поэтому бассейнов всего семь. Это сделано, для того, чтобы было легче организовывать работу цеха расщепления, в котором мы окажемся буквально через несколько мгновений.

Я качал головой, словно отрицая все то, о чем мне теперь рассказывал Эрнест.

– Молекула души состоит из нескольких элементов. Самые ценные – это знания, опыт, мудрость, приобретенные качества, – Эрнест не оставлял попыток мне все объяснить. – В течение семи часов, подвергнув молекулу души расщеплению, все эти элементы можно отделить друг от друга. Потом они же будут использоваться для синтеза новой молекулы души, обладателем которой станет кто-то из людей.

Я не мог поверить, что моя душа является продуктом расщепления и синтеза каких-то молекул.

– Это все равно, что ты собираешься приготовить фруктовый салат с апельсином, на который у твоей жены аллергия, – Эрнест не унимался. – И вместо фруктового салата порезанного ломтиками, из которого твоя жена могла бы отделить кусочки апельсина, ты подаешь фруктовое пюре, приготовленное в блендере. Усек?

– Кажется. Ты был поваром? – предположил я.

– Неужели это так очевидно? – Эрнест ухмыльнулся. – Никогда не забуду тот день, когда я приготовил этот чертов салат. У моей жены тогда был отек Квинке.

Мы оба рассмеялись.

– Поэтому в цехе расщепления работа ведется круглосуточно, никогда не останавливаясь. В противном случае, знания, опыт так же, как и сама молекула души, станут ничем… Следуй за мной дальше.

Я покорно плелся за Эрнестом, пока мы снова не оказались у большой двери, которая отворилась сразу же, как только он показал свой пропуск.

* * *

Цех расщепления размещался на нескольких этажах, которые нависали над основным. В нем трудились более тысячи таких же, как и мы с Эрнестом.

На огромных столах стояли какие-то приборы, а напротив каждого стола располагались высокие полки, состоящие из множества ячеек с колбами.

– Привет, Август! – Эрнест поздоровался с кем-то, затем обратился к девушке, сидевшей на своем рабочем месте. – Милая, передохни пару минут.

Она молча удалилась, освободив нам место.

– Итак, в основе работы на этом этапе лежат примерно одни и те же принципы, которыми стоит руководствоваться.

Эрнест заглянул во что-то, что издалека напоминало микроскоп, затем кивнул головой, разрешив мне заглянуть туда же, а сам принялся искать какую-то колбу на полке.

Я посмотрел и увидел нечто более совершенное из всего того, что мне уже довелось увидеть. Это была та самая молекула души, про которую рассказывал Эрнест.

– Видишь эллипсоподобную сферу? – он, наконец, нашел нужную ему колбу.

Я молча кивнул головой, не отрывая своего взгляда.

– Это атом или капсула мудрости, – заверил Эрнест. – Все, что нам требуется, это разрушить связи ее с молекулой души. А для этого мы воспользуемся одним правилом, которое, наверняка, тебе известно.

– Какое же?

– Плюс притягивает минус. – Эрнест показал колбу, повернув ее ко мне названием. – Это правило в сочетании с принципом ловушки при наличии ловкости и опыта поможет быстро отделить капсулу мудрости от молекулы души.

– Капсула глупости? – прочитал я с вопросительной интонацией.

– Именно, – подтвердил он. – Можно было, конечно, воспользоваться и капсулой «недалекого ума», но ее я, к сожалению, здесь не нашел. Поэтому обойдемся простой глупостью…

Он взял с нижней полки пустую сферу, сказав:

– А это та самая ловушка.

Я уступил ему место, а он мне показал, куда смотреть, чтобы наблюдать за процессом.

– Сюда вставляем сферу, а сюда, – он указал на цилиндрическое отверстие, – мы будем добавлять капсулы глупости до тех пор, пока притяжение не станет настолько сильным, что молекула души сама не вытолкнет капсулу мудрости, чтобы сохранить себя в целости… Готово.

Все произошло именно так, как сказал Эрнест.

– Быстро, – я был слегка удивлен.

– Быстро, потому что я проработал здесь почти полгода, – сказал он самодовольно.

– Так всегда? – уточнил я.

– Сложнее со знаниями, – он снял и положил колбу на место, а сферу с капсулой мудрости в контейнер, лежащий рядом. – Там нельзя руководствоваться ни принципом притяжения, ни принципом ловушки. Единственный способ отделить знание от молекулы души – это использовать принцип вытеснения. Для этого необходимо воздействовать на капсулу знания таким образом, чтобы она уменьшалась, до тех пор, пока знанию не станет в ней слишком тесно, в этом случае знание займет свободную капсулу.

– Я хочу посмотреть, – ответил я.

– Сегодня по расписанию нет практических занятий, – Эрнест велел девушке вернуться на свое место. – Возможно, потом я дам тебе пару практических уроков, или попрошу кого-нибудь их провести. В самом крайнем случае, я расскажу тебе, где обо всем можно прочитать. А сейчас у нас слишком мало времени, поэтому не стоит застревать здесь. Поверь мне, на седьмом уровне есть места куда более интересные, чем цех расщепления. Поэтому мы проследуем с тобой в стоковую зону складов, куда отправляются все продукты разложения.

* * *

Я шел за Эрнестом молча, оставшись наедине со своими мыслями, генерировавшими поток вопросов, которые мне не терпелось задать. Вместе с тем, это мне совсем не мешало изучать местный ландшафт, который не переставал меня удивлять.

– Итак, это сток знаний, – Эрнест снова показал свой пропуск, после чего нам отворили дверь.

Он обогнал меня и встал ко мне лицом, разведя руки. Я стал крутить головой по сторонам: здесь были такие же полки, как и в цехе расщепления, только количество ячеек в них исчислялось тысячами. Полки облепили работники Юрисдикции небес, которые искали нужные им капсулы.

– Этот склад разделен на две зоны. Первая, в которой мы сейчас с тобой и находимся – зона вторичного знания, то есть того, что получено в результате переработки молекулы души. Справа от тебя – знания аналитических наук, слева – гуманитарных и эзотерических.

Он достал две капсулы и одну кинул мне в руки, едва я успел ее поймать.

– В капсуле знания размещаются с дозировками, – он повернул свою капсулу и прочитал вслух. – Математика – семьдесят процентов… Хм, в сочетании с капсулой аналитического ума хотя бы в процентов шестьдесят, кто-то будет щелкать математические задачки, как орешки. Что у тебя?

– История – восемьдесят пять процентов, – прочитал я вслух.

– Тоже неплохо. Мальчику или девочке будет достаточно и школьной программы по истории, чтобы написать энциклопедию.

Он положил капсулы на место. Состоящие в штате Юрисдикции небес облепили полки в поисках требуемых капсул с нужной дозировкой.

– Знания располагаются здесь по секторам: математика, физика, химия, биология, история, литература и так далее…Но куда интересней, на мой взгляд, вторая зона.

– Что в ней?

– Вторая зона – это зона Вселенского знания.

Через пару минут мы уже были в ней. Количество полок и ячеек здесь исчислялось не тысячами, а миллионами.

– Впечатляет, – я не стал скрывать своего удивления, когда, запрокинув голову наверх, увидел, что полки утопают в небесном свете.

– Еще бы, – согласился со мной Эрнест. – Секторов здесь побольше будет. Но самое интересное – в скрытом отделе, которых находится под круглосуточной защитой. Там содержатся знания, которые пока никому недоступны, даже нам. В данный сектор ни с этого уровня, ни тем более с уровней ниже никак не попасть. Доступ есть только у тех, кто находится на восьмом уровне.

Я начал читать их названия прямо вслух, пропуская мимо ушей слова Эрнеста.

– Да, кстати, знания в этом секторе обладают значительно лучшим качеством, нежели в предыдущем, – заверил он меня.

– Почему?

– Капсулы вселенского знания свободны от примесей, – Эрнест сам разглядывал полки, как будто был здесь в первый раз, видимо, он сам еще не смог привыкнуть к подобным масштабам. – Знания, как правило, получают из опыта, а опыт сохраняется в памяти. Поэтому обладателей вторичных знаний зачастую мучают мнимые воспоминания из прошлых жизней, хотя на самом деле это не прошлая жизнь, а часть тех знаний, которыми наделили молекулу души.

– Теперь, кажется, я понял, – я услышал лишь последнюю фразу.

– Нам нужно двигаться дальше, иначе не успеем все посмотреть, – Эрнест отправился к двери, через которую мы вошли.

– Ты куда? – спросил я, подумав, что он возвращается обратно.

– Нам лучше сократить путь, движение по зоне Вселенского знания займет больше получаса даже с нашей скоростью передвижения.

Несмотря на то, что мне больше всего хотелось увидеть, что находится в скрытом секторе, мне ничего не оставалось, как слушать своего Куратора.

* * *

– Пожалуй, это место я люблю больше всего. – Эрнест улыбнулся. – Это склад капсул личностных качеств. Словом, если творчество где-то и начинается в Юрисдикции небес, то именно здесь.

Я улыбнулся в ответ.

– Мы сейчас в секторе интеллекта, – он продолжил. – Верхняя сотня – это капсулы гениального интеллекта, чуть ниже – незаурядного. Третья и четвертая сотня – капсулы с гуманитарным складом ума. Две последующие – с аналитическим. Чуть ниже – капсулы недалекого ума заурядного человека. Еще ниже капсулы, заполненные менее двадцати процентов.

Прикинув соотношение капсул, я предположил:

– Умные люди, судя по всему, не особо пользуются спросом.

– Ты почти прав, – Эрнест не стал со мной спорить. – Однако любая из капсул не заполнена более, чем на восемьдесят процентов. Остальные двадцать душа должна наполнять самостоятельно в течение жизни.

Я покачал головой и тут же пошутил:

– Обладателям интеллекта из капсулы с нижней полки долго придется ее наполнять…

– Дальше сектор силы воли, – продолжал Эрнест. – Наверху – всегда победители, чуть ниже – неутомимые борцы, еще ниже – нацеленные на результат, затем – неунывающие, ну и так далее по степени убывания. Еще дальше сектор лидерства, там всего две секции: ведущие и ведомые. Четвертый сектор – капсулы оптимизма, там тоже только две секции – оптимисты и пессимисты. Затем сектор темперамента: сангвиники, холерики, флегматики и меланхолики. Словом, можно перечислять и перечислять. Все изобилие качеств, даже тех, о которых ты раньше и не слышал. Если покопаться, можно найти много интересного.

– И здесь есть дозировки? – поинтересовался я.

– Конечно, – Эрнест подошел к полке. – Причем не просто указана дозировка, а еще приложена инструкция. Это особенно важно, когда молекула души синтезируется для решения каких-то важных задач.

Я подошел и прочитал одну из инструкций к капсуле: «Неутомимые борцы. Обладатели подобных душ никогда не будут сдаваться. В отличие от «всегда победители» они будут как одерживать победы, так и терпеть неудачи. Но каждая неудача будет генерировать мощный поток воли, гораздо больше того, что будет воспроизводить одержанная победа. Поэтому за каждой неудачей обладателя подобной души будет следовать победа. Эти люди никогда не будут унывать или злиться из-за поражений, а лишь с полной самоотдачей отдаваться достижению недостигнутой с первого раза цели».

– Инструкции довольно подробные, пожалуй, здесь будет сложно ошибиться, – сказал я.

– Тем не менее, ошибки бывают, – уверил Эрнест. – Нам пора на следующий склад.

– Сколько их еще? – я помнил, что он говорил, что их около сотни, и я не был готов обойти их все.

– Я покажу тебе еще три, – Эрнест, видимо, не собирался отклоняться от плана, поэтому незамедлительно проследовал к сквозному выходу, который должен был привести нас к третьему стоку.

* * *

Мы оказались внутри третьего стока, в котором были капсулы разного размера также с указанием дозировки, но чего именно я пока не понимал.

– Это капсулы свободного выбора, – сказал Эрнест.

– Свободного выбора? – переспросил я.

– Именно, – он взял одну из них. – Чем она больше, тем меньше человек зависим от своей судьбы.

– От судьбы? – я еще слишком мало знал, чтобы понимать суть всех взаимосвязей, про которые мне рассказывал Куратор.

– Подробней о судьбе я тебе расскажу на три уровня ниже, тогда ты все поймешь, – Эрнест взял в руку капсулу большего размера. – Здесь тебе необходимо запомнить и усвоить лишь одно правило – дозировка свободного выбора определяет, насколько душа сможет отклониться от курса, заданного ее картой судьбы.

– Правильно я понимаю, что у души всегда есть выбор? – поинтересовался я.

– Всегда, но до тех пор, пока не будет израсходовано содержимое капсулы, – Эрнест поставил капсулу на место. – Поверь мне, души, обладающие большим, а иногда и вовсе неограниченным запасом свободного выбора, реализуют свое право на распоряжение своей судьбой гораздо реже, а часто и вовсе не реализуют, чем души, обладающие свободой выбора с дозировкой не более десяти процентов.

– Но…

– Важно так же и то, что, расходуя право свободного выбора нерационально, душа рискует остаться без такого права именно тогда, когда оно больше всего ей потребуется, – Эрнест замолчал и внимательно посмотрел на меня. – Если у тебя нет вопросов, мы продолжим дальше.

Я решил приберечь их, поэтому отказался его спрашивать.

* * *

– Здесь не так интересно, как на предыдущих стоках, однако не показать тебе его я не могу. – Эрнест сделал паузу. – Здесь нет ничего, кроме пустых капсул.

– Почему? – спросил я. – И почему они все одинакового размера?

– Потому что эти капсулы должна наполнить сама душа, а чем она наполнит их и наполнит ли вообще, а если и наполнит, то насколько, никто не может сказать, – Эрнест кинул мне капсулу. – Это единственное, что находится вне компетенции Юрисдикции небес.