Читать книгу: «Рынок труда будущего», страница 3

Воздействие применения цифровых технологий на бизнес интенсифицировалось в период пандемии и приводит к изменениям структуры и числа действующих фирм. В наибольшей степени сокращается число предприятий малого и среднего бизнеса, особенно связанных с непосредственными контактами по обслуживанию людей. Именно в них сосредотачивается и наибольшее число работников низкой квалификации. Происходящая сейчас во всём мире волна закрытия предприятий ускорит текущую тенденцию к усилению доминирования крупных фирм во многих отраслях [Rose, 2020]⁶⁹, что будет иметь негативные последствия для занятости работников. Отмеченная тенденция вызовет, по нашему мнению, не только вызовет перераспределение экономической власти, но и усилит рост неравенства между работниками как в краткосрочном, так и в долгосрочном периоде. Здесь образуется следующая причинно-следственная цепочка. Поскольку крупные фирмы, как правило, платят меньшую долю заработка работникам и большую долю собственникам и инвесторам, то перераспределение экономической деятельности от малых и средних фирм к крупным компаниям будет иметь тенденцию к сокращению доли национального дохода, выплачиваемой в заработную плату и зарплаты (называемые также доля труда) [Autor et al., (2020)]⁷⁰ ]. Как мы отмечали ранее [Лукичев, 2020]⁷¹, реальная заработная плата среднего работника не будет расти и неравенство доходов между высококвалифицированными работниками и работниками с низкой квалификацией будет нарастать, а «размывание» численности работников средней квалификации усилится. В определённой степени сгладить негативные стороны этого процесса могла бы кооперация⁷².

2.2. Государственное регулирование и дерегулирование

Государственное регулирование экономики состоит из правил, вводимых государственными органами для поощрения или ограничения экономической деятельности путём установления цен, назначения стандартов продукции и установления условий, при которых новые фирмы могут войти в отрасль, а также – из комплекса мер, обеспечивающих их выполнение. Его противоположностью является дерегулирование под которым мы понимаем процесс уменьшения контроля над ценами, объёмами производства, условиями входа в отрасль⁷³. Любое правительство постоянно стоит перед выбором: применять ли для решения проблемы меры государственного регулирования или государственного дерегулирования.

В период резкого обострения экономической ситуации в России вопрос о возможностях и пределах использования государством регулирования является актуальным, и особенно применительно к современному рынку труда. Российские предприятия и хозяйства оказались из-за пандемии COVID-19 в сложном экономическом положении. В какой мере успешно для хозяйствующих субъектов государство может своими действиями изменить экономическую ситуацию? Каковы объективные границы для вмешательства государства в экономику? Это те вопросы, которые будут проанализированы в данном разделе. Временные рамки государственного регулирования экономики характеризуют ещё один аспект проблемы. В краткосрочном периоде вмешательство государства в экономику, как правило, нацелено на решение текущих проблем и, в частности, на устранение тех недостатков рынка, которые, как считают, носят временный характер. В долгосрочном же периоде государственное регулирование направлено на сознательное изменение «правил игры» для фирм и домашних хозяйств, на создание нового «бизнес – окружения».

Государство, вмешиваясь в экономическую деятельность, должно прогнозировать с учетом рациональных ожиданий обратную реакцию предприятий и хозяйств на свои регулирующие меры. Например, сейчас в период коронавирусного кризиса в развитых странах и в России преобладают негативные рациональные ожидания. Последние препятствуют потребительскому буму и значительным частным инвестициям данных стран. Следовательно, эффективность государственного регулирования зависит не от суммы денег, выделенных и реально полученных той или иной отраслью. Она зависит от того, помогает ли государственное регулирование предприятиям уменьшать их издержки или нет? Государственное регулирование должно не замещать деловую активность фирм, а создавать сильные институциональные рамки для предприятий и обеспечивать им равно конкурентные условия с мировым рынком. Если в условиях пандемии значительная часть бизнеса перенесена в онлайн-торговлю, на различные электронные платформы, то и регулирование государства должно перемещаться туда же. Поэтому создание и реализация программы регулирования российской экономики, основанной на сочетании поддержки российских фирм и развитии конкуренции, является основой будущего экономического роста в России.

В научной литературе, регулирование в основном рассматривается как правила, структуры и институты, которые направляют, регулируют и контролируют экономическую жизнь. Однако в последние десятилетия расширено понятие регулирования⁷⁴⁷⁵. Государственное вмешательство и его последствия связаны и с конкуренцией различных отраслей за получение средств государственной поддержки, и с необходимостью социальной защиты населения в коронавирусный кризис, и с необходимостью снижать бюджетные расходы в период уменьшения поступления доходов в бюджет страны.

Отметим, что характерной чертой экономического развития в XX веке и в начале XXI века стало усиление государственного вмешательства в народное хозяйство. Доля ВВП, перераспределяемая государством, и постоянно изменяющиеся правила регулирования, вводимые им, являются ключевыми факторами экономического роста. Декларируемой обычно целью государственного регулирования является изменение деятельности фирм в нужном обществу направлении. Сейчас – это облегчение доступа к кредитным ресурсам для предприятий и преодоление технологических проблем из-за пандемии COVID-19 и западных санкций. В реальной экономике эти цели, однако, могут существенно искажаться и, зачастую, превращаться в свою противоположность. Вместо достижения общественных интересов регулируемые фирмы (отрасли) захватывают «выгоды от регулирования»⁷⁶. Реальности и цели государственного регулирования могут существенно расходиться за период вмешательства государства в деятельность отрасли, региона или отдельного предприятия. Поддержка, которую государство оказывает народному хозяйству своими инвестициями в развитие инфраструктурных проектов или в научные исследования, не всегда приносит реальный экономический эффект. Сложно оценить, насколько экономически «хорошо» или экономически «плохо» для регулируемого объекта государственное воздействие, если не учитывать его адаптивные возможности. Для объяснения возможности данной тенденции мы вводим цикл «Влияние государственного регулирования на деятельность фирм», который характеризует адаптацию предприятий к мерам государственного воздействия и их обратное влияние на государство.

Мы выделяем следующие шесть стадий цикла.

Стадия 1. Национальная макроэкономическая политика определяет необходимость и размеры государственного вмешательства в экономику в данный период. Для этой стадии характерно преобладание политической составляющей. Именно эту стадию проходит современная Россия и развитые страны. На первом, краткосрочном этапе коронавирусного кризиса, правительства хотели показать (продемонстрировать) свои усилия по поддержке бизнеса и населения, часто залезая в государственный долг. Если же оглянуться на XX век, то можно привести следующие примеры. Во Франции в начале 1980-х годов социалисты взяли курс на усиление государственного вмешательства в экономику в форме национализации крупнейших фирм ряда отраслей. С другой стороны, страны Восточной Европы и СНГ в начале 1990-х годов выбрали направление на резкое ослабление государственного вмешательства в экономику. В обоих случаях, как показала практика, часть фирм подпадает под государственное воздействие «за компанию», без острой экономической необходимости. Сегодня в период пандемии каждое правительство выбирает свою долгосрочную программу поддержки бизнеса и населения. Для того чтобы данные цели государственного регулирования могли бы быть реализованы, необходимо предоставление большей самостоятельности предпринимательской деятельности, принятие комплекса мер, повышающих мотивацию предпринимателей к совершенствованию производства. Устойчивое развитие малого и среднего бизнеса возможно только при долгосрочных правительственных мерах поддержки бизнеса, а не при очередной программе текущего «латания дыр». Более подробно взаимосвязь мотивации предпринимателей и мер государственного регулирования была рассмотрена в работе О. П. Чекмарева⁷⁷.

Стадия 2. Государственное регулирование изменяет внешнюю экономическую среду, в которой действуют фирмы. На данной стадии происходит конкретизация форм и видов государственного регулирования: определяется оптимальное сочетание экономических и социальных целей; выбирается наиболее действенное в данный период сочетание различных форм государственного регулирования, – национализация (приватизация), фискальная и монетарная политика, прямое регулирование; оценивается необходимая продолжительность воздействия государства на экономику; рассчитываются «издержки – выгоды» государственного регулирования. Тем самым, изменяются «рамочные условия», в которых действуют фирмы.

Разные виды государственного регулирования имеют существенно отличающиеся размеры издержек на своё осуществление. Поскольку, например, сельское хозяйство действует в высоко конкурентной среде, то вопрос оценки бремени регулирования является весьма актуальным. Кроме того, как отмечает Т. Хопкинс, регулирование перераспределяет выгоды и издержки между производителями и потребителями. В 2004 году затраты на соблюдение государственных норм регулирования в США составили 1,1 трлн. долл., или 11 % национального дохода⁷⁸. Тем самым существенно и не всегда экономически оправданно искажается эффективность работы отдельных производителей. Поэтому необходим постоянный мониторинг не только за средствами, выделяемыми на государственное регулирование, но и за результативностью использования этих средств. Мониторинг в последнем случае должен быть направлен как на государственные органы, так и на отдельные предприятия. Деятельность государственных органов должна оцениваться с точки зрения выбора видов регулирования и объёма государственной поддержки. Работа предприятий должна оцениваться с точки зрения эффективности расходования бюджетных средств государства.

Насущным вопросом для нашей страны является: как расходовать средства государственного бюджета на поддержку сферы бизнеса? В условиях падения бюджетных доходов из-за снижения мировых цен на нефть и антироссийских санкций всё более актуальна проблема эффективности государственного регулирования экономики. Падение ВВП в большинстве стран мира вызвало и снижение совокупного спроса на мировом рынке. В исследовании Всемирного Банка отмечается: «Высокий рейтинг в степени свободы предпринимательства не означает, что в стране отсутствует регулирование… Все страны, обладающие высоким рейтингом, регулируют экономическую деятельность, но делают это с меньшими затратами»⁷⁹.

Данное положение ещё раз подчёркивает необходимость повышения эффективности государственного регулирования в России. Сегодня государственные структуры должны совершить переход от регулирования, нацеленного на экономический рост и расширение инфраструктурных объектов, к антикризисному регулированию. То есть не ослабление государственного регулирование, а изменение его форм, учитывающих мировой опыт поддержки национальной экономики, должны быть лозунгом сегодняшнего дня.

Стадия 3. Возникновение новых институтов. На этой стадии институты, понимаемые (по Д. Норту) в широком смысле как установление эффективных правил и соглашений для поведения фирм, должны изменяться в соответствии с изменением «бизнес – окружения». Последнее создаёт для предприятий и хозяйств или благоприятные возможности для развития, или ставит жёсткие барьеры для функционирования. Например, введение российским государством запрета на импорт продовольственной продукции из ряда западных стран создаёт для предприятий и хозяйств новые прибыльные возможности развития. Тем самым для российских предприятий и хозяйств появляется удобный случай для создания новых вертикальных цепочек – от выращивания до реализации на продовольственном рынке России. Ослабление международной конкуренции создаёт крайне благоприятные возможности для развития российской аграрной сферы.

Здесь следует отметить, что одной из основных проблем развития аграрной сферы, обострявшейся за все годы существования России, был меньший объём государственной поддержки отрасли по сравнению с развитыми странами, особенно станами Европейского Союза. Присоединение страны к Всемирной Торговой Организации поставило возможности государства по поддержке сельского хозяйства и взаимосвязанных с ней отраслей в жёсткие рамки. Но даже в этих условиях уровень поддержки аграрной сферы государством был меньше поставленных ВТО ограничений. Активный импорт сельскохозяйственной и пищевой продукции из развитых стран создавал сильное давление на продовольственный рынок России, сужая возможности отечественных производителей по реализации своей продукции.

Таким образом, Россия продолжила неблагоприятную для сельского хозяйства тенденцию государственной поддержки, существовавшую в Советском Союзе. Все годы Советской власти функционировала система неэквивалентного межотраслевого обмена через занижение государственных закупочных цен, которые неизменно оказывались ниже себестоимости. Например, в 1960–1961 гг. государственные закупочные цены не покрывали 35 % издержек по выращиванию на убой крупного рогатого скота. К 1980 г. этот разрыв сократился до 19,5 %, к 1985 – до 7,5 %, к 1986–1987 гг. – 3 %. И лишь в последние годы Советской власти закупочные цены превышали себестоимость произведенной продукции⁸⁰. Размеры и формы государственного вмешательства в развитие отрасли являются производными от сложившегося общественного мнения и от конкуренции между отраслями. Последние годы существования СССР создали благодаря либеральным пропагандистам образ сельского хозяйства как крайне неэффективного распорядителя государственной помощи. Абсолютная величина ценовых субсидий сельскому хозяйству в 1988–1991 гг. намного превышала расходы РСФСР на образование и здравоохранение вместе взятые. К 1990 году удельный вес расходов на сельскохозяйственные и продовольственные ценовые субсидии в общем объёме государственных расходов СССР достиг 20 %. В частности, в 1989 году субсидии составляли 74 % розничной цены говядины, 60 % – свинины, 79 % – баранины, 61 % – цельного молока, 72 % – масла, и даже цена хлеба субсидировалась на 20 %⁸¹. Современное российское руководство, даже обладая достаточными финансовыми возможностями для поддержки отрасли, должно было учитывать это пропагандистское клише аграрной сферы.

При сопоставлении уровней государственной поддержки обычно сравниваются уровни текущей (ежегодной) поддержки государством сельского хозяйства. Между тем необходимо учитывать накопленный уровень государственной поддержки за ряд лет⁸². В качестве такого периода целесообразно рассматривать пятилетний (десятилетний) период. Именно за этот период чётко можно видеть отдачу от вложенных в отрасль средств и «снять» влияние колебаний «урожайных» и «неурожайных» лет. Для России, у которой свыше двух третей обрабатываемых площадей находится в зоне рискованного земледелия, это особенно важно. Поэтому современное сельское хозяйство нашей страны, имея каждый год отставание в уровне поддержки отрасли от развитых стран, располагало, при прочих равных условиях, худшими возможностями для развития. А субсидированный экспорт, обрушивавшийся каждый год на российский продовольственный рынок, только обострял это положение.

Аналогия, которую здесь возможно привести, следующая. Долгое время макроэкономисты старались определить причины распределения дохода между потреблением и сбережением. В середине 1930-х возобладала точка зрения Дж. М. Кейнса, что данная зависимость определяется располагаемым доходом. Однако статистические данные, собранные в США и в других странах, уже с 1940-х годов стали показывать расхождение с данным подходом. В результате в макроэкономике с 1950-х годов возобладали подходы Фр. Модильяни и М. Фридмена, которые утверждали, что распределение дохода на сбережение и потребление определяется не доходом, а богатством. В нашем случае, не ежегодный, а накопленный за пять (десять) лет объём государственной поддержки должен служить базой для сравнения эффективности государственного регулирования аграрной сферы России с другими странами.

Стадия 4. Выбор способа адаптации фирмы к мерам государственного регулирования. Для отдельной фирмы существуют три способа действий на этой стадии: 1) адаптироваться; 2) бороться активно или пассивно за изменение «рамочных условий»; 3) сочетание первого и второго. Сегодня для каждого предприятия выбор способа адаптации определяется наступившим кризисом развития российской экономики. В частности, у предпринимателей МСБ (малого и среднего бизнеса), в условиях коронавирусных ограничений есть три возможности: переход бизнеса в онлайн-формат, переобучение сотрудников, трансформация бизнес-модели. В основном, у них преобладает стратегия выживания и/или пережидания кризисной ситуации. Но, как отмечает Д. Кривошеева-Медянцева, многие из предпринимателей выбирают и оппортунистический путь – намеренное нарушение ограничений, поиск обходных путей⁸³.

Сегодня многие страны хотят после пандемии перейти к программам экологизации производства и, в том числе, к «зелёному» потреблению. В среднесрочной перспективе это приведёт к изменению условий торговли на мировых рынках. Вместо концепции «свободной» торговли (Free Trade), основанной на конкуренции по издержкам, будет господствовать концепция «справедливой» торговли (Fair Trade), основанной на ценностях «зелёного» образа жизни. Это означает, например, что более дешёвые, но выращенные по обычным технологиям продукты не будут конкурентными с «зелёными» продуктами. Ещё большая опасность угрожает энергетической отрасли и, в целом, промышленному производству РФ, ориентированным на экспорт. Создание совместимых с мировым рынком условий производства продукции и услуг является важнейшим элементом современного государственного регулирования.

В современных условиях работа предприятия в значительной мере зависит от «воздействия», оказываемого на менеджеров фирмы. Более эффективное воздействие на менеджеров (директоров) предприятия приводит к более эффективному использованию факторов производства на этой фирме, что, соответственно, ведёт к более эффективной работе данного предприятия. Дальше деятельность фирмы будет зависеть от того, насколько акционеры или бюрократы (политики) могут вновь воздействовать на менеджеров (директоров). В связи с этим подчеркнём, что конкретный выбор способа приспособления фирмы во многом зависит и от жизненного цикла фирмы. Фирма, которая находится в фазе становления, имеет относительно небольшие издержки адаптации к мерам государственного регулирования. Напротив, предприятие, находящееся в фазе зрелости или в фазе упадка, должно понести значительные издержки приспособления к государственному регулированию. Сейчас большинство предприятий Санкт-Петербурга адаптируются к пандемии путём перевода сотрудников на теле присутствие. Во многих фирмах в офисах осталось до 20 процентов персонала, в основном руководители. Многие бизнес-процессы организованы с учетом изменившихся условий. Число тех фирм, которые ничего не меняли в управлении и в организации производства, пытаясь просто переждать коронавирусный кризис, крайне невелико.

Стадия 5. Реальные изменения во внутренней структуре фирмы и в механизме принятия решений. Данные изменения напрямую зависят от мотивации фирмы. Наиболее часто встречаемыми являются: 1) фирма, максимизирующая прибыль; 2) фирма, действующая в соответствии с управленческими теориями и максимизирующая объём продаж. Большинство же российских фирм имеют сейчас форму предприятия, ориентированного на выживание (ПОВ). Предприятие, ориентированное на выживание, сокращает свои трансакционные издержки и, в зависимости от успешности этой операции, выживает или терпит банкротство. Именно это – сокращение как обычных, так и трансакционных издержек – является сейчас первоочередной задачей для каждого российского предприятия или хозяйства. Далее – после обеспечения выживания – фирмы расширяют свою экономическую деятельность или целиком самостоятельно, или используя дальнейшее государственное регулирование.

В связи с этим отметим, что кризисная ситуация, складывающаяся в экономике России, требует не столько усиления государственного вмешательства сверху, сколько предоставления большей самостоятельности предприятиям и хозяйствам в адаптации к кризису. Сверху невозможно определить все варианты, которые существуют в реальной экономике. Кто мог бы предположить сразу после августовского кризиса 1998 года, когда доходы на душу населения РФ упали более чем в два раза, что инвестиции, сделанные Коркуновым в производство элитного шоколада и конфет, окажутся столь выгодными?

Стадия 6. Адаптировавшиеся фирмы предъявляют спрос на дальнейшее государственное регулирование. На завершающей стадии адаптировавшиеся фирмы стремятся использовать государственное регулирование за счет раздвижения ограничительных рамок сверху и снизу и предъявляют требования на дальнейшее государственное вмешательство в экономику. Прежде всего это касается поддержки государством новых направлений бизнеса. Сегодня, это прежде всего, цифровая экономика. Кругооборот тем самым замыкается и начинается новый цикл.

Следовательно, эффективность государственного регулирования производна как от мер экономической политики, так и от стремления предприятий следовать ей. Многие предприниматели и менеджеры ждут сейчас усиления государственного регулирования экономики как средства решения их проблем. Однако государственное регулирование не снимает с предприятий и хозяйств необходимости вести прибыльное производство, сопоставляя «издержки – выгоды» своих действий. Лучшая адаптация фирм к изменившейся «бизнес-среде» позволит увеличить доходы, а неспособность действовать самостоятельно – убытки. Воспользоваться этими потенциальными возможностями – задача, как российских предприятий, так и государства. Учёт рациональных ожиданий фирм должен быть обязательным элементом государственного регулирования современной экономики России.

Длительный период времени, примерно до начала 1980-х годов, государственное регулирование обеспечивало наилучшие условия для развития национальных рынков труда. Однако, в связи с усилением глобализации конкуренции в начале в развитых странах, а с 1990-х годов в странах с переходной экономикой стала нарастать тенденция к дерегулированию рынков труда. Она воплощается в концепции гибкости (флексибилизации) современного рынка труда. Политика гибкости на национальном рынке труда получает всё большее развитие в увеличении числа работающих по «гибкому» графику, с индивидуальными условиями найма, частично занятых работников, с распространением фриланса и самозанятости. Фактическое преобладание сейчас тенденции к дерегулированию современного рынка труда диктует, по нашему мнению, необходимость соответствующей гибкости системы высшего образования. Ramaley справедливо отметила, что работоспособные ответы и решения сегодняшних проблем высшего образования требуют новых способов обучения, новых способов совместной работы и новых определений и мер прогресса и успеха [Ramaley, 2014]⁸⁴.

В целом, стремление государства с помощью регулирования стать гарантом обеспечения качества производимых товаров и оказываемых услуг зачастую приводит к тому, рыночная экономики перестаёт развиваться, лишаясь стимулов к деятельности.

Например, в США примерно одна треть рабочих мест в экономике теперь требует государственной лицензии⁸⁵. Многие из этих лицензий имеют мало оснований для здоровья или безопасности. В частности, каждый штат предъявляет требование иметь лицензию для того, чтобы работать парикмахером. Чем работа парикмахера в штате Аризона отличается от работы парикмахера в штате Индиана? Такие меры государственного регулирования в первую очередь служат для того, чтобы работникам стало труднее входить в лицензированные сектора, что уменьшает конкуренцию для тех, кто уже получил лицензию. Однако ослабление конкуренции неизбежно приводит со временем к ухудшению качества товаров и услуг, порождая новый виток вмешательства государства в экономическую деятельность. Но любое вмешательство государственных органов стоит денег налогоплательщиков. Используя традиционный в экономике подход «Издержки-Выгоды», можно отметить, что не всегда издержки государственного регулирования оказываются ниже обеспечиваемых ими выгод для граждан страны [Лукичёв П. М., 2015]⁸⁶. Более того, избыточное государственное вмешательство снижает конкурентоспособность национальных предприятий по сравнению с зарубежными. Фирмы, производящие продукцию в США, сталкиваются с бременем структурных затрат, вызванных государственным регулированием, на 20 % больше по сравнению с компаниями основных торговых партнёров⁸⁷. Это требует временного проведения политики государственного дерегулирования национальной экономики. В общем, мы можем сделать следующий вывод. Государственное регулирование и государственное дерегулирование экономики как волны постоянно сменяют друг друга в соответствии с эволюцией современной экономики.

На современном рынке труда национальное государственное регулирование может приводить также к странным последствиям. Например, в Дании работодатель имеет возможность увольнять людей быстро и с минимальным выходным пособием (в отличие от Швеции, где трудовой контракт может быть пожизненным), а уволенным работникам – получать достаточную компенсацию. Однако эта компенсация делает Данию «лучшей в мире стране для уволенных работников». Сейчас, в течение первых двух лет после увольнения (а раньше все одиннадцать лет) уволенные получают пособие в размере 90 % предыдущего заработка. Датчане называют эту систему flexicurity – новообразование от слов flexibility (гибкость) и security (защищённость)⁸⁸.

Государственное регулирование сегодня всё больше раздваивается между целями экономической эффективности, борьбы с монополизмом и целями социальной справедливости. Далеко не всегда вмешательство национального государства способно гармонично соединить эти цели. Для экономики XXI века характерен переход от господства крупных компаний, занятых в сфере материального производства, что было характерно ещё в середине «нулевых», к преобладанию фирм сферы цифровой экономики, что полностью проявилось уже к середине «десятых» годов. Новые лидеры, скромно называющие себя «суперзвёздами», характеризуются высокой рыночной капитализацией и относительно небольшим числом персонала. Например, у цифровых компаний с огромной рыночной оценкой и рыночной долей, как правило, мало активов. В 1990 году три ведущих автопроизводителя в Детройте имели номинальные доходы в размере 250 млрд. долл. США, рыночную капитализацию в размере 36 млрд. долл. США и 1,2 млн сотрудников. В 2014 году у трёх ведущих компаний в Силиконовой долине была выручка в размере 247 миллиардов долларов, а рыночная капитализация – более 1 триллиона долларов, и всего 137 000 сотрудников⁸⁹. Такие радикальные технологические изменения, приведшие к преобладанию фирм сферы услуг, не меняют, однако, экономических целей цифровых гигантов. Государственному регулированию приходится сталкиваться со старыми проблемами на новом уровне технологий.

Серьёзным последствием глобализации сегодняшней экономики является возрастающее стремление транснациональных компаний минимизировать налоги, избегая, по мере возможности, уплаты в странах, покупающих их товары и услуги. Особенно эта тенденция характерна для цифровых гигантов – Facebook, Amazon, Google и др. Европейская комиссия считает, что цифровые фирмы платят подоходный налог в среднем 9,5 % по сравнению с 23,2 % для фирм с «традиционными бизнес-моделями»⁹⁰. Особенно преуспел в этом Google За один только 2014 год компания Google вывела из-под налогообложения €10,7 млрд, использовав в качестве прослоек голландские и ирландские компании, сообщала Reuters со ссылкой на отчетность Google Netherlands Holdings BV. Выручка Google Netherlands за 2014 год, сформированная главным образом за счёт лицензионных платежей от ирландского подразделения Google, где аккумулируется большая часть доходов, полученных Google от работы за пределами США, была практически в полном объеме перенаправлена зарегистрированной в Ирландии же, но базирующейся на Бермудских островах компании Google Ireland Holdings. В результате Google сумел уклониться от уплаты как американского налога на прибыль корпораций (на Бермудах его нет), так и от европейских налогов на репатриацию доходов. А Google Netherlands, в которой не числится ни одного сотрудника, выплатила в казну Нидерландов лишь €2,8 млн. Благодаря использованию налоговых схем, доходы Google от работы за пределами США облагаются налогами по эффективной ставке в 6 %, что примерно вчетверо ниже ее среднего уровня⁹¹.

Таким образом, можно сделать вывод, что современное государственное регулирование от количественной поддержки отдельных предприятий и отраслей эволюционирует в сторону решения качественных проблем современной экономики.

В настоящее время все российские университеты озабочены написанием учебно-методических комплексов по дисциплинам и прохождением аккредитации с наборами централизованных нормативов, которые никак не связаны с целью повышения качества образования за счёт оптимального соответствия между изменившимися требованиями к выпускникам и формами, содержанием и методами образования. Автор согласен, что практически все централизованные нормативы являются ресурсными и не имеют никакого отношения к качеству образовательных услуг, а введённые МОН РФ показатели воспринимаются научной общественностью как политический трюк [Балацкий, Екимова, 2014, с.16]⁹².

Гибкие подходы по отношению к изменениям, происходящим на рынке труда, требуют перемен в государственном регулировании рынка образовательных услуг. Сегодня реальный период от появления запроса работодателя на новые знания, умения, навыки должен пройти через обсуждение и утверждение профстандартов, создания на их основе образовательных программ, подготовку новых специалистов в течение четырёх-пяти лет. В итоге, в лучшем случае, через пять (шесть) лет появляются работники с нужными знаниями, умениями и навыками. В США эти изменения, как видел автор во время стажировки, вносятся сразу же, в странах Европейского Союза – год, максимум два. Избыточное государственное регулирование высшего образования РФ удлиняет период реагирования ВУЗов на изменения, происходящие на рынке труда. Государственное регулирование российского высшего образования, если использовать метод аналогий, всё больше уподобляется родителю, который продолжает указывать что и как именно должен делать его взрослый ребёнок. Если продолжать усиливать государственное вмешательство в систему высшего образования, то наш национальный рынок труда будет продолжать отставать по уровню производительности труда и инновационности производства.