Читать книгу: «Псевдоморфозы. Стихи»

© Олег Гуляев, 2023

ISBN 978-5-0059-7809-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Холодно. Холод. Холодом…»

 
Холодно. Холод. Холодом
Тянет из всех щелей.
Негде согреться. Гол мой дом.
Хоть и полон вещей.
 
 
Закрутилось всё штопором,
Без руля и ветрил.
Мысли, как ветошь, растрёпаны,
Я их давно износил.
 
 
Нервы – высоковольтные
Линии – оголены.
Хоть лелейте и хольте их,
Бьют меня током страны.
 

«Ночь никак не кончается…»

 
Ночь никак не кончается
Каждый час, как рубеж,
Должен браться отчаянно
На осколках надежд.
 
 
Чайки режут с воронами
За окном тишину,
Предрассветными стонами
Оглашая войну
 
 
Между светом и теменью,
Между злом и добром.
И сейчас в высшей степени
Все вопросы – ребром.
 
 
Бьются белые с черными,
Не жалея врага,
Не приметив за спорами:
Пара – два сапога.
 

«Просто разные во всех ипостасях…»

 
Просто разные во всех ипостасях.
Не спасает ни дом, ни быт.
Не рванёт живительной страстью,
Как в детстве с водой карбид.
 
 
Мы расходимся дальше и дальше.
Держит нас только прошлого нить.
Спасательный круг из фальши
Без любви позволяет плыть
 
 
По течению и без цели,
С головой окунувшись в дела,
По ночам просыпаясь в постели
От того, что ты рядом была.
 

«Почти как монах, я живу в своей келье…»

 
Почти как монах, я живу в своей келье.
Почти как монашка, живёшь ты в своей.
Любовь, как вино, вызывает похмелье
На склоне совместно распрожитых дней.
 
 
Сначала, я помню, стояло веселье,
И нас обволакивал нежный туман,
Когда упивались друг другом в постели,
И я пропадал от тебя без ума.
 
 
Но время, как чёрная кошка, бежало
Меж нами. По капле наполнив раздор.
Теперь я, страдая от стонов и жалоб,
Роняю на землю блуждающий взор.
 
 
И вот побираюсь бродягой бездомным,
Ища исцеленья с тобой визави.
Подобное лечится только подобным.
И нам не хватает лишь капли любви.
 

«Перебрасывая мяч…»

 
Перебрасывая мяч
Через каменную стену,
Мы пытаемся играть
Не по правилам, с заменой
 
 
В каждом камне свода цифр,
Что положены в основу.
И бывает храбрецы
Их заменят чем-то новым.
 
 
Если мяч на стороне
Подаваемой глупцами,
Ты сплошной открытый нерв
В непроваленный экзамен.
 
 
Хоть игра не стоит свеч
Только если без успеха.
Без поверженных предтеч
Не увидишь в жизни веху.
 

«Эта комната – ловушка…»

 
Эта комната – ловушка.
Все предметы – скрытый риск.
Тронешь – выстрелит хлопушкой.
И во всех углах штыри.
 
 
Не дотрагивайтесь! Стойте!
Или жизнь недорога?
Точно сбились все настройки
У неведомых программ.
 
 
Я не знаю, в самом деле,
Как всё это побороть.
Я не вижу даже двери,
Чтобы выйти за порог.
 
 
Но, похоже, – это рёкан.
Вся надежда на картон.
Прорубаю дыры окон
И выпрыгиваю вон.
 

«Нужно, чтоб был дождь…»

 
Нужно, чтоб был дождь.
И чтобы была слякоть.
Нужно, чтоб била дрожь.
И на асфальте – кляксы.
 
 
И чтобы свил фонарь
В луже гнездо света.
Чтобы проникла хмарь
В то, что было согрето.
 
 
Чтоб ледяною волной
Мимо летящий, тенью,
Тело накрыл с головой,
Не прерывая движенья.
 
 
Чтобы медью листвы
Выложились узоры.
И вдоль дороги впритык
Высинились заборы.
 
 
Нужен потом дом.
И нужно, чтоб в нём жили.
Чтоб на вопрос в домофон
Не ответили: «Вы ошиблись».
 

«Нам что-то дали дельфины…»

 
Нам что-то дали дельфины,
Играя над бездной вдвоём.
И что-то нос кораблиный
Разрезал своим остриём.
 
 
Нас не смущала пучина,
И нас не страшила волна.
Откуда взялась причина,
Сменившая времена?
 
 
Теперь всё не так как было.
Тела не играют с волной,
И разбушевавшимся силам
Не объявляется бой.
 
 
Тела всё ещё, как клинья,
Но бьются уже в снегу.
Разбитые души дельфиньи
Разбросаны на берегу.
 

«Ты никогда не знал конца игры…»

 
Ты никогда не знал конца игры.
Тебя влекло ещё до середины
Бесповоротно, как уносит льдину
В отколотые трещиной миры.
 
 
Тебя влекла в другую ипостась
Железная, как жизнь, необходимость.
И вот немым кино летела мимо
Тобой оставленная страсть.
 
 
Она давно должна бы умереть,
Или замёрзнуть под гигантской глыбой,
Или попасться беззаботной рыбой
В чужим расставленную сеть.
 
 
Но вышло так, что гнёт неясных сил,
Что разрешают: смейте и не смейте,
Оставил эфемерные лазейки,
Где выжить смог бы лишь экстремофил.