Читать книгу: «Диоскурия-Διοσκουριάς»

Шрифт:

ISBN 978-5-4496-2328-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Поэзия.
(Избранное.)
Я звоню тебе из Вены,
вот уже в четвёртый раз.
Идеал мой вдохновенный,
улетучился, как газ.

Прозябаю я в отеле,
словно римский комерсант.
А в дожди на той неделе,
невзначай, попал в театр.

Живописней нету сцены,
и какой звучал вокал.
Рядом чёрт порезал вены,
ну, и кончился шакал.

Посетил и оперетту,
и конечно Венский сад.
Бесподобные сюжеты,
довелось, там описать.

Впечатлений было море,
но беда совсем в другом.
Что душой, давно я болен,
и всё чуждое кругом.

Мне домой, давно охота,
надоела эта роль.
Ведь сухумское болото,
исцелит любую боль.

В этом точно убедился,
и на днях лечу назад.
Я в Абхазии родился,
мне она родная мать.
* * *

Одесса.

От базарной пристани
отчалил роскошный катер.
Ели смотреть пристально
то можно заметить Катю.

Катюша без ливчика
стоит за штурвалом.
Очень милое личико
Не сказать что шалава.

У неё стоячие груди
и аккуратная жопка
Недаром её любит
мафиози Жорка.

Вечером к пристани
подкатит лимузин.
Обожают Катю приставы
и губернатор области грузин.
Саакашвили ёлки палки.
* * * 16. 10. 2015г.

Я сидела на крылечке
защемило штот в груди.
Кто подарит мне колечко
тому дам разок туды.
* * *
У меня в семье дела
жинка тройню родила.
Три помножите на три
девять девочек внутри.
* * *
По дороге в Бешкардаш
наробыла макияж.
Чуть подкрасила губки
и наложила румяна
В этой белой юбке
выйду замуж за Ивана.
* * *

Поезд Москва – Сухуми
отправляется через пять минут.
У кого в наличии большие суммы
стоит изменить маршрут.
* * *
Добавь немного соли
и горького перца.
Блюда из фасоли
возбуждают сердце.
* * *
Две руки, туловище, и две ноги.
Головы, как не было, так и нет.
Знакомтесь – это Я.
Сиганул из окна пятиэтажного дома
прямо в дождевую лужу на асвальте.
Отделался лёгким испугом.
* * *
Голодание.
С вечера на ночь не поел
и в час ночи лёг спать.
Проснулся от кошмаров в три
и прямиком на кухню.
Съел там приличный кусок пирога
и тарелочку винегрета.

Выпил сладкий чай с лимоном.
Закурил!, – и почувствовал себя человеком.
* * *
Вечером сидели на лавочке
и лускали семечки.
Возле клуба пархали бабочки
сельские наши девочки.

Сейчас в клубе лекция
а потом индийский фильм
Привезли апельсины из Греции
продавать будет Ефим.
* * *

Дождик в декабре.
Стою один у окна
и смотрю на улицу.
Вдруг появилась она
мокрая, как курица.

Открыла входную дверь
и прошмыгнула в ванную.
Во мне проснулся зверь
и страсть безумно пьяная.
15.11.2013.
* * *

Он стоял на балконе
и плевался в толпу.
Поэтому графа Балконского
посадили в тюрьму.
* * *

Арбат.
С улиц убрали автомобили
гуляйте люди по Арбату!
Возле сквера собрались дебилы
митингуют и ругаются матом.

С ними две экцентричные дамы
стоят совершенно нагие.
Их для столичный рекламы
целует Дмитрий Нагиев.

Весело бродягам и наркоманам
воздух пропитан афганской дурью.
Вдруг накрыло всех туманом
это киношники учудили.
* * * 2005 г.

Рассекает на рено
наш любимчик Мимино.
И по – прежнему, как танк
Кикабидзе Вахтанг.
* * *

Буратино.
(Новая версия.)
Это был концертный зал
и слегка харчевня.
Кто – то правильно сказал
выглядит плачевно.

Здесь имелась сцена
и играл оркестр.
А у входа неизменно
караулил мент.

Наша жизнь театр,
а мы все марионетки.
Представляю первый акт
бросьте мне монетки.

Кот Базилио и Мальвина
танцевали вальс Бостон.
Сладко пела мандолина
и дурел трамбон.

А злодей Карабас
приволок контрабас.
И на пару с Дуреманом
под удары барабана
исполняли джаз.

Приползла вдруг Тортила
с киллограмом тротила.
И с порога зашугала всех
Нужен мне Буратино
совершил он скотина
очень тяжкий грех.

А потом сгустила тучи
Золотой украл он ключик
поднял старую на смех.

Обрисую обстановку
зашипела черепаха.
Я прошла спецподготовку
научилась там бабахать.

Непристало крыть вас матом
объявляю ультиматум.
Разлетится ваш театр
я готова на теракт.

Из толпы возник Пьеро
Мне бумагу и перо!
Разрешу я ваш вопрос
напишу – ка я донос.

Тут вмешался Артамон
ментовской держа жетон.
Успокойтесь дорогая
мы поймаем негодяя.

Золотой найдётся ключик
а воришка срок получит.
Напишите заявленье
мы раскроем преступленье.

Черепаха без прикрас
продолжала свой рассказ.
Иногда через болото
ходит Путин на работу.

Это был нелепый случай
обронил с моста он ключик.
Я его на дне нашла
разгребая тину.
В это время в камышах
ждал момента Буратино.

Ключик я в зубах держала
и спешила в Кремль попасть.
Мне важней всего держава,
а не ваш чумной театр.

Говорят, что папа Карло
проживает в Монте – Карло
любит женщин и вино
и играет в казино.

Проигрался на рулетке
и не может долг отдать.
Позвонил он малолетке
раздобыть просил деньжат.

Потому ваш бедный мальчик
цапнул ключик сгоряча.
Путин держит чемоданчик
А вот кнопке нужен пальчик
Не откроешь этот ларчик
без заветного ключа.

Вдруг на улице шумок
задрожал весь потолок.
Гул доносится мотора
это Путина контора.

Первым в зал влетел Шойгу
В кандалы всех и в тайгу!
Следом выскочил Медведев
Натравлю на вас медведей.

Покажите где артист
Самый главный террорист.
Альфа двинулась вперёд
все упали на живот.

Карабаса пнули в брюхо
и таскали за усы.
Дуреман от оплеухи
намочил свои трусы.

Громче всех орал Пьеро
ему вырвали ребро.
Я тут вовсе непричём
громко тявкнул Артамон.

Загляните за кулисы
и найдёте там подвал.
Есть у нас одна актриса
всем известная Алиса
я её вчера видал.

У неё там будуарчик
и шампанское рекой.
А усладой служит мальчик
деревяный он такой.

Альфа принялась за дело
извлекла с подвала тело.
Что за жуткая картина
Это был наш Буратино.

Его там Шойгу замучил
изымая силой ключик.
Так ментяра Артамон
заработал миллион.

А Алису опустили
и грехи её простили.
Черепахе дали Орбит
и большой качан капусты.

Я вобще хотела орден
говорила она грусно.
А Мальвина после взбучки
находилась год в отключке.

Кот Базилио недавно
стал отцом пяти котят.
У мальцов глаза горят
и что самое забавно
все по русски говорят.

Вот и сказочки конец
а кто слушал молодец
* * *

Стотысячное войско
стояло у стен Кремля.
Сходил с ума Джугашвили Ёска.
горела под ним земля.
* * *

Домик в деревне
а во дворе бассейн.
Экзотические деревья
плодоносят все.

В огороде дыни
и поспел арбуз.
И питается ими
бутерьер Француз.

Рядом у Тараса
беспробудные пьянки.
Собираются на террасе
негритосы из Ямайки.

Натравлю бутерьера
чтоб порвал им глотки.
Достану ружьё из шифоньера
и нажруся водки.
* * *

Его пуля не берёт
и огонь не помеха.
Песню вам сечас споёт
внук мой Стасик Пьеха.
* * *

Хочешь ебаторию
– поезжай в Ефпаторию
* * *

Я проснулся на закате
и открыл окно.
Во дворе сидела Катя
в розовом манто.

У неё улыбка феи
и глаза горят.
Разбежалась с Тимофеем
год тому назад.

Я ведь тоже холостой
и могу жениться
Но вопрос непростой
как ей объясниться.

Приглашу её в кабак
и куплю ей розы.
Неужели я дурак
и не вышел рожей.
Может всё это незря
– занимается заря.
* * *

На теплоходе по реке Волга
плыл я целых четыре дня.
Ждёт меня Офлиди Ольга
мне она желанная родня.

Ольга разбежалась с мужем
и живёт теперь одна.
Ну и нахер я ей нужен
да и мне не нужна она.
* * *

Самолёт сорвался с места
и пошёл на взлёт.
В кресле спит моя невеста
сладкая, как мёд.

У неё большие зубы
и огромный рот.
Иногда свисают губы
когда сильно врёт.

По прибытию в Кувейт
получу евроконверт.
Я будить её не стану
а продам в гарем Султану.
* * *

Барбосы – придумали план Барбароса.
* * * 25 сет. 2015 год.

На станции переполох
ждут все скорый поезд.
Едет в нём с женой Дибров
шоб он гадина подох.
* * *
Пьяный лётчик.

По тротуару бежал пилот
не вписался в поворот
Левым врезался крылом
а в итоге перелом.
* * *

На тротуаре возле клуба
я нашёл солидный кошелёк.
Там лежал железный рубль
депутатский мандат и значёк.

Переделал я мандат
вклеил свою фотографию.
И теперь я бюрократ
возглавляю мафию.
* * * четверг, 9 июня 2016 год.

Прощальная.

Умираю я тихо и скверно
но не так я хотел умереть.
А у моря и сидя в таверне
свои грусные песни допеть.

Что допеть. Я и петь не умею
а могу только жалобно выть.
Пусть слова мои ветер развеет
когда станут меня хоронить.

Жизнь прожил я и будто напрасно
отзвенела тоскливо струна.
Лишь мгновения были прекрасны
по неволе сойдёшь ты с ума.

Не найти нам на это ответа
и по волчьи протяжно завой.
Как истлела в руке сигарета
так и жизнь догорела золой.
* * *

Яблонька, яблонька
белая в саду.
Милая маменька
жить я не хочу.

Яблонька яблонька
на мою беду.
Изменяет мне Гришанька
с Дашенькой в саду.
* * *

Завтра теплоход из Сочи
отчалит в Афины.
А я не сплю все ночи
и мёрзну у камина.

Там порт побольше будет
чем наш грязнючий город.
Живут ведь празно люди
не ведая про голод.

Не знают что есть смута,
что есть на свете хаос.
Рассвет настанет утром
а я всю ночку каюсь.

Зачем я не уехал
кому теперь я нужен.
Мне право не до смеха
и с каждым днём всё хуже.

Помру на этой почве
и все меня забудут.
Письмо пошлю по почте
а адрес просто людям.
* * * Сухуми. 1994 год.

* * *
Мой остров.

Необитаемый остров
возле мыса Горн.
Одни лишь скалы острые
да шум прибрежных волн.

Сегодня ветер дикий
с огромною волной
Во мне рождают крики
и стон в душе больной.

И вал ползёт за валом
и гул стоит у скал.
Прожил я здесь навалом
и до смерти устал.
* * *

Осень в Азии.
Уста давно остыли
и только безумного лепет.
Да имена постылые
шальной доносит ветер.

Так печальна округа,
а осенний лист
Закружило пыльной вьюгой
под ветровый свист.

Замело тропу листвой
и рисунок осенний.
И забылся образ твой
злой судьбой рассеяный.
* * *
Осень в Каратау.
Опустел городской парк
и на лавочках пусто.
И сижу я один, как дурак
в одиночестве грусном.

Золотая опала листва
и на голых деревьях
Одинокая бродит тоска
и играет на нервах.
* * *
В парке музыка играет
девки пляшут и поют.
Меня парни обажают
только замуж не берут.
* * *
Река Гумиста.
Давай посидим у огня
и выкурим трубку мира.
Когда идёт война
хранит молчанье лира.

С великих гор Кавказских
несётся к морю Гумиста.
Сегодня здесь конфликт абхазский
и взрыво – опасные места.

По обе стороны мишени
и смерть гуляет вдоль реки
Здесь выясняют отношенья
простые наши мужики.
* * * Сухуми 1994 год

Восхождение.

Наедине с тоской
сидел печальный.
И вид морской
взывал отчаяньем.
Приснился пляж
совсем пустой.
И горный кряж
вдали густой.
Какой-то смысл
терзал сознанье.
Витала мысль
творя дерзанья.
Забытый бог
вдали лучистый.
И сладкий слог
сказаньем чистый.
Предвидя смысл
васего былого
Полез на высь
роняя слово.
Что вас не взял
виною робость.
Смотрю на зал
и вижу пропасть.
И взгляд застыл
при виде света
Скрываю пыл
в душе поэта.
Вот так и лез
запбыв ненастье
Лишь горный лес
дарил мне счастье.

И вырвав слог
с глубин призванья
У ваших ног
я в час возванья.
* * * Навои. 1976 год

Гимн России.

Вечереет и закат багряный
на твоих отразился щеках.
И стоишь ты козёл поганый.
весь напудренный и в шелках.

Неужели в Париже вся мода
и для уха нужон бриллиант.
И твоя подпитая морда
стоит ровно миллиард.

Ну и жизнь там у вас на чужбине
что никак я друзья не пойму.
Вон налилась багрянцем рябина
и берёзы стоят в дыму.

Здесь полей необъятные шири
и лесов горделивая стать.
И водяра в любом трактире
стоит только пойти и пожрать.

Не нужны нам французские мази
и какая то фирма Шанель.
В сапогах мы гуляем по грязи
и военную носим шинель.

Нас умом никому не измерить
и душой никогда не понять.
Вот такие мы братец звери
а Россия нам Родина мать.
* * *
1997г. Орестиада.

Какая свежеть и прохлада.
Какой в поэзии размах.
Пройтись с тобой аллее сада
и всё воспеть в стихах.

И облако достать рукой
и от души ласкать искусстно.
Лишь только в творчество покой
Великое бесценное искусство.
* * * 1976 г.

* * *
Передозировка.
Котик, – ты мой наркотик!, —
– сказала Люба, и дала дуба.
* * *

Над деревней Греческое
тарелка с инопланетянами.
Описали крюк над речкой
и сели в поле конопляном.

Оборвали шишки
и скосили всё поле.
Плакали Иван Шишман
и братан его Коля.
* * *

Иногда я смотрю на солнце
и ничерта не могу понять.
Глазами смахиваю на японца
а остальное подарила мать.

Отец мой покойник
возглавлял секретную службу.
Настоящий был полковник
и любил сыновью дружбу.

Погиб во Вьетнаме
когда мне было десять лет.
Привезли его прах в Маями
и поместили в семейный склеп.

Вырос я у бабушки на Аляске
а потом учёба в Италии.
Там сочинял я сказки
в обществе с девицей Наталией.

Неожиданый переезд в Германию
и злополучнй город Берлин.
Где познал пагубность наркомании
и поцелуи русских балерин.

Посчатливилось встретить Настю
и закружился случайный роман.
Разгорелись любовные страсти
и родился сыночек Иван.

Проживаем семьёй в Алуште
и содержим конный завод.
Мать моя кореная хохлушка
в гости вас зовёт.
* * *

Зачем торжественность нужна
когда без цели все старанья.
Когда отглажена нужда
зачем нужны страданья.

Когда отдался весь
красе бы не наглядной.
Когда несётся весть
по истине нарядная.

Любовью нежил бы уста
и вас бы растворил.
Когда бы сделал не спроста
и дверь вам отворил.

Но что поделать друг
спешу себя утешить.
Притом ловлю досуг
стараясь дни потешить.

Привёл бы веские слова
речей бы целый куст.
И в миг яснится голова
а дом опять мой пуст.
* * *

Что позволяет жизнь?.
Какие жалкие замашки.
Ты в поле чистом окажись
и рви отгадками ромашки.

Что позволяет дарованье
и мыслей бедных простота.
И быть в природе упованья
когда здесь бездна пустота.

Когда грачи навеют грусть
и полон сад мятежный.
И так осыпан снегом куст
что взгляд порыва снежный.

Когда оставленый удел
и рвёшь покрова ночь.
Гляди безумец захотел
увидеть бога дочь.
* * *

Ты пишешь мне
а мысль другая
и кто воображение хранит.
Сегодня я себя ругая
познал тускнеющий гранит.

А камень этот вечно
сверкает блеском изумруда.
Я удаляюсь в бесконечность
моя знакомая подруга.

Я удивлю тебя Людмила
сказаньем нежных строк.
Я целовал бы губы мило
в порывах снежный срок.

Есть в жизни всякое теченье
гниёт земной покров.
Я признаю одно влеченье
и это есть любовь.
* * *

За окном слякоть
и врата до небес.
задушевную мякоть
будоражит бес.

Потревожен разум
и нарушен покой.
И вселяют заразу
то один то другой.
* * *

Ты понимешь Клара
словно божья кара.
На меня так давит небосвод.
И теперь не знаю
в жизни что признаю
и какой глотать мне кислород.

Вот порой иду
как больной в бреду.
Ощущаю просто мысли жар.
Словно бы еду
жру свою беду
Это очень сложный жанр.

Скоро ли конец
а я ведь отец.
Ты права ему нужна опека.
Что же я беглец
и видать подлец
Что кусок от плоти человека.

Пролетят года
жизнь моя вода.
Что по каплям вниз падает с крыши.
только иногда
вижу города.
Или Клара ты меня не слышишь.
Что же мне теперь
глянь как загнан зверь.
* * *

Спрятал чувства в карман
нет душевного покоя.
А кругом один обман
лаской грязного прибоя.

Как слепой юнец
бьюсь о стены гладкие.
Подглядел бы творец
души наши галкие.

Кто плетёт эту сеть
дышет век презреньем.
Машет алчную плеть
всем на обозрение.

И возносится крылатый
силу слова ощутив
неужели непонятный
вам доносится мотив.
* * *

Люди все бумажные
и кажутся в заплатах.
А глаза какие влажные
так и хочеться заплакать.

Почему то нужен плачь
или слёзы крупным планом.
Ты смятение припрячь
и взлети аэропланом.

Ощути своё в полёте
и скажи довольно грёз.
А в бумажном переплёте
капли капли горьких слёз.
* * *

Изнемогая от усталости
сошёл я с тропы.
Уж позади осталися
проклятия толпы.

Под сенью кипариса
заманчивый тенёк.
И веришь мне Лариса
присел я на пенёк.

Вокруг такая прелесть
что за душу берёт.
А мне житьё приелось
и мочи нет вперёд.

Внизу огромной чашей
сверкает моря даль.
И всё же в жизни нашей
главенствует печаль.

И взгляд свой по неволе
отводишь на тропу.
Веками плещет море
а мне идти. Пойду.
* * *

Тысяча и одна ночь
и я невольницы герой.
Заключена богини дочь
за той крутой горой.

И страсть что так безумно
воспламеняет грудь.
Любовь зажги опять Везувий
и освяти мой путь.
* * *

Славно горят поленья
и на душе тепло.
В такие милые мгновенья
живётся мне легко.

Таким хочу пижоном
и дальше тихо жить.
И с музой обнажёной
поэзии служить.

Но всё это не вечно
и славный мой костёр.
Погаснет бессердечно
а я лишь фантазёр.

Поверивший мгновенью
легко понять глупца.
Тепло подняло настроенье
и то не до конца.
* * *

Там лес и лес
златые горы.
И кто полез
роняя зори.

И кто зажёг
причуды света.
Нанёс ожёг
пером поэта.

Кто ослепил
куплета фразу.
И так слепил
её заразу.
* * *

К отплытию готовлю лодку
и знаю счастия не будет.
Надорвёт конопатая глотку
и со временем просто забудет.

Вдобавок адрес на конверте
и столь знакомые штрихи.
И странность разума поверьте
пишу экспромтом ей стихи.

Где подгоняю прежний стиль
и рву неслаженность морскую.
Опять на море тихий штиль
а я по прежнему тоскую.
* * *

Если я хромой и слеп
не беда дружище.
Не пойду домой а в степь.
там найду жилище.

там блаженство и покой
и не слышно криков.
В совершенстве я такой
и признанье дико.
* * *

Море в двух шагах
плещатся там волны.
Здесь смятенье на устах
и мотив мой сольный.

Пробуждается во мне
искренность поэта.
На морской пою волне
лирикой согретой.

Что печаль моя больна
не беда дружище.
Ведь на то она волна
чтоб её услышать.
* * *

Представляю таверню у моря
и лёгкий ветерок в твоих глазах.
И в нашем милом разговоре
легко тебе люблю сказать.

Люблю какое слово
и право мне смешно.
Хотя по истине грешно
тревожить чувства снова.

Любовь глубокой раной
живёт сейчас во мне.
И вот поэтому вдвойне
мне кажется обманной.
* * *

Очень тихо вокруг
и никаково житейского шума.
Лишь часов монотонный стук
и одна непутёвая дума.

Не даёт мне покоя и сна
и теряются трезвые мысли.
Что вблизи я похож на осла
у которого уши отвисли.

Очень рано познавший усталость
объегорил в итоге себя.
Что заметна никчемная старость
впрочем это уж точно судьба.
* * *

День за днём
протекает жизнь.
Знаем только жрём
вечерком ложись.

Протекает жизнь
и напрасны грёзы.
С женщиной свяжись
непремено слёзы.

И гнетёт тоска
изнывая душу.
Вот и смерть близка
покидаю сушу.

А в загробном мире
сладостный покой.
Яму мне пошире
и поглубже врой.

Чтоб не знали твари
где лежит поэт.
Точно черти сварят
дьяволу в обед.
* * *

Многим я тебе обязан
и готов залится соловьём.
А в замен плачу словесной вязью
и горю пылающим огнём.

Вот судьба проклятая злодека
что взыгралась вьюга за окном.
В рюмку водочки налейка
помяни меня огнём.
* * * Посв. Ольге Офлиди.

Неимоверная злость
тревожит разум мой.
Я в этой жизни гость
судьбы своей слуга немой.

Кто дарит счастья подлецам
и благосклонность свыше.
Однажды скажет мой пацан
отец мой просто нищий.

Стараюсь всё таки понять
зачем живу на свете.
А в заключении опять
мои печальные сонеты.

Так подло замкнут круг
и нет нигде покоя.
За нытиё простите друг
схожу с ума порой я.

Придёт когда нибудь денёк
и станет всё на место.
Души нетленный огонёк
пробудится маэстро.
* * *

За всё приходится платить
звонкой золотой монетой.
И трудно денюшку скопить
несчастному поэту.

Помимо денег суета
неймёт души порывы
И начинается с утра
денёк мой несчастливый.

Измотался весь истаскался
по дорогам твоим по пескам.
И себе я уродом казался
Дорогая моя тоска.

Не искал я в пути облегчений
собирая дорожную пыль.
Всевозможные видел лишенья
и надеюсь покой заслужил.
* * *

Откуда берутся болезни?
никак я друзья не пойму.
Насколько бывает полезно
увидеть воочью тюрму.

Не дай мне господь ужаснуться
при виде тюремных ворот.
По новой на нарах проснуться
и матом споганить свой рот.
* * *

Разве может гранит
вымолвить мне слово.
До придела я взволнован
что мне чувства хоронить.

Или может я в тумане
заблудился в этот день.
Упрекнёт ведь хулиганом
и исчезнет словно тень.

Иль не утренней росою
омываются поля.
Иль покрылися листвою
за оконцем тополя.

Иль весна тому виною
что глупа моя любовь.
Взбудоражила волною
в сердце пламеную кровь.
* * *

Любовь моя мне очень трудно
искать тебя в тиши.
И голосом простудным
читать тебе стишки.

От нашей прежней страсти
остались только угольки.
При встрече скажесь Здрасте.
и не подашь руки.

А осенью ненастной
томит меня печаль.
Прости моя прекрасная
и пригласи на чай.

Забыть былое можно
но как унять печаль.
Почти что невозможно
уйти от женских чар.

Любовь моя мне очень трудно
искать тебя в тиши.
И голосом простудным
читать туебе стишки.
* * *

Любовь, – ручей
журчащий меж камней.
А взляд её очей
безмолвие ночей.

Приди любовь ко мне
и дай мне исцеленье.
В душе моей томленье
а сердца стук сильней.
* * *

Позволь мне упасть в кресло
и перевести с дороги дух.
Ну как жила ты антересно.
какой тебя клевал петух.

Прошу подробностей не надо
и чепуху мне не гони.
Ведь вы на всё способны ради
и скука вам без любви.

Понятно всё и не понятно
зачем тебя я так любил.
когда держал в своих объятьях
и ночи нежные дарил.

Теперь спокоен я свободен
и надо думать дальше жить.
всем говорить что я в разводе
и что мечтаю полюбить.

Любой на то имеет право
поскольку жизнь у всех одна.
Любовь ты горькая отрава
и нужно пить бокал до дна.
* * *

В комнате тепло и уютно
а за окном свирепая зима.
Рядом спит моя Анюта
и храпит во сне змея.

Что ей снится непонятно
и зачем во сне шуметь.
Пятым месяцем брюхата
это ж надо так суметь.
* * *

Старый я стал и немощный
и куда подевалась удаль молодецкая.
Раньше стрелой пронизывал в небе сокола
кулаком мог убить быка рогатого.

Старый я стал и немощный
и куда подевалась удаль молодецкая.
От стакана водки пьяный в стелечку
а что было с внчера утречком не помнится.
* * *

Не даёт мне покоя
шаловливая грусть.
Чуть глазёнки открою
и по новой напьюсь.
* * *

Впервые я открылся так серьёзно
и словно юноша признался вам.
Склонила кроны милая берёза
и ветерок прошёлся по ветвям.

Впервые я признался так нелепо
что белый свет давно не мил.
Любовь моя видать ослепла
а я так искрено любил.

Что болен я и неизбежно
вся жизнь сплошной дурман.
Кого теперь целую нежно
и обнимаю чей обман.

Прильну к устам её прклятым
и горький яд безумно пью.
Так неужели не понятно
что я вас искрено люблю.
* * *

День я ждал прошёл другой
не дождатся мне ответа.
Друг желаный дорогой
ты прости поэта.

Что тебе сказать сегодня
милый свет Татьяна.
может заповедь господня
нам казалась тайной.

Возлюби и будь подвластна
всем желаниям мужчины.
Драгоценной стань прекрасной
самой яркой из жемчужин.

В этом мире полупьяном
всё дозволено богами.
Так что милая Татьяна
обменяйся адресами.
* * *

Твоё мочание
сведёт меня с ума.
Невнятное мычание
какие глаза печальные.
Зачем молчишь кума.

И ласкою горячей
согрел её уста.
Она тихонько плачет
и требут полста.
* * *

Всей пламеной душой
излить желаю чувства.
Сказать хочу ещё
что мне милей искусства.

Ваш нежный взгляд
и ослепительные очи.
Ещё хочу сказать
что я люблю вас очень.

Кто ваш поэт
и божий кто дебил..
ведь я на склоне лет
впервые страстно полюбил.
* * *

Общее свидание в тюрме.
Глаз твоих вееры
постояно теряю.
Ты уже поверила
что стёкла протираю.

И дышу теплом
и руками трогаю.
За таким стеклом
станешь недотрогою.
* * *

Какой густой лес
и промеж ветвей пушистых.
Едва пробивается свет
а вохдух божествено чистый.

И мысли хладит ветерок
роняя на землю куплеты.
вокруг никово одинок
лищь видом твоим отогретый.
* * *.

Раньше вся земля
казалась мне сущим раем.
Но пришла ко мне зима
в середине мая.

Яблонь белый дым
разметало вьюгой.
Стал совсем седым
и реву белугой.
* * *

После стольких бессонных ночей
забился я в дремотном сне.
Привиделось мне Чёрное море
прислышался шум морской воды.

Ласкало слух волны плесканье
и затаив в груди дыханье
ловил чарующий мотив.
Хотелось петь и славить бога
что жизнь поэту подарил.
* * *

В памяти далёким эхом
перекликаются женские имена.
Упивался я тогда успехом
что постыли нынче времена.

Всё ушло кануло в бездну
и тоска уже который год.
Преподносит пакости любезно
и к земле сырой нещадно гнёт.
* * *

Болен я неизлечимо болен
и жизнь мне тягостна теперь.
Давным давно ещё в неволе
я был затравленый как зверь.

В душе моей погасло пламя
и опостылел белый свет.
Годами я дружил с волками
и видел очень близко смерть.
* * *

Потерял я на время покой
после нашей нежданной встречи.
На твои мне желаные плечи
и на руки смотрел с тоской.

Дорогая моя пропажа
чем наполнить бокал пустой.
Азиатские пейзажи
от любви моей холостой.
* * *

Горбачёвщина.
Артист умирает на сцене
и жалобно мне говорит.
Сваляться разок бы на сене
борща бы разочек сварить.

Люблю я деревню за это
а город одна суета.
Вот помню в прошедшее лето
созвала на отдых сестра.

Приехал а там загляденье
а воздух какой благодать.
Обеды одно объеденье
а здесь уж привык голодать.

На что мне паршивые лавры
когда подтянул я живот.
И бьют монотоно литавры
Кто скажет зачем он живёт.
* * *

Уже которые сутки
гложет меня тоска.
И дым столбом от самокрутки
висит пониже потолка.

В соседней комнате
спокойно спит моя семья.
Я тоской порядком тронутый
давно сошёл с ума.
* * *

В столице всё тихо и спокойно
а мне до утра не уснуть.
Полуживой лежу почти покойник
ходячий словом труп.

Всё в этом мире тленно
и мой черёд настал.
Неуж то жил и вдохвновено
по числам жизнь свою листал.

Теперь конец такой печальный
что просто оторопь берёт.
Блгодарю тебя начальник
ух ты паразит проклятый.
* * *

Дрейфующий сейнер
и полярные ночи.
Неужели Север
лучше Сочи.

Снова гроши
и тоска монет.
А парням хорошим
счастья вроде нет.
* * *

Показался экран
и вот дальные страны.
Где страстей океан
описанием страный.

Где морская волна
оголила прибрежность.
И любовью полна
лиры чистая нежность.
* * *

Поминки.
С утра бабка Меланья
замесила тесто.
Пироги пошли румяные
словно девицы невесты.

Вечерком собрались гости
и уселись за столом.
Бригадир колхозный Костя
и районный агроном.

И конечно дядя Федя
заунывный гармонист.
И поэт Мыкола Бедный
по призванью реалист.

Всё собранье было в сборе
и гулял чесной народ.
Под конец решили хором
скарулесить хоровод.

У печи стоит Меланья
и косится на порог.
Мужичок её недавно
съел отравленый пирог.
* * *

Горе мыкаю
и слыву горемыкой.
А в подземном царствии
чиркаю спичками
чтобы увидеть твои черты.

Ты ли родилась
для счастья семейного.
Ты ли любовь
иль мученье моё.
В царствии подземном
черти нафыркали
и отобрали моё
золотое кольцо.
* * *.

Анна милая Анна
что нам день грядущий.
Излиянье чувств из раны
вот весь смысл идущий.

Что мне день изгнанья
или радость жизни.
Кто судьбу мою изгладит
раны тяжкие залижет.
* * *

О старый Гомер
уже ли покорил я высь.
Признаниям моим поверь
и из веков ко мне явись.

Сыграй пленительный Орфей
мне что нибудь из прошлого.
И ты сомнительный Морфей
из усыпительницы пошлого.
* * *

Я один из тех
кто штурмом брал Берлин.
И даже рассписался на Рейстаге.
ведь был тогда успех
значительный один.
Победа!, и не просто на бумаге.

Считаю что полвека
господствовал российский лапоть.
И всем нам припиваючи жилось.
Двусмыслена была опека
поболее себе оттяпать.
И мне однажды тоже довелось.

С войны поковником
ушёл в отстсвку.
И поселился барином в Ростове на Дону.
Было спокойненько
в полковничей папахе.
На всём готовом и с доставкой на дому.

Бывало в празники
накинешь китель.
Огнём пылают ордена.
А я проказник
до всего любитель
Особливо до белого вина.

Швырял нелево
и швырял направо.
И многих хлопцев пережил.
Со мною рядом
воцарилась слава
и я ей предано служил.

Но вот в России перемены
и покатилась манька кувырком.
Куда девался пыл мой вдохновенный
и незабвенный наш Обком.

Служу опять и многим не повадно
какой тернистый мне достался путь.
Всегда я в кителе парадном
на выкате моя шальная грудь.
* * *

Глухо ахнул выстрел
и пока рассеялся дым.
Передвинулись быстро
к берёзкам молодым.

Вновь прямой наводкой
резанули по броне.
Вдруг запахло водкой
что обезумели вдвойне.

А стршина татарин
кричит давай снаряд.
А танки словно твари
ползут как на парад.

Горит зелёная трава
и стонет рядом тёска.
Ему прощальные слова
шептала нежная берёзка.

За стоном братский стон
и всё вокруг померкло.
Четыре года адский сон
то пагубное пекло.
* * *

Афган.
Беглый огонь
по нашим окопам.
Схоронился майор
а за ним вся пехота.

Шумно пули свистят
и гуляет костлявая.
Рядом трое ребят
навсегда жизнь оставили.

И лежат на земле
словно скошены маки.
Им троим по звезде
подарили собаки.
* * *

Пальмы в ряд и кипарисы стройные
на сваях кофейня дышет прохладой.
Разливаются споры вот и возгласы застольные
приглашаю вы садитесь рядом.

Чашку кофе пейте Гляссе
сигарету Филипп Морес.
Посидим поточим лясы
и по маленькой заквасим.

Стар и млад спешат напиться
кофе чёрное. Мне саде.
Нам бы в Турции родиться
и мечтать бы в Акаре.

Надоели эти лица
повседневный застольный базар.
По ночам нам кофе снится
и всех спорящих азарт.

Это жутко сидя где то рядом
сигарету курить Филипп Морес.
Пью я кофе Гляссе скучным взглядом
и плюю с терассы прямо в море.
* * * 1975 год.

Суета сует
и печальная мумия.
Ты откуда поэт
говори из Сухуми я.
* * *
Самолёт пузатый
чуть коснувшись полосы.
Добежал до белой хаты
а потом спустил шасси.
* * *
Уже неделю туман
и не видно солнца.
Опять пустой карман
у бедного эстонца.

Куда не кинешь взгляд
зеркальные ветрины.
И чешет пальцем зад
хозяин магазина.
* * *
Племяница Кристина
пригласила на крестины.
Веселись хоть до утра братва.
Мужичок из Элевсины
со стола умял маслины
Следом шустро кончилась халва.

Шум стоял неимоверный
и какой то муж неверный
Обнимал пониже пояса приятеля жену.
Всё кружилось в танце
кроме двух засранцев
что жевали тихо сидя на полу.
* * *

На до мною небо
и чумазые облака.
Из Сухуми а Ганахлеба
гнал я ишака.

Возле Красного моста
светанули палкой.
Незаметил я поста
и козлов с мигалкой.
* * *
Невыносимый запах черни
неописуемый здесь смрад.
Сорвал досуг вечерний
и жлю тебе мой брат.
* * *
Обозвали седым
молодого поэта.
Снова курится дым
а в руке сигарета.
* * *
Сбился с курса самолёт
и упал над лесом.
Виноват во всём пилот
с городу Одесса.
* * * (Авиакарастрофа в Греции в 1997 году.)
С утра приятель Лёва
ловил на пристани ершей.
Сегодня нет на море клёва
и не клюёт вообще.
* * *
В погребе дома
стоял бочонок рома.
Приложил я к дырке губы
без сомнеья это с Кубы.
* * *
Туфли одел новые
и сразу попал под дождь.
Погода стоит хреновая
и слякоть мерзостная сплошь.
* * *
Ты всегда во всём права
а я виноват постояно.
Догарают в печи дрова
в этом доме поганом.
* * *
Унизительно быть рабом
а дураком ещё хуже.
И бейся о стену лбом
никому ты не нужен.

Вот поэтому милые дамы
не плодите на свет голытьбу.
Неизбежны житейские драмы
проклянёте однажды судьбу.
* * *
Ненавижу кровать
и призераю подушку.
мне в порстель ядрона мать
подложили царевену лягушку.
* * *
С моря подул штормовой ветер
и волны заиграли чешуёй.
Далёкий гул раскатами ответил
и в даль унёсся над землёй.
* * *
Уже которые сутки
не прекращается дождь.
Скучают в баре проститутки
и сутинёр их Жорж.
* * *
Над крышами домов
клубится чёрный дым.
Догарают в печи поленья дров
подложи ещё парочку Ефим.
* * *

Уже которые сутки
льёт дождик за окном.
С огоромной лужи утки
скандалят с петухом.

А куры целой кучей
забились под навес.
Черны сегодня тучи
и дождик льёт с небес.
* * *

Утром прокукарекал петух
и заблеяли барашки.
У ворот стоит пастух
в ситцевой рубашке.

Попросил воды напиться
налила ему молока.
Хочет он на мне жениться
но молчит пока.

Стану я ему женой
и рожу сыночка.
Будет он ходить за мной
и просить сосочка.
* * * 2018 год.
Ах ты зона проклятая зона.
Будьте прокляты вы лагеря.
Засиделся вчера у Кабзона
а в кармане теперь ни рубля.
* * *
Жил в степи глухой
маленький тушканчик.
На него напал глухарь
и теперь он петуханчик.
* * *
Сердце каменое
а мозги деревыные.
Шлёт привет вам пламеный
солдатик оловяный.
* * *.
Дочь моя Кристина
вышла замуж за грузина.
И теперь моя кровинка
Леся Украинка
* * * (Грузино украинские отношения.)

Рядом за газоном
в траве сочной.
Лежат два робинзона
из города Сочи.

На траве пустая бутылка водки
а на бумаге хвост селёдки.
Несколко банок из под пива
выглядит очень красиво.
* * *

Я поковник Кучка
вернулся с войны домой.
А жену мою сучку
обнимает в спальне домовой.

Выхватил я наган
и шмальнул два раза.
Домовой попал в капкан
и скончался сразу.

А жена моя тигрица
изменила позу.
Посмотрел на ягодице
я увидел розу.

Бросил в угол я фурашку
снял в прихожке сапоги.
А под утро мы с милашкой
ели с мясом пироги.

Домового расчленили
и в кадушке засолили.
Кости выброшу я в реку.
много ль надо человеку.

* * *
Отдых в горах Кавказа.
Пархар.

Воспоминания об этих днях отдыха высоко в горах Кавказа, оставили в моей памяти, незабываемые впечатления на всю мою оставшуюся жизнь. Можно сказать, что мне тогда крупно повезло, как счастливчику, которому было суждено летом 1968 года, увидеть Кавказские горы и по достоинству оценить их сказочную красоту и величие. Приехав, как обычно на летние каникулы домой, отец мой, Аристид Афанасьевич, заявил мне – Что пойдёшь со мной, и с дедом, в горы попить Нарзан. Завтра у нас заканчиваются все приготовления, и дед с лошадью и провиантом, будет поджидать нас, у подножия горы, откуда и берёт начало тропа, уходящая к источнику. К деду мы поедем на автобусе, который едет в Келасури, а там дальше на конечной остановке, у меня с ним назначена встреча. Сможешь осилить этот переход соглашайся, а если нет, то оставайся дома. Добираться до источника около двое суток, и придёться идти пешком, потому что у нас всего одна лошадь. Выслушав отца, я не задумываясь дал согласие. На следующий день, мы с отцом, сели в пригородный автобус, и благополучно добрались до места. Как и было условлено, наш дед, был уже там с Мальчиком, так он ласкательно называл свою лошадь. На крупе этого бедного животного, покоился перетянутый ремнями и верёвками, неимоверного размера груз, который и должен был придать нашему отдыху, благоприятное существование. Оказывается, мои родичи неоднократно, в конце лета поднимались к Нарзану, веря в целебные свойства этого источника, который начинал бурлить, именно в конце августа. Тропа, по которой мы стали взбираться в горы, резко пошла на подъём, и была узкой и трудно проходимой. Следует отметить породу лошади, специльно предназначенную, для таких переходов в горах Кавказа. Это необыкновенное, и очень выносливое существо, способно было тащить на себе тяжеленный груз, и передвигаться по горным тропам, не уступая в проворности диким козлам. Иногда дед Афанасий, утомлённый ходьбой, взбирался верхом на своего любимца, а тот получая двойную нагрузку, как бы играючи, продолжал свой нелёгкий путь. В такие моменты, не желательно было идти в конце цепочки, а наоборот следовало находиться спереди Мальчика, потому что на крутых виражах из под хвоста бедного животного в атмосферу, выбрасывалось большое количество выхлопных газов, отчего нарушался размеренный шаг пешего строя. Пройдя, приблизительно 3 км. пути, дед Афанасий слез с лошади, и подойдя ко мне сказал – Пойдём, попьём воды из родника. Это здесь, совсем рядом от тропы. Отойдя с десяток шагов в лес, он быстро нашёл родник, и зачерпнув из неё полную крушку, протянул её мне со словами. – Эти родники нашли наши греки, пасшие здесь своих коз, ещё при царе Горохе, а до Нарзана их будет ещё с десяток. С каждым разом вода будет намного вкусней, и прохладней. И на самом деле, содержимое крушки, показалась мне райским напитком, с редкими вкусовыми ощущениями. Возле родника, дали возможность Мальчику отдохнуть, после чего снова тронулись в путь. Лес в этих местах наблюдался молодой, и редкий, с однообразием пород деревьев, и кустарников. Иногда наша тропа проходила, вдоль горной реки, с привлекательными лужайками, и полянами для отдыха, но дед Афанасий, нисколько не реагировал на эти красоты, и надо было идти дальше. К вечеру пройдя км. 10, пройденого пути, мы осилили несколько возвышенностей, на одной, из которых нам предстояло заночевать. Здесь, на этих горных вершинах, прорастали нигде не виданные мной раньше растения, и удивительные по красоте цветы. Местами попадался на глаза, талый снег и ледниковые озёра, с очень чистой, как слеза водой. Это и был Пархар, своеобразный дачный посёлок из деревяных домиков, – по истине рай земной, выбраный нашими предками для семейных отдыхов. Мы без проблем отыскали балаган моего дяди Константина, старшего брата моего отца, где нас радушно встретили, и накормили. В деревяном домике, называемое балаганом, имелись две комнаты, сколоченые по старинке. Передняя комната служила кухней, а вторая спалней, где имелась огромная деренвяная нара, на которой всем всегда хватало места, а на ночь подушек и тёплых одеал. Вечер, и часть ночи мы скоротали при свете керосиной лампы, слушая удивительные сказки дяди Константина, адресованые детям, которых в балагане было несколько. Помимо умения рассказывать, он обладал ещё талантом импровизатора, что придавало обычным сказкам новизну, и сценическую привлекательность. Спустя годы, уже после смерти Константина Афанасьевича, мне пришлось упрекнуть себя в легкомыслии, что не записал его сказки, и не дал им достойную жизнь. Рано утром следующего дня, наспех накормив отдохнувшего за ночь Мальчика, мы вновь продолжили своё восхождение к источнику. Горная тропа к Нарзану от Пархара, как выяснилось потом, оказалась намного сложнее пройденного нами отрезка пути, по причине крутых подъёмов, и тающих ледников на перевалах. Как правило, каждый перевал, имел свой собственый ледник, лежащий на нашем пути протяжённостью до ста, и более метров. Медленное таяние ледника, образовывало многочисленные ручьи, которые стремительно убегали вниз по склону, чтобы сроднится там, с могучим потоком реки Бзыбь. Как и было обещано, дед Афанасий по мере следования по тропе, показал мне все свои родники, а из последнего, пить ледяную воду, было просто невозможно. Здесь на перевалах, чаще на крутых поворотах тропы стали попадаться нам окопы времён Отечественной войны 1941 – 1945г. Всюду на земле валялись отстреляные гильзы и дырявые армейские каски. Местами рядом с тропой наблюдались обложенные камнями, безымяные могилы убитых красноармейцев, которые летом 1942 – 1943г., бились на смерть с отборной немецкой дивизией Эдельвейс.