Читать книгу: «S-T-I-K-S. У каждого своя дорога»

Глава 1

Алексей сунул сумку в багажный отсек и сел на полку, откинувшись головой на стену купе и закрыв глаза. Он чертовски устал за эти трое суток, и его ослабленный начавшейся неделю назад ангиной организм не понимал, зачем его так мучают. И почему вместо теплого чая под одеялом и каким-нибудь боевиком на экране заставляют куда-то ехать и принимать активное участие в довольно крупном мероприятии.

Итог не заставил себя долго ждать, выпитые, буквально на ходу, лошадиные дозы антибиотиков улучшили состояние горла, но дали хорошего такого пинка для развития грибковой инфекции. И вот буквально вчера на слизистой десен и щек образовались кандидозные бляшки, которые Алексей долго разглядывал в зеркале в ванной номера отеля, в котором жил уже второй день. Дотрагиваться до бляшек даже языком было больно, как и много говорить, есть и пить.

В результате молодой, перспективный хирург вынужден был с мрачным видом закидываться еще и антимикотиками, вместо того, чтобы праздновать с коллегами окончание этой интересной, весьма познавательной, но показавшейся для болеющего Алексея просто нескончаемой конференции.

* * *

Почти неделю назад Алексей подошел к профессору Вяземскому, заведующему кафедрой факультетской хирургии университета, где он работал хирургом в клинике и параллельно учился в аспирантуре, чтобы отпроситься пару дней отлежаться. Потому что работать с высокой температурой было уже физически невозможно. Но вместо отгула или предложения пойти на больничный, получил предложение сесть в самолет и полететь послушать умных людей.

– Простите, Михаил Федорович, – хриплым голосом просипел тогда Алексей, – но я не могу. У меня глотку всю заложило и температура уже под сорок. Пусть лучше Федоров летит, ему это за счастье будет.

– Не говорите глупостей, Алешенька, – Вяземский похлопал его отческим жестом по руке. – Начнете лечиться, заодно и отдохнете. Я же вас не на галеры отправляю, а на уникальную конференцию, где у вас будет возможность пообщаться с коллегами со всего мира.

– Но…

– Идите, Алешенька, Ирина Геннадьевна уже должна была все приготовить: приказ, командировочное, билеты, бронь в отеле. Идите-идите, и выздоравливайте. Чтобы, когда вернулся, был как огурчик, – и профессор направился на свой еженедельный профессорский осмотр больных клиники факультетской хирургии, во главе целой толпы заинтересованных лиц.

– Вожак, ведущий стадо на водопой, – Алексей отвернулся и поплелся в отдел кадров, за необходимыми бумагами. Его уже даже не волновал вопрос, почему его вообще не предупредили об этой поездке. Дней за пять хотя бы. Этот вопрос не имел смысла, потому что на его памяти, его еще ни разу ни о чем не предупредили заранее, начиная с «плановых» операций, о которых он узнавал за пять минут до начала, когда пациент был уже на столе и над ним колдовал анестезиолог, и заканчивая отчетами с пометкой «срочно», и датой отправки запроса днем позже, чем этот отчет вообще необходимо было предоставить. Алексей ко всему этому уже привык, и научился действовать быстро в зависимости от необычности ситуации.

В кадрах ему сообщили волшебную новость о том, что полетит он на конференцию на самолете, а вот возвращаться придется поездом.

– Ирина Геннадьевна, я все понимаю, – просипел Алексей, чувствуя, что скоро полностью лишится голоса, – но объясните мне, почему в таком случае моя командировка заканчивается в день закрытия конференции?

– А когда она должна заканчиваться? – невозмутимо спросила миловидная сорокалетняя женщина, отрываясь от монитора компьютера и переведя взгляд на надоевшего ей уже молодого хирурга, который, похоже, сам не знает, чего хочет.

– Может быть тогда, когда поезд вернет меня через трое суток домой? – спросил Алексей, понимая, что просто теряет время, которое может провести дома, чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя перед поездкой.

– Приедете, принесете мне посадочные талоны, и я проставлю все полагающиеся даты, – наконец произнесла кадровичка, неохотно признав, что Алексей в чем-то прав.

– Очень хорошо, просто отлично, – Алексей поднялся со стула и посмотрел на часы. Взгляд уперся в обнаженное запястье. – Это просто невыносимо, – простонал он, сгребая документы в мультифору, которую предусмотрительно прихватил с собой. Лихорадка отрицательно действовала на его мозг, потому что он пошел в отдел кадров, даже не переодевшись, а как был в своей хирургической пижаме и кожаных шлепанцах на босу ногу. – А я еще удивлялся, почему ногам так прохладно.

Поняв, что заехать в аптеку он просто физически не сможет, Алексей подошел к посту и, облокотившись на высокую стойку, с трудом проговорил.

– Маш, что у нас из антибиотиков есть, из таблетированных?

– Алексей Павлович, вы что с луны свалились? – молодая медсестра подняла глаза и посмотрела на наклонившегося к ней доктора. – Когда нам что-то таблетированное давали?

– А если по сусекам поскрести? Горло болит, не могу уже.

– Ну хорошо, сейчас посмотрю, – смягчилась девушка и, подойдя к огромному шкафу, отперла дверцу и исчезла в его недрах. – Макролиды только. Подойдут?

– Давай, – обреченно махнул рукой Алексей. Выбор был не слишком удачный, но лечь хотелось больше, чем задумываться о правильности своих поступков. – И для литички набери пару наборов.

– Что, совсем плохо? – Маша положила на стойку несколько упаковок таблеток. – Пойдемте в процедурную, я вам сейчас поставлю.

– А с собой дашь?

– Ну, а куда же от вас деваться? – она притворно вздохнула и проскользнула мимо Алексея в процедурный кабинет.

Это была не ее епархия, но процедурная сестра в данный момент сопровождала Вяземского, таская за ним полотенце и флакон с антисептиком, так что пришлось полазить по шкафам, прежде чем удалось найти все необходимое. Вколов Алексею живительный укол, она засунула несколько ампул в освободившуюся коробку и бросила эту коробку в пакет. Туда же полетели несколько шприцев, пара бинтов и несколько квадратиков запечатанных спиртовых салфеток.

Натянув штаны, Алексей поблагодарил Машу, а дома сунул пакет в сумку, где этот очень ограниченный вариант аптечки скорой помощи лежал до сих пор.

* * *

Дверь в купе открылась, и в узкий проем втиснулся крупный мужик с огромным баулом в одной руке и длинной пластиковой коробкой на защелках и с миниатюрным замком в другой.

– Привет, – весело пробасил попутчик, сваливая свой груз на полку. – Стало быть, с тобой вдвоем поедем?

Алексей слегка поморщился, он не слишком любил подобное бесцеремонное обращение. С другой стороны, им придется в замкнутом пространстве купе находиться трое суток, так что лучше расслабиться и не выставлять себя идиотом, синдрома попутчиков еще никто не отменял.

– Привет, а с чего решил, что вдвоем поедем? Вон еще две полки свободные.

– А я их выкупил, – махнул рукой мужик. – Хотел все купе, но у тебя бронь, и в остальных купе уже по двое-трое было записано. А я буквально вчера в отпуск сорвался. Да и веселее все-таки вдвоем.

– Ага, веселее, – Алексей увидел стоящую в дверях проводницу. – Простите, а белье можно получить? И где воду теплую можно взять?

– Белье я сейчас принесу, вы пока располагайтесь, – улыбнулась проводница. – А вода в кулерах в начале и в конце вагона.

– Вот она цивилизация, – проводил ее взглядом попутчик Алексея. – Еще лет пятнадцать назад никаких кулеров и одноразовых стаканчиков не было. А был огромный металлический титаник с кипятком и один стакан на весь вагон, – и он весьма ловко забросил баул на багажную полку рядом с сумкой Алексея, а ящик очень аккуратно пристроил на верхней полке. – Михаил, – усевшись на нижнюю полку напротив Алексея, мужик протянул ему руку.

– Алексей, – они обменялись крепким рукопожатием.

– В командировку или домой?

– Домой, с конференции. – Говорить не слишком хотелось, болело горло, к тому же накатила жуткая слабость, и пробил пот. – Ты, извини, но я приболел немного, мне больно говорить.

– Надеюсь не заразно? – хмыкнул Михаил. – Мне не желательно сейчас болеть, я и так на неделю всего вырваться сумел.

– Уже не заразно. А куда вырвался-то?

– Да, на охоту. Друзья пригласили. Путевку удалось на лося вымутить, да на косолапого.

– Охотник, значит, – Алексей понимающе кивнул головой. Он не увлекался ни охотой, ни рыбалкой, за что был постоянно осуждаем в свое время отцом, но послушать охотничьи байки временами любил. Как он когда-то заметил, у охотников размер добычи был соизмерим с размером рыбы у заядлых рыбаков, и слушать такие истории было забавно.

– Охотник, – кивнул головой Михаил.

– Дорогое увлечение.

– Не дешевое, – подтвердил Михаил. – Ну, финансы позволяют, так почему бы и нет?

– Действительно. А на сафари бывал?

– Было дело, не понравилось, – Михаил хмыкнул. – Вот и езжу каждый год с запада на восток. И с друзьями встретиться, и поохотиться. Вон красавца своего нового везу обкатать, в деле посмотреть, – и он кивнул на ящик.

– Так там ружье? – все-таки измученный болезнью мозг соображал плохо. Как можно было не узнать в ящике пластиковый кейс для перевозки длинноствольного оружия?

– Обижаешь, – Михаил поднялся и легко снял кейс с полки. – Орсис новехонький.

– Ого, – Алексей уважительно посмотрел на кейс. По его скромным прикидкам там сейчас лежало порядка ста тысяч денег, если не больше. Да и весил этот «красавец» совсем не как пушинка. – А не тяжеловат для охоты?

– Так на номере стоять, не по лесу бегать, – Михаил принялся возиться с застежками кейса, когда дверь приоткрылась и проводница протянула мужчинам два комплекта белья. Дождавшись, когда женщина выйдет, он торжественно открыл кейс.

Алексей не удержался и с любопытством заглянул внутрь. В специально вырезанном ложе в кейсе лежал один из самых фантастических стволов, видимых им за всю, в общем-то, недолгую жизнь. Весь выполненный из металла, даже мельчайшие детали, карабин впечатлял своей хищной красотой. Алексей не слишком хорошо разбирался в оружии, но даже он не мог не признать, что подобная игрушка могла заинтересовать любого мужчину.

– А калибр какой? – насмотревшись, Алексей застелил свою полку простынею, быстро упаковал подушку в наволочку и, скинув ботинки и стянув куртку, лег, заложив руки за голову. Поезд дернулся и медленно покатился, слегка покачиваясь, постепенно набирая ход.

– Триста восьмой, – Михаил захлопнул застежки и запер кейс маленьким ключиком, который положил в бумажник. – Семь шестьдесят два на пятьдесят один.

– Серьезный ствол, – Алексей зевнул.

– Серьезный. А оптику Никон предпочитаю. Друзья пытались сбить с пути истинного, но я остался верен Никону до конца. – Михаил повторил маневр попутчика и завалился на полку. – А ты на какую конференцию-то ездил?

– По нейрохирургии.

– Так ты нейрохирург? Круто.

– Нет, я обычный хирург. До нейрохирурга еще не дорос, но страстно хочу дорасти, – за окном стремительно темнело, как это всегда бывает осенью. Алексей закрыл глаза.

– Ты чаю хочешь?

– Я спать хочу, может попозже.

– Да я, в общем-то, тоже не прочь подремать, замотался за эти дни что-то.

Свет они не включали, и вскоре купе погрузилось в полумрак, а мерное покачивание под перестук колес подействовало не хуже снотворного.

Визг тормозов разбудил Алексея, а сильный толчок экстренно остановившегося поезда сбросил его не пол. Он еще не слишком отошел ото сна, и не сумел как-то смягчить падение, сильно ударившись головой о столик.

– Какого хрена происходит? – раздался сиплый голос Михаила. – Эй, Лёха, ты там живой?

– Я не уверен, – простонал Алексей, поднимаясь с пола и держась за голову. Он сел на полку. Глаза быстро привыкали к темноте, и теперь можно было различить силуэты отдельных предметов. Из окна доносилось странное беловатое сияние, которое не давало света, а, казалось, еще больше усиливает царивший вокруг мрак. Алексей, заинтересованный подобным феноменом, со злостью сложил злосчастный столик, который нанес ему травму, и придвинулся к окну поближе. За стеклом вообще ничего не было видно, но не из-за ночной тьмы, а из-за плотного белого тумана, напоминающего молочный кисель, которым когда-то в детстве угощала Алексея бабушка. – Что за чертовщина? Такого тумана просто не бывает, это физически невозможно, чтобы он был настолько плотным.

– Интересно, а где проводница? – задал вполне резонный вопрос Михаил. – Почему не бегает по вагону, заглядывая в купе, и не успокаивает пассажиров? Вот что, я пойду, попробую выяснить, что здесь происходит. Ты со мной?

Алексей, в этот момент пытающийся включить свет покачал головой, словно в темноте Михаил мог его увидеть. Виски прострелило болью, затошнило, а перед глазами запрыгали разноцветные зайчики.

«Все-таки сотрясение», – вяло подумал он, сев на полку. Затем до него дошло, что попутчик ждет ответа.

– Нет, что-то мне нехорошо, я головой сильно ударился, да еще от болезни не отошел.

– Ну ладно, ты тогда приляг, что ли. Свет включить?

– А свет не включается, я только что пробовал, – ответил Алексей.

– Да что за чертовщина здесь творится? – повторил свой вопрос Михаил и на ощупь добрался до двери.

Алексей только по звуку определил, что дверь открылась, а потом закрылась. Из коридора, где по идее должен был постоянно гореть свет, не доносилось ни звука, и было так же темно, как и в купе.

Внезапно в этой темноте, где не было слышно ни звука, и в которую, словно специально выискивая малейшие щели, проникал киселеобразный туман с улицы, Алексею стало настолько страшно, как не было еще никогда. Стало плохо дышать, появился запах горелой пластмассы.

– Надеюсь, мы не горим, – пробормотал Алексей и встал, чтобы дотянуться до багажного отсека.

Слегка подрагивающими руками он нашел свою сумку и снова сел на полку. Только после того как молния на сумке была открыта, Алексей догадался вытащить телефон и включить фонарик. Пока он искал в настройках значок фонаря, обратил внимание на то, что сети не было ни у одного, ни у второго оператора, чьими услугами он пользовался.

Порывшись в сумке, Алексей вытащил практически пустой блистер с антимикотическим препаратом. Закинув в рот последние две таблетки, он запил их водой, бутылка с которой попалась под руку. Пустой блистер полетел обратно в сумку, а бутылка на полку, на которой Алексей сидел.

В отличие от своего попутчика охотиться на медведя или лося он не собирался, поэтому оружия при себе не имел. Зато у него имелся в наличие отличный набор скальпелей из какого-то новомодного сплава, которые, как уверяли улыбчивые представители компании, не нужно было точить – гарантия пятнадцать лет. В эти сказки хирурги, присутствующие на конференции верили с трудом, но наборы охотно разобрали, а почему бы не разобрать – бесплатно же, в качестве рекламных образцов.

Скальпели были уложены по размерам в специальные крепления на кожаной ленте – этакая стилизация под старину или под антураж маньяка-убийцы. Видимо у креативщиков компании было такое чувство юмора, а может быть они и сами были когда-то врачами-хирургами с уже отрафировавшимися чувствами стыда, совести, жалости и сожалений. Они почему-то очень быстро атрофируются, такая вот профдеформация.

Алексей вытащил брюшной скальпель, он был самый длинный из представленных образцов, аккуратно свернул кожаную скрутку с остальными инструментами и положил ее рядом с собой. Сумку же застегнул и бросил на полку ближе к окну, решив, что уберет потом, когда все разрешится и они поедут дальше.

Время текло медленно, но все-таки текло. Прошла минута, вторая, десятая. Когда прошел час, Алексей понял, что случилось что-то страшное, раз его попутчик не вернулся и, похоже, возвращаться не собирался. А может быть он сейчас в вагоне-ресторане, нашел новых собеседников, с которыми было гораздо веселее, чем с ним.

Прошло еще полчаса. Алексей внезапно понял, что уже неплохо различает различные предметы, а темнота стала не столько кромешной, сколько темно-серой. В очередной раз выглянув в окно, он увидел, что туман понемногу рассеивается, а ночь начала сменяться темными предрассветными сумерками. Поняв, что больше не может сидеть один в пустом, темном купе Алексей поднялся, и хотел уже было выйти, как вагон заметно тряхнуло, а потом раздались приглушенные звуки выстрелов.

– Да не очень-то и хотелось, – пробормотал парень, садясь на полку в самый угол, как можно ближе к двери, чтобы при ее открытии оставаться как можно дольше незаметным. Бросив взгляд на лежащий на верхней полке кейс с винтовкой, Алексей быстро отказался от этой идеи, и замер, сжимая в потной руке скальпель.

Снова раздались выстрелы, уже ближе, и Алексей напрягся, но тут его скрутила острая боль в животе. Выронив скальпель, он схватился за живот, и согнулся пополам. Накатила тошнота, а виски пронзила такая боль, что на мгновение Алексей потерял ориентацию в пространстве и долго не мог понять, где верх, а где низ, и почему он лежит, скрючившись на полу. Боль в животе прошла так же внезапно, как и началась, а вот головная боль и не собиралась отступать, переместившись из висков к затылку. Тошнота не проходила, и Алексей уже хотел, чтобы его вырвало – возможно, после этого он почувствовал бы хоть какое-то облегчение.

«Неужели у меня инсульт?», – эта мысль промелькнула в голове и скрылась, поглощенная новой волной разрывающей голову напополам боли.

А еще что-то непонятное начало твориться со зрением. Каринка то приближалась, то удалялась, а то начинала казаться размытой, словно он смотрел через сильно грязное стекло.

Алексей уже не обращал внимания на происходящее вокруг. Он сидел, стиснув голову руками, чувствуя, как по лицу что-то течет. Оторвав одну руку от головы, он вытер эту влажную субстанцию и поднес руку очень близко к глазам, потому что разглядеть что-либо стало проблематично и граничило с совершением подвига.

«Кровь, у меня из носа идет кровь», – мысли текли вяло, и Алексей довольно тупо рассматривал окровавленные пальцы, поражаясь самому себе, ведь даже когда он болел, на самом пике лихорадки, его мысли были четкими, а мыслительный процесс быстрым. Сейчас же даже такая деталь как кровь на руке доходила до его разума очень медленно и как-то неохотно, словно прорываясь через преграду.

Дверь в купе распахнулась, и Алексей равнодушно посмотрел на стоящего в проеме парня. Парень был одет в камуфляж, на ногах у него были берцы, а в руках он уверенно сжимал автомат. «Спасатели», – сгенерировал работающий все медленнее и медленнее разум Алексея.

– Эй, Анж, здесь еще один. Судя по виду зараженный, уже почти переродившийся, только какой-то странный, – обратился парень к кому-то, кого Алексей не видел, но манера обращения подсказала ему, что парень обращается к старшему.

– Быстро они, – из-за спины парня раздался голос, показавшийся Алексею знакомым. – Впервые такой быстрый кластер вижу. Это последнее купе?

– Последнее.

– Кончай его, бедолагу, и пойдем. Мы и так здесь нашумели и подзадержались. Мертвый кластер в ста метрах, как бы никто не пожаловал.

– Да кто сюда может прийти? – парень зашел в купе и передернул затвор. – Если только скреббер.

– Пасть захлопни, – в голосе старшего прозвучало раздражение. – Совсем спятил, всуе их упоминать?

– Да ладно тебе, это всего лишь сказки таких динозавров как ты, да других стариков, – и парень снова повернулся к Алексею, направив на него ствол автомата.

До него, только что дошло, что все это взаправду и эти люди, которых он принял сначала за спасателей, хотят его убить. Это осознание невольно взбодрило Алексея, он моргнул, зрение перестало сбоить, а мыслительные процессы пошли быстрее.

Нашарив рукой ручку скальпеля, Алексей сжал ее, решив, что просто так без боя не сдастся, и выпрямился, опуская вторую руку, несмотря на сильнейшую головную боль. Выпрямившись, он посмотрел прямо в лицо своему убийце, игнорируя направленный на него ствол. Их взгляды встретились, и парень опустил автомат, ставя его на предохранитель.

– Анж, ты должен это видеть, – тихо произнес парень, делая шаг назад в направлении двери, а потом, становясь боком, позволяя пройти старшему.

– И что ты мне хочешь показать? – он был старше парня, но ненамного. На вид ему было около тридцати. Молодой мужчина, темноволосый, с серыми глазами. Высокий, худощавый, но крепкий, с довольно привлекательным лицом – ничем не отличающийся от сотен подобных ему мужиков. Если бы не одно «но». Алексей во все глаза смотрел на это нахмуренное лицо, позабыв на мгновение даже про мучительную головную боль. А Анж, не дождавшись ответа от своего подчиненного, перевел взгляд на Алексея. – Ну ни хрена себе, – протянул он, опуская руку, с зажатым в ней пистолетом. – Вот это номер.

Алексей был полностью согласен с каждым словом, потому что это лицо он привык каждый день видеть в зеркале. Они с Анжем были копией друг друга.