Трудна любовь

«… – Тут немало таких, – сказала она. – Каких? – спросил Криницкий. – Вызвавшихся. Которые сами напросились. – Почему? – спросил Криницкий. – Разве вы не знаете, что у людей иногда так поворачивается судьба, что хочется зарыться головой в землю, уйти в такое место, где нет ничего, кроме обстрела, темноты и работы? – Знаю, – сказал Криницкий. Он сказал «знаю», и у него перехватило дыхание, потому что он выдал себя. За всю эту неделю ни один человек не догадался о том, что с ним творится. Даже тот его товарищ по редакции, который, ничего не подозревая, показал ему письма… Те письма, из которых Криницкий все узнал… Он испуганно глянул на Гожева и Чиркова, чтобы определить по их лицам, догадались ли они. – У кого не бывает служебных неприятностей, – сказал Гожев мирно. – Только у того, кто не служит. – Бывают и другие неприятности, не служебные, – мягко возразила Елена Андреевна. Криницкий глядел на нее почти с испугом. Неужели она что-нибудь знает о его тайном несчастье? Откуда? – Сколько бед иногда происходит оттого, что мы не умеем доверять людям, – негромко проговорила она вдруг, словно думая вслух. – Как? Как вы сказали? – спросил Криницкий, поражаясь и волнуясь все больше. …»