Читать книгу: «Поезд на Правдинск идет без остановок», страница 3

На лестнице под ногами хрустело битое стекло. Стараясь не мелькать в выбитых окнах, он быстро спустился на несколько пролетов и оказался в подвале. Под землей было жутко холодно, у Георгия почти сразу начали мерзнуть руки. Стены были отделаны белой советской плиткой, от которой отражался и расходился бликами свет фонарика. Тянувшаяся вдоль коридора ржавая водопроводная труба вросла в пол огромной сосулькой. Трекер предсказуемо не работал. Георгий определил ледяной сталагмит для себя как ориентир и углубился в подземный лабиринт, стараясь запоминать дорогу. Звуков в подвале почти не было, лишь изредка где-то в глубине коридоров попискивали крысы.

Низкий, покрытый инеем потолок давил на виски. Вскоре у Георгия разболелась голова. Все кабинеты и лаборатории, которые встречались ему на пути, были давно разграблены и замусорены, некоторые явно использовались в качестве туалета. Наконец, когда он уже почти решил повернуть назад, в одном из тупиковых ответвлений коридора обнаружилась выкрашенная черной краской широкая металлическая дверь. Она была вся исцарапана и разрисована баллончиком. Кнопки кодового замка старательно подпалили зажигалкой.

Георгий понял, что нашел то, что искал. Дрожащими от волнения и холода пальцами он раскрыл записную книжку и стал поочередно вбивать выписанные числа. Металлический рычажок замка был отломан, и Георгию приходилось двигать его отверткой – сначала вниз, чтобы проверить код, затем вверх, чтобы сбросить неправильное число. Механизм заржавел, и все манипуляции с ним требовали значительного усилия. На то, чтобы перебрать все комбинации, ушло около пятнадцати минут, к тому моменту у Георгия уже отнимались пальцы. Замок меж тем и не думал поддаваться. «То ли кошка порвала нужный номер, то ли его и не было в архиве», – рассерженно подумал Георгий. Близость к объекту поиска не давала ему покоя. Его подгонял злой азарт, граничивший с амоком. Георгий попробовал вскрыть дверь отмычкой – бесполезно. Затем он начал с остервенением вбивать все варианты чисел, которые приходили ему в голову. Он понимал, что шансы на успех ничтожны, но не мог остановиться. Он проверил все даты, которые могли хоть как-то косвенно относиться к проекту, – не подошла ни одна. То же с советскими праздниками и памятными днями. Тогда он стал перебирать годы один за другим в хронологическом порядке. Закончился двадцатый век, пошел девятнадцатый. Непослушными пальцами Георгий вбил цифры 1–8-7–0, потянул вниз отвертку. Внезапно вместо привычного сопротивления отвертка провалилась вниз вместе с рычажком. Щелкнула задвижка – и дверь чуть отстала от рамы.

Георгий потрясенно замер, но секунду спустя опомнился: «Ну конечно, год рождения Ленина! В семидесятом отмечали столетие Ильича, в памяти должно было быть свежо». Он быстро дернул ручку на себя, пока замок не закрылся обратно. Тяжелая дверь со скрипом поддалась, и из открывшейся темноты донесся легкий йодистый запах. Георгий направил фонарик в дверной проем. Свет отразился от какой-то блестящей поверхности. Он опустил луч чуть ниже и осмотрел комнату. Стены, пол и потолок были покрыты свинцовыми листами. Под ложечкой тревожно засосало. Георгий пожалел, что не захватил с собой дозиметр. «На всякий случай лучше здесь не задерживаться», – подумал он. Посреди зала стояло что-то вроде большой продолговатой тумбы, укрытой брезентовым чехлом. Ни мебели, ни каких-то других предметов в комнате не было.

Георгий подошел ближе и осторожно стянул чехол. Хрусталь моментально заискрил в луче фонаря, и он невольно зажмурился. Когда же вновь открыл глаза, его взору представилась невиданная картина. В искусно сделанном прозрачном гробу с золотой рамой лежала девушка нездешней древней красоты. Она не была похожа на декадентских героинь полотен Васнецова. Скорее ее облик вызвал в памяти Георгия смутные образы из детства – такими он представлял себе прекрасных царевен из сказок, которые ему читала бабушка, укладывая спать. Уложенные в косу светлые волосы доставали ей до пят. Девушку нельзя было назвать худой, скорее она была хорошо сложена. Крупные груди и выраженная талия манили прикоснуться к ним. Овальное лицо девушки украшали соболиные брови, широкий правильный нос и пухлые губы. Огромные глаза с длинными ресницами, казалось, сомкнулись минуту назад. Если бы девушка не была погружена в розовую жидкость, можно было подумать, что она просто прилегла ненадолго вздремнуть.

Георгий невольно залюбовался ею как произведением искусства и спохватился, лишь когда вспомнил свои опасения насчет радиации. Быстро достав мобильный, он попытался сфотографировать девушку, чтобы показать потенциальному заказчику, однако смартфон отказался включаться. «Видимо, сел от холода, – с досадой подумал Георгий. – Ну да ладно, Александр Петрович меня ценит, один раз поверит на слово в качестве исключения». Аккуратно накрыв хрустальный гроб брезентом, он вышел из свинцовой комнаты и захлопнул дверь. Затем тщательно проверил замок и даже протер кнопки влажной салфеткой, чтобы никто по следам от пальцев не разгадал, какие он нажимал последними.

Обратный путь Георгий нашел без особых проблем: минут через десять перед ним оказался сталагмит, а следом – пожарная лестница. Ни в здании, ни во дворе не случилось неприятных встреч с охраной. Он ловко выскользнул через дыру в заборе и чуть не побежал к метро: ему хотелось поскорее зарядить телефон и позвонить генералу. Искателя артефактов захлестывала эйфория. Предчувствие, которому он привык доверять, говорило ему, что, вполне возможно, он вот-вот совершит самую большую сделку в карьере.

Дома он с удивлением обнаружил, что телефон работает и даже сохранил больше половины заряда. Георгий разделся, положил рюкзак на так и не разобранную банную сумку и включил чайник. Кошка наблюдала за ним с кухонного шкафа. Убедившись, что хозяин в хорошем настроении, она спрыгнула на пол и потерлась о ногу. Георгий погладил ее, поднял и посадил к себе на колени. Выпив чаю и немного согревшись, он решил позвонить Александру Петровичу. Этот момент всегда был волнующим, и он хотел, чтобы его голос звучал как можно более спокойно и уверенно. На часах было уже десять вечера, но это даже к лучшему: по крайней мере, Александр Петрович точно уже не на работе и сможет говорить. Георгий зашел в Телеграм, нашел нужный контакт и нажал вызов. В трубке долго раздавались протяжные гудки, потом они прервались и грубый голос на другом конце буквально рявкнул:

– Слушаю!

Вся подготовка тут же пошла прахом, от уверенности Георгия не осталось и следа. Он замялся и словно потерял дар речи.

– Да говорите вы уже!

– Александр Петрович, это Георгий… который для вас безделушки всякие ищет… Извините, что я так поздно звоню…

Голос генерала сразу подобрел и сделался задорным:

– А, Жора, не узнал тебя! Ты номер, что ли, сменил?

– Вроде нет, тот же, что и был.

– Да? Ну, не важно. Как сам?

– Потихоньку – живу, хлеб жую.

– С икрой небось хлебушек-то ешь, с твоими-то ценами!

– Ну, будет вам, Александр Петрович, какая икра. Масло в лучшем случае, и то не каждый день. Я же все продаю вам по самому лучшему тарифу, гораздо ниже рынка…

– Да ладно, че-то ты сразу залебезил? Непонятно, что ли: шучу я. Чего звонишь-то? Опять что-то нашел?

– Вы совершенно правы. В этот раз объект абсолютно уникальный, мне кажется, только вы способны в полной мере его оценить.

– Ого, даже так! Ну что ж, заинтриговал, подлец. Валяй рассказывай.

Георгий расслышал в трубке звук наливаемой в бокал жидкости. Похоже, Александр Петрович был уже порядком подшофе. Это придало ему уверенности: в пьяном виде генерал обычно легко увлекался и в целом становился сговорчивее.

– Понимаете, какое дело: недавно я волею случая купил часть архива Института долголетия…

– Это того, где кровь переливали?

– Не совсем, но почти. Можно сказать, его идейного наследника – там тоже занимались здоровьем вождей.

– Ну-ну, и что же могло тебя там заинтересовать? Заспиртованная простата Кагановича?

Александр Петрович громко рассмеялся собственной шутке, Георгий тоже похихикал из вежливости.

– Представьте себе, выяснилось, что у них в институте все это время хранился уникальный артефакт времен домонгольской Руси, при этом загадочного происхождения: ученые так и не смогли его толком атрибутировать. – Чтобы усилить драматический эффект, Георгий взял небольшую паузу. Почувствовав через трубку, что генерал буквально ерзает от любопытства, он с удовольствием продолжил: – Это древний саркофаг из горного хрусталя, украшенный золотом. Однако самое интересное – его содержание. В нем лежит девушка, предположительно княжеского рода, которая благодаря специальной розовой жидкости сохранилась словно живая.

– Спит красавица в гробу, я подкрался и… – продекламировал Александр Петрович и довольно загоготал.

– Ну да, что-то в этом духе… – поморщился Георгий.

– А ты сам-то ее видел?

– Конечно, Александр Петрович. Я бы вам не позвонил, если бы все лично не проверил. Она действительно до сих пор лежит в хрустальном саркофаге, сохранность небывалая.

– Что же, и фото у тебя есть?

– К сожалению, сфотографировать не получилось: там вся техника глохнет. Похоже, радиационный фон высокий.

– То есть ты мне предлагаешь купить ее не глядя?

– Александр Петрович, вы же меня знаете, я вас никогда не обманываю. Второго такого объекта просто нет.

Генерал какое-то время молчал.

– Красивая хоть? – наконец спросил он.

– Кто?

– Ну, девка эта.

– Очень…

Георгий почувствовал, как у него пересохло во рту. Он испытал что-то вроде ревности к генералу, который выспрашивал у него подробности о царевне. Александр Петрович меж тем многозначительно хмыкал в трубку, словно что-то обдумывая.

– Ну, раз красивая, то можно взять, пожалуй. С другой стороны, на кой она мне? Да и непонятно, как жена отреагирует, – лукаво сказал он.

– Александр Петрович, я одно могу вам точно сказать: такого предмета древности совершенно точно нет ни у кого не то что в России – в мире. Это уровень топовых музеев. Она станет жемчужиной вашей коллекции.

– Что ты заладил: «Музеи-шмузеи». Одно дело – предметы собирать, а другое – трупы, пусть и уникальные. Как-то не по себе мне.

– Понимаю ваше беспокойство. – Георгий начинал злиться, но старался не выдать себя. – Однако я не могу не сказать вам и еще об одной особенности этой находки. Видите ли, розовая жидкость, в которой находится девушка, обладает уникальными регенеративными свойствами. Она восстанавливает любые повреждения. Советские ученые хотели с ее помощью увеличить продолжительность жизни вождей, но не смогли разгадать формулу. Теперь-то, конечно, наука шагнула далеко вперед. Уверен, что с вашими связями вы сможете найти правильных людей, которые помогут разработать эликсир вечной молодости. Только представьте себе, какие возможности перед вами это откроет…

Александр Петрович несколько секунд сосредоточенно сопел. Георгий замер в ожидании.

– Ладно, пес с тобой, Жора, – наконец сказал генерал чуть надтреснутым голосом человека, проглотившего наживку. – Сколько ты хочешь за свою царевну?

– Пятьсот тысяч.

– Я так подозреваю, что не рублей.

– Вы же сами понимаете, Александр Петрович, случай экстраординарный. Саркофаг в рюкзаке не унесешь. Потребуется целая спецоперация: его же, по сути, нужно выкрасть с режимного объекта.

– Слушай, ты не охренел? Да за такие деньги мне проще туда своих соколов послать, чтобы они весь этот чертов институт перевернули и мне гроб на дачу прикатили с цветами и музыкой. А на сдачу могу заодно и тебя в этом институте закопать в качестве замены.

Георгию стало не по себе: злить Александра Петровича совсем не входило в его планы; с другой стороны, прогибаться по деньгам тоже не хотелось. Он знал, что генерал мог заплатить такую сумму почти не глядя.

– Александр Петрович, вы могущественный человек, и я ничуть не сомневаюсь, что вы без труда можете меня уничтожить. Однако найти саркофаг в хранилищах института – дело гораздо более сложное. Ему же принадлежали десятки зданий по всему Союзу. К тому же царевна заперта в свинцовом боксе с кодовым замком. Понятно, что все эти проблемы при желании решаемы, но зачем вам эта головная боль? И это еще если не брать в расчет репутационные риски.

– Все, хранитель древностей, угомонись, я уже понял, что проще согласиться. Завел опять свою шарманку, у меня уже голова болит от твоего гундежа!

– То есть по рукам?

– По ногам, бляха-муха! Договорились.

– Александр Петрович, у меня еще одна просьба: дайте хотя бы пятьдесят тысяч авансом… Все-таки нужно охрану подкупить и надежных людей с машиной нанять. Дело не дешевое.

– Уххх, кровопийца! Ты как клещ, Жора, от тебя не отвяжешься! Ладно, хрен с тобой, будет тебе аванс. В рублях. Завтра дома будь – человек к тебе подъедет.

– Спасибо большое, Александр Петрович, вы не пожалеете!

Он не успел договорить – генерал повесил трубку.

Георгий с облегчением откинулся на спинку стула и подумал: «Такое дело можно и отметить». Впервые в жизни перед ним замаячила перспектива не просто обеспечить себя на какое-то время, а реально разбогатеть. Ему даже захотелось поговорить с кем-нибудь и поделиться своей радостью. Впрочем, желание это было абстрактным и быстро пропало. Друзей у него не было, и даже если бы и были, он ни при каких обстоятельствах не стал бы рассказывать им о своих находках или заработках. Он вообще старался поддерживать максимально узкий круг общения, так было надежнее и безопаснее для дела. Даже родной матери звонил не чаще раза в месяц и ограничивался дежурными вопросами про здоровье.

Георгий оделся и быстро дошел до круглосуточного магазина, расположенного в соседнем подъезде. Времени как раз хватило, чтобы успеть до одиннадцати купить бутылку коньяка и колбасную нарезку «ассорти», – мужику, стоявшему в очереди за ним, водку уже не продали. «Какой сегодня все-таки удачный день», – отметил про себя Георгий. Дома он уселся перед телевизором – показывали «Иван Васильевич меняет профессию», кошка легла рядом с ним. Около двух часов ночи коньяк закончился, Георгий медленно встал, выключил свет и, не раздеваясь, лег в постель.

Проснулся поздним утром с головной болью. Сходил на кухню выпить таблетку и потом долго лежал в кровати, то проваливаясь в дрему, то выныривая из нее. Ближе к часу дня в животе стало урчать. В холодильнике, как обычно, было пусто – только несколько просроченных яиц и открытая неделю назад банка кильки в томате. Георгий заказал пиццу. Очень хотелось пива, но он решил не ходить в магазин, чтобы случайно не пропустить посыльного от Александра Петровича.

К вечеру ожидание стало почти невыносимым. Он уже не мог смотреть телевизор или листать сайты в интернете. Попытался почитать непритязательный детектив, уже три месяца лежавший на тумбочке, но мозг отказывался концентрироваться на тексте. Георгий стал ходить кругами по квартире. Больше всего его тревожило, что в этот раз они с Александром Петровичем отошли от обычной схемы. Раньше генерал никогда не платил аванса: Георгий предлагал ему какую-то вещь, когда та уже была у него на руках или, по крайней мере, когда он мог легко ее достать.

После этого Александр Петрович приглашал его к себе на дачу. Георгия привозили туда с повязкой на глазах и заранее забирали телефон. Он отдавал генералу артефакт, после чего они сидели у камина в огромном зале, отделанном мрамором, и пили коньяк «Двин». Александр Петрович вальяжно излагал Георгию свои путаные мистические взгляды, квинтэссенцией которых была очевидная высшая избранность рассказчика, Георгий слушал и вовремя поддакивал. Когда бутылка заканчивалась, генерал хлопал его по плечу и со словами «Найди мне еще что-нибудь интересное, как ты умеешь» – удалялся. В зале тут же появлялся помощник с портфелем, Георгий забирал гонорар и покорно давал завязать себе глаза. Он так ни разу и не видел снаружи дом Александра Петровича, но, судя по тому, как долго его вели к машине, размером тот был чуть ли не с Большой Кремлевский дворец.

«Может быть, позвонить? – подумал Георгий, но тут же осекся. – Нет, это исключено. Александр Петрович и так раздражен, что я его по деньгам прогнул, лучше лишний раз его не трогать. Подожду до завтра – если никто так и не приедет, ближе к вечеру наберу». Вскоре от ходьбы и остаточного похмельного эффекта у Георгия закружилась голова. Он сел в кресло, положил рядом мобильный и попытался вздремнуть.

Первый звонок раздался около восьми вечера – предзаписанный мужской голос предлагал обратиться за бесплатной юридической консультацией. Георгий от злости чуть не бросил телефон в стену. Его буквально трясло от расползавшегося по телу, как яд, чувства неопределенности: «Что, если генерал передумал? Нет, царевна ему нужна… Он давно хотел получить в коллекцию что-то такое, чего даже близко нет ни у кого из его дружков. С другой стороны, вдруг он не шутил, что сам будет ее искать? А курьера сказал ждать, чтобы выиграть время и чтобы Георгий не успел продать ее кому-то другому… Ну нет, генерал при всех его особенностях все же человек слова. У него есть что-то вроде пацанской чести: раз сказал, должен сделать. Да и потом, мы так долго сотрудничаем…»

Его размышления прервал резкий звук рингтона. Едва не выронив телефон, он торопливо нажал на зеленую трубку на экране.

– Гхеоргхий? – спросил в трубке сухой голос с сильным кавказским акцентом.

– Да, это я.

– Для тхэбя посылка. Выйди, забэри. «Приора» бэлая, у пходъэзда.

– Да-да, конечно, секунду!

Георгий накинул куртку, запрыгнул в ботинки и, как был, в домашней одежде, выбежал из квартиры. Прямо перед подъездом стояла белая наглухо тонированная «Лада». Он подошел. Стекло опустилось, горец с густой щетиной и надвинутой по самые брови шапкой осмотрел его с недоверием и нескрываемой брезгливостью.

– Я Георгий, – сказал он на всякий случай.

– Пхонял, нэ ори.

Кавказец протянул ему в окно дешевый черный рюкзак и почти сразу ударил по газам, так что машина буквально зарычала. Секунду спустя она уже скрылась за поворотом, оставив после себя запах плохого бензина. Ошеломленный Георгий огляделся по сторонам и поспешил обратно.

Дома он запер дверь на все замки, задернул шторы и принялся пересчитывать деньги. Генерал, конечно, выдал ему аванс по не самому выгодному курсу, но в целом все было на месте. Георгий облегченно выдохнул и опустился на стул. Только теперь он заметил, что не разулся и затоптал всю кухню следами уличной обуви.

На следующий день Георгий специально проснулся пораньше и сразу начал приготовления к похищению царевны. Первым делом позвонил знакомому решале, работавшему с ЧОПами. Довольно быстро удалось узнать расписание смен охраны института. В воскресенье главным по объекту был сговорчивый мужик, с которым знакомому уже доводилось работать. Договорились, что они подъедут ночью, когда вокруг будет меньше посторонних глаз. Поскольку операция проводилась под предлогом вывоза металлолома, сумма взятки в итоге оказалась даже меньше, чем предполагалось.

Дальнейшее было делом техники. Проверенный водитель с фургоном у него уже был, когда-то давно они даже вместе вывозили немецкий миномет из запасников одного краеведческого музея. Через него нашлись четверо надежных грузчиков. Чтобы не подставлять Александра Петровича, передачу объекта было решено провести через бокс на складе, оформленный на левого человека. Они запрут там гроб и передадут ключ через курьера.

Взятку охране нужно было заплатить вперед, поэтому Георгий встретился с посредником в метро и передал пакет с необходимой суммой. Затем заехал к водителю и отдал ему часть оговоренного гонорара и деньги на грузчиков. Заодно обговорили детали транспортировки хрустального гроба – решено было прямо в зале упаковать его в огромный ящик и осторожно вывезти на тележке. После ящик необходимо было зафиксировать в машине с помощью крепежной сетки и так же осторожно перенести в бокс. В целом все получалось даже как-то слишком легко. Это несколько беспокоило Георгия, но он не придал этому большого значения, списав переживания на мандраж перед большим заказом.

Последние несколько дней накануне выезда Георгий не пил. Это была его традиция со времен черного копательства. Он как бы чистился перед делом, старался привести разум и реакции в максимально восприимчивое состояние. В его ремесле внимательность никогда не бывала лишней, не раз именно верные и стопроцентные дела приносили неожиданные сюрпризы, когда приходилось бросать добычу и убегать со всех ног. В последние годы такое случалось все реже, но он все же старался не расслабляться и не терять хватки.

Впрочем, отсутствие алкоголя сказалось на сне: две ночи он ворочался в липкой кровати, тщетно пытаясь забыться дольше чем на пару часов. Стоило ему закрыть глаза, как ему сразу являлся образ обнаженной царевны. Она одновременно пугала и манила его, разжигая желание. В воскресенье Георгий с самого утра не находил себе места от волнения. Пропал даже аппетит. Ближе к вечеру он на всякий случай насыпал кошке побольше корма и раз тридцать проверил рюкзак, каждый раз то вкладывая, то выкладывая из него боевой пистолет. В конце концов он решил все же взять оружие: кто знает, как повернется дело, – вдруг охрана решит, что ей мало заплатили, или грузчики что-нибудь учудят. Главное – любой ценой вывезти царевну и передать в нужные руки, а там уж, если что, Александр Петрович его отмажет. Уж он-то явно не захочет, чтобы Георгий сдал имя заказчика на допросе.

Дозиметр он решил не брать. «Там всех делов-то минут на тридцать, большую дозу схватить не успеем, – подумал Георгий. – Будет хуже, если прибор начнет трещать: грузчики могут перепугаться и сбежать». Тем не менее риск облучения его все же беспокоил, поэтому на всякий случай съел шесть таблеток йода и выложил внутреннюю поверхность трусов тремя слоями алюминиевой фольги.

Ровно в полночь «Газель» остановилась у его подъезда. В телефоне плямкнуло сообщение от водителя. Георгий оделся и вышел из квартиры. Уже на лестнице вспомнил про рюкзак, быстро вернулся за ним и вновь побежал вниз по ступеням. В голове мелькнула глупая мысль, что он забыл посмотреться в зеркало. Впрочем, он почти сразу про нее забыл – отвлекли приветствия и обсуждение деталей маршрута. Пожимать руки грузчикам он отказался: со времен пандемии старался избегать любых телесных контактов. Водитель уже успел привыкнуть к странностям Георгия и давно не протягивал ему ладонь.

Чтобы не привлекать лишнего внимания, они подъехали к институту со стороны переулка и встали у ворот с выключенными фарами. Однако открывать им никто не торопился. Гудеть в клаксон не хотелось, поэтому, подождав пару минут, Георгий замотал лицо шарфом, вышел из машины и постучал в ворота – тишина. Он постучал чуть сильнее – вновь никакого эффекта. Тогда он подошел как можно ближе к щели на стыке створок и громко спросил, есть ли кто-нибудь за забором. Послышался скрип двери, затем какое-то движение и скрежет металлического затвора. Ворота чуть приоткрылись, и перед Георгием возникло заспанное лицо молодого охранника. Крупные близко посаженные глаза делали его похожим на теленка.

– Чего надо? – спросил он не столько грубо, сколько расстроенно.

– Мы от Филимонова. Старший должен быть в курсе.

– Ждите.

Ворота закрылись, послышался звук неспешно удаляющихся шагов. Георгий обернулся – из фургона за ним наблюдало пять пар любопытных глаз. Он почувствовал себя неловко и поспешил вернуться в машину. Через несколько минут ворота наконец открылись, и к фургону подбежал лысый суетливый мужичок в черной чоповской куртке с воротником из искусственного меха. Георгий опустил стекло.

– Вы от Михал Саныча? Извините за накладку, мы-то вас раньше ждали, думали, вы уже и не приедете сегодня. Заезжайте скорее, можете вон там машинку поставить, возле входа. Петя, твою мать, держи створку, хватит сопли жевать! – Теленок послушно взялся рукой за ворота. – Извините, она у нас слегка разболтанная, может не вовремя закрыться, приходится придерживать.

Водитель заехал на территорию института и, развернув фургон, поставил его задом ко входу. Охранники спешно закрыли ворота. Грузчики надели налобные фонарики, вынесли из салона разобранный большой деревянный ящик, упаковочную пленку, тележку и инструменты. Георгий пощупал рюкзак и, убедившись, что пистолет на месте, велел им следовать за ним.

Центральный вход, у которого они припарковались, оказался ближе к лестнице, чем тот, через который Георгий заходил во время своего разведывательного рейда. Он неплохо запомнил ориентиры всех нужных поворотов, и в этот раз путь к хранилищу оказался короче. Вскоре они подошли к нужной двери. «Здесь», – сказал Георгий. Грузчики остановились и посмотрели на него в ожидании. Георгий, на которого оказалось направлено сразу четыре ярких диодных луча, почувствовал себя на сцене в свете софитов. Загородив замок от остальных, он вбил код и отпустил ручку. Дверь раскрылась, они вошли внутрь. Вновь забликовали свинцовые стены.

– Пакуем то, что в центре? – спросил бригадир грузчиков.

– Подождите, нужно осторожно. Сначала снимем брезент.

Георгий и двое грузчиков взялись за концы чехла, аккуратно подняли и сбросили его на пол. Перед ними в сияющем свете фонарей предстала мертвая царевна.

– Вот это да… – присвистнув, сказал молодой сухощавый грузчик.

– Это что, труп, что ли? – встревоженно спросил бригадир. – Мы на такое не подписывались, если что.

– Успокойтесь, это восковая кукла. Просто очень реалистичная.

– Как живая, – сказал все тот же восторженный грузчик.

– Авторская работа, – счел нужным подчеркнуть Георгий. – Стоит как чугунный мост. Поэтому нести нужно очень бережно, чтобы ни в коем случае не повредить ее и не разлить жидкость.

– Да это понятно… – сказал бригадир, потирая подбородок. – Сейчас прикинем, как с ней лучше управиться. Предлагаю так: снимаем крышку и сначала пакуем основание, так чтобы оно крепко сидело в ящике. Потом прокладываем толстым слоем пленку, и уже на нее кладем верхнюю часть. Ее тоже фиксируем по максимуму и заколачиваем ящик. Тележка у нас мягкая, проблем не будет; ну а по лестнице мы уж на один пролет ее поднимем аккуратно. Идет?

– Давайте так. Только очень прошу, аккуратнее. Пятьдесят раз все проверьте, прежде чем на тележку ставить.

– Обижаете, мы профессионалы. Ну ладно, за работу, орлы.

Грузчики, похоже, и правда знали свое дело. Для начала они тщательно измерили габариты гроба, затем выстелили на полу плотное покрывало из упаковочной пленки и осторожно положили на него крышку.

– Тяжелая, зараза… – сказал бригадир. – Видимо, ящик лучше собирать прямо на тележке.

– Справитесь или нужна подмога? – спросил Георгий.

– Справимся, куда ж мы денемся. На лестнице будет трудновато, ну да ничего, мы захватили трубы специально: смастерим носилки и донесем все в лучшем виде.

– Ну смотрите…

Грузчики, споря и матерясь, стали готовить тележку к установке саркофага. Воспользовавшись образовавшейся паузой, Георгий подошел к гробу, чтобы получше посмотреть на царевну вблизи, без фильтра хрустальной крышки. Как же прекрасна она была… Он понял, что, была бы возможность, он бы прямо сейчас забрал ее себе и не отдавал генералу. Даже вернул бы аванс, просто чтобы смотреть на нее каждый день. Если бы он мог взять на память о ней хоть что-то, любую безделицу… Неожиданно Георгий заметил в волосах царевны необычный блеск. Оглянувшись и убедившись, что грузчики слишком увлечены спором, он осторожно запустил руку в розовую жидкость и дотронулся до косы. Это был металл! Возможно, она вплела в волосы золотую или серебряную нить в рамках какого-то ритуала. Или это была часть головного убора, давно истлевшего. В любом случае, Александру Петровичу знать про это необязательно, он и так получит царевну. А Георгий просто возьмет себе небольшой сувенир.

Он осторожно выплел металлическую нить из волос девушки и, достав из жидкости, рассмотрел в свете фонаря. Нить была золотая. «Похоже, наша девица и правда была какой-нибудь княжной», – подумал Георгий. Он хотел было уже убрать нить в карман, когда из гроба внезапно вынырнула рука и схватила его за запястье. От неожиданности Георгий выронил нить, та упала обратно в саркофаг. Он с ужасом глянул вниз: девушка смотрела на него из-под воды. Георгий издал не то визг, не то хрип и стал судорожно вырывать руку. Царевна держала его крепко, но ему все же удалось вывернуться. Георгий упал на копчик и, воя от ужаса, стал по-крабьи быстро отползать к стене.

Царевна меж тем уже успела выбраться из саркофага. Она выглядела живой и свежей. На щеках ее алел румянец, как будто она только что приняла горячую ванну. Обернувшиеся на крик Георгия грузчики остолбенели. Царевна медленно направилась к ним. Мужчины стали осторожно пятиться назад. Один из грузчиков – молоденький парень, который сколачивал ящик, – споткнулся о брезентовый чехол и неловко занес над головой молоток. Царевна среагировала мгновенно: рука сомкнулась на его шее и с хрустом переломила ее, как карандаш. Бригадир бросился на помощь к товарищу – девушка схватила его и буквально разорвала надвое.

Оставшиеся в живых грузчики оказались зажаты в угол. Чтобы хоть как-то защититься, они схватили трубы, предназначенные для сооружения носилок, и выставили их перед собой как копья. Георгий понял, что это его единственный шанс. Он быстро прокрался вдоль противоположной стены в коридор, захлопнул железную дверь и со всех ног бросился прочь. Однако не успел Георгий добраться и до первого поворота, как услышал за спиной тяжелые удары по металлу, будто бы где-то совсем рядом забивала сваи огромная машина. Трясущимися руками Георгий достал пистолет и, отбросив рюкзак и куртку, побежал к лестнице. Вскоре раздался оглушительный грохот падающей двери. «Только бы успеть, только бы успеть!» – мысленно повторял Георгий. Холодный воздух с каждым вдохом болезненно врывался в разгоряченные легкие. Он задыхался, кашлял, но продолжал бежать.

Царевна настигла Георгия уже на лестнице. Преодолев первый пролет, он оглянулся и увидел ее внизу. К своему удивлению, он не обнаружил на ее лице гнева, скорее она смотрела на него с любопытством, как исследователь смотрит на необычную гусеницу или жука. Спокойствие девушки напугало Георгия еще сильнее: он выставил перед собой пистолет и нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало. «Чертов предохранитель!» – Георгий с силой отщелкнул рычажок и быстро выпустил в царевну все восемь патронов. На лестнице густо запахло порохом, Георгий зажмурился от едкого дыма. Когда он раскрыл глаза, царевна стояла прямо перед ним. Георгий впервые посмотрел в ее глаза: они были небесно-голубыми и казались бездонными. Он ощутил неминуемость скорой смерти, и в этом чувстве была некая обреченная сладость. Девушка мягко взяла его руку и без труда выкрутила ему за спину. Тело Георгия пронзила нестерпимая боль, будто ему одним движением переломали сразу все кости. Он закричал громко, изо всех сил, но царевна не обратила на это ни малейшего внимания. Легко подняв над собой, она выкинула его в окно на груду строительного мусора.