Читать книгу: «Судьба зечки. А ведь всё могло быть совсем по-другому… Но, видно, не судьба…»

© Никита Григорьев, 2019

ISBN 978-5-0050-3003-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

І. ШАГИ ВО ВЗРОСЛУЮ ЖИЗНЬ…

Екатерина в очередной раз пришла в себя… в очередной и, последний раз… Перед глазами всё та же больничная койка в опустевшей палате на двоих. Вчера вечером её соседку, укрыв с головы до пят больничной простынёй, выкатили на каталке… вперед ногами.

– Интересно, а сколько мне осталось жить? День, два … – подумала Екатерина, и в голове, словно в замедленной съёмке прошла вся её жизнь…

Безотцовское детство, школьные годы… И вот она ученица десятого класса местной школы. Поселок, в котором родилась и выросла Катя, был совсем маленьким. Здесь каждый житель был на виду, все про всё и всех знали. Как говорится в старом анекдоте, не успеешь в одном конце чихнуть, как уже в другом говорят: «Будь здоров!».

Природа одарила Катю не только красивой, и к тому времени полностью сформировавшейся фигурой, но и высоким ростом, почти сто восемьдесят, про таких говорят: «Ноги от ушей».

Среди всех мальчишек школы для неё не было пары. Одноклассники были все какие-то мелковатые. Самый высокий из них, Серёга, имел всего-навсего метр семьдесят пять. И сколько она помнила себя в школе, то всегда оставалась не востребованной. Одноклассники, стесняясь её высокого роста, не приглашали Катю ни на танцы, ни в кино, ни на свидания. А ухаживания соседского парня Андрея, который в этом году заканчивал девятый класс, всерьез девушка не воспринимала. Так и росла она в гордом одиночестве. Правда, взрослые мужики заглядывались на неё на улице, не двусмысленно предлагая встретиться или прокатиться куда-нибудь, но она прекрасно понимала, чем заканчиваются встречи с женатыми мужчинами и вежливо отказывалась. Катя честно ждала того единственного, который предназначен Богом и судьбой только для неё…

И вот выпускные экзамены позади, а впереди выпускной вечер. Одноклассницы приготовили шикарные, сшитые у искусных портних, платья, и только одна Катя придёт в простеньком ситцевом белом платьице, в синий горошек, ладненько облегающем её безупречную фигурку. Девушка прекрасно понимает, что у матери, которая кроме неё содержит ещё и брата-студента, нет средств на наряды для дочери. Спасибо Надежде, молодой разведённой соседке, которая одолжила на вечер свои белые босоножки на высоком каблуке. Хоть соседка и была старше Кати лет на десять, но они находили общий язык по многим вопросам. Не сходились только в одном – в соблюдении верности и добропорядочности. В минуты откровения, Надежда часто говорила Кате:

– Дура ты, Катя! Ну для кого ты свою честь бережешь? Я когда была молодой, тоже была такой же глупой. Думала, что всю жизнь буду принадлежать только одному, единственному. Также наивно была уверена, что и я у него тоже первая и единственная. Но как я ошибалась… Когда мне говорили, что он ни единой юбки не пропускает, я не верила. Когда убедилась, что это так, поначалу прощала. Ради нашей дочери терпела все его похождения. Но он, как блудливый кот, с каждым днем от нас отдалялся. Домой приходил, практически только для того, что бы помыться, переодеться, поесть, отоспаться и идти блудить дальше. Вот что я тебе скажу, все мужики большие сволочи и эгоисты. Каждый из них не прочь переспать с чужой женой, но не дай Бог, что бы его жена спала с другим… Так что не береги ты себя для них, живи в свое удовольствие, бери от жизни всё сегодня… не оставляй ничего на завтра…

Катя слушала Надежду и в знак согласия кивала головой. Однажды у соседки собралась компания любителей погулять, и её пригласили присоединиться, девушка ответила с достоинством:

– Да, я всегда говорила, что любая из нас может завести себе любовника. Но я никогда не говорила, что сама смогу это сделать…

И вот он, такой долгожданный выпускной вечер… В поселковом парке заиграл духовой оркестр. И у летней эстрады начали собираться местные жители, в поселке не много зрелищ. Среди собравшихся, особо выделяются выпускники, девушки белых нарядных платьях и парни в строгих костюмах. Все места заняты, а те, кому их не досталось, стоят, прижавшись к изгороди. Под звуки марша, парами, выпускники поднимаются на сцену. Среди них Екатерина не только самая высокая и стройная, она самая красивая и необыкновенная. Её прическе, сделанной все той же соседкой, могла бы позавидовать любая сногсшибательная кинодива. Девушка чувствует на себе масляные взгляды мужчин и колючие, порой полные зависти и даже ненависти, взгляды женщин. Стараясь не смотреть на людей, она поворачивает голову к центральному входу и замечает восхищенный взгляд высокого, ростом под два метра, парня в форме морского пехотинца. Катя видит его впервые, черная форма очень идет к его чёрным глазам, которые смотрят на нее неотрывно, словно ввинчиваясь в ее сердце, мозг, тело. Девушка чувствует смятение, свою безвольность и какую-то безысходность. Парень самоуверенно и властно смотрит на нее. И Екатерина, словно под гипнозом, засмотревшись на незнакомца, не слышит, как директор школы уже второй раз зачитывает ее фамилию для вручения аттестата. Кто – то из одноклассников, несколько раз толкнув, вывел ее из транса, и она, спотыкаясь, неуверенной походкой направилась к директору. Катя совсем не слышит, какие слова напутствия говорит ей директор, и молча, спускается со сцены.

Вот уже звучит мелодия школьного вальса, и девушка со страхом видит, как через весь зал к ней идёт незнакомец. Он уже без головного убора, оказывается, что его волосы такого же смоляного цвета, что и глаза. Он молча берет девушку за руку и ведет на середину зала. Она не сопротивляется, её воля полностью подавлена глубиной черноты его глаз… Подавлена и парализована.

Екатерина смутно припоминает тот танец. Помнит только, что танцевал он очень хорошо. Он, как партнер, действительно вёл её в танце. Вёл легко, непринужденно и уверенно. И она в его руках была безропотной и послушной. Они, казалось, вместе улавливали не только любое движение друг друга, но и желание. Постепенно, танцующие уходили в сторону, освобождая место для них. Через некоторое время в зале кружили только они… Все восхищенно смотрели на эту пару, семнадцатилетнюю выпускницу и двадцати двухлетнего парня. Они скользили, забывшись в танце, словно единое целое, не замечая никого и ничего вокруг…

Весь выпускной вечер прошел словно во сне. Они не пропустили ни единого танца. Парень представился Петром и сказал, что недавно демобилизовался. До службы в армии окончил среднюю школу в соседнем районном центре, где его отец был большим начальником. Родители устроили его в институт, но постоянные компании, девочки, пьянки не позволили ему сдать сессию и он был отчислен за неуспеваемость. Рассердившись, отец решил отправить сына на службу в армию, что бы набрался ума и повзрослел. За это время отца перевели на руководящую должность в этот район, куда и прибыл, демобилизовавшись, Петр. Поэтому, они никогда до этого вечера и не встречались.

И вот объявили последний танец, который по традиции, медленный. Прижавшись друг к другу, немного уставшие и счастливые, Катя с Петром, словно одно целое, танцуют в центре зала. За окном сереет рассвет, начинается утро нового дня. Зал пустеет, выпускники, классные руководители, кое-кто из родителей покидают зал и направляются на районный стадион встречать солнце. Последними зал покидают, Екатерина и Петр. В опустевшем дворе школы они останавливаются у одинокого старого клёна. Утро прохладное, Петр притягивает Катю к себе и обнимает. Ей очень хорошо и уютно стоять вот так, прижавшись к его горячей груди. Их губы, словно сговорившись, сливаются в долгом и нежном поцелуе. Она понимает, что вот оно – её счастье. Пришло тогда, когда она ещё и не ждала…

Через некоторое время они уселись в служебный УАЗ его отца и, на предельно максимальной скорости, помчались к стадиону. На скамейках зрителей кучками расселись ее одноклассники, мальчишки в белых рубашках, без пиджаков, которые они набросили на плечи девочек. Взгляды бывших учеников устремлены к розовеющему востоку, где вот-вот из-за горизонта должно показаться солнце. Машина на всё той же предельной скорости врывается на стадион. В центре зеленой лужайки Петр делает резкий поворот вправо и, автомобиль, наклонившись влево, продолжает движение на двух левых колёсах. Потом Петр резко поворачивает влево и вот уже два правых колеса удерживают машину на ходу. Для обитателей её поселка такие каскадёрские трюки в диковинку и все присутствующие, забыв, зачем они сюда пришли, поднявшись со скамеек, с восторгом смотрят на шоу. А из-за восточного горизонта поднимается солнце…

Вечером того же дня, Пётр, с большой охапкой цветов, ждёт Катю у её ворот. Увидев парня в окно, Екатерина стремительно, не таясь матери, выбегает к нему. Осыпав её цветами, Пётр галантно целует ей руку, и не дожидаясь приглашения, проходит в дом.

В их стареньком и низеньком домишке, ему приходится держать себя полусогнутым, чтобы голова не упиралась в потолок. Екатерина испытывала неловкость за их нищету и убожество. Пётр, познакомившись с матерью и вкратце рассказав о себе, попросил у неё разрешения прогуляться с дочерью.

Молодые люди шли, держась за руки, по центральной улице поселка. Он был всё в той же черной форме морского пехотинца, она в своем единственном праздничном выпускном платье. Прохожие и знакомые приветствовали их. Екатерина ещё долго чувствовала спиной их взгляды. А посмотреть было на кого. Молодые люди составляли прекрасную пару, высокий, спортивного телосложения парень и высокая, красивая, стройная девушка. Такое сочетание не часто встретишь и среди звездных знаменитостей. Погуляв по центру около часа, Пётр предложил Кате зайти к нему. Он явно был без комплексов и не видел в этом ничего предосудительного. И как Катя и не отказывалась, парень, взяв её крепко под руку, повернул к своему дому.

Внутреннее убранство коттеджа первого лица посёлка её шокировали. Высокие потолки, восемь комнат, ванна, туалет, кухня, прихожая, всё это не шло ни в какое сравнение с двумя комнатушками её лачуги, окна которой почти вросли в землю.

Мать Пети вела себя по отношению к гостье сдержанно, давая ясно понять, что Катя не их круга. А вот отец, в прошлом обыкновенный сельский парень, вёл себя по-простому. Вскоре домработница накрыла стол и все сели ужинать. Девушка чувствовала себя не в своей тарелке. Так неуютно ей никогда в жизни не было. Стол был накрыт так, как она его не видела у себя дома даже в большие праздники. На столе было столько столовых приборов, что Катя не знала какой нужно взять в руки, и поэтому почти ничего не ела. Только один Пётр с отцом вели себя за столом непринуждённо. Краем глаз Екатерина заметила, что они пользуются не всеми столовыми приборами. Тогда она, осмелев, взяла вилку и попыталась хоть кое-что съесть. Только одна хозяйка, взяв в правую руку нож, а в левую вилку, чопорно оттопырив в сторону мизинец, разделывала на тарелке кусок фаршированной рыбы.

Прошла неделя, неделя первой в её жизни любви. Молодые люди доверяли друг другу во всём. Ласками они доводили себя до изнеможения. От длительных поцелуев их губы распухали и не успевали приобретать нормальный вид. Глаза влюблённых горели особым счастливым огнём. Казалось, они оба потеряли счёт времени, могли сутками, прижавшись друг к другу, говорить, целоваться, мечтать… Но никто из них не осмеливался сделать тот последний шаг в их взаимоотношениях, который бы закончился постелью…

Первыми заметили разительные перемены в поведении сына родители Петра. Их единственный и взрослый оболтус, хотя и был бездельником и дармоедом, перестал пить, хамить и дерзить родителям, отстранился от своих друзей – приятелей с которыми пил, хулиганил и дебоширил. Всё своё свободное время и всего себя он посвящал Кате. И вот тогда у отца где-то в подсознании шевельнулась мысль :

– А было бы неплохо соединить их судьбы. Возможно, Катя как раз и есть та женщина, которая сделает из их Петра человека…

С Катей тоже происходили перемены. Она совсем забросила учебники, подготовку к поступлению в учебное заведение. Всё своё время она проводила либо с Петей, либо лёжа на старом диване, мечтая об их будущем.

В последний день приёма документов в учебные заведения, отец Петра лично отвёз Катю в соседний район, где находилось медицинское училище. Он же договорился с директором и первого сентября она, в белом халате, уже стояла в строю первокурсниц. После обряда посвящения в студенты, Михаил Александрович – отец Петра, отвез их с Петей на квартиру, которую для них снял. Он грустно посмотрел на них и сказал:

– Хоть вы и не пара, но подходите друг другу. Наверно потому, что согласно закону физики, отрицательные заряды притягиваются к положительным. Я очень хотел бы, чтобы вы были вместе. И не только сегодня… Совет вам да любовь…

Оставив деньги на первое время на столе, отец вышел из квартиры. Под окном заработал двигатель автомобиля, его звук начал отдалятся и вскоре затих. В уютной двухкомнатной квартире молодые люди остались вдвоём. Осмотрев квартиру, в которой было все необходимое для нормальной жизни и, взяв деньги, они отправились по магазинам. Купив продукты, Катя и Пётр зашли в универмаг. Пётр настоял, что бы девушка купила себе необходимые вещи. Через час, с пакетами в руках, они вернулись в квартиру. Катя сразу принялась готовить ужин, а Пётр, рассевшись в кресле, принялся смотреть футбольный мачт. Все у неё валилось из рук. Девушка с трепетом ждала и боялась этого момента – остаться вдвоём. Как это было волнующе приятно чувствовать себя хозяйкой, осознавать, что они сейчас в этой, пусть и снятой квартире, одни. Быть уверенной, что никто посторонний сюда не войдет и не помешает им.

Она накрыла стол для их первого совместного ужина. На расставленных тарелках красовались нарезанные колбаса и буженина, сыр, овощной салат, рыба, торт, две бутылки «Крем-соды» и бутылка «Советского шампанского».

За окном начало темнеть, уже зажглись первые окна в доме напротив. Не включая света, Пётр взял Катю за руку и повёл в соседнюю комнату. Это их спальня. Разложенный диван манит к себе и одновременно пугает. Екатерина прекрасно понимает, что сегодня она разденется и ляжет на него не для сна… Девушка благодарна своему возлюбленному, за то, что с первого дня их встречи он не торопил её… Они раздеваются молча, по разные стороны дивана, наблюдая жадными глазами друг за другом. И вот снято всё, по стройным ногам соскользнул, последний предмет её белья. Они опустились коленями на диван напротив друг друга. От волнения их дыхание было тяжёлым, а тела горячими… Прильнув другу к другу и слились в страстном поцелуе… Она ожидала боли, неприятных ощущений, но всего этого не было… Всё произошло просто механически, в результате чего Катя поняла, что стала женщиной, способной принести удовольствие мужчине. Ей было приятно, что Петр несколько минут спустя не мог придти в себя, откинувшись устало на подушку и восстанавливая дыхание. В ту минуту она не думала ни о возможной беременности, ни о будущем. Всё прошлое, будущее и настоящее, объединилось в эту минуту в одно целое – без начала и конца…

Неделю спустя сыграли свадьбу, скромную и не афишируемую. Расписались в районном загсе и пришли в квартиру, где заранее накрыли стол. Блюда были заказаны в местном кафе. Гостей были немного и все они уместились за одним столом. Кроме жениха с его родителями и невесты с матерью, присутствовали брат жениха с женой, две подружки невесты по медучилищу и двое друзей Петра.

Их совместная супружеская жизнь пошла своим чередом. Проходящие дни были, как близнецы, похожи один на другй. Утром, поднявшись с постели, Екатерина на скорую руку пила чай с бутербродом, прихорашивалась перед зеркалом и бежала на занятия в своё медучилище. Петр в это время ещё спал. Он за четыре месяца их совместной жизни даже не попытался устроиться на какую – нибудь работу. Мотивировал он свое безделье отговоркой, что отдыхает после армии, но его отдых что-то долго затягивался… Когда после обеда Катя возвращалась домой, Пётр только просыпался. Они садились обедать, а потом, не спрашивая её согласия, он укладывал её в постель. Счастливые и уставшие от любовных утех, они засыпали. Поздно вечером, проснувшись, Екатерина занималась домом, ходила за покупками в магазины, убирала, готовила ужин, стирала. Пётр в это время, пил из бутылки пиво, смотря по телевизору футбольный или хоккейный матч. После ужина они снова укладывались в постель…

Такие частые занятия любовью уже не приносили ей того удовольствия, какое она испытывала в первые дни. Катя всё чаще ловила себя на мысли о том, чтобы как- то пропустить выполнение супружеских обязанностей. А Петр, чувствуя сексуальную потребность, принуждал Катю к этому занятию в любое время суток. Благо, что времени для отдыха и восстановления сил у него было хоть отбавляй. При таком уплотненном графике их совместной жизни, Катя училась кое-как. С помощью свёкра Катя сдала сессию, но стипендии не получала. Жили они с Петром за счёт его родителей. Так могло бы продолжаться вечно, но всему когда-то приходит конец…

ІІ. ВСЕМУ КОГДА – ТО ПРИХОДИТ КОНЕЦ…

Для Екатерины он подкрался вообще незаметно… С каждым днём, видя как округляется её живот, Пётр утрачивал к ней свой интерес. Для начала, он в выходные дни, мотивируя это скукой и потребностью развеяться, начал ходить в кафе, выпить пива. У него появились друзья, время его походов начало затягиваться, порой до глубокой ночи. По запаху она чувствовала, что кроме пива муж начал употреблять и более крепкие спиртные напитки. Однажды, будучи уже на седьмом месяце беременности, Екатерина отчетливо почувствовала от него запах женских духов. На её немой и укоризненный вопрос он ответил:

– Ведь я мужик и не могу долгое время воздерживаться от половой близости. Тебе сейчас секс противопоказан, а почему же я должен страдать. Поверь мне, что как только ты родишь ребёнка, все будет, как прежде. Пойми, глупая, кроме тебя мне никто не нужен…

И нежно поцеловав свою доверчивую супругу, Пётр спешил на очередное свидание.

Домой участились телефонные звонки. Поначалу звонившие, если трубку брала Катя, молчали, потом, наглым женским голосом, просили позвать супруга. Ради будущего ребёнка все это она переносила молча и терпеливо. Утешало её только одно, что с появлением их совместного ребёнка, их жизнь сразу же возвратится в свою колею. А в данный момент её вполне устраивало, что не приходится ублажать мужа несколько раз в сутки. Но когда Пётр однажды вообще не пришёл ночевать, она сорвалась. И сразу об этом пожалела. В ответ она услышала о себе столько нового… Оказывается, она и фригидная, и не знает, как правильно лечь с мужем в постель… Кроме того не исполняет все его сексуальные фантазии, а предлагаемые им разнообразные позы во время близости, считает извращениями и что она тупая тварь и так далее…

У расстроенной Екатерины, от всего услышанного, начались схватки и преждевременные роды. Они вызвали «скорую помощь», и в прекрасное весенние утро в родильном отделении районной больницы на свет появился их первенец – черноглазый мальчуган, пятидесяти шести сантиметров роста и пятикилограммового веса. Одним словом великан, который, как две капли воды был похож на своего отца.

Забирали ее из роддома торжественно. Свёкр подогнал разукрашенную «Волгу» Газ-24. Из неё, со счастливой улыбкой на лице и букетом алых роз в руках, вышел Пётр. Он вручил жене цветы, а сам с большой осторожностью взял у медсестры голубой свёрток с кричащим младенцем. Сев в машину, буквально через несколько минут они подъехали к дому. Там, за празднично накрытым столом, хлопотала мать мужа Елена Алексеевна. Отец Петра – Михаил Александрович, был изрядно выпивши. Ну как тут не выпить с радости? – Ведь молодые своего первенца назвали в честь деда, Михаилом.

Еатерина, практически, за столом не сидела. Во-первых, она себя еще плохо чувствовала. Во-вторых, малыш почувствовал смену обстановки и вёл себя не спокойно. Посидев за столом ещё немного и опрокинув несколько рюмок за здоровье внука, гости уехали.

Екатерина крутилась как белка в колесе: нянчила сына, убирала, мыла посуду… Её безупречная фигурка, ещё больше похорошевшая после родов, мелькала из комнаты в комнату, будто дразня мужа… Пётр, будучи выпившим, начал недвусмысленно приставать к жене. И ее просьба:

– Нельзя ещё, потерпи немного, хотя бы с неделю… – им вообще не воспринималась.

Видя, что от его приставаний ей всё равно не отвертеться, нехотя, она впервые в жизни должна была заняться любовью не традиционным способом. Екатерина опустилась на колени и послушно раскрыла рот. Практически оральным сексом занимался только он. Она же только послушно работала губами, с нетерпением ожидая конца… Конец у Петра наступил быстро и издавая душераздирающие вопли он выпрыснул всё своё содержимое в её рот. Попавшая жидкость была … … … и неприятная на вкус. Возможно потому, что Екатерина знала, что это такое, она так и не смогла её проглотить. Устало поднявшись с колен, она шатающейся походкой, словно пьяная, направилась в ванную. С отвращением выплюнув содержимое рта в раковину, она собралась почистить зубы, но её тут же вырвало… Рвота была ужасной… Она испытала такое ощущение будто бы все её внутренности выворачиваются на изнанку. Полностью обессилив, она опустилась на пол и тут же, возле унитаза, провалилась куда-то в кромешную тьму. Екатерина не понимала, спала она или пребывала в глубоком обмороке, но очнулась от того, что кто-то тормошил её. Медленно раскрыв глаза, увидала своего Петра. Выражение его лица было недовольным и злым:

– Поднимайся, сука. Иди в спальню. Ребёнок плачет.

Потом продолжил:

– Если бы знал, что ты такая бездарь в постели, никогда б не женился. Даже отсосать толком не умеешь… Ну ничего, с сегодняшнего дня будешь заниматься этим регулярно, пока не научишься…

Всхлипнув, Екатерина попыталась встать. С первого раза ей это не удалось. Со второй попытки, она встала на колени, потом поднялась с них на ноги и, рыдая, направилась в спальню. Сынишка кричал вовсю. Но найдя маленьким ртом материнскую грудь, жадно заработал губами и успокоился. Наблюдая, как малыш сосёт её грудь, она грустно про себя подумала:

– Вот как бывает в жизни. Родятся эти мужики – жадно сосут нашу грудь, а вырастут – заставляют нас сосать их…

В это время она услышала, как громко хлопнула входная дверь квартиры и поняла, что муж ушёл развлекаться со своими друзьями да и не только с ними…

Отношение Петра к ней, и без того желавшее лучшего, с каждым днём ухудшалось. Его отец ушёл на пенсию и помогать им, как раньше, родители мужа не могли. Со временем Екатерина почувствовала нехватку средств на существование. Тот мизер, который государство выделяло молодой матери по уходу за ребёнком до достижения им трёх лет, не хватало даже на самое необходимое для сына. А нужно было сытно кормить мужа. Выделять ему «карманные» деньги на «личные» расходы… Она занимала деньги у всех, кто давал: бывших однокурсниц, соседей, родственников и друзей. Так как одалживала небольшие сумы, то уже не помнила у кого сколько брала. Хорошо ещё, что свёкр оплатил квартиру на год вперёд. Но это не спасало да и не могло спасти ситуацию… Тогда она стала записываться в продмаге. Но когда в конце месяца не смогла полностью заплатить, продавец наотрез отказалась давать продукты. Нищета уже не стучалась, а ломилась в их дверь. Екатерина отказывала себе во всём, даже в самых необходимых предметах для женщины. Она бы ещё долго терпела всё это, но терпеть постоянный плач голодного ребёнка, мать не могла. И тогда ей в голову пришло решение, просто взять в гастрономе кое – что из еды и не расплатиться. На языке закона это называлось «кража», но Екатерина наивно себя успокаивала, что она не ворует, а просто берёт необходимое.

Войдя в помещение, она с самого начала привлекла к себе внимание продавщиц тем, что постоянно оглядывалась и пару раз, не доходя несколько метров к кассе, возвращалась назад. Когда женщина всё же решилась прошмыгнуть мимо, шустрая девушка – практикантка направила её к кассе. Екатерине ничего не оставалось, как поставить корзину у кассы. Молоденькая кассирша начала перекладывать продукты в пустую корзину по другую сторону, считая сумму набранных товаров. И хотя две бутылки пастеризованного молока, буханка хлеба, килограмм сахара и килограмм крупы стоили меньше десяти советских рублей, Екатерина, оглядываясь, сделала вид, что ищет кошелёк, которого у неё, естественно, не было. Сзади её торопили нетерпеливые покупатели, а кассирша пристально посмотрев на неё подозрительным взглядом, не выдержала и проговорила:

– Уходи, а то милицию позову…

Екатерина, молча опустив голову, направилась к выходу. Она спиной чувствовала презрительные и осуждающие взгляды персонала и покупателей гастронома. Шаги её ускорялись и, сбежав по ступенькам на улицу, она остановилась чтобы отдышаться. В глазах потемнело, в ушах звенело, ей было очень стыдно и противно за свой поступок. Она прекрасно понимала, что это начало её падения, как женщины, как человека… потому что она, хоть и неудачно, но сделала тот роковой шаг, который отделяет людей павших от нормальной жизни. И если сегодня Господь Бог миловал её и уберёг, то завтра или послезавтра случится то, что должно произойти…

Однажды, делая уборку в квартире, Екатерина обратила внимание на приоткрытую дверцу антресолей в прихожей. Взяв стул для того что бы её закрыть, она заглянула внутрь и к своему ужасу обнаружила, что там нет их зимних меховых шапок, а также исчезли два новеньких комплектов постельного белья и одеяло. Почуяв неладное, заглянула и в шкаф, который находился в спальне. Подарков свёкра – своего зимнего пальто и новых зимних сапог, не было. Она отчаянно заметалась по комнате…

В этот момент щёлкнул замок входной двери и вошедший муж, искоса глянув на неё, недовольно бросил:

– Ты что такая растроенная, как будто атомная война началась?

Не дожидаясь ответа, довольный своей удачной по его мнению шуткой, направился в ванную. Через несколько минут он вышел из неё чисто побритый, пахнущий её же женскими духами «Красная Москва». Молча надел свежую рубашку и начал что-то искать в комнатах. Екатерина без слов наблюдала за ним. Осмотрев содержимое шкафа и комода, Пётр подошёл к серванту. Выбор его упал на чайный сервиз на двенадцать персон, который его отец привёз им в подарок из туристической поездки в Чехословакию.

– А ну – кА, протри пыль и красиво упакуй мне его, – приказным тоном сказал Екатерине.

И на её несмелый вопрос:

– Зачем?

Продолжил:

– Сегодня у подруги моего друга день рождения, неудобно идти в гости с пустыми руками.

Екатерина поняла, что протестовать бесполезно и, роняя слёзы, выполнила его требование. Взяв упакованный сервиз и не обронив ни слова, Петр вышел. Громко хлопнула за ним входная дверь, послышались быстрые шаги по лестнице и, удаляясь, затихли.

Она сидела опустошенная на диване. К горлу подкатывался сдавленный комок рыданий и отречённости. В этот момент из этого состояния её вывел плач проснувшегося сынишки. Его растущий организм ещё не понимал всех сложностей жизни и требовал только одного – пищи… Ради благополучия этого кричащего и, такого родного ей комочка, она была готова на всё, на любой подвиг и… на любое преступление…

Екатерина прекрасно понимала, что её счастливой жизни пришёл конец… Он подкрался совсем незаметно. Как раз тогда, когда она его ещё и не ждала…