Читать книгу: «Секретики»

1. Про песочек

Однажды по нашей улице прогрохотал самосвал, развернулся, сдал задом и высыпал рядом с моей калиткой кучу песка.

Песок был морской. Серого цвета, немного влажный и его было приятно трогать, брать в горсть и пересыпать между пальцев. В нём попадались маленькие, круглые створки раковин и ещё крохотные, похожие на рожки единорогов, ракушки.

И я ещё, главное, сказал, что вот, мол, купил себе песок.

И тут же у меня появился новый друг, который сказал, что обязательно завернёт вечерком к моему дому и наберёт немножечко песка.

Для котика.

А никаких-таких наполнителей для котиковых туалетов тогда ещё не было, и что мне в конце концов жалко если вдруг кто-то возьмёт немного песка для этого дела? И, конечно, я сказал – да-да, заходи и забыл и думать об этом.

Потом прошло некоторое время и принялся нервничать Собака.

Все владельцы котиков в радиусе 16-ти вёрст от моего дома прознали, что есть на свете такое вот счастье – большая куча песка. И она лежит себе просто так, впустую, занимая место на и без того перенаселённой планете.

И Собака стал смотреть через сетчатый забор, как всякие типы подходят и сыпят этот морской песок в свои пакетики. Вместе со створками раковин и рожками маленьких единорогов.

А потом Собака как-то прознал, что вся эта свистопляска из-за котиков.

А у Собаки насчёт котиков имеется особое мнение. Если о собаках он, Собака, знает, что все они раньше были ангелочками, имели крылья и поселились в этом мире лишь из-за того, что должен же быть кто-то рядом с человеком приличнее него и время от времени служить ему примером, то котики, по мнению Собаки, проскользнули в мир, когда кто-то неплотно притворил дверь в Аду. А может он их специально выпустил.

Сатана-то.

И вот Собака начал нервничать, и я, глядя на него, тоже.

Да ещё вдобавок вспомнил, что русские же люди. Те самые – запустившие сына своего народа в космические дали и взявшие пару раз Берлин. И они не так давно вообще являлись советским народом и имели общую социально-классовую структуру и мировоззрение.

И если задуматься, то они не только кучу песка, они вообще одну шестую часть суши могут легко растащить при случае.

Потому как нет ничего в этом мире невозможного для нас, русских.

А друзья Собаки тоже не зевали.

Каждая, извиняюсь, собака не могла спокойно пройти мимо кучи.

Нет.

Ей непременно нужно было сесть на неё и нагадить. Да ещё затем встать и, начать разбрасывать песок задними лапами так, чтобы он летел как можно дальше и посыпал тротуарную дорожку и проезжую часть.

А ежели эта тварь была с хозяином, то тот стоял рядом, ослабив поводок, и умильно так – у ты моя собаська! – пялился как она удобряет мой песок, которому это, кстати, вовсе и ни к чему.

А потом один господин явился за партией песочка посреди ночи.

Может, он днём стеснялся, или при солнце его совесть мучила, а при луне это проходило. Не знаю. А, может, он думал, что раз у меня есть Собака, то где-нибудь и ружьё наверняка припрятано.

Собака, ясное дело, его учуял и поднял хай. А мимо, по газовой трубе, навстречу друг другу шли как раз два кота. Они оба так засмотрелись на Собаку, что не заметили, как столкнулись мордами. И они тут же обо всём забыли и принялись орать дурными голосами, боясь начать драку, но отступать так просто не желая.

Я уже спал, но проснулся и понял, что надо с этой истерикой что-то делать.

Включил на улице свет и вышел во двор.

Совестливый гражданин убежал, а Собака кричал:

– Открой калитку, спусти меня, Алексеич! В ляжку вцеплю-у-у-сь!!!

Первым делом я кинул в кота камнем.

Обычно, если я кидаю во что-нибудь камень, то я попадаю, куда хотел. Так у меня само-собой выходит. А по котам я кидаю так: выбираю камешек помельче, или вовсе комок земли, и кидаю его, чтобы промахнуться метра на два.

Я и в этот раз так сделал.

Но у одного котяры вдруг сдали нервы и он побежал. Чтобы аккурат с этим камнем встретиться. Это, получается, я нечаянно взял упреждение по цели.

Никакого урона камень коту не нанёс, но он тут стал орать на весь район:

– Здесь не любят котов, здесь не любят котов!

А все окрестные собаки, конечно, тоже проснулись и пошли лаять на все лады, не понимая в чём дело, но вторя моему Собаке, да ещё слыша все эти кошачьи вопли.

В Париже, той ночью когда там резали гугенотов, было, небось, не в пример тише и благолепней.

Тут я сказал:

– Заткнитесь. Мне рано на работу вставать.

Ну, Собака угомонился, а вскоре и все остальные.

А утром я пошёл на работу только затем, чтобы написать заявление за свой счёт. Дома я сколотил во дворе короб из досок и за день весь песок с улицы перенёс в него.

А потом я сидел, пил холодное пиво, а Собака лежал рядом, косил глазом и выпрашивал арахис.

И жизнь как-то поспокойней, я вам скажу, дальше пошла.

Иной раз появлялся какой-нибудь одинокий котиковладелец. Смотрел непонимающим взглядом на то место, где совсем недавно была куча песка, а потом осторожно заглядывал ко мне во двор.

Там он видел Собаку, который ничего такого не делал, а просто широко разок-другой зевал, смотрел в сторону и думал: ну, давай, брат – перекинь ногу через забор!

Но человек ни руку, ни ногу через забор не совал, а просто уходил. У него, наверное, тоже было какое-нибудь особое мнение по поводу собак.

Может даже предвзятое.

2. Мои французские дядюшки

К процессу рыбной ловли я как-то равнодушен.

Нет, я, конечно, понимаю вот это вот всё – общение с природой, созерцание пейзажей…

Я и сам не прочь пропустить рюмочку на свежем воздухе! Но, позвольте, зачем мне ещё тащить с собой спиннинг?

А тут моего мнения никто не спрашивал.

К моему дяде приехал в гости его двоюродный брат. Тоже получается какой-то мой родственник. Они решили отправиться на рыбалку и на семейном совете меня назначили водителем и прислугой для мелких поручений.

Выехали до рассвета и направились к сказочному озеру, путь к которому знал только мой дядя. Я рулил, а он говорил мне, в какую сторону.

Мы оставили асфальт и стали плутать по грунтовым дорогам.

– Уже близко, – сказал дядя.

Тут как раз показался краешек солнышка и мы увидели, как далеко впереди заблестела и заискрилась в лучиках света обширная водная гладь.

– Вот оно, – сказал дядя и толкнул своего двоюродного брата локтём в бок. – Ты такого озера отродясь не видел!

Мы приблизились и озеро стало меняться на глазах. Когда я подвёл наш старенький «Москвич» вплотную, нам открылось огромное капустное поле, обильно политое водой.

По воде прыгали солнечные блики, а со всех сторон приветливо выглядывали тугие, колхозные кочаны.

– Ты не туда нас завёз, – сказал мне дядя с тихим укором.

Он снова принялся указывать мне дорогу, и мы долго петляли среди полей, виноградников и заброшенных свиноферм.

Наконец мы нашли какой-то водоём – уж не знаю, тот ли, к какому мы ехали изначально, или другой. Но решили остановиться здесь.

Дядьям не терпелось приняться за рыбалку.

На низком бережке сидел одинокий кот с чёрным пятном гитлеровских усиков под носом. Кот презрительно посмотрел на нас и отошёл в сторону.

Не могу догадаться: как он нас сразу раскусил?

Часа два дядя со своим братом развлекались тем, что пялились на неподвижные поплавки, меняли наживки и шикали на меня, когда я слишком громко топал своими ножищами по берегу, пугая рыбу.

Тут подъехала какая-то тётенька на велосипеде «Украина». Тётеньке было хорошо за пятьдесят, на ней было ситцевое платье и цветастый, повязанный на пиратский манер, платок.

Она достала суковатую палку, к которой была привязана леска, с насаженным на крючок, хлебным мякишем, и в полчаса наловила пакет рыбы.

После тётеньки появились два пацана. Забросили в воду какую-то квадратную сетку, выкурили одну на двоих папиросу, достали полную сеть и стали раскладывать улов по рюкзакам.

Перед отъездом они кинули кошачьему фюреру карася, и тот удрал с ним в камыши.

Дело шло к обеду, а дядя с братом добыли лишь одного пескаря.

Я достал, мудро припасённые мной, шпикачки, насадил их на шампуры и стал жарить над углями костра.

Дядя и его двоюродный брат потеряли к своему занятию интерес и пришли мне помогать – достали водку, разлили и начали канючить, готов ли обед?

После пары стаканчиков дядя сообщил, что они будут ловить раков. Для этого он достал пневматический пистолет, прошёлся по берегу и подстрелил двух неосторожных лягушек.

Ему, наверное, было бы выгоднее заняться охотой, чем рыбалкой.

Тушки лягушек нанизали на пруток и решили прожарить. Так раки больше любят.

Я пошёл немножко прогуляться и осмотреть местные достопримечательности, а когда вернулся, шпикачки уже закончились и дядья допивали вторую бутылку.

– А где лягушка? – спросил я их.

На прутке осталась только одна.

Дядя и его двоюродный брат начали заверять меня и друг-друга, что они, конечно, могут отличить поджаренную лягушку от шпикачки, и ни в коем случае не могли их перепутать и съесть.

– Однако ж, кто-то её съел, – сказал я.

Каждый доказывал, что это не он съел лягушку, и оба пытались приплести к делу кота.

Но у кота было алиби – он гулял со мной.

С тех пор я стал называть их «мои французские дядюшки».

Когда месье допили, я сказал, что пора ехать домой. Дорогу никто толком не запомнил, и я знал, что возвращаться нам предстоит долго.

Дядюшки сели на заднее сиденье и принялись вспоминать, как они когда-то собирали марки.

Потом двоюродный брат дяди заснул, а дядя озаботился его здоровьем и натянул на спящего свитер. Вместо горловины он глубоко запихнул голову брата в рукав, и теперь я видел в зеркале заднего обзора Фантомаса.

Пришлось останавливаться и помогать извлекать двоюродного брата из ловушки. А то дядя, стягивая свитер, чуть было не оставил его без ушей.

Домой мы добрались к вечеру и никакого особого удовольствия от этой рыбалки я не получил.

Да! Дядя и его двоюродный брат просили меня никому не рассказывать, что один из них сожрал жабу.

Так вот.

Выполняю их просьбу!

3. Потерянные в детстве близнецы

Саша решил, что хватит ему ходить на работу и задумал написать сценарий, пристроить его на телевидение и убить сразу двух зайцев – деньги и славу.

Да ещё, думает, может там актриса какая даст.

И пришёл посоветоваться со мной.

Я говорю:

– Триллер!

А он:

– А как?

– Вот, – говорю, – допустим. Приезжает девушка на курорт. Идёт на море купаться в шторм и тонет. Девушка богатая и одинокая, и горничная из отеля берёт её документы и выдаёт себя за неё. И живёт новой жизнью.

– А что, они так похожи, что их не различить? – спрашивает Саша.

– Они потерянные в детстве близнецы, – отвечаю.

– Нет, – говорит Саша. – Что-то не то с этими близнецами, давай по-другому.

– Давай, – говорю. – Девушка приезжает на курорт, так?

– Так.

– Идёт на море, так?

– Так.

– Тут начинается шторм и она тонет, а какой-то мужик её спасает. Он тоже одинокий. Бизнесмен и жутко богат. И у них там чувства на этой почве. И уже начинают целоваться, а как дойдёт до постели – стоп! Всё время что-то мешает. То горничная, то авария какая-нибудь, то пожар…

– Ну-ка, ну-ка, – говорит Саша. – Типа комедия?

– Да, – говорю, – но с оттенком драмы. И вот они оба-два видят, что у них не складывается и решают всеми этими постельными делами заняться после свадьбы. Чтоб с чистого листа, так сказать, в законном браке.

– Ага, – говорит Саша. – Сентиментально и старомодно.

– Точно. И они собирают родственников на церемонию и те приезжают и тут выясняется, что эти двое не могут быть вместе.

– Почему, почему? – спрашивает Саша.

– Потому, что они потерянные в детстве близнецы. Брат и сестра.

– Послушай, – говорит Саша. – Что ты прицепился к этим потерянным близнецам? Теперь ещё чуть ли не инцест какой-то. Давай без них и лучше опять триллер.

– Хорошо, – отвечаю. – Девушка приезжает на курорт, идёт на море – там шторм, пойдёт?

– Пойдёт, – говорит Саша. – Шторм красиво по телеку.

– Ага! Девушка начинает тонуть, её спасает мужик – он бизнесмен и жутко богат!

– Ты же это только что рассказывал!

– Бизнесмен женат.

– А-а-а… вот оно что!

– Да. И он начинает делать девушке искусственное дыхание. Не с целью полапать, а с целью спасти. И вот берег моря, она лежит вся бездыханная, а он склонился над ней и делает ей «рот в рот». А вокруг ветер, волны и одна бретелька с плеча соскочила и сисечку видно.

– Да, – говорит Саша. – Красиво будет.

– И здесь появляется шпик.

– Кто?!

– Ну, шпик! В смысле частный сыщик. Его жена бизнесмена наняла, чтобы он следил, как её муж себя на курорте ведёт. Она хочет накопать на него компромат и развестись с ним, оттяпав большую часть акций и брильянтов.

– Класс! – говорит Саша.

– И шпик делает фотки, как бизнесмен трудится с этим «рот в рот» и на снимках это выглядит совсем не как искусственное дыхание, а как разврат посреди морского берега. И жена бизнесмена тащит эти улики адвокату и начинает бракоразводный процесс, причём выдвигая такие требования, что бизнесмен может так и остаться на пляже и в одних плавках.

– А дальше, дальше?

– Ну, у бизнесмена и девушки любовь – чего уж там, всё равно всех собак на них повесили. И они сговариваются и решают злую супругу замочить. Убить то есть.

– Хорошо!

– И наливают на вилле бизнесмена в бассейн вместо воды кислоту. А та ныряет – бултых! – и начинает растворяться. Там кадры такие: кожа, кости и улыбка её ехидная – всё сползает. Ну, как тот тип в «Робокопе».

– А потом?

– Потом бизнесмен и девушка живут вместе и он выдаёт её за свою жену – типа она жива, а не растворилась в бассейне. Всё шито-крыто!

– И что, никто не догадывается?

– Шпик догадывается, но его они тоже убирают. А как докажешь? Девушка и мёртвая жена на одно лицо, как две капли воды. Они ведь потерянные в детстве близнецы.

– Тварь, ты, – говорит Саша. – Опять со своими близнецами?! Я думал ты друг, а ты…

И ушёл.

А я подумал, чего людям надо? Лёг на диван и месяц отдыхал, а затем встал, вышел на свежий воздух и встретил Сашу.

Он дописал сценарий.

– Там, – говорит, – бизнесмен. И у него жена поехала на море. На курорт. А бизнесмен, не будь дураком, нанял шпика, чтоб тот следил за его благоверной. И шпик ему каждый день докладывал и отправлял фоточки, как его супруга словно с цепи сорвалась – гуляла на курорте напропалую.

Бизнесмен решает ей отомстить и тоже пускается в разгул. Что жена делает, то и он повторяет: жена в баре до утра, и он в стельку, та мужика в номер тащит, и бизнесмен какую-то даму к себе зовёт. И всё это на идеологической базе – дескать, не для удовольствия, а это он так супруге мстит.

И тут, во время очередной оргии, в дом к бизнесмену заваливается внезапно его жена, видит безобразие и подаёт на развод. И выясняется, что на самом деле она вела себя на отдыхе очень прилично и ходила только на пляж и по музеям.

– Тогда зачем шпик обманул бизнесмена и присылал ему фотки всякие? – спрашиваю.

– А он её просто перепутал и всё это время следил за другой.

– А перепутал он её потому… – говорю я.

– Потому, что та – другая, очень похожа на жену бизнесмена, – отвечает Саша. – Ведь они же потерянные в детстве близнецы.

Сашкин сценарий приняли на «Первый канал» и сняли по нему сериал. Так что я вас честно предупредил.

Там, конечно, штатные сценаристы над ним немного поработали и кое-что переписали. Ну им виднее – профессионалы как-никак.

И у них теперь потерянные в детстве близнецы – тройняшки!