Читать книгу: «Змея в тени орла», страница 3

Она ничем не рисковала. Набор глупостей насчет бессмертия, мудрости и отшельничества с легкостью подходил любому из существ, называвших себя мудрецами. Если же черепаха откажется от перечисленных признаков мудрости, Эфа просто признает свою ошибку. Для этого много ума не надо.

Ке-Хоу не отказался. Напротив, он удовлетворенно моргнул и вытянул змеиную шею так, что голова оказалась совсем рядом с Эфой. Разящая подавила естественное желание попятиться. Из огромной пасти пахнуло тиной. Как от болота. «Бредовая» легкость исчезла, но прежняя напряженность тоже не вернулась.

– Ты хорошо осведомлена, дитя мое, – пророкотал мудрец. – Итак, ты знаешь обо мне. А я ничего не знаю о вас. Из этого следует…

Он примолк.

– Из этого следует, что мы должны рассказать о себе, да, мудрейший?

– А разве ваша мудрость уже не дала вам ответ на все вопросы? – невинно хлопнув зелеными глазищами, поинтересовалась Легенда.

– Ответов на все вопросы не бывает. – Черепашья башка повернулась и выцелила глазом эльфийку. – Вопросов всегда больше. Все больше и больше. А истинная мудрость в том, чтобы не стыдиться спрашивать.

– Я – Эфа, – сообщила Эфа. – Легенда уже представлена. Мы издалека. Вот и все.

– Вы прошли через джунгли?

– Прошли.

– Вы спаслись от Быкоглавца?

– Быкоглавец? – Эльфийка подняла бровь. – Так вы называете Минотавра?

– Если я правильно понимаю, это вы называете Минотавром того, кого мы зовем Быкоглавцем. И если наше слово говорит само за себя, то ваше требует пояснения. Почему Минотавр?

Ке-Хоу с такой легкостью свернул с темы разговора, что Эфа растерялась. Либо у мудреца недержание мысли и он не в состоянии придерживаться одного направления под напором идей и вопросов, либо… Либо Ке-Хоу не спешит. Совсем никуда.

– Это древняя сказка. – Легенда нахмурилась. – Я ее не помню.

– Постарайся вспомнить. Мне всегда были интересны вопросы рождения и смерти. – Ке-Хоу пошевелил огромным розовым языком. – Рождения и смерти слов и имен – тоже.

– Не помню. – Легенда покачала головой. – Ну… Он сидел в лабиринте и сучил какую-то нить. Нить нужно было похитить. Потому что она была из чистого золота… Или нет, он ткал покрывало. Золотое покрывало из шерсти. Он ткал его днем, а каждый вечер распускал, чтобы с утра начать все заново. Так, кажется… Или он прогневал Богов, которые наказали его уродством…

Эфа не выдержала. Скривившись и деранув когтями мягкую землю, она затрясла головой:

– Не так все было! Не так! Но Быкоглавца мы все равно прикончили, и какая теперь разница, как и почему его прозвали Минотавром.

– Что вы сделали? – с изумлением спросил Ке-Хоу.

– Прикончили Быкоглавца, – повторила Эфа. – Убили. Совсем.

– Две женщины?

– И один мужчина, – сумрачно буркнула Разящая. Тихонько буркнула.

Черный глаз потаращился на Легенду. Потом глянул на нее. Ке-Хоу вздохнул, вновь пахнув тиной и… почему-то цветами. А потом попросил:

– Расскажи мне эту историю. Про Минотавра. С Быкоглавцем все ясно и так. Расскажи. А я расскажу, что делать вам дальше.

– Даже так… – Эфа потерла подбородок. – Ну ладно. Слушайте.

«Огромны были богатства царя Миноса. И царство его было велико. И когда корабли его выходили в море, они закрывали воду от края до края. И не было равных великому правителю нигде в пределах, отведенных смертным»…

Ке-Хоу слушал. Внимательно. Легенда тоже помалкивала, хоть и давала понять всем своим видом, что уже вспомнила сказку, просто не хочет перебивать рассказчицу. И когда Эфа закончила, эльфийка кивнула:

– Да. Так все и было. Но это просто выдумки.

– Мифы, – строго поправила Эфа. – Миф – это не просто выдумка. Это намного сложнее.

– Да уж, – задумчиво кивнул мудрец. – Намного. Быкоглавец, или Минотавр, если пользоваться вашим именем, – это воплощение мужского начала. Грубой и неотразимой силы. Потому и удивился я, что вам удалось его убить. Буря занесла вас совсем не туда, куда следовало.

– Вот как? – Разящая уставилась в глаз Ке-Хоу. В тот, что был обращен к ней. – А что, буря знает, куда и кого следует заносить?

– Буря, которую устраивают Боги, должна выполнять волю Богов. – Ке-Хоу шевельнулся. На берег плеснуло. – Вы попали в чужой мир и должны понимать это. Наши Боги могут помочь вам вернуться домой.

– Правда?! – Глаза Легенды блеснули.

– Неправда, – рыкнула Эфа. – Богов не бывает. И никогда ничего не делается просто так.

– Как это, не бывает Богов?

– Никак. Не бывает, и все, – Разящая оскалила острые зубы. – Зачем ты нам врешь, мудрец?

– Я спрошу в ответ, – спокойно произнес Ке-Хоу, – почему ты не веришь мне, сказительница?

– Я не…

– Ты не помнишь о Богах. Ты не веришь в них. Но это не значит, что их не существует. Тебя стоило бы наказать за дерзость, но я никогда никого не наказываю. Каждый человек должен сам осознать свои ошибки.

– Ты сказал, что Боги могут нам помочь, – напомнила Легенда. Что-то в ее голосе не понравилось Эфе. Красивый и выразительный, он прозвучал как-то… отчаянно. И тревожно. – Ты сказал, что мы сможем вернуться домой.

– Лучше спроси, что от тебя потребуют взамен, – зло посоветовала Разящая.

– Взамен у вас потребуют помощи. – Глаза Ке-Хоу подернулись пеленой. – Помощи в войне. И если уж вы сумели убить Быкоглавца, я полагаю, вам не составит труда повоевать за Богов.

– Что это за Боги, которым нужна помощь? – Эфа еще злилась, но уже почувствовала интерес.

– Помощь нужна многим Богам, – равнодушно заметил мудрец. – Тебе еще предстоит узнать об этом. Ну так как, вы согласны?

– А если мы не согласимся, нас ожидает чудесная жизнь в джунглях или на окраинах болота, да? – Эфа достала трубку. – И драгоценная возможность беседовать время от времени с вами, уважаемый.

– Не самое плохое будущее, – в голосе Ке-Хоу скользнула усмешка.

– Уж лучше война.

– Может быть. Ты всегда сама решаешь за себя и за свою подругу?

– Только когда она молчит. – Эфа выдохнула дым. – Давно война-то идет?

– Война еще не началась, – черепашья голова медленно втягивалась в панцирь. – Возможно, все ждут именно вас.

– Конечно, – пробурчала Разящая себе под нос. – Стоит Легенде появиться в толпе вояк, как такое начнется.

Эльфийка, может, и услышала, но не обиделась. Кажется, она всерьез задумалась над вопросом Ке-Хоу о том, кто же из них с Эфой принимает решения.

А когда трубка была почти докурена, ветер пронесся над затхлой поверхностью болота. Заскрипели корявые, мертвые деревья. Вновь заголосили птицы. Эфа поморгала… Нет, ей не померещилось: из мутной воды, из тины, в которой наверняка водились отвратительные пиявки, из гнилостной вони вырывались, раскрываясь навстречу серенькому небу, золотые венчики кувшинок.

Ке-Хоу высунул голову из панциря-пещеры. Вывернул шею, пытаясь посмотреть вверх.

– Богиня, – пробормотал он гулко. – Богиня грядет.

Эфа выбила трубку. Подумала и поднялась на ноги. Легенда тоже встала.

Мертвые черные ветви деревьев зазеленели клейкой сияющей листвой.

– Богиня! – голос мудреца то ли смеялся, то ли действительно был исполнен восхищения. – Сорхе грядет! Дарующая Жизнь Лесу.

А потом солнце рванулось в просвет облаков. Солнце, которому полагалось бы уже скрыться за горизонтом. И по солнечным лучам, как по ковру, неспешно, но совсем не величаво спустилась на землю женщина.

Позабыв о трубке, Эфа переводила взгляд с нее на Легенду. Сравнивала сияющую зелень глаз. Золото волос. Острые, тонкие черты таких похожих и все-таки разных лиц.

А эльфийка и богиня смотрели друг на друга. И улыбались.

Неуверенно.

– Откуда ты взялась такая? – Сорхе склонила голову, разглядывая Легенду. – Разве можешь ты воевать? Ты должна дарить радость своей улыбкой. Это из-за тебя можно развязывать войны, но тебе самой не пристало убивать.

– Мне пришлось научиться. – Легенда коснулась сабли на поясе. – Чужой мир учит многому.

– Это правда. – Богиня опустила глаза. – Я помогу тебе вернуться. Но сначала мы должны победить. Это долгая история. Согласна ли ты воевать за меня?

– Конечно!

– А ты? – Сорхе перевела взгляд на Эфу. В глазах у нее смешались страх и восхищение. Ни капли божественного величия не было в этой женщине, что спустилась с небес по солнечным лучам. В женщине, под ногами которой пробивались цветы. Дыхание которой оживляло давно умершие деревья. – Ты, существо столь же уродливое, сколь и прекрасное, поможешь мне?

– А у меня есть выбор?

– Конечно. Если ты откажешься, я верну тебя туда, откуда ты явилась.

– Правда, что ли? – Разящая насмешливо хмыкнула. – Вы без меня навоюете, пожалуй! У вас там все такие?

– Какие? – удивленно спросила богиня.

– Ну… – Эфа неопределенно повела руками. – Благостные.

– Нет. – Сорхе улыбнулась. – Не все. Ты любишь красоту, правда? Тебе понравится в моих владениях. Идемте.

– Сейчас. – Эфа аккуратно постучала по носу Ке-Хоу, впавшего в прострацию. – Эй, уважаемый. Эй, да проснитесь вы!

– Богиня… – Мудрец открыл глаза и уставился на Разящую. – Тебе нужно что-то еще, сказительница?

– Мне нужно, чтобы вы водичкой плеснули. – Эфа показала на костер. – Непорядок это, огонь оставлять.

– Хорошо. – Ке-Хоу шевельнул лапами, и волна прошла по берегу, окатив Эфу до колен. – Так лучше?

– Намного. – Разящая брезгливо тряхнула одной ногой. Потом другой. В сапоги не натекло, но тем не менее было противно. – Ну что, госпожа? – Она обернулась к Сорхе. Взгляд богини был полон искреннего любопытства. – Вы готовы? Тогда пойдемте.

Сорхе кивнула и почему-то улыбнулась. Эфа поняла, что смеются над ней, но не поняла почему. Собственно, ей это было не интересно.

Право на смерть

– Йорик, ты глянь-ка! Новички!

Йорик неспешно развернулся, прикидывая, заставить бойца отжиматься за то, что разговорился без разрешения, или простить. В конце концов, новичков действительно не ожидали. Желтые глаза скользнули по нарушителю, и тот поежился, как от холода.

– Разговорчики в строю? – дружелюбно поинтересовался Йорик.

Строй, весь как один, выдавил смущенные улыбки.

Сам нарушитель, коренастый, широкий орк, нервно шевельнул ушами. Говорить он опасался. Двигаться тоже. Хотя команды «смирно» не было.

Йорик отвернулся и взглянул на новичков.

Две женщины. Сотник поморщился – женщин у него в отряде не было, и в планы они совершенно не входили. Одна… Йорик прищурился, да, одна эльфийка. Чистокровная. Этих ни с кем не спутаешь. Ох, будет драка! А вторая?

Женщины только-только миновали опушку и вышли на широкую поляну, в центре которой и располагался лагерь.

Вторая…

Йорик никогда не мог пожаловаться на зрение, но сейчас он протер глаза. Может ли быть такое? Значит, все-таки может! Рядом с эльфийкой, возвышаясь над спутницей почти на голову, уверенно и легко шагала шефанго. В просторной одежде – они все предпочитали в походе одеваться именно так, чтобы не возникало сложностей со сменой пола. Тонкая талия перетянута простеньким ремнем. Без оружия.

Без оружия?!

Да. Шефанго была не вооружена. А вот на поясе эльфийки висела легкая сабля.

– Разойдись! – скомандовал Йорик, не глядя на замерших в строю бойцов. И пошел навстречу вновь прибывшим.

Как и следовало ожидать, эльфийка, едва разглядев его, остановилась, брезгливо сморщив нос. Дернула за рукав шефанго. Та с недоумением обернулась.

Йорик хмыкнул. Шевелить ушами, в отличие от чистокровных орков, он не умел, но слышал ничуть не хуже.

Шефанго выдернула рукав из пальцев спутницы и небрежно кивнула:

– Добрый вечер… Или что тут у вас? Мы уже запутались.

– Утро, – Йорик улыбнулся. – У нас – утро. Рад приветствовать вас в лагере Сорхе.

– Мы тоже. Рады. – Голос у девушки был низким. И удивительно шел ей. – Легенда сказала, что вы – орк. Она не любит орков.

Йорик пожал плечами:

– Бывает. Я не орк. Я – метис. Полукровка.

– Еще не лучше, – прошипела эльфийка. И по тому, как обернулась на нее шефанго, ясно стало, что таких интонаций ей слышать еще не доводилось. Однако ситуацию нужно было как-то решать.

– Вас никто не посмеет задержать здесь, госпожа. – Йорик приложил все усилия к тому, чтобы скрыть насмешку. Он даже не улыбался. – Лагерь Сорхе не единственный во владениях Богов. И вы во всех сможете найти соплеменников.

– Эльфов?

– Разумеется.

– Эльфы живут вместе с орками?

– И с троллями. И с гоблинами. А еще здесь есть ранды, валатты, кентавры. Только шефанго еще не приходили к нам.

– Но эльфы…

– Здесь всем пришлось забыть о старых распрях.

– Ради чужой войны?

– Ради возвращения домой.

Шефанго предоставила им разговаривать и отправилась к лагерю. Йорик поймал себя на том, что хочет обернуться на нее. Но оборачиваться не стал. Ждал, что скажет эльфийка.

– В других лагерях тоже есть орки?

– В других лагерях они не командуют. Там вам будет проще привыкнуть.

– Эфа! – крикнула Легенда.

«Эфа», – повторил про себя Йорик.

– Ну? – Шефанго остановилась. Помедлила. И обернулась.

– Давай уйдем.

– Зачем?

– Я не могу подчиняться орку.

– Почему?

– Мы враги.

– Да? – Черные губы растянулись в подобии улыбки. – Но вы ведь только что познакомились.

– Наши народы…

– А почему тебя это беспокоит? Иди, если хочешь. Я останусь здесь.

– Решайте. – Йорик глянул на небо. – Я буду ждать вас у себя. Вон, видите, маленький дом в самом центре лагеря. Подходите туда. Скажете, что надумали. Да, кстати, мое имя Йорик.

Он вежливо поклонился сначала Легенде, потом Эфе и отправился к своим солдатам.

Эльфийка. Только этого еще не хватало.

И шефанго…

Шефанго. Вот насчет нее следовало поговорить с Сорхе.

– Объясни мне! – Эфа смотрела в глаза Легенде.

– Да что тут объяснять? Я не могу подчиняться орку. Мы враги.

– Но почему?

– Они верят в проклятого Бога.

– А вы не верите? Если нет, то почему ты называешь его проклятым?

– Мы… – Легенда досадливо поморщилась. – Мы верим. Но мы ему не поклоняемся. Он проклят.

– Не понимаю. Этот орк не смотрит на тебя как на врага. Может быть, он не верит в того Бога?

– Так не бывает.

– Почему?

– Проклятый создал их. Они обязаны чтить Создателя.

– А если обязаны, на что ты злишься?

– Они… – эльфийка стукнула кулаком по ладони. – Я не могу тебе объяснить. Я просто знаю, что мы враги. И наши Боги тоже враги.

– А может, Боги сами разберутся?

– Они уже разобрались. Светлый Владыка проклял Темного и заточил его в Заграни.

– Замечательно. Так что тебе не нравится?

– Орки поклоняются Темному.

Эфа зарычала. Это произвело впечатление. Легенда встряхнулась и попыталась подумать.

– Он еще и смесок, – сказала она так, словно это должно было все объяснить.

– И что? – Разящая удивленно моргнула. – Значит, в нем только половина плохой крови.

– Да, но на другую половину он эльф! Такие помеси нужно убивать сразу после рождения. Любая эльфийская женщина обязана сделать это. И орочьи самки поступают так же. Это единственный вопрос, в котором наши народы сходятся. А тут… он вообще не имеет права жить. А ты хочешь, чтобы я ему подчинялась!

– Мало ли чего я хочу? – Эфа пожала плечами. – Я ни к чему тебя не принуждаю.

– Но ведь ты останешься здесь?

– Да. – Разящая решительно кивнула. – Этот твой орк сказал «шефанго». Я, кажется, когда-то слышала это слово.

– Это не мой орк!

– Легенда, ты знаешь о нем… о них больше, чем я. Уходи, если хочешь. Но лучше нам держаться вместе. Нужно объяснять, почему?

– Не нужно. – Эльфийка вздохнула. – Похоже, что ты действительно умеешь принимать решения.

– Ты тоже.

– Да. Но я не люблю этого делать.

На стук в дверь Йорик рявкнул:

– Да!

Стук, собственно, только такой ответ и подразумевал. Громкий, настойчивый и довольно-таки грубый.

– Мы решили, – сообщила Эфа, появляясь на пороге. И только потом посторонилась, пропуская Легенду.

– Я остаюсь, – сказала эльфийка, избегая смотреть на него.

– Прекрасно. – Йорик сообразил, что коль уж к нему заглянули дамы, то следовало бы встать. И встал. – С чего предпочитаете начать? Познакомитесь с отрядом или побеседуем?

– Отряд – это те вон страдальцы? – Эфа неопределенно кивнула на стену.

На стене страдальцев не наблюдалось, но на улице в том направлении действительно работал десяток пятого набора. Под присмотром двух инструкторов из четвертого.

– Они. – Йорик ухмыльнулся. – Это наши новички.

– Для новичков неплохо.

– Рад, что вам нравится.

– Сколько здесь человек? – холодно поинтересовалась Легенда.

– Всего в моем отряде?

– Всего в вашем отряде.

– Сотня. Из них семь десятков – опытные бойцы. Десятеро пришли неделю назад. Ну и остальные… Учатся помаленьку.

Эфа подняла бровь. Но промолчала. Зато спросила Легенда:

– В мире не так много нелюдей. Часто сюда приходят новички?

– Часто, – кивнул Йорик. – Здесь, на Острове, время течет иначе.

– Вы собирались познакомить нас с отрядом.

– Пойдемте. – Йорик снял со стены пару тяжелых, чуть изогнутых клинков. Поймал взгляд эльфийки и объяснил: – У нас не принято ходить без оружия.

– Традиции? – язвительно поинтересовалась Легенда.

– Лес, – ответила за Йорика Эфа. – С кем мы должны будем воевать?

– Это долгая сказка, – сотник застегнул пряжки ремней. – И мы уже воюем. Только Боги не считают наши стычки войной. Ну что, вы готовы к светскому общению?

– Трудно общаться с проклятыми, – поморщилась Легенда. – Но мы постараемся.

Она не стала дожидаться ответа и не увидела откровенной, уже не скрываемой насмешки в желтых глазах орка. Зато Эфа заметила все, что нужно было заметить. И чуть больше. Подумать над наблюдениями Разящая решила сразу, как только появится свободное время.

– Десятников ко мне! – От крика над деревьями взлетели птицы. Умаянные работой новички развернулись к командиру, даже не сообразив, что к ним никто не обращается. А со всех сторон уже спешили – Эфа едва успевала разглядывать, на удивление времени не оставалось. Огромный как гора не зверь и не человек, что-то между, покрытый черной, блестящей чешуей. Торчком стоят на круглой, как котел, и такой же большой голове островерхие уши.

– Тэмор, – бросает Йорик. – Тролль.

А глаза уже перебегают на другого. Человек на коне? Нет, конь, сросшийся с человеком. Кентавр! Об этом Эфа догадалась сама. Читала сказки. И мифы.

– Скиф, – сообщает сотник.

Третий походил на Легенду. Не так, как походила богиня. Здесь и в помине не было прозрачных глаз и светлого золота волос. Но завораживающая плавность движений, легкая походка, непривычно, нечеловечески красивое лицо. И разрез глаз…

– Клэр.

– Эльф?

– Да. А вот и Ивир. Он валатт.

Эфа честно постаралась найти разницу между валаттом и эльфом. Не нашла. Да, внешность совсем иная, но… Сходства едва ли не больше, чем у Клэра с Легендой. Разве что запах.

– Стаф где?

Скиф, услышав вопрос, фыркнул почти как настоящий конь:

– Ты ж ему наряд дал!

– И что?

– А он с горя песни поет. Работает. Орет. Слышать тебя не слышит.

– Распоясались, – пробормотал Йорик. – Скиф, слетай за ним. Одна нога здесь…

– Три – там. Понял!

Взрыв землю тяжеленными копытами, кентавр сорвался с места.

– Исхар.

Невысокий, зато широкий…

– Он орк, – объяснил Йорик. – Чистокровный.

– Не то что некоторые, – хмыкнул Исхар. И ухмыльнулся, оскалив длинные кривые клыки. Эфа не выдержала и улыбнулась в ответ.

Исхар уважительно вытаращил глаза. Такие черные, что зрачки сливались с радужкой.

– А я вот Гоблин, – вывернулся откуда-то сзади совсем маленький, на две головы ниже Исхара, зеленоватый, как с похмелья, старичок. Или мальчик? Эфа не вдруг сообразила, что назвавшийся Гоблином не мальчик и не старик, просто у него совсем другая, чем у всех остальных кожа. В мелкую складочку. – Меня тут не любят. – В улыбке открылись мелкие острые зубы. Десны тоже оказались зелеными. – Так и зовут – Гоблин. У всех есть имена, а у меня – нет. Не любят. А где нас любят? Мы…

– Заткнись, – оборвал его Йорик. – И прекрати выпендриваться!

– Я ж говорю, – вякнул Гоблин. И отступил за широченного Тэмора.

Еще двое эльфов подошли неспешно. Поклонились вежливо и с такой изысканностью, что поклон напомнил издевку:

– Сэр Йорик, десятник по вашему приказанию явился, – произнесли хором.

– О, – обреченно вздохнул сотник. – Эти похуже Гоблина будут. Линнар и Эссор.

Эфа краем глаза заметила, что Легенда отошла от командира поближе к эльфам. В разговор еще не вступала, ждала, пока подойдет последний десятник. С глухим топотом копыт подлетели оба кентавра. Похожие, как близнецы. Только один мрачный, а второй – сияющий, как новая монетка. Эфа решила про себя, что мрачный – это Стаф, которому дали наряд. А со спины Скифа соскочил и вытянулся перед Йориком человек. Совсем обычный человек.

Только… пахло от него зверем.

– Рашид, – он кивнул Эфе. – Я Оборотень.

– Ты – перевертыш! – рявкнул Йорик.

Вовремя рявкнул, потому что рука Легенды, стоящей поодаль, непроизвольно метнулась к сабле.

– Дикари, – грустно констатировал Рашид. Не в первый, видимо, раз констатировал. И не в последний.

– Это Эфа. – Йорик нашел взглядом эльфийку. – А вот это Легенда. Прошу любить и жаловать.

– Безмерно счастливы. – за всех раскланялся Рашид. – Йорик, уйди куда-нибудь, ты нас смущаешь. Не мешай коллективу знакомиться с новыми людьми.

– Убью, – в пространство пообещал Йорик. Но никого не убил. Развернулся и ушел, как и было предложено.

На поляне стоял гам. Взрывы смеха перемежались обиженными возгласами. Изредка слышалось рычание Тэмора да взревывал Исхар. Гоблин повизгивал. Его голос с легкостью перекрывал любой шум и отвратительно резал уши.

Йорик смотрел в окно. Он ждал богиню.

Вот Эфа достала свою трубку. Тут же пошли по рукам кисеты с табаком. Каждый предлагает попробовать свой сорт, угоститься чем-нибудь новеньким.

А Легенда – в компании эльфов. И, похоже, у нее не укладывается в голове, что ни Клэр, ни Линнар с Эссором не пытаются держаться в стороне от орка и гоблина.

Стаф умильно поглядывает на окно. Знает, что командир бдит. Надеется получить прощение и избавиться от наряда. Правильно, в общем-то, надеется. Сегодня вечером десятники будут решать, к кому пойдут новички. И Стаф должен принять участие в обсуждении. А перед этим ему следует познакомиться с новыми солдатами.

Женщины, точнее, одна женщина, эльфийка, – это обязательно проблемы. Если только она сразу не расставит все по местам. Не даст понять, что здесь, на Острове, она – просто один из солдат.

Йорик вздохнул и покачал головой.

До сих пор получалось обходиться без женщин.

В других отрядах – да, были. Но не у него.

Совсем без женщин, конечно, нельзя. Кто же с этим спорит? Только дурак будет отрицать эту непреложную истину. Но есть ведь поварихи. Есть магички-лекарки. Есть, в конце концов, просто шлюхи, которые время от времени появляются на Острове. Появляются из ниоткуда и исчезают в никуда, унося с собой достаточно денег и недостаточно воспоминаний.

Женщина в отряде – это лишнее.

А Эфа прячет лицо. Надо полагать, знает, что ее должны бояться. Не просто пугаться в первый миг, а бояться. До такой степени, что ноги перестают держать. На Острове, конечно, она никого не напугает.

«Если не вспомнит о „грау“…»

Слово «вспомнит» неловко повернулось, зацепило внимание. Эфа – шефанго. Легенда – эльфийка. Между этими народами нет той ненависти, что заставляет воевать эльфов и орков. Но и любви особой нет.

«Вспомнит».

Почему «вспомнит»? Откуда уверенность в том, что Эфа ничего не знает ни о себе, ни о своем народе? Неужели только из-за того, что она явилась в земли богини в компании с эльфийкой? Может статься, там, откуда ее забросило в этот странный мир, эльфов нет.

Имя. Да.

Йорик хмуро отвернулся от окна. Имя – Эфа. Даже не имя, а прозвище. Вполне в обычаях Ям Собаки, но необычно само по себе. На Анго не водятся такие змеи. Тот, кто придумывал прозвище, должен был немало пожить в иных землях. И знать эзисский язык.

Может быть, она получила прозвище уже здесь?

Но почему же она не говорит своего настоящего имени? Шефанго не скрывают имен и всегда называют свой титул и государственную должность, если есть таковые. Титула может и не быть, в конце концов, Владетельных Конунгов всего пять, а для государственной службы Эфа выглядит слишком молодо. Но имя-то, уж оно должно быть обязательно.

Эфа.

– О чем задумался, сотник? – мягко послышалось из-за спины.

Йорик обернулся, поднимаясь со скамьи. Поклонился. Так и не привык кланяться, но приходилось. Кое в чем богиня была требовательна.

Она явилась в человеческом воплощении. Маленькая, хрупкая, с солнечным взглядом зеленых глаз. Значит, настроена не на разговор. Но вопрос есть вопрос, и на него нужно отвечать.

Сотник кивнул на окно.

– Эта девочка. Шефанго. Похоже, она не помнит родного мира.

– Почему ты так решил?

– Компания странная. – Йорик пожал плечами. – Шефанго и эльфы не любят друг друга.

– Разве из этого правила нет исключений?

– Есть. – Он спохватился и подвинул гостье табурет. – Садитесь, Дарующая Жизнь.

– Сорхе. Сейчас и здесь – Сорхе. А то, что эльфийка явилась в компании этой… как ты сказал?

– Эфы. Шефанго.

– Да. Это тебя не удивляет?

– Логично. – Он вновь глянул в окно. – Но об этом я как-то не подумал.

– Все мысли о шефанго, да?

– О новом наборе. – Йорик нахмурился. – Новичков уже собрали на полигоне?

– Не терпится выбрать?

– Чем раньше я начну занятия, тем быстрее они станут бойцами.

– Я не понимаю, Йорик, – Сорхе покачала головой. – Ты единственный, у кого есть право отбора учеников. Куда тебе спешить? Кто помешает, если случится нужда, забрать понравившихся тебе смертных из других отрядов?

– Я помешаю. – Разговор возвращался в старое, давно проторенное русло. Сорхе не понимала и не хотела понимать, что разделять уже сработавшиеся группы можно лишь в случае крайней необходимости. А лучше не делать этого вообще. – Выбирать будем из тех, кто останется на полигоне. Да, кстати, эти двое, которых вы прислали сюда…

– Они просто пришли со мной.

– Уже не просто, – Йорик улыбнулся. – Эфа с Легендой останутся у меня.

– Женщины?

– Почему нет?

– Помнится, ты всегда был против женщин в отряде.

– Времена изменились. Впрочем, я с радостью отправлю Легенду в любой другой лагерь.

– А эту… это чудовище?

– Чудовище? – Йорик покачал головой. – Сорхе, это и есть ваш «воин из народа воинов».

– Эта девчонка?!

– Да.

На лице Сорхе проступило какое-то детское изумление. И разочарование.

– Какой же из нее воин? Она даже не вооружена!

– Она сама себе оружие. – Йорик кивнул на окно. – Да вы взгляните. Как она двигается. Как ведет себя. Как смотрит.

– Она никак не смотрит. – Глаза богини стали холодными. – У нее мертвый взгляд. Пустой.

– Отнюдь. – Йорик видел, как Эфа поймала брошенную Ивиром флягу. Открытую, между прочим, флягу. – Взгляд у нее любопытный. Такое впечатление, что она никогда в жизни не видела нелюдей.

– А у меня впечатление, что ты никогда в жизни не видел женщин, – сумрачно произнесла Сорхе. И Йорик отвернулся от окна, чтобы тут же натолкнуться на взгляд богини. Отнюдь не любопытный. Ледяной.

– Она уйдет к Дунноу, – спокойно сказала Сорхе. – А вот Легенда останется у тебя. И отряд Дунноу завтра же выйдет к Цошэн.

– Вот оно как, – протянул сотник, улыбнувшись навстречу холодному спокойствию своей госпожи. Глаза в глаза. Зеленый лед и желтое, чуть тлеющее пламя. – Не пристало оно как-то богине, вы не находите?

– Что не пристало?

– Вы погубите людей Ольтара.

– Людей Дунноу.

– Людей Ольтара, госпожа. Дунноу ничего не значит для них.

– Неужели? Может быть, и я ничего не значу для всех вас?

– Тут все иначе. – Тему пора было закрывать. Но Сорхе, похоже, позабыла о том, в каком настроении и зачем явилась в гости к сотнику. – Вас любят. А Дунноу… что есть он, что его нет – для солдат ничего не меняется.

– Эфа уйдет к нему.

– И погибнет. Погибнет она, погибнет весь отряд. Госпожа, вы должны понимать, что идти к Цошэн могут только мои люди. И то не все. И не сейчас.

– Я ничего не должна!

– Хорошо. – Йорик откинулся на стену и устало прикрыл глаза. – Вы ничего не должны. Вы согласны упустить возможность… не исключено, что единственную и последнюю, призвать сюда Финроя. Это в вашей власти, и не мне спорить с этим. Но когда-то вы сами дали мне право решать. И если это мое право хоть чего-нибудь стоит, я говорю вам: Эфа останется здесь. Я посмотрю, на что она способна. Возможно, ей придется чему-то учиться. Не исключено, что учиться придется многому. Значит, нужно будет подождать. Только потом мы пойдем к Цошэн. Но зато, госпожа, мы приведем вам Финроя.

Все нужно было делать не так. Совсем не так. Но… если бы Сорхе была обычной женщиной! Увы. В который раз Йорик с насмешливым сожалением подумал о том, что угораздило его связаться с богиней. Все недостатки деревенской идиотки, помноженные на невероятную самоуверенность.

Впрочем, может быть, поэтому его и тянуло к Сорхе. Ведь не красота же неземная тому причиной, а именно дикое сочетание глупости и сознания своей силы.

Дарующая Жизнь Лесу. То-то и оно, что дарующая жизнь. Как любая богиня плодородия, Сорхе просто завораживала мужчин. Пугала, да, что есть, то есть. Но… влекла. Манила.

– Ты никогда не считал меня настоящей Богиней. – Вокруг фигуры Сорхе разлилось слепящее сияние. – Ты все время сравниваешь нас со своими Богами. И мы проигрываем в сравнении. Но все переменится. Как только я получу Кристалл, твои глупые Боги станут пылью под нашими ногами!

– Мой Бог уже давно стал пылью. – Йорик не открывал глаз. – Прахом в памяти людей. И ни с кем я вас не сравниваю. Не пристало богам ревновать.

– Ты еще будешь учить меня? – Сорхе поднялась. Исходящий от нее свет проникал даже сквозь сомкнутые веки. – Эта девка! Эта твоя змея, которая ничего не помнит… Ты почувствовал сразу, так? Ты сразу понял, что она из твоего мира!

– Из моего? – Йорик вскинул голову и зажмурился от слепящего сияния. Машинально прикрыл глаза рукой. – Оставьте эти фокусы, госпожа. Они вам не к лицу.

– Из твоего! – Голос богини исходил уже из плотного клубка света. – Мне ли не понять этого? Ты, смертный, – открытая книга для меня!

– А я тут при чем?

– Я читаю твою душу и смеюсь над тобой. Я вижу все твои мысли. Я вижу даже то, о чем ты не подозреваешь. Я…

Йорик безнадежно попытался закрыться. Он уже давно усвоил, что его магия бессильна на Острове, но привычка осталась, от нее так просто не отделаешься.

Сорхе расхохоталась. Не Сорхе уже, а слепящий глаза огонь. Примитивная иллюзия…

Эта мысль оказалась первой, которую богиня вытащила из него. Как и следовало ожидать, мысль ее не обрадовала.

Дальше было хуже. Йорик уходил, прятал себя в закоулках души. Сорхе, как гончая, шла по следам мыслей и чувств, выволакивала их, сопротивляющиеся, на поверхность. Расчленяла и брезгливо стряхивала с изящных щупальцев. Гадко было. И смешно. Ментальный маг высочайшего класса – недалекая, скандально-комплексующая богиня. За последнее его скрутило так, что какое-то время было вообще не до мыслей. Уж тем более не до насмешек. А потом Сорхе выволокла на свет божий (в буквальном смысле слова) все, что думал и чувствовал Йорик, когда увидел Эфу. И тут волей-неволей он сам заинтересовался.