Читать книгу: «Пристань счастья. Поэзия»

Шрифт:

ISBN 978-5-0062-9723-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Надежда Кутуева

ПРИСТАНЬ СЧАСТЬЯ

Плеск волны у прутьев краснотала —
Юрких птиц зелёная обитель.
Помню: здесь без устали мечтала,
Торопила таинство событий.

Помнит клён – свиданий стражник верный —
Голос твой, восторженный и робкий.
Жаль, что тополиным снегом первым
Не для нас июль украсит тропки.

Здесь другие люди и деревья,
Бег реки туманами закован.
И охапки розовой сирени
Уж не мой украсят подоконник.

Отчего же оживает радость
И целебной мятой манит лето?
Ждёт лесов тенистая прохлада,
Даль тревожит песнею неспетой.

Вечером в отраде невесомой
Ясным светом звёздочки лучатся.
Назову я детства край знакомый
Пристанью безоблачного счастья.

Былая мечта

Не жалей об увядших цветах:
Осень – время безудержной грусти,
Взгляд не тот и улыбка не та.
Желтизною украшены густо
Стебли трав в придорожных кустах.

Торопя уходящие дни,
С листопадом привычно прощаясь,
Добрым словом теперь помяни
Те, весенней поры, обещанья
И любви драгоценную нить.

Не сбылись, отзвучали давно
И слова, что так мир украшали.
Словно кадры немого кино,
И восторг, и беспечная шалость —
Повторить их, увы, не дано.

Память будет сомненья листать,
Журавлей в путь-дорогу отпустим.
Потускнела небес высота,
На душе сиротливо и пусто,
Лишь сияет былая мечта.

Имя твоё

Весенней порою, однажды услышав
Журчанье капели, возню воробьёв,
Узнаю: сегодня даровано свыше
Звенящее радостью имя твоё.

Пусть манит дорога простором безбрежным:
Низины, мосты, за оврагом – подъём,
Но будет со мною попутчиком прежним
До боли знакомое имя твоё.

Я трепетность встреч до сих пор не забыла,
Сурова судьба, но мы славим её.
И снова в душе с неизбывною силой
Звучит незабвенное имя твоё.

Пойму: расставания час неизбежен,
Холодную зиму проводим вдвоём.
Но в памяти жаркой фиалкою нежной,
Застывшею музыкой – имя твоё.

За моей спиной

Поколенья за моей спиной —
Словно крылья белоснежной птицы.
Сила тех, кто скрылся в мир иной,
В том, чтобы и я могла родиться.

Жаль, порой не ведаю имён
Этой драгоценнейшей пропажи.
Каждый игом вечности сражён,
Пыль веков – нелёгкая поклажа.

Этих поколений – ровно семь,
В них моя незримая опора.
Как же страстно жить хотели все,
Но с судьбой, как водится, не спорят.

За моей спиною – шелест крыл,
Робкие шаги и боль потери.
Каждый так же искренне любил,
Каждый в своё счастье свято верил.

Одолжив мне жизни светлый дар,
Древние традиции продолжив,
Ждут, чтоб вечно предками горда,
Силу рода я могла умножить.

Возьми гитару

Возьми гитару. Чуткая струна
Откроет тайну и, звеня, подскажет,
Как миру нежность тихая нужна,
Но миг закатный, как свеча, погашен.

Играй и пой. На клавишах души
Уже мелодий сыграно немало,
Но всё ж судьба расстаться не спешит
С любовью, пусть немного запоздалой.

Дождлив сентябрь, прогнозам вопреки,
Асфальт листвой украшен шаловливо.
Неспешно у задумчивой реки
Наряд роняют золотые ивы.

Играй и плачь. Расстаться тяжело
С тем, что ценой нелёгкою досталось,
Что в пору дней ненастных отцвело.
И нет покоя памяти усталой.

Пусть та, которой песню ты поёшь,
Души томленья не заметит даже,
Твою печаль утешит мудрый дождь.
Напрасна грусть, но сердцу не прикажешь.

Суров ли снегопад

Играла флейта листопада томно-блюзово,
Неспешно таял дым над старой башней.
Неистребимы предзакатные иллюзии
О том, что можно день вернуть вчерашний.

Когда летели листья клёна ярко-красные,
Шептал костёр сквозь острый запах тленья
Нам что-то нежное, забытое, бесстрашное,
И снова оживали сожаленья.

Потом пришли на смену краски чёрно-белые,
Снегами замело пурпур заката.
Жизнь такова, и ничего здесь не поделаешь,
Беспечными не будем, как когда-то.

Те дни ушли, но навсегда остались нашими,
Не будем горевать о них сегодня.
Не вспоминай былое счастье и не спрашивай,
Суров ли снегопад предновогодний…

Мы только песчинки

Пока серой тыквой карета не стала,
Ещё горячи и стихи, и молитвы,
Вдвоём очарованы музыкой бала,
И сказочен вечер, что хвоей пропитан.

Шаги декабря, что так празднично светел,
Почти не слышны в тишине переулка.
Ведь, в счастье купаясь, его не заметишь,
Его не услышишь за вьюгою гулкой.

Шутя вспоминали старинную сказку,
И впору тогда башмачок был хрустальный.
Заснеженный вечер и долог, и ласков,
А ветры страницы свиданий листали.

…О, знать бы тебе, как сейчас одинока,
Как трачу слова, что тебе не сказала.
Печалится утро на кромке востока,
Мы только песчинки в ладонях вокзала.

Ветреная стая

Я радуюсь, как в детстве, хлопьям снега,
Спешу поймать, пока он не исчез,
Той белизны нетронутую негу,
Как обещанье сказочных чудес.

А в нём дыханье будущей сирени
И небосвод, беспечно голубой,
Шаги дождя, природы обновленье,
Предчувствие свидания с тобой.

И в памяти плывут без остановки
Привычной непрерывной чередой
Былой мечты блестящие осколки,
И счастья дни, и первая любовь.

Но всё, что было, не пройдёт бесследно,
Ко мне вернётся музыкою слов.
Кружится снег – июльских гроз наследник,
И рук моих касается светло.

Неспешно будет ветреная стая
Царить всю ночь над чернотой полей.
Я знаю, что под утро он растает.
…Как прежде, всё не вечно на Земле.

В пучине снов

Пустынный зал несбывшихсяя надежд
Лишь сновиденья щедро украшают.
Стирается невидимый рубеж,
Ввысь уплывая на воздушном шаре.

Ему вослед взлетаю, как могу,
И в полутьме январской ночи звёздной
Крупицы счастья тщетно стерегу,
Хотя беречь их поздно, слишком поздно.

Осколки зим суровых, ярких лет
В обрывках снов, как миражи, растают.
И льётся равнодушный лунный свет,
Чтоб поутру увлечь видений стаю.

Источник грёз неведомых – зима,
Других волшебниц раньше не встречала.
Фантазий буйных ей не занимать,
У сказок нов сюжет, старо начало.

В том чудном зале есть свой господин,
Который чужд соблазнам карнавала.
Как прежде, я одна, и он один,
В пучине снов мы встретимся едва ли.

Притча о зависти

Юнец на закате пришёл к мудрецу,
Как водится, ждал он совета.
Признался, что зависть ему не к лицу,
Боялся напасти он этой.

Усмешку укрывши в седой бороде,
Старик отвечал ему тихо,
Что зависть пребудет всегда и везде,
Она – не такое уж лихо.

– Но зависть давно отравила мне жизнь,
И большего зла не видал я.
Коварна она, а приходит – держись,
Изводит лихою печалью.

– Не скрою, что зависти око черно,
Бывает она своенравна.
Избавиться просто, условье одно:
Стань бедным, больным и бездарным.

Тот юноша сразу усвоил урок,
Он с завистью смог примириться,
И ты не спеши дать поспешный зарок:
Судьбы переменчивы лица.

Других затмил

В кипении весны немного толку,
Коль не пришлось любовью дорожить.
Судьба дары делила втихомолку,
И нам достались жалкие гроши.

Тревоги шёпот слишком узнаваем —
Ведь довелось идти одной тропой.
Звенят в тоске знакомые трамваи,
Наверно, им не хочется в депо.

Осенний сумрак хмур и неприветлив,
И листопад уже нетороплив.
Летят во тьму багряные конверты,
Нежданными вестями одарив.

Прохладою сырой наполнен вечер,
И небосвод отнюдь не голубой,
Так почему же радостью расцвечен
Случайный взгляд, подаренный тобой?

Как получилось, что во мгле созвучий
Для нас возник любви незримый мир?
И стала для тебя я самой лучшей,
А ты других нечаянно затмил.

Инстинкт любви

Без родины ты в мире одинок,
Тосклива одиночества саванна.
Весной стремятся птицы на восток —
Прочна привычки тонкая мембрана.

Когда лишь звёзды освещают путь,
Инстинкт любви укажет им дорогу.
А без неё не отыскать тропу,
Что всех ведёт к родимому порогу.

Не встретить притягательней магнит
Родных полей, что даже в поднебесье
К себе извечной тайною манит,
Надеждой новой и желанной песней.

Поймать бы птицу счастья на лету,
Очистив жизнь от гибельного спама,
Но птичий клин уходит в высоту,
Унылым криком растревожив память.

Ему нет равных

Время не идёт. Оно уходит.
Снова возвратиться не дано
Ни поре обманчивой погоды,
Ни сирени, брошенной в окно.

Не вернуть нам первые свиданья,
Листопада отблеск золотой.
Время всем даётся в назиданье,
Потому не спорит с ним никто.

Ведь уже не суждено вернуться
Той лесной загадочной тропе,
Где брели, смеясь от безрассудства,
Где нам птичий хор нестройно пел.

Солнцем отпылало, отзвенело
Время в тех полуденных шатрах,
Где в любви признался ты несмело,
Где разлуки боль была остра.

Вот уже хозяйкой полноправной
Бродит рядом строгая зима.
Время не вернуть. Ему нет равных.
Тщетна сожалений кутерьма.

Спасибо за счастье

Благодарю судьбу за миг,
Когда нам встретиться случилось,
И душу ты мою постиг,
Развеяв прежнюю кручину.

Всё то, о чём ты говорил,
Тобою выстрадано было.
Со взмахом голубиных крыл
Взлетало счастье сизокрыло.

Тоски болотистое дно
Цветенье августа закрыло,
И было многое дано,
Что стало нам нежданно милым.

Мечтали – пламень и вода! —
С тобою век не разлучаться,
Но жизнь сурова. Иногда
Не терпит новых декораций.

Я снова радуюсь весне.
Капели искорки лучатся.
И повторяю в тишине:
– Спасибо, милый мой, за счастье!

Жажда творчества

Если душе человеческой тесно
В мире, где царствует проза,
То непременно рождается песня,
Наперекор всем угрозам.

Если печалишься вновь отчего-то,
Лжёт прежних встреч паутина,
Счастье подарят признания ноты,
Мир отражая в картинах.

Снег утешает остывшую землю,
В прошлом дождей партитура.
Но вдохновение тоже не дремлет:
Вот и готова скульптура.

Снова трепещет душа изумлённо,
Видя, как миг сонный замер.
Жажда любви её неутолённой
Жарко прольётся стихами.

Если поймёшь: от случайного взгляда
Больше уже не согреться,
Не унывай: жажда творчества рядом,
Музыкой полнится сердце.

Зимнее

За вьюгами дорога не видна,
О будущем печалиться негоже.
Под силу ли тебе моя вина,
Не тяжела ль моих сомнений ноша?

Поёт любви заветная струна,
Ей ветер подпевает осторожно.
Разлуки холод суждено узнать,
А вот забыть о счастье невозможно.

Зима приобретений и потерь
Беспечно дремлет на роскошном ложе.
Не открывай поспешно эту дверь,
Которую потом закрыть не сможешь.

Был ярким сон

Я только отблеск, отраженье сна,
Ему, как и предвиделось, не сбыться.
Одни мечты. А ты – сама весна,
В которую когда-то он влюбился.

По праву ли горячие слова
Достались мне и песней обернулись?
Теперь твои черёмух кружева,
Распахнутость сырых осенних улиц.

Ручей к ручью торопится, журча,
И душ родство царит на белом свете.
Я на любовь могла б не отвечать,
Но не смогла, волнуясь, не ответить.

Тоскуешь и ревнуешь сгоряча,
Но не вернуть цветение июля.
Моя любовь – как на ветру свеча.
Был ярким сон, но мы давно проснулись.

И только жаль

Луна любуется ночным прудом,
Взрослее стали ивы по соседству.
И только жаль: стареет милый дом,
В котором навсегда осталось детство.

Недолго ждать сиреневой зари,
Прозрачней сеть седых речных туманов.
Родимый край за всё благодари,
Им восторгаться сердце не устанет.

Всегда в своих мечтах стремлюсь сюда
И вспоминаю с тихим умиленьем
То время, когда мама молода,
А клёнов не коснулся запах тленья.

Таинственный цветок

В старинном керамическом горшке
Грустит цветок, что не даёт бутонов.
Неспешны облака невдалеке,
Слежу за ними с тесного балкона.

Побег упругий – радость и печаль —
Давным-давно оставлен без надзора,
Но отчего тревога горяча
И почему к нему стремятся взоры?

Богатство хрупких стеблей не в цвету:
К утру дождавшись гладких длинных листьев,
Советы получу я на лету,
Я жду их, древней мудрости гостинцев.

Невзрачный куст дороже алых роз,
Пусть ожидание невыносимо,
Он даст ответы на любой вопрос,
Что разрешить порою не под силу.

На зелени упрямого листа
Проступят робко золотые строки,
Их искренность, как майский дождь, чиста,
Известны им вестей грядущих сроки.

Что будет: одиночества тоска
Или круженье свадебного вальса?
В край вечности уходят облака.
…Поэзией цветок тот назывался.

*Идея стихотворения подсказана китайской легендой
о цветке, на листьях которого появлялись
мудрые предсказания, начертанные золотом.

Остывшее солнце

Янтарные бусы – остывшее солнце,
Сурового моря рассвет и тревога,
В них сердце веков до сих пор ещё бьётся,
И манит мечтою седая дорога.

Те бусы тепло давних встреч сохранили
И ласку скупого балтийского солнца,
Застывшие слёзы, хлад вязкого ила.
То время, я знаю, уже не вернётся.

Пусть память о счастье тревожит всё реже,
Как встарь, очарована юности былью,
Ведь там, на пустынном сыром побережье,
Не бусы подарены были, а крылья.

В толпе обернусь на волнующий голос
И снова вздохну: совпаденья случайны.
Осенней порой в парке скучно и голо.
…В шкатулке храню эту хрупкую тайну.

Ожерелье

Знай: не украсит семейную жизнь ожерелье
Из предрассудков, завистливых сплетен и лжи.
Тайны любви только ночи неспешной доверив,
Их до седин в своих нежных мечтах удержи.

Пусть равнодушие вашей семьи не коснётся,
И не остудит доверья холодной рукой,
Пусть освещает дорогу июльское солнце
И согревает лучами, паря высоко.

Пусть ожерелие будет простым и неброским,
И не состарит его безразличия тень.
Свято запомни, что вам прошептали берёзки
В тот долгожданный, волнующий свадебный день.

Честь берегите, танцуйте и хлам не копите,
Ждите, как прежде, согретую счастьем весну.
Долгая жизнь – это строгий судья и учитель,
Совесть не даст с проторённой дороги свернуть.

Если терпенье и труд обернутся друзьями
И не прельстит злобной зависти жалкая снедь,
Вместе сдадите на верность нелёгкий экзамен,
Радость не сможет от боли измен потускнеть.

И, постигая забот повседневных науку,
Тем, что достигнуто было вдвоём, не гордись.
После раздашь бусы мудрости детям и внукам —
Пусть сохранят оберег на счастливую жизнь.

Роман

Зима легко листала мои мысли,
Будил воображение роман.
А за окном метели коромысло
И голос ветра сквозь ночной буран.

Читала я страницу за страницей,
Казались ночи жарче и темней.
Скрывали правду влажные ресницы,
Страсть полыхала ярче и сильней.

И оживала боль разлук с любимым,
Бессонницы объятия в ночи…
И пусть романы эти так наивны —
Они терпенью смогут научить.

Былого тень

Туманный озаряя небосвод,
Волнуют краски прошлого под вечер,
Сплетается с дождём журчанье нот
И память о былом сутулит плечи.

Что жизнь даёт – всё поскорее трать:
Цветенье юности и чувств порывы,
Ведь наше время – равнодушный тать —
Не остановится, пока мы живы.

Мгновений нерастраченный багаж
Рассыплется, как жёлтые монеты.
Ты их не соберёшь, не передашь,
Расходуй щедро, наслаждайся этим.

Спокойным взглядом провожай во тьму
День листопада и случайный дождик,
Когда рассвет затеет кутерьму,
Былого тень уже не потревожит.

Притча о сострадании

В пыли свинцовой, у большой дороги,
Ютился жалкий нищий с ликом строгим.
Давно не видел сытных он обедов,
Надеялся: дадут хотя бы хлеба.

С надеждой смотрит нищий на прохожих:
Возможно, бросит кто-то медный грошик.
Вот мчится всадник на коне ретивом,
Блестит на солнце вороная грива.

Он статен, полон силы и желаний,
Заносчив и не знает состраданья,
Не тронула волос седая вьюга.
Он старика хлестнул кнутом упругим.

А нищий зарыдал в тиши холодной,
Наполнен тусклый взгляд тоской голодной.
Скатилась на рукав слеза участья,
Он вслед юнцу сказал: «Желаю счастья!»

Случайный путник громко удивился:
– Обидчик твой в счастливый час родился,
А ты ещё ему добра желаешь…
Терпенью твоему не видно края.

– Он, видно, сладко спал и ел на злате,
Роскошны и светлы его палаты,
Торопится теперь упиться данью,
Но только знай: счастливый не ударит.

…В старинной притче есть зерно златое:
Кто сердцем чёрств, тому не знать покоя,
Привык он злиться, ближних грубо хаять,
Не будет счастлива душа глухая.

Торопливый март

Темнеет дня цветная акварель,
Снег пахнет по-особенному в марте,
Но вдруг, в порыве прежнего азарта,
Откуда ни возьмись, придёт метель.

Так и любовь, жалея о былом,
Случайной искрой вспыхнет на мгновенье,
Подарит и восторг, и вдохновенье,
Не ведая, что таинство ушло.

И засияет торопливый март,
Огнём рекламным отражаясь в лужах,
И снова в юном вальсе нас закружит,
Мечтой о счастье будет обнимать.

О печали

Что ты знаешь о печали,
Если в мраке беспросветном
Нет конца и нет начала,
И не ждёшь уже рассвета?

Счастья зов порой случаен,
Радость вешняя приснится.
– Забывай свои печали! —
Звонко тенькает синица.

И уйдут зимы тревоги,
Боль твоя, как лёд, растает.
Вместе с мартом на пороге
Солнца удаль золотая.

Чудо возрожденья

Отплакав листопада дрожью,
Приняв смиренно наготу,
Деревья ангелов, похоже,
Сегодня чуют за версту.

Но как цвела, звенела, билась
Средь мая солнечная жизнь,
Плодов заслуженная милость
Была дана. И дум каприз.

Я знаю: ярких лет теченье
Они увидят в зимних снах,
И снова чудо возрожденья
Подарит юная весна.